Текст книги "Стать последней"

Эпилог

Ничего не происходило просто. Буквально на каждом шагу нас ждали пороги, и за очередным порогом казалось, что все основное еще впереди.

Несмотря на то, что Криит и переоделся в форму простого солдата, но его профиль был известен каждому жителю Большой земли, хоть раз видевшему золотую монетку. И потому мы были вынуждены сторониться поселений и людей – даже предположить боялись, чем все может обернуться. Нас сопровождали трое солдат – всем им было известн, что император теперь совсем другой. И поначалу мы ждали от них предсказуемой агрессии. Но они и сами не могли определиться с отношением к такому неприятному чуду и потому предпочитали отмалчиваться. Тогда Криит начал говорить сам: хоть они и не спрашивали, он просто озвучивал свои наблюдения, предлагал способы решения проблем. Солдаты начинали спорить, переубеждать, иногда соглашаться. Поразительно, но уже на третий день вечерние разговоры у костра превращались в затяжные конфликты, перетекающие во все новые и новые темы. Скоро и они стали интересоваться бытом и решением проблем на Родобесских островах. Эти трое и сами не заметили, как начали фамильярно тыкать Крииту – и это сразу уравнивало его с ними. За три дня он в этом узком кругу перестал быть для них императором или бесом, зато стал тем, кто впервые слушает их мнения, каким бы абсурдным или непродуманным оно ни было. Три дня для трех человек! Но для всей Большой земли понадобится намного больше времени.

Сильнее всего я опасалась встречи с бесами. Именно на меня была возложена священная миссия убедить их не перерезать нам глотки в первый же миг встречи. Они знали меня в лицо, а местных золотых монет не видали, и потому, хоть и очень настороженные, проводили весь странный наш отряд к Ракииду. Разговор с тем вышел долгим. Хоть он почти сразу поверил в то, что перед ним брат, никак не мог уловить, как этот факт связан с необходимостью немедленно свернуть наступление. Он же и предложил, на его взгляд, прекрасный выход: можно на глазах у всех запытать Криита до смерти, желательно протянуть это удовольствие на несколько дней, и тем зрелищем успокоить умы самых рьяных из воинов. Криит вздохнул и будто бы с крайним сожалением возразил, что такой путь невозможен. Ему, мол, с этим лицом еще много вопросов решать придется. Ракиид был вынужден отправить Криита на Родобесские острова. Сопровождавших солдат мы оставили в лагере на Большой земле – их не обидят, раз таков приказ. Но именно по их реакции после пары дней среди бесов и можно будет судить, насколько мир между нашими народами близок… хоть в какой-то временной перспективе.

Встреча с верховным вождем даже не предполагалась простой.

– Так ты решил мне принести Большую землю на блюде?! Позовите шамана! Кажется, у меня сейчас сердце остановится!

Хиида вообще разглядывала мужа, открыв рот и не произнося ни слова. Не знаю даже, она была приятно потрясена или до ужаса шокирована. Криит в их племени считался красивым мужчиной, но бесы мужскую красоту измеряли только в силе мышц и точности прицела. А тут такое зрелище: тонкий профиль, изящные брови, длинные ресницы – и в довершении всего безобразия волосы, блестящие почище нового серебра. Повезло еще, что Криит одет в простую одежду. Увидь его Хиида в бархатных штанишках и шитом золотом камзоле, вообще бы завопила бы от омерзения.

Криит пытался говорить вдумчиво, спокойно:

– Я выполнил твое поручение, отец. Престол Большой земли мой. Теперь твоя очередь сдержать обещание – отдай ее мне полностью и обяжи братьев признать мое право.

Старик нервно поднимался, но вновь заставлял себя усесться – такое потрясение, видимо, ему было не под силу. Однако тоже старался рассуждать, а не кричать:

– Сын… Да как же ты не понимаешь? Я готов был отдать тебе Большую землю, чтобы ее унаследовали твои дети, потом дети их детей… А теперь все иначе: ты не родобесск, твои дети не будут родобессками, наши народы так и останутся по разные стороны моря. Вместо объединения ты создал агонию на тысячу лет вперед!

Криит опустил голову. И без этих слов он знал, что избрал не самый простой путь. История Большой земли показывала, что кровавые завоевания и насильное объединение народов – способ действенный. Но голос его звучал уверенно:

– Шаман Оок предсказал, что через тысячу лет нас ждет новая война, но при этом помог мне захватить власть на Большой земле. Я думаю, это означает, что та самая новая война будет не между нашими народами. Я думаю… свет гораздо больше, чем мы сейчас считаем. Появится другой враг или множество врагов, но через тысячу лет мы будем сражаться на одной стороне.

– Ты не можешь быть в этом уверенным! – воскликнул вождь.

Хиида вставила неожиданно:

– Однако мы не можем быть уверенными и в обратном…

Верховный вождь унял негодование, потом долго размышлял и переспрашивал о некоторых вещах. Наконец-то смирился:

– Ладно, Криит. Я все равно уже ничего не могу с этим поделать. Возвращайся и правь так, чтобы через тысячу лет наши народы сражались на одной стороне.

Криит облегченно улыбнулся:

– Тогда, верховный вождь Родобесских островов и Тикийской территории, узнай первый пункт мирного соглашения: отзови всех воинов с Большой земли. Со временем я восстановлю торговлю, но для этого надо многое сделать. Возможно, потребуется смена нескольких поколений, возможно, все произойдет быстрее, но не прямо сейчас. В дальнейшем родобесскам, если они безоружны, будет открыт доступ на мою землю. Но только при условии соблюдения наших законов.

– Каких еще «ваших законов»? – вождь впадал в очередную волну изумления.

– Например, на моей земле запрещены человеческие жертвоприношения, – Криит улыбнулся отцу еще шире.

Хиида возмущенно вскрикнула, вождь всплеснул руками:

– Ты спятил! – и уставился почему-то на меня. – Это третья жена твой ум повредила! Как это возможно? Да мы благодаря этим самым приношениям до сих пор живы!

– Моя земля – мой закон, – упрямый Криит в этот момент очень сильно стал похож на отца. – Кстати, Тесса – не моя жена.

– Еще лучше! – вождь перестал себя контролировать. – И раз уж зашел разговор, то, ваше величество, извольте забрать с собой и двух своих первых жен!

Криит даже улыбаться не перестал:

– По закону моей земли у мужчины может быть лишь одна жена. Хиида поедет со мной – мне понадобится ее холодный рассудок. Не как жена, а как главный соратник, – Хиида тут же кивнула, даже не раздумывая. – Наала осталась нетронутой… В общем, придумай что-нибудь сам, отец.

– Спятил! Окончательно спятил!

Он был очень недоволен итогами разговора, но на другое и рассчитывать не приходилось. Однако присутствие Хииды меня обрадовать не могло. Когда мы с Криитом остались наедине на палубе корабля, я не могла не затронуть то, что слишком долго накипало внутри:

– Послушай-ка, твое величество! У тебя императрица там, первая жена тут. А я-то кто?

– А ты кто? – он изобразил удивление, но красивые темные глаза смеялись.

– Это я тебя спрашиваю!

Но с Криитом приключилось нечастое, но известное мне настроение – издеваться:

– Трижды моя женщина, отказавшаяся стать третьей женой? Ты ведь помнишь, что я ревность считаю глупостью?

– Помню! Но мне до злых духов, что ты там считаешь! Запиши в общий список остальных моих недостатков!

Он пытался не улыбаться, но выходило все хуже:

– Уже приличный список недостатков вырисовывается… – Криит не обратил внимания на мое рычание, легко махнув рукой: – Искореняй эту ревность, Тесса, нелепое чувство! И возникло оно только потому, что теперь я так красив, что ты места себе не находишь, когда смотришь на меня.

– Только поэтому?!

– Конечно.

– Неправда! Я успела возненавидеть твоих жен еще в те времена, когда ты был безобразным бесом!

– Таким уж безобразным?

– Отвратительным!

– Тогда почему ты ненавидела моих женщин?

Я сжала кулаки и пыталась подобрать оскорбление поострее. Но он нагнулся и поцеловал меня, сбив с мысли. Потом обнял и прижал к себе. Как бы я ни сопротивлялась, но эмоции тут же растворились в неге. Да, возможно, я и правда была уже влюблена в него, когда он был «безобразным бесом», потом очень быстро влюбилась в худощавого неловкого паренька – и с ним была готова прожить остаток вечности, теперь же восхищалась его красотой… которая трогала меня совсем иначе, пока была красотой другого человека. Мне не надо любить Криита постоянно, достаточно влюбляться в него всякий раз, когда увижу. Пусть терпит, хоть сам и любит иначе.

Он уткнулся носом в мои волосы, голос стал звучать приглушенно и ласково:

– Не злись, ревнивая Тесса. Что я должен сделать для твоего спокойствия? Еще раз повторить, что больше не назову Хииду своей женой? Так ведь и она сама с этим согласна… я тебе и раньше рассказывал о наших отношениях. Или я должен еще раз сделать предложение тебе?

– Сделай. Но сначала разведись с императрицей!

– Что такое «разведись»?

О, добрые духи, его еще учить и учить его же законам! Но теперь я смеялась:

– Потом объясню.

– А если я выполню, ты согласишься?

– Я подумаю!

– Только не долго. Я очень непостоянен в отношениях к женщинам, могу и передумать.

– Я тебе передумаю!

Эта перепалка не могла закончиться иначе, чем страстным поцелуем, требовавшим немедленного продолжения. И хоть на корабле не было совсем укромных мест, мы уже сдержаться не могли. Оставалось лишь надеяться, что другие приберегут случайные наблюдения для баек своим внукам.

Ничего не происходило просто. И со временем проще не становилось. Порядки менялись медленно и далеко не всегда мирно. Криит был жесток, когда требовалось. Криит был бесстрашен – он вообще не понимал, почему должен бояться восстания помещиков или бунта спекулянтов. И потому Большая земля вынуждена была меняться, впервые оказавшись под руководством прямолинейного и не знакомого с политикой императора. Не удивлюсь, если очень скоро его отравят… но они не знают, что Криита такой мелочью не остановишь. Криит был беспощаден – даже со мной. Однажды он спокойно сказал, что престол унаследует наш первый сын, а мы, в других телах, можем оставаться при наших потомках советниками. Но если он вырастет ленивым или глупым, то Криит займет его место. И я знала, что рука у него не дрогнет. Криит из тех, кто ради принципов способен перешагнуть через себя.

Ничего не происходило просто, одни проблемы решались и тут же возникали новые, которые снова решались, чтобы уступить место очередным. А впереди нас ждало целое тысячелетие без войн. Когда-нибудь мы устанем, когда-нибудь не сможем продолжать, но через тысячу лет обязательно придут другие – мир должен меняться, миру нужны потрясения, чтобы выйти на новый уровень. Хотя бы раз в тысячу лет.