Текст книги "Эльфы до добра не доводят"

Не знаю, как так получилось, но, несмотря на все веские доводы и железные аргументы, через полчаса я стояла в комнате и с тоской разглядывала жалкий гардероб, прикидывая, в чем лучше пойти к местному принцу. Скудость выбора удручала. С другой стороны, я понятия не имела о том, что принято носить при дворе принца-вампира. В памяти последовательно всплыли кадры из фильмов про нежить, какие мне удалось когда-либо увидеть. Судя по кинематографу, вампиры одевались стильно, с шиком, брутально. Охотно щеголяли в средневековых камзолах, платьях с разрезами, поражавшими как мужское воображение, так и женское (последние мучительно гадали, как актриса умудряется передвигаться в этом и не сверкнуть разок-другой бельем или отсутствием такового). Я тяжело вздохнула. Раньше меня никогда не приглашали на прием особы королевской крови. Не хотелось ударить в грязь лицом. Мало ли что. Вдруг когда-нибудь внуки сядут в кружок вокруг восьмидесятилетней старушки в кресле-качалке и примутся расспрашивать про мою бурную молодость. Что я им отвечу? Что в параллельном мире не нашлось подходящего бутика, чтобы прилично одеться? Глупое оправдание.

Рассеянный взгляд скользнул по полу и наткнулся на седельные сумки с тигра. А, гулять так гулять! Нежно-зеленый расшитый камзол, может, и не считается в этом мире женской одеждой, зато он стильный и нарядный, а мне выбирать не приходится. Я быстро натянула лосины, рубашку и камзол, зачесала волосы назад и скрепила их черной лентой, потом сунула ноги в черные туфли с золотыми пряжками. Как и следовало ожидать, обувь оказалась велика. Пришлось набить в нее носовые платки, и обувь села как родная. Дополнила облик небольшим количеством косметики: немного коричневых теней на веки, помады цвета корицы на губы, пара мазков тушью по ресницам – и я была готова встретиться с любым монстром и поразить его своим нарядом.

Покрутилась у зеркала и оценила результат. Мило так получилось. Симпатично. Лосины, правда, пришлось подвернуть внутрь, но, если не приглядываться, почти незаметно. На пояс повесила меч. Оружие смотрелось очень даже ничего, но ходить с длинной железякой, которая к тому же лупит по ногам при каждом шаге, просто невозможно. Невольно посочувствовала средневековым рыцарям – тяжко им, беднягам, приходилось: мало того что доспехи весили наверняка килограмм эдак под пятьдесят, а может и больше, зимой в железе холодно, а летом жарко, так еще и хочешь не хочешь, а меч с собой бери, иначе другие рыцари тебя не поймут. Смеяться будут, тыкать пальцем, что очень неприятно. Вот и приходилось ходить по улицам и греметь как деревенский набат.

Кто-то скептически хмыкнул. Я заозиралась по сторонам, но, никого не обнаружив, пожала плечами. Показалось.

Пришлось довольствоваться кинжалом. Получилось стильно. Как минимальное вооружение – сойдет. Сомневаюсь, что маленький клинок сможет остановить голодного вампира, но хоть что-то.

Внизу все ждали только меня. Девушки были в скромных платьях до пола, без глубоких вырезов, разрезов и каких-либо украшений, даже запястья скрывали рукава. И это в такую жару! Одежда Лиссы сияла чистотой. Когда только успела? Я почувствовала себя лентяйкой, не умеющей поддерживать свой гардероб в порядке.

– Ну ты и возишься… – начала было Лисса и замерла.

Принцесса проследила за округлившимися глазами подруги, сравнила мой наряд со своим не первой свежести платьем и заявила:

– Я тоже хочу мужской костюм!

– Ты уверена, что хочешь пойти именно в этом? – медленно, словно смакуя каждое слово, протянула Лисса.

– А что не так с моей одеждой? – вопросом на вопрос ответила я. – Мне это не идет?

Невежливо, понимаю, но я честно не знала, как трактовать ее слова: как комплимент или критику?

– Идет. Даже слишком, – обреченно вздохнула та, словно уставшая мать, собравшаяся сделать внушение наивному чаду. – Извини, просто тебе не хватает таблички с надписью: «Укуси меня! Я буду рада!»

– Ерунда, – как можно более оптимистично отмахнулась я. А у самой от страха противно засосало под ложечкой. Куда мы идем? Зачем вообще нам это надо? Есть же другие доступные способы общения, кроме личного визита. Например, аська, электронная почта, телефон, в конце концов… Хотя, пожалуй, телефона и Интернета здесь пока не придумали… Зато простую обычную почту никто не отменял. – Думаете, по-монашески скромное платье – гарантия безопасности в присутствии вампира? Чем обычная ткань может вам помочь? Это же не рыцарские доспехи. Хотя… вы наложили какое-то заклятие? – заинтересовалась я.

Мне показалось или сидевший до этого в кресле как статуя каменного гостя вампир заинтересованно придвинулся ближе?

– Нет. Никаких заклятий мы на одежду не накладывали, – опустила глаза Лисса, явно жалея, что не подумала об этом раньше.

– Леди, – вклинился в нашу непринужденную беседу вампир. Видимо, понял, что препирательства вполне могут затянуться до утра. – Нам пора идти. Ночь не может длиться вечно.

Только вечной ночи нам и не хватало.

Мы вышли из дома и гуськом, как птенцы за гусыней, направились к воротам. На улице царила непроглядная темень. На небе полагалось быть луне, но она почему-то решила на дежурство не явиться. Была бы я бухгалтером, непременно вычла бы из ее зарплаты за прогул. В итоге темень стояла такая – хоть глаз коли. Я честно пыталась не спотыкаться и радовалась каждый раз, когда у меня получалось. Утешало одно – ни разу не упала. Остальные чувствовали себя гораздо лучше меня, и если по поводу вампира я не нервничала (нежить – она нежить и есть, ей это по статусу положено), то девчонки заставляли буквально скрипеть зубами от зависти. Наверное, в родне у них присутствовали кошки, хотя с точки зрения зоологии это невозможно.

За воротами стояла темная карета, запряженная четверкой сытых вороных лошадей. Кучер на козлах сидел с таким видом, словно его положение в обществе было несравненно выше нашего и он откровенно недоумевал, почему должен нас куда-то везти. Я во все глаза уставилась на карету. Когда еще удастся увидеть раритет воочию? А ведь его еще и руками пощупать можно… Лисса воззрилась на экипаж так, словно ей предложили проехаться в легендарном гробу на колесиках из детских страшилок. Одна принцесса не выказала никаких эмоций. Вот что значат годы тренировок при дворе.

– Леди! Мой принц прислал за вами экипаж, – торжественно продекламировал нам вампир, чтобы мы уж точно не сомневались в принадлежности экипажа и в том, что тот не просто так стоит перед воротами, а ожидает именно нас.

– Здорово, – жизнерадостно откликнулась Лисса с видом приговоренного к смертной казни, за которым уже пришел палач с топором наперевес. – А на своих лошадях мы поехать не можем?

Вампир удивленно моргнул, протянутая рука растерянно осталась висеть в воздухе, высокий бледный лоб прорезала морщина.

– Вам не нравится экипаж? – поинтересовался он.

– Не то чтобы совсем не нравится… – осторожно протянула Лисса.

Злить вампира не входило в ее планы, да и на здоровье могло сказаться очень отрицательно.

– Он просто замечательный, – радостно сообщила эльфийка. Лисса дернула ее за рукав, оптимизм угас, и принцесса обиженно умолкла.

– Просто я предпочитаю прогулки верхом: ветерком обдувает и все такое… да и для здоровья, говорят, полезно… лекари очень рекомендуют…

– Точно, – с важным видом кивнула я, полностью поддерживая подругу. Ехать в экипаже, ночью, в совершенно неизвестном направлении хотелось не больше, чем гулять в подворотне с Джеком Потрошителем. Ну не готова я сегодня к подобному экстриму. – Врачи прямо так и говорят: «Предпочитайте поездки верхом прогулкам в закрытых экипажах. Свежий воздух полезен для женщин вообще и хрупкого женского организма в частности, а еще способствует улучшению цвета лица». Понимать надо.

Вампир явно растерялся. Он не выпучивал глаза и не открывал рот, но определенно не знал, что теперь следует делать. Возможно, ему не удосужились дать точные инструкции на тот случай, если что-то пойдет не так, вот он и подзавис немного. С кем не бывает.

– Но на экипаже удобнее, – попытался исправить положение он.

Но мы уперлись – и ни в какую. Разгорелся спор. Мы стояли насмерть – слона с места стащить проще. Норандириэль нервничала и старалась примирить нас хоть как-нибудь, но у нее ничего не получалось. А мы распалялись все больше, и дело грозило перерасти в рукопашную. Кучер смотрел на нас с высоты козел, как инквизитор на шабаш ведьм. Даже лошади косились осуждающе.

– Леди не прилично ездить верхом в столь поздний час, – пытался образумить нас бедолага.

– Ха! – тряхнула головой Лисса и гордо подбоченилась. – А кататься в экипаже в компании кровососа прилично?

– Я клянусь, что буду вести себя пристойно, и вы даже не заметите моего присутствия… И вообще я вполне могу проехаться на запятках.

Мы уперлись, выражая полную уверенность, что на запятках вампир столь же опасен, как и внутри кареты. Эльфийка тщетно пыталась хоть как-то примирить нас меж собой, но спор разгорался еще жарче, и, поняв всю бесплодность своих усилий, она гордо прошествовала в экипаж и с досадой хлопнула дверью. Карета подпрыгнула на рессорах, что откровенно радовало. Наличие рессор давало хрупкую надежду на сносную поездку. Лошади услышали резкий звук, всхрапнули, вздыбились, топнули передними копытами, выбив железными подковами сноп искр из булыжной мостовой, и понесли. Кучер не ожидал такой прыти от упряжки, поэтому не сразу натянул вожжи, а когда опомнился и изо всех сил рванул назад кожаные ремни, то было уже поздно: кони закусили удила и игнорировали любое вмешательство в их беспорядочное бегство.

Вампир стартовал с места смазанным движением, незаметным обычному глазу. Вроде только что стоял возле, а в следующее мгновенье отважно возник перед несущейся во весь опор упряжкой. Мы вскрикнули, испугавшись, что мчавшаяся, не разбирая дороги, четырехконная смерть пролетит по смельчаку всеми шестнадцатью копытами, расплющит, раздробит, вдавит в булыжник и припечатает сверху тяжелой каретой.

Но нет, вампир оказался не так прост. Он веками выживал в мире людей, не видя солнца и тщательно маскируя место дневного отдыха от посторонних вовсе не для того, чтобы глупо погибнуть из-за вспыльчивости эльфийской девчонки. В последний момент, когда конские копыта были готовы смести, растоптать его, он выбросил вперед руки, ударил первых в паре лошадей посредине груди и тут же ловко отпрыгнул в сторону. Лошади заржали и рухнули на колени. Задние со всего маху врезались в круп передних, но устояли и нервно затанцевали на месте. Дружное «ах» вырвалось у нас из горла, и мы застыли, потрясенные происшедшим. Оказалось, я даже не дышала все это время, и теперь вздох облегчения вырвался из груди. Экипаж зашатался, но не перевернулся. Еще один потрясенный вздох.

Вампир подскочил к дверце и извлек наружу трепещущую от пережитого ужаса принцессу.

– С вами все в порядке? – спросил он, заглядывая в полные слез васильковые глаза.

Та нервно оправила несуществующие складки на скромном платье, откинула назад растрепавшиеся волосы и тихо выдавила:

– Разумеется. – А сама аж губу прикусила, чтобы не разреветься, как обычная девчонка.

– Хорошо, – поверил или только сделал вид, что поверил, вампир. – В таком случае сейчас приведем лошадей в порядок и едем.

Возражать мы не посмели. Происшествие настолько выбило из колеи, что спорить было как-то не к месту, да и не хотелось. Мы тихо, словно мышки, юркнули внутрь экипажа и затаились по лавкам. Кучер спустился с козел, помог подняться недовольно фыркающим лошадям, успокоил несчастных, поправил сбрую и вернулся на свое место.

Мы тронулись в путь, остро ненавидя друг друга, экипаж, вампиров, кучера и каждую лошадь в упряжке в отдельности.

Глава 17

Кучер гнал так, словно решил выиграть все призовые места в скачках, причем неважно, ценой каких жертв. В карете возникла жуткая болтанка. Создавалось впечатление, что нас погрузили в трюм грузового корабля и везут в шторм продавать на невольничьем рынке.

Меня мутило. Я крепилась изо всех сил, утешая измученный приступами тошноты организм мечтой о том, как я медленно сожму свои руки на шее вампира и удушу, паразита. Не знаю, случается ли морская болезнь на суше, но у меня была именно она, хотя я точно помнила, что на море ею никогда не страдала. Тут бы не опозориться перед всеми, выпачкав все вокруг остатками собственного ужина. Говорят, надо выбрать одну точку и сфокусироваться на ней, тогда будет казаться, что качка не такая уж большая. Я честно пыталась выбрать эту самую точку, но во тьме, царившей в карете, взгляду было совершенно не за что зацепиться. Я скользнула мутным взором по девчонкам и с тихим злорадством отметила явную зелень их лиц. В темноте это не так бросалось в глаза, просто кожа приобрела нездоровый белый оттенок и сравнялась по бледности с кожей вампира. Страдать в компании – оно веселей. Не успела я хорошенько обдумать эту мысль, как кучер «дал по тормозам», карета встала как вкопанная, а мы дружной стайкой влетели в противоположную стену, затем не менее сплоченным коллективом скатились вниз, причем Норандириэль приземлилась прямо на меня. Я сдавленно охнула. Лисса зажала ладонями уши принцессы и витиевато выругалась.

– Ну погодите у меня… – зло прошипела она сквозь зубы. – Может, я и не самый лучший маг, но на пару пакостей даже моих сил достанет с лихвой.

– А по-моему, не стоит злить вампиров, – тихо молвила эльфийка. Она высвободила свои остроконечные ушки из ладоней подруги и легко поднялась на ноги.

Я невольно позавидовала ее грации, сама же еле дух переводила. Надо же, на вид такая хрупкая, а весит наверняка целую тонну. Ну может, не тонну, но явно больше, чем хотелось бы. Ох, посадить бы ее на диету… заставить бегать по утрам… километр… можно пять – десять. Сразу бы отпала склонность к ночным прогулкам в компании незнакомой нежити. К слову, вампир так и не представился. К чему бы это? Боится, что порчу наведем? Мысль о клыкастом бессмертном, боящемся порчи, развеселила, и я все еще улыбалась, когда дверца резко распахнулась и внутрь сунулась чья-то неопознанная голова.

– А-а-а! – заорали мы. – Грабят!!!

И кинулись друг к другу в объятья. Разногласия были забыты, со страху вылетел из головы тот факт, что брать у нас, собственно, нечего. Если только одежду. Но на нее польстилась бы только монашка или синий чулок. Хотя мой костюм, может, и представлял для кого-нибудь определенную ценность, но наверняка не такую, чтобы из-за него останавливать целую карету с вампиром на запятках.

– А-а-а! – заорали в ответ, и мы точно уверились, что нас определенно собираются грабить.

– Ай! Ай! – запричитала Норандириэль, в отчаянии заламывая белые руки. – У нас денег нет! Совершенно ничего нет! Даже медяка нет! Возьмите лошадей… Хорошие лошади, сильные… Можете прямо с каретой.

– Хорошенькое дельце, – встрепенулась Лисса, и в ее руках возникло голубоватое свечение фаербола. – Отдать карету с лошадьми совершенно незнакомому грабителю? На чем же мы домой поедем? Что за неуместный приступ благотворительности? А вы, милейший, – это уже в сторону двери, – проваливайте подобру-поздорову! А то как шарахну фаерболом – мало не покажется.

– Не надо фаерболом, – это я, кучер!

– Кучер? – удивились мы. – И чего, тебе, кучер надо? И почему ты кричал?

– Так вы первые начали.

Хм, логично. То, что в итоге испугались не только мы, здорово утешало.

– Я пришел сказать уважаемым леди, что дальше придется идти пешком.

– Как пешком?! – возмутилась Лисса, вся ее природа восставала против пеших прогулок в логово вампира, да еще и после захода солнца.

– Почему пешком? – одновременно с охотницей опешила я, искренне удивляясь про себя, почему наша магичка не жахнула по наглецу фаерболом. Хоть не так обидно бы было.

Мой организм, и без того утомленный ночным штурмом тюрьмы, заранее каждой мышцей протестовал против жестокого обращения. Нет, я, конечно, люблю физические нагрузки. Но зачем же такой экстрим?

– Покорнейше прошу прощения, – раздался откуда-то из-за спины кучера знакомый голос вампира. – Но дальше никак иначе нельзя. Только пешком.

– Пешком так пешком! – жизнерадостно воскликнула Норандириэль и выпорхнула из кареты.

Вампир галантно подал ей руку. Предательница. М-да. Я как-то засомневалась в истинности параллельного мира. Уж как-то он сильно напоминал свой, родной. Только у нас могут построить замок и забыть провести к нему дорогу.

Новоявленный кавалер помог всем покинуть карету и повел нас какими-то окольными путями. Вел долго, через какие-то заборы, канавы, бугры и холмы и все время нервничал. Поминутно оборачивался на нас, будто мы только и ждали, что он расслабится, чтобы вбить ему осиновый кол между лопаток, останавливался, прислушивался, строго цыкнул на моих спутниц, когда они вздумали возмущаться длительностью прогулки, и молча погрозил мне пальцем, когда я споткнулась о какую-то плиту. При ближайшем рассмотрении плита оказалась надгробной.

– Умереть не встать! – ахнула я, потрясенная до глубины души внезапным открытием. – Мы гуляем по кладбищу!

– Заклинаю вас всем, что для вас свято… Тише, – цыкнул на меня вампир.

Клыкастый хам.

Замок появился как-то сразу. Никогда не думала, что огромное здание с крепостной стеной и настоящим рвом можно замаскировать. А вот поди ж ты! Я увидела его и удивилась. Ну просто вылитый замок злобной ведьмы из какого-нибудь мультика: мрачные стены угрожающе возвышаются надо рвом, башни ощетинились зубцами, словно бросая вызов небесам, и пялились в темноту темными окнами. Думаю, семейка Адамс визжала бы от восторга, если бы ей предложили поселиться здесь. Именно этот момент выбрала луна, чтобы явить свой серебряный лик на темном небосклоне, ее лучи сделали ночь чуть светлее, а замок – на порядок мрачнее. Хорошенькое место для вампирского логова.

Подвесной мост с душераздирающим скрежетом медленно опустился на противоположный берег. «А смазки пожалели», – злорадно подумала я. Почему-то этот факт доставил удовольствие. Дал ли вампир знать в замок о нашем приходе и сообщал ли эту новость вообще, с виду выглядело так, словно он просто любуется крепостными стенами в свете луны, но результат, как говорится, налицо: в замок мы попадем – это факт. А с фактами не поспоришь.

– Извините за некоторый дискомфорт… Видите ли, нам все время приходится скрываться от людей, поэтому в замке царит запустение.

Умеют же некоторые самые обыденные вещи облечь в красивую форму. Нет бы честно признаться, что генеральную уборку делали еще в прошлом веке, а новую делать пока не собрались. «Запустение у него царит, – мысленно фыркнула я. – Так бы и сказал: пардон, дамы, давно не убирались. Холостяками живем, хозяйки в доме нет, а прислугу нанять дорого, да и боится суеверный народ работать на нежить…».

– А разве вашу расу не признали официально? – наивно захлопала глазами принцесса.

– Вы хорошо информированы, – спокойно откликнулся вампир нейтральным тоном: не поймешь, то ли комплимент, то ли констатация факта. – Только народ у нас проживает преимущественно темный, суеверный. Случится любая неприятность: курицу хорек унес, корова пала, девица забеременела до замужества – тотчас за вилы и виноватых искать. А виновными у них отчего-то оказываются одни и те же – нежить. Традиция, можно сказать, сложившаяся веками. Так просто ее не переломить.

Мы понятливо кивнули. Положа руку на сердце, я и раньше не испытывала к вампирам особой привязанности. По-моему, Голливуд их чересчур романтизировал. Ну серьезно, как можно млеть от восторга, глядя, как смазливый жмурик с особым цинизмом сосет кровь из чьей-то шеи, причем большую часть жидкости проливает жертве на одежду. Не понимаю, в чем тут соль, может, они подрядились пятновыводитель испытывать и потом дружно застирывают испорченные шмотки. А может, в бутике огромные скидки, и вся одежда вообще одноразовая. Но теперь, после милой прогулки по кладбищу с риском переломать конечности о чьи-то надгробья, я пришла к выводу: вампиры – народ странный и связываться с ними себе дороже и чревато травмами. В свете последних событий пройтись по спине вампира вилами казалось не такой уж плохой идеей. Я представила картину маслом «Вампир, улепетывающий от разъяренной селянки с вилами» и тихо порадовалась про себя. Представитель нежити получился жалким и перепуганным, а селянка – воинственной амазонкой с сельхозинвентарем наперевес.

Мост оказался крепким. Это радовало. Не очень хотелось красться по хлипкому мосточку с риском низвергнуться в крепостной ров, который, судя по доносившемуся из него амбре, чистили примерно тогда же, когда устраивали в замке уборку. Теперь вместо воды во рву плескалось что-то жуткое на вид, вонявшее тиной и чем-то тухлым. Возможно, там водились лягушки: трудно сказать наверняка. Земноводные тоже могли оказаться брезгливыми.

Двор даже не потрудились осветить. Мол, пробирайтесь себе сами, раз уж угораздило прийти. Сами вампиры травм не боялись, а состояние здоровья гостей их явно не беспокоило. Лишний раз подумают, стоит ли возвращаться. Вряд ли такая мера остановит охотников, но народу, которому на ум приходит светлая идея пошарить в бесхозном замке на предмет, чем поживиться, поумерит пыл. Не абы какая защита, но в замке наверняка ловушки имелись.

Темная громада замка вблизи смотрелась еще мрачнее и как-то зловеще. Наши шаги гулко отдавались в замкнутом пространстве двора, и от этого становилось жутко. Казалось, вот-вот из-за угла выскочит кто-то с огромными клыками и скажет: «Бу!» Был бы это мой родной мир, я предложила бы снимать здесь фильмы ужасов. А что? Готовые декорации, статистов можно набрать из местной жути, сценарий покровавей и – вуаля! – готов шедевр.

Как только мы вошли во двор, раздался жуткий грохот. Народ кинулся врассыпную, а я застыла на месте вопреки инстинкту самосохранения как раз для того, чтобы увидеть, как четверка лошадей несется прямо на меня. Я даже пискнуть не успела, как на меня налетел вампир, и мы дружно влетели в какие-то на редкость колючие кусты. Я пребольно приложилась спиной о землю, вампир грохнулся сверху.

– Ё-моё! – завопила я, как только способность дышать вернулась в ошеломленный организм. – Слезь с меня, извращенец!

– Между прочим, я спас вам жизнь, – нагло напомнил он.

– И что? – вызверилась я, раздраженно спихивая его на землю. – Следует вручить вам медаль за доблесть?

– Нет. – Одно слитное, мягкое и изящное движение – и он на ногах. «Даже одежда не помялась», – с ненавистью подумала я. Мой же наряд наверняка покрылся зелеными и черными пятнами. – Но «спасибо!» тоже подойдет.

Я раздраженно фыркнула и даже отказалась от протянутой руки, когда вставала на ноги. Не дождется.

– Что это было? – поинтересовалась Лисса, выныривая откуда-то сбоку.

– Карета, – пожал плечами вампир и спокойно продолжил: – Та самая, на которой вы сюда ехали.

Мы встали как громом пораженные.

– Что?! – Лисса подпрыгнула, как ужаленная оводом. – И мы тащились по кладбищу, как группа гробокопателей, просто так? Вам доставляло удовольствие прогуливать нас между скорбных холмиков?

– Леди, я уже говорил. Это конспирация.

– Да? – удивленно переспросила Норандириэль. – А почему от вашей конспирации у меня болят ноги?

– Что значат маленькие неудобства, когда на кону безопасность всего гнезда? – высокомерно заявил вампир.

И даже нос задрал, зараза такая. Я окончательно обозлилась. Мои руки сомкнулись на его бледной, с прохладной кожей шее раньше, чем мне смогли помешать.

– Сейчас ты из первых рук узнаешь, что такое неудобство, – прорычала я.

Меня оттаскивали. Я царапалась как кошка, рычала и сопротивлялась как дикий зверь. Когда все, включая проштрафившегося вампира, поняли, что отодрать мои руки можно только с кусками неживой плоти, Лисса тихо шепнула мне на ухо:

– Оставь его. Все равно ничего не выйдет.

– Это еще почему? – заинтересовалась я и на всякий случай вцепилась крепче, ожидая какого-нибудь подвоха.

– Вампиры не дышат, – спокойно заявила она.

Я разочарованно взвыла и пнула торжествующего вампира в колено. Тот охнул и отпрыгнул в сторону. «Значит, боль они чувствуют», – злорадно подумала я и торжественно удалилась по дороге к замку.

– Как тебе не стыдно? – попыталась воззвать к моей совести эльфийка. – Ты сделала ему больно.

– Может, это ужасно, но я ни капельки не раскаиваюсь, – раздраженно фыркнула я. – И он получил вполовину меньше, чем я рассчитывала.

– Да? – опешила от моих слов принцесса, но не отстала со своим приступом вампиролюбия. – Может, ему еще следует поблагодарить тебя за великодушие?

Я задумалась на секунду, потерла нос и кивнула.

– Хорошая идея. Пусть попробует. Но простым «извините» ему не отделаться.

Норандириэль не нашлась с ответом и обиженно засопела. Вот и славно. Вампир бесшумно вынырнул из темноты, заставив подпрыгнуть от неожиданности, и пошел на полшага впереди, словно ничего не произошло. Вот и славно.

К замку вел обширный парк, немногим отличавшийся от кладбища. По крайней мере, ощущение от него было то же. Дорога сквозь парк оказалась узкой и так плотно обсаженной деревьями, что шли мы по ней как по туннелю. Голые, несмотря на лето, ветви деревьев тянулись вдоль дороги, словно заходящие друг за друга куски стен. Лишенные коры стволы производили зловещее впечатление живых трупов, и от этого просто мороз расползался по коже. Тут уж даже теплая ночь ничего не могла исправить. Ветви без листьев, словно скрюченные пальцы, тянулись к нам, цепляя одежду. Развлечение не для страдающих клаустрофобией. Мы невольно жались друг к другу, но старались держаться так, словно всегда ходим в обнимку. Лучше всех было мне, Лисса и Норандириэль стиснули меня с двух сторон, придавая уверенности. Спина вампира маячила впереди. Оставалось надеяться, что ему не взбрело в голову поводить нас кругами по парку, дабы показать обширные владения. А с него станется.

Подозревая нашего спутника во всех смертных грехах, я так задумалась, что не сразу заметила, как он нырнул в какие-то кусты и скрылся из виду.

– Какого лешего?! – возмутилась неспортивным поведением проводника Лисса.

– Ой! А зачем он так сделал? – удивленно моргнула Норандириэль.

Я задумчиво уставилась на кусты с таким видом, словно оттуда вот-вот вылезет аллигатор и оттяпает любую часть тела, до которой достанет. Рука невольно потянулась к кинжалу, и я решила, что оружие в руках, пусть и маленькое, не такая уж плохая идея. Может, со стороны это выглядит глупо и реально кинжалом я смогу только колбасу для бутерброда нарезать, а маленькое лезвие вряд ли спасет от какого-то монстра, даже на секунду не задержит, – плевать. Рукоять придавала необходимое чувство уверенности, хотя и не прогнала крупные мурашки, полчищами марширующие по спине.

– А непонятно? – криво усмехнулась я. – Это он так развлекается. Завел девушек в глушь и бросил. Интересно, что будет дальше?

– Мне тоже, – мрачно кивнула Лисса, и в руках ее возникло мягкое свечение магического фаербола.

– Но мой брат не мог так поступить с нами, – тихо всхлипнула эльфийка, голос предательски дрогнул, и она разрыдалась.

Теперь мы не знали, что делать: бросить все и утешать подругу или ожидать нападения.

– Леди!

Резкий оклик из темноты заставил меня попробовать себя в прыжках на месте. Была бы я на соревнованиях – взяла бы в этом виде спорта если не золотую медаль, то серебряную как минимум. Закаленная в многочисленных охотах Лисса метнула фаербол на голос и, к собственной досаде, промазала.

Живучий вампир осторожно вынырнул из гущи деревьев и бесстрастно, словно каждый день в него метали магическими снарядами, поинтересовался у нас, опешивших:

– Леди, долго мне вас ждать?

Пришлось лезть прямо в чащу. Ветви цеплялись за одежду, путались в волосах, тянули девушек за юбки. Мне доставалось меньше, ведь я была одета в мужской костюм и теперь тихо радовалась своей удачливости.

Мы выбрались из зарослей с минимальными потерями. У Лиссы было порвано платье, но длинный разрез вдоль бедра очень ей шел, хотя она и пыталась придерживать ткань рукой. В итоге пришлось выбирать: либо вампиры получают дивную возможность полюбоваться стройной девичьей ножкой в кружевных панталонах, либо охотница стыдливо прикрывает ногу, но в случае опасности о фаерболе можно забыть. Она остановилась на магии. Прекрасный выбор.

Принцесса лишилась нескольких локонов, и ее прическа была живым воплощением мечты любой вороны об уютном гнезде. Торчащие из волос ветки только усиливали это сходство.

Я отделалась несколькими царапинами на руках и честно считала, что мне повезло.

Перед нами расстилался примерно гектар открытой земли, посеребренный луной. Трава была низко срезана, будто осенью свели кустарник и оставили на зиму незаконченный газон. За замком виднелся заброшенный сад, и впечатление он производил самое зловещее. Не хотела бы я прогуливаться там днем, а уж тем более ночью. Земля полого поднималась к подножию горы. И сразу за выкорчеванным газоном начинался лес, густой и неухоженный. А может, это был парк, кто его в темноте разберет? Я остро поняла, что не хочу туда идти, но и возвращаться не хотелось тоже. Пришлось выбирать меньшее из двух зол, и мы сплоченным рядом, как первая шеренга войска, пошли вперед.

В траве лежали большие плоские камни, которые выстилали дорожку к подножию ступеней, ведущих на крыльцо замка. Хоть какое-то удобство после блуждания по бездорожью. Рядом с массивной, потемневшей от времени, покоробившейся от перепадов температур и сырости дверью – пара витражей с замысловатым сюжетом, смысла которого в темноте я не уловила. Еще пара окон рядом, но поменьше, явно мечтали о заботливых руках уборщицы и мягкой влажной тряпке с моющим средством. Теперь понятно, что имел в виду вампир, говоря о запустении, царившем в замке.

Он скользнул вверх по ступеням, не оглядываясь, уверенный, что мы пойдем за ним, как крысы за крысоловом с дудочкой из сказки. Он был прав. Дойдя до дверей замка, глупо было поворачивать назад. Вампир толкнул дверь. Удивительно, но ее не заклинило, она издала жалобный скрип ржавых, давно не знавших масла петель и распахнулась. Наш проводник сделал широкий элегантный жест рукой, гостеприимно приглашая нас внутрь замка Ужаса.

На пороге стояла женщина. Она явно нас поджидала. Комната за ее спиной была темна, и женщина силуэтом вырисовывалась на фоне тьмы. В поднятой руке она держала толстую восковую свечу. Свеча зажглась; перед моим ночным видением заплясали звезды. Невежливо вот так резко ослеплять вошедших с темной улицы. Как только глаза адаптировались к свету, я смогла понять две вещи: эта женщина не похожа на вампира и зовут ее Кориана. Только теперь она совсем не напоминала маленькую скромную служанку из трактира. Каштановые волосы высоко зачесаны и уложены в замысловатую прическу, несколько локонов кокетливо спускалось на обнаженные плечи. В ушах качались такие массивные золотые серьги, что я невольно удивилась – как мочки могут выдержать такую тяжесть и не порваться? Кроваво-красное платье туго облегало высокую грудь, подчеркивало тонкую талию и стекало к лодыжкам, расходясь от бедер. Ни разу не видела кожаное парадное платье. Круто! Непременно пошью что-нибудь подобное, если повезет и я переживу эту ночь.