Текст книги "Страсть по завещанию"

Глава 28

Джексон склонился над миссис Роуден, чтобы убедиться, что она мертва, и, выпрямившись, посмотрел на Селию.

Она окаменела. Пистолет выпал из ее онемевших пальцев. Затем, не отрывая взгляда от лежавшей на полу женщины, она сделала несколько шагов к Джексону.

Он обнял ее и прижал к себе так, чтобы она не могла видеть убитой.

– Не смотри туда, дорогая. Не надо.

Ее охватила дрожь.

– Как много крови… – прошептала она. – Просто не верится… – Она подняла голову и посмотрела на него. – Сколько занималась стрельбой, но ни разу не видела убитого человека.

– Она это заслужила, – хрипло произнес Джексон. – За все, что она сделала… – его голос посуровел, – это справедливо. Представить страшно, что на этом месте могла бы лежать ты.

– Прости меня, дорогой. – Слезы выступили у Селии на глазах. – Я никогда бы не приблизилась к нему, если бы знала, что виконт – это майор Роуден.

– Знаю. Я и сам только после разговора с Элси связал их в одно лицо. Что там с ним?

Джексон через ее плечо взглянул на майора. Он был недвижим.

Его взгляд упал на пистолет, лежащий неподалеку от Роудена, которым попыталась воспользоваться Селия.

– Это не твое оружие.

– У меня с собой не было пистолета. – Она смотрела на Джексона со слезами на глазах. – Я думала, это ты подъехал, и выскочила тебе навстречу. Ну скажи, зачем держать оружие, если его не оказывается у тебя под рукой, когда оно тебе необходимо? – Она взглянула на майора и растекающуюся лужу крови. – Мне кажется, я больше никогда в жизни не смогу выстрелить.

Джексон снова прижал ее к себе и встал так, чтобы она не видела этого малоприятного зрелища.

– Я молюсь, чтобы оно тебе никогда не понадобилось. Но если со временем ты решишь снова заняться стрельбой, я не буду возражать. Конечно, в этом случае мне придется позаботиться о твоей безопасности.

Чувство страха, державшее его несколько часов, отпустило. Джексон поцеловал Селии руку, желая удостовериться, что все в порядке, что с ними все в порядке. Когда он поднял на нее глаза, она выглядела спокойнее. Но внезапно ее вновь охватила тревога.

– Где люди майора? Где?…

– С одним – он стоял возле дверей – я разобрался. Но больше я никого не заметил. Думаю, они разбежались, когда миссис Роуден вытащила свои пистолеты. Видимо, они знали, на что способна эта леди. Но в любом случае здесь сейчас будут мои люди. Когда я добрался сюда и увидел позади дома экипаж Басто, я послал кучера на Бедфорд-сквер за полицейскими. Туда их отправила тетушка после нашего утреннего разговора с Элси.

– Я знала, что ты обо всем догадаешься. – Селия робко улыбнулась. – Я уговаривала себя: если мне удастся удержать его здесь достаточно долго, ты обязательно появишься.

Его до слез тронула такая безоглядная вера в него. Он начал целовать ее волосы, темные брови, мокрые от слез щеки…

– Дорогая, ты прекрасно вела себя. И я прошу у тебя прощения, что тебе пришлось увидеть эту картину. – Он показал на распростертые на полу тела.

– После всего, что она сделала, мне следовало бы возненавидеть ее. Она убила маму и папу. Она стреляла в нас. Подозреваю, что и Бенни убила она. – Селия мельком взглянула на тело. – Но сейчас она кажется мне… – она помедлила, подыскивая слова, – …она кажется мне обычной женщиной, пострадавшей из-за любви.

Послышался стон. Они с изумлением увидели, что майор пошевелился.

– Он жив! – воскликнула Селия. – Не может быть!

Они бросились к нему. Джексон опустился на колени, чтобы осмотреть рану.

– Похоже, пуля прошла мимо сердца, – констатировал он. – Он сильно ударился головой и потерял сознание, но если предоставить его услугам врачей, думаю, он выживет.

– Моя жена?… – Майор открыл глаза.

– Она мертва, – мягко проговорила Селия. – Мне очень жаль.

В комнате появилась группа полицейских.

– Быстро приведите врача, – бросил Джексон одному из офицеров. Тот немедленно исчез.

– Вы уже знаете, она убила… Шарпов.

Джексон снял сюртук, сложил его и положил раненому под голову.

– Перед тем как я… – попытался было сказать Роуден.

– Лежите тихо, – пробормотал Джексон. – Сейчас здесь будет врач.

– Нет, – еле выговорил Роуден. – Я должен сказать, на случай… – Он долгим взглядом посмотрел на Селию. – Простите меня, дорогая. Я не должен был… рисковать вашей жизнью. – С его губ сорвался неловкий смешок. – Мне следовало предвидеть, что она обо всем догадается. Она всегда обо всем догадывается.

– Как она узнала о вашей встрече в тот день? – не выдержала Селия.

– Лилит… подслушала мой разговор с Пру в детской и проследила за мной. Я не догадывался об этом, пока она не убила… – Он с трудом сглотнул. – Это я обнаружил тела ваших родителей в охотничьем домике. Она же пряталась в одном из шкафов – не знаю зачем.

– Вероятно, чтобы не встретиться с Дезмондом, – высказал догадку Джексон, обращаясь к Селии.

– Когда она увидела меня, она вышла из своего укрытия, – продолжал Роуден. – Она поняла, что я узнал… ее пистолеты. Я научил ее стрелять, когда думал, что она, возможно, поедет со мной за границу. Я и не думал, что… Но, – он издал тяжелый вздох, – она была… истеричкой. Спустя некоторое время она призналась мне во всем. Она сказала, что угрожала Пру, если та не расстанется со мной.

Угрожала? Ну конечно, сообразил Джексон, когда миссис Роуден соблазняла молодого Стоунвилла. Это и было угрозой. Если он правильно помнит, Стоунвилл вышел из комнаты, а женщины остались вдвоем. Может быть, миссис Роуден пригрозила тогда чем-то более существенным?

– Пру отправилась к охотничьему домику, – вернулся к своему повествованию майор, – не догадываясь, что Лилит знает о нашем свидании там. Лилит затаилась, поджидая Пру. Она говорила, что пистолетами просто хотела припугнуть Пру. Женщины ссорились, когда вошел ваш отец и встал между ними. Прозвучал выстрел, и он был убит. И тогда Лилит… в панике выстрелила в вашу мать.

Но я знаю, моя жена лгала. – Взгляд капитана становился все более тусклым. – Выстрел в Льюиса… был несчастным случаем, ее бы… не обвинили в предумышленном убийстве. Но после смерти маркиза… ваша мать стала бы свободной, и мы могли бы соединить наши судьбы. Лилит не могла вынести… мысли, что я покину ее. Поэтому она и убила Пру.

Я хотел выдать ее. – Майор виновато покосился на Селию. – Но она пригрозила… обвинить меня в убийстве Льюиса. И кто бы ей не поверил? Ее слово против моего.

Дезмонд мог докопаться до истины, но майор этого, конечно, не знал.

– Кроме того, – добавил он – в голосе его звучала горькая ирония, – у Лилит были деньги. А я не представлял себе жизни… без средств.

– И поэтому вы покрывали ее. – Селия с трудом проглотила комок в горле. – Но ведь она убила и Бенни, не так ли?

– Бенни? – нахмурился он. – Того конюха, который приезжал к Элси?

– Его нашли мертвым на дороге из Манчестера, – пояснил Джексон.

– Я рассказал Лилит о нем. – Роуден со стоном закрыл глаза. – Она сказала, что должна… быть уверенной, что он никогда не проболтается. Я думал… она предложит ему деньги. Она всегда предлагает людям деньги… за молчание. – Он снова открыл глаза. – Бедный парень, ведь он не знал почти ничего…

– Нам не надо было возвращаться в Англию, – произнес он с отсутствующим взглядом. – Но она сказала, какой прок от денег, если она не может вращаться в обществе… не может пойти в театр, не может… – Он покачал головой. – Я бы не вернулся сюда, если бы думал, что нас кто-то подозревает… Прошло девятнадцать лет, в газетах не появилось ни слова… Но все же я настоял, чтобы сначала мы остановились в Манчестере… и вели бы себя осмотрительно… пока я не разузнаю, не осталось ли каких подозрений. Лилит предложила, чтобы я отправился в Лондон и там осмотрелся и порасспрашивал.

– Откуда она узнала, что мы с Селией собираемся отправиться к миссис Даффет? – спросил Джексон.

Майор выглядел растерянным, и Селия пояснила Джексону:

– Один из слуг шпионил за нами. Я чувствовала, кто-то наблюдает за нами на балу. Должно быть, этот слуга подслушал нас и доложил ей тем же вечером, что ты решил на следующий день отправиться на поиски улик, и они вдвоем со слугой последовали за тобой. А уж потом, когда она увидела меня, ей пришла мысль воспользоваться случаем и избавиться от меня. Это они преследовали нас в лесу. Она призналась в этом. Думаю, ей показалось, что я очаровала ее мужа.

Джексона вновь охватил гнев.

– Она всегда была ревнивой, – подхватил майор. – Всегда… такой… безумно ревнивой. – Его голос упал до шепота, и Селия наклонилась, чтобы расслышать его.

Джексон повернулся к одному из полицейских:

– Проклятие! Где же доктор?

Джексон пощупал пульс. Майор был жив, но нуждался в срочной помощи. К счастью, вскоре появился доктор, и Джексон препоручил Роудена его заботам.

В комнату ворвались Стоунвиллы и тетя Ада.

– С вами все в порядке? – воскликнула она. – Слава богу!

Братья Селии бросились к сестре и стиснули ее в своих объятиях.

Когда Шарпы убедились, что с Селией все в порядке, Оливер повернулся к Джексону:

– Послушайте, Пинтер. Если вы не возражаете, мы, пока вы заняты здесь, заберем Селию в Холстед-Холл, чтобы успокоить бабушку.

– Без Джексона я не поеду, – заявила она, ухватившись за его руку.

– Мы скоро закончим. – Джексон положил ладонь на ее руку. – Вы, трое, отправляйтесь в имение и успокойте миссис Пламтри. А я улажу тут несколько дел, и мы с Селией и моей тетей последуем за вами. Тогда я вам обо всем расскажу.

Братья обменялись многозначительными взглядами, но не стали оспаривать его право позаботиться об их сестре.

– Теперь, когда он, слава богу, нашел ее, он не спустит с нее глаз.

Когда они через два часа приближались к Холстед-Холлу, Селию охватило глубокое волнение. Ведь она могла его никогда больше не увидеть.

– С тобой все в порядке? – Джексон взял ее руку.

– Ты не представляешь, как я рада снова оказаться здесь. – Она взглянула на него. – С тобой.

Его тетушка притворилась, что смотрит в окно, но Селия видела, что она улыбается.

Ада Норрис понравилась Селии. Она была единственной, кто, кроме нее самой, осмеливался подтрунивать над Джексоном.

Разумеется, его подчиненные даже не пытались этого делать. Селия с растущим восхищением следила за его четкими действиями, когда Джексон после отъезда братьев разбирался на месте преступления. Полицейские беспрекословно выполняли его указания. Они нашли всех португальских слуг Роудена, в том числе и того, кто помогал миссис Роуден. Они собрали улики, которые – если Роуден останется жить – необходимо будет использовать во время следствия о похищении Селии и о его роли в сокрытии обстоятельств смерти ее родителей.

Когда на Боу-стрит получили доклад Джексона о стрельбе в лесу, там не стали допрашивать Селию, чтобы не тревожить девушку напоминанием о произошедшем. Потом Джексон договорился с председателем суда, что через несколько дней он доставит ее на Боу-стрит, и их тут же отпустили.

Карета остановилась у Холстед-Холла. Перед домом собрались все члены семьи, чтобы поздороваться с ними. Как только Селия спустилась на землю, все бросились к ней. Они смеялись, плакали, говорили, перебивая друг друга, обнимались. Джексон с тетушкой отошли в сторону, понимая, что близким надо самим удостовериться, что Селия жива и невредима.

И тут Ба потребовала тишины.

– Селия, я хочу тебе кое-что сказать, – голосом, хриплым от переполнявших ее чувств, начала она. – Отныне твоя жизнь принадлежит тебе. Если хочешь выйти замуж, прекрасно. Если не хочешь выходить замуж, тоже прекрасно. В любом случае ты, твои братья и сестра получат свою долю наследства. – Она бросила извиняющийся взгляд на Джексона. – Мистер Пинтер откровенно сказал, что несчастья могло бы и не быть, если бы не мой нелепый ультиматум.

– Об этом, миссис Пламтри… – вздрогнул Джексон.

– Вы были правы, мистер Пинтер. – Она обвела взглядом всю свою большую семью, включая подошедшего генерала Уэверли. – Не только вы убеждали меня в том, что я совершаю ошибку. Айзек и Минерва тоже пытались донести до меня, что я неправа, но до сегодняшнего дня я была слишком упряма, чтобы прислушаться. – Она взяла за руку улыбающегося генерала. – Я убеждала себя, что другого способа направить вас на путь истинный на трудном этапе вашей жизни не существует. Но теперь я знаю: вы вообще не нуждаетесь ни в каких наставниках.

– Возможно, и так, но все же хорошо, что ты это все затеяла, – вмешался Оливер. – Иначе мы не узнали бы правды о смерти мамы и папы. – Он обнял Марию за плечи. – И не нашли бы наших замечательных жен и мужей.

– Все равно, хотя и слишком поздно, – проговорила Хетти, – я исправлю ошибку в отношении Селии. – Она подошла к ней, поцеловала в щеку и с нежностью посмотрела на внучку. – Знай, дорогая, я никогда ни секунды не сомневалась в том, что ты можешь найти мужа. Потому что надо быть дураком, полным глупцом, чтобы отказаться от брака с тобой.

Эти слова излечили последние остатки боли, которая жила в сердце Селии с того момента, как Ба выдвинула свое условие.

– Спасибо, Ба, – прошептала она и обняла бабушку. Затем вперед вышел Джексон и остановился перед Селией.

– Бабушка права. – Он опустился перед Селией на одно колено и взял ее руку. – Моя бесценная любовь, – прочувственно обратился он к ней, – я понимаю, что поступаю как эгоист, не позволяя тебе насладиться вновь обретенной свободой, но я не могу допустить ни малейшей возможности снова потерять тебя.

Селия широко улыбнулась ему, а он поцеловал ей руку.

– Мне безразлично, как ты стреляешь, мне безразлично, получишь ли ты наследство, мне безразлично, если мы проведем остаток жизни в лачуге. Пока мы вместе, я буду счастлив. Потому что я люблю тебя и не могу жить без тебя. И я сочту огромной наградой твое согласие стать моей женой.

Из глаз Селии невольно брызнули слезы – сказались волнения последних дней. Джексон тревожно нахмурился, и она сжала его руки, изо всех сил стараясь успокоиться.

– Да, Джексон, да. Всем сердцем – да!

Его лицо сияло любовью, он поднялся с колена и под общий смех и радостные крики Джексон поцеловал ее. При этом Гейб не упустил возможности заметить:

– Этот поцелуй намного лучше того, которым вы одарили ее в день вашей победы в стрельбе.

– И это предложение гораздо лучше того, которое вы сделали вчера утром, – присоединилась к шутке Минерва.

– Оставьте его, – сердито сказала Селия, увидев, что Джексон покраснел. – Он дважды спас мою жизнь, выяснил, кто убил папу и маму и научил Ба быть немного скромнее. Мы не можем быть хороши во всем.

Под общий смех он поцеловал ее. Может, он и повторил бы снова свой поцелуй, но бабушка пригласила всех в дом перекусить. Потом все по очереди поздравили жениха и невесту и потребовали, чтобы они поведали, когда и как впервые заметили и полюбили друг друга.

Когда их любопытство было удовлетворено и они познакомились с тетей Адой, Джексон с Селией рассказали о том, что произошло с родителями.

– Значит, папа пытался спасти маму, – заключил в наступившей тишине Оливер, когда рассказ был окончен.

– Да, он встал между миссис Роуден и мамой, – кивнула Селия. – Он спасал ее ценою своей жизни.

– Тогда, возможно, они все же любили друг друга, – задумчиво проговорила Минерва.

– Теперь я в этом просто уверена, – сказала Селия. – Я помню, в то утро в детской в голосе мамы звучало раздражение. Наверное, она хотела пригласить Роудена в охотничий домик, чтобы там наедине сказать ему о разрыве. А папа направился туда, чтобы помириться с ней. – Она оглядела всю семью, которую так горячо любила. – Мы никогда не узнаем правду о том, что было в их сердцах. Почему бы тогда не верить в добрый сон, который может быть такой же правдой, как и ночной кошмар, в который мы верили все эти годы.

Все долго молчали. Молчание прервал Джаред.

– Давайте выпьем за папу с мамой и за любовь, которая, может быть, связывала их, – предложил он, обняв Аннабел за талию.

Все присоединились к тосту.

Позже, когда все разбились на группы и тетя Ада о чем-то беседовала с Хетти, Джексон отвел Селию в сторону.

– Мне хочется знать одну вещь, – сказал он. – Перед тем как появился доктор, Роуден что-то тебе прошептал. Что?

Селия взяла его под руку и проговорила:

– Он сказал, что миссис Роуден намеренно промахнулась – она слишком его любила, чтобы убить его.

– Ты в это веришь? – скептически спросил Джексон.

– Нет. Думаю, она испытывала к нему влечение и ревность, но не любовь. – Она кивнула в сторону тети Ады. – Любовь заставляет терпеть боль ради любимой сестры и любимого мужа, если это нужно, чтобы поднять на ноги ребенка, родившегося от их незаконного союза.

Потом она взглянула на бабушку:

– Любовь иногда заставляет поступать неправильно, иногда она заводит человека в тупик, когда тот не знает, как помочь семье.

– Любовь идет на риск, когда разум кричит: «Не рискуй». – Он обнял ее и привлек к себе. – Это случается лишь тогда, когда тебе встречается человек, который может собрать разбитое им же сердце.

– А ты говорил, что в тебе нет поэтичности, – улыбаясь, сказала Селия.

– Ну, – отозвался он, – может быть, некоторые могут быть хороши во всем.

Он потянул ее в темный угол зала и поцеловал так, что она вынуждена была согласиться: в некоторых вещах он действительно очень хорош.

Эпилог

День Святого Валентина выдался холодным и ясным. Джексон с женой и тетей приехали на церемонию бракосочетания миссис Пламтри и генерала Уэверли, которая состоялась в часовне Холстед-Холла. Джексон искренне радовался за новобрачных. Вскоре после его помолвки с Селией бабушка призналась, что грозилась лишить Селию наследства всего лишь для того, чтобы проверить его чувство к внучке. Поскольку она честно признала свою вину, Джексон простил ее, и они настолько сблизились, что он стал называть ее Ба, как и все члены семьи.

По пути в большой зал жена и тетка обсуждали очень серьезные вещи: платья и цветы и другие вещи, в которых Джексон ничего не понимал. Обе дамы были очень оживлены. Он не представлял, что будет получать удовольствие от болтовни двух сорок в своем доме, но случилось именно так, тем более что их многословие было вызвано заботой о нем.

В конце концов, он перестал беспокоиться о том, как Селия будет управляться в Чипсайде. Они наняли еще двух слуг, в доме появились разные новшества, о которых он раньше и не слыхивал.

Как ни странно, но Селии, воспитанной в большой семье, похоже, нравилось находиться в обществе тети Ады. А тетушка старалась почаще оставлять их наедине, отправляясь на целый день в гости к многочисленным подругам.

– Джексон, а тебе не кажется, что Ба просто очаровательна в роли невесты? – поинтересовалась Селия.

– Хм. Да. Очаровательна. – Он положил свою руку на ее. – Но не так очаровательна, как выглядела на свадьбе моя невеста.

– Льстец, – улыбнулась она.

– Ничего подобного. Истинная правда.

– Ты была очень красивой невестой, – согласилась тетя Ада. – Эта фата с розетками…

И они снова пустились в обсуждение газовых тканей, платьев, лент и оборок. Джексон только удивлялся, глядя, с каким энтузиазмом они спорили.

Втроем они вошли в большой зал, где намечался свадебный завтрак. Джексон посмотрел на оживленное лицо жены, и у него от радости, как всегда, сжалось сердце. Неужели когда-нибудь пройдет это чувство умопомрачительного счастья от того, что теперь она принадлежит ему?

Говорят, со временем чувства притупляются. Но после свадьбы прошло уже два месяца, а ему все еще казалось, что он спит и видит чудесный сон, который, не дай бог, исчезнет.

– Мистер Пинтер, – окликнул его кто-то. Джексон обернулся и увидел Фредди Данса, кузена леди Стоунвилл из Америки, который направлялся к нему. Ровно год назад они с Фредди сыграли определенную роль в одном из семейных дел Стоунвиллов.

Когда Фредди оказался рядом, Селия взяла Джексона под руку и гордо сказала:

– Фредди, теперь вы должны называть его сэр Джексон. За расследование дела о смерти моих родителей он удостоен рыцарского звания. И за спасение меня от разбойников, – добавила она.

– Благодаря этому его назначили еще и председателем суда, – с гордостью проговорила тетя Ада. – Да и пора было.

Джексон вздохнул. Обе его сороки трещали об его успехе на каждом углу.

– Не обращайте на них внимания, Фредди. Обращайтесь ко мне, как пожелаете. – Большую часть своей жизни он презирал людей высокого положения и теперь, оказавшись среди них, чувствовал себя неуверенно.

– Вот обо всем об этом я и хотел с вами поговорить, старина, – сказал Фредди. – Мне бы хотелось услышать подробный рассказ о том, как вам удалось спасти леди Селию… леди Пинтер… Или как там англичане величают жен рыцарей?

– Леди Пинтер, – без малейшего колебания ответила Селия.

У нее был выбор, оставить ли себе более высокий титул, который она носила до замужества, или принять титул мужа. Джексону было приятно, что она предпочла последнее.

– Но дамы не могут быть рыцарями, – вежливо добавила она. – Только мужчины.

– Хотя в данном случае дама заслуживает производства в рыцари. Она сыграла основную роль в поимке разбойника, – заметил Джексон.

– Она? – Фредди с восхищением посмотрел на Селию. – Расскажите мне все. Я хочу знать о том, что не попало в газеты. Была ли схватка на мечах? Я знаю, что кого-то застрелили. Много было крови, целое море?

– Фредди! – воскликнула Селия, увидев, что тетя Ада шокирована вопросами свояка. – Не будем говорить об этом на свадьбе Ба.

– А почему нет? Она вышла замуж за генерала. Уж он-то много знает об оружии и крови.

– Вот и спрашивайте его, – отозвалась Селия. – Могу поклясться, вы так же испорчены, как ваша кузина.

Это было правдой. Леди Стоунвилл обожала слушать в подробностях обо всех убийствах и разбойных нападениях.

Но у Фредди было иное увлечение, а потому Джексон наклонился к нему и прошептал:

– Есть пироги, приятель. Вон там. Трех сортов.

– С говядиной или с почками? – сразу заинтересовался Фредди, и глаза у него загорелись.

– Не могу точно сказать. Я еще не пробовал.

Этого хватило, чтобы Фредди подхватил свою жену Джейн и потащил ее к столу, – пусть поможет определить, в каком пироге какая начинка.

– Боже праведный! – воскликнула тетя Ада. – Что это за молодой человек?

– Хороший парень. Просто он немного… другой. И разговаривает по-другому… – рассеянно отозвался Джексон, увидев, что в их сторону неторопливо вышагивает Нед.

Селия, проследив за взглядом Джексона, напряглась.

В этот момент Нед заметил их и резко побледнел. На мгновение он остановился, затем быстро повернулся и направился в другую сторону.

– Что бы это значило? – спросила Селия.

– Кто знает? – отозвался Джексон, позволив себе слегка улыбнуться.

– Ой, смотрите! – воскликнула тетя Ада. – А вот и новобрачные. Я должна выразить им свое почтение. Вы идете, Джексон?

– Иди, – напутствовал ее Джексон. – Мы через минуту.

К ним приближался человек, встреча с которым Джексона вовсе не радовала. Он не видел Девонмонта со времени домашней вечеринки и хотел вообще никогда с ним не встречаться. Но Девонмонт был кузеном его новой свояченицы, значит, встреч с ним не избежать. Заметив его, Селия послала Джексону чуть виноватый взгляд.

– Но ведь ты знаешь, он никогда не был мне интересен.

– Лишь это и удерживает меня в рамках приличия.

– Джексон, – со смехом сказала она. – Ты ведь всегда будешь вести себя прилично, не так ли?

– Посмотрим. – Джексон взглянул на жену. – Только пусть этот тип с постной физиономией не морочит тебе голову, дорогая. Иначе я стану ревновать тебя, как любой смертный.

– У тебя нет для этого причин. – Она потянулась, чтобы поцеловать его в щеку, и прошептала: – Ты единственный, кого я когда-либо любила.

Как всегда, когда она говорила ему такие слова, на него нахлынуло чувство радости. И тут возле них остановился Девонмонт.

– Полагаю, я выбрал неудачное время, чтобы поцеловать новобрачную? – шутливо проговорил он.

Джексон со злостью взглянул на него.

– Так я и думал, – засмеялся Девонмонт. – Серьезно, Пинтер, вам очень повезло.

– Я это знаю, – парировал Джексон.

– И я совершенно искренне считаю, что вашей жене тоже очень повезло.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил Джексон, до глубины души пораженный словами графа.

Когда Девонмонт поклонился и отошел, Селия заметила:

– Теперь ты наверняка станешь лучше к нему относиться.

– Может быть, – согласился Джексон. – Но хорошо по крайней мере, что здесь нет Лайонела. Боюсь, встретив сразу их обоих, я не смог бы удержаться в рамках приличия.

Селия еще смеялась, когда бабушка позвонила в колокольчик, привлекая внимание гостей.

– Благодарю всех, кто присутствует на праздновании моего бракосочетания. – Она взяла под руку новоиспеченного мужа. – Я, может быть, старая дура, но я счастливая старая дура. – Она оглядела собравшихся, среди которых были только члены семьи и ближайшие родственники, вроде Девонмонта. – Как вы знаете, чуть меньше года назад я, порицая образ жизни моих внуков, которых в обществе называли повесами, приняла меры, которые сейчас считаю излишне жестокими.

Но мои внуки не только приняли мой вызов, они пошли еще дальше. Более того, теперь я поняла: быть повесой не так уж плохо, если есть здравый ум и сила воли. Вот почему они нашли таких чудесных спутников жизни и преуспели в других своих делах. Поэтому сегодня я хочу сказать им две вещи. Во-первых, я горжусь своими повесами.

Последовали аплодисменты, которые заставили ее покраснеть.

– И во-вторых, – ее голос задрожал от волнения, – спасибо вам за то, что наконец вы подарили мне изумительных правнуков. – В ответ раздался общий смех, и в ее глазах тоже мелькнула искорка. – И я обещаю вам беззаветно их любить и баловать…

– И не вмешиваться в их жизнь, – закончил за бабушку Джаред.

– Ну, вот этого обещать не могу, – лукаво сказала она, после чего все снова рассмеялись. – Но постараюсь, чтобы это вмешательство не выходило за пределы моих прямых обязанностей.

– Не думаю, что это до конца успокоит твоих братьев, – шепнул Селии Джексон.

У нее на лице появилось выражение, какое часто появлялось на лице у тетушки – смесь удовольствия и лукавой улыбки. Но он не успел подивиться этому совпадению: снова зазвучали тосты, и зал превратился в бурлящее море поздравлений и речей.

Затем, когда гости собрались у больших столов и приступили к закускам, миссис Мастерс подошла к сестре и сказала:

– Я пойду посмотрю на детей. Ты и миссис Норрис не составите мне компанию?

– Давайте пойдем все, – предложила Селия, крепко взяв за руку Джексона.

– Хорошо, – согласился он, слегка озадаченный ее решительностью. Он уже видел детей в прошлом месяце, но тети Ады при этом не было, и он согласился взглянуть на них еще раз.

Когда они вошли в детскую, новая няня попросила их разговаривать тише, поскольку оба младенца спали.

Прошлый раз, когда они с Селией оказались в детской, Джексон немного беспокоился, как почувствует себя здесь Селия – еще недавно выяснилась вся правда о гибели ее родителей, но при виде чудесных детишек, понял он, было бы странным думать о чем-то грустном.

Сегодня, однако, он опасался, что такие мысли могут вернуться: она выглядела странно задумчивой. Она ничего не сказала о Пруденс Шарп, золотоволосой пухленькой дочери Стоунвилла. Тетя Ада не смогла удержаться и назвала девочку «прелестным ангелом».

Селия продолжала молчать, когда они смотрели на Мастерса Хью Шарпа, сына и наследника Джареда, темноволосого и беспокойного мальчугана, сосавшего во сне палец.

– Это растет маленький озорник, будущий повеса, – предположила тетя Ада. Миссис Мастерс не стала возражать.

Наконец тетя взглянула на миссис Мастерс:

– Не пора ли вернуться к столу?

– Конечно, – ответила та, бросив украдкой взгляд на Селию.

– Мы вас скоро догоним, – отозвалась Селия, к удивлению Джексона.

Его удивление усилилось, когда обе женщины позвали с собой и няню.

– Наконец-то мы одни, – тихо произнес он, думая, что Селия, возможно, хочет побыть с ним наедине. Хотя детская была не совсем подходящим местом.

– Я должна кое-что сказать тебе, Джексон. Именно здесь. – Взяв его руку, она провела его ладонью по своему животу. – Скоро у нас с тобой тоже будет маленький.

Он замер, глядя на нее, не в силах произнести ни слова. И молчание его было таким долгим, что на лице Селии появилось тревожное выражение.

– Я знаю, это произошло раньше, чем мы ожидали, но…

– Это чудесно, – хриплым от волнения голосом произнес он и еще раз провел рукой по ее животу. – У нас с тобой будет ребенок – ничего лучшего нельзя и представить, любовь моя. Но ты уверена?

– Как и любая женщина. – Она с облегчением вздохнула. – Мы с твоей тетей считаем, что я на третьем месяце, поэтому…

Вспыхнув, она замолчала, он посчитал в уме и разразился радостным смехом.

– Значит, это произошло в той лесной хижине!

– Или ночью в моей спальне.

– То есть я выбрал правильное время, чтобы сделать тебе «достойное предложение», как ты и требовала.

– Ну, не помню, что я тогда требовала. Знаю только, я могла бы выйти и за герцога, – поддразнила она его.

– Как бы у тебя это получилось? – сердито отозвался он.

Селия рассмеялась.

– Ты прекрасно знаешь, что сделал мне предложение много раньше, чем я узнала, что беременна.

– А если бы ты ответила отказом? Представляешь, что бы тогда было? Впрочем, ты же как-то сказала, что леди никогда не сдается.

– Именно так. – Она обняла его, прижалась к нему. – Когда дело не касается любви. Когда же вмешивается любовь, умная леди всегда сдается.