Текст книги "Солнечный принц. Кошмары секретного объекта"

Итак, в подземелье действительно живут люди. Остается только найти их и спросить, откуда они здесь взялись? Можно просто подождать, пока кто-то войдет, и все разъясниться. Андрей оглянулся на дверь. И увидел свои следы.

Нет, никто сюда не войдет. Комната явно нежилая: на полу – толстый слой пыли. Но что-то не так. Кровать и шкаф, умывальник, тумбочки – все новое, чистое, свободное от пыли. Такое ощущение, что обстановка просто образовалась здесь: ведь если бы кто-нибудь втащил ее через дверь, то должны были остаться следы.

Андрей подошел к изголовью кровати, взглянул на фотографию... И отшатнулся, будто его ударили по лицу. Перед ним была Индия – в белом платье невесты, в фате. Она улыбалась, скосив глаза в сторону жениха.

Андрей зажмурился, снова открыл глаза, прижал пальцы к вискам, как всегда делал, будто стараясь схватить руками невозможную, недоступную мысль.

Две вещи его поразили: первое – Индия замужем. Это было просто и понятно, пусть тяжело и горько, но не вызывало ничего, кроме эмоций ревности. Второе было гораздо серьезнее: это – лицо ее мужа. Вернее – его отсутствие.

Голова человека, одетого прямо-таки по-королевски: широкополая шляпа с пером, белоснежное жабо – была просто черной болванкой. Или дырой, куда уличный фотограф предлагает клиенту просунуть голову.

Андрей еще раз обвел глазами комнату. Все здесь выражало идиллию семейной жизни. Кровать была сделана из какого-то бледного материала, похожего на кость.

На кровать слоновой кости положили молодых...

Значит, Индия замужем. За человеком эпохи мушкетеров. С черным лицом. И Андрей стоит посреди их супружеской спальни.

По его спине пробежал холодок, который, как пишут в страшных книжках, есть явный признак близкого присутствия приведений. Иначе ведь невозможно объяснить, почему пол в комнате остается нетронутым. Это значит, что призраки скользят над полом, не касаясь его.

В привидения Андрей не верил. Можно допустить, что подобные фантомы являются галлюцинациями. Где-то в старинных замках или на кладбищах. Только вот здесь, под землей, эти галлюцинации – чьи?

Он снял со стены фотографию, пригляделся. Скорее, это не фото в рамке под стеклом, а... Неизвестно что. Андрей перевернул странный предмет, царапнул ногтем. Портрет молодоженов был как бы отлитым из одного куска вещества: никаких стыков между стеклом и рамкой, между рамкой и подложкой. Технология изготовления портрета совершенно непонятна.

– Кто ты?! – неожиданно вслух воскликнул Андрей, обращаясь к портрету невесты.

Звук собственного голоса испугал его. Андрей размахнулся, собираясь шмякнуть портрет о стену, заодно – проверить, из какого материала он сделан. Но, поколебавшись, круто завернул ладонью и сунул портрет в карман.

Странно, что Андрей до сих пор ни разу не подумал об инопланетянах. По идее, это должно было сразу прийти ему в голову... Но вот в чем дело: все окружающее построено из самых обыкновенных земных материалов. И какое-то оно старое, из быта дедовских времен – черные эбонитовые детали, толстые провода.

Допустим, это что-то земное, сделанное в пятидесятые годы, как и сама фабрика. Затем это сооружение подверглось нападению инопланетян. Бороться с ними было невозможно, и входы в подземелье просто залили бетоном. И теперь здесь, вот уже много лет, существуют люди и монстры, земляне, наряду с инопланетными созданиями. Вот почему и стекло – не стекло, и ткань – не ткань.

Проходя мимо шкафа, Андрей двумя пальцами вытянул платье. Так и есть: в сложном, полным всяческих оборочек и замысловатых украшений изделии, нет ни одного шва.

БИТВА НЕДЕТСКИХ ИГРУШЕК

Теперь он чувствовал себя идиотом. Если отбросить все фантастическое, невероятное, что он видел и пережил, точнее, принять за неоспоримую реальность – что же останется в итоге? Простая неумолимая истина: где-то здесь существует замужняя женщина, в которую он заочно влюблен. И храбро движется по направлению к ней, полный самых конкретных надежд... Почему она звала его, мучила во сне? Так ли ему нужна эта встреча теперь, когда он убедился в том, что Индия несвободна?

Если перенести его приключения в бытовой план, не обращая внимания на фантастику, словно на фон монитора, то получится какая-то нелепая ситуация. Допустим, ему понравилась женщина, которую он встретил на улице. Она стала сниться ему, что вполне естественно. Дед тоже видел симпатичную соседку, сделал ее персонажем своей выдуманной картины. Андрей узнал, где она живет, и теперь идет прямо к ней домой, например в девятиэтажку на Октябрьской улице. По пути встретился Славка, они подрались... Неужели бы Андрей в здравом уме пошел бы в гости к незнакомой замужней женщине – только потому, что она снилась ему, что дед написал ее портрет?

Нет, не пошел бы. А движется он сейчас по другой причине, именно, вовлеченный в мрачную игру реальности. И значит, надо отбросить не фон на мониторе, а само содержание экрана. То есть – не думать больше об этой чужой женщине, а сосредоточится на том, что происходит вокруг.

Андрей пытался убедить себя в том, что им движет только исследовательский интерес. Страх уже отпустил его, наверное, потому, что он уже перешагнул здесь за все мыслимые грани кошмара. Ему захотелось взглянуть на центральный зал этого уровня. Он без труда отыскал его, следуя поперечными проходами незапыленных комнат.

Открыв дверь, он пожалел, что родился таким любопытным. Краем сознания Андрей, конечно, отметил, что усеченная пирамида в центре несколько больше, чем верхняя, и продолжает ее под теми же углами. Подумал он также, что двумя уровнями выше существует зал, где должна быть вершина пирамиды. Еще он заметил парчовый трон, над ним – портрет супруга Индии во весь рост, с черным шаром вместо головы, словно кегля в королевских одеждах... Главным, однако, было содержание самого зала, вернее, его население.

Все эти существа почему-то вызывали ужас, хотя, в основном, это были сказочные персонажи. Среди них белели снеговики с метлами, с ведрами на головах и носами-морковками. Буратин в зале было несколько, они сразу бросались в глаза – желтоголовые буратины, и вовсе не тот факт порождал ужас и отвращение, что они имели огромные размеры... Настоящий кошмар заключался в том, что эти, вроде бы добрые детские образы, были искажены. Андрей увидел Железного Дровосека, но он выглядел как-то не так, словно это был не настоящий Дровосек, а его труп. Вот Кот в сапогах, лицом почему-то похожий на свинью... Вот Чиполлино, но какой-то серый, тыквоголовый...

Странные фигуры стояли неподвижно, словно были выключены. Едва только Андрей показался на пороге зала, они разом повернули головы и посмотрели на него.

Андрей закрыл дверь и быстро пошел по коридору прочь. Откуда-то донесся запах кухни – или это ему показалось? Он уже свернул за угол, когда услышал звук, похожий на крик ночной птицы – скрип железной двери, распахнутой рывком. Частый топот десятков ног не заставил себя долго ждать.

Андрей побежал. Перед очередным поворотом он оглянулся: бегут, старательно размахивая руками. Впереди – два кошмарных буратины, Андрей уже умел отшибать им головы. Огромный пучеглазый Незнайка в желтых брюках тоже довольствуется тонкой шеей, правда, неизвестно, из какого вещества сделанной. Фигура, похожая на Железного Дровосека, может быть и в самом деле металлической...

Карикатурное войско двигалось довольно медленно, чтобы сразу догнать Андрея, но достаточно быстро, чтобы измотать его, если процесс преследования затянется. Монстры наступали друг другу на пятки, сталкивались корпусами, издавая то гулкий стук, то металлический звон. Что они сделают с ним, когда поймают? Разорвут на куски своими нечеловеческими пальцами? Возьмут в плен?

Фигура без лица, изображенная на портрете, вероятно, их главарь, вернее, судя по одежде – король. Среди преследователей его не было, возможно, эта знаменательная встреча еще впереди. Следовательно, сама Индия должна быть ни много, ни мало – королевой подземного мира. Но, прежде всего – чужой женой, и какое ей может быть до Андрея дело?

– Ну и что? – вдруг промелькнула дерзкая мысль. – Анна Каренина тоже была замужем...

Внезапно в глубине коридора, в том направлении, куда он бежал, послышался новый топот. Окружают!

Как назло, единственная дверь на этом отрезке пути была заперта. Андрей остановился. Из-за угла вывалила новая толпа. Вывалила и сразу остановилась, перегородив коридор. Компания детских игрушек тоже замерла.

Да все это просто сон, и ничего более: армия из детских игрушек, король, королева... И подсказка заключается в лестницах, которые ведут с уровня на уровень. Эти лестницы с перилами-улитками, такие же, какая была в сегодняшнем сне... Лестница как бы намекает на мысль о том, что сон просто-напросто продолжается. Почему же он такой настоящий, несущий все ощущения реальности? Да просто потому, что в подземелье какой-то газ или излучение. На самом деле, здесь всего лишь темные запущенные коридоры, и даже никакие лампы не горят...

Итак, он спит, и знает, что спит, и с любопытством движется по пространству сновидения, рискует, бросается навстречу опасностям, будто смотрит какое-то кино, где в главной роли он сам. И лучшее средство проснуться в таком сне – это погибнуть. Надо просто стоять, ничего не делать и ждать...

Нет, не получается. Налицо явная ошибка рассуждений. Если сейчас продолжается ночь, и он просто лежит в своей постели под одеялом и видит сон, который обладает всеми признаками реальности – именно оттого, что в подземелье какой-то особый, галлюциногенный газ... Неправильный тезис. Газ может быть в подземелье, но в его комнате, в его постели никакого газа нет.

Андрей недоуменно озирался по сторонам. Те, что появились впереди, были другого покроя: мерзкие скелетообразные монстры, вооруженные небольшими арбалетами. Они вскинули свое оружие, приняв боевую позицию. В сущности, это были скелеты, или попытка скелетов: конструктор, который их спроектировал, не мог или не хотел следовать подлинной человеческой анатомии.

Тут только Андрей понял, что первые враги вторых. Он метнулся в сторону, вжался в стену. От компании кукол вперед выступили Дровосеки, воинственно взмахнув топорами – лезвия нарисовали в свете ламп два желтых серпа. Мимо пролетел град коротких стрел, послышался треск и звон. Одна стрела прошила его куртку, прошла скользяком под левым карманом, выскочила, но, потеряв скорость, тут же свалилась на пол. Грудь рванула острая боль: какой может быть тут сон! Теплая струя крови спустилась по животу. В воздухе опять просвистело... Андрей заметил, что верхняя часть коридора не охвачена стрельбой. Мгновение, и он забрался по кабелям, распластавшись под потолком, словно муха. В тот же миг обе армии ринулись навстречу друг другу. Кулаки, локти, головы мелькали на расстоянии меньше метра внизу. Лезвие кривого ятагана махнуло прямо перед его глазами и вонзилось в толстое брюхо снеговика. Порез широко раскрылся, оттуда повалили клубы грязной ваты. Противник, вспоровший снеговика, клацая черепом, принялся кромсать своего врага, умножая ватные вывалы, в которых запутался пробегающий Дровосек, повалился на пол, тут же был затоптан и смят другим скелетообразным монстром...

Вдруг Андрей почувствовал спиной что-то вроде дверной ручки. Люк в потолке, решетчатая крышка... Андрей толкнул ее локтем, крышка упала, звонко танцуя на полу среди мелькающих ног, подземелье отозвалось громовым эхом, смешавшимся с дробью схватки.

Локоть провалился в пустоту: за отлетевшей крышкой был круглый проход, вроде вентиляционной трубы. Андрей изогнулся, ухватился за какую-то скобу и утянул свое тело туда.

Труба изгибалась, принимая горизонтальное направление. Сворачивая, Андрей посмотрел вниз. В световом круге возникло злобное лицо Буратины, провернуло зрачками, хлопнуло ртом и скрылось.

Андрей полез по трубе, как тогда, наверху. Сзади слышался, гулким эхом дробясь о стены трубы, звон и скрежет битвы: соперничающим армиям было теперь не до него.

Все, что с ним происходит – реальность, но она настолько причудлива, что кажется сном. Впрочем, у него есть игла: достаточно ткнуть себя в зад и проснешься. Может, для этого и нужна игла в его сегодняшнем квесте?

Впрочем, попытка думать о чем-то смешном не удалась: он чувствовал, как дрожат его колени, елозя по гладкому металлу. Должно же существовать какое-то простое толкование этого якобы сна...

Он проник в недра «химзавода», который представляет собой что-то совсем другое. Что могло производить такое предприятие? Скелетообразных монстров? В принципе, такое можно представить: вдруг здесь создавалась армия нового типа – некая пехота, состоящая из роботов, терминаторов. Завод закрыли, залили бетоном, потому что его продукция стала опасной, вырвалась из-под контроля самих создателей. И теперь здесь идет многолетняя, неуправляемая война. Или, все-таки управляемая? Что хотят добыть в подземелье люди из джипа? Может быть, они как раз и стремятся завладеть необычным оружием, чтобы заставить служить своей банде всех этих неодушевленных бойцов? Использовать их как киллеров или шпионов, способных неделями сидеть в засаде, обходясь без пищи и воды...

Но откуда тогда взялись здесь буратины, железные дровосеки и снеговики? И какой смысл тут имеет пирамида?

Труба разветвлялась, Андрей свернул направо, затем, по косому пологому сходу спустился вниз, вероятно, попав уже на следующий уровень. Опять разветвление, на сей раз, Андрей выбрал левый поворот. Остановился, задумался... Почему он сворачивает без всякого колебания, будто уже знает дорогу? Дорогу – куда?

Внезапно его осенило: весь его путь в подземелье кем-то запрограммирован. Сам того не сознавая, он стремится к определенной цели, и этой целью может быть только одно – Индия. И не имеет никакого значения, замужем она или нет, и насколько она его старше, потому что Индия зовет его, уже много часов, с тех пор, как ему приснился сон:

– Спаси меня!

Андрей посветил фонариком в глубину трубы, тьма отодвинулась на несколько метров, сгустившись вдали, пульсируя, словно стараясь показать что-то на своем круглом экране, черном, как то лицо в обрамлении жабо. Оттуда, из этих сходящих на нет световых лучей, будто тянулся слабый, но отчетливый зов:

– Спаси меня!

И Андрей почувствовал, что Индия, его Индия, которую он, несмотря ни на что, так недосягаемо и фантастически любил, зовет и ждет его уже где-то совсем близко, здесь и теперь...

Труба заканчивалась решеткой, закрытой на засов. Вскоре он понял, что попал в тупик: засов будто бы прикипел к петле. Андрей пытался расшатать его, но места в трубе было так мало, что он не мог создать достаточного рычага из своего локтя. А за решеткой был свет...

Андрей вспомнил: масло! Он достал бутылочку и ткнул ею в засов. С трудом и скрипом, но железная полоса сдвинулась. Андрей вылез из трубы, оказавшись в небольшой комнате, где стояла кровать и тумбочка, очень старого образца. Остальную обстановку этой полутемной комнаты он рассмотреть не успел, потому что в центре, на простом деревянном стуле увидел девушку или взрослую женщину. Она подняла большие удивленные глаза. Это действительно была Индия.

МИР, ГДЕ СБЫВАЮТСЯ СНЫ

Только теперь Андрей понял, что все его рассуждения на тему «есть Индия или нет», были всего лишь жалкой игрой воображения. Никакой Индии быть не могло. Но она была. Медленно поднялась со стула, поправила юбку, обыкновенную, гофрированную юбку до колен. Такие синие юбки носили школьницы в старом советском кино.

Белая блузка с короткими рукавами-крылышками заправлена под узкий черный ремень. Меньше всего эта одежда подходит двадцатилетней замужней женщине, к тому же – королеве подземелья...

Индия отбросила со лба спутанные волосы, полыхнувшие золотом в свете плафона, и протянула оголенную руку ладонью вверх. На запястье блеснул тонкий браслет в виде серебряной змейки.

– Ну, здравствуй! – услышал Андрей и осторожно, словно боясь обжечься, прикоснулся к ее белой руке.

– Вообще-то, я думала, что ты войдешь через дверь.

Она действительно ждала его, на самом деле – звала...

– Если бы дверь не была заперта, я бы сама пошла тебя искать.

Так вот оно что: ее тут заперли! Кто мог это сделать – злой муж, этот безликий король?

– Между прочим, я тебя точно таким и представляла. Разве что, немного старше... И одежда другая... Да что ты молчишь? – в голосе Индии прозвучали нотки возмущения.

– Я это... – прохрипел Андрей.

Он возненавидел себя за свой жалкий лепет. Индия недоуменно глянула на него, сверкнув голубым глазом сквозь прядь волос.

– Искренно говоря, я возмущена, – неожиданно строго сказала она, сдунув со лба непослушную прядь. – Вовсе необязательно было разыгрывать это похищение. Ты мог бы просто нанести Рубиндо официальный визит.

– Кому? – изумился Андрей.

Внезапная догадка вернула его голосу нормальный звон.

– Мастеру Рубиндо, моему отцу. На самом деле, он не так уж и сердится на тебя. Только вчера утром мы говорили о тебе. Ему надоела война. Мастер так и сказал: если хочет жениться, то почему просто не придет с предложением?

Было исчерпывающе ясно: она принимает его за кого-то другого.

– В самом деле, почему? – Индия испытующе смотрела на Андрея, часто хлопая длинными ресницами.

Кроме того, Андрею стала ясна еще одна вещь: таинственное черноликое существо вовсе не муж Индии, а жених. И «супружеская спальня» – это всего лишь проект будущей жизни. Возможно, спорный проект.

– Индия... – начал Андрей, но запнулся, вопрошающе глянув на девушку.

– Да? – нахмурившись, отозвалась она.

– Значит, на самом деле – Индия!

– На самом деле, ну и что? – произнесла она уже с раздражением, наверное, тоже понимая, что тут произошла путаница. – И что это за одежда на тебе? Не очень-то ты похож на настоящего принца!

Андрей рассмеялся. Ему вдруг стало легко и весело, несмотря на то, что из-за этой путаницы он чувствовал себя неловко, будто подслушал чужой интимный разговор.

Индия быстро откинула обеими ладонями волосы назад, как делала это всегда – во сне.

– Так ты не принц?

– А ты не королева? Меня зовут Андрей.

Она замотала головой, укладывая на место волосы, словно говоря: нет.

– Какой еще Андрей?

– Я пришел сверху, – он закатил глаза и потыкал пальцем в плафон.

Воцарилась тишина. Андрей огляделся. В комнате стояла аккуратно застеленная железная кровать с точеными хромированными шишечками, сжимавшими, словно в маленьких кулачках, блики от плафона. В углу был умывальник, с таким же синим кувшином, что и в «супружеской спальне» – очевидно, здесь действуют свои законные стандарты обстановки. Под кроватью что-то шуршало и шевелилось.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила Индия.

– Это трудный вопрос. Я бы тоже тебя о многом спросил... Кто такой «принц»?

– Принц, Солнечный Принц. Его слуги похитили меня и держат здесь, в этой комнате. Впрочем, она ничем не хуже той комнаты, где я живу. Солнечный Принц сватается ко мне.

– И ты согласна?

– Я пока думаю... Какой же ты весь грязный! – воскликнула Индия, пытаясь отряхнуть его плечо. – И как только я могла спутать тебя с Принцем?

– Наверное, ты просто очень хотела его увидеть, – насупившись, сказал Андрей.

– Может быть, и хотела. А может быть – и не очень. Я не выношу насилия. Постой-ка! Да у тебя кровь...

– Ерунда! Какой-то монстр оцарапал стрелой из арбалета.

– Какой-то – кто?

– Монстр. Их тут полно в коридорах.

– Не знаю такого слова. Раздевайся. А с арбалетами у нас ходят создания.

Индия сдвинула молнию его куртки и распахнула борта.

– Рубашка вся в крови! Я перевяжу тебя.

Ловкие белые пальцы расстегнули пуговицы, одну за другой. От ее прикосновения Андрея бросило в жар.

– Пустяки... – бормотал он. – До свадьбы заживет...

– До какой свадьбы?

– У нас так говорят. Поговорка, значит...

Андрей стоял перед ней, уже по пояс голый, Индия аккуратно повесила его куртку, рубашку и майку на спинку стула.

– А я думала, ты тоже выходишь замуж.

– Замуж – это если девушка, а если парень, то говорят – женится. А что значит – создания?

Индия подошла к кровати и откинула одеяло.

– Создания мастера Рубиндо, – говорила она сквозь зубы, потому что старалась надорвать край простыни. – Когда на нас напали слуги Принца, отец был вынужден создать свою армию. Это черепусики, они добрые.

Послышался треск: Индия отделила от простыни полосу, вышел довольно длинный бинт.

– Как это создать? Он что – бог?

Андрей подумал о саркофаге, о мумии... Что, если все это имеет какое-то отношение к древнему Египту, его языческим богам?

– Что такое бог? – поинтересовалась Индия.

– Это... – Андрей запнулся, подумав, что сейчас не время и не место читать девушке из подземелья лекцию по такому сложному вопросу.

Индия говорила на чистом русском языке, в то же время – не знала некоторых слов. Да что там, слов! Дело ведь не в словах «бог» или «монстр», а в самих понятиях. Андрей стоял и смотрел на девушку, на картину, висящую над кроватью... Нет, это вовсе не картина, а просто лист старой пузырчатой фанеры, зачем-то вставленный в рамку.

Индия подошла, неся развевающийся бинт в обеих руках.

Рана была действительно пустяковой: короткая царапина чуть ниже левого соска. Андрей заметил, что на руках девушки красуются серебряные змейки с изумрудными глазами.

– Хорошие, правда? – Индия отвлеклась от перевязки, вращая ладонями. – Это подарок Принца. Они появились сегодня ночью, пока я спала.

Андрей заметил, что браслеты сидят туго, и непонятно было, как их снимать и надевать. То же самое, что портрет, колпак и все остальные вещи.

– Ты ведь никогда не была наверху? – спросил он.

– Не была и не буду, – сказала Индия с грустью.

Она возилась с перевязкой, задевая волосами его лицо. Андрей чувствовал запах девушки, сладко-острый, чем-то напоминающий корицу.

– Почему же не будешь? Думаю, мы скоро выберемся отсюда.

Он сразу пожалел, что сказал «мы».

– Нет, мне туда нельзя, – сказала Индия, поправила готовую повязку и отошла на шаг, любуясь своим произведением.

Ее запах остался с ним, он исходил из разорванной простыни, которая теперь опоясывала его поперек груди – крест-накрест, через плечи, делая его похожим на какого-то старинного солдата.

– Какой-то ты странный, – заметила Индия. – Слишком темный, что ли...

– Просто загорелый. На Бабошке, на озере...

Она вытянула свою белую, словно лилия, руку, вдруг положила ладонь ему на живот. Холодная, как лягушка.

– Ты что – горел?

– Нет! – Андрей почти рассердился, потому что ему пришла в голову мысль: а не дурачит ли его она?

Вряд ли: это было бы глупо, ни за чем не нужно. Здесь (пока трудно осознать, что такое «здесь», откуда оно взялось и каковы его размеры) есть Рубиндо и Солнечный Принц. Они воюют. То, что он видел в коридоре, было одним из поединков этой войны. «Черепусики», скелетообразные создания мастера Рубиндо, сражались со слугами Солнечного Принца, который затеял с ним войну, чтобы взять в жены Индию, его дочь. Все, кажется, логично и вполне ясно. Но логично и ясно только внутри самой системы. Которая, по всем внешним законам, просто не может существовать.

– Ты первый человек сверху, которого я вижу в своей жизни, – задумчиво проговорила Индия. – И у меня к тебе очень много вопросов.

– Давай, ты мне расскажешь про то, что внизу, – сказал Андрей. – а я тебе – про то, что наверху, ладно?

Андрей стал одеваться, Индия с любопытством рассматривала его. Он тоже пытался осмыслить ситуацию. Индия никогда не была наверху, и, если ей на вид лет двадцать... Как она могла прожить здесь столько лет?

– Ладно. Только я не знаю, с чего начать. Хочешь – спрашивай!

* * *

В следующие полчаса Андрей узнал многое. Теперь-то он уж точно мог представлять интерес для тех, кто загнал его сюда.

Мир состоит из уровней. Известных уровней двенадцать, но существует еще и тринадцатый, самый нижний уровень, куда нет доступа. Еще один закрытый уровень находится наверху, там, откуда пришел Андрей. «Наверху» – это почти то же, что и «внизу», только там не надо менять перегоревшие лампочки, потому что верхний мир освещается солнцем. Что такое «солнце», трудно представить, но оно настолько яркое, что может заменить сразу все лампочки и плафоны на свете.

Несколько месяцев назад объявился Солнечный Принц. Ни Индия, ни Рубиндо не знают, откуда он взялся. Он мог прийти как с верхнего уровня, так и с нижнего. Отец считает, что Принц – это такой же создатель, как и он сам.

– Почему он создатель? – не выдержал Андрей. – Что он создает, из чего?

– Создатель, – твердо сказала Индия. – Иначе, как объяснить эти браслеты? Не говоря уже о целой армии его слуг... Мы-то сразу поняли, почему они имеют вид самых обыкновенных детских игрушек.

– Да уж, обыкновенных! – вставил Андрей, вспомнив гигантского уродливого Буратино.

– Это, по крайней мере, ясно, – продолжала Индия. – Он сватается ко мне, поэтому и понаделал созданий именно такой формы. Что мне привычно. Отец ведь тоже всю жизнь делал мне игрушки. Правда, создания Принца какие-то... Как бы это сказать?

– Ты тоже заметила! Неправильные эти буратины, дровосеки, снеговики...

– Это меня и беспокоит, честно говоря. Стоит задуматься, каков у Солнечного Принца характер, если он запускает в мир такие страшные создания. В-общем, я пока сомневаюсь, что хочу за него замуж.

Андрей ощутил в горле хорошо знакомый горький комок, который всегда означает прилив чувства жалости к себе. Голова Индии была занята Принцем, и только им. Она морщила лоб, наверное, постоянно решая для себя вопрос: хочет ли она замуж или нет. А ему оставался только сон. И портрет. Он был здесь лишним...

Ничего себе – лишний! Андрей усмехнулся. Лишний, который проник глубоко под землю, где происходит неизвестно что... Лишний, которого тут могут убить фантастические монстры.

– Ваши черепусики не более приятны на вид, – угрюмо заметил он.

– Черепусики... – Индия улыбнулась. – Они милые, у них мягкий характер. Но все они – воины. Отец и замыслил их как воинов, чтобы противостоять натиску Принца. Они, между прочим, нам и по хозяйству помогают...

Индия скорчила гримасу, изобразив милого черепусика, который помогает по хозяйству. Андрей рассмеялся. Рано ему складывать оружие. Индия колеблется. Его соперник страшен, загадочен, но...

– А три месяца назад... – продолжила было Индия, но вдруг запнулась, Андрею показалось, что краска залила ее щеки.

– Что – три месяца? – спросил он, чувствуя сильное волнение.

– Ничего, – оборвала Индия.

Именно тогда ему как раз и начали сниться эти сны...

– Теперь ты, – произнесла Индия. – Рассказывай о своем уровне.

Андрей помолчал. Как рассказать ей и что – рассказать? О мире, о солнце, о море... Впрочем, он сам видел море только по телевизору. И горы – тоже. И большие реки, и водопады...

Индия слушала, задумчиво теребя пальцами губы. Она сделала кисточку из своих волос и водила ею по щеке. Она дергала себя за мочки ушей и щелкала по носу.

Андрей выговорился. Он с удивлением констатировал, что за каких-нибудь пятнадцать минут рассказал о планете Земля все.

Индия была неподвижна. Она уставилась на лист фанеры, висящий на стене. Вдруг встрепенулась, махнула рукой, как бы прогоняя какие-то видения.

– Странные вещи ты говоришь. У меня все это тоже есть, только на маленьких картинках – в книжках. Но ты говоришь так, будто бы оно на самом деле существует.

– А как иначе? Конечно – существует!

– Это нарисовано на стенах у вас в коридорах, я понимаю. Я тоже пыталась рисовать – не получается. Но ты говоришь так, будто все оно настоящее и...

– Индия! Оно на самом деле есть. Оно – живое, объемное. Холодное горячее, мокрое. Все это можно трогать, ощущать...

Андрея потрясла мысль о том, насколько чуждым может быть сознание этой девушки. Поистине инопланетным, хоть и выглядит она, как человек.

– Индия, откуда ты здесь взялась?

– Что значит – взялась? Я была всегда.

– Так не бывает: человек сначала рождается, потом растет. Ты ведь была маленькой, да?

– Конечно, была. И вот – выросла. И накликала на себя беду – Солнечного Принца в женихи.

Она провела ладонями по своим бедрам снизу-вверх, иллюстрируя, как она выросла. Андрей вдруг начал что-то понимать...

– Индия, – сказал он. – А ведь ни ты, ни твой отец никогда не видели Солнечного Принца?

– Нет. Сначала появилось послание. Оно просто лежало на полу, на верхнем уровне, когда он еще принадлежал нам. Потом, с новым посланием, пришел слуга Принца. Потом они попытались увести меня силой, тогда отец и начал создавать свою армию. Теперь половина мира захвачено Принцем, и постоянно идет война. А вчера они добрались до меня, и вот я здесь. Думаю, что Принц может появиться с минуту на минуту.

– Он не появится, – сказал Андрей.

– Что? – рассердилась Индия. – Ты-то откуда знаешь?

– Кажется, я понял, почему Принц так долго не решается показать тебе свое лицо. Он...

Андрей нащупал в кармане «портрет молодоженов» и вдруг удивленно отдернул руку. Портрет был горячим. Просто так, от тепла его тела, он нагреться не мог.

– Что ты там копаешься? – подозрительно спросила Индия.

– Так, поправил повязку... – пробормотал Андрей.

Тут же ему пришло в голову, что портрет как бы дал ему знак, просил не показывать его Индии. Впрочем, он и сам успел передумать: это была недостойная идея – показать Индии портрет. Какая-то нечестная, фискальная игра...

Даже в обычном житейском случае. Допустим, его соперник был бы не человек-кегля, а просто парень из школы. Но у него было бы некрасивое, уродливое лицо. И что – Андрей стал бы пугать девушку его фотографией, пытаясь таким образом убедить ее, чтобы она раздумала с ним встречаться? Ведь Индия и так колеблется. Может быть, она сама поймет, что ей нужен вовсе не Солнечный Принц со своим пыльным подземельем, синим кувшином и кроватью из пушкинской сказки, а он, Андрей – с его лесом, пустырем, озером и облаками?

Он снова сунул руку за пазуху, будто поправляя повязку. Теперь «портрет молодоженов» был холоден, словно обычный пластик.