Текст книги "Любовь на краю света"

Глава 9

Чуть позднее тем же утром, снова вернувшись к ролям наставника и воспитанника, Джереми с Элизой вошли в Пеникуик. Как выяснилось, то был базарный день.

В городке не было рыночной площади как таковой, но у самого въезда дорога, по которой пришли путники, значительно расширялась. По правой ее стороне двумя потоками в оба направления спешили лошади, повозки и телеги, слева же пестрой мозаикой теснились лотки торговцев.

Остановившись рядом с Джереми, Элиза обвела глазами красочную, суетливую, радостно оживленную толпу.

– Там дальше есть трактир. – Джереми кивком указал на качающуюся вывеску, свисавшую с фронтона над рыночными лотками. – Посмотрим, есть ли у них свободная двуколка и лошадь.

Элиза кивнула, стараясь держаться ближе к своему спутнику. Изображать юношу было легче всего, разговаривая как можно меньше. Ей удавалось говорить басом, но прибегать к этому приему она старалась лишь в крайнем случае – требовалось недюжинное усилие, чтобы грубый юношеский голос звучал ровно и правдоподобно.

Поравнявшись с трактиром «Ройал», расположенным на повороте дороги, беглецы обошли его кругом в поисках конюшни и обнаружили новое скопище рыночных лотков, длинной вереницей выстроившихся вдоль обочины.

За лотками, чуть выше по дороге, плавно уходившей вверх, был виден второй, более крупный постоялый двор.

Джереми показал на него глазами.

– Если нам не помогут здесь, попытаем счастья там.

Но главный конюх в «Ройал» произнес слова, которые так хотелось услышать путникам:

– Да, у меня есть отличная двуколка, она подойдет вам как нельзя лучше.

Радостно встрепенувшись, Элиза посмотрела на Джереми, но сразу перевела взгляд на рыночные лотки, скрывая облегчение под ленивым юношеским равнодушием и предоставляя своему спутнику договариваться о лошади и экипаже.

На лотках торговцев красовались свежие фрукты. Была здесь и выпечка, орехи, сыры, окорока и колбасы. Элиза почувствовала запах свежеиспеченных булочек, и рот ее мгновенно наполнился слюной. При виде водяного насоса она вспомнила, что глиняные фляги для воды в их седельных сумках почти опустели. Конечно, пересев в двуколку, беглецы уже к вечеру должны были добраться до Вулверстона, и все же…

Джереми с довольным видом подошел к Элизе. Она махнула рукой в сторону лотков.

– Может, нам стоит пополнить запасы еды, просто на всякий случай?

Джереми кивнул:

– Конюхам понадобится около четверти часа, чтобы подготовить двуколку. Я сказал им, что мы прогуляемся по рынку и вскоре вернемся. – Вытащив из кармана часы, он взглянул на циферблат и добавил: – Еще довольно рано. Если мы купим съестного, то сможем сразу же отправиться в путь, а позднее остановимся на дороге и перекусим.

– Прекрасная мысль. – Элиза почувствовала, как пальцы Джереми коснулись ее локтя, но в следующее мгновение спаситель опомнился и отдернул руку.

– Идите первой. – Он указал на лотки торговцев, потом наклонил голову и понизил голос: – Вам придется подсказать мне, что купить.

Элиза медленно направилась вдоль лотков с самой разнообразной снедью, весьма искусно изображая голодного юношу. Джереми не менее убедительно сыграл роль добродушного наставника, потакающего капризам своего воспитанника, и с показной неохотой купил все, что выбрала Элиза. Выбор был столь велик, что они, как неизбежно бывает в подобных случаях, купили больше еды, чем требовалось. Однако Джереми решил, что избыток съестного лучше, чем его недостаток. Вдобавок беглецы собирались продолжить путь в двуколке, им не нужно было нести на себе увесистые сумки.

Мысли Джереми вернулись к предстоящему путешествию. Он невольно задумался, сколько понадобится времени, чтобы добраться до границы. И не придется ли им снова провести ночь вместе, вдвоем?..

Не то чтобы вторая ночь наедине с Элизой изменила положение, в котором они оказались после первой ночи. В глазах света довольно было и одной ночи, а все последующие уже не имели значения.

Спутанный клубок правил и предписаний, принятых в обществе, всегда приводил Джереми в замешательство. Он знал: строгие законы света, беспощадно осуждающие любые вольности, нерасторжимо связали его с Элизой Кинстер. Однако во все времена существовали исключения из правил, и он довольно смутно представлял себе, как в сложившихся обстоятельствах следовало расценить… Прогнав бессмысленные тревожные мысли, Джереми попытался представить, что бы посоветовал ему зять Тристан и его бывшие боевые товарищи.

Оружие. Если ему предстоит встретиться с врагом, оружие не помешает. Карлинг считался превосходным стрелком, но он сильно сомневался, что в этом маленьком городке нашелся бы даже обычный оружейных дел мастер, что уж тут говорить об умельце, способном изготовить пистолет. На лотках торговцев не было стрелкового оружия.

Джереми заметил цыгана, продававшего неплохие ножи, пригодные для метания. Маленькие ножички, которыми снабдила путешественников Меггин, собирая седельные сумки, годились лишь на то, чтобы атаковать ими фрукты и сыр, не более.

Джереми остановился перед лотком цыгана и потянул за рукав Элизу, успевшую пройти чуть вперед. Та обернулась и, заметив, на что смотрит Джереми, неохотно остановилась.

Ее нахмуренные брови выражали явное неодобрение. Незаметно толкнув ее ногу носком сапога, Джереми взял в руки один из ножей.

– Славные ножи. – Краем глаза он заметил, как Элиза растерянно моргнула, а затем, поняв, что от нее требуется, весьма достоверно изобразила мальчишеский интерес к оружию. Один за другим она брала ножи своими изящными ручками, взвешивая их в ладони.

Джереми тотчас обратился с вопросом к торговцу, молясь про себя, чтобы тот не заметил маленьких точеных ручек «юноши». Но цыган, похоже, думал лишь о том, как бы подороже продать свой товар.

Они успели договориться о цене, когда Элиза откашлялась и пробасила:

– Я не отказался бы от такого ножа.

Джереми взглянул на выбранный ею нож, короткий, с широким треугольным лезвием. К клинку прилагались удобные кожаные ножны.

– Хорошо. – Взяв нож из рук Элизы, он добавил его к двум другим, которые выбрал сам, и посмотрел на цыгана: – Мы возьмем и этот клинок.

После небольшого спора с торговцем о цене Джереми расплатился, передал Элизе ее нож и заткнул за пояс два своих.

Беглецы отошли от лотка и снова влились в густую толпу, снующую между торговыми рядами.

– Спрячьте нож, – прошептал Джереми, склонив голову. – Никогда не стоит показывать, что у вас есть оружие. Пусть это лучше будет неожиданностью.

Элиза усмехнулась.

Джереми не знал, куда она спрятала нож. Клинок исчез в складках плаща, надетого поверх мужского наряда.

– Вода. – Элиза показала на водяной насос, и путешественники по очереди наполнили фляги.

Они остановились в тени возле стены, и Джереми принялся укладывать в сумки воду и купленную еду.

Элиза смотрела через его плечо на соседний постоялый двор. Вдруг она замерла, словно увидела призрак. Лицо ее застыло, глаза округлились от ужаса.

– Не двигайтесь, не оборачивайтесь. Это лэрд. Он только что въехал в город и, сидя на своем могучем мерине, осматривает торговые ряды.

– Он может нас видеть?

– Вряд ли. Между нами половина рынка. Он в другом конце улицы.

Подавив мучительное желание оглянуться, Джереми схватил Элизу за локоть, чтобы повернуть ее и увлечь за собой к конюшне трактира.

– Подождите. – Она замерла, хотя Джереми настойчиво тянул ее прочь, а в следующее мгновение облегченно перевела дыхание. – Лэрд отвернулся. – Элиза высвободилась из рук Джереми, и беглецы зашагали к трактиру. – Он просто оглядывал улицу и торговые ряды, – тихо добавила она. – А потом направил лошадь к другому постоялому двору.

Джереми ускорил шаг.

– Нам нужно забрать двуколку и немедленно уехать отсюда!

Они подошли к конюшне. Джереми пришлось сделать над собой усилие, чтобы согнать с лица хмурое выражение и изобразить беззаботность. Еще труднее было не показывать нетерпения, хотя ему отчаянно хотелось зашвырнуть седельные сумки в двуколку, вскочить на сиденье и схватить вожжи.

Вскоре он уже сидел в экипаже рядом с Элизой, сжимая в руках поводья. Выехав со двора конюшни, он погнал выбранного им гнедого мерина по улице так быстро, насколько хватало смелости.

Из-за оживленного движения двуколка почти ползла. Преодолев наконец поворот дороги, Джереми обернулся и окинул взглядом улицу.

Он увидел лэрда: уперев руки в бока, Маккинзи смотрел вслед двуколке.

– Проклятие! – Джереми подхлестнул лошадь.

– Что? – испуганно воскликнула Элиза. – Он нас видит?

Джереми заколебался, потом кивнул:

– Как назло, именно сейчас дорога позади нас почти опустела.

Элиза издала сдавленный возглас. Казалось, она хотела что-то сказать, но слова замерли у нее в горле.

Схватив Джереми за локоть, она подняла было руку, чтобы указать на что-то впереди, но осеклась. Взгляд ее не отрывался от дороги.

– Скроуп. Он едет верхом позади вон той кареты, запряженной четверкой лошадей, прямо навстречу нам.

Они удалялись от тропы, по которой пришли в Пеникуик, но та дорога, что была им нужна и вела на юг, прочь из города, лежала впереди. Джереми качнулся, пригнулся и снова выпрямился, успев заметить ноги лошади, скачущей позади тяжелой кареты. Он посмотрел вперед, оценивая расстояние и рассчитывая угол поворота.

– Молитесь, – посоветовал он. – Если мы удачно выберем момент… – Он натянул поводья, придерживая лошадь, пока карета не подъехала ближе, а затем резко свернул налево, на дорогу к югу, используя экипаж как заслон, чтобы Скроуп не смог увидеть их, пока они не повернутся к нему спиной. – Ради всего святого, не оборачивайтесь.

– Не буду. – Элиза выпрямилась и замерла как вкопанная, стараясь казаться выше ростом. Сердце ее колотилось где-то у горла. – Шотландец и Скроуп оба здесь. Должно быть, они вместе ищут нас.

Она посмотрела на Джереми. Лицо его казалось суровым и мрачным. Взмахнув хлыстом, он подстегнул лошадь.

Двуколка с грохотом проехала по узкому каменному мосту, соединявшему берега реки к югу от города. Теперь перед беглецами простиралась дорога на юг.

Прислушавшись, они не услышали звуков погони у себя за спиной: ни криков, ни грозного цокота лошадиных копыт.

– Скроуп нас не видел? – спросила Элиза.

Джереми внезапно направил двуколку в сторону, на узкую тропу, тянущуюся от главной дороги. Элиза испуганно ахнула, когда экипаж стремительно съехал по короткому скату. Лежавшая внизу тропа петляла между купами берез. Джереми хлестнул коня, и гнедой мерин стрелой полетел вперед. Двуколка раскачивалась и тряслась, колеса грохотали, разбрасывая мелкие камни.

– Я думала, мы едем на юг, в Пиблс. – Вцепившись в борт двуколки, Элиза обернулась к Джереми.

– Мы и собирались. – Лицо Карлинга по-прежнему оставалось угрюмым. – Но горец видел нас. Само собой, он решит, что мы едем на юг. А если и Скроуп успел нас обнаружить – пару в двуколке, выезжающей из города, трудно не заметить, – он подтвердит, что мы отправились этой дорогой. Эти двое пустятся за нами в погоню, как только лэрд вскочит в седло.

– Ох! – Сжимая борт экипажа так, что побелели костяшки пальцев, Элиза вгляделась в даль. – Значит, мы предоставили им ехать в Пиблс и искать нас там? – Немного помолчав, она перевела дыхание и спросила: – Так куда же мы направляемся?

– Эта тропа скоро перестанет петлять. Она ведет на восток. Держась ее, мы рано или поздно выедем на дорогу до Джедборо, которая нам и нужна… Дайте мне подзорную трубу, – попросил Джереми.

Элиза торопливо обшарила сумку и, найдя трубу, протянула ее Джереми.

Спрыгнув на землю, он влез на забор и, балансируя на верхней перекладине, поднес к глазам подзорную трубу.

Выбранный им наблюдательный пункт оказался даже лучше, чем он надеялся. Джереми смог разглядеть дорогу, ведущую на юг, и мост, возле которого беглецы свернули в сторону. С высоты как на ладони просматривался даже перекресток, где двуколка сделала резкий поворот. Не был виден лишь небольшой скат недалеко от моста.

Джереми, не оборачиваясь, почувствовал приближение Элизы, ощутил завораживающую теплую волну женственности.

– Ну что? Вы их видите? – спросила Элиза. В глазах ее он заметил тревогу.

– Никого не вижу.

Озабоченно нахмурившись, Элиза вскарабкалась по перекладинам и потянулась за трубой.

– Можно мне взглянуть?

Джереми передал ей трубу и, спустившись на пару перекладин по другую сторону ограды, обхватил ладонями обтянутые бриджами бедра Элизы, чтобы не дать ей упасть.

– Спасибо, – чуть сдавленным голосом поблагодарила она и, не глядя вниз, поднесла к глазам трубу. – Я тоже никого не вижу, – прошептала Элиза немного погодя. – Ни на этой дороге, ни перед мостом. Нам удалось оторваться от преследователей, или они не узнали нас?

Джереми ненадолго задумался.

– Что касается лэрда… не знаю, как это ему удалось, но уверен: он узнал нас в городе.

– Если лэрд со Скроупом тотчас устремились за нами, то к этому времени они могли миновать перекресток.

– Возможно, похитители все еще в городе, а может быть, отправились дальше на юг, но в любом случае они нас упустили.

Элиза опустила трубу, лицо ее радостно вспыхнуло.

– Мы от них ускользнули!

Джереми застыл, завороженный ее улыбкой, теплом ее глаз. Элиза рассмеялась, радостно повела плечами, будто пританцовывая, а затем порывисто обвила руками шею Джереми и приникла губами к его губам, чувствуя, как по телу прокатывается волна небывалого облегчения.

В следующее мгновение она замерла. Замер и Джереми, не в силах пошевелиться.

Губы Элизы нежно, настойчиво прижались к его губам, и тогда он ответил на поцелуй. Время замедлило бег и остановилось. Разом стихли все звуки. Мысли улетучились. Остались лишь нежность поцелуя, легкое прикосновение губ, наслаждение, даруемое и принимаемое в дар.

Элиза прильнула теснее, но пошатнулась и отстранилась. Джереми, неохотно оторвавшись от ее губ, помог ей удержаться на перекладине. Что-то подсказывало ему: Элиза чувствует то же, что и он, ей не хотелось прерывать поцелуй.

На мгновение их взгляды встретились. Элиза стояла на самом верху, а Джереми двумя перекладинами ниже, их лица оказались рядом, в нескольких дюймах друг от друга.

Джереми ожидал, что Элиза смутится, начнет бормотать извинения, тогда и ему пришлось бы просить прощения, обоим стало бы чертовски неловко… Но она промолчала, лишь на губах ее мелькнула быстрая, удивительно женственная улыбка. Высвободившись из рук Джереми, Элиза спустилась с ограждения и направилась к двуколке.

– Может, мы поедем дальше, а потом найдем подходящее место, остановимся, перекусим и изучим карту? – предложила Элиза, занимая место в двуколке.

Усевшись рядом с ней, Джереми кивнул:

– План неплохой, вдобавок легко выполнимый.

Элиза взглянула на дорогу и махнула рукой. Довольная улыбка тронула уголки ее губ.

– Тогда вперед. Хотя, возможно, вы хотите поберечь силы лошади.

Джереми широко улыбнулся. Он еще испытывал легкое головокружение после пережитых мгновений пьянящей радости. Раздумывая о том, не так ли чувствуют себя завоеватели и герои, он щелкнул вожжами и послал мерина вперед бодрым аллюром.

Вполне довольный тем, как развиваются события, лэрд выехал из Пеникуика. Прошло около часа с тех пор, как он проводил глазами беглецов, покидающих рыночную площадь.

Он не пустился в погоню за ускользающей добычей. В его намерения не входило схватить Элизу с англичанином, он собирался лишь проследить за парой. Оставив Геркулеса наслаждаться отдыхом в конюшне постоялого двора «Корона», Маккинзи направился в трактир «Ройал» – перекинуться парой слов с тамошним главным конюхом.

Потребовалось лишь немного обаяния, чтобы разговорить конюха и получить примерно те же сведения, что и в конюшне на площади Грассмаркет. Мужчина, сопровождавший юного воспитанника, несомненно, был англичанином. Настоящим джентльменом, вежливым, обходительным, приятным во всех отношениях. Да и Маккинзи назвал бы спасителя Элизы человеком спокойным и разумным, щедро наделенным внутренней силой.

Выйдя из конюшни, лэрд прогулялся вдоль торговых рядов, заводя разговоры с торговцами. Его певучий шотландский выговор и история о двух друзьях-англичанах, приехавших в город чуть раньше его, помогли выяснить все, что его интересовало. Маккинзи узнал, что беглецы купили съестное и, что особенно любопытно, три ножа – два больших для джентльмена и один короткий для юноши.

Обдумав полученные сведения, лэрд задал себе вопрос, что нового он узнал о характерах беглецов.

Съехав резвой рысью с моста к югу от города, он пустил коня в галоп по пустынной дороге. Пока могучий гнедой мерин летел вперед, Маккинзи вернулся мыслями к паре, мчавшейся в двуколке по направлению к границе.

Описания беглецов, полученные в ответ на его расспросы, и в особенности сторонние замечания и наблюдения, которыми щедро делились все, кто видел пару, убедили лэрда, что, оказавшись лицом к лицу с Элизой Кинстер и ее таинственным спасителем, ему следовало бы пожать руку и пожелать удачи этому достойному джентльмену.

В конце концов, этот человек вмешался и спас даму, вырвав ее из лап похитителей. Теперь ответственность за ее судьбу лежала уже не на Маккинзи, а на неизвестном пока храбром рыцаре.

Что же до мисс Кинстер, то та, похоже, была сущим наказанием, хотя и несколько иного рода, нежели ее старшая сестра. Элиза принадлежала к разряду женщин, которых Маккинзи называл про себя «избалованными неженками». Не дерзкая и своевольная, скорее эдакое тепличное растение, какими обычно бывают дочери английских аристократов. Холеная великосветская красавица, вдобавок слишком хрупкая, никоим образом не подходила Маккинзи. Привыкшая к роскоши изнеженная аристократка, не наделенная стойкостью и силой духа, стала бы для него обузой. Эта женщина не годилась ему в жены.

Лэрд нерешительно нахмурился, раздумывая над неудавшимся похищением Элизы. Если привезти ее на север и представить «обесчещенной» оказалось невозможно, значит, следовало искать другой способ исполнить желание матери, чтобы завладеть кубком, спасти свои владения и людей. А между тем времени почти не оставалось.

С другой стороны, он избежал женитьбы на женщине, которая не испытывала бы к нему ничего, кроме неприязни, и была бы несчастна рядом с ним. Собственное счастье его не заботило. Маккинзи отказался от него. Он готов был заплатить эту цену. Но заставить страдать невинную женщину и всю жизнь видеть ее горе… значило бы совершить великое зло и умножить стократ свое несчастье.

Им обоим следовало поблагодарить судьбу за счастливое избавление от женитьбы.

Сказать по правде, Маккинзи продолжал преследовать беглецов единственно для того, чтобы понаблюдать за ними и доподлинно убедиться, что из благородного рыцаря выйдет достойный супруг, который будет обращаться с Элизой должным образом.

С Хизер Кинстер и ее спасителем он поступил так же, и чутье не обмануло его. Вскоре по возвращении из Шотландии Брекенридж с Хизер объявили о своей помолвке. Все лондонские знакомые Маккинзи уверяли, что будущие супруги по-настоящему счастливы, к немалому удивлению светских сплетников. Прежде никто и подумать не мог о подобном невероятном союзе.

Близился полдень, легкий ветерок играл темными волосами лэрда. Уверенно сжимая в руках поводья, Маккинзи невольно улыбнулся своим мыслям. Двадцатичетырехлетняя, но все еще незамужняя Элиза Кинстер тоже нашла себе суженого, похищение принесло ей удачу. Вместо того чтобы «обесчестить» сестер Кинстер, как требовала матушка, он весьма причудливым образом устроил их судьбу, сыграв роль Купидона.

Была в этом некая ирония, но отнюдь не горькая.

Целую минуту Маккинзи предавался приятным мыслям, пока не вмешалась грубая реальность, напомнив ему о неисполненном долге и о том, что ожидало его теперь, когда второе похищение, как и первое, окончилось неудачей.

Основу его жизненной философии составляло признание непреложности судьбы, распоряжающейся людскими жизнями. Если бы он ненароком усомнился, что судьба – женщина, то удостоверился бы в этом сейчас: одна лишь женщина способна заставить мужчину пройти через подобные испытания.

Он хмуро размышлял над тем, что станет делать, благополучно проводив до границы Элизу с ее джентльменом-спасителем, когда Геркулес вынес его на влажную глину – ложе небольшого ручья, пересекавшего дорогу.

Маккинзи тотчас насторожился. Он кое-что увидел, вернее, не увидел того, что ожидал.

«Проклятие!»

Развернув коня, он заставил его вновь приблизиться к влажной полоске земли. Наклонившись в седле, он внимательно изучил следы на мягкой глине. Потом выпрямился и мысленно вернулся к той минуте в Пеникуике, когда заметил ускользающую пару в двуколке. Картина эта тотчас возникла перед его глазами. Уносящийся прочь экипаж, колеса… обычные деревянные колеса с коваными ободьями. Маккинзи вгляделся в следы на дороге.

«Ну вот, опять. Они поехали другим путем. – С тяжелым вздохом он щелкнул поводьями. – Увы, старина, мы возвращаемся. Что ж, по крайней мере мы не успели проехать полпути до границы и уже обнаружили, что наши беглецы свернули в сторону».

Он позволил Геркулесу насладиться стремительным галопом. Довольно скоро впереди показались домики Пеникуика, громоздившиеся на высоком берегу реки Норт-Эск.

Приблизившись к мосту над рекой, Маккинзи замедлил ход коня. Он пытался припомнить расположение дорог в этой местности, когда вдруг уловил краем глаза мимолетное движение на другой стороне моста.

Скроуп.

Его бывший наемник заметил приближение лэрда и поспешил скрыться.

«Еще бы». Маккинзи гневно сдвинул брови. Скроуп посмел ослушаться его приказа. Впрочем, нельзя сказать, что это слишком удивило лэрда, он ожидал чего-то подобного. Он натянул поводья, оставаясь на южном берегу реки. Склонившись к луке седла и разглядывая дома на крутом холме, он сделал вид, что раздумывает. Боковым зрением он смог ухватить густые кусты, где прятался Скроуп верхом на недурной серой лошади.

Маккинзи уже заметил следы колес, которые искал. Они поворачивали направо. Дорога вела на юго-восток. Должно быть, обнаружив, что лэрд их выследил, а возможно, заметив и Скроупа, беглецы решили обмануть преследователей и выбрали эту тропу. Дорога могла показаться им подходящей. Однако, к несчастью, держась ее, беглецы неизбежно собьются с пути, как только достигнут невысокого предгорья, тянущегося вдоль западных склонов Мурфут-Хиллс. Эти горы не пересекает ни одна тропа. Беглецам придется повернуть на север или на юг, но в обоих случаях они еще больше удалятся от своей цели. С другой стороны, выбрав тропу, ведущую на юго-восток, они ловко сумели избавиться от погони и в конечном счете смогут окольными путями пробраться к дороге, которую, несомненно, ищут – по пути к Джедборо.

Пожалуй, Маккинзи следовало бы радоваться: у беглецов не было ни малейшего шанса достигнуть границы дотемна. Им придется провести вместе еще одну ночь и по меньшей мере день, пробираясь на юг. У Маккинзи будет достаточно времени, чтобы понаблюдать за ними и убедиться, что благородный спаситель Элизы Кинстер способен защитить девушку и стать ей достойным мужем вместо самого лэрда. Этого требовало его обостренное чувство чести.

Теперь его заботило лишь одно: достойный ли человек таинственный спаситель Элизы и какого рода отношения связывают беглецов? Что делать со Скроупом? Это оставалось пока неясным.

Лэрд понимал: невозможно стоять у моста весь день, глядя в небо. Как Скроуп отыскал беглецов? Почему из всех мест на земле он выбрал именно Пеникуик?

Маккинзи досадливо поморщился, ему пришло в голову, что наемник, возможно, шел по его следу. Стоило ему припомнить повадки Скроупа, как его подозрение переросло в уверенность.

Сам по себе Скроуп его нисколько не интересовал. Однако, к несчастью, его появление осложняло дело.

«Будь он проклят».

Лэрд мог бы увести Скроупа в сторону и запутать следы, но это значило бы почти наверняка упустить беглецов. Рано или поздно Элизе с англичанином придется повернуть на север или на юг, и не так-то легко будет отыскать их след. Кто знает, какую дорогу они выберут, если надумают свернуть. Это может случиться когда угодно.

Время стремительно ускользало. Нужно было на что-то решиться.

Выпрямившись в седле, горец направил могучего мерина к дороге, ведущей на юго-восток.

Он решил обдумать все по пути.

Волею случая он оказался между Скроупом и беглецами, это давало одно преимущество: пока наемник следовал за ним по пятам, Элизе с англичанином ничто не угрожало.

Пустив Геркулеса галопом, Маккинзи погрузился в размышления, пока наконец не вынес решение: лучше всего будет отыскать сбежавшую пару, понаблюдать за ней издали, а затем, удостоверившись, что судьба Элизы в надежных руках, отпустить беглецов, после чего схватить Скроупа и осведомиться тихим, холодным, внушающим ужас голосом, какого дьявола тот о себе возомнил.

При мысли об этом на губах лэрда заиграла мрачная улыбка предвкушения.

Торопясь уехать как можно дальше от лэрда и Скроупа, прежде чем устроить привал, перекусить и свериться с картой, Джереми не меньше часа гнал коня по дороге, ведущей на юго-восток, узкой, чуть шире тропинки, но довольно ровной.

Путешественники пересекли две других, более крупных дороги, но, судя по табличкам, обе они тянулись на юг, в Пиблс. Не желая угодить прямиком в лапы шотландца и его наемника, Элиза и Джереми продолжали путь на юго-восток.

Мысли Джереми снова и снова возвращались к поцелую. «Не стоит придавать слишком много значения этому эпизоду, – сказал он себе. – Такое иногда случается, вот и все. Мы ускользнули от погони, и это вскружило голову нам обоим… по крайней мере Элизе. А что до меня…»

Решительно отогнав от себя эти навязчивые мысли, Джереми сосредоточил все свое внимание на тропе. Чуть впереди дорога резко поворачивала на северо-восток.

Замедлив ход коня, Джереми направил его к травянистой обочине.

– Мы могли бы остановиться на привал здесь. – Он оглянулся и добавил: – Погони за нами как будто не видно и не слышно. Думаю, пока что мы в безопасности.

– Хорошо. – Элиза потянулась за седельной сумкой. – Я проголодалась, да и вы, должно быть, тоже.

Сказать по правде, мысли Джереми были заняты вовсе не едой… «Довольно!» – приказал он себе. Соскочив с двуколки, он подхватил обе сумки и отошел чуть в сторону от мирно щипавшей траву лошади.

Соседние кусты давали немного тени. Джереми положил сумки на траву, а когда Элиза подошла и, опустившись на колени возле сумок, принялась доставать из них снедь, сел рядом, вытянув ноги.

После того как путешественники утолили жажду и голод, Джереми, хрустя яблоком, вытащил и развернул карту. Усевшись по-турецки, он разложил ее перед собой на траве.

Элиза устроилась рядом, отодвинув сумки.

– Где мы?

Джереми уставился на карту и указал пальцем место.

– Здесь.

Элиза наклонилась ближе, рассматривая рисунок на карте. Джереми окутал тонкий дурманящий аромат ее золотисто-медовых волос, спрятанных под шляпой.

– Эта дорога… не ведет на юго-восток. – В ее голосе прозвучало то же разочарование, что грызло Джереми.

Он скорчил недовольную гримасу.

– Да. Непонятно почему тропа делает поворот и идет назад, к Эдинбургу. – Элиза выпрямилась, следя за пальцем Джереми, скользящим по карте. – Она пересекает дорогу, соединяющую Эдинбург с Карлайлом, возле Горбриджа, довольно близко отсюда.

Элиза поморщилась:

– Карлайл нам вовсе не нужен.

– Верно. Он в другой части страны, намного дальше от границы, вдобавок там не у кого просить убежища. Нам негде будет укрыться, а лэрд со Скроупом не остановятся на границе, они последуют за нами дальше.

Элиза кивнула:

– Вулверстон по-прежнему остается нашим единственным прибежищем. Он ближе всего к границе. – Оглянувшись через плечо, она посмотрела на дорогу, поворачивавшую на север примерно в двадцати ярдах от места привала. – Кажется, там есть и другая дорога, поменьше. Видите?

Джереми взглянул на поворот дороги и поднялся на ноги.

– На карте она обозначена как тропинка, но давайте посмотрим.

Оставив лошадь пастись на обочине, беглецы прошли несколько ярдов вниз по дороге, пока не поравнялись с ответвлением, похожим на овечью тропу.

Плечи Элизы поникли.

– Мы не сможем по ней проехать.

– Да. – Повернувшись, Джереми обвел глазами дорогу, по которой они приехали – достаточно широкую, ровную, но, увы, совершенно бесполезную. – Где старая добрая римская дорога, когда она так нужна?

Элиза улыбнулась, но улыбка ее быстро увяла.

– Итак, что теперь?

Джереми оглядел ферму слева от дороги, чуть дальше поворота, потом обвел глазами холмы справа. Чтобы выбраться на дорогу до Джедборо, эти холмы следовало объехать или пересечь пешком. Он махнул рукой в сторону лужайки, где осталась карта.

– Давайте-ка посмотрим, какие у нас есть возможности.

Вернувшись к двуколке, они уселись рядом на густой траве и склонились над картой.

Мгновение спустя Джереми взглянул на небо.

– Еще довольно рано, едва перевалило за полдень. Мы должны исходить из того, что лэрд с наемником рано или поздно выйдут на наш след и появятся здесь. – Джереми огляделся. – Они увидят, что мы останавливались, сидели на траве. Решив, что мы поехали дальше, они прибавят скорость. Но наши преследователи едут верхом, а мы в экипаже, они скачут быстрее и вдобавок могут выбрать кратчайший путь, чего не можем мы. – Обратившись к карте, Джереми очертил пальцем маршрут. – Если мы поедем дальше по этой дороге, то доберемся до Горбриджа, там нам придется свернуть на юг и мчаться на всех парах через Стоу в Галашилс, затем, миновав Мелроуз и Сент-Бозуэллс, мы окажемся на пути к Джедборо. А оттуда недалеко до границы.

Не отрывая глаз от карты, Элиза произнесла очевидное:

– Они настигнут нас задолго до Джедборо.

Сурово сжав губы, Джереми кивнул:

– Совершенно верно.

Элиза видела лишь один выход и понимала, почему Джереми не заговорил о нем сам, он предоставил ей принять решение. Что ж, значит, так тому и быть. Стиснув зубы, она вскинула голову и твердо встретила его взгляд.

– Можно обмануть их, заставив думать, будто мы поехали дальше?

Джереми одобрительно улыбнулся, и Элизе показалось, будто из-за хмурых туч проглянуло солнце. Он махнул в сторону дома за поворотом дороги.

– Мы доедем до той фермы. Там мы оставим двуколку и заплатим хозяевам, чтобы те спрятали ее, а завтра вернули в Пеникуик. Если мы позаботимся о том, чтобы не оставить за собой следов, ведущих на двор фермы, то, весьма вероятно, наши преследователи не обнаружат, что потеряли нас, до самого Горбриджа, а то и дальше, а когда они сообразят, им ни за что не узнать, по какой дороге мы поехали. Скорее всего они решат, что мы сделали круг и вернулись в Эдинбург.

Элиза кивнула: