Текст книги "В твоем доме кто-то есть"

– Время на исходе.

Никто не возразил ей. Дурное предчувствие, витавшее в машине, удручало.

– Я не могу просто сидеть здесь, – сказала она. – Может, он ищет меня.

Алекс согласилась:

– Он убивает быстрее и быстрее, и раз все, кто не пошел на матч, ищут его, он наверняка чувствует, что должен завершить свой дурацкий план, прежде чем его поймают.

– Если бы мы знали, над кем еще проводили психологические манипуляции, – сказала Макани.

Олли смотрел не мигая на лобовое стекло.

– Хэйли, Мэтт, Родриго, ты, Калеб, Кэти. Где настоящая связь?

– Отдельные группы? – Дэрби колебался. – Никто из них вместе не гулял, но у каждого была уникальная социальная группа. Может, Дэвид чувствовал себя одиноким. Словно не принадлежал ни одной из них.

– Только вот он принадлежал, – сказала Алекс.

Дэрби пожал плечами:

– Знаю, но в этой версии что-то есть. Пока что он выделил по человеку из каждой.

– Мне все еще кажется, что он убивает самых талантливых учеников, – сказала Алекс. – Или амбициозных. Или тех, кто выделяется из толпы. Может быть, вы все заставляете его чувствовать себя ниже по статусу, и таким способом он хочет перестать быть невидимкой.

Поскольку никто не стал спорить, Алекс продолжила:

– Кто еще кажется выдающимся? Кто стоит впереди всей толпы и попадает в заголовки или побеждает в соревнованиях?

– Черт, – тихо сказал Олли. Выражение его лица стало серьезным. – Помнишь тот день, когда в школу мало кто пришел кроме нас?

Он все еще смотрел перед собой, но Макани знала, что вопрос адресован ей.

– То есть в среду? Два дня назад? В тот день, когда на нас напали?

Эта мысль парализовала его. Олли попытался выйти из этого состояния.

– Да. Но помнишь ту мою неудачную шутку? Стэнтон объявил, что Розмари Холт выиграла скачки вокруг бочек, а потом я сказал, что ей нужно вести себя осторожнее.

Вспомнив это, Макани в страхе прикрыла рот ладонью: она аплодировала Розмари, благодарная хотя бы за какие-то хорошие новости.

Дэрби беспокойно поерзал:

– Розмари уже давно побеждает в таких мероприятиях.

– Да, – сказал Олли.

– О боже, – казалось, что Алекс сейчас стошнит. – Что нам делать?

Крис ответил после первого же звонка. Олли повторил их теорию, но его быстро оборвали. Он нахмурился, слушая.

– Да, мы в порядке, – сказал он. – Да, ладно…

Олли уставился на телефон:

– Он бросил трубку.

– Почему? – спросила Макани. – Что на этот раз?

– Им позвонил еще один водитель грузовика, подвозивший Дэвида. Парень только что увидел его в новостях и узнал. Этот новый водитель сказал, что, судя по всему, подобрал Дэвида почти сразу после того, как первый водитель высадил его, и Крис сказал, что он знал точное местоположение. Это чистая случайность, что никто из водителей не знал, кто он.

Сердце Макани упало. Каковы были шансы?

– Этот парень говорит, что высадил Дэвида на другой стороне Осборна. Полиция направляется туда прямо сейчас. Они думают, что он пробирается назад в город через поля. Считают, что он отправится на стадион, чтобы атаковать там.

Алекс ухватилась за спинку сиденья Макани и грубо потрясла его:

– Я так и знала!

Макани положила ладонь на руку Алекс, чтобы успокоить ее:

– Это непохоже на его метод.

– Шутишь? Что еще так всколыхнет город, как не нападение во время матча плей-офф?

– Что Крис сказал насчет Розмари? – спросил Дэрби.

Олли нахмурился:

– Думаю, когда мы ошиблись насчет Закари, то упустили свое преимущество.

– Нужно предупредить ее! – воскликнул Дэрби.

Олли уже пролистывал свой список контактов в телефоне. Он поймал взгляд Макани и объяснил:

– Соседка. Ее семья живет на другой стороне кукурузного лабиринта.

Конечно. Все в Осборне связаны друг с другом. Макани подавила свою несвоевременную ревность, когда звонок сразу переключился на голосовую почту.

– Привет, это Олли Ларссон. Позвони мне, как только услышишь это сообщение. Это срочно. Все нормально, просто перезвони мне.

Макани уставилась на него, ее глаза были широко распахнуты от страха:

– Что теперь?

Его голос зазвучал тверже.

– Все пристегните ремни. – Олли повернул ключ зажигания и вдавил педаль газа до упора.

Глава двадцать шестая

Лошадь пронзительно заржала и пнула копытом свежие опилки.

– Ш-ш, – Розмари Холт успокаивающими движениями водила щеткой по шее игреневой кобылы. – Они всего лишь компания тупых зевак. Бояться нечего.

Свет пульсировал, музыка завывала. Взрывы буйного смеха доносились с кукурузного поля и слышались даже в конюшне на краю фермы Холтов. Обычно жизнь рядом с туристическим аттракционом не сильно раздражала. Но сегодня вечером территория кишела пьяными батраками, студентами и студентками из университетских братств. Все хотели по-настоящему испугаться. Словно Дэвид Тарстон Уэйр был городской легендой, которую рассказывают у костра, а не настоящим убийцей на свободе.

В соседнем стойле Кэш бил копытами в нервном возбуждении. В лабиринте никогда раньше не было столько света или музыки ночью.

– Мне тоже это не нравится, дружок, – проворчала она, испытывая новый прилив злости на Эммета за то, что оставил ее работать.

В детстве им подарили по кватерхорсу[25]25
  Порода лошадей, выведенная в Америке.


[Закрыть]. Эммет выбрал вороного и назвал его в честь «Человека в черном»[26]26
  «Человек в черном» – так называли американского кантри-певца Джонни Кэша.


[Закрыть]. Имя оказалось пророческим, потому что отражало его отношение к Кэшу – как к аксессуару, с которым круче выглядишь. В основном о нем заботились Розмари с родителями.

Розмари всегда мечтала о лошади. Еще в детстве ее не интересовали книги или фильмы, в которых не было хотя бы одной лошади. Свою она назвала Лунный Свет, в честь любимой лошади из книжки. Хотя ее любимица была не золотистой, а светлого коричнево-рыжего цвета, да и хвост и грива у нее были не белыми, а соломенными, Розмари верила, что она была таким же верным другом, как и Лунный Свет Аланны[27]27
  Отсылка к книжной серии «Сердце Львицы» Таморы Пирс.


[Закрыть]. Повзрослев, Розмари все еще помнила, как много это имя значило для нее.

– Ладно, девочка. – Она похлопала лошадь и обошла ее сзади, а потом бросила щетку в пластиковое ведро для скребниц.

– Почти закончила. Принесу тебе сена.

Розмари открыла задвижку и взяла ведро. Затем закрыла раздвижную дверь за собой и поставила ведро, чтобы взять вилы, стоявшие внутри одного из пустых стойл.

Конюшня пахла невероятно знакомо: опилки, сладкий корм, старая кожа, хотя слышался и резкий запах аммиака. Запах мочи всегда был сильнее после уборки, но за час он почти исчезнет. Ее резиновые сапоги беззвучно ступали по специальному покрытию на полу.

Розмари и Лунный Свет были хорошей командой. Они начали тренироваться в скачках вокруг бочек, когда ей было восемь, а выступать – когда ей исполнилось девять. Чемпионат по родео округа Слоан использовал традиционную схему из трех бочек, расставленных в виде листа клевера. На этих соревнованиях важно было время, и если участник сбивал бочку, то получал штрафных пять секунд. Некоторые родео также штрафовали за головные уборы: требовали двадцать пять долларов, если с участника спадала шляпа.

Лунный Свет редко врезалась в бочку. А Розмари никогда не теряла шляпу. Но ей не удалось избежать травм. Год назад она сломала правую руку, соскользнув со спины лошади во время езды без седла. А всего два месяца назад подпруга лопнула, когда она висела вниз головой, несясь на полном галопе во время джигитовки. Это было очень странно. Подпруга была довольно новая. Розмари чуть не сломала себе шею.

Несчастный случай испугал ее, но не остановил. У нее были соревновательный дух и упрямство. Она быстрее соперников и потому готова участвовать в национальных соревнованиях.

По дороге в темное стойло Розмари напугал разрывающий уши крик. Она остановилась и прислушалась.

Да. Смех.

Она сжала челюсти, понимая, что один из этих ржущих придурков – Эммет. «Надеюсь, ты хорошо проводишь время», – с горечью подумала она. Он приехал из университета Небраски в Линкольн на выходные и должен был помогать ей здесь, но, когда узнал, что некоторые из его школьных товарищей тоже в городе, бросил ее ради них. Родители отправились на футбольный матч, чтобы поддержать ее кузена, играющего в команде.

Розмари в полной темноте потянулась к вилам, но рука схватила лишь воздух. Продвигаясь наощупь вдоль деревянной стены все глубже и глубже в денник, она наконец нащупала черенок в дальнем углу.

Она схватила его и повернулась назад к свету.

Ведра не было.

Момент замешательства – биение испуганного сердца, – а потом ей в ноздри ударил незнакомый запах. Запах немытого тела еще одного человека.

* * *

Бывшая патрульная машина вырвалась из Осборна, но, выехав на шоссе, резко затормозила, чтобы избежать столкновения.

Макани глянула на спидометр. Они ехали медленнее, чем допускали правила.

– Какого черта? Давай быстрее!

Олли крепко сжимал руль.

– Такое все время происходит. Люди смотрят в зеркало заднего вида и считают, что я коп.

На заднем сиденье Дэрби пытался дозвониться до Розмари, но сотовые вышки были перегружены. Звонки или сразу переключались на голосовую почту, или вообще не проходили.

Олли выехал на встречную полосу. Они объехали машину, и он вернулся обратно. С каждой милей он нарушал правила все больше и больше.

Меньше чем через минуту все повторилось снова. Макани и Алекс застонали.

– Просто я очень спешу, – оправдывался он, сжимая зубы и объезжая следующую машину.

Снова проверили спидометр – они уже слишком сильно превышали.

– Никто меня не остановит сегодня вечером. Вся полиция в другом конце города.

Макани нравилось, что Олли был аккуратным водителем. Но сейчас она была благодарна ему за то, что он чувствовал срочность ситуации.

Она мрачно улыбнулась:

– Я не жалуюсь.

* * *

Розмари знала, что ароматы могут успокаивать, но впервые почувствовала запах, испугавший ее. Кислая вонь немытого тела била в нос. Это был незнакомый мужской запах.

Худая фигура появилась рядом со входом в денник. На нем было странное пальто, а в руках – ведро со скребницами.

У Розмари затряслись коленки.

Дэвид Тарстон Уэйр поставил ведро на землю. Ему оно было не нужно. Он хотел показать, что это он забрал его. Дэвид скинул пальто и остался в толстовке, о которой Розмари слышала в новостях. На камуфляжной ткани были видны коричневые пятна – запекшаяся кровь.

Он достал нож из чехла на поясе. Лезвие сверкнуло. Всматриваясь в темноту стойла, он ударил ногой по ведру. Инструменты зазвенели.

– Они бы тебе не помогли, – он пошел вперед. – Но все лучше, чем ничего.

Розмари крепче вцепилась в вилы и бросилась на него.

* * *

Движение полностью остановилось. Гавайи были печально известны своими непроездными дорогами с двумя полосами, и нередко можно было плестить за туристом, ехавшим на минимальной скорости. Но Макани никогда не испытывала такой гнев на дороге, как сейчас.

– Ее дом прямо там, – Олли сердито махнул на обычное одноэтажное здание прямо перед кукурузным лабиринтом. Дом находился в некотором отдалении от дороги.

Дэрби и Алекс потянулись к ремням безопасности.

– Мы туда добежим, – сказала Алекс.

– Нет! – Ярость Макани превратилась в панику. – Не расходимся! Мы должны держаться вместе!

– Согласен, – сказал Олли, пока машина медлено продвигалась вперед.

– Но мы не можем просто сидеть здесь, – сказала Алекс. – Вдруг Дэвид уже там!

Дэрби попытался успокоить ее.

– Скорее всего, он в городе. Думаю, все хорошо.

Алекс вскипела:

– На чьей ты стороне?

Олли вытянул шею, чтобы увидеть конец затора. Проехал пикап, а потом Олли резко повернул и помчался по встречной полосе.

Фура ехала прямо на них.

Они закричали. Грузовик просигналил. Олли выехал прямо на обочину и продолжил движение. Грузовик пронесся мимо, а другие водители стали жать на клаксоны, выкрикивая оскорбления, пока патрульная машина неслась вдоль дороги, поднимая клубы пыли в ночное небо. Машина подпрыгивала и дребезжала, тряслась и раскачивалась.

– О боже мой, о боже мой, о боже мой, – повторяли одновременно Макани и Дэрби, пока Алекс кричала, испытывая что-то среднее между страхом и восторгом.

Они наконец въехали на подъездную грунтовую дорожку Холтов. Машина поехала тише, а потом, когда они набрали скорость, снова начала подпрыгивать. Макани показала на маленькое здание вдали от главного дома. Там горел свет.

– Туда! – сказала она.

– Держитесь, – предупредил Олли, перед тем как съехать на пастбище.

Макани, Дэрби и Алекс снова закричали.

– Там была чертова дорога! – сказала Алекс.

– Прости! – ответил Олли, пока машина неслась по траве к конюшне. – Меня понесло!

– Что ты делаешь? – кричал Дэрби.

Алекс кричала изо всех сил.

– Лучше бы нам оказаться правыми!

* * *

Розмари выросла на родео. Она была крепкой и не собиралась позволить жалкому парню с ножом убить себя.

Дэвид, казалось, удивился надвигающимся на него вилам. Он увернулся, но недостаточно быстро. Длинный зубец вонзился ему в бок. Он закричал от шока и боли.

Пораженная тем, что попала, Розмари с хлюпаньем выдернула вилы из его тела.

Он отшатнулся назад.

– Вот так! – сказала Розмари. Она продолжала на него кричать, но не понимала, что говорит. Сложно было поверить, что это вообще происходит в реальности.

Дэвид выбежал из конюшни, прижимая руку к кровоточащему боку.

Лошади ржали и били копытами, пока она раздумывала, что делать дальше: дождаться сигнала сети и вызвать полицию или сперва пойти и убедиться, что Дэвид за ней не вернется.

Розмари так крепко сжала черенок, что руки онемели. Она сделала осторожный шаг вперед. Еще один. И еще один.

Когда она дошла до дверей конюшни, из темноты высунулась рука и ухватилась за вилы. Розмари закричала, пытаясь вернуть контроль над ситуацией.

Дэвид потянул ее к земле. Он зачем-то скинул свой нож и теперь пытался поднять его.

Черта с два у него получится!

Розмари вырвала вилы из его хватки. И тогда увидела, что прямо на них несется машина с включенными фарами.

Оба были шокированы, но Дэвид очнулся первым. Он схватил нож и нанес удар. Лезвие распороло ей правое бедро. Она ударила его по спине вилами. Увидела, как он согнулся пополам, а потом все залил ослепительный белый свет.

Больше она ничего не увидела.

Глава двадцать седьмая

Прожектор патрульной машины Олли прорезал яркую дыру в черном пейзаже. Всего в нескольких футах от них склонились Дэвид и Розмари. Они сцепились в смертельной схватке.

– Я передумала, я передумала, – сказала Алекс. – Лучше бы мы ошиблись!

Макани распахнула дверь и бросилась вперед. Позади открылись три другие дверцы.

Дэвид вывернулся и оказался позади Розмари, обхватив ее рукой за шею, и поднес нож к ее горлу.

На круглом лице Розмари отображалась ужасная мука. Макани видела ее испуганные глаза. Длинные прямые волосы девушки свесились на одну сторону, пока она пыталась удержаться на одной ноге. Рукой она зажимала рану на другой ноге.

Все произошло в одну секунду.

Алекс заорала на Дэвида. Вместе с Розмари он повернулся в направлении ее визга, оставив неприкртой спину для Макани. Она прыгнула на него. Все свалились на землю, и Розмари закричала. Все смешалось в клубок, и кто-то начал разнимать дерущихся, но Макани не могла понять, где руки друзей, а где – убийцы. Еще один крик прорезал ночь.

Дэвид выбрался из кучи тел. Он повернул голову, и его глаза вспыхнули, когда он узнал Макани. Она оказалась в ловушке.

Дэвид был в меньшинстве, поэтому он бросился бежать.

Розмари лежала, свернувшись на земле. Макани коснулась ее неподвижного плеча, готовясь к худшему. А потом та подняла глаза.

– Слава богу! – Макани начала плакать. – Ты в порядке.

– Только нога ранена. Больно двигаться, – Розмари пребывала в некотором шоке, но показала на рану в бедре. – Как вы узнали…

Дэрби, сдавленно всхлипнув, упал на колени. Сначала Макани подумала, что он ранен. Но он смотрел на Алекс. Макани подползла ближе.

– Нет. Пожалуйста. Нет.

Начался снег. Или, может быть, он шел все это время. Макани внезапно почувствовала холодную влагу на щеках. Она подняла взгляд и увидела, как Дэвид исчезает в лабиринте. Крупные снежинки падали в свете прожектора и фар машины.

Олли стоял, замерев над ними, будто снова оказался в «Грилиз», пытаясь решить, остаться или побежать за преступником. Казалось, Земля остановилась.

А потом у Дэрби вырвался душераздирающий крик, и Макани поняла. Они все поняли.

Макани потянулась к Дэрби, а Олли бросился в лабиринт. Дэрби трясло в истерике, он тянулся, чтобы прикоснуться к Алекс, и отдергивал руку в страхе. На ее шее виднелся такой широкий и глубокий порез, словно голова была почти отсечена.

Кожа Макани покрылась испариной. Тошнота подступила к горлу.

Розмари подползла к ним и в шоке отвернулась.

– Позвоните в полицию, – сказала Макани, поднимаясь на ноги. Она встала лицом к огромному лабиринту. Порывы ветра качали и трясли стебли кукурузы. Олли нырнул туда. В лабиринте полно людей. Но она не могла позволить ему остаться один на один с Дэвидом. Копы были на другом конце Осборна, они прибудут слишком поздно.

Розмари вскрикнула от удивления, судя по всему, обнаружив пропущенные звонки на телефоне.

– Он ищет сигнал, – сказала она с досадой.

Макани кивнула Розмари и Дэрби:

– Оставайтесь вместе.

– Ну уж нет. – Дэрби вскочил на ноги, вытирая слезы рукавом. – Я иду с тобой.

Макани не протестовала. Они побежали сломя голову.

Сломанные стебли указывали след Дэвида и Олли. Внешняя стена лабиринта была шириной в дюжину стеблей, и сухие листья хлестали и царапали кожу Макани. Снег, опустившийся на поле, снова взмывал в воздух. Беспорядочно вспыхивал свет. Гремела зловещая музыка. Рядом раздались крики, и грудь Макани сжалась, но потом последовал смех. Просто пара друзей наткнулась на костюмированного гуля[28]28
  Гуль – оборотень в арабской, персидской и тюркской мифологии.


[Закрыть].

Она выскочила из стеблей. Троица закричала, перепугавшись до чертиков. На одном из них была камуфляжная толстовка. Макани отшатнулась, но Дэрби, появившись сзади, успел подхватить ее. Парень в толстовке снова закричал, но двое других уже смеялись. Они думали, что столкнулись с шуткой лабиринта: с призраками.

Макани снова взглянула на парня.

Это был костюм Дэвида Уэйра. Парень держал в руке пластиковый нож. Она постаралась подавить ярость, чтобы предупредить их.

– Вам нужно выбираться отсюда. Здесь небезопасно! – Она показала на сломанные кукурузные стебли. – Там двум девушкам нужна ваша помощь!

Парень в толстовке ухмыльнулся:

– О-о-о.

– Вы не понимаете, – сказал Дэрби. – Дэвид внутри лабиринта. Он только что убил мою лучшую подругу.

– О-о-о, – снова сказала троица, теперь громче. Они потрясли руками, делая вид, что испугались.

Макани не могла больше тратить на них время.

– Куда они побежали?

Дэрби догадался посмотреть на землю. Упавшие початки кукурузы были похожи на почерневшие зубы и засохшие головы, рыльца свисали, как свалявшиеся волосы. Дорожка была не такая грязная: по ней разбросали солому – но следы от двух пар бегущих ног были явно видны.

Он показал:

– Туда!

Следы вели вглубь от того места, где Макани и Дэрби вошли в лабиринт.

– Идите туда! Вы найдете их, – крикнула Макани троице и вместе с Дэрби побежала вглубь лабиринта. Когда они обогнули угол и оказались вне поля зрения, Макани услышала, как один из них сказал:

– Почему они были не в костюмах?

Они шли по двойным следам, поворот за поворотом. Каждый раз, когда кто-то кричал, Макани подпрыгивала. Резкий поворот направо, и на них выскочил подросток, залитый кровью, с бритвой в руке. Макани и Дэрби закричали и отпрянули в сторону. Но он был одет в викторианский костюм, а бритва оказалась ненастоящей.

– Вы нашли старого Суинни, – сказал мальчик с грубым акцентом, напоминающим нечто среднее между кокни и австралийским произношением. – Но узнаете ли вы его секрет?

Брови Дэрби поползли вверх, когда он узнал парня:

– Джонатан?

– Нет тут никого с таким именем, дружище. Меня зовут Тодд, Суинни Тодд, и…

– Джонатан, – Макани не знала, кто такой Джонатан, но он явно был из театрального кружка. – Ты видел их? Видел Дэвида или Олли?

Джонатан сразу же перестал играть. Даже в ярком пульсирующем свете под густым гримом она увидела, что он поверил, а потом на его лице отразился ужас.

– Дэвид Уэйр здесь?

– Ты должен предупредить остальных! Нужно всех вывести отсюда! – сказала Макани.

– Давай, – сказал Дэрби. – Иди!

Джонатан бросился прочь, а Макани и Дэрби побежали дальше по следу.

– Выбирайтесь из лабиринта, – кричали они всем. – Сейчас же выбирайтесь отсюда! Здесь Дэвид!

Никто не относился к их словам серьезно. Они или принимали Макани и Дэрби за актеров, или за надоедливых, бесчеловечных подростков.

Снег пошел сильнее. Хлопья падали и кружились вокруг. Макани нагнулась, чтобы рассмотреть следы сквозь белую пелену. Она уже отчаялась, что они бегут по ложному следу, но прорвашись сквозь очередную стену из стеблей кукурузы, увидела Дэвида и Олли. Они сцепились в схватке, как когда-то в средней школе.

Дэвид был сверху, но Олли как-то удалось схватить его за запястье. Нож трясся в руке Дэвида, но он не выпускал рукоятку.

Макани снова закричала и побежала к ним. Дэвид встретился с ней глазами как раз, когда она ударила его ногой в лоб. Его мышцы расслабились. Он откатился, а Олли отполз прочь. Оба были в грязи.

Макани встала между ними. Дэрби закричал, раздался еще один голос и Макани сбили с ног.

Дэвид стоял над ней, занеся нож.

Она закрыла глаза, когда лезвие стало приближаться к ее сердцу.

Вдруг кровь пролилась на голову и лицо Дэвида. Они вскрикнули, и его хватка ослабла. Кто-то поднял ее на ноги и крепко держал, обхватив за талию.

– Я не знала, что еще сделать! – раздался дрожащий голос.

Макани вытерла кровь с глаз. Высокая девушка в прямоугольных очках и викторианском платье держала ведро. Брук. Лучшая подруга Хэйли. Кровь стекала между губ Макани, и она почувствовала ее сладкий вкус. Кукурузный сироп.

Сердце бешено стучало. Олли.

Она сжала его руку. Он прижал ее крепче к себе.

Дэрби встал между ними и Дэвидом. Брук попятилась к дальним кукурузным стеблям, пока Дэвид вытирал ненастоящую кровь с лица. Он смахнул ее в отвращении и ухмыльнулся Дэрби.

– Это мог быть ты.

– Что? – произнес Дэрби.

– Прежде чем она переехала сюда, – Дэвид указал ножом на Макани, – я раздумывал над твоей кандидатурой.

Дэрби уже почти плакал:

– Я не понимаю.

В голосе Дэвида было больше эмоций, чем обычно. Он казался рассерженным.

– Ты хочешь убраться отсюда, но твои корни крепкие. Вот она уедет.

– Ты не хочешь, чтобы мы уезжали? – слова Дэрби прозвучали как мольба. – Мы не уедем. Мы останемся. Мы можем тебе помочь. Как нам тебе помочь?..

Дэвид сделал выпад, и Дэрби упал на землю.

Макани закричала. Дэрби валялся на земле, прижимая руки к ране на груди, откуда хлестала кровь. Олли встал перед Макани, чтобы защитить ее, а потом бросился на Дэвида. Но тот решил атаковать первым.

Крик Олли раздался у Макани над ухом. Лезвие вошло в плоть и вышло, словно нож в масло. Макани почувствовала горячее дыхание Олли на шее. Он свалился на землю, и Макани закричала.

Еще один удар в грудь. Серьезный. В сердце, а может, задеты легкие.

Ее крики превратились в частые всхлипы. Компания подростков появилась из-за поворота и завизжала. Дэвид повернулся, но Брук отпихнула их, загоняя назад в лабиринт.

Макани дрожала, стоя посреди этого ужаса, а Дэвид смотрел на нее, словно хищник на жертву. Выражение его лица было спокойным, с головы стекало красное месиво – театральная кровь смешивалась с настоящей. Он взмахнул ножом. Кровь была повсюду.

Ужас наконец начал распространяться по лабиринту. Если кукуруза была океаном, то крики были волнами. Обезумевшие, перепуганные люди продирались сквозь сухие растения.

Но Олли и Дэрби перерастали шевелиться.

Олли и Дэрби были мертвы.

– Что за черт? – тихо и устало произнесла Макани. Она заплакала. Ее вопрос был риторическим, и она не думала, что Дэвид ответит.

– Все дело в том, – неожиданно сказал он, – что тебе полагалось умереть два дня назад, а у меня должна была быть еще неделя. Но я справился. Почти все успел. И теперь мы здесь, вскоре приедут копы. Хорошо, что ты станешь моей последней жертвой.

Он подошел к ней, прижал к декорации из тюков сена, тыкв и скелета в викторианском корсете с рюшками.

– Ты тут останешься навсегда, сказал он. – А я уеду.

– В тюрьму, – ответила она.

– Я и так ждал, когда смогу сдаться. Но своего добьюсь.

Он действительно хотел, чтобы его поймали.

– Так все из-за славы? – спросила она. – Ты хотел убить так много людей, чтобы стать еще одним Гейси? Или Дамером?[29]29
  Американские серийные убийцы.


[Закрыть]

– Те придурки убивали ради сексуального удовольствия.

– А ты убиваешь ради веселья?

– Это не веселье, – сказал Дэвид, занося нож над головой. – Я просто делаю то, что должен.