Текст книги "Усть-Илимские истории. В честь 100-летия ВЛКСМ"

Иркутский обком комсомола

Безусловно, работая на комсомольском поприще в Усть-Илимске, я плотно взаимодействовал с вышестоящим органом и его членами. Как официально получилось, какие бы слова подобрать, правильные и настоящие? Нашел, ура-а-а! С прекрасными парнями и девчонками, которые курировали, направляли работу горкомов и райкомов ВЛКСМ. Это были профессионалы своего дела. У них многому можно было поучиться. Многому и они, конечно, учились у нас. Это было нормой жизни. А общение было всегда доброжелательным и, в то же время, деловым. Иногда строгим. Это, наверное, чтобы не ленились молодые бойцы необъятного комсомольского фронта, разбросанные по различным районам и городам нашей огромной Иркутской области. Никаких интриг или дрязг не было, не помню такого. Было полное взаимопонимание и взаимовыручка, только не надо путать с круговой порукой, такого я не встречал.

Говорить о кропотливой повседневной работе по идейно-политическому, трудовому и нравственному воспитанию молодежи сейчас не стану. Это тема больше подходит для научно-исторического исследовательского труда. На ударных стройках трудилось много замечательных людей. Стахановское движение было распространено по всему Советскому Союзу, поэтому каждый сознательный, добросовестный рабочий стремился выполнить и перевыполнить плановые задания. Потому и в каждой трудовой сфере должны были расти и проявляться свои герои. Раньше всегда писали в прессе о делах, а не о людях – комсомольских работниках, которые и вершили эти дела, оставаясь в тени «маяков» – героев труда, которых они сами же находили и создавали, а все потом их прославляли и воспевали. Такова была политика партии и правительства в те далекие времена. Не очень справедливая, на мой взгляд, по отношению к работникам боевого комсомольского фронта. Они оставались в забвении. Попробую исправить историческую несправедливость в своем повествовании.

Слева направо, первый ряд: Юрий Рудых, Вера Самипова, Геннадий Шишлянников, Людмила Соснина, Виктор Воронов, Анатолий Орлов, Галина Высоких, Валентин Московских, Лариса…, Иван Афонасьевич, …, Юрий Дубровин; второй ряд: Ольга Горковенко, Любовь Полохина, Александр Корольков, Альбина Неудачина, Татьяна Ильяшенко, Олег Мосов, Светлана Сажина, Юрий Быков, Марина Масленникова, Владимир Ларионов, Татьяна Бандурко, Сергей Сыровой; третий ряд: Лена Коломина, Нина Кравченко, Галина Зубкова, Нина Жукова, Вера Сенюта, Людмила Уразова, Валерий Пашкин, …, Григорий Верхотурцев, Павел Ведерников, Владимир Стаценко, Геннадий Вокин, Раиса Милославцева; четвертый ряд: Геннадий Васильков, Владимир Романов, Василий Ковалевский, …, Василий Ряпенко, …, Владимир Просвирин, Лариса Максимова, Евгений Першин, …, Владимир Усик, Борис Филиных, Борис Канонюк

Думаю, надо пояснить свою мысль. Мне самому приходилось принимать участие в создании таких «маяков». Приходит, например, разнарядка из ЦК ВЛКСМ. Нужно отыскать человека с такими-то параметрами: мужчина или женщина; возраст такой-то; комсомолец, беспартийный или молодой коммунист; строитель, бетонщик, отделочник, монтажник или какая-нибудь другая профессия, плюс еще какие -либо индивидуальные параметры. Это кому-то в ЦК пришла в голову такая идея. А ты должен оправдать высокое доверие и подобрать два-три кандидата на роль будущей звезды. Для этого надо знать ситуацию изнутри, проводить собеседование с пока ничего не знающими о причинах и целях такой беседы людьми. Тебе же нужно ориентироваться на ребят, способных, возможно, в ближайшем будущем достойно представлять интересы города, региона, сидеть в президиумах, торжественно выносить красные знамена на помпезных партийных или комсомольских мероприятиях и тому подобное. Там, вверху, подумают над выбором, кто лучше подходит под эти параметры словесного робота. Одобрят кого-нибудь из представленных ребят, или ты пролетишь мимо с его кандидатурой. Как правило, подбирались достойные люди. Но бывали и те, кто зазнавался – «пальцы веером, сопли пузырями». Хорошо, что в моей комсомольской практике мне не пришлось столкнуться с ошибками в подобном отборе людей.

В этом повествовании мне бы хотелось рассказать о разных моментах, от серьезных до курьезных, неизменно присутствовавших в работе в той, нашей, кипучей комсомольской жизни. Попробую провести вас от большого к малому, вспоминая события, о которых на своих страницах в историческую эпоху нашей молодости писали популярные газеты, в том числе «Комсомольская правда», и фиксировала моя крепкая, молодая тогда, комсомольская память.

После смерти Константина Черненко в 1985-м году, место Генерального секретаря ЦК КПСС занял Михаил Горбачев, который сразу стал подтягивать в столицу новых людей. К тому моменту Борис Ельцин уже девять лет возглавлял Свердловский обком партии и зарекомендовал себя грамотным управленцем. При нем в регионе улучшилось снабжение продуктами, активно возводились экспериментальные поселки, спортивные центры, началось строительство первой ветки метро. Поэтому неудивительно, что талантливого руководителя в конце концов решили забрать в Москву. В столице Борис Ельцин быстро пошел в гору. Уже через три месяца он стал секретарем ЦК КПСС по вопросам строительства. А к концу года – первым секретарем Московского городского комитета партии и кандидатом в члены Политбюро. Но в 1987-м году разразился скандал. На Пленуме ЦК КПСС он вдруг обрушился с критикой на перестройку и заявил о «культе личности» Горбачева. Это привело к тому, что подающий надежды политик оказался в опале. Тем не менее, впоследствии опала не помешала Ельцину добиться победы на выборах народных депутатов СССР, которые состоялись в 1989-м году. А спустя год он одержал победу на выборах председателя Верховного Совета РСФСР. В тот год между ним и Горбачевым началось открытое противостояние.

Михаил Сергеевич Горбачев

Борис Николаевич Ельцин

Однако 12 июня 1991 года в тяжелой борьбе, преодолев все препятствия, Борис Ельцин из опалы и забвения попал на пост Президента России, заняв эту вновь введенную государственную должность. В тот период бурлил в защиту Ельцина Свердловск – малая родина Бориса Николаевича. Но кто же первый дал возможность опальному политику снова быть услышанным широкими массами? Что же предшествовало этому эпохальному для России назначению? Как загнанный в угол Ельцин смог пробиться через железобетонную блокаду забвения и снова ворваться в политическую жизнь, сразив своего клятого врага Горбачева и развалив заодно мощнейшую коммунистическую империю – Советский Союз? Хорошо это или плохо, до сих пор спорят разные историки и политологи.

А помогли сделать самый первый шаг к свету из мрака партийного забвения нашему неоднозначному политику свежие сибирские ветры и чистые воды Байкала. А кто же еще из персоналий? А это наш замечательный и необыкновенный журналист Сергей Александрович Иванов, его творческий псевдоним был Кредов, и редактор Иркутской газеты «Советская молодежь» Олег Всеволодович Желтовский. О них я кратко упоминал выше, повествуя о жизни в Усть-Илимске. Сергей, пройдя путь от корреспондента газет «Усть-Илимская правда» и «Советская молодежь», вернулся на свою родину в Москву. Ему, кипучему и неугомонному человеку, с огромным трудом собственными усилиями удалось добиться встречи с опальным затворником Б. Н. Ельциным и сделать о нем объемный и безумно интересный материал. На память об этом событии у Сереги осталась надпись-пожелание на фотографии своего маленького сына, сделанное тезкой мальчика Борисом Ельциным: «Борис, будь всегда прав!» При изгнании с больших партийных высот секретарь ЦК КПСС и по совместительству ближайший друг генсека Горбачева Егор Лигачев произнес сакраментальную фразу в адрес поверженного Ельцина: «Борис, ты не прав!»

Егор Кузьмич Лигачев

Однако печатать про партийного бунтаря никто не хотел и не брался. Это было смертельно опасно. Смертельно, к счастью, не физически, но катастрофично и пагубно для карьеры.

Олег Желтовский

Сергей Иванов (Кредов) в нерпинарии в Листвянке

Прошлым летом, когда Сергей Кредов был у меня в гостях, волшебными вечерами на берегу Байкала мы погружались в воспоминания о прошлом. Попутешествовав и поплавав по священному озеру, мы побывали у Олега Желтовского на даче, что расположена недалеко от Иркутска по Байкальскому тракту. Там, под умиротворяющую музыку костра, и происходило прикосновение к прошлому. Вспоминали в деталях, как Серегин материал о Ельцине был напечатан в Иркутской газете «Советская молодежь». Припоминали о борьбе, конфликтах, партийных функционерах с трясущимися от жути руками, которые по недогляду не смогли предотвратить эту молодежную «политическую ересь» и потому были сами подвержены страху возможной «анафемы» от партийного «Бога» или неминуемому сожжению их бренных тел на партийном костре инквизиции Политбюро. Чего только не было… Но была откровенная публикация. И эту самую публикацию затем растиражировали все центральные газеты. У многих партократов тогда отлегло от сердца предынфарктное состояние. Всех инакомыслящих не перемочишь! А они-то не революционеры, они просто недосмотрели… Жуть растаяла в тумане августовского путча.

Никаких дивидендов Сергей Кредов для себя как первопечатник будущего президента России не извлек, да и не стремился он к этому. У Сергея Кредова и Олега Желтовского к этой теме был исключительно профессиональный интерес. Свобода слова для журналиста – его путеводная звезда. Читатель должен знать разные мнения о жизни и путях развитии родной страны, в том числе и самые полярные.

А дальнейший выбор уже был за народом. Кого поддержать, за кем идти к светлому будущему – каждый определял для себя сам. Результатом этого выбора и является наша жизнь сегодня.

Итак, наступила новая жизнь. Распавшийся Советский Союз засыпал своими обломками хрупкую экономику России. Разгребали их потом всем миром, кто-то, сказочно и неосновательно обогащаясь, кто-то, и таких было подавляющее большинство, бедствовал, еле-еле сводил концы с концами. Тогда в России начало формироваться новое капиталистическое общество с его старыми волчьими законами и погоней любой ценой за финансовой прибылью.

Юрий Кудинов

Хватит, наверное, о плохом, заоблачном и о политике. Лучше поговорить о простом, человеческом. Когда текст был написан, мне потребовались фотографии для иллюстрации всех событий повествования. Обращался к «Северным братьям»: Геннадию Зубареву, Виктору Шипицыну и бывшему инструктору обкома комсомола Юрию Кудинову. Каждый откликнулся, поделился историческими фото из своих домашних архивов. Спасибо им за такую добрую и оперативную реакцию. И тогда у меня возникла потребность написать об обкоме комсомола. С Юрой удалось встретиться перед его отъездом в Таиланд на отдых, мы пообщались у него дома.

Сам Юрий – уроженец Сахалина. Проживая в городе Братске и обучаясь на историческом факультете Иркутского пединститута, он обратил на себя внимание комсомольских вождей как незаурядный, прекрасный лектор, боец идеологического фронта. В результате, его потом пригласили на работу в обком ВЛКСМ. Там он работал руководителем лекторской группы в отделе пропаганды с 1978 по 1984 годы.

– Юра, вспомни, пожалуйста, какие-нибудь веселые или курьезные события из твоей комсомольской жизни и трудовых будней работников Иркутского областного комитета ВЛКСМ.

– Так сразу и не прикинешь, Серега. Тут нужно подумать серьезно. Сколько уж лет пролетело. Много, однако.

– А ты навскидку, вот попробуй. Ты же в прошлом работник идеологического отдела, лектор международник.

– Хорошо. Вот ты, Сергей, говорил о «Северных братьях». Так, у нас в обкоме был «Милк клаб».

– Это что, молочный, значит?

– Ну да, молочный клуб.

– Ну, вы дате! Это когда несколько мужчин имели общую женщину для пикантных нежностей, что ли? Типа у вас на вечной мерзлоте северные, а у нас в Иркутске молочные братья?

Молоко (тара)

– Да нет же, ты что! Это просто Молочный клуб. В год олимпиады, а она была в СССР в 1980 году, комсомольцы усилили борьбу за здоровый образ жизни. Ну, значит, не пить алкоголь и не курить. Паша Ведерников был председателем клуба. Еще туда входили: Серега Рублев, Володя Ларионов, Володя Прояненков, Саша Толкачев, Иван Кашинский, Саша Иванов и другие. У нас даже был свой Устав. Ежедневно за обедом мы должны были выпивать не менее стакана молока. Вечером занятия спортом: футбол, волейбол, плавание и так далее.

– Юра, а наш самый главный трезвенник и борец за здоровый образ жизни Миша Попов уже не работал в обкоме комсомола?

– Нет, Серега, он уже ушел из комсомола, куда не помню.

Михаил Попов и Юрий Кудинов

– Значит, в обед выпили стакан молока, а вечером можно засадить бутылку водки или как?

– Слушай внимательнее. Вечером спортивные занятия. Мы до сих пор почти ежегодно проводим футбольные турниры между командами ветеранов комсомола и ветеранами спорта. Ты же сам снимал несколько раз такие соревнования на видеокамеру. Спасибо тебе, осталась память на магнитных и электронных носителях. Грамоты вручали победителям, кубки, призы!

– Все-таки это для галочки или от души, искренне было?

– Конечно, искренне. Никто никого не насиловал.

– Юра, как долго продолжалась работа этого клуба?

– К сожалению, Сергей, не очень долго.

– А в чем причина распада такого чудного начинания?

– Причина банальна. Всеобщий дефицит всего, и молока в том числе. Исчезло с прилавков магазинов хорошее молоко. Помнишь, Серега, были раньше стеклянные бутылки с широким горлышком. В них было натуральное молоко, вкусное.

– Конечно, Юра, помню. Там еще пробка была металлизированная, по-моему, из серебристой фольги, обжимающая края горлышка. Большим пальцем ее подцепляешь. Она бздык, выпускает вакуум. А ты глык-глык, наслаждаешься вкуснятиной. По щекам с краешек губ маленькие ручейки молока струятся на пиджак, а ты пьешь и не обращаешь на это внимание.

– Так вот, молоко исчезло, и сошел на нет наш клуб. Жалко, конечно.

Работники обкома комсомола перед демонстрацией, 7 ноября 1979 год. Слева направо: Саша Корольков, Вера Гоголева, Павел Ведерников, Володя Ларионов, Володя Стаценко, Володя Просвирин, Володя Прояненков, Юра Кудинов, Игорь Попов, Николай Амбросий; сидят Юра Быков, Алла Кукота

– Еще вспоминается случай с почетными гостями. К нам приехали на пленум знаменитые спортсмены, олимпийские чемпионы: хоккеист Александр Рогулин и боксер Вячеслав Лемешев. Я их встретил с самолета, поселил в гостинице «Сибирь». Гостей надо было доставить к 17 часам для участия в мероприятии в качестве почетных членов президиума, а телефон в гостиничном номере Рогулина не отвечал. Стучались, колотились – тишина. Потом с дежурным администратором запасными ключами открыли двери. На кровати, которая мне показалась маленькой детской люлькой, лежал богатырь, тяжеловес Александр Рагулин. Разбудить его было невозможно. Выручил Вячеслав Лемешев. Наш прославленный боксер начал орать над ухом чемпиона по хоккею: «Шай-бу, шай-бу, шай-бу!» Рогулин соскочил на ноги, еще не проснувшись, и начал шарить рукой: «Ё, а где моя клюшка? Пацаны, куда делась клюшка?» Потом, когда он пришел в себя, мы долго вместе смеялись над его боевой готовностью и находчивостью Вячеслава Лемешева. На мероприятие успели вовремя, без опоздания!

Александр Рогулин – олимпийский чемпион

Вячеслав Лемешев – олимпийский чемпион

– Юра, надо было парней сначала принять в Милк клаб.

– Нет, не обязательно. Это такие крепкие ребята были…

– Я тоже, Юра, очень хорошо помню этих замечательных спортсменов. Жаль, что они рано ушли из жизни. Вячеслав Лемешев умер 27 января 1996 года в возрасте 44 лет. Александр Рогулин – 17 ноября 2004 года в возрасте 63 лет.

– Интересно, Юра, а еще чего-нибудь вспомнишь?

– Хорошо, расскажу, что на ум пришло. На празднование 60-летия ВЛКСМ первый секретарь обкома комсомола Анатолий Иванович Орлов поручил мне раздобыть для пленарного заседания большой бюст Владимира Ильича Ленина. Я обыскал весь Иркутск и нашел самый подходящий. Он находился в Доме профсоюзов Областного совета профсоюзов. Я обратился к руководству Облсовпрофа. Там вроде бы не отказали, но посоветовали испросить разрешение от секретаря Иркутского горкома КПСС Шиверской. Я пошел к Валентине Иннокентьевне с просьбой о разрешении использовать бюст Ленина из Областного совета профсоюзов на областном комсомольском мероприятии. На мою просьбу Шиверская ответила, что не имеет никакого отношения к этому вопросу. Вот незадача…

На очередной планерке в обкоме я неуклюже доложил Анатолию Ивановичу Орлову:

«Бюст был в Доме профсоюзов. Там сказали, чтобы я попросил его у второго секретаря Иркутского горкома КПСС, а у товарища Шиверской бюста нет».

«Это у Валентины Иннокентьевны-то нет бюста?» – иронично переспросил шеф.

Весь зал потонул в гомерическом хохоте. Присутствующие прекрасно знали, что у В. Н. Шиверской великолепная фигура с выдающимися женскими формами.

Ветераны на приеме в Иркутском ОК ВЛКСМ. Слева направо, нижний ряд – четвертая Наталья Чапоргина, шестой Анатолий Орлов, девятый Борис Веденеев; второй ряд: третья Людмила Соснина; третий ряд: Юрий Кудинов, Наталья Бурдонова, шестая Алла Кукота, восьмая Людмила Уразова, Сергей Белов, крайний справа Борис Конанюк; верхний ряд: Василий Ряпенко, Владимир Поздняков, четвертый Борис Филиных, Александр Иванов, Любовь Першина, Раиса Милославцева, Игорь Попов, Петр Калиниченко

С Верой Сенютой, бывшим инструктором обкома ВЛКСМ, а тогда, в 1977 году, моим самым дорогим человеком и наставником, нам не доводилось общаться около тридцати пяти лет. А сегодня 16 апреля 2018 года мы созвонились и назначили встречу. Я купил цветы и волновался, как юноша, идущий на свидание. Верочка была самым первым комсомольским работником из Иркутского ОК ВЛКСМ, с которым мне довелось познакомиться лично. Вспоминаю, что при той далекой встрече у нее был очень серьезный вид. Очки с толстыми стеклами и внешняя строгость, как у учителя, предполагали назидательный диалог опытного комсомольского работника с молодым салагой. Однако когда Вера заговорила, внешняя строгость куда-то улетучилась. Дальше я уже разговаривал с кипучим, полным творческой энергии человеком. Обсуждали мы, по-моему, тему международных фестивалей, которые собирались продолжить проводить на усть-илимской земле.

Я, молодой второй секретарь ГК ВЛКСМ, отвечал за целый веер направлений идеологического спектра работы горкома. Это и культурно-массовая, и оборонно-массовая, и спортивная, и далее по списку. При этом за это все в Усть-Илимске я отвечал один, хотя нет, у меня была инструктор по имени Сажида, а в Иркутском обкоме каждым отдельным участком занимался инструктор, зав. сектором, зав. отделом и отраслевой секретарь ОК ВЛКСМ. Вера в дальнейшем, на этапе моего вхождения в колею, помогала мне знакомиться с комсомольскими работниками областного уровня. В нашей комсомольской среде плавно происходила смена поколений, и в 1980 году Вера перешла на другую работу. Наши пути разошлись. А сегодня мы встречаемся снова. Мой джип притормозил у дома хрущевской постройки в иркутском микрорайоне Южный. Поднимаюсь на пятый этаж. Меня встречает все та же обаятельная Вера Сенюта, только сейчас она Вера Ивановна. Мне показалось, что она совсем не изменилась. Потом при разговоре я начал замечать морщинки на ее лице. Время никого не жалеет. Но жизненная энергия и юмор моей собеседницы были неподвластны даже этому беспощадному фактору. Она была искрометной и молодой, как раньше. Первым делом Вера помогла мне идентифицировать личности ребят на старых обкомовских фотографиях. Потом мы беседовали, окунувшись в далекие, но очень счастливые времена нашей комсомольской молодости. Я начал задавать ей вопросы.

– Вера, расскажи сначала какого ты роду-племени?

– Мои корни, Сергей, из Полесья, Гродненской области Белоруссии. А раньше местные жители называли свои родные места Рассея. Оттуда, из заболоченных мест, по призыву Столыпина мои будущие бабушка, дедушка и несколько крестьянских семей в 1910 году поехали осваивать Сибирь. Они везли с собой личный скарб, скот. Им государство выплачивало деньги на нужды переселения и освоения нового места.

– Я помню из учебников истории об аграрной реформе председателя Совета министров России Петра Аркадьевича Столыпина. Жаль, что проработать в этой должности он смог только пять лет с 8 июля 1906 года до дня своего убийства 5 сентября 1911 года. Эволюционный путь развития экономики Российской империи тогда оборвался вместе с его жизнью.

А где, Вера, продолжилась жизнь родных: бабушки, дедушки и твоих родителей после переселения?

– В селе, которое образовали эти переселенцы на голом месте, там поженились мои папа и мама. Они были однофамильцы, мама Ефимия Ивановна, все называли ее тетя Хима, папа Иван Михайлович, оба они Сенюты, но не родственники. Эту новую деревню назвали Ахины. Располагалась она на бурятских землях Эхирит-Булагатского района. Там остался мой родовой дом. В нем сохранились старинные вещи, привезенные из Полесья, например, сундуки. В теплое время года я там живу, как на даче. В этом доме, как рассказывала мама, я родилась на русской печи. Больницы в деревне не было. Там я закончила восемь классов школы и переехала жить в Иркутск к старшей сестре, чтобы продолжить учебу. У нас в семье было четверо детей. Двое довоенные – Нэля, Юрий, и двое родились уже после войны – я и младший брат Саша. Старшая сестра была 1938 года рождения, у нее я жила до окончания школы. Потом, после окончания десятого класса, я поступила в Улан-Удэнский институт культуры.

– Здорово, Вера, на бурятской земле родилась белоруска, потом продолжила обучение на культур-мультур в столице Бурятии и вернулась в Иркутск, – шучу я.

– Да уж, это точно. Но я продолжу, Сережа, раз ты решил попытать меня за мою жизнь. Хотя, кому это нужно? История моей жизни довольно простая и незатейливая.

– Это нужно, поверь мне, Вера. История комсомола и всей страны складывается из историй и судеб отдельных людей. Таких, как мы с тобой. Конечно, это важно. Мне очень интересно!

– После окончания института культуры я вернулась в Иркутск. Работала в юношеской библиотеке, тогда она еще не была областной. Как активный человек, я должна была встать на комсомольский учет. Но куда? В нашей библиотеке было только два члена ВЛКСМ. Для создания комсомольской ячейки требовалось минимум три человека члена ВЛКСМ. Я пошла в Октябрьский райком комсомола. Там познакомилась с Анатолием Лавыгиным, который был в то время вторым секретарем. Дело в том, что я ранее была в Иркутском горкоме комсомола. Там я просила дать мне направление для работы на ударной стройке. Но мне разъяснили, что сначала первичная организация должна дать соответствующую рекомендацию для своего комсомольца. А раз в библиотеке нет первички, нужно решать вопрос в Октябрьском РК ВЛКСМ об объединении комсомольцев нескольких учреждений культуры в единую комсомольскую организацию. Этот вопрос я и решала с Анатолием, поскольку он курировал направление работы с культурой. В результате появилась большая комсомольская организация работников культуры, состоящая из членов ВЛКСМ всех библиотек Октябрьского района города Иркутска. Меня избрали комсомольским секретарем этой организации.

– Тебя, Вера, заметили, как водится в таких ситуациях, и забурлила твоя неутомимая энергия уже в русле комсомольских дел. Сначала «октябрят» (Октябрьского района), затем на уровне города Иркутска, а потом она, наверное, выплеснулась и на обком комсомола? Я правильно понимаю развитие этой ситуации? – снова заулыбался я своему вопросу, уже наперед зная ответ.

– Ну, типа того. Работа кипела. Мы проводили бесчисленное множество полезных для молодежи мероприятий. Даже на базе кинотеатра «Мир», был раньше такой, мы устраивали кино-конференции. Потом Анатолий Лавыгин перешел работать в Иркутский обком комсомола. Там была смена поколений. Освободилось место инструктора отдела пропаганды, я не стала отказываться от предложения Анатолия и в 1975 году перешла работать в Областной комитет ВЛКСМ, – Вера продолжила рассказ о своем комсомольском пути.

– Первым секретарем обкома комсомола тогда был Валерий Викторович Игнатов. Он мне запомнился как первопроходец БАМа. Однажды мы вместе с работниками студии «Восточно-Сибирской кинохроники» монтировали документальный фильм об освоении «Звездного» – это поселок на Байкало-Амурской магистрали. Колоритные кадры. Из вертолета выходят крепкие парни. Среди них Валерий Игнатов. Он в рабочих кирзовых сапогах месит вязкую глинистую почву, прокладывая первую тропинку в будущем поселке строителей и железнодорожников. Это он одним из первых закладывал космическую энергию комсомольского задора и энтузиазма для первых десантов молодых ребят, высадившихся в дальнейшем на этой сибирской земле. Сам Валерий Викторович – коренной москвич, после службы в армии вместе со своим другом Захаром Новиковым по комсомольской путевке приехал в город Братск на строительство лесопромышленного комплекса. Там он прошел путь от простого рабочего до первого секретаря Братского ГК ВЛКСМ. Потом его избрали первым секретарем Иркутского обкома комсомола. Его всегда отличали широкий размах мыслей, прямота и принципиальность при очень вежливом и корректном отношении к подчиненным и простым людям. Для меня он являлся примером руководителя.

Всего один маленький, но очень яркий пример из того времени. Вспоминаю, как однажды я, по запарке, не проверив текст приветственного адреса, подсунула его первому секретарю. Он ехал поздравлять с юбилеем одну из войсковых частей Иркутского гарнизона. На следующий день Валерий Викторович вызывает меня и строго глядя в глаза спрашивает:

– Вера, а ты вычитывала текст приветственного адреса, который я должен был вручать на торжественном собрании?

– Нет, Валерий Викторович, мне его отдали в типографии, и я бегом полетела к вам, потому что вы могли опоздать.

– Вера, так нельзя поступать. Нужно обязательно знакомиться с документом, который ты получаешь, – вежливо сказал мой старший товарищ – именно старший товарищ, а не начальник, – ступай снова в типографию и получи надлежащее приветствие. Потом в войсковой части замени его на случайно попавший туда приветственный адрес СМУ. Я выкрутился при своем выступлении импровизацией, но ошибку надо исправить!

Я была готова провалиться под пол и под землю. Так вежливо и деликатно меня еще никто не ругал. В дальнейшей жизни я уже никогда не допускала подобного рода осечек. Это был для меня урок, который я не забуду никогда!

В одно время со мной пришли на работу в обком: заведующим отделом пропаганды Володя Поздняков, который приехал после окончания высшей комсомольской школы, Светлана Сажина пришла заведующей сектором культурно-массовой работы, инструктором Володя Ларионов вместо Бориса Азарова, вместо Саши Шайдулина в оборонный отдел инструктором по правовому воспитанию пришел Олег Мосов. Мы с оборонным отделом занимали один кабинет. Создавшийся коллектив был настолько дружным, что мы встречаемся с ребятами до сих пор! С Геной Вокиным мы дружим, с Ниной Жуковой общаемся, находясь в очень тесных отношениях. К сожалению, многие уже выбыли навсегда из наших рядов. Нет уже Володи Ларионова, Светы Сажиной, Тамары Белозерцевой, Бориса Веденеева, Павла Уханова, Леонида Шагина, Саши Иванова, Игоря Попова – яркого и зажигательного человека. Многих, многих уже нет с нами, – Вера загрустила, на глаза навернулись слезинки, в разговоре возникла тяжелая пауза.

1969 год. На фоне Усть-Илимских островов «Лосята», ушедших на дно водохранилища. Вера Сенюта справа

– Я тоже хорошо знал этих ребят. Жаль, что они ушли так рано. Могли бы радовать родных и друзей. Это были светлые и солнечные люди, – мы немного помолчали, потом я прервал паузу, – Вера, давай теперь вспомним о веселых или курьезных событиях в комсомольской жизни. Мне Юра Кудинов рассказывал о Милк клабе. Когда все бросили пить и курить, стали заниматься спортом и пить исключительно молоко вместо спиртного! Ты что-нибудь помнишь об этом прогрессивном движении?

Вера засмеялась, глаза ее просветлели, в них засверкали озорные искорки. «Ну, сейчас врежет, наверное, правду-матку об этом молочном клубе», – подумал я, широко улыбаясь.

– Конечно помню, а как же! Инициатором этого клуба был Пашка Ведерников. Он работал в орготделе в центре информации обкома комсомола. Нас и наши отделы объединяла дружба. Интересы были общими. В этот период в молодых семьях появилось много детей. У Саши Белякова родилась дочка, у Юры Кудинова сын, у Паши Ведерникова тоже старший сын, у Юры Быкова дочь была чуть постарше. Мы вместе отмечали все праздники, например, Первое мая, Седьмое ноября. Даже с работы наш отдел пропаганды уходил в полном составе. Дожидались, помогая друг другу, завершения работы и всей гурьбой от нашего Серого дома переходили улицу к скверу Кирова. А там уже расходились каждый в своем направлении. Володя Ларионов ехал во второй Иркутск, в общем, кто куда.

Вот тогда-то и возникла идея создания Клуба молока. Но с молоком-то тоже была проблема. Его еще нужно было где-то достать. Но у Павла Капитолина Павловна, его мама, работала в торговле. Была заведующей магазином у водников. У Пашки у единственного была машина «Жигули», он ездил, покупал и привозил молоко в больших литровых стеклянных бутылках. В один из моих дней рождения, – Вера задорно смеется, – Павел привозит картонную коробку с провизией в квартиру моей мамы, молча вручает и уезжает. Это сюда, где мы сейчас, Сергей, с тобой сидим и разговариваем. Когда я пришла, мама, а она была юморной хохлушкой, на своем языке говорит мне: «Приехал какой-то хлопец, парубок и привез коробку. Что здесь, я не знаю».

– А «парубок» – это что? Коротышка, обрубленный? Вроде не подходит. Павел крепкий, рослый, красивый парень, – искренне удивляюсь я.

– Нет же. Это в переводе с украинского «молодой парень»! Вот его молоко из коробки вместо сухого вина и шампанского было предметом нашего пития. Но поскольку мы после работы были голодными, закусывать тоже было необходимо. Мама из деревни привезла соленое свиное сало. Оно-то вместе с отварной картошкой и стало нашей закуской.

– Молоко с салом?!

– Да, Сережа, так и было. Мы веселились в этой однокомнатной квартире, пели песни. Паша даже каблуками по полу отстукивал в зажигательном танце. А на следующий день соседи с нижнего этажа жаловались моей маме: «Хима, вчера в твоей квартире молодежь упилась в хлам. Песни орали, плясали, как чумные. Мы уже хотели милицию вызывать!» А мы все были трезвыми, но веселыми, как никогда. И без спиртного можно было весело проводить время. Это точно!