Текст книги "Путешествие из Неопределенности в Неизвестность"

47-50 км

Я вошел в широкое, хорошо освещенное помещение, что-то вроде телестудии. Везде стояли стулья, кресла, видеокамеры и прожектора.

Мне сразу не понравилось многоголосье, шум в накуренном помещении, множество галдящих и снующих во все стороны людей, которые то ли работали на этой телестудии, то ли были приглашены туда в качестве гостей, как и я.

Меня посадили в первом ряду, несмотря на мой отказ сидеть там.

Обе дамы-шкафа стояли рядом с одним молодым энергичным человеком, который постоянно курил и махал руками. Как я понял, это был режиссер телестудии, который готовился снимать программу «Счастливая семья».

– Нет, нет и еще раз нет! – возбужденно кричал он кому-то, махая руками. – Как ты не понимаешь, Слав? У нас сейчас программа об этих счастливчиках, понимаешь? А не съемки программы «Охота на людей»! И это совсем разные программы, для этого нам снова придется тащить людей новых… этих…

Кажется, прозвучало какое-то ругательство, которое я предпочел не услышать и далее шел такой же очень живой разговор режиссера с каким-то Славой.

Рядом со мной сидели двое человек лет около пятидесяти или более. Один из них, весь седой, сидел слева от меня. Он с большим интересом наблюдал всё происходящее вокруг себя, часто вздыхая и поправляя черный галстук. Лицо этого зрителя было все в морщинах, очень усталое и бледное. По всем признакам он был явно не из рабочего класса, может, интеллигент. А справа от меня сидел человек с длинными волосами, завязанными в пучок. Он тоже часто с интересом оглядывался по сторонам, усмехаясь.

– Вам смешно? – спросил я, не выдержав.

– Это вы мне? – удивленно в свою очередь спросил человек с длинными волосами.

– Да, вам… Вы тоже пришли, как зритель?

Он кивнул в ответ, не отвечая.

А другой зритель слева от меня вмешался в разговор:

– И я тоже приглашен на эту передачу, – словно делая какое открытие, известил он нас, – меня тоже пригласили и сказали, что заплатят деньги за нахождение тут!

– И много вам заплатят? – усмехаясь, спросил человек с длинными волосами.

– Пятьсот!

– И мне пятьсот, – произнес человек с длинными волосами, – но долго же нам придется здесь сидеть!

– Это почему? – спросил я.

– А вы видите, как раздражен этот режиссер, жестикулирующий, как милиционер на посту, – ответил человек с длинными волосами, – он всем здесь почему-то недоволен!

– А вы, как я полагаю, из интеллигенции? – спросил я человека с длинными волосами.

– Да, – ответил тот, – я библиотекарь.

– А я ученый, – сообщил человек слева от меня, – моя фамилия Сечников!

– В таком случае, – произнес человек с длинными волосами, – моя фамилия Ягненков!

– Вот и хорошо, что теперь мы знакомы, – сказал я, называя свое имя, – а меня зовут Васей.

– А фамилия?

– Зачем? Она вам ничего не скажет, – честно ответил я, улыбаясь. – Но посмотрите на этих дам и режиссера! Сейчас они готовятся нам что-то сообщить, как я полагаю!

Обе дамы – шкафа стояли рядом с режиссером, что-то весьма горячо обсуждая и часто оглядываясь на зрителей.

Я услышал только одни обрывки фраз из их разговора:

– Ой, хватит тебе… (Нецензурщина)… Ну, чё? Давай работать с этими козлами, которые сидят и на нас смотрят!

– А мне совсем не хочется с этими… (нецензурщина) работать! А ты это… ты пойдешь сегодня в «Зад»?

– Куда я пойду?!

– В «Зад»!

– Он чё, глухой? (Далее опять нецезурщина).

– А Вы чего… (нецензурщина) ругаетесь?

– А ты чё?

– А ты меня в зад посылала только что?

– Я?! (Нецензурщина).

– Ты, ты! (Нецензурщина).

– Я спрашивала тебе: пойдет ли наше величество режиссер Андрей в ночной клуб «Зад» или нет?

– Ах, клуб так называется? (Нецензурщина).

– Да… А ты… (нецензурщина) подумал чего?..

– Хватит! Работать нам надо, а не болтать! – ответил режиссер Андрей, показывая на меня пальцем, поняв, что я прислушиваюсь к их высокоинтеллектуальному и очень содержательному разговору.

– Да, Андрей, – не отставала от режиссера дама-шкаф № 1, – один анекдот интересный мне недавно рассказали…

– До анекдотов нам сейчас?

– А ты только минуту послушай, – продолжала дама-шкаф № 1, – «Срочно предлагаются женщины для интима оптом! При заказе сразу двух третья бесплатно!»

Дама-шкаф № 2 громко расхохоталась, не обращая внимания на зрителей.

– Да, смешно! – согласился Андрей.

– Еще один анекдот… – начала дама-шкаф № 1, но на нее так грозно глянул режиссер, что она сразу смолкла.

Режиссер Андрей похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание зрителей.

После того, как шум и разговоры стихли, Андрей начал торжественно свою речь:

– Итак, уважаемые господа! Вы приглашены на нашу телепередачу с весьма интересным названием «Счастливая семья». Я не буду сейчас вам говорить, что у нас в стране есть много отнюдь не счастливых семей, именно поэтому мы хотим показать всем нашим дорогим и уважаемым телезрителям, как и вам, счастливые семьи! Ведь это так прекрасно: показывать только хорошее по нашему телевидению, показывать счастье и радость, любовь и уважение друг к другу, любящих жену и мужа, дочку и сына! Может, после такой нашей передачи количество счастливых семей увеличится?

Кто знает, мы только надеемся, что будет именно так, как я вам сказал! И я так на это надеюсь, как и на то, что наша новая телепередача «Счастливая семья» будет пользоваться успехом у зрителей! Мы долго думали над этим новым телепроектом, мы искали спонсоров новой передачи, как вы все знаете, нужны спонсоры для каждой телепрограммы! И мы с радостью можем всем вам сообщить, что наши несколько спонсоров нашей программы, которые с радостью пришли к нам и вы все сидящие в этом зале сможете их лицезреть! И я с радостью могу представить наших уважаемых и дорогих спонсоров! Но сначала похлопаем им!

Андрей захлопал, его примеру последовали все зрители и служащие телестудии.

После коротких аплодисментов он продолжал свою вдохновенную речь, продолжая, как и ранее, махать руками:

– Итак, уважаемые зрители! Я с большой радостью представляю вам наших уважаемых спонсоров! Это директор фирмы «Секс по телефону» Мила Усланова, которая одна из первых изъявила желание спонсировать нашу программу! Поприветствуем ее и попросим выйти к нам!

После коротких и весьма жидких аплодисментов Андрей продолжал:

– Итак, продолжаем представлять вам, уважаемые наши зрители и одновременно участники нашей телепрограммы, наших спонсоров! Представляю директора магазина «Интим» и сети ночных клубов Вадима! Он просил не называть его фамилии, поэтому я называю его просто по имени! Вадим, попрошу вас выйти ко мне!

После паузы, подождав, когда Вадим быстрой походкой подошел к нему, Андрей бодро продолжал:

– Итак, уважаемые зрители! Продолжаю вам с большой радостью представлять наших спонсоров! Одним из них является генеральный директор компании «ЖЖЖ» Максим Неустроев! Прошу вас, господин Неустроев, сюда ко мне!

Андрей весьма энергично стал хлопать, после чего мне стало ясно, что именно этот Неустроев выделил для телепередачи больше всех денег.

– Итак, все наши спонсоры здесь перед вами, уважаемые зрители! – продолжал свою вдохновенную речь режиссер Андрей. – И я даю им короткое слово! Прошу вас, господа, не стесняйтесь, пожалуйста, несколько слов, всего несколько слов нашим зрителям!

Мне стало вдруг противно видеть лоснящееся лицо Андрея с его постоянной наклеенной лицемерной улыбкой на лице, будто он сейчас лопается от невидимого счастья. Я понимал, что нужно улыбаться перед камерой, быть веселым и остроумным, излучать как бы радость в телеэфир, но всему есть, как я полагаю, разумные пределы!

Андрей вертелся вокруг своих спонсоров, как юла, улыбаясь и предлагая произнести перед зрителями хоть несколько слов.

– Понимаете, – пытался объяснить Андрей спонсорам, стоящим рядом с ним на сцене, – это еще реклама для вас и ваших фирм, ведь мы сейчас снимаем передачу для показа в эфире, все телезрители смогут еще раз услышать название ваших фирм!

Первым взял слово генеральный директор компании «ЖЖЖ» Максим Неустроев. Он вышел на сцену вместе со своими двумя рослыми телохранителями в красных пиджаках, которые весьма грозно глядели на всех.

– Вы чего это, – тихо сказал Неустроев своим телохранителям, – вырядились в эти, короче, красные пиджаки, которые сейчас никто не носит? Совсем уж тупые?! Лохи вы?

В ответ оба телохранителя пожали плечами, что-то промычав в ответ.

– Уважаемые зрители! – начал Неустроев, беря микрофон в руки и лучезарно улыбаясь, – мне очень приятно, понимаешь, да… очень, типа того приятно, что я… здесь, короче…

После этого он запнулся, прекращая свою вдохновенную речь, как показалось в зале только режиссеру Андрею, который быстро перехватил микрофон у замолчавшего директора компании «ЖЖЖ» Неустроева и стал вместо него произносить обращение к зрителям:

– Я очень рад, что нас всех сейчас посетил очень занятой человек, генеральный директор компании «ЖЖЖ» господин Неустроев, который очень и очень занят, да… который… который… занимается в своей компании различными видами деятельности и постарался помочь нашей телекомпании, выделив деньги для нашей телепередачи «Счастливая семья»! Ведь это так, господин Неустроев?

– Да, типа того, – ответил косноязычный директор Неустроев, смотря на часы, – именно так!

– Настоящий оратор перед нами, – тихо заключил Сечников.

– Именно так, – усмехнулся я, – какое время, таков мессия!

– А чем собственно занимается ваша компания «ЖЖЖ»?

– Зачем сейчас об этом, понимаешь, короче, ты… чего типа здесь говоришь? – не понял Неустроев, поднимая брови.

– Нет, нет, я только хотел привлечь внимание телезрителей к вашей прекрасной компании под таким интересным названием! – заливался, как соловей, Андрей, постоянно улыбаясь и не отходя от Неустроева, – ведь наши телезрители должны знать о вашей компании…

– Плевать я на них хотел, ты чего здесь расфуфырился! – почти в микрофон гаркнул Неустроев, покрасневший от напряжения. – Я здесь, как лох, стою и… чего-то типа того… болтать должен перед всякими там лохами?! Мне время жалко! Ты мои деньги получил? И меня рекламируешь! А я должен потом бесплатно… корячиться типа, короче?!

– Да, да, конечно, – Андрей поспешил остановить Неустроева, думая, что слова директора компании «ЖЖЖ» никто не услышал, – наш господин Неустроев очень занят… очень… И сейчас для нас всех большая честь… да… огромная честь, что он уделил нам время и появился здесь на сцене! Но сейчас он должен уйти, время дорого, очень много у него работы! Еще раз поприветствуем его и его компанию «ЖЖЖ»!

Неустроев со своими телохранителями хотели уходить, как сидевший рядом со мной зритель Сечников громко спросил Андрея:

– А почему такое странное название у этой компании? «ЖЖЖ»? Как-то даже неприлично звучит!

– Чего этот козел мяукает здесь, короче? – взревел вдруг Неустроев, показывая на Сечникова указательным пальцем. – Ну, взять его, типа… допросить быстро!..

Двое телохранителей подскочили к побледневшему Сечникову, пытаясь выяснить, что он хочет от их генерального директора и кто его попросил опорочить честное имя их директора и их фирмы.

– Позвольте, позвольте! – завизжал испуганный Сечников, вскакивая со стула и вырываясь из рук телохранителей. – Это что здесь такое творится?! Я пришел на телепередачу, а не общаться с какими-то бандитами! Я буду жаловаться!

– Да, мы будем жаловаться! – поддержал его мой сосед Ягненков, тоже вскакивая со своего места и крича. – Это произвол какой-то! Нельзя ничего даже спросить у вас?

– Почему же? Можно спросить! – попытался утихомирить обоих кричащих режиссер Андрей, продолжая улыбаться. – Прошу вас не беспокоиться, просто наш господин Неустроев не так понял наших зрителей, они ведь не со зла что-то спросили, им ведь…

– Чего ты там типа орешь?! – заорал косноязычный генеральный директор Неустроев. – Они над моей фирмой смеялись, а я… еще типа должен, короче… – Далее он не смог членораздельно объяснить свое недовольство, переходя на более понятный ему язык улиц и коммунальных квартир, произнеся несколько раз известное выражение из трех слов, так любимое в народе.

Плюнув, Неустроев ушел вместе со своими телохранителями из зала.

Андрей, продолжая улыбаться и делая вид, что ничего не произошло, обратился к другому своему спонсору Миле Услановой:

– Итак, уважаемая Мила Усланова, наш уважаемый спонсор! Позвольте сказать сейчас для наших дорогих зрителей всего несколько слов!

После этого он тихо попросил Усланову:

– Прошу только коротко, всего несколько слов, чтобы опять скандала не было бы!

Нам шум не нужен!

– И мне тоже, – ответила Усланова, улыбаясь и беря микрофон в руки.

– Дорогие наши зрители! – начала Усланова свою речь, пытаясь изобразить счастливую улыбку на лице, хотя даже издалека мне было видно, что она торопится, ей не до зрителей, ей совсем не хочется что-то говорить, когда нужно быть уже в другом месте на своей работе. – Я счастлива стоять здесь перед вами и счастлива, что у нас на телевидении появилась новая передача «Счастливая семья»! Побольше нам в стране воистину счастливых семей, счастливых людей! И наша фирма «Секс по телефону», которую я представляю, тоже несет радость и счастье почти в каждый дом в нашем городе! Так…

– А зачем нам секс по телефону? – засмеялся кто-то в зале.

Усланова на минуту остановилась, беспомощно смотря на Андрея.

Андрей не заставил себя долго ждать, сразу ответив зрителю в зале:

– Кому секс по телефону, кому и живой секс! Но есть и такие, которым секс не нужен, им бы только мешать вести нам передачу!

– А почему им секс не нужен? – спросил Ягненков, возвращаясь вместе с Сечниковым на свои места.

– А потому, – отвечал находчивый Андрей, продолжая улыбаться, – что у них не получается с этим делом ничего!

После общего хохота в зале Андрей вновь передал микрофон Услановой:

– Пожалуйста, продолжайте свою речь! У нас такая интересная передача, у нас живая публика, которой всё здесь интересно, поэтому прошу всех не удивляться и не смущаться, когда наши любознательные зрители задают свои вопросы вам!

Андрей повернулся к обеим дамам-шкафам, которые стояли за его спиной, и стал делать им замечание тихим голосом:

– Вы, дамы весом в тонну, вы кого сюда мне привели?!

– А что такое? – спросила дама – шкаф № 1.

– Вам мало зрителей в зале? – спросила дама-шкаф № 2.

– Я совсем не то спрашиваю вас обеих, мои находчивые, – зло ответил Андрей, показывая им кулак, – не могли более спокойных зрителей сюда приволочь? Мне не нужны языкастые, ясно вам или до сих пор нет?! Чего ваши люди рты пооткрывали?

– А мы что тут можем сделать? – развела руками дама-шкаф № 1.

– Если ваши зрители сегодня мне сорвут передачу, – с угрозой в голосе продолжал Андрей, – я вас уволю к свиньям, будете свой гербалайф на улице продавать!

– А ты сегодня пойдешь в «Зад»? – совсем не месту спросила Андрея дама-шкаф № 1.

– Чего-о?! – зашипел он, недовольно глядя на обеих дам. – Чего ты мне бормочешь?

– Ну, пойдешь с нами?

– Он не понял опять, – пояснила дама-шкаф № 2, – мы тебя приглашаем пойти сегодня вечером в ночной клуб «Зад».

– Гм, я что, никого другого не могу найти, кроме вас? – усмехнулся высокомерно Андрей, поворачиваясь к дамам спиной и не ответив толком на их вопрос.

Обе дамы-шкафа вспыхнули от возмущения и обиды.

– Спасибо, было интересно познакомиться с нашим спонсором! – быстро произнес Андрей, приглашая к микрофону третьего спонсора Вадима.

– Пожалуйста, Вадим, всего несколько слов! – попросил, продолжая улыбаться, Андрей.

Вадим взял микрофон в руки, начав говорить:

– Да, я согласился спонсировать новую программу, считая, что тема программы близка к моей непосредственной работе. Почему? Ведь у нас, то есть магазина «Интим» задачей является предоставить всем желающим заниматься сексом, как они хотят, у нас есть всё в нашем прекрасном магазине, который находится в самом центре города и адрес которого вы можете прочитать в рекламе новой телепрограммы и здесь в зале! И сама тема новой передачи, как никакая другая, совпадает с нашей собственной деятельностью. Семья и секс – понятия почти неотделимые и весьма важные в жизни! Сами вы посудите: может ли какая семья обойтись без секса? Если даже в семье желают заниматься сексом только для рождения детей, то все равно они будут заниматься сексом! И наша сеть ночных клубов тоже, как я полагаю, служит этой важной цели! Для радости, для счастливых мужей и жен, которые могут после работы вечером или ночью придти в наш клуб, потанцевать, выпить виски, водку или вино, провести время в интересной обстановке! Ведь это так прекрасно! Наш ночной клуб «Зад», самый большой из моих клубов в городе, приглашает сейчас до тысячи человек в день, не ограничивает число посетителей и готов принимать всех, работая до последнего клиента! Если даже у нас в зале находится хоть один клиент, мы его не торопим и не закрываемся, пусть он потанцует хоть один, выпьет коктейль или водку… Словом, мы приглашаем всех вас отдохнуть и расслабиться в наших ночных клубах!

– Спасибо, Вадим, – поблагодарил его Андрей, беря микрофон в руки. – А сейчас, уважаемые зрители и участники нашей телепрограммы, мы будем в открытом эфире, поэтому я очень прошу вас не мешать нам вести нашу передачу и очень прошу всех вас не высказываться с мест! Если будут у вас вопросы, сначала прошу подавать их мне в письменном виде для утверждения. Без моего согласия вопросы вслух произноситься не будут! Прошу всех вас учесть, что сейчас вообще нет телепрограмм в открытом эфире, поэтому лично на мне лежит большая ответственность! Какая, спросите вы меня? Нужно, чтобы всё прошло тихо и без всяких эксцессов, это просто будет теле-шоу для наших телезрителей, которые, придя домой после работы и сев в кресло, хотят посмотреть что-то интересное… Мы снимаем ш о у, ясно?! Повторяю: мы сейчас снимаем шоу, как снимается кинофильм! И вы только, как статисты немые, присутствуете в кадре! От вас только требуется одно: улыбайтесь! У-лы-бай-тесь!.. Никто всех вас не просит сейчас высказываться! Всем всё ясно?

– А деньги когда мы получим? – спросил с места Ягненков.

– Деньги вы получите, когда мы всё снимем и когда поймем, что наше шоу удалось! – ответил машинально Андрей, продолжая махать руками. – Только нужно чаще улыбаться, а вы сидите с мрачными лицами… Повторяю: нам не нужны ваши возгласы с мест, вы здесь молчаливые статисты, присутствуете просто для антуража, как мебель!

– Коротко и ясно, – усмехнулся я.

– Да, цинично, но откровенно, – добавил тихо Сечников. – Куда наша культура делась? Никто еще меня мебелью не называл…

– Какое время, таков мессия, – ответил я. – В чести маски-шоу, реалити-шоу вместо настоящей живой и реальной жизни! А этот новостной официоз по телевизору, попсово-рекламная истерия, мыльные оперы и шпионские фильмы?

– А пошлые юмористические программы? – добавил тихо Ягненков, вздыхая. – Ведь я вроде не такой тупой или глупый, а должен здесь сидеть за пятьсот рублей и выслушивать всякую чушь!

– И еще условия ставят: молчи! – горестно произнес Сечников. – И мой отец всю свою жизнь молчал, и дед его молчал, когда расстреливали, и я продолжаю молчать!

– Все правители во все времена мечтали, чтобы их подданные молчали и только их слушали! – изрек я.

Андрей помахал мне грозно пальцем, услышав наш разговор, после чего громко объявил:

– Итак, запись пошла!.. Улыбайтесь! Почаще улыбайтесь! Ведь у нас всё хорошо!..

Запись! Тишина в зале!

После короткой паузы он начал говорить:

– Итак, уважаемые наши гости и наши дорогие телезрители! Сейчас мы начинаем новую нашу телепередачу с прекрасным названием «Счастливая семья»! Мы получили помощь от наших уважаемых спонсоров, ряда фирм, названия которых вы сейчас сможете прочесть на телеэкранах! Как сейчас принято, каждая телепрограмма должна иметь своих спонсоров, в том числе и наша передача тоже имеет своих спонсоров.

Итак, передача «Счастливая семья»!

После жидких аплодисментов в телестудии Андрей стал представлять участников передачи.

– Итак, я рад всем вам представить нашу первую счастливую семью в первой нашей передаче! – гордо объявил он, продолжая говорить с наклеенной лицемерной улыбкой на лице. – Это семья Петровых, отец Петров Иван Ильич, мать Петрова Лидия Моисеевна, трое детей: Федя, Исаак и Володя.

Объявив имена всех участников, Андрей повернулся на секунду к обеих дамам-шкафам, уловив момент, когда его не показывают в открытом эфире, и бросил недовольно им:

– Вы чего совсем, что ли?!

– А что такое? – удивленно спросили одновременно обе дамы, боясь опять, что их снова будут ругать.

– Как что?! – таким же тоном ответил Андрей. – Имена вы сами напридумывали или кто-то еще?

– Имена участников? Да это их настоящие имена!

– Черт, я понимаю, что здесь у нас актеры вместо живых участников передачи, – ответил Андрей, – но я же просил вас поосторожнее с именами… Чтобы все русские имена были, как это непонятно вам! И чего эти лохи все мрачные сидят?! Я же просил, чтоб улыбались!

Андрей заметил, что его снимают, поэтому он моментально наклеил улыбку на лицо и продолжал весело говорить в кадре:

– Наши уважаемые участники передачи! Вы впервые здесь в открытом эфире, так?

Вся семья закивала в ответ, не говоря ни слова. Может, они тоже получили специальное указание от режиссера: молчать и не говорить?

– Счастливая семья Петровых живет в новой просторной четырех комнатной квартире, которую они получили недавно!

– Трехкомнатную квартиру мы получили, – неожиданно поправил режиссера мальчик Исаак.

– Да, совершенно верно, Федя, – согласился Андрей, неодобрительно глядя на Исаака.

– А меня зовут Исаак, а не Федя, – поправил Андрея Исаак.

– Правильно, мальчик! Какой живой и умный мальчик у семьи Петровых! – быстро нашелся Андрей, пытаясь выйти с честью из своей оплошности. – Какая воистину счастливая семья у нас в телестудии! Похлопаем же такой семье, в которой всё хорошо!

После короткой паузы и молчания в зале Андрей вновь попросил зрителей в студии похлопать счастливой семье Петровых.

Раздались жидкие аплодисменты.

Сечников вздохнул, говоря мне шепотом:

– Я уже устал сидеть, сколько можно?

– А вы пришли раньше меня?

– Да, – признался он, – нахожусь в студии целых два часа, но говорят, что можно просидеть целый день в студии!

– Как? – удивился Ягненков. – А тогда когда они платить нам будут?

– Вы вообще можете от них денег не получить, – сообщил Сечников Ягненкову, – они могут не заплатить, говоря, что запись не получилась и нужно вновь снимать…

– Это значит, – заключил Ягненков, – что придется сидеть еще несколько часов за эти пятьсот рублей?

– Именно так! – ответил Сечников. – Меня многие знакомые отговаривали от участия в этом шоу, но я согласился… Как вижу, напрасно согласился!

– И я согласился, – вздохнул Ягненков, – деньги нужны, не хватает нам постоянно!

– Что не совпадает с мнением наших властей, – язвительно молвил я, – когда они почему-то уверены в богатстве своего народа!

– Точнее, народ уверен в богатстве властных чиновников! – усмехнулся Ягненков.

– Диалог власти со своим народом похож на разговор глухого с немым, – съязвил я.

Андрей продолжал улыбаться и вести телепрограмму:

– Итак, отец нашего счастливого семейства Петров Иван Ильич!

Петров кивнул, внимательно смотря на режиссера.

– Иван Ильич, – произнес бодро Андрей, – расскажите нам о своей семье. Как вам живется сейчас? Какие у вас проблемы? Что нового в вашей семье?

Иван Ильич пожал плечами, не говоря ни слова.

– Понимаю, Иван Ильич не хочет нам рассказывать о своей счастливой жизни! – продолжал заливаться, как соловей, Андрей, неестественно улыбаясь. – Может, его супруга нам расскажет?

– А что вам рассказать? – тихо спросила жена Петрова, Лидия Моисеевна.

– Как что? Вы приглашены на нашу телепрограмму «Счастливая семья»! И мы все хотим узнать о вашей счастливой жизни!

В ответ Лидия Моисеевна вздохнула, глянув на мужа.

Такой взгляд говорил о многом, как мне показалось. В ее взгляде читалась большая тоска, усталость от жизни, ее обыденности и трудности, апатию ко всему. Этот тоскливый взгляд перехватил проницательный режиссер, после чего он моментально переключился на детей.

– А что нам интересного скажут дети счастливой семьи? – сказал Андрей, обращаясь к трем детям.

– У меня есть мотоцикл! – гордо ответил Федя, заглянув предварительно в маленькую бумажку, которую он комкал в руке.

– А у меня есть компьютер! – ответил Исаак, почему тоже глядя на какую-то бумажку в руке.

– А у меня есть свой собственный рабочий стол, есть велосипед и музыкальный центр! – гордо ответил Володя.

– Какие вы молодцы! – подхватил Андрей, хлопая и показывая всем участникам телепередачи в студии, что именно сейчас нужно энергично похлопать, чтобы телезрителям была понятной радость сидящих в студии. – Ну, похлопаем мы нашей первой счастливой семье в первой нашей телепередаче «Счастливая семья»!

– У нас всё есть, – вдруг сказал мальчик Володя.

– Правда? – удивился Андрей.

По его удивленному возгласу я понял, что Володя влез не вовремя, он должен был, как предусмотрел режиссер, высказаться о своей счастливой жизни в счастливой семье Петровых несколько позже.

– Да. У нас есть всё! – продолжал Володя. – И мебель есть, и велосипед, и телевизор тоже есть.

– Какая счастливая семья! – похвалил Андрей, снова хлопая в ладоши и показывая зрителям в студии, что следует похлопать всем в ладоши. – А теперь, уважаемые телезрители и наши уважаемые участники новой телепрограммы, позвольте на несколько минут нам прерваться на рекламу! Реклама для умножадных или жадноумных!

После этого Андрей вздохнул, отложил микрофон в сторону, подходя к обеим дамам-шкафам.

– И сколько минут будет идти реклама? – спросил Сечников режиссера.

Но тот не ответил на вопрос, оживленно беседуя с дамами.

– Почему мы должны слышать всякий бред? – задал риторический вопрос Ягненков. – Что это за слова новые появились: «умножадные», «жадноумные»?

Я усмехнулся, говоря своим усталым соседям:

– Вы в первый раз здесь?

– Нет, – ответил Ягненков, – уже два раза участвовал в одной юмористической программе, сказали, что нужно будет отсидеть только два часа, а в действительности просидел девять часов!

– Сколько? – удивился Сечников.

– Да, девять часов, – признался Ягненков, – мне тогда очень были нужны деньги, обещали заплатить каждому по тысяче рублей, а потом дали только триста, организаторам показалось, что мы в студии мало смеялись их пошлым шуткам и мало хлопали!

После короткой паузы я произнес:

– А как вам видится эта виртуальная жизнь вместо реальной?

– Не понял… – честно ответил Ягненков.

– Как вам видится придуманная режиссерами и разными технологами реалити-шоу на телевидении и в нашей жизни вместо подлинной нашей трудной жизни? – несколько иначе задал свой вопрос я обоим соседям.

– Противно всё! – честно сказал Сечников.

– Именно так… – вздыхая, ответил Ягненков.

– Маргиналы управляемы, – продолжал я, усмехаясь, – но мы же с вами интеллектуалы!

– Интеллектуалы или интеллигенты? – спросил Сечников.

Я отрицательно повертел головой, морщась:

– Нет, мне не нравится слово «интеллигент», так как интеллигент вечно всем на свете недоволен, его всё раздражает и все виноваты в мире, как и он сам во всех грехах! Нет колбасы – плохо, есть колбаса, но дорогая, – тоже плохо! Когда же хорошо должно быть для такого интеллигента?

– Но вы ведь тоже недовольны многим? – справедливо задал вопрос Сечников, внимательно глядя на меня.

Я кивнул, после чего минуту подумал и ответил ему:

– Да, я многим недоволен, но я не считаю себя интеллигентом в прямом смысле этого слова! Я считаю себя интеллектуалом, а не интеллигентом. Я многим сейчас, именно сейчас недоволен, но это не значит, что меня всё и вся на свете постоянно раздражает и я считаю всех виноватыми во всех грехах, как и себя самого! За свои ошибки, если они у меня есть, я должен отвечать сам, но за все чужие ошибки я не ответчик!

Сечников благосклонно улыбнулся мне:

– Отлично сказано, милейший мой друг! Отлично сказано!

– Да, вы говорите, словно пишите, – похвалил меня Ягненков, – приятно вас слушать.

В стороне Андрей громко стал говорить с обеими дамами, поэтому некоторые обрывки их фраз я мог услышать.

– Что делать с этими лохами? – возмущался Андрей.

– А… чё такое?

– Как чё?! Плохо… хлопают! (Нецензурщина).

– Мы им всё ранее объяснили, – почти одновременно ответили обе дамы – шкафа, куря вместе с Андреем в студии.

– Если теперь дети эти что-то скажут не то? (Нецензурщина). А еще эту… (нецензурщина) юмористическую программу нам снимать? Эти… лохи будут сидеть еще на новой программе?

Обе дамы – шкафа не ответили ему, после чего Андрей заскрипел зубами и покраснел от злости:

– Я просил вас найти послушных лохов!.. (Нецензурщина. Чтоб… эти… (нецензурщина) сидели столько, сколько надо мне!! Вы чего… не понимаете?!

– Понимаем, – устало ответили почти одновременно обе дамы-шкафа, – мы устали бегать сегодня с высунутыми языками и искать зрителей и участников программы!

– Устали работать у меня?! (Нецензурщина). Тогда я новых себе найду работничков!

– Не надо новых, мы будем работать, – ответила быстро дама-шкаф № 1, прекращая курить.

– Да, не надо новых искать, – подтвердила дама-шкаф № 2, – мы еще поможем себя, не волнуйся!

Андрей в ответ махнул рукой, прекращая курить и смотря на часы.

Реклама закончилась.

Вой режиссера сменился речитативом.

Надев на лицо лучезарную лицемерную улыбку, он взял микрофон в руки, продолжая вести передачу:

– Итак, в эфире снова телепрограмма «Счастливая семья»! Как приятно быть счастливыми на этом свете, как приятно сознавать, что у тебя есть семья и в ней тебе хорошо и приятно, у тебя есть твои родные, дети, муж или жена! И как приятно мне сейчас видеть всех уважаемых участников передачи в эфире! Надеюсь, что все наши участники передачи не забудут нас, не забудут эту телепрограмму и будут постоянно участвовать в ней! Итак, с вашего разрешения мы продолжаем нашу телепередачу!

Не подождав ответов участников программы, режиссер сразу задал вопрос детям семьи Петровых:

– Скажите, дети, что еще у вас есть в семье интересного?

– И еще у меня есть видеомагнитофон! – известил всех Исаак.

– Долго будет перечисление всего имущества Петровых? – тихо спросил меня Сечников.

– Откуда мне это известно, – усмехнулся я, – это есть, как я полагаю в сценарии программы, поэтому спросите у режиссера.

Мне вдруг показалось, что это не режиссер Андрей носится по сцене с микрофоном, неестественно улыбаясь, а какой-то манекен с лицемерной наклеенной улыбкой на лице.

Стало очень грустно и противно!

И зачем я только согласился пойти на телепередачу? Иногда я что-то делаю, а потом понимаю, что ошибся… Да-а, что-то часто стал совершать разные поступки, которых лучше бы не делать! И жизненный опыт есть немалый, но всё равно хотелось меньше совершать ошибок…