Электронная библиотека » Стефани Перкинс » » онлайн чтение - страница 11


  • Текст добавлен: 10 марта 2020, 21:26


Автор книги: Стефани Перкинс


Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Где он теперь прячется?

Макани посмотрела на свой дом, и ноги внезапно одеревенели.

Олли взял ее за руку – впервые на публике, и Макани чувствовала себя в безопасности. Они вместе побежали к крыльцу.

В доме было тихо и мрачно. Ковер в гостиной запачкан пятнами крови. На окне и входной двери – размазанные отпечатки рук. Без тиканья дедушкиных часов атмосфера казалась жутковатой. Сердце дома умерло.

Макани слушала, как сержант Бремер, тучный мужчина с носом картошкой рассказывал Крису последние новости. На земле у окна в ванную на первом этаже, которое взломал Дэвид, нашли щепки крашеного дерева. Ванная находилась прямо под спальней Макани, и разросшийся кустарник, закрывавший вид из окна, был примят.

– Куст находится прямо рядом с краном. Скорее всего, Дэвид запутался ногой в садовом шланге, когда вылезал. – Сержант шмыгнул красноватым носом. – Это объяснило бы сломанные ветки.

По спине Макани пробежала дрожь. Она точно знала, когда Дэвид зацепился ногой. Это случилось в день после убийства Хэйли, когда она ждала звонка Олли. Она подумала тогда, что это кот соседа.

Макани представила, как фигура в капюшоне забирается в ванную бабушки, прячется в душе, разглядывает ее личные вещи.

Невозможно было перестать думать об этом, когда она закрыла дверь собственной ванной и ступила под душ. За прозрачной виниловой занавеской она напоминала Джанет Ли из «Психо». Шампунь щипал глаза, потому что она боялась закрыть их. Даже с широко открытыми глазами она представляла силуэт молодого человека, занесшего над ней нож.

Олли прямо там, за дверью.

Но Олли был рядом, и когда Дэвид напал.

Внизу целый отряд полицейских.

Но он кажется таким далеким.

Глава восемнадцатая

– Разве не лучше потратить это время на поиски убийцы? – прервала кого-то бабушка Янг. – Знаю, знаю о поисковых отрядах. Я просто не понимаю, почему сначала мы все не можем сосредоточиться на его поимке.

Макани и Олли остановились у двери в ее палату. Она с кем-то разговаривала по телефону. Сердце Макани радостно затрепетало, когда она услышала, что бабушка пришла в себя, но они решили дождаться конца разговора в коридоре.

– Не могу поверить, что вы хотите этого от нее. Даже дня не прошло.

Они услышали, как ударилась трубка о пластиковый ресивер, и поняли, что бабушка воспользовалась больничным телефоном. Логично, ведь ее мобильник все еще оставался в сумке. Макани дважды постучала и заглянула внутрь.

Цвет лица бабушки Янг за ночь улучшился, хотя ее поза все еще выдавала усталость. Но потом она подняла взгляд, увидела, кто к ней пришел, и села прямо.

– Я думала, это еще одна медсестра. Заходите! Дайте на вас посмотреть.

– Как ты себя чувствуешь? Кто это был? – Макани поцеловала ее в щеку, а потом потянулась за телефоном, чтобы положить свисающую трубку на место.

– Оставь его. Я это сделала специально. Слишком много звонков за одно утро.

– Репортеры? – предположила Макани. Они бы не постеснялись приставать к человеку, попавшему в больницу.

– О, нет. Ну, да. – Она раздраженно фыркнула. – Но это был кое-кто из церкви.

Обычно такие звонки звучали не так. Макани нахмурилась.

– Кто?

– Неважно. – Бабушка Янг кивком показала ей сесть. – Покажи мне свою руку. Я видела ее прошлой ночью? Я едва помню, что ты вчера приходила.

Макани села на край кровати – на этот раз без всевозможных трубочек и проводов. Она переоделась в чистые джинсы, рубашку с длинным рукавом и толстовку с цветами, с сожалением вернув черную кофту Олли.

– Я в порядке, видишь? Просто царапина. – Она закатила рукав, чтобы открыть низ бинта, и ожидала, что бабушка потребует показать остальное. Но болеутоляющие, судя по всему, были очень сильными, потому что она приняла ее слова за правду. Макани снова попыталась спросить:

– Чего они хотели?

Бабушка Янг засуетилась и сменила позу.

– Город планирует создать что-то вроде мемориала жертвам.

Макани взглянула на Олли, расположившегося в кресле с откидывающейся спинкой. Он едва заметно покачал головой: он также ничего не знал об этом.

– Они хотят объявить об этом сегодня днем на Главной улице, – сказала бабушка Янг, не встречаясь с ними глазами. – Идея в том, что люди устали бояться, к тому же страх не помешал предыдущим нападениям, так что мы все просто можем пойти и поддержать друг друга.

– Это кажется хорошей идеей, – сказала Макани. – Это…

– Смело, – закончил за нее Олли.

– Да. Как парижане, вернувшиеся в кафе после террористических атак.

Бабушка Янг резко подняла голову.

– Согласна. Но если все приложат усилия к поискам, на него наденут наручники уже к закату. И вот тогда мы сможем отпраздновать.

Наручники к закату прозвучали очень в духе Джона Уэйна, но Макани больше взволновали последние слова:

– Отпраздновать?

– Нет, я не это имела в виду. Я просто думаю, что мемориал может подождать. – Бабушка Янг говорила быстрее, когда волновалась. Ее беспокоило что-то еще.

– Не знаю. Думаю, будет хорошо отдать дань уважения Хэйли, Мэтту и Родриго…

– Они хотят, чтобы ты выступила с речью, – сказала она. – Горожане. Они хотят, чтобы ты встала перед всеми этими людьми и камерами – живой талисман.

Макани поежилась от отвращения. Теперь она поняла.

– Это произойдет только через мой труп, – заявила бабушка Янг. – А меня сложно убить.

Олли неожиданно рассмеялся. Он прикрыл рот рукой, но Макани с бабушкой тоже наконец улыбнулись. Он махнул в сторону тканевой сумки для покупок.

– Мы привезли вам кое-что, чтобы порадовать.

– О да! – Макани слезла с кровати и стала доставать вещи одну за другой словно подарки. Сумочка, пижама, одеяло, туалетные принадлежности, телефон, книги, пазл. Чтобы бабушка Янг смогла почувствовать себя как дома.

* * *

Около полудня Макани позвонила мама. Первым делом она спросила:

– Ты в порядке?

Воодушевляющее начало, но затем последовало:

– Не могу поверить. С тобой все время что-то случается.

Макани всегда чувствовала, что представляла проблему для человека, которому полагалось любить ее без каких-либо условий, была источником раздражения.

– А теперь мне придется ехать на материк, чтобы сидеть с тобой, пока твоя бабушка…

– Где ты вчера была, мама? Полиция и медперсонал часами пытались дозвониться. Я тоже попробовала дозвониться…

– Мы с твоим отцом были в суде. Я всем перезвонила, как только вернулась домой, чего, кстати, он не сделал.

Она, кажется, не понимала, что «всем» не включало в этот список дочь. Не желая выслушивать версию событий Макани, она сразу же начала рассказывать о своих планах: скорее всего, она будет в Осборне не раньше следующей недели. У нее намечена важная презентация на работе, – или, может, это как-то связано с бракоразводным процессом: Макани слушала ее вполуха, – которую нельзя перенести.

– Смотри, что ты со мной делаешь.

– Прости, мама…

– Я не могу сейчас разговаривать.

Наступила тишина. Макани молча смотрела на экран телефона: три минуты четырнадцать секунд. Ее чуть не убили, а мама выделила на разговор с ней три минуты четырнадцать секунд. И превратила это в ее проблему.

Конечно же, все дело в ней. Она всегда была такой.

Но Макани неожиданно почувствовала себя опустошенной. Телефон в руке задрожал. Она не думала, что безразличие матери все еще может так больно ранить.

Олли с сочувствием смотрел на нее, не в силах скрыть эмоции на обычно сдержанном лице.

– Ты сегодня ела? – спросила бабушка Янг.

Вопрос удивил Макани. Она попыталась сосредоточиться и дотронулась до руки. Рана все еще болела.

– Не думаю, что я ела что-то за последние двадцать четыре часа.

– Оливер, ты достанешь мою сумочку? Там должна быть двадцатка в кошельке. Сходи в столовую и возьми что-нибудь поесть. Суп или сэндвич, на твое усмотрение.

– Конечно, миссис Янг. Буду рад помочь. – Он нашел деньги, помахал на прощание Макани и ушел.

– Она моя дочь. И я люблю ее. – Тихо сказала бабушка Янг. – Но она страшно самовлюбленная и вышла замуж за засранца.

Макани никогда не слышала, чтобы бабушка так выражалась. При других обстоятельствах это выглядело бы как истерика, но сейчас слова подходили к ситуации.

– Тут нет твоей вины, – сказала бабушка Янг.

– Знаю, – соврала Макани.

– Правда?

Макани кивнула. Снова ложь.

Бабушка Янг похлопала по кровати, Макани села рядом с ней, и та обняла ее, склонив голову. Они сидели так в течение нескольких минут. Эта любовь, казалось, причиняла боль. Все существование Макани стало беспорядочным скоплением секретов, лжи и притворств. Бабушка была единственным человеком в Осборне, который знал, почему она здесь, но все равно любил ее. Макани хотелось, чтобы ее утешили, но она этого не заслуживала.

Бабушка выпустила ее из объятий с усталым вздохом.

– Ты мне солгала.

Макани напряглась.

– Ты вчера соврала мне, и нам нужно с этим разобраться. Я пока не знаю, как. Тут многое нужно обдумать. Но я люблю тебя и хочу, чтобы вы с Олли были в безопасности…

О боже, стойте! Она имеет в виду убийство или безопасный секс? В глубине души Макани надеялась, что все же убийство.

– В безопасности во всех отношениях. Мы вскоре об этом поговорим, – сказала бабушка Янг. – Когда я выйду из больницы. С глазу на глаз, а не когда твой парень рядом.

Лучик надежды пробился, чтобы рассеять сомнения и тревоги Макани: возможно, что Олли действительно станет ее парнем.

Бабушка продолжила:

– Но я специально завела этот разговор, чтобы сказать главное: я доверяю тебе. И верю, что теперь ты будешь со мной честна.

Я доверяю тебе.

Эти слова ее задели. Ей захотелось быть более открытой и честной, стать человеком, которым ее считала бабушка.

В этот момент в коридоре отделения интенсивной терапии раздался громкий крик.

– Ты!

Макани узнала этот голос. Пульс участился.

– Ты спас ее! – сказала Алекс.

– Она сама себя спасла, – сказал Олли. – Мы с ее бабушкой только помогли.

Макани практически слышала ухмылку Алекс.

– О да, конечно.

– Мы просто рады, что ты в порядке, – сказал Дэрби.

Они ворвались в палату с шумом и грохотом, тут же заключив Макани в крепкие объятия. До этого момента она не понимала, как сильно нуждалась в них. Их объятия укрепили ее дух.

– Как вы узнали, что мы здесь? – спросила она.

– Мы услышали, что твою бабушку ранили, – сказал Дэрби, держа в руке коробку с пончиками с заправки. – Где же вам еще быть?

Алекс с укором посмотрела на Макани:

– Не то чтобы ты нам помогла. В следующий раз отвечай на чертов… – она взглянула на бабушку Янг, – дурацкий телефон.

– Никаких следующих разов, – возразил Дэрби.

– Аминь, – добавила бабушка Янг, и они наклонились, чтобы обнять и ее.

Волосы Алекс были убраны в какую-то странную и сложную прическу, и, когда она снова повернулась к Макани, отдельная косичка взлетела в воздух.

– Мы принесли угощения. – Она открыла крышку, чтобы показать сахарные пончики. – Кленовый сироп для тебя, шоколадная глазурь для Олли.

Макани была тронута, что они помнили его предпочтения. Возможно, так они пытались извиниться за то, что считали Олли серийным убийцей, но Макани с радостью готова была их простить. Олли стоял возле двери и держал пирамидку коробочек из столовой. Он улыбался и вовсе не расстроился, что его отодвинули на задний план.

– Миссис Янг, это для вас, – Алекс указала на пончик с оранжевой глазурью и черной посыпкой. Это был хэллоуинский пончик.

– Потому что ваш дом всегда соответствует сезону, – объяснил Дэрби.

Бабушка Янг светилась от радости, хотя врачи запретили ей принимать твердую пищу в течение следующих нескольких недель. Все говорили одновременно, живо и громко, когда незнакомый Макани медбрат заглянул в палату.

– Мы понимаем, что это особенные обстоятельства, – сказал он, – но в отделении интенсивной терапии может находиться одновременно только два посетителя.

– Ой, – испугалась Макани, и болтовня прекратилась. Было очевидно, что никто об этом не подумал.

– Все нормально, – сказала бабушка Янг. – Почему бы вам не пойти в комнату ожидания, чтобы поделиться новостями? Меня в любом случае клонит в сон.

Она действительно выглядела уставшей.

– Мы с Олли скоро вернемся. – Макани поцеловала ее в щеку.

Бабушка Янг поблагодарила Дэрби и Алекс за визит, Макани и Олли вышли вслед за ними. На этот раз они оказались в другой комнате ожидания: она была меньше, и сиденья были удобнее, чем в той, где они были прошлой ночью. Но что самое замечательное – они находились здесь совершенно одни. Макани и Олли сели на отдельные стулья рядом друг с другом, а Дэрби с Алекс втиснулись на двухместный диванчик. Они вскрикнули, обратив внимание на руку Макани.

– Все не так плохо, честно.

– Не так плохо? – Алекс была в ужасе. – Обезумевший парень вломился в твой дом и пытался убить тебя. Ты хоть осознай это!

Все замерли, когда Алекс поняла, что Макани, возможно, уже в полной мере почувствовала, что именно произошло. А потом она сдалась и захохотала. Такой заразительный смех рождается только в самых мрачных ситуациях. Вскоре все уже хохотали вместе с ней. Из четырех друзей Алекс относилась к ситуации серьезнее всего. Она интуитивно почувствовала, что Макани поняла ее притворство, потому подруга схватила пончик и помахала им, изображая серьезность.

– Кажется, мы похожи на настоящих копов. Думаете, мы раскроем это дело?

– Эй, – сказал Дэрби, взяв себе пончик и слизывая глазурь с большого пальца. – Брат копа с нами.

Алекс закатила глаза, но Олли улыбнулся.

– Кстати, о… – Дэрби засомневался. – Что они говорят? Копы?

Макани рассказала им про последние двадцать четыре часа, Олли периодически ее дополнял. Но она не упомянула тот факт, что Олли был голый.

– Стойте, – взгляд Алекс метнулся к Олли. – Минуту назад в истории ты был укрыт одеялом. Ты сбежал вниз в тоге из него?

– Да, – соврала Макани.

– Не совсем, – признался Олли.

Алекс рассмеялась:

– О боже!

Лицо Олли вспыхнуло.

– Пожалуйста, скажи просто «да» или «нет», – сказала она. – Ты, Олли Ларссон, гонялся за осборнским убийцей в чем мать родила?

Когда он утвердительно кивнул, Дэрби и Алекс взорвались новым приступом неудержимого смеха.

Прости, сказала одними губами Макани.

Олли беспомощно пожал плечами. Ты пыталась.

Макани понимала, из-за чего смеются ее друзья, потому и не обижалась. Это необходимая передышка, которая поможет дослушать вторую часть истории. Когда она закончила рассказ, от веселого настроения не осталось и следа.

– До сих пор не могу поверить, что это Дэвид, – сказал Дэрби.

Алекс в таком же удивлении покачала головой.

– Он казался таким нормальным и скучным, – продолжал Дэрби. – Как те парни, которые проживают тихую и скромную жизнь по примеру своих отцов…

– И дедов.

Олли смотрел в пустоту. Воспоминания о пережитом постоянно возвращались, как бумеранг.

– Думаю, никогда нельзя точно сказать, что происходит в голове другого. Он казался таким скучным, но в его душе, похоже, шла нешуточная борьба.

– Его душа полна злости, – сказала Алекс.

Олли кивнул.

– И боли.

Макани не собиралась рассказывать им. Точно не сейчас. Но их слова задели что-то внутри нее, как и разговор с бабушкой. Она перестала сопротивляться и решила отпустить ситуацию. Родителям было плевать на нее, но друзьям – нет. Она хотела, чтобы они знали.

– Должно быть, он планировал нападения многие месяцы, может, годы, – размышлял Дэрби. – Что случилось? Что заставляет человека перейти от фантазий к действиям? – И когда он в замешательстве повернулся к Макани, она знала, каков будет его следующий – и самый важный – вопрос. – И почему он пришел за тобой?

Макани помолчала перед тем, как ответить, но ее голос прозвучал спокойно.

– Потому что, думаю, он узнал кое-что о моем прошлом.

Друзья с любопытством уставились на нее.

– Меня не всегда, – сказала она, – звали Макани Янг.

Глава девятнадцатая

Глаза Алекс округлились:

– Боже мой. Ты кого-то убила?

– Что? – Макани была ошарашена. – Нет, господи, нет. Если бы я убила кого-то, как бы я здесь вообще оказалась? Разве я не сидела бы где-нибудь в тюрьме?

Олли и Дэрби уставились на Алекс, не веря своим ушам.

– Ладно, – сказала она, – переборщила.

Олли повернулся к Макани, чтобы подбодрить ее.

– Продолжай.

* * *

Макани Канекалау резко проснулась и испуганно закричала, когда Габриэль Круз и Кайла Лум ворвались в ее спальню. Они стащили ее на пол. Кожа Макани пахла кремом от загара, а волосы напоминали растрепанные африканские кудряшки. На ней была майка на голое тело и старые розовые пижамные шорты.

Девушки показали на ее полосатые шорты и засмеялись.

Зубы Габриэль блеснули как бритва в темноте – последнее, что видела Макани, прежде чем ей завязали глаза.

– Сегодня та самая ночь, новобранец, – дразнила ее Гэбриэль.

Повязку на глазах завязали слишком туго, но Габриэль была капитаном, потому Макани не жаловалась.

Кайла прошипела ей в ухо:

– Ты идешь с нами.

* * *

– Прости, – прервала ее Алекс. – Эти девушки похитили тебя? Вы были подругами?

– Товарищами по команде, – сказала Макани. – Иногда подругами, иногда соперницами. Но они были в выпускном классе, а я училась на класс младше. Это случилось в прошлом октябре. Мой первый год в команде.

Дэрби, казалось, поразило, что она была спортсменкой.

– Какой команде?

* * *

Печально известные унижающие ритуалы для новичка команды по плаванию становились каждый год все хуже. Когда пришел их черед, выпускницы старшей школы Каилуа-Кона жаждали мести. Сила власти бежала по венам Габриэль и Кайлы, без сомнения, по-своему ослепляя их, пока они тянули и пихали Макани вдоль по коридору.

Макани напряглась, когда до нее донесся жесткий мамин смех:

– Еще раз извините за запертую дверь, девочки. – Фамильярное обращение «девочки» подсказывало, что она на их стороне и не удивилась их появлению. – Рада, что Макани еще не спала и услышала ваш стук.

Все знали, что родителям заранее сообщали об инициации, чтобы они оставили входную дверь открытой. Считалось, что родители должны подыгрывать, но они предупреждали своих дочерей. Таким образом, новички могли сразу надеть под самые милые пижамы купальники. Вот как полагалось поступать родителям.

Макани напряглась, надеясь услышать еще одно извинение, на этот раз перед ней. Или, по крайней мере, оправдание. Но, когда ее выпихнули на улицу, она услышала лишь щелчок закрывшейся двери.

* * *

– Э-э-э… твоя мама отстой! – Алекс одновременно и констатировала факт, и ждала подтверждения.

Дэрби выглядел слишком грустным, чтобы сделать ей замечание.

Макани не хотела, чтобы Олли увидел ее реакцию, потому просто продолжила.

* * *

Габриэль и Кайла выпихнули Макани на улицу и засунули в джип без крыши. Макани знала, что это машина капитана. Габриэль намеренно петляла по улице, пока Макани пыталась пристегнуться. Ветер бил ей в лицо, пока ее кидало из одной стороны джипа в другую. Она боялась, что просто выпадет из машины, но наконец-то смогла пристегнуться.

– Куда мы едем? – Она надеялась, что ее голос прозвучал спокойно, словно она готова ко всему. Но на самом деле ее переполнял страх.

Девушки просто включили радио, и в колонках загрохотала Бейонсе. Воздух был влажным. Соленый морской бриз пах сладкой плюмерией. Понимая, что ее игнорируют, Макани слегка приподняла повязку. Часы на приборной панели показывали почти полночь. На автостраде Квин Кауману виднелись силуэты тонких пальм на фоне ночного неба – самых высоких деревьев, которые росли в этой стороне Большого острова.

Лишь несколько минут спустя Габриэль выключила двигатель. Музыка стихла. Поблизости шумели волны океана.

– Пришло время высаживаться из самолета, новичок, – сказала она, и Кайла рассмеялась глупой шутке. Кайла всегда пыталась впечатлить капитана. Они схватили Макани за руки с обеих сторон и повели босую по берегу из вулканического камня. Макани порезала обо что-то правую пятку и запищала от боли.

Ее схватили покрепче. Наконец она почувствовала песок под ногами и услышала потрескивание костра. Рядом раздавался звонкий девчачий смех. Макани знала, что смеются над ней.

– Мы последние? – крикнула Кайла, наслаждаясь вниманием.

Свист и выкрики заглушили смех. С лица Макани сорвали повязку, и она сощурилась, прикрывая глаза рукой от искр костра.

Вся команда собралась здесь. Другие новички уже сняли повязки и теперь тоже над ней смеялись.

Даже Жасмин смеялась. Она и трое других были одеты в бикини и пляжные шорты. Их волосы уложены – Жасмин собрала свои прямые волосы в аккуратный хвостик, – некоторые даже успели накраситься.

Смутившись, Макани скрестила руки на груди. Она чувствовала себя очень уязвимой. Она плавала с большинством этих девушек с самого детства. Они видели ее в купальнике тысячи раз, но то, что ее потрепанная майка и пижамные шорты закрывали больше тела, не имело значения: она единственная была одета не так, как полагалось.

От унижения она ужасно разозлилась. Очевидно, миссис Оширо, идеальная мать Жасмин, предупредила ее. Почему Жасмин ничего не сказала? Она же ее лучшая подруга. Они переписывались перед сном, меньше двух часов назад, а Жасмин даже не намекнула, что готовится что-то необычное. Ведь она знала, что на маму Макани в таких вещах положиться нельзя.

Габриэль указала на пижамные шорты Макани:

– Можешь вообще их снять.

Макани не пошевелилась.

– Капитан сказала, раздевайся! – крикнула Кайла ей в ухо. – Снимай!

– Снимай! Снимай! Снимай! Снимай! – скандировали нараспев другие девушки.

От осознания унизительности момента Макани хотелось плакать. Дрожа, она сняла пижамные шорты и аккуратно сложила их на песке.

Капитан подхватила их и триумфально помахала, словно флагом.

– Да начнутся игры!

Раздались крики, девушки разделились на пять команд, в каждой по два ветерана и одному новичку. Ветеранами новичков становились те, кто их похитили. Печатными буквами фломастером капитан Шарпи написала «шалава», «нимфоманка», «потаскуха» и «шлюха» на лбах других новичков. Настал черед Макани – ее окрестили «сукой». Если она будет откликаться на любое другое имя, ей придется выпить.

Кайла принесла четыре бутылки водки, по две в каждой руке, и помахала ими как помпонами. Кайла плавала вольным стилем и обладала невероятной выносливостью: ее мускулы играли в свете костра.

– Как тебя зовут, сука? – крикнула она.

– Сука! – ответила Макани.

– Я сказала, как тебя зовут, сука?

– Сука!

– Ладно, – сказала Габриэль. – Макани, твое место между Ханной и Жасмин.

Макани двинулась с места.

– Неправильно! Кто такая Макани?

Она не могла поверить, что нарушила правила. Прыгуны в воду были точны. Они хорошо умели привлекать к себе внимание. Макани не ошибалась. Все снова рассмеялись, когда она сделала первый глоток отвратительного пойла, пытаясь не блевануть. Ей никогда не нравилась водка, запах которой напоминал ей средство для снятия лака.

Габриэль плавала баттерфляем, и у нее были самые сильные руки в команде. Она больно хлопнула Макани по спине.

– Займи свое место, Макани.

Макани осталась стоять неподвижно, сглатывая слезы.

– Эй! Сука-новичок выучила свой урок.

– Отлично, сука, – Кайла взъерошила ей кудри. Макани больше всего раздражало, когда касались ее волос. – Теперь тащи свою задницу в строй.

Макани подбежала и встала между Ханной (шалавой) и Жасмин (шлюхой). Ей было приятно, что Жасмин получила самое оскорбительное прозвище.

– Ты в порядке? – спросила Жасмин, беря Макани за руку.

Два дня назад они сделали одинаковый серебряно-голубой маникюр в честь цветов школы. Теперь Макани хотелось толкнуть Жасмин на землю и напихать ей в рот сухого песка, пока та не подавится. Вместо этого она одарила ее свирепым взглядом. Казалось, Жасмин удивила его суровость, но она молча убрала руку.

Сегодня ночью они не были командой. Она не проиграет Жасмин.

Соревнования включали бег и обычные упражнения на суше: выпады и прыжки, отжимания, пресс и приседания. Только сейчас нагрузка возросла вдвое, ветераны беспрестанно кричали на них, заставляя повторять клятвы верности команде и вынуждая отзываться на свои настоящие имена. Ветераны следили, чтобы их новичок закончил последним, пройдя как можно больше раундов.

Между раундами новичкам приходилось выпивать водку. Окончивший упражнение последним пил дважды. На ветеранов это правило не распространялось, но, когда они подошли к своим подопечным с крафтовыми пакетами в руках, было ясно, что они уже приложились к бутылке.

Начался первый раунд. Макани бежала по пляжу с хмурой решимостью. Ветераны достали из загадочных пакетов упаковки яиц и стали издалека бросать свои снаряды. Яйца протухли и воняли серой. Некоторых девушек начало тошнить. Когда хвостик Жасмин оказался в поле зрения Макани, негодование взыграло в ее крови.

Наверное, хорошо иметь кого-то, кому есть до тебя дело, кто предупредит тебя в случае опасности, чтобы у тебя была возможность подготовиться.

Кайла быстро использовала всю упаковку, но капитан оставила свою на последний круг, когда Макани уже задыхалась и у нее кружилась голова. Габриэль бежала рядом с ней, с силой бросая свою дюжину. С каждым ударом Макани чувствовала прилив адреналина. Она обогнала Жасмин, и та пришла пятой. Последнее место.

Макани выпила один раз, Жасмин – два. Ветераны тоже выпили. Габриэль и Кайла пили больше остальных: победа Макани подогрела их соревновательный дух.

Когда новички делали выпады, ветераны стали брызгать в них детским маслом и кремом для бритья. Во время прыжков в них бросали майонезом и ветчиной из банки. В царившем хаосе Макани вскоре почувствовала себя плохо, но она не сводила глаз с Жасмин, заставляя себя держаться.

– У нас крепкий орешек, – ухмыльнулась Габриэль. – Но не волнуйся. Мы тебя сломаем.

– Кажется, она нацелилась на твое место, капитан, – сказала Кайла.

Хоть это и была шутка, впервые кто-то упомянул о возможности стать капитаном. Прыгуны никогда не становились капитанами, потому что часто тренировались отдельно. Но Макани отчаянно хотела им стать в следующем году. Она хорошо справлялась. Никто из ее товарищей по команде не обладал такой техникой прыжка, не входил в воду практически без брызг.

Жасмин врезалась в Макани и толкнула ее на песок. На белье Макани пролились остатки водки из бутылки.

– Эй, не заражай меня своим проигрышем! – сказала Макани.

– Прости, прости, – пробормотала Жасмин.

Она всегда плохо переносила выпивку.

Старшие девушки покатились со смеху.

– Беру свои слова обратно, – усмехнулась Кайла Габриэль. – Тут гарантированный победитель.

Макани дрожала от ярости. Она представила, как хватает Жасмин за волосы и дергает так, что срывает скальп, и окунает ее голову в соленую воду, удерживает в ней, топит.

– Черт, – протянула Габриэль, размахивая банкой с неизвестным содержимым, – у них нет ушек. Кто-нибудь догадался взять открывашку?

Никто не догадался, но у девушки по имени Сара в машине оказался нож. Пока она бегала за ним, по кругу передали следующую бутылку. Водка обжигала, опускаясь вниз по пищеводу Макани. Она облизала губы.

Сара принесла острый охотничий нож, который с легкостью вскрыл консервные банки. В воздухе разнеслась отвратительная вонь.

Пока новички отжимались, на их спины клали куски сочных собачьих консервов. Сев на корточки перед Макани, Кайла размазала горсть влажного корма прямо по ее лицу. Макани выдохнула через нос и сплюнула, испытывая тошноту. А потом что-то липкое полилось ей на голову. Целая банка меда текла по шее и волосам. Понадобятся дни, чтобы отмыться.

С каждым отжиманием на ее тело все больше и больше налипал песок.

– В чем твоя проблема, сука? – кричала Кайла. – Не можешь несколько раз отжаться, сука?

– Макани! – сказала Габриэль.

– Что? – Макани повернула голову, а ее ветераны дали друг другу пять.

Кайла поднесла бутылку к губам Макани.

– Пей, сука.

Ей пришлось сделать еще один глоток. Он смешался с кусочками собачьих консервов и приторно-сладким медом. Ее стошнило. Ветераны вскрикнули, испытывая одновременно радость и отвращение, но Макани не могла спастись от вони. Лицо было липким, поэтому рвота прилипла к подбородку. Когда остальные новички закончили свои упражнения, Габриэль и Кайла стали кричать и танцевать. Еще два глотка. Макани снова вырвало, но она не собиралась сдаваться.

– Эй, Жасмин.

Лучшая подруга сложилась пополам от тошноты и усталости, но подняла взгляд, услышав свое имя. Слово «шлюха» на лбу еще можно было прочитать.

– Да?

Макани указала на нее пальцем:

– Ха!

Это был вовсе не дружеский поступок. Жасмин была вне себя от обиды. Остальные девушки рассмеялись над таким обманным трюком и заставили ее пить.

Когда начался финальный раунд, Макани понятия не имела, кто лидировал. Она плотно закрыла глаза, качая пресс, и просто старалась дышать ровнее, чтобы ее снова не стошнило. Кто-то сел ей на ноги.

– Посмотри на меня, – услышала она голос капитана.

Макани открыла глаза, и ей в лицо сунули бутылку. Она закричала, когда что-то попало ей в глаза. Жидкость обожгла, как вспыхнувшее пламя. Она попыталась протереть их, но снова закричала так, словно ее ранили. Руки были в песке. Ничего не видя вокруг, она поднялась на ноги:

– Что это? Что ты со мной сделала?

Разразился хаос, когда остальные новички начали кричать вокруг нее. Крики и вопли, смех и хихиканье. Глаза жгло, как при укусе медузы. Она услышала, как кто-то сказал «хабанеро табаско»[22]22
  Один из самых острых соусов чили.


[Закрыть]
.

– Наклони голову назад, – приказал кто-то.

Тонкая струйка грязи полилась по лицу Макани, но она поняла, что это вода. Макани упала на песок. Девушка побежала на помощь кому-то другому. Макани стонала и стискивала зубы. Сквозь слезы она увидела еще одну пластиковую бутылку с водой возле костра, всего в нескольких футах от пустых банок и ножа.

Когда Макани дошла до воды, Жасмин наклонилась и схватила ее. Ее хвостик, слипшийся от меда, ударил Макани по глазам.

Она пришла в животную ярость и с низким утробным ревом схватила нож. Лезвие блеснуло в свете пламени, длинное, острое и опасное. Она схватила Жасмин за хвостик и взмахнула ножом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации