Текст книги "В ореоле невинности"

Глава 8

Тем же вечером, как только Фил проводил ее до дверей номера, Криста позвонила в туристическое агентство (номер она нашла в гостевой карте) и заказала на завтра экскурсию по острову Вечер, только по видимости проведенный вместе с любимым – танцевали, сидели за столиком и что-то пили, но в полном молчании, погруженные каждый в свои мысли, – был одновременно и сладким и горьким. Если она и завтра ничего не предпримет, снова Фил весь день будет крутиться где-то рядом, а она… ей вечером не хватит решимости лечь в постель с Ником. О чем останется, конечно, лишь горько сожалеть в будущем.

Сегодняшняя нудная, изматывающая прогулка наверняка отобьет у Фила охоту сопровождать ее и завтра. Очередной осмотр достопримечательностей и скитание по узким, пыльным улицам Кристианстеда – оправданная жертва, если даст ей возможность побыть одной.

На следующее утро, когда к подъезду отеля прибыл открытый автобус агентства, Криста, в яркой ситцевой юбке, белом трикотажном топике и сандалиях, уже ждала внизу. Оплатив проезд, она залезла под натянутый над сиденьями красно-белый полосатый тент. Закусив губу и стараясь сделать равнодушное лицо, она с ужасом смотрела, как почти следом за ней к автобусу подошел Фил, расплатился и занял место рядом с ней.

– Вы молодожены? – осведомилась сидящая впереди матрона лет шестидесяти, одобрительно им улыбаясь.

Уже второй раз за два дня они слышат этот проклятый вопрос.

– Нет, просто друзья, – удовлетворил ее любопытство Фил с видом куда более довольным, чем можно было ожидать.

Улыбка матроны погасла, и, бросив на них осуждающий взгляд, она величественно отвернулась. «Решила, что мы вместе спим, – подумала, забавляясь, Криста. – Не так уж она, в сущности, и не права». Ну а если всерьез? Это ведь лишь ее конечная цель – всем сердцем она надеется, что эта милая леди окажется права. А пока… пока придется прибегнуть, увы, к помощи третьего лица.

Путешествие от отеля до города не принесло ничего нового. Но вот и улицы Кристианстеда, тоже им знакомые. Гид подробно рассказывал историю окружающих зданий… да ведь они видели их вчера днем! Пришлось, хоть и вполуха, выслушать, как в древности готовили особый раствор из дробленых камней, ракушек и кораллов, – вот эти стены и выдержали все ураганы, и штормы, и безжалостное течение времени.

Дальше направились на запад, в Фредерикстед, где водитель не преминул указать на то, что назвал «чудесной милей», – широко раскинувшийся квартал – царство отдыхающих. Колоритные рестораны и ресторанчики, экзотические кафе, богатые магазины и крошечные лавочки – и все это ярко-пестрое, броско, привлекательно оформленное Не замолкая ни на минуту, гид со вкусом поведал о местных ценах, сообщил, какова на сегодняшний день температура воды в море, обрисовал ситуацию с питьевой водой и коротко коснулся еще многих полезных вещей. Оказалось – многие жители здесь до сих пор имеют собственные резервуары, но основная масса необходимой городу воды поступает через специальную линию опреснительных установок.

На узком сиденье туристического автобуса трудно сохранять дистанцию. Фил и Криста сидели, касаясь друг друга плечами, иногда он чувствовал на своей щеке ее легкое дыхание. Каждый раз, как очередной толчок на неровных дорогах бросал их друг к другу, Криста была от всей души благодарна пусть и незначительному, но разделяющему их слою одежды. Между тем поочередно мелькали: Ботанический сад; место, куда, по преданию, причаливал Колумб; Дом великих причуд (придется сюда совершить еще одну экскурсию, наметила себе Криста). «Все было бы совсем по-другому, если б мы и вправду недавно поженились! – мечтала Криста, давая волю воображению. – Мы были бы так близки… никакие преграды не стояли бы у нас на пути. Мы любили бы друг друга… часто, но все равно трепетали бы в ожидании новых любовных встреч…»

Вся во власти страстных переживаний, она и не заметила, как Фил подошел к ней, когда остановились посмотреть Ботанический сад. Что-то от былой радости и легкости их отношений постепенно возвращалось, пока они, рука об руку, гуляли под раскидистыми ветвями величественного тамаринда, скипидарных деревьев и красного дерева, пробуя тропические плоды барбадосской вишни и вдыхая аромат удивительных цветов – густой, пьянящий, словно вино.

Но несмотря на всю эту благоухающую идиллию и внешнее спокойствие, сердце Кристы терзала боль. Фил так дорог ей, она так любит все в нем: непокорные пряди волос, живые, ясные ореховые глаза; добрый юмор… даже форму аккуратно подстриженных, ухоженных ногтей. Его мимолетная улыбка, веселая, чуть насмешливая, переворачивала ей сердце. Вновь околдованная его неотразимым обаянием, она уже готовилась навсегда отвергнуть безумную затею – потерять невинность в объятиях чужого, едва знакомого мужчины.

Фил попросил гида сфотографировать их вместе на память – фоном послужила живописная арочная конструкция, увитая белыми цветами. Несмотря на слабые попытки отказаться, Кристу не стали даже слушать.

– Улыбнись, радость моя! – велел Фил, обнимая ее за плечи и прижимая покрепче к себе.

Криста повиновалась, внушив себе, что все так и есть, как она мечтает, а этот снимок запечатлеет самое романтическое их воспоминание о путешествии. Гид со знанием дела выбрал самый выгодный ракурс, сделал снимок и протянул Филу камеру.

– Порядок! У вас медовый месяц?

Опять! Криста еле сдержала тягостный вздох.

– Нет! – бросила она в ответ с излишней горячностью.

Фил задумчиво ее изучал – будто видел впервые.

– Очень жаль, мисс, – посочувствовал гид. – Вы так замечательно смотритесь вместе. Так вы не знали, что это беседка новобрачных?

Когда, вернулись в автобус, Криста совсем загрустила. Фил в свою очередь раздумывал над некоторыми внушающими опасения фактами. Если не считать его правдивого ответа пожилой леди, ничто в его поведении не свидетельствовало, на посторонний взгляд, что они не муж и жена.

«Может быть, брак сам по себе не так уж страшен, – вот что вдруг стало приходить ему в голову. – Если не рассматривать семью как конгломерат оголтелых родителей и кучи орущих детей. Жить вдвоем, заботиться друг о друге; вместе работать, бывать на концертах и… да-да, посещать спортивные матчи… Интимные обеды при свечах в хорошем ресторане, уик-энды за городом… Это вполне бы мне подошло. Но Криста, ей-то нужна большая семья, да еще чтобы она увеличивалась… Ох-ох! Такая, как у моих родителей, – она сама не раз мне говорила. Если бы найти разумный компромисс…»

Итак, незаметно для себя самого он начал переоценивать свои годами лелеемые холостяцкие принципы, пока их группа бродила по залам Дома великих причуд. Этот великолепный особняк колониального плантатора был построен, еще когда Санта-Крус принадлежал Дании. Криста ожила и снова принялась за свои заметки, а Фил равнодушно взирал на солнечную, продуваемую ветерком круглую гостиную, заставленную антикварной мебелью. Не вызвала его интереса и столовая, с ее славным веджвудским и китайским фарфором, расписанным в странном очаровательном сочетании розового и сине-белого.

«Криста и я – женаты! – пытался представить себе Фил. – Это возможно?» От одной мысли, что он будет стоять перед алтарем и произносить обет любви и верности до гроба, его охватывала нервная дрожь. Он – и эта фея с изумрудными глазами… Сколько ночей он уже провел из-за нее без сна! Разве смогут они ужиться? Воспитаны совсем по-разному и столь разного ожидают от семейной жизни! Да они встанут друг другу поперек горла после первой же недели совместного проживания!

А если нет? Такая возможность внезапно поразила его, когда они шествовали по роскошным апартаментам хозяина дома: величественная кровать из пальмовой древесины под богато отделанным балдахином, с матрасами из кокосовых волокон, ряд высоких гордых стульев, сделанных, видимо, на заказ. Брачное ложе плантатора… А теперь что же – и у него будет такое?.. С тех пор как Криста вошла в его жизнь, он, и думать забыл о существовании других женщин. Значит ли это, что она и есть… та, единственная?.. Фил мучительно размышлял над этим вопросом.

Вот вернутся в отель, он пригласит ее поужинать, тогда и можно спокойно все обсудить. И не надо с этим затягивать. Так он решил, теперь уже совершенно безучастный и к желтым с розовым отливом домам Фредерикстеда, и к путанице деревьев и ползучих растений на опушке девственного леса, который им показали на северо-восточном побережье Санта-Круса. Погруженный в эти будоражащие его существо планы, он не предусмотрел лишь одной возможности – что у Кристы могут быть свои. Его смятению, возмущению не было предела, когда она сообщила, что собирается провести вечер с Ником.

– Понимаешь, он хороший знакомый Банни Шарп, – объясняла она на пороге своей комнаты. – Она просила меня встретиться с ним, даже написала ему о моем приезде. Ник пригласил меня на вечеринку к своим знакомым, в каком-то очень живописном месте. Отказаться я сочла неудобным.

«Почему бы тебе и не отказаться, – сердито думал Фил. – Тогда мы провели бы вечер вместе». Вслух спросил:

– И где же это?

Теперь Криста, поняв, хотя и поздно, что попала в ловушку, бросила резко:

– Не имеет значения. Я категорически запрещаю тебе меня преследовать. Это просто неприлично. Если только посмеешь… вообще перестану с тобой разговаривать.

Но Фил не испугался, а потребовал:

– Скажи мне правду! Ты собираешься переспать с этим типом? Так вот, я категорически запрещаю тебе! Одного взгляда достаточно, чтобы понять, кто он такой.

Упрек в этом – не содеянном пока – грехе больно задел Кристу, она вспыхнула как спичка.

– Какое ты имеешь право мне приказывать?! – Она поборола желание затопать ногами, как маленькая девочка.

В золотисто-карих глазах Фила зажглись угрожающие огоньки – вот-вот сорвется.

– Значит, так? – Голос звучал глухо. Фил с трудом сохранял хладнокровие.

– Что ж, поступай как знаешь, дорогуша. Только помни… в такие игры больше двух не играют.

Криста еще не опомнилась после неожиданной перепалки, а он уже заводил мотор джипа. «Хотел поужинать со мной, о чем-то поговорить… – Рука дрожала, замок никак не открывался. – А дальше что? Прочел бы мне очередную лекцию? Или… или надумал что-то новое?»

Какой-то оттенок в его тоне, когда он приглашал ее поужинать и потом, во время обмена сердитыми репликами, смутил ее. Но поняла она это лишь после того, как Фил ушел, и теперь мучилась сомнениями. Научатся ли они наконец хоть как-то ладить? В растерянности Криста стояла, прижавшись лбом к прохладному стеклу балконной двери, потом стряхнула с себя оцепенение, открыла дверь навстречу легкому морскому ветерку и стала собираться на вечеринку.

Сосредоточенно растирая себя мочалкой под упругими струями воды, она обдумывала вечерний туалет и вообще – какой обрести образ. К себе на приемы миссис Лаура Бетгендорф, как утверждает Ник, приглашает литераторов, приезжих знаменитостей… Это может означать кого угодно – от никому не ведомых профессоров, специализирующихся на тропических птицах, до молодых восходящих звезд. Попадаются на таких вечеринках и подлинные знаменитости. Как бы то ни было, а произвести впечатление всегда стоит. До сих пор львиная доля ее внимания принадлежала Филу, но уж теперь-то она блеснет. «Отлично! – похвалила она себя, вылезая из душа. – У меня целых два соответствующих наряда – могу выбирать».

Оба – приобретенные в Чикаго, во время ее бравого похода по магазинам перед самым отъездом, – абсолютно открытые: без плеч, даже без бретелей. И тот и другой эффектно подчеркнут легкий, золотистый загар на плечах и груди. Первый – верх из жатого ситца, длинная прямая белая юбка из акульей кожи, с разрезами чуть ли не до бедра, – пожалуй, претенциозен для такого случая. Она выступит во втором: маленькое черное платье в крупный белый горох, с М-образной формой лифа, выразительно охватывает бюст и, грациозно облегая фигуру, оставляет соблазнительно открытыми несколько дюймов выше колен; высокие, пышные гофрированные оборки игриво пенятся вокруг стройных ног. Итак, решено! Приготовим вот эти открытые вечерние туфельки на высоком каблуке: застегиваются на подъеме, оттеняют элегантность туалета. Украшения – потом, пока не решила; сначала – вечерний макияж. Она сделала его уже привычными движениями, и сразу стало ясно: подойдут серьги с крупными жемчужинами. Можно одеваться! Приятно зашумело платье; туфли ничуть не беспокоят… Криста придирчиво осмотрела себя в зеркало и заключила:

– Для застенчивой девственницы из Вилметта совсем недурно!

Но, как только руки и голова освободились, ее вновь охватили сомнения. С каждой минутой проникаясь убеждением, что Фил неспроста предлагал провести сегодняшний вечер вместе, Криста набрала номер телефона Ника. С тревогой ожидая ответа, прокручивала в уме возможные варианты извинений и оправданий: сейчас со всей решительностью откажется идти с ним на прием.

– Мистер Дэнзен только что ушел, мисс, – сообщили ей.

Так… стало быть, она просто обязана сопровождать Ника. А вот какой-то внутренний голос советует ей обратное. Совсем скоро раздался стук в дверь; она открыла: статный, элегантный, обходительный светский лев – Ник, в белом смокинге, стоял на пороге. Неотразимо обаятелен. И все же сердце ее почему-то наполнилось дурными предчувствиями. – Привет! – непринужденно поздоровалась она. На его губах мелькнула усмешка несколько постаревшего донжуана.

– Ты великолепна. Криста, – промурлыкал он, с прирожденной грацией целуя ей руку. – Весьма польщен, что такая красавица оказывает мне честь, согласившись сопровождать на вечеринку Лауры. Все мужчины будут завидовать мне сегодня.

Словно чувствуя, что девушка колеблется и медлить нельзя, он галантно усадил ее в свою шикарную машину и понесся с такой бешеной скоростью, что ветер засвистел в ушах, а ряды деревьев недалеко от дороги слились в сплошную темную ленту.

Дом Лауры, показалось Кристе, совсем рядом с отелем – вот он, за очередным поворотом: элегантный, фешенебельный белый особняк современной архитектуры, выстроенный в кубистском духе. И все-таки это кусочек истории Санта-Круса: как объяснил Ник, форму буквы «Г» здание унаследовало от стоявшего когда-то на том же месте особняка сахарного плантатора. А сложенная из грубо обтесанного камня башня, имеющая вид усеченного конуса, не что иное, как намеренно сохраненная старая мельница – некогда она обслуживала поместье Причудливой темной громадой нависала она над ярко-аквамариновым квадратом большого плавательного бассейна А сразу за холмом, который они обогнули, открывался и вправду чудесный вид на расстилающиеся зеленые поля с лазурно-бирюзовым проливом, словно самой природой предназначенным для купания.

Едва Ник остановил машину, как на них обрушился каскад звуков; веселье в разгаре: гремит музыка – нечто напоминающее бразильские ритмы, – доносятся взрывы смеха, тонкий звон посуды, приглушенный гул голосов… Яркий желто-зеленый попугай, оглушительно треща, взмыл с бананового дерева, когда Криста и ее спутник шли по дорожке к парадной двери.

Интерьер дома, сверкающе, празднично светлый, до крайности эксцентричный, оставлял ощущение легкости, даже легкомыслия. Солнечно-апельсиновые диванчики, стулья, банкетки, в изобилии (и в тщательно продуманном беспорядке) разбросанные по терракотовым полам, застланным восточного характера коврами; пурпурные и кремовые подушки, прибавляющие всей цветовой гамме дополнительный колорит, – весь этот декор словно гордился своим соперничеством с природными красками тропиков. Оригинальный вкус Лауры Бетгендорф наиболее выпукло проявил себя в обширной коллекции полинезийских ритуальных масок и множества других предметов, созданных руками искусных ремесленников – аборигенов островов Карибского моря. Вся обстановка представляла собой замысловатую смесь вещей остросовременных и датского антиквариата.

Сама хозяйка – стройная блондинка, задрапированная в «пижамного стиля» полупрозрачное одеяние из пурпурного шелка, вспыхивающего там и сям золотистым (возраст ее Криста затруднилась бы определить), – сердечно приветствуя новых гостей, особо обратилась к Кристе, когда Ник их познакомил:

– Счастлива вас видеть у себя. Как я поняла, вы человек пишущий. Непременно поговорите с Гордоном Масси. Вы, наверно, слышали о его недавно нашумевшем триллере – «Прощальный жест первого скрипача»? Бесспорный бестселлер!

Послав Кристе ободряющую улыбку, Ник отошел побеседовать с друзьями. А она чувствовала себя вначале несколько не в своей тарелке, поддерживая непринужденную беседу с остроумным, изысканно-светским создателем триллера и его красивой дамой – полуирландкой-полукреолкой из Монсерата. К счастью, богатая неожиданностями репортерская стезя научила ее общаться с самыми разными людьми, в том числе известными, и она быстро освоилась.

Вернулся Ник; более внимательного, интересного кавалера, пожалуй, трудно было бы и пожелать. Благодаря его живой, симпатичной манере общения – а он был знаком здесь с многими, и еще больше гостей знали его – Криста и думать забыла, что она-то впервые в этом доме. Размышлять о том, правильно ли она сделала, приняв приглашение, у нее просто не оставалось времени. В глубине души она страшилась момента окончательного решения – просить ли Ника о том же, о чем и Питера. Может, не стоит так уж прямо, пусть действует по собственной инициативе.

Тем временем, пока Криста налаживала контакты с местным бомондом, Фил остановил свой джип поблизости от поместья, у подножия холма; что же дальше, как действовать? Взять да заявиться в дом? Криста не задумается исполнить свою угрозу – откажется с ним даже разговаривать, и все. Женщины способны на самые неожиданные поступки. Спокойно дожидаться развязки событий тоже не в его правилах.

Его осенила неожиданная идея. Так… так… не блестяще, но лучше, чем ничего. Сколько у него при себе наличных денег? Пожалуй, хватит. Фил живо вскарабкался на вершину холма – отсюда удобно, оставаясь незамеченным, наблюдать за домом.

Глазам его открылась картина беззаботного веселья: неплохо они там проводят время – на веранде, под ветвями раскидистого олеандра… Фигуры гостей хорошо видны; но где же Криста? Ее он так и не узрел, зато, как и надеялся, здесь много тех, кто ему нужен: в толпе приглашенных деловито снуют с серебряными подносами облаченные в униформу официанты.

Фил тихонько подобрался к тому месту, где располагался буфет, и подозвал ловкого темноволосого официанта, который предлагал напитки, произнося их названия с легким пуэрто-риканским акцентом.

– Пятьдесят баксов за то, что вы отдадите мне свою куртку и позволите занять ваше место. – И положил руку ему на плечо.

Тот в изумлении уставился на незнакомца.

– Вы что это задумали? Так швыряться деньгами – для этого веская причина нужна.

После некоторого колебания смущенный Фил решил сказать правду:

– Хочу проследить кое за кем из гостей… за девушкой.

Молодой человек сочувственно покачал головой.

– Понимаю. Но если это откроется, я могу остаться без работы.

– Тогда семьдесят пять. – Фил показал деньги. – По-моему, это с лихвой покроет риск.

Парень колебался, но искушение оказалось слишком сильным. Не отводя взгляда от манящей пачки банкнот, он молча расстегнул серую форменную куртку и протянул Филу. Тот отдал деньги. Официант дрогнувшей рукой быстро пересчитал их, сунул поглубже в карман и мгновенно испарился.

Родственники Фила, обитающие недалеко от Мэлроуз-парка, не исключено, и восприняли бы этот экстравагантно убранный салон как гостиную – они ведь не бывали в столь избранном кругу, – но только не он сам. Непринужденно поднявшись на веранду, словно он только и делал всю жизнь, что обслуживал великосветские приемы, Фил принялся петлять среди гостей с полным подносом. Кто и что тут заказывал – он не стал ломать голову: кому что приглянется – хватательный инстинкт сработает.

И тут четкий, как на киноэкране, кадр заслонил перед ним все – Криста танцует с Ником перед распахнутыми в сад стеклянными дверьми, а в них глядит усыпанное крупными яркими звездами южное небо… Как плавно они движутся в танце; как нежно этот тип обнимает обеими руками его девушку… локон ее касается его щеки. Прижавшись друг к другу – тела их разделяет лишь символическая преграда вечерних туалетов, – оба счастливо улыбаются. А это вызывающе соблазнительное платье…

Нет, это зрелище он не способен спокойно вынести! Горячая итальянская кровь мгновенно дала о себе знать. И этот Карибский донжуан намеревается лишить аромата нежный цветок его. Фила, жизни – его подругу?! Не обращая внимания на призывные жесты жаждущих гостей, новоиспеченный официант решительным шагом двинулся прямо к танцующей паре и воинственно предложил:

– Коктейль? – едва не втискивая поднос между Кристой и Ником.

– Спасибо, не сейчас, – явно удивленный, чуть резковато отверг Ник эту неуместную услугу – Тогда, может, леди не откажется? – Вопрос прозвучал с подчеркнутым чикагским акцентом.

Не веря собственным ушам, Криста обернулась через плечо – и глаза ее расширились от ужаса.

– Ты?! – Изумрудные молнии сверкнули и обожгли его холодным огнем. – Неужто это не сон! Как ты сюда попал?

Не теряя времени, Фил темпераментно завладел рукой Кристы. Ник, остолбенев от неожиданности, безмолвно наблюдал за этой неимоверной сценой. – Не имеет значения! – И, галантно вручив поднос оказавшейся рядом изумленной даме. Фил, в официантской куртке, бесцеремонно потащил Кристу к выходу. – Ты сейчас же вернешься со мной в отель! Этот джентльмен слишком стар для тебя!

Всего несколько минут назад Криста вопрошала себя: как это очаровательный Ник так скоро сумел надоесть ей до смерти? Еще мгновение – и она попросит отвезти ее домой; поскорее бы оказаться подальше от этого шумного общества… Именно в этот миг появился Фил. Бесцеремонное его вторжение так ее взбесило, что она… да она задушит его своими руками!

– Я уж сама разберусь, кто мне подходит, кто – нет! Потрудись оставить меня в покое!

Вокруг уже шелестел возмущенный шепоток донельзя шокированных гостей: подумать только, официант имеет наглость приставать к приглашенной даме – неслыханно! Криста продолжала отчаянно вырываться. И тут опомнился Ник: его долг – положить конец безобразной сцене.

– А ну-ка, парень, веди себя прилично. – Ник с силой выдернул руку Кристы. – Эта юная леди пришла сюда со мной. На каком основании ты позволяешь себе вмешиваться в ее дела?

– Так уж случилось, что я ее друг – некто, кто заботится о ее благополучии. – Фил невольно отступил назад, чувствуя определенное превосходство соперника. – Она слишком молода и неопытна, чтобы водить компанию с такими, как вы.

– Ах, даже так? – Светская улыбка Ника, еще не сбежавшая с губ, не растаяла, а стала ледяной, тон – откровенно угрожающим.

Окончательный драматизм событиям придали слезы на глазах у Кристы – уж конечно, не от обиды, а от гнева, в каком она не пребывала ни разу в жизни.

Да разве могла она даже в кошмарном сне представить, что ей придется пережить такой позор?!

– Я ведь тебе сказала – сама буду решать, с кем мне водить компанию, тебя это не касается! – выкрикнула она. – Уходи отсюда и не вмешивайся!

– Вы ведь слышали, о чем вас просит эта юная леди? – с притворной любезностью осведомился Ник. – Советую удалиться, пока вам не помогли это сделать!

– Только с Кристой! – И Фил снова ухватил Кристу за руку.

Более высокий и широкоплечий, чем Ник, он понадеялся на свою молодость и неплохую физическую подготовку, не подозревая, что его противник неплохо владеет карате. Не успев толком понять, что произошло, он вылетел через открытую стеклянную дверь и под всеобщее шумное одобрение с размаху плюхнулся в глубокий бассейн. Ботинки на толстой подошве, брюки, рубашка, официантская куртка – Фил камнем пошел ко дну. Ненавистная хлорированная вода моментально залила ему уши, рот и ноздри…

Отчаянно барахтаясь, с огромным трудом Фил вынырнул, мотая головой и отплевываясь, – похожий одновременно на тонущую крысу и на испуганную ворону. Ему, собственно, и дела-то не было бы, как он там выглядит, но, на беду, вокруг бассейна собралась уже кучка любопытствующих, и их все прибывало. Едва Фил успел разлепить глаза – ох, как щиплет хлорированная вода! – как встретился взглядом с Кристой, пунцовой от бешенства и оттого еще более прелестной (это он заметил).

– Ты в порядке? – В глазах ее читались одновременно ярость и раскаяние, сочувствие и симпатия – она, впрочем, надеялась, что заметен только праведный гнев. – Ну еще бы! Просто сказочные ощущения!

И раньше, когда начинающим репортером бегал по городу и по редакциям, и сейчас, когда стал солидным, известным на всю страну журналистом, не испытывал он такого унижения. Какого черта вообще понадобилось ему тащиться на этот идиотский остров за этой упрямой, взбалмошной особой?

Испытывая глубокое раскаяние, Криста, прошептав несколько слов извинения Нику, сделала шаг в сторону любимого – бедняга, мокрой курицей стоит у бассейна, боясь двинуться к своему джипику… Наконец пошел: при каждом движении обувь его и одежда издают противный чавкающий звук. Подождав, пока хоть немного стечет вода, Фил повернулся к Кристе и зло бросил:

– Так ты идешь со мной? А нет – счастливо оставаться, юная леди! – В последних словах прозвучал неприкрытый сарказм.

Все раскаяние и сочувствие Кристы растаяло, как последний снежок под жаркими апрельскими лучами. Он… да как он смеет подобным образом с ней разговаривать?!

Поза ее мгновенно стала вызывающей.

– Весьма благодарна, но Ник, как видишь, вполне способен обо мне позаботиться.

– Вот и отлично, моя маленькая Красная Шапочка. Но когда Серый Волк покажет свои клыки, не зови меня на помощь.

Криста едва сумела подавить рвавшийся из нее стон, когда огоньки на его машине исчезли среди холмов. «Фид, милый, любимый мой! – звенело у нее в голове. – Ты только и знаешь, что держать меня на цепи… Как будто мне самой хочется идти к тебе через все эти испытания! И ведь ты догадываешься, как тяжела мне эта роль! Когда-нибудь, надеюсь, ты поймешь: все, что я делаю, – это для нас обоих… Если бы я в это не верила…»