Текст книги "Евнухи в Византии"

Заключение

Изучение истории придворных евнухов в поздний период Византийской империи, с 1081 по 1453 год, указывает на то, что при Алексее I Комнине и его наследниках Иоанне II и Мануиле I значение придворных евнухов уменьшилось, но они вновь обрели силу при Андронике I Комнине и Ангелах. Как утверждал Гийан, реальный сдвиг, по-видимому, произошел после 1204 года, и последний придворный евнух, чье имя мы знаем, появился в царствование Андроника II Палеолога. Почему так случилось, остается предметом дискуссий. Ясно лишь то, что евнухи не покинули византийский двор полностью, по крайней мере, до XV века и что евнухам всё еще могло приписываться политическое влияние, например, при Анне Савойской. Ясно также, что древняя традиция придворных евнухов процветала и при наследниках Византийской империи – турках-османах и продолжалась до упадка Османской империи в ХХ веке. Судьба придворных евнухов отражает судьбы империй, которым они служили.

Заключение

Настоящая книга посвящена в первую очередь исследованию евнухов в Византийской империи на протяжении всего периода ее существования, с IV по XV век. Если поразмыслить, эту книгу можно было бы назвать «Взлет и падение византийских евнухов». Евнухи, служившие при дворе византийских императоров в качестве либо личных слуг, либо правительственных чиновников (гражданских, военных или и тех, и других), играли в повествовании главную роль, потому что придворные функции были основной причиной существования евнухов в Византии, но также и потому, что многие наши источники посвящены именно политической истории. Тем не менее наше внимание привлекали и другие их роли, в частности, церковные: евнухи встречались нам в качестве монахов, клириков и даже святых. Что касается других ролей, то евнухи упоминались и как слуги представителей элиты, певчие, учителя, врачи, друзья, любовники и члены семьи. Таким образом, в настоящей книге была предпринята попытка отразить тот широкий спектр ролей, которые евнухи играли в Византийской империи.

Однако эта книга посвящена истории евнухов не только в Византийской империи, но и в целом, начиная с самого раннего их появления и до наших дней. Цель этого подхода состояла в том, чтобы поместить византийских евнухов в более широкий контекст и таким образом избежать «контекстуального вакуума». Некоторые читатели, возможно, предпочли бы более узкое и детальное исследование лишь византийских евнухов, но главная цель этой книги – продемонстрировать ценность широкого подхода: он позволяет использовать сравнительный метод, дающий лучшее понимание феномена евнухов в Византии. Византийские евнухи представляют собой часть гораздо более широкой истории людей такого рода. Они выполняли те же функции, что и многие другие евнухи – как до них, так и после – в разных обществах и культурах. Это сходство отражает то, как евнухи воспринимались и оценивались вообще. Однако в то же время резче проявились и отличительные черты византийских евнухов – например, переход от преобладания евнухов из рабов и иноземцев к тем, кто происходил из местных и свободных. Таким образом, контраст благодаря широкому подходу здесь тоже стал ярче. Данный подход четко выявил и более фундаментальные проблемы в изучении евнухов – например, личное отношение к ним авторов (древних и современных), проблемы терминологии и идентификации, а также недостаток свидетельств, в частности, отсутствие голосов евнухов. В то же время знакомство с другими евнухами выявило и более позитивные темы для исследования – например, возможности поиска их самоидентификации, будь то портреты кастратов, фотографии скопцов или интервью с хиджрами. Рассмотрение вопроса о кастрации помогло осознать тот факт, что существовали и другие категории евнухов, а не только те, кто был кастрирован преднамеренно, равно как и выявило общие идеи по поводу практики кастрации, и общие представления о природе и характере евнухов из-за их измененной физической природы. Широкий подход снова и снова приносит свои плоды: общие вопросы резко акцентируются, появляются новые идеи для вдохновения и проясняются конкретные контексты.

Что же касается конкретно византийских евнухов, то в настоящей книге на первый план были выдвинуты общие вопросы их истории. Почему империя стала предпочитать придворных евнухов начиная с IV века? Почему в средневизантийский период произошел очевидный переход от евнухов из рабов и иноземцев к евнухам из местных и свободных? Каково было отношение византийцев к евнухам и воспринимались ли последние как третий пол? Почему в поздней Византии предполагается снижение роли евнухов? Это весьма сложные вопросы, и четкие ответы на них появляются далеко не всегда; однако здесь были высказаны некоторые предложения. Очевидно, что появление придворных евнухов связано с эволюционирующим характером императорской власти в Римской империи. Евнухи постепенно закрепляли свое присутствие при дворе, пока не стали жизненно важным знаком императорского статуса. Нет сомнения, что их модель была заимствована с Востока, однако не только из Персии, но и из эллинистических монархий. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что существование евнухов из ромеев в средневизантийский период, как было отмечено, стало возможно уже в IV–V веках. Конечно, в этом были и свои привлекательные стороны, особенно с точки зрения карьеры, но христианизацию здесь также следует рассматривать как важный фактор. Несмотря на сомнения христиан по поводу кастрации, в частности самооскопления, представляется, что кастрация собственных детей могла рассматриваться как позитивный христианский акт. В таком контексте неудивительно, что придворных евнухов стали набирать чаще из местного населения. Одна из поразительных черт византийских евнухов заключается в том, в какой степени они могли оставаться частью своего общества, разделяя его ценности и привязанности. Они были и членами семьи (сыновьями, братьями, племянниками и дядьями), и устанавливали другие социальные связи (картина, опять же, хорошо освещенная сравнительным подходом, например параллелями с биографиями кастратов). Несомненно, эта бóльшая социальная интеграция византийских евнухов способствовала появлению гипотезы Рингроуз о том, что в византийском обществе возникла позитивная идентичность евнухов, которая также определяла их как третий пол. Однако мы увидели, что византийские взгляды на евнухов на самом деле были гораздо более изменчивы. Здесь были возможны как положительные, так и отрицательные конструкции (обе основанные на античных моделях), и евнухов можно было оценивать и как индивидуумов, в соответствии с аргументом Феофилакта Охридского, который кажется очень современным. Что же касается пола, то понимание евнухов ни как мужчин, ни как женщин было лишь одним из вариантов, и вопрос о византийских концепциях гендерной идентичности (особенно мужской) нуждается в гораздо более глубоком изучении. Нуждается в дальнейшем исследовании и история поздневизантийских евнухов. Причины, по которым евнухи, как считается, потеряли власть и влияние в этот период, должны быть связаны с более широким социальным и политическим контекстом. Катастрофа 1204 года и временная утрата Константинополя, вероятно, сыграли здесь свою роль, хотя нельзя игнорировать и тот факт, что евнухи всё еще существовали в империи в XIV веке. Фактор возвышения турок-османов и использование евнухов ими, вероятно, также способствовали изменению картины.

Настоящая книга задумывалась не как последнее слово о византийских евнухах, но как широкая рамка и оправдание сравнительного подхода, а также для выявления и обсуждения ключевых вопросов. Нет сомнений в том, что данная тема заслуживает дальнейшего изучения (например, более детального анализа конкретных текстов) и что дебаты об истории византийских евнухов будут продолжаться. Достигнув конца настоящего проекта, я ясно ощущаю, что на эту тему еще предстоит написать более детализированный и тематизированный труд. Такая книга могла бы включать в себя главы, например, о праве, медицине, сексе, гендере, рабстве, религии, семье, литературе, искусстве, музыке, войне, политике и императорском дворе.

Всё это можно подкрепить всеобъемлющей просопографией, где четко и последовательно рассматривался бы и вопрос о том, как идентифицировать человека как евнуха. Такая работа была бы масштабным, но чрезвычайно важным предприятием. Есть надежда, что настоящая книга некоторым образом поможет такому проекту. Пока же я прощаюсь с византийскими евнухами, но, несомненно, вернусь к ним – благодаря притягательности темы.

Послесловие к русскому изданию

В главном современном произведении о Средних веках полно евнухов. Мы, конечно же, об «Игре престолов», где евнухов была аж целая армия – армия покорных до последнего вздоха Безупречных (каждому из которых нанесены жуткие психические и физические травмы). Еще один евнух Варис владел обширнейшей сетью осведомителей по всему королевству и был важнейшим человеком в Королевской гавани при трех королях. Редкий в мире Джорджа Мартина успех. Книжный же Варис, чтобы посадить своего претендента на Железный трон, плетет такие хитрые и долгие интриги, какие и не снились киношному Варису (при всем уважении к Конлету Хиллу, воплотившему роль хитроумного евнуха в сериале).

Нетрудно заметить, что эти евнухи родом не из Вестеросса, они пришли в мир Семи королевств из загадочной восточной земли Эссос, что за Узким морем. То есть они чужаки, ориентализированные чужаки. Восточные интриги, восточная деспотическая власть над телами, жизнью и смертью Безупречных, дикая, восточная магия, которая и сделала Вариса евнухом. В описаниях этих евнухах прямо-таки кричат стереотипы сказочного Востока. Частью этих стереотипов стали и евнухи, явление более запутанное и многослойное, чем кажется на первый взгляд. Так часто бывает со стереотипами. Надеемся, книжка Шона Тафера позволила вам взглянуть на них немного иначе.

Ещё один джорджмартиновский евнух, которого нельзя не упомянуть, – Теон Грейджой. Он-то вполне себе родился в Вестероссе, но, как подобает евнуху, оказался для всех чужим. И для Старков, которые его воспитали, и для Грейджоев, под знаменем которых он родился. Типичная судьба евнуха – быть чужим для, пожалуй, всех. И в этом воображаемые евнухи похожи на реальных.

История, как обычно, интереснее и богаче фантазии даже самых талантливых авторов. Но это вы и без нас знаете, если прочитали книгу Шона Тафера и узнали много нового о евнухах в истории. Об их довольно болезненной кастрации или, например, об их использовании для демонстрации абсолютной власти их господина над телами своих подданных (в голове сразу же возникает картинка стройных рядов Безупречных). Такое использование человека человеком для поддержания величия власти правителя кажется нам диким, но такова была неотъемлемая часть политической культуры Византийской империи.

Поделимся ещё одним из самых, на наш взгляд, поразительных фактов о евнухах – в некоторых случаях кастрация (или даже самокастрация) оказалась связана с религиозными представлениями самих евнухов, которые шли на эту очевидно малоприятную процедуру ради своих религиозных убеждений. Или даже в попытке приблизиться к ангелам, которых с евнухами отождествляли. «Современного» человека (то есть нас) поражает это открытие, а оно существовало с античных римских времен и во многих религиях, прошло через века и континенты (русские скопцы и индийские хиджры). И существует сегодня.

Поразительной кажется ситуация, когда евнухов-священников запрещают аж на церковном Соборе (Никейский Собор 325 года), но это не мешает им становиться священниками, епископами, а в Византии и патриархами. Тут нельзя не вспомнить прекрасную историю патриарха Мефодия (843–847), которого обвинили в прелюбодеянии, но атрофированные гениталии помогли ему оправдать своё доброе имя.

Но высокий статус некоторых евнухов, или даже признанная святость, не останавливает их критику внутри Церкви и борьбу, например, монахов против евнухов в монашестве. Прекрасная иллюстрация того, что Средневековье – эпоха, которую нельзя определить одним словом (единственное исключение – эпитет «страдающее»).

И напоследок. Многие персонажи «Игры престолов» издеваются над Варисом и его отсутствующей сексуальной жизнью. То говорят о его любви к мальчикам, то обсуждают отсутствие у него пениса. Такое насмешливое, но чаще именно негативное отношение к евнухам встречается в римских и китайских источниках. Как пишет Шон Тафер, «мужчины чувствуют, что их мужественности угрожает гендерная двусмысленность евнуха». И это вызывает насмешку или агрессию. К сожалению, такое можно увидеть и сегодня, когда постулаты маскулинности и прежние гендерные (и не только) нормы отмирают или размываются. Что лишний раз подчеркивает актуальность истории евнухов в частности и истории Средневековья в целом.

Это послесловие не было бы полным (и было бы бессмысленным) без слов благодарности переводчику «Евнухов в Византии» Андрею Виноградову. Андрей Юрьевич, мы восхищаемся тем энтузиазмом, с которым вы пополняете книжную серию «Страдающее Средневековье» переводами византийских источников и исследованиями о Византии. Дальше – больше!

Константин Мефтахудинов, Юрий Сапрыкин-младший

Приложение 1
Список позднеантичных и византийских императоров

В данный список входят не все западные императоры позднеантичного периода, а только те, кто имеет отношение к настоящей книге.

Константин I (306–337)

Константин II (337–340)

Констант I (337–350)

Констанций II (337–361)

Юлиан (361–363)

Иовиан (363–364)

Валентиниан I (364–375)

Валент (364–378)

Грациан (375–383)

Валентиниан II (383–392)

Магн Максим (383–387)

Феодосий I (379–395)

Аркадий (395–408)

Гонорий (395–423)

Феодосий II (408–450)

Валентиниан III (425–455)

Маркиан (450–457)

Лев I (457–474)

Лев II (474)

Зинон (474–491)

Василиск (475–476)

Анастасий I (491–518)

Юстин I (518–527)

Юстиниан I (527–565)

Юстин II (565–578)

Тиверий I (578–582)

Маврикий (582–602)

Фока (602–610)

Ираклий (610–641)

Константин III (641)

Ираклон (641)

Констант II (641–668)

Константин IV (668–685)

Юстиниан II (685–695)

Леонтий (695–698)

Тиверий II (698–705)

Юстиниан II, второе царствование (705–711)

Филиппик (711–713)

Анастасий II (713–714)

Феодосий III (715–717)

Лев III (717–741)

Константин V (741–775)

Лев IV (775–780)

Константин VI (780–797)

Ирина (797–802)

Никифор I (802–811)

Ставракий (811)

Михаил I (811–813)

Лев V (813–820)

Михаил II (820–829)

Феофил (829–842)

Михаил III (842–867)

Василий I (867–886)

Лев VI (886–912)

Александр (912–913)

Константин VII (913–959)

Роман I Лакапин (920–944)

Роман II (959–963)

Никифор II Фока (963–969)

Иоанн I Цимисхий (969–976)

Василий II (976-1025)

Константин VIII (1025–1028)

Роман III Аргир (1028–1034)

Михаил IV (1034–1041)

Михаил V (1041–1042)

Зоя и Феодора (1042)

Константин IX Мономах (1042–1055)

Феодора, второе царствование (1055–1056)

Михаил VI (1056–1057)

Исаак I Комнин (1057–1059)

Константин X Дука (1059–1067)

Роман IV Диоген (1068–1071)

Михаил VII Дука (1071–1078)

Никифор III Вотаниат (1078–1081)

Алексей I Комнин (1081–1118)

Иоанн II Комнин (1118–1143)

Мануил I Комнин (1143–1180)

Алексей II Комнин (1180–1183)

Андроник I Комнин (1183–1185)

Исаак II Ангел (1185–1195)

Алексей III Ангел (1195–1203)

Исаак II Ангел и Алексей IV Ангелы (1203–1204)

Алексей V Мурцуфл (1204)

Феодор I Ласкарь (1204–1222)

Иоанн III Ватац (1222–1254)

Феодор II Ласкарь (1254–1258)

Иоанн IV Ласкарь (1258–1261)

Михаил VIII Палеолог (1259–1282)

Андроник II Палеолог (1282–1328)

Андроник III Палеолог (1328–1341)

Иоанн V Палеолог (1341–1391)

Иоанн VI Кантакузин (1347–1354)

Андроник IV Палеолог (1376–1379)

Иоанн VII Палеолог (1390)

Мануил II Палеолог (1391–1425)

Иоанн VIII Палеолог (1425–1448)

Константин XI Палеолог (1449–1453)

Приложение 2
Избранная просопография позднеантичных и византийских евнухов

Избранная просопография евнухов поздней Римской и Византийской империй не претендует на всеобъемлющий характер (такая задача была бы неподъемной), но пытается, по крайней мере, перечислить большинство тех видных лиц, которые точно были евнухами. В общем и целом, я стремился исключить из нее тех, кто отождествляется как евнух только по своей должности и/или титулу (например, кувикулария, протовестиария или сакеллария), хотя некоторые такие примеры включены – те, что кажутся особенно интересными. Таким образом, я не опирался на свидетельства печатей, на которых не указано, был ли этот человек евнухом, хотя можно предположить, что это так (впрочем, печати могут пролить свет на карьеру тех, о ком известно из других источников, что он был евнухом). Сюда не включены и те, кого источники идентифицируют как евнухов, но не указывают по имени. Кроме того, я постарался исключить тех, кого к категории евнухов относят поздние или ненадежные источники (например в «Сказании о Великой церкви»). Указатель поможет читателям найти других таких евнухов.

Составление данной просопографии акцентирует один из ключевых методологических вопросов, поднятых в главе 2: как узнать, был ли кто-то евнухом, если источник не идентифицирует его как такового? Очевидно, что основные просопографии поздней Римской и Византийской империи (PLRE; PBE; PmbZ; PBW; PLP), которые оказали большую помощь в составлении настоящей книги (и упоминаются здесь в случае необходимости), сталкивались с той же проблемой. Ясно, что некоторые просопографические справочники охотнее полагаются на свидетельство должности и/или титула, тогда как другие стараются быть крайне, если даже не чрезмерно осторожны. Кроме того, в рамках одной просопографии могут сосуществовать разные практики. Таким образом, несомненно, имеется шанс на более полную просопографию позднеантичных и византийских евнухов, которая последовательно раскроет этот сложный вопрос (введение категории «Предполагаемый евнух» в PBW – это уже шаг вперед). Дальнейшая работа PBW и PmbZ внесет огромный вклад в такой просопографический проект. В то же время есть надежда, что прилагаемая здесь просопография поможет будущим исследованиям позднеантичных и византийских евнухов.

Для данного выборочного списка евнухов можно отметить, что в XI веке наблюдается наибольшее количество вхождений за столетие. V век знаменует собой пик ранневизантийского периода, перед сильным снижением в VII–VIII веках (особенно в последнем), но в IX–X веках наблюдается возврат к максимуму V века. В ΧΙΙ веке наблюдается резкий спад, который продолжается вплоть до XV века.

1. Агапит (IX век)

См.: PBE, Agapetos 4; PmbZ 120.

Кувикуларий и протовестиарий, а потому, возможно, евнух, хотя это не отмечено ни в PBE, ни в PmbZ. Около 844 года (вместе с патрикием и сакелларием Львом) посетил монаха Иоанникия на Олимпе Вифинском, чтобы получить от него благословение.

2. Аколий (V век)

См.: PLRE 2, Ac(h)olius 2, p. 6; Schölten (1995), 227. Praepositus sacri cubiculi в Равенне, где Герман Осерский посетил его в 448 году. У него был приемный сын (alumnus), которого святой исцелил. После смерти Германа Аколий забальзамировал его тело в Равенне.

3. Амантий (V век)

См.: PLRE 2, Amantius 1, p. 66.

Castrensis императрицы Евдокии. Помогал епископам Иоанну Кесарийскому и Порфирию Газскому, когда они посетили Константинополь.

4. Амантий (V–VI века)

См.: PLRE 2, Amantius 4, p. 67–68.

Рraepositus sacri cubiculi при Анастасии I, пользовался большим влиянием. Был казнен вскоре после восшествия на престол Юстина I по подозрению в участии в заговоре против него. Монофизит.

5. Анастасий (Х век)

См.: PmbZ 20299.

Сакелларий (и, возможно, евнух) при Романе I Лакапине. Замышлял заговор против Романа от имени Константина VII. Когда заговор раскрыли, был пострижен в монахи. В заговор был замешан также китонит Феодорит.

6. Анастасий Гонгилий (Х век)

См.: PmbZ 20298; Magdalino (1998), 144.

Евнух из Пафлагонии. Один из видных евнухов в регентство Зои Карвонопсины. Препозит. У него был брат и тоже евнух – Константин Гонгилий. Видимо, был отстранен от власти, когда императором стал Роман Лакапин.

7. Анатолий (IV век)

См.: PLRE 1, Anatolius 2, p. 59; Guyot (1980), 181–2; Schölten (1995), 245.

Императорский спальничий. Исцелился от мощей апостола Луки в Константинополе в правление Констанция II.

8. Андрей (VI век)

См.: PLRE 3, Andreas 8, p. 76–77.

Кувикуларий и сакелларий императрицы Софии. Монофизит, а позднее монах. У него был свой собственный слуга Пробин.

10. Андрей (VII век)

См.: PBE, Andreas 1; PmbZ 353.

Кувикуларий. Помог помешать Константу II увезти свою жену (императрицу Фавсту) и сыновей на Запад. Был послан Константином IV в качестве посла к халифу Муавии в 667 году. В Дамаске был оскорблен Сергием, сказавшим, что он не мужчина и не женщина, – взяв Сергия позднее в плен, приказал его кастрировать, а затем повесить.

11. Андроник Эонополит (XIII век)

См.: PLP 6713.

Татас императорского двора при Михаиле VIII Палеологе и великий друнгарий при Андронике II Палеологе.

12. Антиох (V век)

См.: PLRE 2, Antiochus 5, p. 101–102; Schölten (1995), 228–30; Greatrex and Bardill (1996).

Перс. Рraepositus sacri cubiculi, носил титул патрикия. Был влиятелен при Аркадии, но могущество приобрел при Феодосии II. После отставки стал монахом и пресвитером.

13. Антоний Пахий (XI век)

См.: PBW, Antonios 101.

Родственник императора Михаила IV, стал митрополитом Никомидии. В 1037 году сыграл определенную роль в попытке заменить патриарха Алексия Студита своим родственником-евнухом Иоанном Орфанотрофом.

14. Анфим (IX век)

См.: PBE, Anthimos 6; PmbZ 493.

Экзарх монастырей на острове святой Гликерии во время ссылки туда преподобного Никиты Медикийского (815–820). Плохо обращался с Никитой.

15. Арсакий (IV век)

См.: PLRE 1, Arsacius 2, p. 110; Guyo (1980), 185; Schölten (1995), 244.

Был послан вместе с префектом Египта, чтобы поставить Григория епископом Александрии (339 год). В PLRE утверждается, что «он, по-видимому, был кувикуларием».

16. Арсакий (V век)

См.: PLRE 2, Arsacius 2, p. 151; Schölten (1995), 246.

Вместе с евнухом Терентием в 408 году выполнил особое поручение императора Гонория. Был награжден повышением в должности до заместителя praepositus sacri cubiculi. После военного мятежа был лишен должности и сослан в Милан.

17. Арсений (XI век)

См.: PmbZ 20609.

Монах-евнух, сменил Симеона Нового Богослова на посту настоятеля монастыря святого Маманта.

18. Аэтий (VIII–IX века)

См.: PBE, Aetius 1; PmbZ 106; ODB, 30.

Один из самых приближенных евнухов императрицы Ирины. Протоспафарий, патрикий, стратиг фемы Анатолика и комит фемы Опсикия. У него был брат Лев, которого он планировал сделать императором. Возможно, его карьера продолжилась после низложения Ирины: патрикий Аэтий был среди погибших в проигранной битве с болгарами в 811 году.

19. Бардион (IV век)

См.: PLRE 1, Bardio, p. 147–148; Guyo (1980), 191–192; Schölten (1995), 244–245.

Могущественный императорский евнух при Констанции II. Носил титул комита.

20. Брисон (V век)

См.: PLRE 2, Brison, p. 242; Schölten (1995), 249–250.

Евнух императрицы Евдокии («один из ее кувикулариев», как предполагается в PLRE) и друг Иоанна Златоуста. Участвовал в антиарианских выступлениях в Константинополе.

21. Ваан (IX век)

См.: PBE, Baanes 5; PmbZ 719.

Патрикий, препозит и сакелларий. Играл выдающуюся роль при Василии I. При торжественном крещении малолетнего сына Василия Стефана на Рождество 867 года, после церковной церемонии вместе с императорской семьей возвращался во дворец на колеснице, держа ребенка на руках. Представлял императора на соборе 869–870 годов, а также когда тот был в походе в 878 году. Если он тождествен Ваану Ангурию (PBE, Baanes 6), как в PmbZ, то был препозитом уже в 861 году. PBE, однако, предполагает, что этого Ваана спутали с препозитом Михаилом Ангурием (PBE, Michael 12; PmbZ 5120).

22. Варват (Х век)

См.: PmbZ 20759.

Патрикий и паракимомен (а значит, возможно, евнух) при Александре I.

23. Василий (IX век)

См.: PBE, Basileios 154; PmbZ 940.

Протоспафарий. Вел ведомость расходов императора Михаила III, которую Василий I попросил его показать при своем вступлении на престол в 867 году.

24. Василий (IX век)

См.: PmbZ 20917; Tougher (1997b), 200.

Отправился с посольством в Багдад при Льве VI, в 900-е годы. Возможно, его следует отождествлять с евнухом Синутием.

25. Василий (XI век)

См.: PBW, Basileios 109.

Наместник Болгарии в середине XI века. Был также монахом. Убит в 1053 году в битве с печенегами.

26. Василий (XI век)

См.: PBW, Basileios 138.

Принадлежал к домашним Калии Пакурианы в конце XI века.

27. Василий Воила (XI век)

См.: PBW, Basileios 140.

Пресвитер церкви Богородицы Элеусы в Константинополе. Один из свидетелей в завещании Калии Пакурианы 1098 года.

28. Василий Лакапин (Х век)

См.: PmbZ 20925; ODB, 270; Brokkaar (1972); Pentcheva (2007); Ross (1958).

Незаконнорожденный сын Романа Лакапина от «скифянки». Играл значительную политическую роль при Константине VII, Никифоре II Фоке, Иоанне I Цимисхии и Василии II. Вначале стал паракимоменом, в царствование своего шурина Константина VII. Никифор II Фока сделал его проэдром, создав этот титул для евнуха. В конце концов, лишился власти при Василии II, который восстал против управления своего двоюродного деда. Известен как заказчик произведений искусства.

29. Василий Педиатий (XI век)

См.: PBW, Basileios 106.

Препозит, в 1040 году командовал войсками на Сицилии вместе со Стефаном, с которым бежал в Лонгивардию после того, как Сицилия была захвачена арабами.

30. Василий Псилл (XII век)

См.: PBW, Basileios 252.

Слуга Алексея I Комнина. Участвовал в раскрытии заговора против императора. Возможно, Василия Псилла следует отождествлять с евнухом новелиссимом Василием, который вместе с нотарием Константином был послом к Рикару Синискару (Ришару Сенешалю, племяннику Робера Гвискара) и который подписал Девольский мир.

31. Гавриил (V век)

Евнух от рождения, из Каппадокии. Стал монахом, и Евфимий Великий разрешил ему занять келью в своей лавре. При покровительстве императрицы Евдокии стал пресвитером церкви Воскресения и настоятелем монастыря при церкви святого Стефана. Умер в возрасте восьмидесяти лет. Умел говорить и писать по-латински, по-гречески и по-сирийски.

32. Георгий (XI век)

См.: PBW, Georgios 106.

Брат Иоанна Орфанотрофа, новелиссима Константина и императора Михаила IV. Стал протовестиарием в правление своего брата. Сослан императрицей Зоей в свое поместье в Пафлагонии.

33. Георгий Инеот (XII–XIII века).

См.: PBW 20119.

Один из евнухов-спальничих, влиятельных при Алексее III Ангеле. Мог быть тем евнухом, который описан как самый доверенный друг императора, отправленный с посольством к Алексею Иванке. Может быть идентичен Георгию Варвару.

34. Георгий Пепагомен (XI век)

См.: PLP 22357.

Великий экклезиарх Святой Софии Константинопольской в 1326/7 году. У него был брат.

35. Георгий Проватá (XI век)

См.: PBW, Georgios 107.

Был отправлен с посольством к эмиру Сицилии в 1035 году, которое успешно провел. В 1040 году возглавил византийскую армию, посланную против Стефана-Воислава, правителя Сербии, но его войска потерпели поражение, и он едва спасся.

36. Горгоний (IV век)

См.: PLRE 1, Gorgonius 3, p. 399; Guyo (1980), 206; Schölten (1995), 213–214.

Был praepositus sacri cubiculi цезаря Галла, но избежал казни, в отличие от своего хозяина.

37. Гратиссим (V век)

См.: PLRE 2, Gratissimus, p. 519; Schölten (1995), 240.

Был препозитом при Льве I. Построил церковь, посвященную святому Кириаку, за Золотыми воротами Константинополя. Выйдя в отставку, стал монахом в обители при этой церкви.

38. Григорий (VII век)

См.: PBE, Gregorios 149; PmbZ 2367.

Эпарх Константинополя в 652 году, когда папа Мартин находился под арестом в Городе.

39. Дамиан (IX век)

См.: PBE, Damianos 2; PmbZ 1212.

Славянин. Патрикий и паракимомен при Михаиле III. Был союзником Варды, но поссорился с ним и получил отставку. Пострижен в монахи и содержался в монастыре святого Маманта. Ему приписывают строительство Дамианова монастыря.

40. Дамиан (Х век)

См.: PmbZ 21369.

Друнгарий виглы в регентство Зои при ее сыне Константине VII.

41. Даниил (V век)

См.: PLRE 2, Danielius 3, p. 345; Schölten (1995), 250.

Этот спальничий был послан Василиском попросить Даниила Столпника помолиться за него. Был также доверенным лицом влюбленных императрицы Зенониды и Армата.

42. Девтерий (V век)

См.: PLRE 2, Deuterius 1, p. 356; Schölten (1995), 220.

Главный спальничий (возможно, евнух) Гонория, был осужден и казнен после смерти Стилихона, которого поддерживал.

43. Димитрий (XI–XII века)

См.: PBW, Demetrios 103; Mullett (2002), 178–180.

У Феофилакта Охридского был брат-евнух, существуют аргументы в пользу того, что его брат Димитрий и есть этот евнух. Феофилакт написал свой труд «В защиту евнухов» него. У Димитрия были связи при императорском дворе. Он доставлял письма Феофилакту. Вероятно, он умер в 1107 году.

44. Дорофей (III–IV вв.)

См. PLRE 1, Dorotheus 1, p. 249; Guyo (1980), 195.

Евнух от рождения. Диоклетиан назначил его ответственным за производство пурпурной краски в Тире. Стал пресвитером в Антиохии при архиепископе Кирилле.

45. Евгений (IV век)

См.: PLRE 1, Eugenius 4, p. 292; Guyo (1980), 195; Schölten (1995), 246.

Евнух при императорском дворе, был сослан Валентом, а затем поддержал деньгами узурпатора Прокопия. В PLRE предполагается, что он был кувикуларием.

46. Евпраксий (VI век)

См.: PLRE 2, Eupraxius, p. 426.

Один из евнухов императорской опочивальни. Поддерживал Севира Антиохийского, когда тот был в Константинополе. Монофизит.

47. Евсевий (IV век)

См.: PLRE 1, Eusebius 11, p. 302–303; Dunlap (1924), 260–270; Guyo (1980), 199–201; Schölten (1995), 212–213.

Играл важную роль на протяжении всего правления Констанция II как императорский praepositus sacri cubiculi и считался очень могущественным. Грозный противник врагов императора, церковных и политических. По словам Аммиана Марцеллина, у него была особая неприязнь к военачальнику Урсицину, который отказался отдать Евсевию свой дом в Антиохии. Казнен при Юлиане.

48. Евсевий (V век)

См.: PLRE 2, Eusebius 9, p. 429; Schölten (1995), 221.

Сменил Терентия на посту praepositus sacri cubiculi Гонория в 409 году. Был очень могуществен в Равенне, но стал жертвой заговора Аллобиха и был забит до смерти на глазах у Гонория.

49. Евстафий (Х век)

См.: PmbZ 21845.

Один из евнухов императорской опочивальни, около 920 года был стратигом Калабрии и заключил мирный договор с арабами.