Текст книги "В твоем доме кто-то есть"
Автор книги: Стефани Перкинс
Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Глава шестнадцатая
Офицер Бев ушла, и Макани осталась в одиночной палате дожидаться новостей о бабушке. Она пересела в удобное кресло, не желая лежать в кровати. В воздухе пахло чем-то затхлым.
У Макани не было телефона, так что она не могла связаться с Олли или друзьями. Или хотя бы родителями. Полиция и врачи пытались дозвониться до ее мамы и папы, но безуспешно. Добросердечная медсестра с волосами медного цвета зашла к Макани и принесла ей имбирный эль и йогурт с голубикой. Она уверила ее, что их маленькой больнице очень повезло с хирургами.
Каждая минута одиночества усиливала тревогу Макани, она провела в больнице уже почти четыре часа. Чтобы как-то скоротать время, она решила включить телевизор.
Это было ошибкой.
Макани увидела на лужайке их дома все ту же репортершу с залаченной челкой, которая гналась за ней по парковке в прошлую пятницу. Надпись внизу экрана сообщала: «В Осборне напали на четвертого подростка».
– Вы слышали крики или необычные звуки? – спрашивала она пожилого человека, их соседа через два дома. У него был обвисший, как у бульдога, рот.
– Нет, совсем ничего. Я чистил водосточную трубу, когда мальчик пробежал по моему двору в том направлении. – Он указал куда-то сморщенным пальцем, а потом закрыл лицо ладонью, словно не веря в происходящее. – Я крикнул ему с лестницы, но он даже не посмотрел в мою сторону. Просто промчался мимо гаража и побежал в сторону Елей.
На экране появилась студия с Крестоном Ховардом, и картинка с репортажем с места событий теперь переместилась за его плечо. Крестон выглядел напряженным, но улыбнулся фирменной белозубой улыбкой, объявляя перерыв.
Никто никогда не должен был видеть их дом в новостях. Макани хотела забраться в постель и погрузиться в спячку до конца осени. Но потом ее посетила мысль, что ей могут не позволить вернуться домой. Ее дом стал местом преступления.
– Подозреваемый – восемнадцатилетний Дэвид Тарстон Уэйр, – сказал Крестон, когда новости возобновились. По коже Макани побежали мурашки.
Тарстон.
Теперь и его называли полным именем. То, что убийце позволяют иметь что-то общее с жертвами, казалось неправильным. Макани полагала, это уточнение понадобилось для того, чтобы люди не обрушили свой гнев на всех прочих Дэвидов Уэйров, которым непосчастливилось оказаться с убийцей тезками. Все равно что носить имя Катрина[19]19
Ураган «Катрина» – самый разрушительный ураган в истории США.
[Закрыть] после 2005 года: на ум приходила только одна вещь. Но никто хотя бы не мог спутать реальную женщину с ураганом. Можно надеяться, что упоминание полного имени убийцы исключит какую-либо путаницу.
Имя Макани не называлось, скорее всего, потому, что она была несовершеннолетней, к тому же, выжившим свидетелем. Но и Олли не назвали. Крестон продолжал называть его другом жертвы. Должно быть, Олли находится под защитой полиции.
В новостях во весь экран показали фото Дэвида, и Макани стало не по себе. У него была полусонная и невинная улыбка, волосы по-детски зачесаны на одну сторону. Над губой едва заметные усы. Ничего угрожающего в его внешности не было, но желудок Макани тревожно заурчал.
– Подозреваемый в последний раз был одет в джинсы и толстовку песочного цвета, – сказал Крестон. – Полиция полагает, что он вооружен и очень опасен. Если увидите его, не пытайтесь самостоятельно задержать.
Снова кадры из дома. Опять интервью с соседями.
Мужчина во фланелевой рубашке, чей нос поранила бабушка Янг, скрестил руки на груди.
– Весь Осборн, все мы боимся за наши жизни.
Макани хотела переключить канал, но страх сковал ее.
– Словно искать иголку на кукурузном поле, – сказал Крестон, и его врожденная говорливость как никогда вызвала у Макани отвращение. Но его соведущая Диан кивнула. Макияж Диан показался Макани слишком ярким для такого выпуска новостей.
– И напоминаем вам, что школы округа Слоан закрыты до конца недели…
– Хорошие новости, – раздался голос рядом с ней.
Макани подпрыгнула от неожиданности. Медсестра с медными волосами прижала к себе планшет и сказала:
– Операция закончена.
* * *
– Твоя бабушка – настоящий боец. – Хирург был крепким мужчиной с темными длинными ресницами. – Ей повезло. Нож задел полую вену, но не затронул аорты. Если бы он ее повредил, то у нас был бы совершенно иной разговор сейчас.
Фонари подсвечивали здания внизу – приземистую библиотеку и высокую церковь. Все в Осборне было из кирпича. Мемориальная больница святого Франциска находилась на противоположной стороне Главной улицы, меньше чем в миле от их дома. Это была единственная больница в округе, и Макани радовалась, что она расположена так близко. Бабушка Янг попала в операционную моментально. Быстрое вмешательство врачей спасло ей жизнь.
– Ее внутренние органы повреждены, поэтому потребуется длительная терапия антибиотиками. К тому же на правом мочеточнике есть порез, – пояснил хирург. – Я поставил временный катетер, но, когда ее состояние стабилизируется, понадобится операция.
Макани не могла разобрать его слов, словно была в тумане. Бабушка все еще находилась в другом крыле больницы, и Макани пока не разрешали ее навестить. Она коснулась перебинтованной от локтя до кисти руки.
– Когда она сможет вернуться домой?
– Ей понадобится долгая терапия здесь, в больнице. Три недели, не меньше.
– Три недели?
– После этого мы переведем ее в реабилитационный центр.
Он продолжал говорить, а Макани медленно опустилась на больничную кровать. Три недели, а потом еще реабилитация…
Хирург вытащил из кармана своего зеленого костюма ручку и щелкнул ей, заставив Макани поднять глаза:
– У тебя есть другие члены семьи, с которыми ты могла бы остаться, пока она идет на поправку?
В голове Макани промелькнула мысль о родителях, но сразу же исчезла, и она отрицательно покачала головой:
– Нас только двое.
– Все нормально. – Медсестра погладила здоровую руку Макани, пытаясь ее успокоить. – Твоя бабушка скоро придет в себя, и мы спросим ее, где бы она хотела, чтобы ты пока пожила. Я уверена, у нее есть друзья, которые будут рады принять тебя на время.
Сердце Макани сжалось. Церковные друзья бабушки Янг были любопытными. Они будут задавать столько вопросов. Может, ей разрешат остаться у Дэрби или Алекс?
Пока хирург со знанием дела рассказывал о процессе выздоровления, Макани с трудом пыталась уследить за его мыслями. Когда он ушел, медсестра объяснила все более простыми терминами и напомнила ей, где находится кнопка вызова медперсонала. Макани взглянула на бейдж – «Донна Куртцман, медсестра» – и поблагодарила ее.
Второй раз за год Макани оказалась в ожившем кошмаре. Бабушка Янг бросилась на серийного убийцу, чтобы спасти ее. Самоотверженность этого поступка едва поддавалась объяснению. Поразительно, что она оказалась дома как раз вовремя. Это Макани должна была быть в операционной. Ее бабушка ничем это не заслужила.
Макани предстояли два невыносимых часа наедине со своими мыслями.
* * *
Наконец Донна отвела ее в палату интенсивной терапии, где бабушка Янг приходила в себя после общего наркоза. К ее телу были подключены провода с мониторами, капельницы, зонды и другие непонятные аппараты. Возле кровати стояло мягкое кресло с откидной спинкой. Макани присела на краешек и взяла бабушку за руку. Ее кожа казалась тонкой, а кости – хрупкими.
– Привет, бабушка.
Она открыла глаза и попыталась заговорить, но голос прозвучал тихо и хрипло:
– Который час?
– Почти одиннадцать. Ты знаешь, где находишься?
Она снова тяжело закрыла глаза и кивнула.
– Тебе сделали экстренную операцию, но теперь все хорошо. Помнишь, что случилось? – Повисла небольшая пауза. – Бабушка!
– Который час?
– Одиннадцать ночи, – повторила Макани. Донна объяснила, что после наркоза бабушка будет какое-то время дезориентирована.
Бабушка Янг слабо кивнула.
– Ты в порядке?
Макани сдерживалась с самого нападения. Но этот вопрос заставил ее утратить самообладание. Слезы потекли по щекам, она больше не могла их сдерживать.
– Я в порядке.
– А Оливер?
– Олли тоже в порядке, – Макани вытерла щеки правым рукавом. Левый был срезан, остальная часть свитера затвердела от засохшей крови, а джинсы были покрыты ржавыми разводами. – Мы в порядке.
Раздался стук в дверь, которую Макани оставила приоткрытой. На пороге стоял Крис. На нем была синяя униформа, а в руках он держал связку воздушных шариков. Рядом с ним, словно призванный их мыслями, стоял Олли.
Сердце Макани от радости готово было выпрыгнуть из груди. Олли был бледным – его кожа выглядела на тон светлее обычного – и уставшим. Нет, поправила она себя, изможденным. Словно в течение последних шести часов он отвечал на одни и те же вопросы снова и снова. Он взглянул на нее со смесью страха и тревоги.
– Надеюсь, вы не против, миссис Янг, – сказал Крис. – Можно нам войти?
«Если бы бабушка не была собой, – подумала Макани, – он бы назвал ее “мадам”. А так прозвучало привычное “миссис Янг” от бывшего ученика».
Бабушка Янг снова открыла глаза и чуть-чуть напряглась. К ней словно вернулись силы, она снова почувствовала себя преподавателем.
– Кристофер. Офицер Ларссон, – исправилась она. – Заходите.
Он улыбнулся.
– Можно просто Кристофер.
Братья вошли, и Крис подарил бабушке Макани три воздушных шара – с пожеланием скорейшего выздоровления, красный эмодзи и эмодзи в солнечных очках.
– Выбор в больничном магазинчике небольшой, – извинился он. – Мы купили цветы, но нам не разрешили пронести их в палату интенсивной терапии. – Он повернулся к Макани. – Они в моей машине. Один букет, конечно же, для тебя.
Бабушка Янг поблагодарила Криса, пока он привязывал шарики так, чтобы она могла их видеть. Кроме случайных гирлянд цветов и букетика орхидей, который ее бывший парень приколол к корсажу ее платья на бал в одиннадцатом классе, Макани никогда не дарили цветов. Она украдкой улыбнулась Олли, но он избегал ее взгляда. Она помрачнела. Он знает. Полиция открыла ее дело, и теперь Крис и Олли знают. Ее сердце заныло.
– Я должен поблагодарить вас, – Крис подошел к кровати бабушки Янг. – Если бы вы не вернулись тогда домой… – Он не смог закончить свою мысль.
Бабушка Янг едва заметно покачала головой:
– Они сами себя спасли. Я лишь помешала.
Он улыбнулся и мягко рассмеялся:
– Мой брат рассказал другое.
Олли не отрывал взгляда от пола. Макани решила помочь ему избежать смущения.
– Вы его уже поймали? – Ей не нужно было уточнять, кого.
Светлые брови Криса сомкнулись на переносице, его лицо помрачнело.
– Еще нет. Здесь вокруг много мест, чтобы спрятаться, но он не мог далеко уйти. Скорее всего, засел в чьем-то амбаре или зернохранилище. – Крис выглядел раздраженным и замолчал, пытаясь взять себя в руки. – Все его ищут, знают его приметы. Мы скоро его поймаем, обещаю.
Он спросил бабушку о самочувствии.
Олли знает. Крис знает. Все узнают.
– Сколько наложили швов? – спросил Крис.
У Макани ушло мгновение на то, чтобы понять, что вопрос адресован ей.
– Двадцать шесть, – она и не осознавала, что все это время прижимала к себе раненую руку. – Ничего страшного.
– Твое мнение на этот счет явно отличается от моего.
Крис говорил спокойно, но у нее перехватило дыхание.
За дверью медсестра прокатила что-то громоздкое по коридору. Звук заставил бабушку Янг снова открыть глаза. Ее взгляд упал на Олли, и она попросила его подойти.
Он нехотя приблизился. Каждый шаг он делал осторожно, и Макани вспомнила о его порезанных ступнях. Он прикусил кольцо в губе, и этот жест открыл правду: он нервничал из-за бабушки Янг. Не из-за нее. Он выглядел встревоженным, потому что бабушка видела его голым в своем доме.
Макани почувствовала временное облегчение, когда та потянулась к нему. Олли взял ее за руки.
– Спасибо, – сказала она со свойственным ей нажимом, вкладывая всю себя в эту благодарность. – Я так рада, что ты был там.
Глаза Криса, несмотря на профессиональную выдержку, наполнились слезами. Олли кивнул и поднял выше дрожащий подбородок.
Бабушка Янг, все еще сжимая его руки, потрясла их. Макани глубоко вздохнула.
– Ладно. Вот так. – Она повернулась к Макани и в замешательстве спросила:
– Который час?
* * *
В ничем непримечательной комнате ожидания больницы Олли достал телефон Макани. Он спрятал его в кармане толстовки.
– Я забрал его до того, как полиция успела конфисковать. Они все равно запросят твои переписку и звонки.
Крису нужно было задать бабушке несколько вопросов, так что их попросили выйти. Глаза Макани расширились от изумления, когда Олли протянул ей телефон.
– Спасибо.
– Думаю, тебе пришли сообщения, – усмехнулся Олли.
Она ввела пароль, и тут же появились десятки сообщений от Дэрби и Алекс: «Ты в порядке?», «Где ты?», «Нам так жаль, что мы подозревали Олли!!!». Пролистывая их, Макани успокоилась, но вдруг вспомнила про телефон Родриго. Написал ли Дэвид ему тем страшным утром, чтобы отвести от себя подозрения? Какой человек мог убить своего лучшего друга? Возможно, они никогда и не были друзьями.
Макани написала Дэрби и Алекс, что она в безопасности и перезвонит им позже. Она не могла обсуждать произошедшее прямо сейчас. Не сегодня. Хотя и буравила взглядом кнопку «позвонить» рядом с номером мамы.
Олли заметил ее сомнения.
– Лучше позвони.
Макани отошла ближе к лифтам, чтобы никто не мешал. В комнате ожидания сидели еще три человека: скромно одетая пожилая пара и лохматый мужчина в оранжевом строительном жилете – и она не хотела, чтобы они ее услышали. Но, похоже, их занимали собственные несчастья, и никто из них не догадывался, что сидит рядом с последними жертвами осборнского убийцы. Вскоре город будет только так и думать о ней и Олли. Макани хотела продолжать делать вид, что все в порядке, так долго, как только будет возможно.
У мамы была включена голосовая почта.
– Привет, мама. Это я. Не знаю, почему ты и папа не отвечаете на звонки. Больница и полиция часами пытаются с вами связаться. Мы с бабушкой в порядке, но… Просто перезвони мне, хорошо?
Отец тоже не взял трубку. Макани оставила такое же сообщение.
– Безуспешно? – спросил Олли, когда она вернулась.
Она покачала головой и упала в кресло рядом с ним. Они отключились от внешнего мира и стали смотреть телевизор, висевший на противоположной стене. К счастью, крутили не новости. Снова показывали «Друзей»: на экране Чэндлер сидел в картонной коробке – своего рода наказание за то, что обидел Джоу.
– О нас все в курсе, – сказал Олли тихим голосом.
Макани склонила голову, поворачиваясь к нему.
– Что?
– Снэпчаты, твиты. Весь город знает, что на нас напали.
Он не смотрел в свой телефон, значит, увидел раньше. Внешне она оставалась спокойной и как будто не удивилась. Конечно, Дэрби и Алекс узнали из интернета или увидели ее дом в новостях. Но от этого подтверждения внутри Макани все сжалось: люди искали их в Google, обсуждали.
– По крайней мере, они не знают, что я был голый, – сказал Олли.
Макани прошиб пот.
Мне нужно ему рассказать.
– Мы в участке считаем, что некоторые детали лучше скрыть, – сказал он, отлично подражая тону своего брата. – Поверь мне, никто не узнает о цели твоего визита. – Олли продолжил своим обычным голосом. – Поверь мне, никто не узнает, пока кто-нибудь не напишет книгу.
Эта картина будто перенесла ее в будущее. Он был прав. Однажды их история станет главой в одном из этих сомнительных низкопробных триллеров о преступлениях, основанных на реальных событиях. Книжку, которая будет пестреть большим количеством фотографий с места преступления, засунут в дальний угол букинистического магазинчика.
Олли поморщился, увидев ее лицо.
– Так, пока об этом шутить нельзя.
– Просто расскажи что-нибудь хорошее. – Она уронила голову на руки. – Мне нужно услышать что-то позитивное.
Он серьезно задумался.
– Полиция вызвала собак для помощи в поисках. Думают, он побежал в поля возле школы. Там сейчас идет настоящая охота – как минимум половина Осборна ищет его.
Когда она не ответила, Олли быстро добавил:
– Все уже почти кончено.
Разум Макани был затуманен.
– Я не почувствую себя лучше, пока все по-настоящему не закончится.
Олли уселся глубже в свое кресло и сложил руки на животе.
– Да, – вздохнул он. – Это странно, – продолжил он несколько минут спустя. – Я знал Дэвида всю свою жизнь. Наши семьи ходили в одну и ту же церковь. В средней школе мы тренировались в одной команде по борьбе. Он не был похож на убийцу. Он не был похож…
– …ни на кого, – закончила Макани. И быстро представила Олли в борцовской форме.
– Да.
– Думаешь, все из-за этого? – спросил Олли. – Потому что он чувствует себя невидимкой?
Она снова закрыла лицо руками и пожала плечами.
– Я просто не понимаю, почему он выбрал жертвой тебя.
У Макани перехватило дыхание.
Мне нужно рассказать ему. Я должна рассказать ему. Я больше не могу прятаться.
– Эй, – чья-то рука легла ей на плечо.
Она вздрогнула. Крис склонился над ней. Их с братом лица выражали тревогу. Строитель и пожилая пара глазели на ее порванную одежду. Женщина прошептала что-то мужу.
Крис сердито на них посмотрел и помог Макани встать.
– Твоя бабушка сказала, что ты можешь побыть пока у нас, – сказал он. – Попрощайся, и поедем отсюда.
Глава семнадцатая
Братья включили по всему дому лампы в викторианском стиле, чтобы сохранить иллюзию безопасности. Меньше недели прошло с ее первого визита, но скрипучее одиночество старого здания уже успело стереться из воспоминаний Макани, и теперь, под черным покрывалом ночи, оно лишь усилилось. От стен с осыпающейся штукатуркой исходила опасность, словно в них скрывались призраки прошлого.
Макани лежала в кровати и не могла заснуть. Безлунная ночь спрятала кукурузные поля. Букеты принесли из машины и поставили в одну стеклянную вазу на стол в комнате Олли. Желтые подсолнухи, золотые хризантемы, красные герберы и коричневые спиралевидные веточки были жизнерадостным воплощением осени, но отбрасывали чернильные угрожающие тени.
Напавший – произносить его имя было невыносимо – превратил Макани в ребенка, боящегося темноты. Она хотела обнять своих плюшевых зверей. Возможно, они бы успокоили ее.
Она не могла вернуться домой.
Серийный убийца хотел ее смерти.
Обезболивающее для руки должно было помочь заснуть. Но вместо этого она испытывала головокружение. В темноте Макани почувствовала, как заболел порез. Крепко замотанный бинт мешал шевелить рукой, и она чувствовала себя неуклюжей. Олли одолжил ей футболку и клетчатые пижамные штаны. Одежда и простыни возбуждающе пахли им, но все время напоминали Макани, где она и почему.
Крис предоставил брату выбор: спать внизу на диване или на полу в его спальне. Олли предпочел третий вариант – спальный мешок в коридоре наверху. Главная спальня оставалась пустой. Она принадлежала призракам прошлого.
Спальный мешок Олли зашуршал за дверью, и Макани напрягла слух на случай появления незваных гостей. Открытые ящики, собранные кусочки пазла. Она пыталась услышать тиканье дедушкиных часов, но потом вдохнула запах Олли и снова вспомнила, что находится не у себя дома.
Фигура в капюшоне прыгнула на нее.
Она приняла позу зародыша, чтобы защитить голову и живот от удара. Все вокруг завращалось. Она закричала в подушку.
– Макани, – позвал ее голос.
Она в испуге отпрянула в угол.
– Все хорошо, – сказал голос. На корточках возле ее кровати в лунном свете сидел Олли. – Тебе снился кошмар. – Он забрался на матрас и выманил ее из угла, а затем заключил дрожащую Макани в свои объятия.
Сердце бешено забилось, но, когда она посмотрела на ноги Олли в толстых носках, почувствовала, как сердце заныло.
– Болят? – спросила она.
– Нет, – тихо сказал он. Она знала, что это ложь. – Как твоя рука?
– Нормально.
Они молчали долгое время. Когда он собрался уходить, ночные ужасы снова набросились на нее.
– Не уходи.
Он не ушел.
Она лежала на узкой кровати, прижавшись спиной к стене. Олли лег рядом и достал телефон. Его лицо осветило голубое сияние. Макани хотела возразить, что не желает знать новости, но потом поняла, что он ставит будильник.
– Ты вернешься в коридор? – спросила она.
Олли слабо улыбнулся, и свет исчез.
C приглушенным стуком он положил телефон на деревянный пол. Они натянули на себя одеяла. Между ними еще оставалось место. Макани сначала услышала, а потом почувствовала его дыхание, теплое и полное жизни.
Она придвинулась ближе, и они прижались друг к другу в темноте.
* * *
Она промучилась несколько часов, прежде чем уснуть. Как только она закрывала глаза, фигура в капюшоне снова и снова бросалась на нее. Олли шевелился во сне, переворачивался и стягивал простыни, но Макани была благодарна за его присутствие, радовалась, что не одна.
Наконец она уснула, но сон оказался беспокойным. Она вся взмокла. А потом зазвенел будильник.
Макани вскрикнула и резко села на кровати.
Олли отключил будильник и прижал телефон к бешено бьющемуся сердцу. Через арки, похожие на церковные своды, они видели, как занимается над полями розово-оранжевый рассвет. Первые утренние птицы щебетали что-то друг другу.
Макани закуталась в одеяло, когда Олли свесил ноги с кровати. Она схватила его за запястье. Вытянув шею, Олли посмотрел на нее. Ее рука поползла вверх, схватила его за рукав и потянула вниз.
Они поцеловались.
Тихо. Жадно. Отчаянно.
Несколько минут спустя Олли выпустил ее из объятий. Макани умоляюще смотрела на него, прося остаться. Он покачал головой. «Не могу», – сказал он одними губами. «Пожалуйста», – попросила она.
– Я буду с другой стороны двери, – прошептал он. – Я никуда не ухожу.
* * *
Меньше чем через час они перестали притворяться. Воздух был влажным и холодным, и Олли одолжил Макани свою толстовку, чтобы она согрелась. Она чувствовала себя куда спокойнее, когда ощущала вокруг себя его запах. Когда они добрели до кухни, Крис был уже в полицейской форме, готовил кофе. Никто из них не удивился, что все встали так рано. Крис выглядел таким же неотдохнувшим и подавленным, как и Макани. Она бросила взгляд на кухонные шкафчики и ящики: закрыты.
Сколько раз Дэвид проникал к ней в дом? Она пыталась припомнить каждое вторжение. Наверное, это происходило, когда они спали. Случалось ли такое, когда они бодрствовали? И что из этого было хуже?
Сквидвард поднял взгляд от миски, которую старательно вылизывал. Бирки на его ошейнике зазвенели, когда он медленно подошел к Олли и поплелся за ними к ярко-желтому обеденному столу. Подушки на стульях были из желтого кожзаменителя. К счастью, Крис на этот раз не оставил никаких папок. Макани не была готова увидеть лужи крови в собственном доме.
– Итак, – сказал Крис. – Я встал посреди ночи, чтобы пойти в туалет.
Макани и Олли напряглись.
Крис со стуком поставил пустую кружку перед Олли.
– Сегодня ночью ты спишь в моей комнате, бро. – Смягчившись, он поставил вторую кружку перед Макани. Она также была ярко-желтого цвета, с дурацким изображением Губки Боба. – Я не хочу вызвать гнев твоей бабушки, когда она вернется из больницы.
Их взгляды были прикованы к столу. Они кивнули.
Крис открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но засомневался.
– Вы же предохраняетесь, да?
Олли взъерошил розовые волосы:
– Боже мой!
– Ответь на вопрос, и мы больше не заговорим об этом. – Крис сделал паузу. – Только если вы не хотите, чтобы я купил…
– Да.
Крис поднял руки:
– Хорошо. С этим разобрались.
Щеки Макани горели. Она уже представляла похожий разговор, который ей придется провести с бабушкой. Почему-то ей казалось, что бабушка не ограничится кратким замечанием.
Кофе сварился, и Крис разлил его по кружкам. Про еду никто и не вспомнил – ни у кого не было аппетита. Они уставились на поднимающийся от чашек пар.
– Итак, – сказала Макани, – он все еще на свободе.
Иначе бы Крис сказал им. На кухне было только два стула, так что он стоял, облокотившись о стойку.
– Прошлой ночью команда К-9 вела его до полей вокруг школы, но они потеряли след у реки. Будь наш департамент больше, нам не нужно было бы вызывать отряд из Линкольна – мы нашли бы его до того, как он добрался до реки. – Он опустил голову, словно держать ее было очень тяжело. – Команда все еще ищет. Они пытаются снова напасть на след на берегу.
Макани представила, как хищник пробирается в полях в своем камуфляже песочного цвета. Лев в засаде.
Голос Криса зазвучал тверже.
– Мы скоро его поймаем. Он не сможет долго скрываться.
За окнами виднелись тихие и неподвижные поля.
– Знаю, ты ответила на миллионы наших вопросов прошлой ночью, – сказал вдруг Крис. – И знаю, что ты практически незнакома с этим парнем, но что ты думала о нем раньше? Каково твое общее впечатление?
Макани удивилась, что не может найти ответ.
– Что угодно, – сказал Крис. – Это может оказаться полезным.
– Думаю, ничего. Он ничем не примечательный парень, понимаешь? Обычный. Худощавый. Я никогда не замечала в нем чего-то выдающегося. – Макани попыталась представить Дэвида в школе. Того Дэвида, который не забирался к ней в дом, чтобы убить. – Он весь одного цвета: песочного цвета волосы, загорелая кожа. Все сливается. Не помню его глаз.
– Ладно. Но, помимо внешности, каким человеком он был?
– Тихим. – Она пожала плечами и с усмешкой кивнула на Олли. – Но не таким тихим, как он.
Олли слабо, но понимающе улыбнулся.
– Что еще? – ухмыльнулся Крис.
– Мы сидели рядом на некоторых уроках. В алфавитном порядке: Уэйр, Янг. Я никогда особо его не замечала, но он казался достаточно умным.
– Сможешь объяснить, почему у тебя сложилось такое впечатление?
Еще один сложный вопрос.
– Думаю, потому что он всегда быстро реагировал на шутки и все остальное. Он слушал и наблюдал. У него была большая компания, и я думала, Родриго был его лучшим другом, потому что они вместе сидели на физике, и я иногда слышала их разговоры.
– О чем они говорили?
– О всякой технике. Я большую часть не понимала. – Макани сложила руки на животе. – Не могу поверить, что он убил собственного друга. Вы уверены, что он работает в одиночку?
– В доме Моралесов остался след ботинка, – сказал Крис, и она кивнула, словно Олли ей об этом не рассказал. – Он совпадает с размером Дэвида, и его родители подтвердили, что он носит ботинки этого бренда. В его шкафчике их нет. Учитывая все, что мы знаем, вряд ли у него есть сообщник.
Олли провел пальцем по ободку кружки.
– Как отреагировали родители Родриго, когда узнали, что это Дэвид?
– Бев сообщила им новости прошлой ночью, – Крис покачал головой. – Сказала, что они по-настоящему шокированы. Отметили, что Дэвид всегда был вежливым и учтивым, в отличие от других друзей Родриго, и казался нормальным подростком. Черт, они знали его с дошкольной программы Монтессори.
– А что родители Дэвида? – спросила Макани.
– Шеф допрашивал их всю ночь, и ребята шерифа помогли обыскать их дом за городом. Но они приличные люди. Усердно работают, ходят в церковь. Семьи обоих жили в округе Слоан многие поколения, и все дедушки и бабушки, тети и дяди, кузины и кузены по-прежнему живут здесь. Отцу Дэвида как-то выписали штраф за непристойное поведение: мочеиспускание в общественном месте – но это произошло почти двадцать лет назад. Судя по всему, он возил Дэвида на охоту на оленей каждый ноябрь, и это объясняет некоторые вещи. Но ничего особенного.
Обычная история для этих мест, подумала Макани.
– Из того, что я знаю, – продолжил Крис, – родители Дэвида были потрясены.
Олли в сомнении нахмурил брови, все еще сжимая в руках кружку.
– Уверен, вам в это сложно поверить, – в голосе Криса послышалась знакомая ирония, – но родители не всегда знают, чем занимаются их дети.
– Они должны интересоваться, – сказал Олли.
– Должны. Но иногда дети врут.
Олли замер.
– Но ты прав, – Крис отвернулся в попытке сгладить неловкость оттого, что ему пришлось примерить на себя роль родителей. Макани лишь понаслышке знала о ссорах, случавшихся между братьями поначалу, но понятия не имела, что им понадобилось несколько лет, чтобы свыкнуться с обстоятельствами. – Иногда родители просто плохие.
– Если они что-то скрывают, – сказал Олли, поднимая голову, – ты об этом узнаешь.
* * *
Находясь в тяжелых обстоятельствах, нужно все тщательно планировать. Крис объявил, что он проводит их в дом Макани, чтобы та могла забрать необходимые вещи. После этого он поедет в участок, а Олли отвезет ее в больницу. Днем Олли отправится на работу, а она останется с бабушкой в больнице, а когда смена Олли закончится, он заберет ее и отвезет домой.
Братья предложили ей пойти в душ первой. Она ополоснулась в раковине прошлой ночью, так что она отказалась, испытывая внутреннее содрогание: вряд ли у ребят есть подходящие косметические средства. Она может еще часик подождать, пока не окажется дома.
Пока мылся Олли, Макани решила проверить свой телефон. В дополнение к новому наплыву сообщений от Дэрби и Алекс пришли неожиданные письма от президента школьного совета и от лучшего друга Хэйли. Будучи президентом, Кэти могла получить доступ к ее номеру, а Брук попросил его у Дэрби. Их сообщения были полны поддержки и искренности, но Макани не могла прямо сейчас придумать вежливые ответы.
Вместо этого она прослушала голосовую почту. Отец сказал, что услышал о случившемся от ее матери, и просил как-нибудь перезвонить. Срочности в этой просьбе не было.
От матери – ни одного пропущенного звонка.
Директор Стэнтон оставил голосовое сообщение, отчего Макани почувствовала себя неловко, а другой неприятный звонок поступил от Тамары Шайлер из Omaha World-Herald. Несмотря на их заявления, Макани знала, что журналисты, преследующие подростка, только что получившего травму, не заинтересованы в ее здоровье.
Их интересовали лишь горячие подробности.
* * *
Крис включил мигалку, чтобы толпа расступилась перед машиной. Двор бабушки Янг превратился в штаб-квартиру журналистов. Местный грузовик, машины из Омахи и фургоны каналов кабельных новостей были припаркованы бок о бок с Dateline[20]20
Американское телевизионное новостное агентство.
[Закрыть] и 48 Hours[21]21
Американское новостное телешоу.
[Закрыть]. В университете Флориды произошла массовая перестрелка – одиннадцать человек погибли и шесть ранены. В Стамбуле террорист взорвал бомбу в торговом центре – тринадцать человек погибли, а двадцать получили ранения. Недавние заголовки хоть и ужасали, но были привычными, и вся страна теперь устремила взгляд на Осборн.
Макани втянула голову в плечи. Странно видеть, как во всех окнах горит свет, хотя ни ее, ни бабушки нет дома. Сколько незнакомцев прошлось по дому после нападения?
Сколько часов он шатался по дому?
Макани гадала, являлось ли формой сексуального извращения то, что Дэвид вламывался в дома. Наблюдал ли он через решетчатую дверь шкафчика или из-под кровати за тем, как она переодевалась? Заводило ли это его?
Они припарковались на забитой подъездной дорожке за тремя другими полицейскими машинами. Когда они выбрались из машины и стали пробираться через кричащую толпу, казалось, что за ними следует прожектор. На Макани все еще была толстовка Олли. Она натянула на голову черный капюшон и снова вспомнила Дэвида.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.