Текст книги "Убийца королевы"

Глава 16
Неожиданные беседы

К середине утра моего второго придворного дня я почти убедился, что совершил тактическую ошибку, не позволив Корешу и Аррасии убить меня, когда имелся шанс. Я больше не был при дворе новинкой, и никто не трудился скрывать, что испытывает ко мне отвращение. «Кто привёл сюда это животное? О нет… Я имел в виду его» оказалось нынешней любимой шуткой придворных. Рейчису это очень нравилось.

– Эй, не я же вытер кровь дароменским флагом, приятель. В следующий раз будь поосторожнее.

– Отвянь, выдра! – огрызнулся я.

К нам подошёл Арекс.

– Ты что, не видел, как я тебя зову, недоумок? Пошли. Королева хочет твоего присутствия.

Он поднял палец.

– И прежде чем ты задашь вопрос. Да, «просит» – это эвфемизм дароменского двора.

Я последовал за ним, и мы пробрались через удушающее море парчовых, шёлковых и бархатных одежд. Собравшиеся здесь аристократы казались мне тщеславными и обожравшимися, но, клянусь, я чувствовал рукоять спрятанного кинжала всякий раз, когда проходил слишком близко от любого из них.

Когда мы приблизились к трону, толпа заметила, куда мы направляемся, и люди один за другим прекратили беседовать, чтобы сосредоточиться на нас.

Арекс поклонился королеве.

– Ваше величество.

Она улыбнулась ему.

– Кузен Арекс. Вы всё ещё досаждаете моему бедному старому королевскому герольду?

– У нас с Керреком трудная дружба, ваше величество. Я немедленно приложу все усилия, чтобы лучше с ним подружиться.

– Так и поступите, – сказала королева. – Он здесь дольше любого из нас и не заслуживает столь плохого обращения.

Арекс ухмыльнулся.

– Простите мои слова, ваше величество, но, полагаю, он заслуживает столь плохого обращения именно из-за того, что он здесь так долго.

Королева покачала головой, но её улыбка стала шире.

– Вы ужасный человек, Арекс. Более суровый монарх уже обезглавил бы вас.

Люди взорвались сердитым шёпотом и бормотанием. Очевидно, дароменский двор не ценил шуток своей одиннадцатилетней правительницы насчёт обезглавливания. Королева ничем не показала, что заметила неодобрение, но Арекс показал.

– Что, казнить меня? Вот так просто? А мы не можем сначала сыграть в карты?

Моя ирония заставила толпу сдавленно засмеяться; облегчение собравшихся было почти осязаемым.

«Он защищает её, – понял я. – Они не доверяют своей юной королеве, поэтому полагаются на то, что Арекс с ней сладит».

Королева махнула рукой своему секретарю, отпуская его. Поскольку жест сделал ребёнок, это выглядело глупо.

– Ступайте, Арекс. Оставьте меня с моим новым наставником в картах.

Арекс встал и прошёл мимо меня, прошептав:

– Осторожней, малыш. Всегда помни, что здесь ни с кем никогда не бываешь с глазу на глаз.

– Мастер Келлен, – начала королева.

– Господин, – напомнил я.

– Ах, конечно. Господин Келлен. Вы наслаждались вашими первыми днями при дворе?

Я вспомнил встречу с Леонидасом, который, скорее всего, повесил мишень у меня на спине, и многочисленные нарушения этикета, подарившие мне с избытком врагов и немало презрения.

– Они были… поучительными, ваше величество.

– Хорошо, – сказала она. – Вы должны многому нас научить, и будет только честно, если мы в ответ научим чему-нибудь вас.

– Фу-у, – простонал Рейчис. – Она собирается учить меня! Вот ещё одна причина, почему я считаю людей такими напыщенными.

Королева посмотрела на Рейчиса так, будто увидела его впервые, что было невозможно, учитывая суматоху, которую он учинил со времени нашего здесь появления.

– Клянусь своими предками, кто этот плутишка? Вряд ли я когда-нибудь видела фелидус арборику так близко!

– Это Рейчис, ваше величество.

– Ваш питомец?

Рейчис зарычал, поэтому я быстро поправился:

– Мой деловой партнёр.

Весь двор засмеялся, услышав мой ответ. Рейчису это не показалось очень смешным. Но королева тепло улыбнулась.

– Он такой красивый. Интересно… он сядет ко мне на колени?

– Проклятие, да ни за что! – просвистел мне Рейчис.

Я уставился на него настолько многозначительно, насколько смог. Когда это не сработало, я его пнул.

– Ой. Проклятие. Иду уже, хорошо.

Белкокот вразвалку подошёл к трону, нехотя забрался по ступенькам, а потом вскарабкался королеве на колени. Приглушённые возгласы: «Ох!» и «Вот это да!» наполнили комнату, как океанская волна.

Королева была в восхищении.

– Надо же, какая мягкая шёрстка! – заметила она, нежно гладя белкокота.

Рейчис вытерпел это настолько тактично, насколько я и ожидал, – то есть с непрерывным потоком ругательств, за которыми последовали обещания того, как именно он отомстит мне потом.

– Он издаёт такие смешные звуки, – сказала королева, лаская пальцами ухо белкокота.

– Они не покажутся тебе смешными, когда я съем твои пальцы, – предупредил он. – Глупая курица!

Внезапно королева сделала нечто очень опасное: она скрутила ухо Рейчиса. Сильно. Она сделала это достаточно скрытно, чтобы никто не заметил, но я-то точно заметил. Как и Рейчис.

– Келлен, дароменским выродкам придётся найти себе новую правительницу, если голокожая коротышка не уберёт от меня прямо сейчас свои проклятые лапы!

Я почувствовал, как мои руки потянулись к футлярам. Рейчис не был туп; он знал, что, если он нападёт на королеву, это станет концом для нас обоих. Но она, наверное, была недостаточно умна, чтобы понять: если она будет продолжать крутить его ухо, белкокот всё равно её убьёт.

– Ваше величество…

Королева выпустила ухо белкокота, а потом склонила голову и что-то ему прошептала.

Рейчис прижал уши, его мех внезапно стал бледно-жёлтым. Он выглядел так, будто его ударило молнией.

– Келлен! – отчаянно просвистел он.

– В чём дело?

Его глаза нашли мои. Я никогда ещё не видел его таким потрясённым.

– Эта мерзавка знает язык белкокотов!

Глава 17
Графиня печали

Я, разинув рот, уставился на королеву, потом на Рейчиса, убеждённый, что он меня разыгрывает. Но выражение морды белкокота было смертельно серьёзным. Как такое возможно? Никто, кроме меня, не понимал Рейчиса.

Королева перехватила мой взгляд.

– Удивительно, насколько выразительны эти звуки, – сказала она. – Такое чувство, что можно понять каждое его слово.

Люди посмеялись над глупостью её небрежного замечания. Она невинно улыбнулась. Рейчис выглядел перепуганным.

– Я поручаю вам, мастер карт, научить вашего благородного спутника, как следует обращаться к королеве Дарома.

Новый взрыв смеха.

Она похлопала Рейчиса по заду, он соскользнул с её колен, вернулся ко мне и положил лапу на мою ногу в поисках утешения. Я ещё никогда не слышал, чтобы кто-нибудь другой мог понять Рейчиса. Для всех, кроме меня, он был просто комком коричневого меха, который свистит и рычит.

«Как так вышло, что это самое ужасное происшествие, случившееся здесь с тех пор, как я сюда попал?»

– Я должна с сожалением вернуть его вам, господин Келлен, – сказала королева. – Иначе мои верные подданные побоятся, что я завела любимчиков.

Это оказалось не такой уж популярной шуткой. Похоже, здешние люди подмечали всё каждый раз, когда королева решала удостоить кого-то аудиенции. В промежутках между её беседами знать вела между собой счёт, чья звезда поднимается, а чья заходит. Я не питал иллюзий насчёт собственной звезды, поскольку королева явно забыла даже меня отпустить. Я улизнул так вежливо, как только мог, что, судя по фырканью и преследовавшим меня взглядам исподтишка, не очень-то мне удалось.

– Теперь вы можете дышать, мастер картёжник. Топор вас сегодня миновал.

Я обернулся и увидел невысокого человека в скромной придворной одежде, состоящей из хорошо скроенной, если не сказать стильной, бежевой рубашки и штанов под белым парчовым камзолом, неплохо маскировавшим его дородность. Ему повезло иметь как раз такие простейшие, безобиднейшие черты лица, какие может иметь человек, не растворяясь полностью на заднем плане. Всё в нём было «несколько» и «довольно-таки»: его спина была несколько сутулой, волосы – довольно-таки редкими. Он был несколько старше остальных придворных, а заметив, что я пристально его разглядываю, довольно-таки дружелюбно улыбнулся. Единственное, что в нём было определённым, – он выглядел точно так же не на своём месте, как и я.

– Адриус Мартиус, – сказал он, протягивая руку.

– Келлен. Келлен Аргос.

– Аргос, – повторил он. – Не похоже ни на одну фамилию джен-теп, какие я слышал. Может, вы один из тех странствующих аргоси, которые время от времени появляются, чтобы мутить воду?

Он заметил блеск колоды стальных карт, пристёгнутой к моему правому бедру.

– Я слышал разговоры об одной аргоси, которая проезжала через столицу несколько месяцев тому назад. Даже получила аудиенцию у королевы. Странная женщина.

– Фериус Перфекс? – спросил я.

– Не припомню её имени.

«Фериус была здесь, в Дароме?»

У меня в голове возникли тысячи вопросов, но я не мог задать ни один без риска выдать слишком много. Придётся найти другие способы выяснить, была ли это Фериус и что она здесь делала.

– Чем вы занимаетесь, Адриус Мартиус? – спросил я.

Он улыбнулся, приняв как должное смену темы.

– О, вообще-то мало чем. Полагаю, как и большинство здесь.

Я воспользовался подвернувшейся возможностью, но осторожно.

– Похоже, у богатых… довольно-таки много времени, чтобы посвятить себя придворной жизни.

Мартиус рассмеялся.

– Хорошо сказано, мастер картёжник. Вижу, вы уже учитесь дипломатии.

– Видимо, это дароменский образ жизни.

– Ах, но так было не всегда, мой мальчик. Некогда мы были свирепым народом. Не только солдаты вроде Леонидаса, но и аристократы тоже.

Похоже, он к чему-то клонил. В данный момент я был не прочь ему подыграть.

– А теперь? – спросил я.

– Вы обратили внимание на шеи наших благородных дароменских дам?

– В общем, нет. Не обижайтесь.

– Никаких обид. Но, если вы осмотрите зал, вы увидите, что их шеи украшает больше серебра, чем золота. И в их брошах и браслетах меньше драгоценных камней, чем было в прошлом.

Я огляделся по сторонам и увидел, что Мартиус прав. Я привык путешествовать вблизи приграничных городов, где вечно не хватало денег, и все эти люди казались мне царственными особами из старых сказок. Но женщины не походили на обильно украшенные драгоценностями фигуры со старых гобеленов.

– Полагаю, мир не всегда означает процветание, – сказал я.

– В империи так и есть, господин Келлен.

– Так почему бы не выйти отсюда и не задать жару какой-нибудь другой стране? Я слышал, святилища берабесков вымощены золотом, а забанцы припрятали в своих горах склады драгоценных камней.

Мартиус длинно вздохнул.

– Некогда, мой друг, мы бы так и поступили, но отец королевы подписал мирный договор, и теперь… Ну, мы то, что мы есть. В нынешние дни Даром похож на меня: слишком стар, слишком тучен.

Он помахал пальцем.

– Но всегда очень дипломатичен, да?

Мартиус выдохнул и как будто слегка сдулся.

– В конечном итоге это всё ещё хорошее место, куда можно удалиться на покой. Ну, а вы что скажете? Каким вы нашли наш двор?

Я подумал, как бы ответить. «Какого черта? Наверное, он просто какой-нибудь незначительный клерк, не всё ли ему будет равно?»

– Я начинаю думать, что это едва ли не самое опасное место, в котором я когда-либо бывал, – сказал я.

Мартиус снова улыбнулся.

– Совершенно верно, совершенно верно. Итак, то, что вы на днях сказали королеве о картах, правда: хороший игрок может увидеть карту всего человечества.

– Я выразился не совсем так, но польщён, что произвёл впечатление.

– О господи, конечно. Самое волнующее зрелище, какое я видел за годы. В действительности… Надеюсь, вы не сочтёте это слишком самонадеянным…

– Продолжайте.

– Ну, я тут подумал – не могли бы вы присоединиться ко мне нынче вечером за карточной игрой? Я не такой искусный игрок, как вы, но мог бы попытаться слегка побороться.

– Конечно, почему нет?

Были и худшие способы провести вечер, чем надуть чиновника в карты. Интересно, здешние клерки хорошо зарабатывают?

– Граф Мартиус, – вмешался Арекс. – Простите, что перебиваю. Графиня Мариадна явилась, чтобы получить аудиенцию у королевы, но вы старший и более близкий родственник её величества. Вы не хотели бы первым поговорить с королевой?

Граф Мартиус?

– О, не беспокойтесь обо мне, Арекс. Очень любезно с вашей стороны каждый день спрашивать, но – нет, у королевы есть более важные дела, чем развлекать меня.

– Как пожелаете, – чопорно сказал Арекс и оставил нас.

– Вижу, вы уже знаете, как не показывать свои карты, граф Мартиус, – сказал я.

– Что? Титул? Не обращайте на него ни малейшего внимания.

– И кузен королевы.

Он пожал плечами.

– Ну, вообще-то это маленькая империя. Мы все тут в какой-то мере родственники. Нет, – сказал он, потрепав меня по руке, – я всего лишь человек средних лет с милой женой и простым домом. Я явился сюда, потому что от меня этого ждали и потому что тут хорошая еда, а не потому, что кто-то жаждет меня увидеть.

– В любом случае я буду приглядывать за своими деньгами, когда мы начнём играть в карты.

Мартиус засмеялся.

– Спасибо, мой мальчик. Вы делаете мне честь.

Нашу беседу прервало волнение в зале.

– Графиня Мариадна, кузина её величества королевы! – громко объявил старый герольд. – Владелица северного района Саррикса, вдова благороднейшего Арафаса.

Толпа расступилась, чтобы пропустить женщину к трону.

Тёмно-рыжие, почти винного цвета, волосы обрамляли лицо, которое было бы ошеломляюще красивым, не будь настолько полным тоски. Тёмно-красное платье так плотно облегало тело графини, что большинство мужчин в зале совершенно не замечали этой тоски. Но у меня перехватило дыхание главным образом из-за её походки. Грациозной, решительной… Но даже её осанка почему-то казалась совершенно безутешной.

– Ваше величество, – сказала графиня Мариадна.

Королева поднялась с трона и обхватила женщину маленькими ручками, отчего присутствующие слегка заволновались.

– Любимая кузина.

– Простите, что являюсь без предварительного доклада, – сказала Мариадна, шагнув назад, чтобы опуститься перед королевой на колени.

– Вам никогда не надо извиняться за то, что вы приходите в мой дом, кузина. – Королева строго посмотрела на неё. – Извиняться следует только за своё слишком долгое отсутствие.

Графиня кивнула, сцепив пальцы перед собой.

– Она в трауре по мужу, – прошептал мне граф Мартиус, показав на красное платье.

– Давно?

– Почти пять лет.

Я удивлённо повернулся к нему.

– А это не долго в таком молодом возрасте?

Он кивнул.

– Это долго и в моём возрасте, и слишком долго, по мнению королевы.

– Вы снова явились перед нами в официальном трауре, любимая кузина, – сказала королева. Её голос прозвенел над собравшимися. – Нам не доставляет удовольствия видеть, что вы так упорствуете в своём горе.

Графиня Мариадна пристально посмотрела на королеву.

– Моему горю придёт конец, ваше величество, когда мой муж восстанет из мёртвых.

– Вы провели слишком много лет, утопая в печали, графиня. Меня смущает, что вы упорствуете в бесконечном трауре.

– Возможно, её величество поймёт лучше, когда проживёт больше лет, чтобы понять.

По толпе прокатился ропот потрясения и неодобрения. Королева подождала, пока восстановится тишина, и снова села на трон.

– Вы заблуждаетесь, любимая кузина. Вы сомневаетесь в моей любви или забыли, что я воплощаю две тысячи лет дароменского правления?

– О господи, дело плохо, – предупредил Мартиус.

– Почему? – спросил я.

– Потому что королева только что поймала её в ловушку. Ставить под сомнение правдивость королевы – это оскорбление и измена.

– Поэтому, как бы она ни ответила…

Мартиус кивнул.

Графиня склонила голову.

– Я не сомневаюсь ни в вашей любви, ни в вашей мудрости, ваше величество, только в своей собственной способности извлечь из них пользу.

Толпа испустила всеобщий вздох облегчения.

– Умно, – сказал Мартиус.

– Очень хорошо, кузина, – продолжала королева. – Я вижу, вас не отговорить от меланхолии. Тогда что привело вас ко мне?

Мариадна встала.

– Ваше величество, без сомнения, помнит мою служанку Тасию, – сказала она.

Королева пожала плечами.

– Должно быть, я с ней когда-то встречалась. У вас наверняка много служанок.

Гнев и ощущение того, что её предали, полыхнули в глазах Мариадны.

– Королева только что солгала, – просвистел Рейчис.

«Да неужто?» – подумал я.

– Тасия для меня особенная, ваше величество. Она была со мной много лет. Она – моя самая дорогая подруга.

Пауза.

– За исключением вашего величества, конечно.

– Почему вы досаждаете мне из-за этой вашей служанки, кузина? Ей требуется повышение?

Собравшиеся заржали, как выдрессированные лошади.

– Нет, ваше величество, через шесть дней ваши маршалы должны её казнить.

В комнате воцарилась мёртвая тишина.

– И какое преступление она совершила?

– Никакого, ваше величество. Её обесчестили.

Графиня круто повернулась и показала прямо на меня.

– Этот человек.

Королева и все остальные посмотрели в мою сторону, и моей первой мыслью было схватить Рейчиса за шкирку и бежать со всех ног. Я не знал, кто такая Тасия, но не собирался возвращаться в тюрьму за то, чего не совершал.

– Полагаю, графиня имеет в виду меня, ваше величество, – прогремели за моей спиной, и Леонидас прошагал мимо меня к трону. – Прекрасная Мариадна, однако, заблуждается.

– В чём именно заблуждается? – спросила королева.

– Тасия, служанка, вошла в мою комнату ночью, когда я гостил у графини несколько недель тому назад. Мои люди охраняют границу рядом с землями графини Мариадны, и потребности войны иногда вынуждают нас сделать там передышку.

– И сделать ещё одну бесплодную попытку забраться в постель Мариадны, – прошептал Мартиус.

– Служанка попыталась меня обольстить. Когда ей это не удалось, она закатила истерику и хотела пырнуть меня ножом. Для меня это пустячное дело, но, как известно вашему величеству, угрожать жизни боевого командира в военное время равносильно измене.

Я ткнул локтем Мартиуса.

– Почему Леонидас всё время говорит о войне? Вы вроде бы говорили, что с Забаном заключён мирный договор.

– Зависит от того, кого вы спросите, – прошептал тот в ответ. – Королева, может, и суеверна, но военные имеют огромные полномочия в делах защиты границ империи.

Графиня Мариадна, однако, не желала ничего слышать, и на её ярость стоило посмотреть.

– Вы лжете, генерал Леонидас, и Тасия наказана за ваше лжесвидетельство.

Леонидас широко раскинул руки.

– Я сам убеждал магистрата проявить милосердие, хотя бы для того, чтобы не лишать графиню её любимой компаньонки, но, увы, мои просьбы проигнорировали.

– Ещё одна ложь! – бросила обвинение Мариадна.

– Кузина, – сказала королева, – вот теперь вы меня огорчаете.

– Простите, ваше величество, но жизнь Тасии в опасности, и отсюда до моего дома два дня езды. Я надеялась привезти ваш приказ, смягчающий приговор.

Королева посмотрела на графиню. В её взгляде было мало сочувствия и ни малейшего сострадания.

– А, понимаю. Прошёл год, как вы не являлись с визитом, не обратили внимания на мой совет снять траур и снова выйти замуж, но теперь желаете, чтобы я отменила постановление своего магистрата?

– Ваше величество…

– Нет, графиня. Я не исполню вашу просьбу. Не годится королеве нарушать собственные законы. Мне жаль, что вашу служанку ждёт такой конец, но раз генерал Леонидас уже умолял о снисходительности и магистрат отказал ему, на то должна быть веская причина.

– Но, ваше величество… кузина…

– Я дала свой ответ, графиня.

Мариадна с плачем бросилась на пол.

– Значит, вы ничего не сделаете? Ничем не поможете мне? Тасия умрёт, испуганная и одинокая, в сотнях миль к северу, в одной из ваших маршальских тюрем, и я потеряю самую верную подругу?

Королева вздохнула.

– Кузина, и снова ваше горе причиняет мне боль.

Она шагнула с трона и протянула руку Мариадне. Та встала.

– Я не могу менять закон в угоду своей прихоти, но, поскольку вы боитесь, что ваша служанка будет одинока, вот мой дар: я пошлю кого-нибудь, кто утешит её в последние часы.

– Я… Я не понимаю. Кого вы…

– Наставник в картах, – начала королева, глядя прямо на меня. – На днях вы слегка развлекли меня, а этот ваш фелидус арборика просто восхитителен. Вы будете сопровождать графиню Мариадну в тюрьму, где находится её служанка, и по возможности составите Тасии компанию в её последние дни.

– Я?

Я огляделся по сторонам. Люди приглушённо смеялись. У Леонидаса был чрезвычайно самодовольный вид. Но его самодовольство не гласило: «Я наслаждаюсь твоим невезеньем». Скорее это было самодовольство другого толка: «Я только что догадался, как тебя убить и заодно разрешить все остальные свои проблемы».

Я снова повернулся к королеве и постарался многозначительно взглянуть на неё.

– И что мне полагается делать у служанки?

Если королева и уловила моё беспокойство, она решила не обращать на него никакого внимания.

– Да поиграть с ней в карты, конечно. Разве не для этого я вас наняла?

Собравшиеся открыто расхохотались. Графиня Мариадна выбежала из комнаты в слезах.

Королева снова села на трон, и – вот так запросто – аудиенции были закончены.

Я повернулся к Мартиусу, надеясь, что тот как-то объяснит случившееся. Он покачал головой.

– Что ж, мой мальчик, как ни грустно, нынче вечером нам не сыграть в карты. Но раз уж королева и многие придворные собираются отправиться на север, чтобы осмотреть границы и решить, настолько ли серьёзны проблемы с Забаном, как говорит генерал Леонидас, следующие несколько дней я проведу на своей вилле в Ювене. Она всего в часе езды от поместья графини Мариадны. Заезжайте повидаться со мной, когда подвернётся случай. Если я смогу вам помочь, не попав при этом в беду, я помогу.

Он ушел, прежде чем я успел поблагодарить.

– Прости, малыш, так иногда случается, – сказал за моей спиной Арекс.

– Какого дьявола происходит, Арекс? Как я только в это ввязался?

– Ты помнишь, что в дароменской колоде четыре изгоя – золотой, серебряный, красный и чёрный? Ты ведь знаешь, для чего они?

Я кивнул.

– В некоторых играх золотой изгой на руках делает твои карты сильнее. В других…

– В других ты сбрасываешь красного изгоя в стопку твоего противника, чтобы ослабить его карты, – договорил за меня Арекс и хлопнул меня по плечу. – Догадайся, какая ты карта, малыш.

В дальнем конце комнаты я увидел высокого стройного человека в сером, прислонившегося к стене. Маршал Колфакс приложил палец к пыльной шляпе и кивнул мне.

Кажется, все знали эту игру, кроме меня.