Текст книги "Любовь на краю света"

Глава 4

Несколько часов спустя Джереми, одетый в невзрачный, мышиного цвета сюртук землемера, доходивший ему до колен, в сопровождении друга Кобби сошел с крыльца дома, примыкавшего к зданию, где похитители держали Элизу. Его каштановые волосы, разделенные прямым пробором, были зачесаны назад и смазаны жиром. Маскарад завершали круглые очки и два карандаша, торчавшие из верхнего кармашка сюртука.

Потребовалось более трех часов, чтобы все устроить. Прежде всего Джереми отправился на почту и послал нарочного с письмом в замок Вулверстон. Не зная адреса родителей Элизы, он предоставил Ройсу с Минервой известить семью Кинстер. Джереми не сомневался, что Ройс будет действовать быстро, соблюдая необходимые предосторожности.

Встревоженные родные с нетерпением ожидали известий о дочери.

В письме Джереми объяснил, как случайно наткнулся на карету с пленницей, рассказал все, что ему удалось узнать о похитителях, и пообещал спасти ее. Он заверил Ройса, что позаботится о том, чтобы о похищении никто не узнал. В заключение он добавил, что, освободив Элизу, постарается как можно скорее доставить ее в замок Вулверстон, ближайшее безопасное место, где беглянка могла бы укрыться от преследователей.

Отослав письмо, Джереми направился на Рейдс-клоус, и там ему посчастливилось застать не только Кобдена Харриса, ученого отпрыска семейства Харрисов, известного как Кобби, который сидел вытянув ноги возле камина, но и достопочтенного Хьюго Уивера, составлявшего ему компанию. Джереми, Кобби и Хьюго крепко сдружились за те пять месяцев, что Карлинг провел в Эдинбурге, выполняя работу по заказу Шотландской ассамблеи, разбирая в библиотеке старинные труды и документы, которые были приобретены еще Александром I[2]2
  Александр I (ок. 1080–1124) – шотландский король.


[Закрыть] и с тех пор лежали нетронутыми. Если предметом исследований Кобби были древние шотландские письмена, то Хьюго занимался историей права, законодательной власти и государственного управления. Ассамблея пригласила троих ученых для совместной работы, а в результате возник прочный союз, не только научное сотрудничество, но и добрая дружба, продолжившаяся и после того, как Джереми вернулся в Лондон.

Разумеется, как только Карлинг выложил свои новости друзьям (Кобби, Хьюго и жене Кобби – Маргарет, обычно откликавшейся на имя Меггин), все трое тотчас пожелали участвовать в дерзком предприятии, которое Хьюго несколько высокопарно назвал «Спасение».

– Это должно сработать. – Заглянув в толстую книгу для записей, Кобби остановился на тротуаре и сделал вид, будто сравнивает записи в гроссбухе с бумагами, прикрепленными к картонке, которую нес Джереми. На несколько дюймов ниже и чуть полнее друга, Кобби был одет в похожий костюм.

Когда Карлинг описал друзьям дом на Ниддери-стрит, те тотчас подтвердили его подозрения. Вот почему Джереми с Кобби, вырядившись городскими инспекторами, осматривали дома на этой улице. Пока они пытались выяснить, в какой части дома похитители держат пленницу, Хьюго, издавна связанный самыми прочными узами с театральной жизнью города, проводил ревизию бесчисленных костюмерных и обзаводился всевозможным реквизитом, необходимым для успешного осуществления операции «Спасение». Само собой, не кто иной, как Хьюго, подыскал друзьям подходящую одежду и подготовил их к вылазке в стан врага.

Наклонившись ближе и понизив голос, Кобби спросил:

– Готов?

Вместо ответа Джереми кивком указал на дверь следующего дома. Едва ли Тейлор смог бы его узнать в этом наряде. Хьюго поработал на славу.

Слегка покачиваясь, Кобби поднялся по ступенькам и заколотил кулаком в дверь.

Мгновение спустя дверь отворилась, и на пороге показался Тейлор. Он посмотрел на Кобби, перевел взгляд на Джереми и снова уставился на Кобби.

– Да?

– Доброе утро. – В голосе Кобби слышалось веселое благодушие чиновника. – Мы из городского совета, проводим инспекцию работ.

Тейлор недоуменно нахмурился.

– Работ?

– Ну да! – Кобби широким жестом обвел окрестные дома. – Инспектируем строительные работы. Согласно правилам, принятым после пожара, каждое новое здание должно пройти проверку. Надо удостовериться, что строительство проведено в соответствии с новыми предписаниями городских властей.

Тейлор помрачнел еще больше.

– Мы не владельцы дома. Мы только сняли его на несколько недель и собираемся уехать на днях. – Он отступил, чтобы закрыть дверь. – Можете прийти потом…

– О нет, нет, сэр! – остановил его Кобби, подняв руку. – Инспекция строго обязательна, ее нельзя откладывать. Владелец получил соответствующее уведомление от городского совета. Если хозяин не потрудился сообщить вам о предстоящей проверке, то выясняйте это с ним, но вы никоим образом не должны чинить препятствия работе инспекторов. Уверен, вы понимаете, после трагических событий, связанных с пожаром, общественный гнев обрушился на головы строителей, пренебрегающих нормами безопасности. Городской совет обязан проявить решительность в этом вопросе, мы не вправе отмахнуться от него. – Кобби кивнул в сторону аккуратного ряда домиков. – Мы уже завершили проверку большинства домов в вашем квартале и должны сегодня закончить, так что если вы позволите нам войти, мы постараемся выполнить свою задачу и убраться восвояси как можно скорее.

Тейлор заколебался. Не выпуская дверной ручки, он нерешительно переступил с ноги на ногу.

– Мой хозяин ненадолго отлучился, но скоро вернется. Вы не могли бы зайти через час?

– К сожалению, нет. Время поджимает, у нас еще дел невпроворот. – Кобби ненадолго задумался и предложил: – Возможно, лучше будет пригласить полицию. Здесь неподалеку полицейский участок. Думаю, присутствие пары констеблей придаст вес нашим требованиям и поможет убедить вашего хозяина.

Джереми опустил глаза, с трудом подавив улыбку. Они с Кобби заранее отрепетировали всю сцену. Кобден Харрис обладал редким даром убеждения и мог при желании сойти за образец здравомыслия.

Как и ожидалось, предложение пригласить в дом констеблей помогло Тейлору быстро принять решение. Кучер смутился и пожал плечами:

– Если вы ненадолго, то ладно.

Он открыл дверь, и Джереми с Кобби вошли в дом.

Они начали свою «инспекцию» с чердака и методично обходили комнату за комнатой, заглядывая в каждый шкаф, постоянно сверяясь с бесчисленными формулярами, которыми успели запастись заблаговременно, и делая заметки. Спустившись на первый этаж и по-прежнему не найдя ни единого свидетельства присутствия пленницы, «инспекторы» настояли на том, чтобы осмотреть помещения под лестницей. Кобби плелся в хвосте, делая вид, что ведет записи, а в действительности зорко следя, чтобы никто не затащил Элизу наверх по лестнице, пока Джереми придирчиво осматривал гостиные на первом этаже.

Но поиски ни к чему не привели.

И все же Элизу держали в доме. Похитители едва ли остались бы сами на Ниддери-стрит, если бы увезли пленницу в другое место, пока Джереми отсутствовал. Это казалось полнейшей нелепостью.

Джереми подозревал, что в доме есть и тайные помещения, невидимые снаружи.

Сойдясь в холле, друзья снова устроили представление с бессчетными формулярами и путаными записями. Затем Кобби направился по короткому коридору в кухню. Джереми с Тейлором последовали за ним.

Темноволосая женщина, которую Джереми прежде видел с Элизой, сидела за грубым столом из сосновых досок и пила что-то из чашки, когда трое мужчин вошли в кухню. Лицо ее вытянулось, она бросила удивленный, встревоженный взгляд на Тейлора.

Едва заметно качнув головой, здоровяк пересказал сиделке историю о проверке строительных работ.

Тревога и смятение женщины ясно показывали, что Элиза где-то рядом, скорее всего в подвале. Осматривая соседний дом, друзья видели подвальное помещение, а все строения на Ниддери-стрит ничем не отличались друг от друга.

Под настороженными взглядами Тейлора и Женевьевы «инспекторы» тщательно обследовали кухню, уделив особое внимание дымоходу и черному ходу. Затем, тихонько посовещавшись с «подручным», Кобби указал на дверцу в стене слева от входа в кухню.

– Ладно, осмотрим подвал и довольно. Вы не отопрете дверь?

Джереми забубнил что-то насчет записей, тыкая пальцем в бумаги и отвлекая внимание Кобби от двери. Этот маневр должен был усыпить подозрения наемников: «проверяющие» определенно ожидали, что невинная просьба открыть дверь в подвал не вызовет возражений.

Тейлор и Женевьева обменялись долгим взглядом.

Джереми дал им минуту на размышления и воспользовался этим временем, чтобы обдумать дальнейшую тактику, а затем отступил от Кобби, который тотчас повернулся к Тейлору и к двери в подвал.

Видя, что Тейлор не двинулся с места, Кобби удивленно поднял брови.

– Какие-то трудности?

– Ах… – Снова встретившись глазами с Женевьевой, Тейлор протянул руку и снял ключ с крюка на стене. – Можно сказать и так. Мы не против, если вы осмотрите подвал, но владелец оставил запертой внутреннюю комнату, а у нас нет ключа. Должно быть, он сложил там все свои ценности. Будет не слишком красиво, если мы попытаемся взломать замок.

– Ну… – протянул Кобби, покосившись на Джереми. – К сожалению…

– Пожалуй, это не ваша вина, что владелец запер подвал, – почуяв опасность, вмешался Джереми, старательно подражая певучему выговору Меггин, уроженки шотландских равнин. – Мы осмотрим что можно и сделаем особую пометку, чтобы в городском совете уладили этот вопрос с хозяином дома. – Он нетерпеливо взглянул на часы, висевшие на стене, затем наклонился к Кобби и понизил голос: – Если мы не поторопимся, то не встретимся с ребятами в пабе.

Кобби посмотрел на часы и решительно кивнул:

– Ладно. – Он вновь повернулся к Тейлору. – Думаю, нам стоит хотя бы взглянуть на лестницу, чтобы можно было потом сказать, что мы сделали все возможное.

Тейлор медленно вставил ключ в замок и открыл дверь.

Лихорадочно раздумывая, что может последовать дальше, Джереми нерешительно замер. Если Элиза почувствует, что в подвале есть еще кто-то, кроме похитителей, она может закричать, пытаясь привлечь внимание… Тогда Тейлор с Женевьевой сделают все, чтобы «инспекторы» никогда не вышли из дома.

С натужной улыбкой Тейлор толкнул толстую доску.

– Вы много не увидите, только лестницу и часть коридора.

Джереми сковала тревога. Женщина у него за спиной напряглась, готовая прыгнуть и помочь Тейлору столкнуть чужаков со ступеней.

Кобби шагнул на лестницу и посмотрел вниз.

Понизив голос, чтобы Элиза, возможно, запертая в подвале, не могла его услышать, Джереми поспешно произнес:

– Думаю, мы увидели достаточно. Лестница выглядит вполне надежно, как и в других домах.

Уловив настойчивость в голосе друга, Кобби посмотрел на короткий коридор внизу и тяжелую дверь, едва различимую в полумраке.

– Да, ты прав. – Он заговорил тише, верно распознав намек Джереми. Бросив последний взгляд в темноту подвала, Кобби отступил назад и подал знак Тейлору закрыть дверь. Наемник тотчас повиновался, действуя на этот раз куда расторопнее, чем когда открывал вход в подвал.

Шагнув к Джереми, Кобби заглянул в записи и глубокомысленно заключил:

– Этого довольно.

– Вот и славно. – Повесив ключ обратно на крюк, Тейлор повернулся, чтобы выпроводить незваных гостей.

Вежливо кивнув сиделке, друзья направились к двери.

Минуту спустя они уже вновь стояли на тротуаре.

– Идем в следующий дом, – пробормотал Джереми. – За нами наблюдают из окна.

– Нам все равно нужно проверить подвал. – Кобби выступил вперед и, взойдя на крыльцо соседнего дома, торопливо постучал в дверь.

Пожилая женщина, владелица дома, недовольно заворчала, но в конце концов впустила «инспекторов» в дом. На сей раз осмотр проводился не столь тщательно, и все же друзья обошли весь дом от чердака до подвала, на случай если Тейлору с Женевьевой вздумается спросить старую каргу, как прошла инспекция.

Они надеялись исследовать подвал, в особенности пол, но когда старуха отворила дверь, их ждало разочарование. Должно быть, хозяйка переехала из более просторного дома и пожелала сохранить всю свою мебель. Весь подвал был заставлен громоздкими предметами, так что свободного пространства оставалось не больше пяти квадратных дюймов.

– Вот это да. – Кобби обвел глазами пеструю свалку, бегло оглядел стены и кивнул: – Ладно, сойдет. – И повернулся, чтобы поблагодарить женщину.

Прощаясь с «инспекторами», пожилая дама почти улыбалась.

Когда дверь за друзьями закрылась, Джереми заговорил:

– Нам нужно убедиться, правы ли мы насчет подвала.

Кобби махнул рукой в сторону улицы.

– Тогда зайдем в соседний дом, тот, что рядом с Хай-стрит. Они все одинаковые.

Дверь открыл стареющий джентльмен, по виду отставной военный. Опираясь на трость и без умолку болтая с шумной, грубоватой веселостью, он охотно провел друзей по комнатам.

Джереми с Кобби посмеивались над немудрящими шутками старика и были щедро вознаграждены: он позволил им осмотреть подвал.

– Само собой, ничего особенного вы не увидите. Везде одно и то же. – Распахнув дверь, хозяин жестом предложил друзьям спуститься. Кобби поднял фонарь, и в колеблющемся свете стала видна старая мебель, занимавшая угол комнаты. Остальная часть подвала была пуста. Кобби окинул взглядом голый каменный пол.

Старый вояка тихонько рассмеялся.

– Да, этот подвал точно такой же, как и в других домах на нашей улице. Я думал, вы знаете.

Заметив деревянную дверцу в полу, Джереми кивнул:

– Мы видели такие подвалы, но в других домах, к примеру, у пожилой леди, вашей соседки, мы не смогли осмотреть его.

– Милости прошу. – Старый солдат указал на тяжелый засов на дверце. – Просто оттяните щеколду, и вы сможете заглянуть внутрь.

Кобби поднял фонарь повыше, освещая дверцу в полу. Едва сдерживая нетерпение, Джереми протиснулся мимо друга. Затем осторожно отодвинул засов и поднял дверцу. Толстая и тяжелая, она крепко сидела на петлях и легко открылась.

Подступив ближе, Кобби посветил фонарем в темную дыру. Края люка казались ровными и гладкими, аккуратная новенькая деревянная лестница сбегала вниз, в подобие коридора.

– Да, – заметил Кобби, – то же самое мы видели в другом доме, выше по улице.

– Ну да, – глубокомысленно поддакнул старик. – Все эти здания строил один человек, они повторяют друг дружку. Толковый малый устроил в каждом доме запасной выход на случай пожара. В прошлый раз не погибло бы столько народу, если бы из подвалов был доступ к старым туннелям. По этому ходу можно спуститься, пройти под землей и выбраться наружу.

Джереми широко улыбнулся, глядя на Кобби поверх открытого люка.

– Какой мудрый и прозорливый строитель, право слово.

Женевьева тряхнула Элизу за плечо, прервав ее крепкий сон. Позади маячил Тейлор с лампой в руках.

Свет лампы ударил пленнице в лицо, и она беспомощно заморгала, прикрывая глаза рукой. Придя забрать поднос после обеда, похитители принесли Элизе новую свечу, но теперь от нее осталась лишь лужица холодного воска. Должно быть, она проспала не один час.

Приподнявшись на локте, Элиза увидела, как Женевьева ставит на умывальник кувшин с горячей водой, над которым поднимался пар.

– Который час? – сонно спросила она.

– Семь часов. – Женевьева повернулась к пленнице. – Скроуп решил, что вы присоединитесь к нам за ужином. Так будет проще, чем готовить вам отдельно.

Поставив на умывальник канделябр с двумя зажженными свечами, Тейлор насмешливо фыркнул:

– Сегодня мы последний вечер нянчимся с вами. Сдается мне, Скроуп хочет это дело отпраздновать.

– Как бы то ни было, – Женевьева подтолкнула Тейлора к двери, – мы оставляем вас, чтобы вы могли умыться и привести себя в порядок. Придем через четверть часа и отведем вас наверх.

Наемники вышли, прикрыв за собой тяжелую дверь. Свесив ноги с кровати, Элиза села и прислушалась. В замке со скрежетом повернули ключ. Примостившись на краешке постели, пленница задумалась было, какие скрытые мотивы побудили Скроупа неожиданно пригласить ее на ужин, а потом решила, что это не столь уж важно. Элиза вовсе не собиралась отказываться от подвернувшейся возможности хотя бы на несколько часов выбраться из тесного подвала.

После нескольких дней в карете она обрадовалась короткой прогулке по городу, а теперь, проведя день взаперти, в тесной клетушке, тосковала по вольным просторам. Это казалось странным, ведь обычно Элиза была равнодушна к гулянью под открытым небом.

Поднявшись, она на мгновение замерла, но тотчас облегченно перевела дыхание: последние остатки опиумного дурмана улетучились. Теперь и разум, и тело подчинялись ей, как прежде.

Элиза подошла к умывальнику, взяла кувшин и наполнила лохань теплой водой.

Сняв вконец истрепанное бальное платье, она отбросила на спину кулон из розового кварца, чтобы не мешал, и наскоро умылась.

Затем снова оделась и повернулась к зеркалу, чтобы кое-как причесать волосы. Золотисто-медовые локоны, искусно уложенные в сверкающую корону на макушке, спутались, превратившись во всклокоченную гриву. Выдернув шпильки, Элиза распустила густые длинные пряди, неловко расчесала их пальцами, заплела две косы и уложила венцом на голове, а концы закрепила шпильками.

Покончив с прической, она повесила кулон на грудь и подумала было оставить его на виду, но розовый кварц не слишком подходил к золотистому платью. «Пожалуй, лучше не показывать талисман», – решила Элиза. Она спрятала кулон за корсаж, поправила цепочку, кое-как пригладила фишю и ворот, а в заключение повертелась перед зеркалом, проверяя результат.

Зрелище оказалось не столь плачевным, как можно было ожидать, и Элиза почувствовала себя увереннее. Из зеркала на нее смотрела женщина из рода Кинстеров, а не беспомощная жертва похищения.

Она поняла, что с нетерпением ждет ужина, чтобы выудить побольше сведений у Скроупа и его приспешников. Что толку мучить себя вопросами, знает ли Джереми, где ее держат, и сумеет ли он ее вызволить? Не лучше ли принять на веру, что помощь придет, и начать действовать?

Услышав приближающиеся шаги, Элиза повернулась к двери. Послышался скрежет ключа, Тейлор распахнул дверь и, увидев пленницу, ухмыльнулся. Стоявшая в коридоре Женевьева недовольно нахмурилась.

– Идемте, Скроуп ждет, – проворчала она.

Прямоугольный стол был накрыт на четверых. Скроуп с бокалом красного вина в руке стоял у стены, возле поставца. Он тотчас повернулся, стоило Элизе войти в комнату. Окинув цепким взглядом пленницу, он отвесил полупоклон, изображая джентльмена.

– Мисс Кинстер, могу я предложить вам бокал вина?

Хотя лицо Скроупа оставалось бесстрастным, Элиза почувствовала, что наемник пребывает в благодушном, пожалуй, даже в приподнятом настроении.

– Нет, спасибо, я предпочла бы стакан воды.

– В таком случае… – Скроуп жестом указал на стол и выступил вперед. Поставив бокал возле места во главе стола, он отодвинул для дамы стул справа от себя.

Решив ему подыграть (почему бы и нет?), Элиза опустилась на стул и грациозно склонила голову в ответ на галантность.

Тейлор, подражая Скроупу, предложил стул Женевьеве. Усадив дам друг напротив друга, мужчины заняли свои места, и начался ужин.

Здесь не было лакеев, которые прислуживали бы за ужином, но все блюда уже стояли на столе, достаточно просторном, чтобы за ним свободно расселись шесть человек. Первое блюдо – гороховый суп с копченым окороком – показалось Элизе слишком тяжелым для ужина, но она успела изрядно проголодаться и быстро опустошила тарелку.

Потом последовало рыбное блюдо, за ним мясо цесарки и куропатки с разнообразными гарнирами и, наконец, жареная оленина, еще горячая под серебряной крышкой. Утолив голод сполна, Элиза вытерла губы салфеткой и приступила к расспросам:

– Как я понимаю, это что-то вроде праздничного пира, последний ужин со мной. – Подняв стакан с водой, она встретила взгляд темных глаз Скроупа. – Кажется, вы говорили, что Маккинзи придет за мной завтра?

Во время путешествия Скроуп и его подручные предпочитали отмалчиваться, но теперь вполне могли позволить себе пооткровенничать с пленницей.

Скроуп молчал, задумчиво разглядывая Элизу. Та невозмутимо отпила глоток и лишь выжидающе подняла брови.

Наконец наемник кивнул:

– Вы верно угадали. Я еще утром отправил весточку Маккинзи… или как там его зовут. Не знаю, скоро ли он получит мое послание – вы ведь понимаете, я не встречался с ним, мне пришлось прибегнуть к помощи посредника, – но Маккинзи уверял, что будет ждать вашего приезда в Эдинбурге.

Тейлор, сражавшийся на другом конце стола с огромным куском оленины, вскинул глаза на Скроупа.

– Так нам не придется ждать, пока он приедет из Инвернесса?

– Из Инвернесса? – нахмурилась Элиза.

Сжав губы, Скроуп смерил незадачливого сообщника неприязненным взглядом.

Кучер, он же сторожевой пес, испуганно сжался, Элиза весело усмехнулась:

– Мы знали, что Маккинзи горец. – Она равнодушно пожала плечами. – Стоит ли удивляться, что он приедет из Инвернесса?

Инвернесс был самым крупным городом в южной части Шотландского нагорья.

Скроуп вновь метнул на Тейлора испепеляющий взгляд и едва ли не прорычал:

– Он приедет не из Инвернесса! Инвернесс – всего лишь место, куда я отправлял ему послания.

Элиза ненадолго задумалась и выпалила наобум:

– Вы проследили за запиской, которую ему послали?

Скроуп прищурился, разглядывая пленницу.

– Я предпочитаю знать, с кем имею дело.

Элиза кивнула:

– Вполне понятно. Так вам удалось узнать, кто он?

– Нет. – Недовольная гримаса Скроупа убедила Элизу в том, что тот сказал правду. – Маккинзи скользкий, как и все проклятые горцы. Записка исчезла из конторы в Инвернессе, и никто, похоже, понятия не имеет, куда она подевалась.

– Хм. – История Скроупа показалась Элизе весьма примечательной. С Хизер и Анджеликой они не раз обсуждали между собой таинственного шотландского лэрда. Подобно самим Кинстерам, этот человек обладал несомненной властью, а из обрывочных сведений о нем можно было заключить, что под именем Маккинзи скрывается личность неординарная и даже привлекательная.

По крайней мере сестры Кинстер находили его интересным.

Однако, несмотря на любопытство, Элиза не имела ни малейшего желания встречаться с шотландцем, во всяком случае, на его условиях. Ей вовсе не улыбалось, чтобы ее силой уволокли в глушь горной Шотландии.

Что же до намерений загадочного горца, о них Элиза решительно отказывалась думать. Она твердо верила: Джереми ее спасет, так что не следует поддаваться панике.

Наконец Женевьева поднялась и с помощью Тейлора принялась убирать со стола.

Скроуп, вернувшись к роли заботливого хозяина, предложил «гостье» бокал оршада, который после недолгого раздумья она соизволила принять.

– Скажите, – заговорила Элиза, улучив минуту, когда подельники Скроупа вышли из комнаты, – почему вы, как я понимаю, человек благородного происхождения, беретесь выполнять… с позволения сказать, «работу», подобную этой? – Она заглянула в темные глаза наемника. – Мне любопытно, что вами движет.

Тот, кто выбирал кушанья для ужина, определенно имел представление о жизни знати. Это явно была не Женевьева, простая сиделка, распорядившаяся, чтобы блюда к ужину доставили в сковородках и кастрюлях, простодушно считая, что так и положено.

В душе Скроуп, несомненно, считал себя джентльменом. А как Элизе подсказывал опыт, джентльмены, если найти к ним правильный подход, всегда с удовольствием говорят о себе.

Скроуп глотнул вина из бокала, который то и дело наполнял за ужином, немного помолчал и, покосившись на дверь, тихо произнес:

– Я мог бы принадлежать к аристократии и по рождению, и по воспитанию, но по прихоти судьбы остался без средств к существованию. – Он встретил взгляд Элизы. – Другие в подобном положении садятся за карточный стол в надежде найти спасение. Я же… – Губы Скроупа чуть дрогнули. – Судьба послала мне возможность выполнить весьма необычное поручение одного дальнего знакомого… и я открыл для себя ремесло, в котором изрядно преуспел.

– Ремесло? – Элиза надменно приподняла брови.

– Ну да, разумеется. – Скроуп сделал еще один щедрый глоток. Должно быть, этим и объяснялась его внезапная откровенность, решила Элиза. – Вы бы удивились, узнав, что предоставляемые мной услуги пользуются неизменным спросом? – Элиза промолчала, и наемник усмехнулся: – Уверяю вас, это так. И в нашем ремесле тоже есть свои взлеты и падения. Карьерная лестница, если хотите. – Глотнув вина, он посмотрел на нее поверх бокала. – И вы, мисс Кинстер, вознесете меня, Виктора Скроупа, на самый верх. – Наемник поднял бокал в приветственном салюте. – Передав вас Маккинзи, я достигну головокружительной вершины в своей карьере.

Элиза ничего не ответила. Скроуп внезапно отбросил обычную сдержанность и скрытность. Успех вскружил ему голову. Похититель затеял торжественный ужин, желая отпраздновать свою победу. Он так и лопался от самодовольства, предвкушая, как на следующее утро передаст пленницу Маккинзи.

На мгновение из-под маски бесстрастного, хладнокровного наемника проглянуло лицо человека.

Скроуп наклонился вперед, заглядывая в лицо Элизе.

– Итак, как видите, моя дорогая, меня побуждают к действию не одни лишь деньги, хотя, надо отдать Маккинзи должное, на плату он не поскупился. Наш шотландский лэрд назначил за вашу голову весьма высокую награду. Но, отдав вас завтра ему, я рассчитываю получить не только кругленькую сумму. В сущности, мисс Кинстер, вы станете моим спасением. Вы подарите мне будущее, о котором я мечтаю. Деньги Маккинзи и, что еще важнее, слава, которую принесет мне ваше похищение, станут залогом моего успеха. Я буду жить, купаясь в роскоши, до конца своих дней. – Откинувшись на спинку стула, Скроуп снова поднял бокал. В глазах его горел злорадный, почти безумный огонек. – За вас, мисс Кинстер, и за то, что готовит нам грядущий день.

Скроуп осушил бокал одним глотком.

Элиза с трудом подавила дрожь. Внезапный шум заставил ее обернуться к двери.

– Бисквит с кремом или яблочный пирог? – Женевьева принесла с собой два блюда.

– И еще топленые сливки, – объявил Тейлор и, водрузив на стол чашу, занял свое место.

– Так что? – Вертя в руках серебряную лопаточку, Женевьева перевела взгляд со Скроупа на Элизу. – Что вы предпочитаете?

– И то и другое, – отозвалась Элиза. Ей хотелось поскорее забыть выражение глаз Скроупа, а десерт представлялся единственным доступным средством отвлечься.

Вскоре трое похитителей проводили пленницу обратно в подвал. Скроуп позволил ей взять с собой свечи. Остановившись на пороге, он оглядел комнату, будто желал убедиться, что Элизе предоставлены все необходимые удобства, а затем знаком приказал Женевьеве выйти и закрыл дверь.

Последнее, что увидела Элиза, перед тем как наемники оставили ее одну, – похожее на зловещую маску лицо Скроупа, освещенное скудным пламенем свечи; его черные глаза, горящие дьявольским огнем.

Как только дверь затворилась, Элиза бессильно привалилась к стене. Ее сотрясала дрожь, сердце будто сковало ледяным панцирем.

Поборов слабость и отогнав прочь страхи, Элиза попыталась привести в порядок мысли и представить, что ее ждет.

Она вовсе не была уверена, что Джереми знает, где ее держат. Возможно, он потерял ее след в Эдинбурге или на подступах к городу. Ей следовало позаботиться о себе и хотя бы попробовать придумать план спасения, на случай если Джереми не придет ей на помощь грядущей ночью.

Перебрав в уме все возможности, Элиза поняла, что прежде всего ей предстоит решить, стоит ли пытаться вырваться из лап Скроупа, или лучше подождать, пока ее передадут шотландцу, и бежать после.

«Вопрос не в том, кого из этих двоих легче обвести вокруг пальца, – рассуждала Элиза. – Куда важнее понять, кто из них может допустить просчет, позволив пташке выпорхнуть из клетки».

До сих пор Скроуп проявлял дьявольскую предусмотрительность, не оставляя Элизе ни малейшей лазейки. Несмотря на всю его самоуверенность, несмотря на бесстыдное злорадство, с которым тот готовился передать пленницу в руки шотландского лэрда, Виктор Скроуп был явно не из тех людей, что спотыкаются перед последним препятствием.

Он, бесспорно, обдумал каждый свой шаг, и завтрашнее завершение операции должно было пройти точно по плану. Элиза не сомневалась: Скроуп не допустит ошибки, когда, помимо огромной кучи денег, на карту поставлена его гордость.

Что же до загадочного шотландца… возможно, будучи дворянином, он был подвержен тем же слабостям, что и братья Элизы, которые нередко обнаруживали поразительную слепоту в том, что касалось женщин.

Это дало бы ей возможность ускользнуть. И Элиза не преминула бы воспользоваться своим шансом на спасение.

И все же могло случиться и так, что лэрд увез бы ее далеко в горы, и там, затерянная в глуши, она оказалась бы целиком в его власти.

В сельской Англии она все же сумела бы найти путь домой. Конечно, Элиза никогда не была любительницей бродить по холмам и долинам, но здесь она как-нибудь справилась бы. Другое дело – пробираться через горные лощины, обходить озера и карабкаться на заснеженные пики. Такое путешествие она не осилила бы.

Людей, потерявшихся в Шотландском нагорье, не могли отыскать годами.

Элиза опустилась на кровать и уставилась невидящим взглядом на дверь, мысли лихорадочно метались в ее голове. Снова и снова она перебирала в уме способы спасения. Наконец пламя свечей заколебалось, свет потускнел. Пока свечи не истаяли окончательно, Элиза подошла к умывальнику, взяла кувшин и плеснула в лицо холодной водой. Погасла одна свеча, за ней другая. В темноте Элиза скинула туфли и улеглась в постель.

Свернувшись клубком, она натянула на плечи тонкое одеяло.

Она так и не нашла выхода. Ее охватило бессилие. Бессмысленно было и пытаться вырваться из рук похитителей.

Теперь судьба ее зависела от мужчин.

От Скроупа, от шотландского лэрда или от Джереми Карлинга.

Пальцы Элизы сжали кулон из розового кварца. Сестра передала ей талисман с искренней надеждой и верой в грядущее счастье. Теперь Элиза знала, кого предназначила ей судьба. И ее нисколько не заботило, что долгожданный герой оказался рассеянным чудаком ученым.