Текст книги "Подлинная жизнь Лолиты. Похищение одиннадцатилетней Салли Хорнер и роман Набокова, который потряс мир"

Пожалуй, той же «старомодной щепетильностью» можно объяснить и то, почему Набоков так горячо отрицал любую связь между «Лолитой» и человеком, с которым познакомился, когда начал преподавать в Америке. Преподаватель Стэнфорда Генрих Ланц происходил из смешанной европейской семьи: «Финн по происхождению (отец его был натурализованным американским гражданином), родился в Москве, учился там же и в Германии». Ланц бегло говорил на многих языках, обожал шахматы. К Первой мировой осел в Лондоне и в тридцать лет женился на четырнадцатилетней.

Вскоре после того, как в мае 1940-го Набоковы прибыли в Америку на борту океанского лайнера «Шамплен», Ланц устроил писателя в Стэнфорд. Они сошлись на почве любви к шахматам: Набоков обыграл Ланца двести с лишним раз. Во время их поединков Ланц не раз рассказывал Набокову о своих пристрастиях: больше всего его привлекали молоденькие девушки, и ему нравилось смотреть, как они мочатся. Четыре года спустя, в 59 лет, Ланц скончался от сердечного приступа.

Первый биограф Набокова, Эндрю Филд, предположил, что Ланц был прототипом Гумберта Гумберта. Набоков это отрицал[65]65
  Набоков это отрицал: A. Field, Nabokov: His Life in Part, с. 235.


[Закрыть]: «Нет-нет-нет. Возможно, подсознательно я и думал о Ланце. Он был урофилом, как Блум в „Улиссе“. Кстати, таких полным-полно. В швейцарских газетах их называют un triste individuel[66]66
  Жалкий человек (фр.).


[Закрыть]».

Видимо, Набоков не зря отрицал возможные влияния, учитывая, что и в дальнейшем он тоже их отрицал. И все же те месяцы, когда Набоков слушал многочисленные рассказы знакомого-педофила, не могли не дать пищу для его произведений; возможно, они-то и заронили невольное, подсознательное стремление поведать эту ужасную историю.

СЕМЬ
Фрэнк в тени

Фрэнка Ласалля, в отличие от Гумберта Гумберта, всесторонне образованным не назовешь. Тюремные записки его корявы; им явно недостает стилистического лоска – отличительного признака «Лолиты»; устные и письменные выступления Ласалля, и без того маловразумительные и бессвязные, изобилуют грамматическими ошибками. Если же ему и удавалось время от времени куда-то устроиться, то в лучшем случае по рабочей специальности; какое уж там преподавание иностранных языков.

Ласалль оказался примитивной, скользкой личностью; в зрелые свои годы врал напропалую, так что мне не удалось проверить факты, касавшиеся первых сорока лет его жизни. Регулярно скрывался под вымышленными именами; найдешь одно, а за ним – глядь – второе: тупик. Звонки и письма предупредительным, всегда готовым помочь сотрудникам архивов по всей стране так ни к чему и не привели; впрочем, все архивариусы выказывали искреннее участие моим затянувшимся, но, увы, тщетным поискам. И лишь недавно мне удалось обнаружить ценные документы, которые помогли восполнить кое-какие пробелы.

Я не знала ни о том, как рос Ласалль, ни как его воспитывали, а потому мне было трудно судить, насколько рано дало о себе знать его влечение к малолетним девочкам и откуда оно вообще взялось. Он действовал как педофил, но трудно сказать, было ли это пристрастием, то есть одержимостью, которая порождала возможности, или же он инстинктивно хватался за эти возможности, чтобы продемонстрировать власть. Впрочем, то, что он делал, куда важнее того, каким он был.

Родился он ориентировочно 27 мая 1895 года[67]67
  Родился он ориентировочно 27 мая 1895 года: в 1950 году сообщали, что Ласаллю от 52 до 56 лет; в свидетельстве о смерти в качестве даты рождения значится 27 мая 1896 года, а в заявлении социального страхования в 1944 году указали 27 мая 1895 года.


[Закрыть] (плюс-минус год) на Среднем Западе. Скорее всего, Фрэнк Ласалль – не настоящее его имя, однако можно с уверенностью утверждать, что имя это франкоканадское. Однажды он упомянул, что родителей его звали Фрэнк Паттерсон и Нора Лаплант[68]68
  Фрэнк Паттерсон и Нора Лаплант: эти имена указаны в досье заключенного в 1943 году, NJSA. В заявлении социального страхования указаны уже другие имена родителей Ласалля и другое место рождения.


[Закрыть]. В другой раз указал их имена как «Фрэнк Ласалль и Нора Джонсон». До этого указывал имя матери как «Нора Коулман-Белл». Родом он был то ли из Индианаполиса, то ли из Чикаго; семья перебралась из Монреаля на Средний Запад, когда Фрэнку не было и пяти лет.

Ранние годы его покрыты туманом; лишь в 1923 году появляется упоминание о нем в газетах и тюремных регистрационных книгах – как о человеке молодом, но при этом выдававшем себя за гораздо более зрелого.

В те годы он звался Фрэнком Кэмпбеллом; лет ему было якобы сорок-сорок пять. «Кэмпбеллом» Ласалль назвался явно неспроста: под столь распространенной фамилией удобно обстряпывать грязные делишки, да так, что никто и внимания не обратит. Но и под чужой фамилией Фрэнк оставался верен себе: жить в ладах с законом оказалось выше его сил. Он нелегально торговал спиртным. Он обналичивал поддельные чеки. Он даже был главой шайки угонщиков, которая орудовала «во всех крупных городах Америки», по сообщению Pittsburgh Press.

В Индианаполисе Ласаллем-Кэмпбеллом уже интересовалась полиция: он обналичил поддельный чек на двести долларов в Washington Bank and Trust Company. В тот раз его не поймали: он бежал в Филадельфию. Там угнал автомобиль, доехал на нем до Гринсберга (города в пяти часах езды от Филадельфии) и продал некоему Джорджу Поликастро, который и поставил в известность городское отделение полиции. Кэмпбелла арестовали, посадили в окружную тюрьму, о чем полиция Гринсберга и сообщила собратьям из Индианаполиса.

Детектив Луис Фоссати, впоследствии прославившийся как «опытнейший охотник за карманниками», проделал 380 миль из Индианаполиса до Гринсберга, чтобы забрать беглеца. Пообщавшись с городским частным детективом Бенджаменом Лэнсингом, Фоссати понял, что на этот раз в его сети попала куда более крупная рыба, чем он ожидал.

По свидетельству газеты Indianapolis News, примерно в то же время, когда задержали Фрэнка Кэмпбелла, в Кэмпхилле, штат Пенсильвания, за кражу автомобиля арестовали еще одного человека, Джеймса У. Хенсли. Он угнал машину, принадлежавшую Рэю О. Брауну, сотруднику компании Indianapolis Light and Heat, после чего позвал двух городских парнишек, Маршалла Хутца и Питера Шуйстера, и они втроем отправились кататься. Невинная прогулка закончилась погоней. Впоследствии Хенсли настаивал, что угнал машину под дулом пистолета: дескать, его заставил некий Фрэнк Кэмпбелл.

Что было с Хенсли дальше, газеты умалчивают. Но если даже его посадили, то тюремный срок был бы ему не внове: пятнадцатью годами ранее Хенсли оказался в эпицентре громкого криминального скандала – его обвинили в убийстве отца и брата женщины, не ответившей взаимностью на его ухаживания. Хенсли признал себя виновным, но заявил, что защищаться желает самостоятельно. Ему-таки удалось отвертеться от обвинения в умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах: его приговорили всего к четырем годам и к 1912 году уже помиловали за примерное поведение.

Фрэнк Кэмпбелл же очутился в тюрьме штата Индиана в Мичиган-Сити: здесь ему предстояло отсидеть год и пять месяцев. 12 ноября 1924 года он вышел из тюрьмы и тут же предстал перед федеральным судом присяжных по обвинению в угоне, на этот раз в соответствии с федеральным законом Дайера. Двух тысяч долларов залога у Фрэнка не нашлось, и он снова оказался за решеткой.

К 6 декабря 1924 года Кэмпбелл изменил показания: если прежде он уверял, что невиновен, то теперь признал вину и написал судье – дескать, «просидев в пятницу весь день в суде и послушав, как судья Андерсон разбирает дела, [он] убедился, что тот примет справедливое решение», а следовательно, согласится с его вердиктом. Однако же судье Андерсону требовалось узнать о Кэмпбелле больше, прежде чем вынести приговор, вдобавок он пожелал выслушать Хенсли, который охотно дал показания против Кэмпбелла. 8 декабря судья Андерсон приговорил Кэмпбелла к четырем годам лишения свободы в тюрьме штата в Ливенворте, Канзас.

В Ливенворте Кэмпбелл работал в котельной – сперва в дневную смену, потом в ночную. Судя по записям из лазарета, регулярно страдал всевозможными недугами – от «расстройства желудка» до малярии (приступ которой, впрочем, быстро прошел). Примерным заключенным назвать его было нельзя. Так, на середине срока ему строго ограничили возможность вести переписку – после того как Кэмпбелл по просьбе и от имени сокамерника написал письмо, противоречившее установленным в Ливенворте требованиям цензуры. Написал он и еще два письма, которые принесли ему неприятности.

Первое, подписанное именем Э. П. Андерсон, было адресовано некой Луэлле Пинкхем в Рочестер, штат Вермонт. Второе Кэмпбелл написал от собственного (вымышленного) имени некой Олин Фрай, проживавшей в Нью-Стэнтоне, штат Пенсильвания. Послание от 22 декабря 1925 года адресовано «той, что когда-то была моим дорогим другом». Поздравив корреспондентку с Рождеством и Новым годом, Кэмпбелл переходит к основной цели письма: «Ты наверняка до сих пор зла на меня, и я тебя не виню, учитывая все обстоятельства».

Кэмпбелл просил об одолжении: выслать ему фотокарточку некой Леди Мэй, «которую я очень высоко ценю, будь так добра, пришли мне новую карточку, чтобы я сохранил ее в память о верном и настоящем маленьком Друге, который у меня когда-то был». Взамен обещал подарить Олин «настоящую Бисерную Кружевную Сумочку в Тридцать или Сорок Долларов» и еще одну «твоей Дорогой Матери или Бекки или Дорти» за то, что в прошлом они были к нему добры. Кэмпбелл также умоляет Олин «сказать малышу Уолтеру что его большой старый друг по-прежнему думает и помнит о нем и никогда не забудет».

О том, что пишет из тюрьмы, Кэмпбелл ни словом не обмолвился. Вместо этого сочинил историю о том, что якобы «через пару лет поедет работать во Францию в очень ответственную фирму в Ла Гавре [sic!]», которая «предложила отличный годовой оклад», так что он рассчитывает согласиться (он пишет «согласица»). Далее Кэмпбелл в красках расписывает планы поехать в Южную Америку и подписывается «Твой Старый Друг из Прошлого, мистер Фрэнк Кэмпбелл».

Вероятнее всего, из-за этих-то писем в январе 1926 года ему отказали в условно-досрочном освобождении и ограничили возможность вести переписку с сестрой и матерью, так что Кэмпбелл не смог сообщить, что не сумеет приехать на похороны отчима. Впрочем, через два года, 7 января 1928 года, Фрэнка Кэмпбелла освободили.

Из Ливенворта Ласалль, тогда еще Фрэнк Кэмпбелл, направился в Филадельфию; здесь его след теряется. Всякий раз, как он брал очередную вымышленную фамилию[69]69
  Всякий раз, как он брал очередную вымышленную фамилию: “Police Record of Girl’s Abductor”, Camden Courier-Post, 22 марта 1950 года, с. 1.


[Закрыть] (Паттерсон, Джонсон, Лапланте, О’Кифф и пр. – я насчитала минимум двадцать), ему приходилось придумывать и новую биографию. Имя, насколько мне удалось выяснить, он не менял никогда. Сохранилась прелюбопытная запись акта о заключении брака некоего Фрэнка Лапланте, ровесника Ласалля, и Ольги Кэмпбелл (тоже ровесницы его жены Олли), но дополнительные расследования так ни к чему и не привели: это оказался очередной тупик. Скандально известен его псевдоним Фрэнк Фогг[70]70
  Ср. англ. fog – туман.


[Закрыть] – подходящее имя для человека, окружившего свою жизнь тайной.

Именно с фамилии Фогг[71]71
  Именно с фамилии Фогг начинает четче вырисовываться портрет человека: News Journal (Wilmington, DE), 3 августа 1937 года, с. 24.


[Закрыть] начинает четче вырисовываться портрет человека, которого впоследствии называли Ласаллем. Летом 1937 года Фогг с женой и девятилетним сыном жил в трейлере в Мейпл-Шейде, штат Нью-Джерси. Впоследствии Фогг-Ласалль уверял, что жена забрала сына и сбежала от него с каким-то механиком. Вполне возможно, что так оно и было. К 14 июля их и след простыл, а через неделю Фогг сам ударился в бега – уже с новой женой.

Они познакомились на ярмарке[72]72
  Они познакомились на ярмарке: Philadelphia Inquirer, 3 августа 1937 года, с. 3.


[Закрыть]. Дороти Дейр еще не исполнилось восемнадцати; волнистые каштановые волосы обрамляли выражавшее простодушие лицо. Девушка носила очки. Дороти, старшая из шести детей, родилась в Филадельфии; теперь же их семья жила в Мерчентвилле, в десяти минутах езды на машине от Мейпл-Шейда. Месяц назад она закончила среднюю школу. Отец держал ее в строгости, из-за чего они с Дороти ссорились так часто и жестоко, что та мечтала сбежать из дома куда глаза глядят. И на ярмарке такая возможность подвернулась ей в лице мужчины, который назвался Фрэнком Фоггом.

Он был в два с лишним раза старше Дороти, но разница в возрасте ничуть ее не смущала. Он предложил ей выйти за него замуж, и она решила, что это отличный шанс улизнуть. Что они и сделали: всего лишь через несколько дней после знакомства уехали в Элктон, штат Мэриленд, «Гретна-Грин[73]73
  Гретна-Грин – деревня в Шотландии, куда после ужесточения в 1753 году законов о браке съезжались женихи и невесты со всей Англии, чтобы пожениться.


[Закрыть] Соединенных Штатов», где браки регистрировали быстро и без лишних вопросов.

Отец Дороти, Дэвид Дейр, пришел в ярость[74]74
  Отец Дороти, Дэвид Дейр, пришел в ярость: Philadelphia Inquirer, 4 августа 1937 года, с. 2.


[Закрыть]. Несмотря на все их ссоры, он не сомневался, что Дороти – хорошая девушка. И пусть формально она не была несовершеннолетней, но она еще очень юна, а этот Фогг явно нет. Когда же Дейр узнал, что Фогг живет под вымышленным именем и вдобавок женат, он убедил городскую полицию разослать в восемь штатов ордер на его арест за похищение и изнасилование. Дейр заявил, что Дороти якобы пятнадцать, то есть она несовершеннолетняя. Приказ об аресте вышел 22 июля 1937 года, а десять дней спустя полицейские поймали беглецов.

Ласалля (тогда еще Фогга) арестовали в Роксборо, штат Пенсильвания, где он устроился на работу, и отправили в тюрьму Хэддонфилда, штат Нью-Джерси, по обвинению в растлении несовершеннолетней. В просьбе выпустить под залог ему было отказано. Одновременно в Уиссахиконе, районе Филадельфии, где супруги снимали комнату, задержали Дороти и тоже отправили за решетку. Но арестовавших их полицейских ждал сюрприз: оказалось, что Дороти вовсе не несовершеннолетняя, заключенный в Элктоне брак законен и у Фрэнка есть доказательство – свидетельство от 31 июля сего года.

«Он меня не обманывал[75]75
  «Он меня не обманывал»: Philadelphia Inquirer, 3 августа 1937 года.


[Закрыть], – рыдала Дороти, нервно крутя на пальце блестящее золотое обручальное кольцо. – Я верю, что он сказал мне правду. Не может быть, что он женат. Но если это так… то лучше бы я умерла!» Вскоре ее отпустили, но к родителям она не вернулась: не готова была бросить мужа Фрэнка.

На следующее утро Ласалля привезли в окружной суд Делавэра. Дороти там не оказалось, и никто не знал, где она. Зато в зале присутствовал ее отец. Заметив Ласалля, двинул ему в челюсть. А когда судья Ральф Кинг, ведущий процесс, снял с Ласалля обвинения (тот представил доказательства, что Дороти уехала с ним по доброй воле и они сочетались законным браком), рассвирепел еще больше.

«Если не прекратите, я отправлю вас за решетку», – пригрозил Кинг Дейру после того, как тот несколько раз громогласно потребовал, чтобы Ласалля посадили. Правда, в конце концов ему удалось добиться своего: суд не отпустил Фрэнка.

На следующий день после того, как по восьми штатам разослали ордер на арест Ласалля, неподалеку от Марлтона приключилась авария. Машина, похожая на ту, на которой ездил Ласалль, столкнулась с автомобилем некоего Курта Шеффлера. Водитель первой машины скрылся с места происшествия. В суде Ласалль отрицал, что за рулем был он. Мировой судья Оливер Браун ему не поверил. 11 апреля 1937 года Ласалля оштрафовали на пятьдесят долларов[76]76
  Ласалля оштрафовали на пятьдесят долларов: Philadelphia Inquirer, 12 августа 1937 года, с. 2.


[Закрыть] и приговорили к пятнадцати дням заключения. А учитывая, что он не заплатил двести долларов штрафа за то, что пытался обмануть суд, к этим пятнадцати дням добавили еще тридцать. Когда он наконец вышел на свободу, его ждала Дороти. Их отношения возобновились с того же, на чем прервались, и, видимо, следующие несколько лет они прожили мирно и счастливо.

Дороти с Фрэнком, который из Фогга снова стал Ласаллем, перебрались в Атлантик-Сити. В 1939 году у них родилась дочь Маделин (имя изменено); молодая семья жила в доме 203 по Пасифик-авеню. Через год, когда проводили перепись населения, к ним заявились полицейские и арестовали Ласалля по обвинению в двоеженстве[77]77
  Арестовали Ласалля по обвинению в двоеженстве: Camden Courier-Post, 22 марта 1950 года, с. 1.


[Закрыть]. Неизвестно, о какой именно женщине шла речь – о первой его жене или еще о ком-то, – но суд Ласалля оправдал.

Через два года, когда Маделин исполнилось три, Дороти подала на Фрэнка в суд за то, что он ее бросил[78]78
  Дороти подала на Фрэнка в суд за то, что он ее бросил: там же.


[Закрыть] и не платит алименты. По преданию семейства Дейр, Дороти якобы застала мужа в машине с другой женщиной и так взбесилась, что сняла туфлю и ударила эту женщину по голове.

Оказалось, что темная, хотя и забавная семейная легенда скрывает куда более неприглядную правду. То, что Дороти Дейр узнала о муже, впервые обнаружилось глухой ночью 10 марта 1942 года.

Трое кэмденских полицейских зашли в ресторан на Бродвее неподалеку от перекрестка с Пенн-стрит и заметили, что за столом в кабинке сидит девочка. В начале 1940-х годов в три часа ночи и взрослую-то женщину в кафе было встретить странно, тем более одну, представьте же изумление полицейских, когда они увидели двенадцатилетнюю девочку.

Исполняющий обязанности сержанта Эдвард Шапиро и патрульные Томас Кэрролл и Дональд Уотсон спросили у девочки, что она делает тут «одна в такой час», но она отказалась отвечать. Тогда полицейские отвезли ее в участок, чтобы ее допросил детектив.

Сержанту полиции Джону В. Уилки удалось разговорить девочку, и она призналась, что в ту ночь у нее «было свидание с мужчиной лет сорока». Звали его Фрэнк Ласалль. Он дал ей визитку с номером телефона и адресом автомастерской в Филадельфии, где работал.

Уилки написал в отчете, что, по словам девочки, Ласалль «вынудил ее вступить с ним в интимные отношения». Разумеется, она выразилась проще. Также она сообщила Уилки, что Ласалль заставил ее познакомить его с четырьмя ее подругами, пригрозив, что в противном случае расскажет ее матери, чем ее дочь с ним занималась.

Пятерых девочек звали[79]79
  Пятерых девочек звали: имена взяты из заявления о разводе с Фрэнком Ласаллем, которое подала Дороти Дейр, La Salle v. La Salle, высший суд штата Нью-Джерси, 151-246-W127-796 (1944).


[Закрыть] Лоретта, Маргарет, Сара, Эрма и Вирджиния[80]80
  Я не раскрываю фамилий, чтобы сохранить неприкосновенность частной жизни их родных, к тому же не так-то просто найти их потомков, чтобы уточнить подробности. – Прим. авт.


[Закрыть]. Из оказавшихся в моем распоряжении документов непонятно, которая из них сидела ночью в кафе, но, судя по датам рождения, скорее всего, Лоретта или Маргарет. (Самой старшей, Саре, недавно исполнилось пятнадцать.) Все они жили в округе Кэмден – либо в самом городе, либо в пригороде, Пеннсокене. В 1944 году Дороти Дейр в заявлении о расторжении брака перечислила всех пятерых как «совершивших прелюбодеяние» с ее мужем.

Полиция допросила и остальных девочек: по сообщению Уилки, все они рассказали, что «Ласалль их изнасиловал».

Сержант Уилки выписал ордер на арест Ласалля[81]81
  Сержант Уилки выписал ордер: Camden Courier-Post, 25 марта 1950 года, с. 6.


[Закрыть], известив полицию Филадельфии о вопиющем признании двенадцатилетней девочки. Полицейские приехали в автомастерскую, где работал Ласалль, но его там не оказалось. Не нашли его и по последнему известному адресу. Ласалль каким-то образом проведал, что его ищут, и сбежал. Удалось выяснить, что он снова пользуется прежней фамилией – Фогг. Полицейские раскопали его адрес в Мейпл-Шейде и узнали, что Ласалль, Дороти и Маделин вернулись в Кэмден.

По сведениям полиции, Ласалль с женой и дочерью теперь жил в доме 1000 по Купер-стрит. За домом установили круглосуточное наблюдение, надеясь, что рано или поздно Ласалль объявится. Вечером 15 марта к дому подъехала машина; номера были зарегистрированы на Ласалля.

Детективы ворвались в дом, обнаружили там девятнадцатилетнего парня и арестовали, хотя тот и говорил, что он шурин Ласалля, а не сам Ласалль. «Впоследствии мы выяснили, – рассказывал Уилки, – что пока детективы поднимались на крыльцо, Ласалль сбежал через черный ход».

Почти год Ласаллю удавалось скрываться от правосудия. 4 сентября 1942 года ему предъявили официальное обвинение в изнасиловании пяти девушек. Полиции Кэмдена и Филадельфии то и дело поступали анонимные сигналы, что его якобы видели то в Нью-Джерси, то в Пенсильвании, но ни там, ни там поймать его так и не удалось. В начале февраля 1943 года полицейским сообщили, что Ласалль теперь живет в Филадельфии, в доме 1414 на Юклид-авеню, – там, где ныне находится университет Темпл.

2 февраля полиция ворвалась в дом и обнаружила Ласалля. Он был один. Его арестовали и отвезли в Кэмден, где он должен был предстать перед судом. Подписывал обвинительный акт и проводил судебное заседание 10 февраля некто Митчелл Коэн, судья Кэмденского городского суда. Семь лет спустя ему предстояло вновь встретиться с Ласаллем, причем при еще более скандальных обстоятельствах.

Ласалль заявил, что не совершал изнасилований[82]82
  Ласалль заявил, что не совершал изнасилований: судебные материалы, NJSA.


[Закрыть], в которых его обвинил городской суд Кэмдена, однако 22 марта сменил позицию на non vult, то есть сообщил, что обвинение оспаривать не собирается. Судья Бартоломью Шихэн приговорил Ласалля к двум с половиной годам по каждому из обвинений; отбывать все сроки одновременно ему предстояло в тюрьме штата в Трентоне.

Пока Ласалль сидел в тюрьме, Дороти с Маделин перебрались в Мерчентвилл[83]83
  Дороти с Маделин перебрались в Мерчентвилл: интервью с «Маделин Ласалль», август 2014 года; La Salle v. La Salle, высший суд штата Нью-Джерси.


[Закрыть], поближе к родителям Дороти. 11 января 1944 года она подала заявление о разводе на том основании, что Ласалль неоднократно «совершал прелюбодеяние» с пятью девушками начиная с 9 марта 1942 года (речь о той ночи, когда первая из девушек сообщила полиции, что он ее изнасиловал) и до февраля 1943 года, когда его наконец-таки арестовали. Из тюрьмы Фрэнк часто писал Дороти (привычка, которая не раз проявится позже), но если он надеялся отговорить ее от развода, ему это не удалось.

Фото из досье Ласалля, сделанное в начале его заключения по обвинению в изнасиловании пяти девушек, 1943 год

18 июня 1944 года Ласалля условно-досрочно освободили[84]84
  Ласалля условно-досрочно освободили: Camden Courier-Post, 22 марта 1950 года, с. 1; досье заключенного, 1950, NJSA; карточка постановки на воинский учет, 29 июня 1944 года; заявление социального страхования, 28 июня 1944 года.


[Закрыть] из тюрьмы после четырнадцати месяцев заключения. Он снял комнату в здании Юношеской христианской ассоциации на углу Бродвея и Федерал-стрит, встал на воинский учет, получил карту социального обеспечения. Также ему пришлось встать на учет в городском совете как осужденному преступнику; с размытой фотокарточки, сделанной 29 июня 1944 года, смотрит седой голубоглазый мужчина средних лет, косой, с высокими скулами. На этом снимке вид у него посмирнее, чем на тюремной фотографии, снятой в марте 1943 года: там он с деланой беззаботностью ухмыляется в объектив.

В Филадельфии Ласалль устроился автомехаником, но у него то и дело приключались нелады с законом. На Хэллоуин с него сняли обвинение в развратных действиях, однако уже в августе следующего года его задержали в Третьем национальном банке Кэмдена при попытке обналичить фальшивый чек на 110 долларов[85]85
  При попытке обналичить фальшивый чек на 110 долларов: Camden Courier-Post, 22 марта 1950 года.


[Закрыть]. В следующем месяце ему предъявили обвинения и осудили за «получение денег обманным путем». Процедура развода близилась к завершению: 21 августа суд по семейным делам передал матери полную опеку над Маделин, а 23 ноября Фрэнка и Дороти наконец развели.

18 марта 1946 года Ласалля снова посадили в тюрьму штата в Трентоне[86]86
  Ласалля снова посадили в тюрьму штата в Трентоне: там же; досье заключенного, 1946, NJSA.


[Закрыть]; на этот раз он провел здесь 18 месяцев из пяти лет, назначенных по новым обвинениям. А учитывая, что по обвинению в изнасилованиях его освободили условно-досрочно, к новому сроку прибавился и остаток прежнего. Оба срока Ласалля закончились в январе 1948-го, и 15-го числа его выпустили на свободу – снова условно-досрочно.

Скорее всего, в здании Юношеской христианской ассоциации в центре Кэмдена Ласалль остановился, потому что это было дешево. А напротив как раз и располагался универмаг «Вулворт», в котором несколько недель спустя, промозглым мартовским днем, Ласалль заприметил десятилетнюю девочку, которая пыталась стащить пятицентовую тетрадь.