Текст книги "Время героев: рассказы, эссе"

Генетическая память предков

Скелетрон (показывая пальцем на человека, одетого в черные брюки, белую рубашку и жилетку):

– А можно у этого официанта заказать еду, или он только напитки носит?

Амиго:

– Это не официант, это подонок.

Скел:

– А чо он одет как официант?

Амиго:

– Генетическая память предков.

Скел:

– Да?… Интересно…

Диалог на тусе в Авилоне

Глупо полагать, что атрибуты поведения, образ мысли и манеры приобретены КоСыми в «жестоком современном мире». Каждая приклеенная улыбка, каждая многозначительно сказанная вслух тупость, каждый фальшивый жест есть элементы врожденные, а не благоприобретенные.

В каждом из нынешних КоСых живет токарь электромеханического завода Иван Иваныч Нефедов, председатель завкома Михал Михалыч Кондратьев или Семен Семеныч Давыдов, инженер из Госплана.

КоСые не появились «вдруг». Они не выскочили из ниоткуда, как пресловутый черт из табакерки. Или вы думали, они прямо тут родились? На своих рабочих местах? Или это какая-то новая формация, которая «понемногу сама вышла из обезьянки»? (Лев Кассиль, «Кондуит и Швамбрания»)

Вся эта многомиллионная армия мэ-э-э-э-э-недже-ров – легитимный наследник той массы, которая когда-то называлась «многомиллионной армией трудящихся», или «единой общностью великого многонационального советского народа».

Как будто верховный сисадмин сделал copy нескольких десятков миллионов «счастливых граждан первого государства победившего социализма» и затем, через пятнадцать лет, нажал paste, переместив, таким образом, целый пласт народонаселения, в наше время, выдав каждому в качестве upgrade джинсы Levi’s. Вот такой получился интерфейс. Дружественный и весьма неприхотливый.

И через пятнадцать лет дефицитная серия книг «Жизнь замечательных людей», с корешками, подобранными под цвет обоев, материализовалась в квартире современного КоСого в виде коллекции домашнего видео, состоящей из «интересных и редких фильмов», гэдээровский гарнитур «Хельга», купленный по записи, превратился в автомобиль «AUDI» 1997 года выпуска, в хорошем состоянии, с автомагнитолой blaupunkt. История, как известно, развивается по спирали.

Ничто не сравнится с генетикой

…all the flowers that you planted, mama,

In the back yard

All died when you went away.

Sinead O’Connor. Nothing Compares 2u

Да нет, хрен они когда умрут. Все, все цветочки, мама, любовно посаженные тобой на этом адском компосте, взошли. А скоро и ягодки пойдут. И какие! Одна к одной, как из теплицы.

Именно Михал Михалыч и Иван Иваныч, живущие в КоСых, каждый день гонят их толпой, как стадо антилоп на водопой, на обед с 13 до 14.30, заставляют их в 17.30 надевать пальто, в 17.45 гасить в кабинете свет, а в 17.50 уже выходить из здания («а чо, бля, я им нанялся перерабатывать?»).

Благодаря генетической памяти предков, всех этих «принцев Госплана» и «виконтов завода электромоторов “Динамо“», КоСые без труда образовали корпоративный социум, ничего не придумав нового, а лишь видоизменив доставшуюся от предков базовую платформу.

Как только КоСой попадает в своей карьере хотя бы на одну ступень выше торгового представителя и третьего заместителя второго помощника Хозу, с ним начинают твориться удивительные вещи.

Появляется страсть к «заседательству». Непрерывные совещания, доклады, анализы прошедшей активности покупателей на майских праздниках, отчеты о проведении промо-акции по продвижению новых аудиоплейеров в пансионате для людей с ограниченным слухом. КоСой никогда не может решить ни одной самой пустяковой проблемы по телефону. На простой вопрос «как быстрее доехать до вашего склада?» ты получишь двухминутную паузу в трубке – в это время КоСой подгружает в мозжечок соответствующие системные файлы. Итогом разговора явится стандартное:

– Давайте назначим с вами встречу в моем офисе послезавтра, в 15.42. И все обсудим.

В речевых оборотах появляются все эти рудименты прошлого советского чиновничества – вместо семи вечера говорить «девятнадцать» («Я приеду к вам, уважаемый, в девятнадцать ноль две»), назначать встречи в «шестнадцатьдадцатьдве» (хотя логичней было назначить в 16.20 или 16.30), бесконечные связующие речь слова—паразиты: «так сказать», «собственно говоря», «в общем-то» и тому подобный мусор.

Именно благодаря такой генетике в России прижилась и видоизменилась до самых уродливых форм корпоративная система со строгим «табелем о рангах», «дресскодом» (это понятие пришло не из клубной жизни, как считают некоторые чудаки), ежедневными планами и ежедневными же отчетами, вечными заманухами в виде годового бонуса, начисляемого по схеме bonus – 80 % of annual sales plan x 13,44/ 22,80 = ХУЙ.

У людей, которые сами были пионерами, октябрятами, чьи родители ходили на партсобрания и посвящали свои жизни «годам комсомольской инициативы», не могло быть по-другому. Оказавшись в вакууме постперестроечного времени без таких привычных и всеобъемлющих понятий, как «комсомольская организация», «собрание трудового коллектива» и прочих факторов, которые заставляли бы сплачиваться и ходить на работу под грузом очередной идеи для овец, – часть социума быстро нашла себе замену в виде так называемой корпоративной культуры.

Очевидно, что никакие американские менеджеры не насаждают и никогда не насаждали драконовских законов офиса, никогда не культивировали бессмысленные пятичасовые собрания ППР (посидели-попиз-дели-разошлись), коллективные дни рождения секретарши Вали в офисе с 18 до 23 и т. д.

Все это воплотили в жизнь в особо извращенной форме офисные маньяки-чикатилы для того чтобы не чувствовать себя бесконечно одиноко без такой родной и генетически близкой комсомольской организации, без собраний трудового коллектива и прочей ереси.

Налицо метод замещения шоколадки «Аленка» корпоративным сникерсом.

• Меняю свое мыло на ваше шило, чтобы проколоть себе голову.

• Меняю свой мяч на вашу гирю. Голове не привыкать. Для связи

(© Газета корпоративных объявлений «Из рук в протезы»)

Вот такой милый мутант получился. Смесь беспросветного советского мещанства с извращенной эстетикой западных корпоративных клерков-педофилов. Этакий коктейль Микояна из докторской колбасы, абонемента на «Трех мушкетеров» и очистителя воздуха «Smells like mature post» в виде червивого яблока.

Ваше здоровье…

От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича

Я отдаю свое предпочтение тем, кто честно работает с 9 до 5, за зарплату по труду, за социальные пакеты, за все, что делает эту жизнь переносимой.

Амур Гавайский

В доказательство того, что КоСые взросли на советском навозе, нельзя не обратить свой взор на так называемую «интеллектуальную иммэ-э-э-э-э-грацию», которая и за окияном демонстрирует нам повадки, аналогичные нашим отечественным КоСым.

Самое смешное, что и вдали от родины, оказавшись в изоляции от основной серой массы с обостренным «чувством локтя», наши герои ухитряюццо создавать оазисы «ударников капиталистического труда».

Известная шахта-юмора о жителе Брайтон-Бич, который в ответ на вопрос: «А как там, в Америке?», пизданул: «А мы туда не ходим!», рассказывающая об удивительной особенности советских людей воссоздавать вокруг себя милую сердцу Жмеринку, раздулась до невероятных размеров. Это уже даже не шахта, а целый горноперерабатывающий комбинат.»

Переработаем пионерские горны в высококачественные брелки для ключей от капиталистического счастья».

Какое-то время назад так называемые «интеллектуальные беглецы» перебрались от «ужасов тоталитарного режима» в «свободное демократическое общество». И теперь эти аптечные ковбои получают по две тысячи грина в месяц и думают, что они охуительно всех наебали.

Все их бесконечные поучения о том, как нам обустроить страну, рабочее место, туалет на даче, разглагольствования о системе либеральных ценностей мы слышим ежедневно.

Интересно, что же такого они выбрали для себя из этой пресловутой системы?

Право собраний, вероисповеданий, гражданских свобод?

Выбор оказался гораздо прозаичней: бигмак, Памелла Андерсон и рождественские распродажи.

Своя рубашка ближе к астральному телу.

А вечные бредни о тоталитарной пропаганде в СССР рухнули сами собой, когда началась война в Ираке. Мы помним, как некоторые здешние четатели и песатели с жаром рассказывали нам о высоком смысле миротворческой операции США. С таким жаром, что товарищи из отдела пропаганды ЦК КПСС долго и продолжительно аплодировали из своего загробного далека.

Гены очень быстро вспомнили дефицит видеомагнитофонов «Электроника-302» и собрания комсомольского актива завода. В сознании КоСого, подобно иллюминации «Мир-Труд-Май» на Калининском проспекте, вспыхнули кодовые слова: через пять лет новый холодильник – через десять кооперативная квартира – через пятнадцать кооперативный макинтош на погосте.

Уехать из страны Леонида Ильича Брежнева в страну Леонида Ильича Буша без изменений в психике и окружающей действительности – это ли не вечная молодость? А главное, никаких имплантантов.

Круг снова замкнулся. КоСые двинулись по планете, оставляя после себя дымящиеся руины сознания.

Спонсор рубрики:

ЗАО «Давид и сыновья» – Прибор для художественного выжигания «Школьник»: От пепелища к пепелищу.

(Вариант для интернациональной рекламной акции: Дэвид Боуи, одетый паяцем, выжигает бластером мозги окружающим под размеренную мелодию «Ashes to ashes».)

Булимия сознания

Действительно, многие миллионеры ходят в рванье и ездят на дешевых машинах – но чтобы позволить себе это, надо быть миллионером.

Нищий в такой ситуации невыразимо страдал бы от когнитивного диссонанса, поэтому многие бедные люди стремятся дорого и хорошо одеться на последние деньги.

Виктор Пелевин. Generation Пи.

В России нет среднего класса. И все, что тебе когда-либо говорили о его наличии, – полный пиздеж.

В России всего три класса населения:

• Очень бедные люди. Не такие, конечно, как в Нигерии, которые в картонных коробках живут (в картонных коробках жить у нас климат не позволяет), но все-таки очень бедные.

• Очень богатые люди. Не такие, конечно, как в США, которые Майкрософтами владеют, а гораздо богаче. Они владеют нефтью, газом, а также «несут тепло и свет».

• И еще есть люди, которые вроде как гораздо богаче очень бедных, но, с другой стороны, гораздо беднее очень богатых. Они, по идее, и должны быть тем самым пресловутым средним классом.

Но парадокс в том, что они им никогда не станут, ибо страдают страшной, практически неизлечимой болезнью – БУЛИМИЕЙ СОЗНАНИЯ. Это когда мозги человека раздуты до такой степени, что он уже адекватно не осознает свое истинное положение в социуме.

Как вы уже догадались, основную массу этих больных составляют КоСые. Они насмотрелись на своих богатых владельцев и наслушались передаваемых из уст в уста корпоративных баек о том, как «Василь Николаич нажрался в Ritz Vandome и кинул в халдея свой золотой Vacheron Constantin – хуяк, и сорок пять косарей вдребезги!». Помнишь, как тебе в пионерлагере рассказывали страшные истории о «синей руке» и «красном глазе»? Так и тут. Восторженная аудитория кричит: «WOW! Сорок пять косарей об стенку! Крутой мужик!» С этого момента у больного проявляются первые симптомы.

С этого момента начинается неотвратимый, как первый триппер на институтской «картошке», копи-пейст своего босса: речевые обороты, одежда, жесты, предметы быта.

Начинают входить в обиход такие милые сердцу каждого КоСого понятия, как «глазастый мерин 1996 года выпуска в хорошем состоянии» и бельгийские часы известных марок (хорошие копии. Гарантия). О часах можно писать целые книги. Ну ладно если бы люди покупали себе фейки таких моделей, как BVLGARI ALUMINIUM, LONGINES, PANERAI LUMINOR в конце концов, – то есть марки, чья реальная цена хоть как-то соотносится с заработками их владельца. Нет, блядь, дешевка, стоят – пятак, а если еще и скидка в Mercury, то и три пятьсот, в пизду позориться. На заскорузлую руку напяливают Breitling, Muller, Silberstein, Breguet. Охуеть! В Москве ежедневно повторяется один и тот же сюжет для взрослого «Ералаша», когда одетый на косарь чувак носит на руке часы, реальная стоимость которых должна составлять 40–50 тысяч американских долларов.

Общество «Рисовальщики без границ»

I’ve been looking so long on my pictures of you, that I almost believe, that they’re real

The Cure. Pictures of you.

Вы замечаете, что директора ресторанов, принадлежащих Аркадию Новикову, перестали носить галстуки? Что они стали так же, как Аркадий, приседать на корточки у столиков с олигархами? Завели себе такие же снисходительные улыбки, радушные итальянские жесты. А фразочки эти! Уже никто не говорит: «У меня на работе». Отовсюду слышится: «В моем ресторане, в моем магазине». Всю Москву в миг наводнили акционеры. Дольщики без страха и упрека. Фуфельные олигархи. Все на показ, внутри – ноль.

Типичная сцена: в ресторане проходит деловая встреча директора и менеджера по продажам кофе. Оба без галстука, если лето – то в джинсах и турецком Tod’s на ногах (если это девушки, то еще и с левыми сумками Louis Vuitton). Полчаса идет демонстрация предметов, составляющих смысл жизни современного КоСого:

– Клевый у тебя костюм!

– Ferre, в Милане покупал (Китай, рынок ЦСКА, там телка знакомая с Турляндии возит). А у тебя часы, я смотрю, новые.

– Да, неплохой Silberstein, знакомый привез из Франции, за семерку (истинное происхождение часов смотри выше).

Причем оба знают об истинном происхождении предметов на собеседнике, но все равно отвешивают друг другу комплименты, где-то в глубине души допуская мысль о том, что все это настоящее (где ж он, сука такая, денег-то спиздил на родной?). После «лох-фейкпарада» начинаются базары о природе и погоде, и ярмарка тщеславия заканчивается. О бизнесе, заметим, речь и не заходит.

Менеджер садится на ворованную «А-6» с перебитыми номерами и едет домой, в съемную однокомнатную квартиру в Марьино. Директор отодвигает штору у окна, дабы в пятнадцатый раз убедиться, что поставщик не сменил машину, удовлетворенно хмыкает и садится в такую же, с помятой дверцей (накануне помяли на парковке) – и едет домой, в такую же квартиру, но в Химки. Через два часа в разных концах города практически синхронно открываются две пачки пельменей «Дарья», этой скромной трапезы «олигархов по амбициям». Оба наши героя синхронно думают про Олега Тинькова, владельца этой торговой марки. Синхронно произносят: «Ну ничего, мне всего 28 (29, 30, 35 – нужное подчеркнуть)». Еще один день удался. Рисанулись.

Завтра снова в машину – и в город. Калейдоскоп одинаковых картинок. Общество «Рисовальщики понтов без границ».

Ездят КоСые так же, как и их хозяева. Подрезают, хамят и проч. Булимия прогрессирует. Они уже сами верят в то, что сзади две машины прикрытия, спецномера, мигалки и прочие девайсы. Их наказывают не раз, ставят на бабки (ведь при разборке на дороге из несуществующего джипа не выйдет охрана и не наберет управление делами президента). Но даже это их не лечит.

Вообще, машины КоСых – это сплошные «именины сердца». В Европе хорошо оплачиваемый клерк не купит «Мерседес». Может, но не купит. Дорог в обслуживании, плюс бензин, да и не по статусу. Купит он «японку» или еще что-то. «Мерседес» – машина для богатых. В России возможность визуального переезда в более высокий социальный класс творит чудеса. «Мерсы», «Ауди», БМВ. Хрен откуда, хрен знает как растаможенную, перебитую, ворованную, убитую, лишь бы заветный логотип на радиаторе. Хоть с адыгейскими номерами. Олигархи, блядь. Адыги!

В России никто не хочет быть клерком, все хотят быть Абрамовичем. С «Брабусами», охраной и непременно ФК «Челси».

Болезнь захватывает все слои КоСых. Спустись в метро. От сумок Louis Vuitton в глазах рябит. Тоже перебитых. С адыгейскими номерами, хе-хе. Фейк. Все фейк.

Бабы в кофейнях обсуждают мифических любовников-нефтяников, мэ-э-э-э-э-неджеры по свету и звуку считают Путина своим личным врагом, потому что он закрыл НТВ, а «у нас там такие клевые корпоративные вечеринки были». То, что при этом его Киселев наебывал три года, он молчит. Как же, Киселев – «олигарх», а Путин личный враг.

– Смотри, какой «Порш Кайен» поехал!

– У меня маза взять такой за сто косых.

– О, заебись, а чо там внутри?

«Порше», блядь. «Кайенн». Тебе завтра на мэ-э-э-неджмент-митинге такой поршень в жопу вставят. А ты на «порши» фтыкаеш. Иди, бля, работай.

Олигархи не работают. У них доля.

Пораженная булимией лобная доля…

Как я работал курьером www.alcocity.ru

Однажды в Алкосити случился очередной вал заказов. Обе машины с зари на линии, клиенты телефоны рвут, создают косяки и непонятки. В общем полный пиздец.

Приходит ко мне Спиди-Гонщик и говорит таким хорошо поставленным голосом:

– У нас пиздец. Все машины в поле. Все офисные легковые тоже уебали. Остался только твой водитель.

– Мой водитель натурально не может клиентам товары возить, – говорю я. – Он если его кто обидит, может по ебалу всяко дать и в накладных может запутаццо сто процентов.

– А чо делать-то? Езжай тогда с ним, – говорит Спиди (простота точка ру).

– А ты сам с ним езжай! – предлагаю я.

– Не, я не могу, работы до хуя (типа, слы, пока ты тут с утра до ночи дурака валяешь, некоторые работают!).

Ну, я репу почесал, посмотрел на суммы заказов, прикинул, что в принципе всего три заказа – хуйня, все рядом. Да и с работой курьеров заодно ознакомлюсь.

– Хуй с тобой, – говорю, – давай документы, поеду. Деньги пропадают.

Беру документы, адреса, чеки. Спускаюсь. Сажусь в «глазастый» и еду по клиентам.

Нью ехспириенс, короче…

Приезжаю на первую точку, в Центр международной торговли. Офис клиента на 15-м этаже. Заказ – 20 бутылок примерно на 400 грин. Решил показать себя качком, взял две коробки, благо не очень тяжелые, и пошел. Минут десять препирался с охраной, доказывая, что я не шахид. Показывал накладные, открывал коробки, а охранники подозрительно смотрели на меня своими бараньими глазами и делали вид, что не ебаццо бдительные чуваки. Созванивались с офисом, выясняли про заказ, все дела. Ну я-то тоже идиот, прямо от дверей спросил у этих дебилов: «Где здесь Дума?». Пошутил, типа.

В итоге впустили. Поднимаюсь на нужный этаж, захожу в офис. Говорю: я, типа, курьер из Алкосити, привез вам вино. Заберите и лаве давайте. Мне секретарша говорит: сейчас, мужчина, к вам выйдут. И вышел. Еблан, каких мало. Худосочный обсос, лет двадцати четырех, в стодолларовом, лоснящемся костюме, начищенных ботиночках «I wanna be Gucci man» с пряжками, и с галстуком-селедкой, узел с булавочную головку. Между нами говоря, завязывать галстук маленьким узлом – это все равно, что прилюдно признаться, что у тебя член маленький.

Маленький узел – это просто пиздец. То редкое блядство, которое встречается у советских служащих, китайских бизнесменов и российских клерков. Короче, не вяжите галстук маленьким узлом. Узел должен быть большой. Не будьте китайцами, будьте итальянцами. Или просто галстук не носите.

Хуй с ним с галстуком, короче говоря. Выходит этот мудак, смотрит на меня сверху вниз, театральным жестом смотрит на часы Seiko за 35 долларов с треснутым уголком циферблата. Смотрит и говорит натурально:

– Молодой человек, можно я вам сейчас одну вещь скажу?

– Да, конечно.

– Вы знаете что? Вы всегда будете работать курьером. И знаете почему?

– Нет, не знаю, расскажите.

– Вы опоздали на полчаса (смотрит на часы). Я деловой человек (смотрит на часы). У меня нет лишних тридцати минут времени (снова смотрит на часы). А у вас есть. Это значит, что вы ни своего времени не имеете, ни чужого не уважаете. Вот поэтому я – человек бизнеса. А вы всегда будете работать курьером.

Первым моим порывом было послать этого щенка в стиле «мои часы стоят больше, чем ты сам, мерзость, бля, скотина». Но подумав, что если человеку неясен message в виде дорогого костюма и часов Panerai, то и бисер метать без мазы. Лучше затупить.

Я это дело слушаю и понимаю, что подобной сцены даже в кино не видел. Меня начинает тихо-тихо колбасить от смеха. Я беру у этого мудачка деньги и говорю:

– Начальник, натурально на чай хотелось бы.

Лицо этого мэ-э-э-э-неджера начинает покрываццо пятнами, он сует руку в карман и достает оттуда две мятые десятирублевые купюры.

– Добавить бы надо! Обычно полтинник дают, – мычу я, с трудом сдерживая приступ хохота.

– Это необходимое достаточное, – говорит он (как вам уже известно, КоСые предпочитают весьма вычурную речь, изобилующую чужими цитатами). – А вы мне до конца коридора коробки не поможете донести?

– У нас доставка только до дверей, – хамским тоном говорю я, разворачиваюсь, иду к выходу и так, чтобы он услышал, пою: «Тебе повезло, ты не такой, как все, ты работаешь в офисэ-э-э-э-э!».

В лифте я от гогота сполз по стене. Лет пять так не смеялся. Сел в машину, рассказал все водителю, ржали, как кони, еще минут десять.

Теория КоСых блестяще подтвердилась на практике.

Приехали на следующую точку. Звоню бабе, заказчице. Говорю, вино приехало.

Она, мол, где ваша машина, я, типа, у подъезда жду, встречаю. Я говорю – «Мерседес» с глазами. Баба нас видит, подходит и с оттопыренной челюстью говорит:

– Нормально у вас курьеры зарабатывают! На таких машинах вино возят!

– На метро-то не довезешь 20 коробок! Приходится на машине ездить.

Баба все понимает и ржет. Мы с водителем выгрузили ей вино, она дала денег, тысяч тридцать и еще мелочь какую-то. Ну, я крупные купюры пересчитал, выдал ей чек и, попрощавшись, сел в машину. По дороге пересчитываю мелочь: ста рублей не хватает. Вот сука – обсчитала, нагрела, скотина, на сотку.

Переживаю, конечно, что лоханулся. Смотрю адрес следующей доставки. Фамилия клиента: Шниперсон Арон Лазаревич. Ну, думаю, если я к нему сейчас сам поеду, он меня запросто на ВСЕ деньги обсчитает. Говорю водителю:

– Вить, ну его, этого Шниперсона, давай ты сам довезешь, у меня сейчас встреча в офисе (как же, встреча, ясен пень!).

– А ну как я его фамилию не выговорю? Он же обидится.

– Ничего, переживет. Нас сегодня уже обхамили, обсчитали. Если мы его обидим, сам будет виноват.

Приехал я в офис, сдал деньги в кассу, попил кофе. Вроде успокоился. Хреновый из меня курьер. Такой курьер, что не дай бог никому. Ну его, не буду больше курьерить. Мне одни убытки да нервное расстройство.

А вам, граждане, вот что скажу. Давайте курьерам на чай нормально. Не хамите. Курьеры возят вам всякие полезные штуки по морозу, пока вы в офисе гиподинамию наживаете. Курьеры – очень хорошие и ранимые люди.

Не обижайте курьеров. Берегите их.

Курьеры – наши друзья.