Текст книги "Бушующая стихия"

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Мэгги обернулась, сердце у нее упало. На лестнице стоял Джей, гневно сверкая глазами. Он успел натянуть джинсы, однако был босой, волосы всклокочены. Всякому ясно, что он только что с постели, подумала Мэгги, вздрагивая от очередной вспышки.

– Забирай своего прихлебателя, Элкотт, и проваливайте отсюда, пока я не вышвырнул вас вон, – прорычал Джей.

Верзила присвистнул и, словно обороняясь, вскинул руки.

– Только без драки, Джей, пожалуйста. Мы же старинные друзья. Хорошо, мы отступим и подождем подкрепления, а ты и твоя подружка пока оденетесь и соберетесь с мыслями. – Он оглядел Мэгги с ног до головы, от его взгляда ей сделалось не по себе. – До скорой встречи, куколка. Прости, что вытащили тебя из постели.

Она закрыла за ними дверь и попыталась задвинуть засов, но руки так тряслись, что Джею пришлось сделать это самому.

Он был так бледен, что не спасал даже загар.

– Как, черт побери, они меня здесь разыскали?

– Это Дейв Арнолд, тот, что подглядывал в окно. Он в конце концов вспомнил, кто вы. Не я была ему нужна, а вы. – Ее голос дрогнул. – А я, очевидно, оказалась наградой за труды. Смешно, да?

– Возможно. Только я посмеюсь как-нибудь в другой раз, – уныло сказал Джей. – О чем вы говорили с этим наглецом? Надеюсь, никаких сведений личного характера вы ему не сообщили.

– Мое имя уже было ему известно.

Джей пробормотал под нос какое-то ругательство.

– Если ему известно имя, он узнает и все остальное, – упавшим голосом сказал он. – Черт побери, я меньше всего этого хотел.

Мэгги облизала пересохшие губы кончиком языка.

– Он сказал, что скоро приедут другие. Значит, дорога открыта.

– Не сомневаюсь. Ваш приятель с фермы получит за такую услугу кругленькую сумму. – Джей скорчил презрительную гримасу. – Пресса великая сила, что ни говори. – Он покачал головой. – И если через час вокруг дома не соберется армия телевизионщиков вкупе с местными радиожурналистами, будем считать, что нам повезло.

Он помолчал.

– Можно, конечно, попробовать удрать. Вы хорошо знаете эти места? Ваша машина на ходу?

– Ее отбуксировали в гараж.

– Тогда придется остаться здесь. Попытаемся их пересидеть. Джеф Элкотт представляет «Санди экземинер». Эта газетенка – ревностный защитник всех униженных; она же платит и Дебби Бэрроуз. Ваш Дейв Зоркий Глаз не мог найти более заинтересованных людей, чтобы нас продать.

Мэгги пожала плечами.

– Вы можете сбежать один. – Она умолкла, размышляя. – Выберетесь из окна спальни на крышу сарая и уйдете через поле. Если я скажу им, что вас нет, и позволю, если они захотят, обыскать дом, они оставят меня в покое.

– Оставят в покое? – Брови Джея взметнулись. – Мэгги, вы понимаете, о чем говорите? Да для Элкотта обнаружить здесь вас – все равно что получить подарки за все дни рождения сразу. Представляю себе заголовки: «МакГайр в укромном любовном гнездышке с полуголой рыжей подружкой».

Мэгги вспыхнула от злости.

– Но ведь это нелепо. У меня вполне приличный вид. Вы сами сказали, что эта рубашка под стать средних размеров палатке.

– Да, но я не пишу для бульварных газет, – мрачно буркнул Джей. – Переводя на язык «Экземинер», ваше целомудренное одеяние превратится в «легкое, просвечивающее», а возможно, и в «прозрачное».

Мэгги хотела было топнуть ногой, но вовремя вспомнила, что нога босая.

– Но это же смешно! Я поговорю с этим человеком, скажу ему всю правду.

– Зря потратите время. Элкотта интересует только полуправда, грязные намеки и откровенная ложь. – Голос Джея звучал устало. Он положил руку ей на плечо и мягко подтолкнул к лестнице. – Идите оденьтесь, а я пока приготовлю завтрак.

– Да как вы можете думать о еде в такое время.

– Когда я сыт, я лучше соображаю. Мне надо подумать, что лучше предпринять.

Наверху, в своей комнате, Мэгги натянула джинсы и свитер, в которых была минувшим вечером. Теперь даже «Санди экземинер» не найдет во мне ничего сексуального, состроив гримасу, подумала она, глядя в зеркало.

Соблазнительный запах жареного бекона вился вверх по лестнице, возбуждая аппетит, и Мэгги, презрев недавний отказ позавтракать, без лишних возражений принялась уплетать тонкие хрустящие ломтики и жареные помидоры, которые Джей перед ней поставил.

Она наливала себе вторую чашку кофе, когда в дверь постучали.

Мэгги застыла, и струйка кофе полилась на стол; тем временем невидимый посетитель звенел дверной ручкой и налегал на крепкие, надежные доски.

– Джей! – Этот голос Мэгги тут же узнала. – Открой же наконец эту чертову дверь! Нам надо поговорить.

Джей уже стоял у двери, отодвигая засов. Дверь распахнулась, и он сказал:

– Да, Себастиан. Надо.

Себастиан с каменным лицом шагнул в кухню.

– Я хотел попасть сюда прежде этого типа и предупредить вас, – сказал он, – но пропустил поворот милях в двух отсюда и долго кружил. Черт побери, никогда не найдешь этого треклятого домишка, особенно когда нужно. – Он, сжав губы, взглянул на Мэгги. – Так это правда, – продолжал он, обращаясь отчасти к самому себе. – Какого черта ты здесь, Джинджер, ведь ты должна быть в четырех тысячах миль отсюда?

– Долго рассказывать. И, между прочим, это мой дом. Я имею право здесь находиться.

– Проклятье, из-за этого твоего права моя задача становится в миллион раз труднее, – отрезал Себастиан. – Это кофе? Пожалуй, я выпью.

– По-твоему, я должна тебя жалеть? – со своей стороны возмутилась Мэгги. – Так вот, жалеть тебя я не собираюсь. Это ты виноват, что я втянута в вашу передрягу. Ты не имел права пользоваться моим домом без разрешения.

– Да если б я и попросил, ты бы отказала, а дело было срочное. – Себастиан в отчаянии всплеснул руками. – Джею надо было скрыться. Ты уже имела удовольствие видеть этих гиен. Теперь ты понимаешь, чего от них можно ожидать.

– Да, – горько согласилась она, – и чем дальше, тем больше я понимаю. Судя по всему, мне светит предстать в дешевых воскресных газетках в качестве очередной подстилки Джея Делани.

– Подстилки? – Джей так и застыл на месте с чашкой кофе, предназначавшейся Себастиану. – Откуда, черт возьми, вы только такое слово выкопали? Для редактора, мисс Карлайл, ваш лексикон…

– Ах, оставьте меня и мой лексикон в покое! – взорвалась Мэгги. – К утру понедельника я вообще могу оказаться без работы, и все благодаря вам! Меня будут унижать, как кому взбредет в голову, словно я уличная девка, а я ни в чем, ни в чем не виновата! Ведь у меня есть работа, у меня своя жизнь. Что подумает мой шеф, авторы, с которыми я сотрудничаю, мои друзья?

Джей тихо застонал и потянулся к ней рукой.

– Мэгги…

– Не смейте меня трогать! – Мэгги отпрянула. – Вам-то, конечно, волноваться нечего: подумаешь, скандал на первых страницах газет! Ведь для вас дурная слава – это ее отсутствие.

– Вот как? – На лице Джея не осталось и намека на улыбку. – Как мало вы знаете.

– Будет вам, – вмешался Себ. – Если и дальше будем ругаться, мы так и не сможем ничего решить. Мэгс, я понимаю, как ты расстроена, и, видит Бог, у тебя есть все основания меня ненавидеть, но если мы будем действовать сообща, то, может быть, мы найдем способ свести к минимуму причиненный ущерб.

– Интересно бы узнать – как, – ледяным тоном произнесла Мэгги.

– Предложим им нашу собственную версию, и они будут вынуждены ее принять. Направим события в выгодное нам русло, – с воодушевлением говорил Себ, не отрывая глаз от ее побледневшего лица.

– Надеюсь, – медленно, с расстановкой произнес Джей, – ты не хочешь предложить, чтобы…

– А у нас есть выбор? – Себ снова повернулся к свояченице. – Мэгс, тебе это не понравится, да и Джею тоже, но я прошу вашего позволения объявить прессе, что вы помолвлены и собираетесь пожениться.

– Нет, – хором ответили оба.

– Да вы только подумайте, – простонут Себ, – они на это клюнут. Вы были некоторое время тайно помолвлены и не хотели объявлять об этом, пока Джей не закончит съемки сериала о МакГайре. Потом вдруг возникло это дело с Дебби Бэрроуз, и ты, Мэггс, решила публично выступить в защиту своего возлюбленного, объявить всем, что веришь в него. Но Джей хотел оградить тебя от глаз толпы. Поэтому ты привезла его сюда на уик-энд в надежде уговорить его, доказать, что нет ничего важнее вашей любви. – Себ ненадолго умолк. – Ну, что скажете?

– Замечательно, – саркастически усмехнулся Джей. – Не могу дождаться, когда начнется кино.

Себ вздохнул.

– Смейся, если угодно, только говорю тебе, они подхватят эту идею. Как по-вашему?

Джей без всякого энтузиазма пожал плечами.

– Это Мэгги должна решить. Жертва с ее стороны гораздо серьезнее. Может, назваться моей невестой покажется ей большим позором, чем предстать в качестве моей любовницы.

– Я бы не вышла за вас, будь вы даже… – задыхаясь, сказала Мэгги.

– Даже если бы я был последним мужчиной на земле, – насмешливо подхватил он. – А я вас и не прошу. Мы здесь не брачный контракт сочиняем, а сказку для газетчиков. Это просто вынужденная мера безопасности, не более того, а когда опасность минует, мы разойдемся в разные стороны. Так давайте решать, согласимся мы или нет, потому что скоро у этой своры лопнет терпение и они снесут дверь с петель.

– Это не идеальный выход, Мэгги, я понимаю. – Себ обнял ее за плечи. – Но другого способа уйти от них живыми я придумать не могу.

– Но должен же быть другой способ! – в отчаянии воскликнула Мэгги. – Разве нельзя им сказать, что Джей случайно ехал мимо, буря застигла его в дороге и он попросился переночевать?

– Мэгги, – нежно возразил зять, – «случайно ехать мимо» Края Света невозможно. Здесь на много миль вокруг ничего нет. Нам ни на секунду не поверят.

– Хорошо, тогда скажем им, что он снял этот дом, а я просто домовладелица.

– Домовладелицы не часто открывают дверь в ночной рубашке, к тому же в полдень! – усмехнулся Джей. – После такого дурацкого объяснения они себе животы надорвут от смеха.

– Иначе говоря, – поникла Мэгги, – мне придется сделать вид, будто я ваша невеста. И что мне надо делать?

– Постараться выглядеть счастливой и поменьше открывать рот, – вкрадчиво ответил Себ.

Джей помрачнел.

– Лучше скажи ей все как есть. На одной счастливой улыбке далеко не уедешь, – Он повернулся к Мэгги. – Скорее всего, мисс Карлайл, мне придется вас поцеловать – для фотографов. Поцелуй будет длиться долго, но ваша добродетель не пострадает, поскольку я его сыграю. – Джей умолк, чтобы дать Мэгги возможность вникнуть в услышанное. – Все, что от вас потребуется, – это стоять рядом со мной и после не отскакивать, чтобы не испортить впечатления.

Не прошло и часа, всплыло в ее сознании, как она лежала в его объятиях, желая его поцелуев так страстно, что готова была взлететь в экстазе. И теперь, когда его губы впервые коснутся ее губ, это произойдет в присутствии толпы репортеров, а он будет играть роль. Ты еще должна радоваться, сказала она себе.

– Я… постараюсь, – сдавленно произнесла она.

– Желательно, чтобы вы хорошо постарались, – коротко наставил ее Джей и перевел взгляд на Себа. – Когда этот фарс кончится, подбрось меня в город. Раз уж они все равно меня нашли, оставаться здесь не имеет смысла.

– Конечно. – Себ посмотрел на Мэгги. – А ты, Джинджер? Остаешься здесь?

– Я бы предпочла вернуться, если у тебя в машине найдется место.

– Естественно, найдется. Да и со стороны будет выглядеть приличней, если вы с Джеем уедете вместе.

– Мы даже сядем на заднее сиденье и возьмемся за ручки, – сказал Джей тоном человека, которому до смерти все надоело.

– Решено. Идите укладывайте вещи. – Себ что-то помечал на оборотной стороне конверта. – Я объявлю им эту новость, и, как только они нафотографируются, мы уедем. – Он скупо улыбнулся Мэгги. – Выше нос, девочка. Только подумай: к утру завтрашнего дня тебе будут завидовать все женщины Британии.

– Не понимаю почему, – язвительно бросила Мэгги и, вскинув голову, поплыла к лестнице.

– Но мне-то никому не придет в голову завидовать, – крикнул вдогонку Джей. – Окажите любезность, оставьте этот ваш свитер наверху, а то он нам все фотографии испортит.

Полчаса спустя она уже стояла под прицельным огнем фотокамер, и со всех сторон на нее летели вопросы репортеров; это было одно из самых мучительных испытаний в ее жизни. Ноги ее дрожали, и, если бы рука Джея, бесчувственная и холодная, словно стальной канат, не поддерживала ее за талию, она бы рухнула на пол.

Она так старательно растягивала губы, изображая ослепительную улыбку, что ныли скулы. Перед глазами все плыло. В то же время она не могла не восхищаться ловкостью, с которой Джей и Себ выдерживали это дознание, парируя вопросы, искусно увиливая от прямых ответов.

И все же на лицах репортеров читалось плохо скрываемое недоумение. Что именно он в ней нашел?

Скрепя сердце она подчинилась просьбе Джея и оставила старый бесформенный свитер в спальне. Сгорая от презрения к себе, она даже расчесала волосы и слегка подкрасилась, но, несмотря на все ухищрения, сногсшибательной красавицей она не стала и прекрасно знала это.

Наконец наступил ее черед отвечать на вопросы.

– Мисс Карлайл. – Это вылез Джеф Элкотт. – Все женщины Британии непременно захотят узнать: как вам удалось приручить Хэла МакГайра?

– Я его не приручала. Мне бы в голову никогда не пришло. Он и так замечательный. – «Неужели это говорю я?» – недоумевала она сквозь оцепенение.

– Расскажите нам, как он сделал вам предложение, – выкрикнул кто-то из толпы.

– О, это было очень романтично. – Несмотря на крайнюю взвинченность, Мэгги почуяла возможность отомстить. – Стояла дивная лунная ночь, он опустился на одно колено и преподнес мне букет алых роз.

– Ты забыла про шампанское, любовь моя, – нежно проворковал Джей, в то время как его рука предупреждающе стиснула ее талию.

– И ты пил его из ее туфельки? – расхохотался репортер.

– Это давно устарело, – тотчас среагировал Джей. – К тому же, джентльмены, мы не намерены посвящать вас во все подробности наших отношений. – Он послал Мэгги обворожительную улыбку, но ледяной взгляд синих глаз ясно приказывал ей впредь не разыгрывать подобных шуток.

Мэгги слегка покраснела, стараясь не задумываться над истинным содержанием его слов.

– Последний вопрос, мисс Карлайл. – Снова Элкотт. – Как вы отнеслись к известию, что ваш романтический возлюбленный обвинен в изнасиловании?

– Естественно, я была шокирована и оскорблена.

Мэгги почувствовала, как стоявший рядом Джей оцепенел, увидела, как Себастиан резко вскинул голову.

– И вам не приходило в голову расторгнуть помолвку?

– Никогда, – тряхнула головой Мэгги. – Оскорбление, мистер Элкотт, было нанесено не мне, но Джею. – Мэгги набрала побольше воздуха. – Потому что Джей никогда в жизни никого не насиловал, я твердо знаю это. Он просто не способен на такое зверство. МакГайр жесток, но он всего лишь одна из ролей Джея на телевидении. Я же знаю истинного человека, и он совершенно другой.

– Вы бы хотели, чтобы он оставил этот сериал?

Мэгги заколебалась, но потом вздернула подбородок.

– Да, – сказала она. – Думаю, что буду просить его об этом.

Джей рассмеялся.

– А знаешь что? Для тебя, дорогая, я пойду даже на это.

Он привлек ее к себе, посмотрел ей в глаза долгим взглядом и нашел губами ее рот.

В покорном оцепенении Мэгги замерла в его объятиях. «Я не должна думать об этом. Нужно притвориться, что ничего не происходит, вспомни, ведь он просто играет роль», – думала она.

Но это было не так легко. Иначе и быть не могло, ибо самое мимолетное прикосновение его прохладных губ к ее губам заставляло сладко трепетать все ее существо.

Это сближение ни к чему не обязывало, оно было лишь имитацией страсти. Но ее вдруг охватил безудержный, необъяснимый порыв.

Я хочу стать желанной, изумленно поняла она. Хочу быть нужной ему, чтобы больше не вспоминать о Лесли Форестере и о том, что произошло, когда мне было семнадцать. Я больше не хочу мучиться от страха.

Она прижалась к нему еще крепче, с легким покорным вздохом разомкнула губы и закрыла глаза.

И вдруг ощутила ответный импульс, пробежавший по его худощавому телу; его рот вобрал ее губы, желая познать их вкус, смакуя их во все более глубоком поцелуе. Она чувствовала, как поднимается в нем жаркая волна; его язык скользнул по ее мягкой нижней губе и проник глубже, во внутренние тайники ее рта. Повинуясь слепому инстинкту, Мэгги обвила руками его шею и ответила на его поцелуй.

Джей утопил пальцы в сияющей массе ее волос; другая рука скользнула вниз и легла на ее бедро, хищно, собственнически познавая его очертания; тела их слились. Она почувствовала, как ее нетронутая женственность воспламеняется, и с ее губ слетел тихий стон неутоленного желания.

В толпе репортеров послышалось насмешливое хихиканье, и чары тотчас исчезли. Почти сердито Джей оторвался от ее губ. Он прерывисто дышал, на скулах играл неяркий румянец.

– Надеюсь, джентльмены, вы получили все, что хотели, – тихо сказал он, – потому что нам пора уезжать. И если впоследствии мы сможем свободнее располагать собой, мы будем вам очень признательны.

– Хотелось бы надеяться, – пробурчал Себ.

Мэгги чувствовала на себе взгляд Джея, смущенный и слегка тревожный. Она не винила его. Она и сама смешалась. Она подчинилась влечению, которое оказалось слишком сильным, чтобы им пренебречь, и, скорее всего, еще долго будет сожалеть об этом – возможно, всю жизнь.

Лицо Джея стало непроницаемым, загадочным. Но ей не хотелось знать, о чем он думает.

Себ проводил их к своему «ягуару», и они уселись на заднее сиденье. Джей обнял ее за плечи, и она напряженно оцепенела, сердце ее бешено колотилось.

– Улыбайтесь, – коротко скомандовал Джей. – И было бы неплохо, если б вы нашли силы помахать из окна этим подонкам.

Машина набрала скорость, дорога круто ушла в сторону, и он с оскорбительной поспешностью убрал руку.

– Вот и все, – мрачно сказал он, отодвинулся и уставился в окно непроницаемым, отсутствующим взглядом.

Мэгги забилась в другой угол, обуреваемая своими мыслями. Она так боялась, что тот долгий, гибельный поцелуй выдал ее, выдал все ее смятение, однако на Джея он, кажется, не произвел ни малейшего впечатления. Наверное, он привык, что женщины в его объятиях именно так себя и ведут. Не говоря о его частной жизни, о которой ей ни на секунду не хотелось задумываться, каждую неделю в сериале он ласкал ослепительных актрис. Он научился выглядеть совершенно естественно, имитируя чувства, но она так не могла, осознала Мэгги, пряча руки в карманы, чтобы скрыть их дрожь.

Поцелуй потряс ее до глубины души, сокрушил, растревожил в ней призрак физической близости. А для Джея он ничего не значил. Джей играл роль. И об этом следовало помнить, если она хотела сохранить хотя бы крупицу здравого рассудка.

Наконец она решилась нарушить молчание:

– Как по-вашему, долго ли нам придется… притворяться?

– Спросите Себастиана, – ухмыльнулся Джей. – Это его идея.

– Вы правы, – еле слышно отозвалась она.

– Думаю, здесь приходится говорить о месяцах, даже не о неделях. – В зеркальце Мэгги заметила, что Себ нахмурился. – И разумеется, мы должны дождаться полного провала Дебби Бэрроуз на процессе, прежде чем заикнемся о вашем разрыве. – Он помолчал. – Ты молодец, Мэг, ты очень хорошо говорила в пользу Джея. Очень убедительно.

– Удивляюсь, как у нее язык не отсох, – протянул Джей. – С момента нашего знакомства я уже успел наслушаться о моей безнравственности.

Мэгги прикусила губу.

– А вдруг я изменила мнение?

– Прошу вас, мисс Карлайл, – холодно и безразлично сказал Джей, – не отягощайте изза меня свою совесть. Это теперь не имеет никакого значения. – Он немного подумал. – Боюсь, что этот фарс, наша помолвка, обяжет нас иногда появляться в обществе вместе, но я обещаю сократить наши выходы до минимума.

– Благодарю, – выдавила она.

– О, это я вас должен благодарить, – нарочито любезно произнес он. – Как Себ уже заметил, ваше выступление было великолепным.

Мэгги проглотила комок в горле.

– Надеюсь, мне не придется снова терпеть такое.

– Весьма сожалею, – он сухо, одними губами, улыбнулся и подчеркнуто перевел взгляд на окрестный пейзаж.

В дороге беседа не клеилась; Себастиан то и дело заговаривал о разрушениях, оставленных ураганом. Дороги, по которым они проезжали, были завалены обломками сучьев и веток, а в поле они заметили несколько поваленных набок и покинутых обитателями домиковфургонов. Мэгги поразило, сколько деревьев вывернуто с корнем. Можно было проследить путь, по которому шла буря, – словно некий великан с мечом в руке прошагал по полям и лесам, сокрушая все на своем пути.

Мэгги вздохнула. Она и сама была уничтожена – захвачена вихрем, а после выброшена из его стихии. Но, если быть до конца откровенной, чего еще она могла ожидать?

Их с Джеем дороги пересеклись по случайному стечению обстоятельств. Она убедилась, что ее предубеждения относительно него были ложны. Например, она выяснила, что он способен на добрый поступок.

На миг у нее защемило сердце: она вспомнила, как хорошо и спокойно ей было минувшей ночью в его объятиях, с какой нежностью его губы покрывали поцелуями ее лицо.

Теперь же он был холодным и чужим, и расстояние между ними было безмерным и непреодолимым, как пустыня. Он, конечно же, хотел как можно скорее изгнать из памяти, из жизни все, что произошло между ними на краю Света, его злило, что они все еще связаны этой символической, несуществующей помолвкой.

Ее пальцы туго переплелись на коленях. Напрасно гнала она мысль, что, не постучись тогда пресса к ним в дверь, не разрушь их уединение, все могло бы сложиться совсем подругому.

«Не уходи», – сказала она ему вчера ночью.

Что, если бы он произнес те же слова нынче утром? Что, если бы он сказал: «Не покидай меня»? Достало бы у нее сил воспротивиться?

Вместо этого, с горечью думала она, я захотела чуда. Только явилось это чудо не совсем так, как я ожидала.

Она сделала верный шаг, единственно благоразумный, уговаривала она себя. Она слишком неопытна, несведуща в страсти и ее законах, чтобы стать игрушкой такого мужчины, как Джей Делани. В ней не было хитрости, которая научила бы ее сорвать наслаждение и отойти в сторону. А большего он от нее и не хотел – ему была нужна женщина, которая развеяла бы скуку его вынужденного затворничества. Как бы его развлекло – соблазнить ее после всех ее протестов, увидеть, как она сдастся! Но ей это разбило бы жизнь.

Можно было только благодарить судьбу, что поездка с Робином не состоялась: теперь Мэгги поняла, что она обернулась бы полной катастрофой. Раньше она считала его именно тем человеком, который был ей нужен, надеялась, что их отношения могли сложиться счастливо. Но она ошибалась. Возможно, с ним она чувствовала бы себя спокойно и уверенно, но его объятия никогда не воспламенили бы ее. Она вдруг поняла, что могла бы жестоко оскорбить его за это, и вздрогнула.

– Вам холодно?

Внезапный вопрос смутил ее, и она залилась краской.

– Нет. Я буду только рада, когда все это кончится.

– Справедливо для нас обоих. – Он помолчал. – Вам нелегко будет читать завтрашние газеты, но поделать ничего нельзя.

– Вы правы, – не глядя на него, ответила Мэгги.

– Вам придется продолжить игру. Не поддавайтесь желанию рассказать правду кому бы то ни было – подруге, начальнику. – Снова молчание. – Даже Робину.

– Но ведь я должна же объяснить ему, – испугалась Мэгги. – Мы долго встречались, и…

Джей пожал плечами.

– Скажите ему, что это любовь с первого взгляда. Что я вскружил вам голову и увлек в пучину безудержной страсти. Так нам скорее поверят, когда через несколько недель мы сообщим миру, что совершили ошибку. Может статься, если, конечно, маменька позволит, он все еще будет рядом, чтобы собрать по кусочкам ваше сердце.

– Остается лишь надеяться, – безразлично ответила она. – Себ, высади меня, пожалуйста, первой.

– А разве ты не хочешь, чтобы я тебя проводил? – спросил зять. – Тебе могут звонить репортеры.

– Я включу автоответчик. Все будет хорошо, обещаю.

– И кроме того, – тихо и насмешливо вставил Джей, – вы же предпочитаете лишь собственное общество, не так ли, мисс Карлайл?

Сегодня ночью я хочу быть одна, с тяжелым сердцем подумала Мэгги. Мне необходимо истребить тебя в моей памяти, в моей душе. Во что бы то ни стало снова стать самой собой.

Вслух же она произнесла:

– Я рада, что вы наконец все поняли, мистер Делани.

Между ними снова наступило молчание.

Стоя на пронизывающем ветру у подъезда своего дома, она ждала, когда Себ извлечет из багажника чемодан. Джей приблизился к ней.

– До свидания, Мэгги. – По его губам скользнула улыбка, столь же небрежная, сколь и пожатие его руки. – На следующей неделе я позвоню Себу, чтобы он устроил нам обязательное свидание. Можно поужинать вместе или сходить в театр.

– Если так надо, – утомленно сказала она.

– У нас нет выбора, – резко ответил он. – Мы рассказали байку и должны следовать сюжету.

Джей обошел машину и сел на переднее сиденье рядом с Себастианом. Машина тронулась с места, но он даже не обернулся.

Мэгги подняла чемодан и на миг застыла, глядя в грозно нависшее небо.

Как часто она рассуждала о своем драгоценном одиночестве, подумала она и горько усмехнулась. И теперь, впервые в жизни, поняла, что значит остаться совершенно одной. Одиночество обернулось болью, вынести которую было почти невозможно.