Текст книги "Остров Русь 2, или Принцесса Леокады"

А зал тем временем ревел от восторга. Только Хру’Каган неожиданно вскричал:

– Не считается! Это – домашняя заготовка!

Но ему возразил Хру’Нестор:

– Лично я в толковых заготовках не вижу ничего дурного!

– Да?! – возмутился Хру’Каган. – Но если принять это за норму, «Клизма» превратится в концерт по заявкам!

– По каким еще заявкам, коллега?!

Но на их профессиональное похрюкивание никто уже не обращал внимания. Цифры на табло сменялись с головокружительной скоростью. Не включившийся в полемику Хру’Наум сообщил:

– Вы все, конечно, помните, что голоса с планеты Соло приходят к нам с некоторым опозданием, так что точное их количество мы сказать пока не можем. Но уже сейчас ясно, что земляне победили!

Мы запрыгали от радости и кинулись обниматься... И когда я обнимался со своим двойником, вдруг произошло нечто странное. Мы как будто бы слиплись. Меня все время к нему тянуло, но рядом мы оказались только во время выступления, и от волнения это чувство как-то притупилось. А вот теперь мы просто примагнитились друг к другу. Обнять-то я его обнял, а вот оторваться не мог. И что-то происходило между нами. Какое-то движение энергий. Какие-то искры вертелись перед глазами, а в ушах звенели колокольчики, и меня как будто бы немножко било током. И вдруг...

Хлоп! И мы слиплись с ним окончательно. Стали одним человеком! Вот тут-то две наших памяти и стали одной. Я знал теперь все, что со мной происходило и на Леокаде, и в прошлом, в Египте времен Моисея. Знал, как мы нашли Смолянина с Кубатаем и как переместились сюда с помощью Шидлы...

А вот с нашими плавками произошло что-то странное. Они как бы взаимопроникли друг в друга и развалились на тряпочки и ниточки. И я стоял теперь совершенно голый, прикрываясь руками.

Но, елки-палки, что при этом случилось с публикой!

– Вот это другое дело! Вот это два в одном, так два в одном! – кричал Хру’Каган. – Вот это – полное раскрытие темы! Все мои претензии снимаются!

Стас потом рассказал мне, что, увидев происшедшее со мной, он и Стас-второй тут же кинулись друг к другу, но оба вспомнили предостережение злувов о недопустимости повтора и от греха подальше нырнули в воду. А вынырнул Стас уже один и поспешно натянул штаны от костюма. А вот я не додумался.

Тем временем комментатор закричал:

– Все! Голоса подсчитаны! Отрыв гигантский, победа землян неоспорима, и они немедленно освобождаются из-под стражи!

Но его мало кто слушал. Вместо этого зал сначала неуверенно, а затем все громче и громче принялся скандировать:

– Костя – принц! Костя – принц!

– Но я не готова... – растерянно пролепетала Леокадия.

– Костя – принц!!! Костя – принц!!! – ревела публика.

Я стоял в лучах прожекторов совершенно оторопевший, прижав ладошки между ног, и раскланивался. Мне, конечно, было приятно такое всеобщее признание, хотя моей заслуги в происшедшем не было никакой. Но мне сильно не хотелось жениться на Леокадии. Стасу-то и то уже не хочется. В то же время отказаться – значило бы лишить Землю возможности освободиться от подобрения. А разве не за этим мы сюда явились, не для этого столько всего пережили?!

Вот если бы Леокадия вышла замуж за Смолянина, раз он так ей понравился, все было бы замечательно. Но как перевести на него симпатии толпы? Я этого так и не придумал. Ведь публика и без меня знает о том, что именно Смолянин – избранник принцессы... Эх, разбередили мы в душе народа бунтарское начало...

– Слушайте меня, подданные моей планеты! – весомо произнесла принцесса, и зрители притихли. – Я беру тайм-аут, – заявила она. – Два дня!

– Как, опять?! – взревела публика.

– Да, опять, – отрезала она.

– Но это беспрецедентно! – взвизгнул кто-то.

– Значит, создадим этот прецедент, – веско ответила она и покинула трибуну.

А к нам на сцену выбрался мокрый Смолянин и радостно воскликнул:

– Ну че, клево я прочитал? Кубатай, а ты теперь мне самый что ни на есть настоящий братишка, раз тоже яйца несешь! Респект тебе и уважуха! Станешь принцем – не забывай!

Оказалось, под водой он не слышал ни песенки Кубатая, ни ответа Леокадии и понятия не имел, что она теперь влюблена в него.

Глава третья.
Очень короткая. О том, как полезно публичному человеку иметь двойника

И вот мы в замке правительницы.

– Но что же делать, Костя?! – воскликнула Леокадия, ломая руки. – Ты хороший! Но, прости, я не хочу за тебя замуж! Я хочу замуж за него! – И она прижалась щекой к плечу Смолянина. Тот надулся, выпятил грудь и сказал:

– А я что? Я разве против? Я вообще еще женат не был, а тут – сразу на принцессе! Не хило, правда? Вот тебе и пенсионер!

– Костя, ты только не обижайся! – снова обратилась ко мне девушка.

– Да я не обижаюсь, – отмахнулся я. – Слушай, но в конце концов ты же принцесса. Ну я понимаю, долг, традиции, все такое... Но в экстренном-то случае, неужели ты ничего не можешь сделать по-своему, если очень сильно захочешь?

– Против воли народа? Могу, конечно, только я при этом трона лишусь...

– Развели демократию! – усмехнулся Стас. – А тебе он, кстати, так нужен?

– Кто? – не поняла принцесса.

– Конь в пальто. Трон.

Принцесса, задумавшись, наморщила лоб. Это была явно новая для нее идея.

– Нет, ну, допустим, ради любви я могла бы кое-чем поступиться...

– Кое-чем?! – возмущенно воскликнул Кубатай. Снеся яйцо, он теперь постоянно находился в каком-то холерическом возбуждении. – Да ради настоящей любви можно поступиться абсолютно всем! Давайте сбежим! Давайте скитаться, как Бременские... нет, мы назовемся «Беременские музыканты»! Будем ночевать в чистом поле, греться у костра и выступать для простого народа! Прочь тесные душные стены замка! Так всегда, во все века поступали влюбленные принцессы! Во всяком случае, в сказках.

И он запел, готовый, по-видимому, отработать еще не один десяток шоу:

 
Ничего на свете лучше нету,
Чем бродить друзьям по белу свету,
Тем, кто дружен – не страшны тревоги,
Нам любые дороги дороги...
 

Когда-то это был наш любимый мультик, и пел Кубатай так заразительно, что мы со Стасом подхватили:

 
...Нам любые дороги доро-оги,
Ла-ла, ла-ла, ла-ла...
 

Леокадия смотрела на нас как на идиотов. И мы уже дошли до строчки «Наша крыша – небо голубое» (я, кстати, всегда удивлялся, почему это не самое распространенное название охранных предприятий), когда принцесса охладила наш пыл, резонно заметив:

– Кстати, о небе. А как мы тогда, если я перестану быть принцессой, полетим на Землю снимать подобрение? С какой стати космический флот подчинится мне?

– А ты пока не говори никому, – сказал я, понимая, что это не самое удачное предложение.

– Ты забыл, что о своем решении я должна объявить завтра?

– А может, вам с Костей заключить фиктивный брак? – придумал Стас. – Улететь, а там пережениться?

Леокадия посмотрела на него тяжелым взглядом.

– Я с самого начала чувствовала, Стасик, что мы не подходим друг другу, – сказала она. – Я могу оставить трон, я могу отречься от престола во имя великой любви, хоть мне это и очень тяжело, ведь есть долг, честь, а мои подданные для меня словно дети... Но вот так, «фиктивный брак», «пережениться»... Это, Стасик, не мое...

– Ладно, ладно, считай, что я ничего не говорил! – успокаивающе замахал руками тот.

– А может, можно как-то по-другому на Землю свалить? – подал голос Смолянин.

– О, мой возлюбленный! – вскричала Леокадия, ломая руки. – Может быть, и можно что-то придумать. Обмануть можно всех, но только не себя! В споре с этим юношей, – указала она на Стаса, – я осознала, что нет, я не могу бросить свою планету на произвол судьбы!

– Жалко, – сказал Смолянин. – Но давайте подойдем к вопросу с другой стороны. Давайте пока подумаем, как, если не с помощью вашего космофлота, можно было бы отсюда свалить, если бы ты все-таки передумала.

– Можно было бы попросить злувов, я уверена, они бы помогли. Можно было бы обратиться к Перевозчику, но его сейчас нет на Леокаде, есть только его сумасшедший брат...

– Стоп-стоп-стоп, – остановил ее Стас. – Ты о чем это сейчас?

– Ну, о том странном человеке, который позвал меня спасать Землю. Я прозвала его Перевозчик, потому что он несколько раз мгновенно перемещал меня с Леокады на Землю и обратно с помощью своей волшебной машины. В подземелье, где она установлена, спрятана клетка с его безумным братом-близнецом...

И вот что она нам рассказала. В тот раз, когда Леокада встречала нас, все было обставлено торжественно, и стартовую площадку телепортационной машины Перископова перенесли в главный зал планеты, протянув к ней кабели. На самом же деле постоянно она находится в подземелье. Перископов время от времени появляется там, но обычно там, в клетке, торчит лишь его голый сумасшедший брат-близнец. Его кормят, поят, а он рычит, воет и просится на волю...

Мы со Стасом переглянулись. Мы одновременно поняли, что все это значит. Перископов мотается туда-сюда, но куда же он девает после копирования своих двойников?.. Все просто. Перископовых – два. А в короткие промежутки времени перехода с планеты на планету – даже три. Когда он отправляется на Землю, его двойник остается тут в клетке, в качестве «сумасшедшего брата», а когда он возвращается на Леокаду, он «слипается с ним», а двойник торчит в клетке на Земле. Вот такое техническое решение.

Когда мы рассказали об этом Леокадии, она впала в ступор.

– Постойте, – сказала она, придя в себя. – Я раз пятнадцать моталась с его помощью с Леокады на Землю!

– А зачем? – удивился я. – У тебя же есть космофлот.

– На корабле даже со сверхсветовой скоростью до Земли лететь почти сутки. А с помощью Перевозчика – раз, и там... Выходит, все эти разы в его власти оказывались мои копии?! И что он с ними делал? Неужели?..

– Подожди, подожди! – воскликнул я. – А может, у тебя тоже есть «сумасшедшая сестра»?

– А каждая новая копия «слипается» с ней, – пробормотал Стас, заканчивая мою мысль. Логично.

* * *

Через несколько минут мы уже мчались на прозрачном летучем корабле к главному залу планеты. Затем спустились в подземелье... Вот он – Перископов! Мечется по клетке, как пойманный тигр. Но страшнее, потому что мумия, да еще и голая... У меня аж мурашки по коже пошли от одного его вида.

– А, проклятые! – взвыл он, лишь завидев нас. – Вы здесь?! Значит, мой план сработал! Но почему же ОН так долго не возвращается?

– Кто это «он»? – спросил я.

– Он это я! Чего тут непонятного?! – заорал Неменхотеп. – А я – это он! Но он меня запер! Сколько раз это уже повторялось! Ну, поймаю я его!!! – Действительно, сумасшедший. Диагноз «раздвоение личности». – Что он застрял там, на Земле?! Я уже изнываю в этой проклятой клетке! Выпустите меня! Выпустите, и я выполню любое ваше желание!

– Лучше скажи, где ты прячешь копию принцессы?! – решил взять его на пушку Стас.

– А, прознали, проклятые слуги Сета! – взвыл тот. – А вот не скажу! Не выпустите – не скажу!

– Значит, мы все правильно вычислили! – сказал Стас. – Да куда он мог ее деть, здесь она где-то!

– А может быть, не здесь?! – закричал Неменхотеп. – Может, в другом каком-нибудь месте! – но прозвучало это довольно неубедительно.

– Заткнись, думать мешаешь! – рявкнул на него Стас и обернулся ко мне. – Костя, давай так. Мы тут с Кубатаем поищем вторую Леокадию, а вы со Смолянином поднимитесь наверх и уведете эту.

– Зачем? – не понял я.

– Так ведь «слипнутся» же! – объяснил Стас. – Сейчас-то все идеально получается: эта полетит с нами на Землю, а та, если мы ее найдем, останется правительницей Леокады.

Нет, ну если кто-то скажет мне, что у меня брат не гений, я тому точно по башке надаю! Леокадия все слышала и, даже на миг не задумываясь, потянула нас наверх:

– Пойдемте, пойдемте! – воскликнула она. – Нам надо держаться подальше от этого места. Я уже чувствую, что меня как будто что-то тянет вон в тот коридор, – показала она Стасу.

– Значит, копия там! – уверенно воскликнул он.

– Кубатай-джигит! Стас! – сказала принцесса. – Найдете ли вы мою копию или не найдете, в любом случае ищите нас потом... В музее улиток.

– Кого? Улиток? – переспросил Стас.

– Вот именно, – подтвердила Леокадия. – Как до него добраться, вам объяснит любой прохожий.

Стас кивнул и позвал:

– Кубатай, пошли.

– Тихо, тихо, – прошептал тот. Он стоял, наклонив голову, и с улыбкой умиления на лице прижимал к уху яйцо. – Стучится!

– А обязательно было назначать встречу в музее? – промямлил я, стоило нам подняться наверх, и до меня окончательно дошел смысл слов Леокадии. – Казнь через восхищение продолжается?

– Не надо капризничать, – оборвала меня принцесса. – Казнь толком еще и не началась, и вы никак не могли слишком уж устать от созерцания прекрасного. А улитки, между прочим, это очень интересно.

И это действительно оказалось занятно. Цивилизация крупных разумных улиток относилась к созданию раковин примерно так, как мы относимся к архитектуре. Разница в том, что мы стройматериал берем извне, а улитки – прямо из себя. Однако леокадийцев так увлек этот вид творчества, что многие местные художники тоже стали строить раковины, а самые экстравагантные даже принципиально жили в них.

А вот улитки в этих раковинах жить не соглашались. Но порой использовали их в качестве моделей и создавали точно такие же сами. Для леокадийского художника этого направления факт, что настоящая улитка живет в копии его раковины, считался вершиной признания его мастерства.

Каких только раковин тут не было! И круглые, и продолговатые, и витые, и прямоугольные, и белые, и цветные, и перламутровые, и полосатые... Да что я рассказываю! Загляните в какой-нибудь справочник по земным моллюскам, там и то – разнообразие невиданное. Прибавьте к этому интеллект и опыт двух цивилизаций, да представьте себе эти конструкции величиной с хороший гараж, иногда с окнами, башенками и крылечками... Просто красота!

Пока мы ходили по музею, а он представлял собой огромную скалу, на уступах которой, как на родной планете улиток, и покоились «ракушки», я задал принцессе вопрос, который давно вертелся у меня на языке:

– Леокадия, а человеческие цивилизации встречаются часто?

– Нет, – покачала она головой. – Часто встречаются их следы. Человеческие цивилизации, как правило, склонны к самоуничтожению. А те, которые еще не совершили суицид, просто находятся еще на пути к нему. При этом, как правило, агрессивны и некоммуникабельны. Наладить контакт с негуманоидными мирами бывает намного проще.

Обидно, да?

Стас с Кубатаем появились часа через полтора.

– Нашлась! – сразу выпалил Стас. – У нее там небольшая квартирка, ну, типа нашей камеры. Тоже с визором и с кухонным синтезатором...

– И как она вас встретила? – с ноткой ревности в голосе полюбопытствовала Леокадия.

– Она не верила своему счастью. Она видела все, что происходило на планете по визору, и проклинала тот день и час, когда связалась с Перевозчиком. Она думала, ей предстоит прозябать в этом подземелье до скончания дней... И тут появились мы. Как она рыдала и благодарила за все! Зацеловала нас с Кубатаем с ног да головы.

– Это так, – скромно потупившись, подтвердил постройневший джигит.

– Между прочим, такая она мне намного больше нравится, – признался Стас. – А когда я объяснил ей, что она остается править на Леокаде и никто другой не претендует на это место, она просто онемела от восторга. Ведь она каждый день наблюдала по визору, как ее планетой распоряжается какая-то копия-самозванка...

– Это она – самозванка! – воскликнула Леокадия.

– Это ты так считаешь, – махнул рукой Стас. – А она – наоборот. Но я объяснил ей наше единственное условие: больше никаких подобрений и не мешать нам снимать чары, и она согласилась считать тебя своей полноправной представительницей на других планетах. Короче, потом она все это как-нибудь официально оформит, а сейчас надо делать ноги, пока вы нечаянно где-нибудь не встретились и не слиплись.

– И она ни разу не выразила сомнения насчет такого резкого изменения политики? – спросила Леокадия. – Не попыталась протестовать?

– Да какие протесты?! Эта ду... Ой, извини, принцесса. Эта бедняжка была готова на все.

– Ну что ж... – сказала принцесса. – Хоть мне и прискорбно слышать о том, как легко, оказывается, сломить меня в неволе, но все к лучшему.

– Я думаю, тебя... Ее никто не сломил, – сказал я. – Просто у нее было время подумать, посмотреть на все со стороны, находясь не наверху, а в самом низу. Она просто стала мудрее.

– Ну-ну, – поджала губы принцесса.

– Да не обижайся, – сказал я. – Ведь и ты сейчас улетаешь отсюда, чтобы делать все против своей прежней политики, вовсе не потому, что тебя сломили.

– Ты прав, – тут же легко согласилась она.

– Стас, браток, а ты поговорил с пленницей про корабль на Землю? – спросил Смолянин.

– Подожди, милый, – сказала Леокадия, томно глянув на него. – Я думаю, нам все-таки лучше обратиться к злувам. Не надо лишний раз привлекать к себе внимание. Покинем планету как частные лица.

– А что делать с Перископовым? Неужели оставим так?

– Это – не наша забота, – покачала головой принцесса. – Уверяю вас, ОНА о нем позаботится.

Спустя еще каких-то два часа в компании Хру’Нестора, Хру’Наума и Хру’Кагана мы мчались к Земле, распевая:

 
Мы свое призванье не забудем,
Смех и радость мы приносим людям!
Нам дворцов заманчивые своды
Не заменят никогда свободы!
 
 
Не заменят никогда свободы!
Ла-ла, ла-ла, ла-ла...
Йе-йе!
 

Глава четвертая.
Еще короче, потому что в ней ничего не происходит, и мы просто летим и болтаем. И потому что дело явно идет к концу

Мы так боялись из-за какой-нибудь глупой накладки упустить нашу неожиданную удачу, что не стали задерживаться ни на миг и не взяли с Леокады ничего. Улетали так же налегке, как и прибыли. Принцесса слегка расстраивалась от этого, ведь ей пришлось бросить множество дорогих и любимых с детства вещей. Но тогда она прижималась к Смолянину и спрашивала:

– Милый, я же все правильно сделала, правда?

– Да без базара! – восклицал тот, поглаживая перепонкой ее волнистые волосы. – Правильнее некуда.

И она успокаивалась.

...Мы все вместе сидели в гостиной корабля в креслах вокруг стола. Был вечер.

– Нам будет хорошо? – спросила Леокадия Смолянина так, будто была не владычицей грозного мира, а совсем маленькой девочкой.

– А что ты теряешь?! – цинично заявил тот. – Не понравится со мной, вернешься на Леокаду, слипнешься со своей копией, и поди потом разбери, где ты, а где она!

– Но я ведь не захочу вернуться? – продолжала сюсюкать девушка, видно, долгие годы обделенная лаской.

– Не захочешь, не захочешь! – уверенно воскликнул Смолянин. – Я тебе такое покажу! Такого тебе никто больше не покажет!

И он, хитро улыбаясь, постучал свободной рукой по крышке прихваченного с Земли чемоданчика, который теперь снова везде таскал с собой.

Мы со Стасом молча наблюдали за этой идиллией, и нам совсем не хотелось вмешиваться и нарушать ее.

Рядом с Кубатаем стоял открытый сундук, доверху набитый детским бельем, и здоровенное голубоватое в крапинку яйцо лежало на нарядных тряпочках сверху. Мечтательно разглядывая его, джигит тоже все время молчал.

Переглянувшись со Стасом, мы подумали, по-моему, об одном и том же: как все-таки хорошо, что мы нашли их. И вовсе не только потому, что они помогли нам, но и просто потому, что все эти годы мы очень по ним скучали.

Неужели наши приключения снова подходят к концу, и нам опять предстоит расставание?

Минут через пятнадцать к столу подсели злувы: все необходимые расчеты были выполнены, программа полета задана и теперь они были свободны до самой посадки – до завтрашнего полудня.

Хру-Каган, я его узнаю по бежевому пятнышку на пятачке, качнул ухом и сказал:

– Хорошо, что матушка не знает, что я лечу на Землю.

– Почему? – поинтересовалась принцесса.

– Там у них, в стране под названием Эквадор, водится удивительной красоты черная свинья. Я с детства ею бредил. Мама очень боялась за меня, сестре жаловалась... А мне бы хоть одним глазком взглянуть.

– А у вас со свиньями... Э-э... – не зная как сказать, протянул я, вспомнив странные отношения сфинксов с кошками.

– Ничего! – воскликнул Хру’Нестор. – Ни в коем случае! Как вы могли подумать?! Мы относимся к ним как к идеалу, как к несбыточной мечте...

– Почему мечте? – удивился Стас. – Летите на Землю, вывозите, сколько хотите. Стадами. Люди с удовольствием обменяют их на продвинутые технологии и всякие полезные штучки...

Хру’Нестор захрюкал и запыхтел от возмущения, и его выручил Хру’Наум:

– Если вам действительно интересно, я объясню вам непростую ситуацию со свиньями...

Нам, конечно, было интересно, и вот что он нам поведал.

Свиньи и жители Соло – никоим образом не родственники. Внешнее сходство – чистейшая случайность. Но с эстетической точки зрения злувов, земные свиньи – существа буквально идеальной красоты. Прямо-таки злувские эльфы. Особенно самки: утонченные и миниатюрные, не испорченные цивилизацией и интеллектом.

Когда леокадийцы впервые в качестве шуточного подарка привезли правителям Соло небольшое стадо земных свиней, представители правящей верхушки передрались из-за них и растаскали по своим жилищам.

Это вызвало в обществе злувов бурю. В свиней влюблялись. Их безмозглым поведением возмущались. Их жалели и ненавидели... Но главное, народ окончательно возненавидел правительство. Тогдашний президент Соло обнаглел до того, что попытался провести закон, позволявший, во-первых, жениться на земных свиньях, во-вторых, иметь неограниченное количество жен. Вот тут-то и случился государственный переворот со сменой общественной формации.

Во время переворота свергаемая верхушка во главе с негодяем-президентом пыталась спастись, держа свиней заложницами. Операция называлась «Обмен заложниками», но обмена не произошло. Прекрасные хрюшки погибли вместе с хунтой.

С тех пор ввоз свиней с Земли на Соло жестко запрещен. Им поклоняются, их почитают, о них пишут поэмы и баллады. Тем более что в какой-то степени злувы обязаны им нынешним справедливым общественным строем...

Но искушение слишком велико, и злувам их собственным законом запрещено даже находиться на Земле, кроме, естественно, исключительного случая, когда об этом просит сама принцесса Леокады.

– Но мы покорнейше просим не настаивать на нашей высадке, – закончил Хру’Наум, обращаясь к Леокадии.

– Конечно, – кивнула та. – Вы будете ждать распоряжений на борту корабля.

А мы не знали, что и сказать, и плавно переключились на другие темы. Рассказали кое-какие аналогичные эпизоды из земной истории. Рассказали о себе, о наших приключениях...

Конечно, в этом полете все мы стали значительно ближе друг к другу. Много разговаривали с Леокадией, но уже не как с принцессой, а как с нормальной девушкой. Зашел, например, разговор о ее родителях – короле с королевой.

– Мне было двенадцать лет, когда при дворе появился Перевозчик, – рассказала она. – И как раз в этот момент у папы сильно заболел зуб мудрости. Был флюс. И Перевозчик убедил папу, что лучшие дантисты сейчас – на Земле, ведь в мирах, где произошло подобрение, эта профессия пришла в упадок.

– Вот оно – ваше подобрение, – проворчал Стас.

– Во всех благих делах бывают издержки, – отозвалась Леокадия, но тут же поправилась: – Впрочем, я уже почти убеждена, что вы правы: минусов подобрение приносит больше, чем плюсов... Правда, в политическом смысле для Леокады это однозначный плюс, но меня научили думать, что мы не агрессоры, а благодетели...

– Угу... – пробурчал Стас.

– Так вот, – продолжила принцесса свой рассказ, – КОГДА Перевозчик рассказал папе о жестоких, но умелых земных дантистах, тот, как мужественный человек, безбоязненно решил лечить зуб именно на вашей планете. Перевозчик предложил свой метод перемещения, но папа предпочел старый добрый звездолет. И мама тоже полетела с ним. Перевозчик сопровождал их.

Мы со Стасом переглянулись. Собственно, дальше можно было уже и не рассказывать.

– Папа с мамой пропали без вести, Перевозчик и наши спецслужбы их долго искали... Спустя год они были признаны пропавшими без вести. А спустя три – мертвыми. Это соответствует закону, регламентирующему жизнь монаршей семьи.

– Что-то как-то слишком быстро, – заметил я.

– Теперь я и сама это понимаю! – воскликнула она. – А тогда – не задумывалась и приняла как данность. Я привыкла считать, что жизнь монарха принадлежит народу, и если он отсутствует и не способен править три года, это то же самое, что умер... И дорогостоящие поиски прекращаются... Но я на многое смотрю теперь другими глазами. Ведь нашлась же моя живая копия... И премудрый Кубатай рассказал нам о земном герцоге, проведшем в плену двадцать пять лет. Я буду искать их на Земле! Смолянинчик, ты поможешь мне?

– Ха-ха! Еще бы! – отозвался тот. – Само собой!

– Спасибо тебе, милый. Я знала, что ты мне не откажешь, – тихонько промолвила Леокадия.

– Смешная ты!.. – заметил Смолянин. – Вся в меня!..

– Вся в тебя! – согласилась девушка и, победно глянув на нас, тихо сказала: – Теперь я знаю, какая я.

Тут ее осенило.

– Милые злувы! – воскликнула она. – Пожалуйста, свяжитесь с... с принцессой на Леокаде, и пусть она попытается выяснить у двойника Перевозчика, где наши родители!

Хру’Наум поспешно ушел в рубку, но, вернувшись, сообщил, что принцесса пока не откликается. Оно и немудрено: она ведь принимала сейчас престол после долгих лет заточения... А никто из окружавших ее придворных об этом не должен был догадываться.

– Ничего, – кивнула Леокадия. – Свяжемся завтра или послезавтра.

...В связи с ее рассказом Стас спросил, есть ли на Леокаде своя религия, и девушка ответила, что есть, но и религией-то ее назвать трудно. Все знают, что есть бог, и его зовут Колесник. Но о нем не говорят, не обсуждают, не делают икон, не молятся... Просто знают, что он есть, и все тут. И никаких отправлений культа.

– Короче, живем в лесу, молимся колесу... – пробормотал Стас.

Леокадия неодобрительно на него посмотрела, но промолчала.

– Знаете что?! – вдруг встрепенулся он. – А чего это мы тут рассусоливаем, как будто на курорт летим? Нам надо план разработать, как снимать подобрение. Ты уже это делала когда-нибудь? – обернулся он к Леокадии.

– Никогда, – помотала она головой. – Но принципиальной разницы никакой нет. Запустить песенку той же силы, но противоположного воздействия по всем телеканалам – вот и все. Это несложно. Но такого клипа у меня нет.

– Клип – это не проблема! – воскликнул Стас. – У нас же в российском шоу-бизнесе все схвачено! Самогудова – наша фанатка, Перискоков – наш друг! Про тебя вообще не говорю, на тебя наши продюсеры молятся...

– Выходит, надо лететь не домой, а в Москву? – поморщился я, вспомнив наши столичные похождения.

– Нет! – воскликнул Стас. – В Москву я ни ногой! К этим придуркам? Да ни за что! Дома снимать будем!

– Стас, – отозвался я, – мне тоже в Москву не хочется. Но дома мы не потянем. Хорошо во всяком случае не сделаем. Весь шоу-бизнес делается в Москве. У нас ни студии приличной, ни специалистов...

Стас ненадолго задумался, потом сказал:

– Ну, от качества-то тут ничего не зависит. Так, по-моему? – глянул он на Леокадию. – Твое воздействие, это ведь как двадцать пятый кадр, не зависит ни от музыки, ни от слов?..

– Да, – подтвердила она. – Только от моего внутреннего настроя, который передается в интонациях. Запись вообще можно сделать «живую», была бы фонограмма аккомпанемента и необходимая для исполнения музыкальная аппаратура.

– Костя! – воскликнул Стас. – Что мы, аппаратуру дома не найдем? Нам ли, ветеранам межпланетного шоу-бизнеса, бояться трудностей?!

– Вот именно! – вдруг поддакнул Кубатай.

Мы удивленно на него уставились.

– А что вы на меня так смотрите? – насупился он. – Цирк на Венере, это что, не межпланетный шоу-бизнес?

– Да, конечно, конечно, – успокоил я его и вернулся к теме разговора: – А фонограмма? Где ее брать?

– Минусовка... – ты говоришь, от песни не зависит? – снова обернулся он к Леокадии.

– Не зависит.

– То есть мы можем взять любую песню из караоке! Костя, ты понял?! Решим какую, что-нибудь сверхпопулярное, чтобы без труда фанеру найти, и напишем ей слова на леокадийском.

– Я могу и на русском, – сказала она. – Я на многих земных языках уже пела, и тексты запоминаю моментально, у меня ведь генетически модернизированная память.

– Ну... Может быть... – согласился наконец я. – А съемка? А прокат? Или как это называется?.. Ротация!

– Значит, так! – воскликнул Стас. – Я все придумал! Когда мы будем на Земле?

– В полдень, – напомнил я, – мы же посчитали...

– Отлично! Записываться будем вечером в ресторане «Медведь», он через дорогу от нашего дома. Там и караоке есть, и аппаратура – там по выходным группа «OZколки» играет. А съемка, ротация... Через ваши коммуникационные системы можно выйти на нашу телефонную сеть? – спросил он Хру’Нестора.

– Боюсь, что... – начал тот, но его прервала Леокадия.

– Я умею это делать, – сказала она. – Когда искали папу с мамой, нам приходилось пользоваться вашими телефонами и даже прослушивать их. Все коды я помню наизусть.

– А я помню телефон Перескокова! – подпрыгнул от возбуждения Стас. – Давайте быстрее в рубку! Позвоним ему и скажем, что у него есть шанс снять новый клип Леокадии! Лучше даже так: совместный клип Леокадии с дуэтом «Тот-Того»!.. – Я поморщился, и Стас поправился: – Хотя ладно, хватит и одной Леокадии! Завтра в шесть вечера, в ресторане «Медведь»! Адрес... Адрес наш домашний скажем, ресторан где-то рядом, найдут! Я не удивлюсь, если он вообще придумает, как прямо оттуда выступление транслировать! Вперед!

Мы так заразились его лихорадочной взвинченностью, что соскочили с кресел и помчались в рубку.

– А успеют они до шести добраться?! – спросил я по пути.

– Захотят – успеют! Ну, если не будут успевать, переназначим на попозже! И кстати, чем больше звезд в кадре, тем быстрее клип раскрутится. Пусть тащит с собой всех, кого только сможет!

– Если они еще живы, – продолжал я упадничество, злясь на себя за это.

– Все живы! – уверенно воскликнул Стас. – Сколько нас не было-то?! Все живы и здоровы! Войн нет, преступности нет, а то, что они, возможно, не размножаются, так это пока не важно! Ну может, там бардак и разруха, конечно, но это все ерунда, не в первый раз!

С этими его словами мы всем гуртом и ввалились в рубку.