Текст книги "Закрытые. Жизнь гомосексуалов в Советском Союзе"

Глава 6, в которой советские гомосексуалы отправляются в Сибирь «на лечение»

Иркутск, 1952

Игорь Степанович Сумбаев был очень успешным психиатром. Его слава распространилась далеко за пределы родного Иркутска. В двадцать пять он окончил медицинский факультет Саратовского государственного университета, после чего отправился в Вену, где изучал психоанализ у самого Зигмунда Фрейда. Фрейд оказал большое влияние на его взгляды о психологии человека, и, даже когда в 1920‐х идеи Фрейда в СССР запретили, Сумбаев продолжал их придерживаться.

Сам факт обучения Сумбаева у Фрейда не так уж необычен. Дореволюционная Россия была одной из первых стран, где с готовностью приняли теорию психоанализа. Труды Фрейда издали в России уже в 1904 году, и многие российские студенты-медики, врачи и психиатры отправились в Европу стажироваться и расширять свой кругозор, что привело к росту популярности психоанализа по всей стране[66]66
  Белкин А. И. Фрейд З. Избранное. М.: Внешторгиздат, 1989. С. 14.


[Закрыть].

После революции ситуация стала меняться. К концу 1920‐х работы Фрейда подверглись критике со стороны советских властей за «буржуазный» характер. Во время арестов и репрессий 1930‐х исследования в области психоанализа и теория Фрейда в СССР оказались полностью вне закона[67]67
  Там же. С. 18.


[Закрыть]. Причина запрета была проста: психоанализ и его постулаты в корне противоречили советскому тоталитаризму. Сталин хотел добиться от советских граждан единодушной и безоговорочной верности режиму, а также насадить полную нетерпимость к малейшим отклонениям от установленных общественных норм. Психоанализ побуждал к интроспекции, в то время как Сталин хотел, чтобы советский человек идеализировал и превозносил его собственную персону, а не копался в себе.

Многие психиатры, увлеченные психоанализом, отказались от своих занятий ради собственной безопасности, но не Сумбаев, который продолжал практиковать психоанализ тайно. Рискованные интересы не помешали ему преуспеть профессионально: в 1939 году он был назначен главврачом психиатрической клиники Сибирского медицинского института в Иркутске. Клиника была совершенно не похожа на большие современные больницы, которые строились в крупных городах. По сути, это был простой бревенчатый дом с несколькими комнатами. Однако Сумбаеву он нравился именно таким, и он верил, что когда-нибудь клиника станет крупным центром психиатрии.

Помимо психоанализа и изучения человеческого подсознания, Сумбаева увлекала еще одна, не менее проблематичная и спорная в СССР тема – гомосексуальность. Впервые Сумбаев вживую столкнулся с гомосексуалами 22 января 1932 года, когда в его клинику обратился девятнадцатилетний Петр. Петр пришел на прием со своим отчимом, оба были смущены и поначалу отказывались прямо говорить о том, что их беспокоило. Их смятение было так велико, что ни тот, ни другой не могли подобрать слов, чтобы описать постыдную «болезнь» Петра. Юноше, казалось, было неловко в присутствии отчима. Догадавшись, что происходит, Сумбаев попросил оставить их наедине. Тогда Петр разрыдался и признался Сумбаеву, что не хочет жить и подумывает о самоубийстве[68]68
  Сумбаев И. С. К психотерапии гомосексуализма // Советская психоневрология. 1936. № 3. С. 60.


[Закрыть].

Сумбаев успокоил юношу и заверил его, что все, чем он собирается поделиться, останется между ними. Петр взял себя в руки и рассказал, что так сильно страдает из-за того, что его привлекают мужчины. После беседы Сумбаев обстоятельно записал историю болезни пациента:

Лет с 12 почувствовал, что его влечет не к женщинам, а к мужчинам, но тогда еще не осознавал, что такое влечение является ненормальным. Только лет в 15 вполне отчетливо уяснил сущность своей болезни. Обычно влечение появляется только при одном виде мужчины, хотя бы и незнакомого. Приходится немедленно уходить от него, так как боится, что чем-либо выдаст свое ненормальное влечение и тем опозорит себя… К женщинам он не испытывает никакого сексуального влечения, хотя некоторые нравятся как товарищи. Никто до сих пор не замечал его извращение. В 1927 году, узнав, что лечиться от гомосексуализма бесполезно, пытался покончить жизнь самоубийством. Вытащили из петли. Вообще больной отмечает, что у него преобладает скверное настроение в связи с мыслями о своем извращении; часто плачет в уединении[69]69
  Там же.


[Закрыть].

Сумбаев заверил молодого человека, что может ему помочь, однако предупредил, что процесс выздоровления займет некоторое время. Он также рассказал ему о методе «свободного рисунка», который собирался применить. Петру предстояло сделать серию спонтанных зарисовок. Затем, глядя на свои рисунки, он должен был говорить обо всем, что приходит ему в голову. На основании этих ассоциаций Сумбаев собирался исследовать внутренние конфликты и чувства пациента[70]70
  Там же. С. 59–60.


[Закрыть].

За три месяца терапии Петр создал 155 рисунков, и Сумбаев встретился с ним, чтобы обсудить их содержание. Из рисунков Петра Сумбаев сделал вывод, что у пациента все же было влечение к женщинам, но подсознательное. Сумбаев описал этот случай в своей статье «К психотерапии гомосексуализма» (1936):

После уяснения указанного психологического механизма у больного впервые в жизни сначала ослабело влечение к мужчинам, а затем появилось половое чувство к одной его знакомой. В связи с переездом родителей в Крым пришлось закончить анализ раньше времени. Тем не менее Петр уверял, что он чувствует себя в сексуальном отношении вполне нормально… Хотя дальнейшая судьба больного и осталась неизвестной, но, учитывая все обстоятельства случая, можно думать о стойкости достигнутого результата[71]71
  Там же. С. 61–62.


[Закрыть].

Рассказы о достижениях Сумбаева передавались из уст в уста. Единственная публикация в советском научном журнале также способствовала росту его репутации как врача, специализирующегося на лечении гомосексуальности. Пациенты приезжали к нему в Иркутск со всего Советского Союза по совету друзей и психиатров. Они боготворили Сумбаева и надеялись, что его опыт поможет им как можно скорее избавиться от своего «недуга». На приеме мужчины часто с трудом могли объяснить, что с ними происходит, – они были смущены, растеряны и напуганы. Многие никогда не слышали слова «гомосексуализм» и называли его «пороком» и даже «грехом». Однако Сумбаев понимал, что они имели в виду, и помогал облечь переживания в слова. Он внимательно и с участием выслушивал их, просвещал в вопросе гомосексуальности и давал надежду на выздоровление.

О том, что в 1934 году Сталин объявил гомосексуальность вне закона, Сумбаев узнал не сразу, а лишь несколько лет спустя. Сталин и его приближенные приняли закон о мужеложстве в тайне, поэтому многие – не говоря уже о тех, кто жил в отдаленных российских городах вроде Иркутска, – просто об этом не знали. Хотя отныне гомосексуальность считалась преступлением, Сумбаев по-прежнему рассматривал ее как болезнь, поддающуюся лечению, и продолжал принимать в своей клинике пациентов, но уже с особой осторожностью. Недостатка в гомосексуальных пациентах не было; более того, многие мужчины настолько жаждали стать гетеросексуалами, что принимали решение навсегда остаться в Иркутске, чтобы до конца жизни лечиться и находиться под наблюдением Сумбаева.

Сумбаев в том числе курировал молодых психиатров, которые приходили к нему на практику. Тех, кто внушал доверие, Сумбаев обучал основам психоанализа и даже собственным методам лечения гомосексуальности. Двое его стажеров, Николай Иванов и Арон Белкин, достигли большой известности в советской сексопатологии.

В 1951 году двадцатичетырехлетний выпускник Горьковского медицинского института Арон Белкин приехал в клинику Сумбаева в Иркутске для прохождения медицинской практики. Когда Белкин впервые встретился с Сумбаевым, его немного смутила внешность профессора: из-за толстых стекол очков на него исподлобья смотрел полноватый лысеющий человек. Однако Сумбаев быстро очаровал Белкина. Молодой практикант подавал надежды, и вскоре Сумбаев раскрыл ему диссидентский характер своей медицинской практики. То, что Белкин узнал от Сумбаева, противоречило всему, чему его учили в университете. В числе шокирующих открытий Белкина было и то, что теорию психоанализа Зигмунда Фрейда можно с успехом применять в лечении пациентов с неврозами. Для Белкина, который успел усвоить, что Фрейд был просто апологетом буржуазной идеологии, а его идеи ошибочны, это стало настоящим потрясением.

Часть II
При Хрущеве

Глава 7, в которой наследники Сталина разбираются с гомосексуальностью в ГУЛАГе

1953–1959

Когда 1 марта 1953 года за окном стало темнеть, охранники Ближней дачи забеспокоились: за день Сталин так и не вышел из своих комнат и был подозрительно тих. Набравшись храбрости, один из охранников и горничная решились заглянуть к нему и стали свидетелями шокирующей сцены: вождь лежал на полу своей спальни, все еще в сознании, и издавал бессвязные звуки. Еще он обмочился. Члены Политбюро – ближайший круг Сталина – быстро прибыли на место, но им сказали, что хозяин спит, и попросили не беспокоить. Не осознав всей серьезности ситуации, они уехали. Врачей вызвали только на следующий день. Спустя еще несколько дней, 4 марта, по радио передали сообщение о болезни Сталина, а 5 марта он умер. Причиной смерти был назван обширный инсульт[72]72
  Cavendish R. Death of Joseph Stalin: The Soviet Leader Died on March 5th, 1953 // History Today. URL: https://www.historytoday.com/archive/months-past/death-joseph-stalin.


[Закрыть].

Забальзамированное тело Сталина, облаченное в китель, было выставлено в Колонном зале Дома Союзов – там же, где проходило прощание с Лениным. Постамент, на котором лежал гроб, утопал в цветах. Казалось, их свезли со всего Советского Союза. Тысячи людей выстроились в очередь, чтобы проститься с диктатором, которого они одновременно боялись и боготворили. Пропаганда основательно промыла им мозги и внушила, что Сталин – непререкаемый авторитет и единственная надежда СССР на светлое будущее. Советская пресса тиражировала фотографии толп скорбящих и публиковала письма советских граждан, оплакивающих смерть вождя. По радио нацию торжественно призывали сплотиться перед лицом великой утраты.

Толпы, хлынувшие на улицы в день похорон 9 марта, были настолько огромны, что в давке погибли и пострадали сотни людей. Вскоре для поддержания порядка в столицу вошли военные. Бывшие приближенные Сталина в черных и коричневых пальто несли гроб вождя на своих плечах от Дома Союзов до Мавзолея. Каждый из них теперь думал о том, как обеспечить себе место в новом руководстве страны, а главное – как выйти победителем из неизбежной жестокой схватки за кресло преемника.

Основными кандидатами на сталинский пост были бывший начальник тайной полиции и отпетый насильник Лаврентий Берия, ветеран Гражданской войны и протеже Сталина Георгий Маленков, а также первый секретарь Московского областного комитета КПСС Никита Хрущев, который в то время казался наименее вероятным преемником. Заявляя о своей приверженности коллективному руководству, эти трое поделили власть между собой, но в действительности каждый из них вел подковерную борьбу против остальных.

Помимо передела власти, ряд других неотложных проблем требовал внимания наследников Сталина. Одной из них был ГУЛАГ – обширная сеть трудовых лагерей, разбросанных по самым холодным и негостеприимным районам СССР. Миллионы советских граждан – уголовники, политические заключенные, женщины и дети – размещались в примитивных переполненных бараках. Их морили голодом и заставляли работать. Измотанные ужасными условиями и изнурительным трудом, заключенные часто болели и умирали.

К началу 1950‐х система ГУЛАГа находилась в глубоком кризисе. Руководство на местах с трудом справлялось с растущим числом заключенных. Те, в свою очередь, все чаще саботировали работу и бунтовали. Полная реорганизация напрашивалась сама собой.

Вскоре после смерти Сталина Лаврентий Берия, который теперь руководил Министерством внутренних дел, амнистировал миллион заключенных, надеясь тем самым обеспечить себе кресло преемника. Хрущев, обеспокоенный растущим влиянием Берии, организовал против него заговор при поддержке Маленкова и ряда высокопоставленных военных. В июне 1953 года Берия был арестован и снят со всех постов. В декабре его расстреляли[73]73
  Hardy J. S. The GULAG after Stalin: Redefining Punishment in Khrushchev’s Soviet Union, 1953–1964. Ithaca; L.: Cornell University Press, 2016. С. 27.


[Закрыть]. Оставшиеся претенденты на место Сталина, Хрущев и Маленков, продолжили реформировать ГУЛАГ.

Освободив из трудовых лагерей тысячи заключенных, советское руководство задалось вопросом, как быстро и эффективно интегрировать их обратно в общество. Начальникам ГУЛАГа было предписано обучать заключенных новым навыкам и проводить идеологическую обработку, чтобы подготовить к освобождению. Не менее важно было проследить за тем, чтобы бывшие зэки не тащили в новую жизнь тюремные привычки и порядки. Руководство ГУЛАГа было особенно обеспокоено проблемой гомосексуальности, опасаясь, что массовая амнистия приведет к распространению однополых отношений в СССР.

27 января 1956 года начальник ГУЛАГа Сергей Егоров подписал указание, которое было разослано по всем трудовым лагерям и колониям страны:

Главное управление лагерей и колоний МВД СССР располагает сведениями об участившихся среди заключенных (как мужчин, так и женщин) случаях мужеложства, лесбийской любви и других видов половых извращений, а также насилия и заражения сифилисом на этой почве. Считая такое положение ненормальным и могущим иметь серьезные последствия, прошу вас детально изучить это явление на месте и представить в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР к 15 марта 1956 года подробную докладную записку… [74]74
  ГАРФ. Ф. П-9414. Оп. 1. Д. 2882. Л. 78.


[Закрыть]

Вскоре Егорову стали поступать отчеты от региональных начальников ГУЛАГа с предложениями ужесточить наказания за однополый секс, установить ночное наблюдение за койками, собирать заключенных на публичные лекции о вреде сексуальных извращений и даже криминализировать лесбийские отношения среди заключенных[75]75
  Alexander R. Regulating homosexuality in Soviet Russia, 1956–1991: A Different History. Manchester: Manchester University Press, 2021. С. 28.


[Закрыть].

Начальники ГУЛАГа сообщали и еще об одной проблеме – широко распространенных в мужских бараках гомосексуальных изнасилованиях. Более взрослые зэки насиловали новичков, превращая их в «пассивных педерастов». Над такими «пассивными педерастами» мог надругаться любой заключенный, после чего эти несчастные молодые люди занимали самую нижнюю ступеньку в тюремной иерархии. Комментируя существование такого порядка, начальники ГУЛАГа писали: «…преступники-рецидивисты, которые из-за длительного пребывания в лагерях и тюрьмах, не имея семей и предаваясь случайным половым связям, развили порок мужеложства… их партнерами, а точнее жертвами, становятся молодые заключенные, которых преступники-рецидивисты под угрозой расправы насилуют и превращают в пассивных педерастов…»[76]76
  ГАРФ. Ф. П-9414. Оп. 1. Д. 2882. Л. 91.


[Закрыть]

Несмотря на то что работа врачей ГУЛАГа была отнюдь не простой, руководство часто недооценивало их труд, ругало за высокий уровень заболеваемости в лагерях и другие нерешенные проблемы[77]77
  Alexopoulos G. Illness and Inhumanity in Stalin’s GULAG. New Haven; L.: Yale University Press, 2017. С. 163.


[Закрыть]. Начальники лагерей, как правило, не заботились о здоровье заключенных, рассматривая тех исключительно как рабочую силу, повышающую общую производительность ГУЛАГа. Но теперь, когда высшее руководство подчеркивало необходимость как следует подготовить заключенных к освобождению, им пришлось изменить свое отношение к врачам и признать свою потребность в квалифицированных медиках.

Врачи ГУЛАГа, в свою очередь, охотно включались в борьбу с гомосексуальностью. По сравнению с их обычными задачами – контролем за состоянием бань и борьбой с эпидемиями, – исследование гомосексуальности казалось чем-то новым и интересным. Доктор Красуский из психиатрической больницы Ярославской исправительно-трудовой колонии посвятил этой теме целую научную статью под названием «К вопросу изучения извращенных форм половых взаимоотношений заключенных-женщин» – шестьдесят восемь страниц наблюдений и рекомендаций о том, как обращаться с лесбиянками[78]78
  ГАРФ. Ф. П-9414. Оп. 1. Д. 2896. Л. 234–235.


[Закрыть].

Красуский впервые узнал о женской гомосексуальности из бесед с женщинами-заключенными. Они обращались в тюремный лазарет за гинекологической консультацией и иногда признавались ему в романтических и сексуальных связях с другими женщинами. Красуский внимательно выслушивал пациенток, а затем советовал прекратить гомосексуальные отношения как вредные для женского здоровья[79]79
  Там же.


[Закрыть]. Если верить его наблюдениям, вступавшие в однополые контакты женщины жаловались на апатию, потерю аппетита и заболевания половых органов[80]80
  Там же. Л. 214.


[Закрыть]. Многие лесбиянки сталкивались с осуждением со стороны других заключенных и были вынуждены жить в постоянном страхе, что их раскроют, – это не могло не сказываться на их психическом здоровье. Больше всего, однако, Красуского беспокоило то, что гомосексуальные отношения между женщинами оказывались на редкость прочными и часто напоминали гетеросексуальный брак. Партнерши в таких отношениях ухаживали друг за другом, писали любовные стихи и хранили абсолютную верность возлюбленным[81]81
  Там же. Л. 215.


[Закрыть].

Одна из пациенток Красуского Лариса призналась, что, когда надзиратели отправили ее партнершу в карцер, пытаясь разлучить их, она терпеливо дожидалась ее освобождения. Другие женщины, столкнувшиеся с давлением со стороны лагерной администрации за однополые романтические отношения, бунтовали, отказывались работать и не подчинялись приказам. В своей статье Красуский также писал:

Часть заключенных-женщин настолько втягиваются в однополые формы сожительства, что стремятся сохранить их и после выхода из лагеря; в некоторых случаях в результате этого разрушаются имевшиеся у них семьи, а извращенные формы однополого сожительства выходят за пределы мест лишения свободы[82]82
  Там же. Л. 234–235.


[Закрыть].

Как специалист он полагал, что существует несколько способов убедить женщину прекратить подобные отношения:

Интересным является то обстоятельство, что беременность и деторождение, призывая к жизни биологически заложенное в женщине стремление быть матерью, даже при наличии длительно продолжающихся извращенных форм сожительства с женщинами до возникновения беременности, решительно устраняют эти ненормальные формы половых взаимоотношений[83]83
  Там же. Л. 193.


[Закрыть].

Красуский приводил в пример свою пациентку Галину Мировую. У Мировой были сексуальные отношения с другими женщинами-заключенными, пока она не вступила в половую связь с мужчиной и не забеременела:

Представляет интерес то обстоятельство, что, освободившись из заключения, Мировая написала письмо начальнику подразделения, в котором писала, что она осуждает свое поведение в период заключения и что она теперь ведет и впредь будет вести нормальный образ половой жизни[84]84
  Там же.


[Закрыть].

У Красуского были и другие идеи – например, он предлагал публично отчитывать лесбийские пары перед другими заключенными:

Именно то обстоятельство, что ответ надо держать не перед администрацией, а перед своими же товарищами, где все вещи называются собственными именами и простое отрицание своей вины не приводит ни к каким результатам, в ряде случаев вызывает раскаяние и дается обещание больше не поддерживать извращенные формы половых взаимоотношений[85]85
  Там же. Л. 228.


[Закрыть].

Прочие предложения по искоренению женской гомосексуальности в ГУЛАГе включали трансляцию по тюремному радио выступлений заключенных, «ранее склонных к сексуальным извращениям, но переставших ими заниматься». Предполагалось, что это побудит других женщин последовать их примеру. Стенгазеты «о пагубном влиянии лесбиянства» на быт в колонии, по мнению Красуского, тоже могли быть эффективны[86]86
  Там же.


[Закрыть].

Руководство ГУЛАГа одобрило брошюру Красуского и постановило распространить ее по всем лагерям и колониям для внутреннего пользования. Однако начальники на местах к борьбе с гомосексуальностью были равнодушны. Не все из них считали, что гомосексуальные отношения вредны, а некоторым было удобнее закрывать на них глаза. Несмотря на то что руководство МВД регулярно подчеркивало необходимость борьбы с гомосексуальными отношениями в ГУЛАГе и признавало проблему на бумаге, на деле никаких мер не принималось. Впрочем, среди начальников лагерей были и те, кто подходил к вопросу со всей серьезностью.

13 мая 1959 года в Москве состоялось совещание начальников лагерей по обмену опытом работы с заключенными. Начальник Карагандинского исправительно-трудового лагеря полковник Чекин давно пытался решить проблему лесбийских отношений в своем лагере и надеялся получить на конференции совет от коллег. Он подготовил докладную записку, в которой откровенно говорилось о росте числа гомосексуальных контактов среди заключенных:

Вопрос, на котором я считаю необходимым остановиться, это борьба с лесбиянством, принявшим в лагере большие размеры. На почве ревности женщины в лагерях устраивают сцены ревности, дерутся, режутся и совершают целый ряд преступлений, кроме этого, втягивают в это дело и разлагают молодежь и не дают спокойно отбывать срок наказания другим осужденным. Практика борьбы с лесбийской любовью у нас в лагере показала, что там, где хорошо поставлена надзорслужба, там она мало распространена. Помимо усиления борьбы с этого рода извращенной любовью по линии надзорслужбы, надо также усилить и репрессии.

Из бесед с осужденными женщинами, занимавшимися этим делом, причем активно занимавшимися, бесед с медперсоналом, другими работниками лагеря мы пришли к выводу, что устойчивых лесбиянок надо изолировать в заведения вроде спецлагпунктов, которые можно назвать… «медизоляторами», в которых создать жесткие условия содержания, чтобы фактор строгости сдерживал других от попадания туда. Нам мыслится такая организация в республиканском масштабе. Если опять вопрос «бездотационной» работы не закроет этому дорогу[87]87
  ГАРФ. Ф. П-9414. Оп. 1доп. Д. 608. Л. 76.


[Закрыть].

Когда он зачитал записку коллегам, те посоветовали вычеркнуть весь раздел целиком и не поднимать вопрос на совещании.

«В партии не хотят о таком слышать. Можно разобраться с этими женщинами спокойно, без лишнего шума. Или просто оставить их в покое. Партии нужны результаты, а не проблемы. Вряд ли эта записка хорошо отразится на вашей карьере».

После препирательств с коллегами и некоторых раздумий Чекин, несмотря на приложенные усилия, решил вычеркнуть из записки все, что касалось однополых отношений. Действительно, к концу 1950‐х в руководстве МВД очень хотели услышать, что вся незаконная деятельность в ГУЛАГе – а однополые отношения между женщинами относились именно к этой категории – ликвидирована. При этом гомосексуальные отношения в лагерях, безусловно, никуда не исчезли – их просто игнорировали.

К 1962 году Хрущев значительно сократил ГУЛАГ, разбив его на сеть колоний-поселений. Условия жизни заключенных и уровень медицинского обслуживания улучшились, однако гомофобия в советской уголовно-исправительной системе и жесткая тюремная иерархия, основанная на подчинении и изнасилованиях, никуда не делись[88]88
  Hardy J. S. Op. cit. С. 194.


[Закрыть].