Текст книги "Бабочки в моем животе, или История моей девственности"

Глава 16
ОРГАЗМ ИЛИ ПРИНЦИПЫ?

– Поздравь меня, у меня теперь официально завелся мужчина, – объявила я Марише прямо с порога.

– Я надеюсь, это Марат? – спросила она, закрывая дверь и откусывая яблоко.

– Да.

– А-а-а-а-а-а-а-а!!! – радостно завопила Мариша с куском недожеванного яблока во рту. – Значит, вы наконец переспали?

– Ха! Ничего подобного, – победно заявила я, сбрасывая туфли.

– Что? – не поверила Мариша и совсем позабыла про свое яблоко.

– У нас не было секса с Маратом.

– Так что вы, значит, просто дружите?

– Нет, он предложил мне стать его девушкой.

– А ты?

– А я согласилась.

– Он предложил тебе стать его девушкой, даже не переспав с тобой? – не верила Мариша. Она медленно опустилась на кресло и положила недоеденное яблоко на столик.

– Вот именно, – продолжала я самым будничным тоном, будто такие события и впрямь в порядке вещей. Это в наш-то сексуально сумасшедший век.

– Ну-ну, – не верила Мариша, – и вы даже не скрепили ваше соглашение бурным сексом?

– Не-а, – покачала головой я и, схватив Маришино яблоко, вгрызлась в него так жадно, что брызнул сок и заструился по моим пальцам. – Только поцелуем.

– Ну и на какой же срок намечено это историческое событие? – спросила Мариша, хлопая полунакрашенным левым глазом.

– Какое событие?

– Секс.

– А-а-а… Поживем – увидим.

– Что значит, поживем – увидим? – негодовала Мариша. – Может быть, вы вообще собираетесь обойтись без секса?

– Вполне возможно, – как ни в чем не бывало ответила я.

– Нет, я отказываюсь в это верить. Скажи мне, что я сплю и мне все это снится.

– Нет, не снится. Это правда, Мариша. Мы пока не собираемся заниматься сексом.

С минуту она молча хлопала глазами, одним накрашенным и вторым не накрашенным. Накрашенный хлопал реже – наверное, потому, что отяжелел от туши.

– Нет, Кэт, ты меня прости, конечно, но кому нужны такие отношения?

– Марату, – захохотала я, наблюдая, как выражение лица моей подруги меняется с растерянности на гримасу неприкрытого шока.

– А зачем это ему?

– Говорит, что хочет со мной духовного общения.

– Я все поняла, – успокоилась наконец Мариша. – Он все-таки импотент. Стопудово. Или извращенец. Вот увидишь. Ну не верю я, чтобы нормальный мужчина предлагал девушке отношения без секса.

– А это была моя инициатива, – нанесла я следующий удар по психике подруги.

– Твоя? А зачем, если не секрет? – еще чаще заморгала Мариша, и ее глаза стали похожи на двух порхающих бабочек, одну побольше, раскрашенную, вторую поменьше.

– А просто так. Хочу его помучить.

Мариша встала с кресла, с полминуты постояла, упершись руками в бока, потом опять села и в упор уставилась на меня:

– Скажи мне честно, Кэт, ты его совсем не хочешь?

– Хочу, – честно призналась я. – Еще как хочу.

– Тогда к чему этот цирк?! – сорвалась на крик Мариша.

– Ну, ты ведь сама говорила: чем длиннее и изощреннее прелюдия – тем сильнее оргазм.

– Да я же не это имела в виду. У вас-то и до прелюдии пока не дошло. А уж оргазмом тут и вовсе не пахнет. Послушай, Кэт, не шути так с мужчинкой. Он ведь может и не выдержать. Тем более когда вокруг столько девушек, которые спят и видят, как бы затащить его в постель.

– Ну и пусть. Значит, он не выдержал испытания. И фиг с ним тогда! Хороший не уйдет, плохого не жалко, – гордо сообщила я, совсем не уверенная в принципиальности такового заявления.

– Так ты его, значит, испытываешь?

– Вот именно. Хочу понять, испытывает ли он ко мне что-либо, кроме сексуального влечения.

– Ах, вот оно что. Игра с дальним прицелом? – наконец поняла Мариша. – А он тебе, видно, очень нравится.

– В том-то и дело, что нравится, – посерьезнела я. – Вот и хочу посмотреть, стоит ли он моих симпатий или такая же сволочь, как все.

– Кити-Кэт, Кити-Кэт, Кити-Кэт втрескалась!!! Да? – запела Мариша, хохоча мне в лицо.

– Не смейся. Я серьезно.

– Слушай, Кэт, и что он вот так запросто согласился на эту провокацию?

– Ну не совсем. Но все же согласился.

– Значит, и впрямь у него к тебе не только сексуальный интерес.

– Будем надеяться.

– Слушай, а что вы теперь будете делать вместе? – не отставала Мариша.

– Да много чего. Будто, кроме секса, двум людям совсем уж нечем заняться.

– Ну например? Пушкина читать?

– А хоть и Пушкина? Да мало ли чего еще, – ответила я и как назло не припомнила ни одного альтернативного сексу занятия.

– Слушай, ладно, вы договорились без секса традиционного. А варианты рассматриваются? – спросила Мариша загадочным голосом и хитро повела бровями.

– Какие еще варианты?

– Ну, какие… Оральный секс, например. Или хотя бы легкий петтинг?

– Испытание получается – зашибись. Оральный секс, – расхохоталась я. – Это просто казнь невыносимая какая-то.

– Ага, нечеловеческая пытка минетом, – зычно заржала Мариша. – Ой, не могу!

– Хотя, Мариш, если честно, от петтинга я бы все-таки не отказалась.

– И надолго ты объявила мораторий на секс?

– Не знаю. Как фишка ляжет, – честно призналась я.

– Ну, я надеюсь, подруга узнает об этой фишке первая?

Я не ответила.

– Слушай, Кэт, – сменила тему разговора Мариша. – Я надеюсь, ты собираешься немножко тряхануть товарища на бабло?

– Я тебя умоляю… – заныла я, предвкушая предстоящую лекцию.

– Нет, ну а что тут такого? – снова захлопала она своими разнокалиберными ресницами. – Ленин сказал делиться. Товарищ тебе попался баблистый, и ничего с ним не станет, если ты его немножко потрясешь.

– Мариша, я не хочу никого трясти.

– Почему? – негодовала моя подруга. – Это в порядке вещей, когда мужчина тратит деньги на свою подругу.

– Ну и пусть тратит, – согласилась я. – Я не против. Только пусть делает это по собственной инициативе. Просить я не буду.

– Ну не проси, а хотя бы намекни. Вот, мол, давно мечтала о машинке, шубке и часиках «Шопард».

– Я не могу так сказать.

– Ну и зря, – почти обиделась Мариша, потом минуту подумала и передумала: – Хотя, что-то в этом есть. Ему не нужен от тебя секс, тебе не нужны его деньги. Заодно проверим товарища на щедрость, а если жмот, значит, так ему и надо, что останется без секса.

Маришу перебила Мадонна.

– Алло!

– Котенок?

– Привет, Марат.

– Хочу тебя сегодня видеть.

– Я согласна.

– Пойдем вечером в клуб?

– В клуб?

При упоминании о клубе Мариша оживилась и тут же зажестикулировала, что хочет с нами.

– Хорошо, Марат, я согласна. Только возьмем с собой Маришу.

– А… твою блондинистую подругу? Хорошо. Я тогда приглашу Андрея. Послушай, котенок, не могла бы ты оказать мне одну услугу?

– Какую? Надеюсь, не интимного характера?

– Нет, – рассмеялась трубка голосом Марата. – Я бы рад, но мы же договорились.

– Тогда выкладывай.

– Не могла бы ты сегодня надеть тот белый наряд с голой спиной?

– Хорошо. А почему именно его?

– Хочу поподробнее рассмотреть то, что не успел хорошенько увидеть в прошлый раз.

– Ну ладно, – рассмеялась я и вспомнила о своих желаниях повернуться тогда к Марату спиной и заставить его целовать мой вырез. Пожалуй, если сегодня он будет полюбезнее, я позволю ему это сделать.

Мой откровенный вырез опять будоражил фантазию клубной публики. Но до публики мне сегодня дела не было. Я искала глазами Марата, и по моей донельзя декольтированной спине ползали мурашки, предвкушавшие прикосновение небезразличных им рук. Мариша слегка отставала. Ей-то некуда было спешить, поэтому она дала время всем присутствовавшим заметить свое появление. Марата нигде не было. Зашибись, первое свидание, а он опаздывает. Ненавижу необязательных мужчин. В гневе закурила сигарету. И тут почувствовала, что по моей спине ползут чьи-то пальцы. Вот ведь подлец, решил подойти сзади. Пальцы смело и нагло соскальзывали все ниже. Вопреки ожиданиям спина не откликнулась внезапной радостью на эти прикосновения. Я бы даже сказала, спине стало неприятно. И по ней снова побежали мурашки, но на этот раз они принесли с собой не возбуждение, а смущение, стыд и отвращение. Неужели мне разонравился Марат? Я попыталась освободиться от руки и, натянув на себя приветливую улыбку, повернулась к нему лицом.

– Привет, – сказала я и, подняв глаза, замолкла.

На меня смотрели блестящие и возбужденные глаза Руслана Малышева.

– Уберите руки, – прошипела я и отпрыгнула в сторону как ошпаренная.

Он схватил меня за руку и рассмеялся:

– Ну, вот ты и попалась, девочка моя.

– Я не ваша девочка. Отпустите меня сейчас же, – начала паниковать я, припоминая нашу последнюю встречу.

– Нам нужно поговорить, – произнес он фразу, которую я всегда ненавидела.

– Нам не о чем с вами разговаривать, – сквозь зубы процедила я и попыталась высвободить руку.

Но он был силен, как зверь, и у меня ничего не вышло.

– Послушай, девочка, не шути со мной. Я сказал, что нам нужно поговорить, значит, мы это сделаем, хочешь ты этого или нет, – прохрипел он, и мне снова стало страшно.

– О чем? – сдалась я.

– Я простил тебе твою прошлую выходку. Но с одним условием.

Только этого мне и не хватало.

– О чем вы? – спросила я.

– Ты подумала над моим предложением?

Я с усилием подняла глаза и громко расхохоталась ему в лицо.

– Ты смеешься надо мной? – рявкнул он, и его лицо превратилось в багровый кирпич. Надо же, мне удалось вогнать в его краску.

– Да, я смеюсь над вами, Руслан! Потому что вы смешны. Вы что не понимаете, что я вас НЕ ХОЧУ? – отчетливо и громко произнесла я. – И я с вами не буду даже за все деньги мира.

– Это мы еще посмотрим! – закричал Руслан и попытался куда-то меня утащить.

– Отпусти ее! – крикнул кто-то и расцепил наконец наши руки.

От неожиданности я отлетела к стене и едва удержалась на ногах. Они стояли лицом к лицу, награждая друг друга выражением взаимной ненависти в глазах. Двое мужчин, претендующих на одну женщину, – Руслан и Марат. Неужели из-за меня будут драться? Вау! Вернее… какой ужас!

– Не вмешивайся в чужие дела! – рявкнул Руслан.

– Нет, это ты не вмешивайся в чужие дела, – рычал на него Марат, и я впервые видела его в такой ярости.

– Что?

– Отстань от нее.

– А тебе-то что?

– Это моя девушка, – четко и громко произнес Марат, и от этих слов у меня перехватило дыхание. Мне нравилось, как гордо он это произнес. Мне даже захотелось, чтобы он повторил это еще раз сто, чтобы все смогли услышать.

– Не понял? – удивился Руслан.

– Что непонятного? Кэт – моя девушка.

– Это правда? – повернул лицо в мою сторону Руслан.

– Правда, – не без гордости ответила я.

– Мы еще поговорим с тобой, – злобно просвистел Руслан Марату и широкой походкой направился к выходу.

– Держись от нее подальше, – сурово ответил Марат и, наконец повернувшись ко мне, уже ласковым голосом сказал: – Привет.

– Привет, – ответила я. – И спасибо.

– Не стоит благодарностей, – скромно ответил мой рыцарь и добавил с улыбкой: – Достаточно поцелуя.

Я чмокнула его в уголки губ, но этого ему показалось мало. Рыцарь, спасший даму от чудовища, ожидал в награду нечто большее. Он перехватил мои губы, еще не успевшие удалиться после приветственного чмока, и жадно поцеловал. Он сделал это на глазах у всех присутствующих. И это было необычное для меня ощущение. Мне было плевать на всех. Это было даже забавно. Пусть смотрят и завидуют. Мне определенно нравится быть его девушкой. По крайней мере, пока. Он отпустил мои губы и улыбнулся. Его растянувшийся в улыбке рот еще блестел от моих губ.

– Пойдем потанцуем? – предложил он.

– Пойдем, – не возражала я.

– Только можно тебя попросить идти впереди?

– Зачем?

Он хитро прищурился, секунду помолчал и выдал:

– Но ведь дам всегда пропускают вперед.

– Значит, это просто галантность? И ничего больше? – не поверила я.

– Ну почти.

Я прекрасно осознавала природу его внезапной галантности. И заключалась она не в чем ином, как в моей обнаженной спине. Впрочем, я не имела ничего против. К тому же мне нравилось его провоцировать. Потому я грациозно повернулась и, лихо покачивая бедрами, поплыла перед ним, как гордая яхта за сто миллионов баксов.

Мне стоило явиться сегодня в клуб, хотя бы ради того, чтобы танцевать с Маратом. Он был самым достойным партнером, и подозреваю, не только в танцах. Музыка сегодня была с нами в сговоре и пела что-то необыкновенно чувственное. Его руки скользили по моей спине. Спине было чертовски приятно. Просто это были его руки. Я думаю, спина опознала бы из тысяч других рук. Чужие мою спину смущали, а эти делали ее счастливой. И меня заодно с ней.

Мы танцевали почти весь вечер. Хорошо, что Мариша с Андреем быстро нашли общий язык и не нуждались в нашей компании. В любом случае, нам было не до них. Мы с Маратом почти не разговаривали. Его руки и моя спина молча любили друг друга. В этот вечер я принципиально не выпила ни капли спиртного. И это было наше первое свидание на трезвую голову.

А потом он отвез меня домой и проводил до двери. Я не предложила ему войти, потому что знала, чем это может закончиться. Впрочем, он и не настаивал. На прощание он обнял меня.

– Мне хорошо с тобой, Кэт, – прошептал он мне на ухо, и его признание нежностью отозвалось в моем сердце.

– Мне тоже, – не соврала я.

Он прижал меня к стене и поцеловал. Его губы были жаркими. Они опалили меня своим дыханием. Его выдох стал моим вдохом. Как здорово, у нас теперь одно дыхание на двоих. Марат гладил мои щеки, в то время как его язык приводил в замешательство мою природную скромность. Мы целовались в подъезде, как подростки. Он – взрослый мужчина. Я – приличная девушка и притом девственница. И мне хотелось, чтобы он не останавливался. Его руки снова гладили мою спину, потом схватили меня за бедра и резко развернули лицом к стене. Марат прочел мои давние фантазии. Он отбросил в сторону мои волосы и прижался губами к шее. Его губы проделали невообразимую дорожку вдоль моего позвоночника. Он целовал мою спину, обжигал ее своим дыханием, гладил ее пальцами, проводил по ней языком, цеплялся зубами и мягко пружинил губами. Если бы у моей спины был голос, она бы застонала. А так пришлось отдуваться и стонать мне. Я старалась изо всех сил прогнать бабочек, круживших у меня в животе. Но они не обращали никакого внимания на мои протесты. А я и не подозревала, что у меня такая чувствительная спина. И как он догадался? Если он и дальше будет продолжать читать мои мысли, страшно подумать, что меня ожидает. Он дарил мне ощущения, равных которым я еще не испытывала. И кто бы мог подумать, что я получу их не от секса, а всего лишь от поцелуев. Что же будет дальше? Его губы опускались все ниже, заставляя меня забыть о том, где мы находимся, и о том, что мы договорились, что секса не будет. Когда он легонько прикоснулся к маленьким впадинкам в том месте, где кончается спина, мне показалось, что внутри меня произошло самовозгорание. Будто там годами накапливалось что-то взрывоопасное и кто-то, наконец, маленькой искрой решил все это воспламенить.

– Может, зайдем ко мне? – прошептала я, едва найдя в себе силы для этого.

Вместо ответа Марат оторвался от моей спины и резко повернул меня к себе лицом. Его губы снова улыбались мне. А глаза блестели так, будто отражали огонь у меня внутри. Он провел рукой по моей щеке, убирая прядь волос, упавшую на глаза.

– Секс? – шепотом спросил он.

– Секс, – сдалась я, не в силах сопротивляться.

Он улыбался еще шире.

– А как же уговор?

– К черту!

– Ты уверена?

– Да.

– Ты не сдержала своего слова.

– Я знаю. И мне плевать на это.

– Но я не привык отказываться от своих слов. Ты сказала без секса. Я дал тебе слово. И я его сдержу.

В чем дело? Я молча хлопала глазами в его направлении.

Он наклонился к моим губам и быстро чмокнул их.

– Спокойной ночи, дорогая, – весело сказал он и поскакал по лестнице вниз.

Я медленно сползла по стене и оказалась на корточках. Нет слов! Тоже мне рыцарь! Вот ведь гад! В своем репертуаре, как всегда. Он нарочно провоцирует меня. Ну да ладно. Еще посмотрим кто кого. Огонек в моем теле не погас и требовал продолжения банкета. Нужно всерьез задуматься о том, что делать с моей – черт ее побери! – девственностью. Если Марат собирается и дальше вести себя подобным образом, я просто сойду с ума. Огонь внутри меня сожжет дотла. Черт, и как ему удается сдерживаться? Ведь и он меня хочет, я уверена. Мне бы такую силу воли. Но воли у меня, к сожалению, нет. Есть только девственность и непреодолимое желание с ней расстаться. И не хочу я никаких платонических отношений. Я хочу секса. Я хочу Марата. А принципы? Да ну их лесом! Ведь от принципов не бывает оргазма.

Глава 17
ЖЕНЩИНА-КОШКА

С этими клубами, мужиками и своей девственностью я совершенно забила на работу. А между прочим, ни одно, ни другое, ни третье ни на хлеб не намажешь, ни на себя не напялишь. Сессия, слава богу, осталась позади, пора впрягаться в трудовые будни. Надо бы уже наведаться в модельное агентство. Последние недели я туда и носа не казала. Вообще, в агентстве я гость нечастый. Недосуг мне, знаете ли, по кастингам бегать. Да и другой работы по горло. Но напоминать о себе все же надо. К тому же дополнительный источник доходов мне никогда не повредит. В модных показах я обычно не участвую. Туда приглашают девушек под метр восемьдесят. Рядом с этими стропилинами я испытываю комплекс неполноценности и ощущаю себя самым лилипутским лилипутом в мире. Зато фотосъемку я обожаю. Вот уж где я могу вволю реализовать свою страсть к перевоплощениям.

– Кэт, ну наконец-то ты объявилась, – набросилась на меня с порога директор агентства Кристина. – Я уже собиралась тебя разыскивать.

– Простите, пожалуйста, Кристиночка, совсем замоталась с учебой и работой. Постараюсь реабилитироваться, – протараторила я.

– Я надеюсь на это. И ты как раз вовремя. Есть работа.

– Отлично. Что за работа?

– Проект просто супер! Спецзаказ. Платят хорошо. Фотографа выписали из Нью-Йорка.

Я аж присвистнула:

– Что рекламируем?

– Нижнее белье.

– Но, Кристиночка, – запротестовала я, никогда не участвовавшая в съемках такого рода.

– Кэтти! Да ты только посмотри на это белье, – тараторила директорша. – Это же произведение искусства. Фотографии получатся просто супер. И нам нужна именно ты. Клиент видел твое портфолио и решил, что ты как раз подойдешь на роль женщины-кошки.

– Я – женщина-кошка? Ну, не знаю. А где будут эти фотографии?

– В каком-то французском каталоге.

– Ну ладно, – сдалась я. – Когда съемка?

– В том-то и дело, что сегодня.

– Сегодня?

– Проект срочный. Платят много. Нечего тут думать, Кэт.

Я немного помялась, но все же согласилась. Хоть мне и стремно сниматься полуголой, но мысль о деньгах помогала взглянуть на вопрос скромности несколько иначе. К тому же кто тут увидит французский каталог, кроме самих французов? А французов в моем окружении пока нет. И я согласилась.

Через несколько часов я сидела в кресле, терзаемая стилистами-визажистами-парикмахерами-имиджмейкерами. Общими усилиями меня превращали в женщину-кошку. Получилось прикольно. Мои зеленые глаза в оправе черных стрелок выглядели одновременно соблазнительно и хищно. Когда принесли белье, я быстро забыла о своей скромности. Оно и правда было потрясающим! Несмотря на то, что этот элемент одежды прикрывал в лучшем случае двадцатую часть моего тела, я чувствовала себя в нем лучше, чем в самом ослепительном платье. Меня затянули в потрясный черный корсет, отчего талия стала еще тоньше, а грудь, наоборот, пышнее. Мою попу едва прикрывали полупрозрачные узкие трусики. Ну и чулки, конечно, – куда же без них?

Фотограф многозначительно присвистнул, увидев результат моего перевоплощения. Мне не пришлось долго входить в образ, в этом белье я была готова на все что угодно. И единственное, о чем жалела, так это о том, что меня сейчас не видит Марат. Я бы посмотрела на его силу воли и принципиальный отказ от секса.

Целый час я изображала из себя соблазнительную хищницу. Я ползала и извивалась, как кошка, игриво хлопала накладными ресницами и царапала воздух лаковыми ноготками. В общем, съемка закончилась нашим с фотографом обоюдным удовлетворением. Через неделю обещали показать готовые фотографии. Впрочем, ни у кого не было сомнений, что они получатся.

Мне выдали конверт с обещанной суммой и в награду за ударный труд подарили это волшебное белье, в котором я снималась. Я, само собой, страшно обрадовалась, потому как расставаться с ним было бы невыносимо.

Внизу меня уже ждал Марат.

– Я соскучился. Выходи быстрее, – торопил он меня по телефону.

– Но мне ведь нужно переодеться, умыться и причесаться, – медлила я.

– А это обязательно? Переоденешься у меня.

«Ну ладно», – подумала я и накинула пальто прямо на белье. Сам напросился. Представляю его лицо, когда он снимет с меня верхнюю одежду.

Марат выскочил из машины сразу же, как только увидел меня на улице.

– Ну наконец-то! – будто бы сердито сказал он, но я поняла, что это была напускная злость. Для профилактики, чтобы я не расслаблялась. Впрочем, через секунду он уже улыбался и тянулся к моим губам.

– Привет, – весело сказала я и легко прикоснулась к его губам.

Он нехотя оторвался от моего рта, открыл дверь и усадил меня в машину. До чего же я люблю мужчин с хорошими манерами.

Машина послушно заржала и плавно тронулась с места. Я вдруг подумала, что Марат смог бы одинаково легко завести любую машину и любую женщину. Во всяком случае, мое сердце ожило не хуже мотора его железного коня.

– Куда мы едем? – для вида поинтересовалась я, хотя на самом деле мне было совершенно неважно куда. Главное, что с ним.

– Сначала ко мне, – не оборачиваясь, ответил он.

– А потом?

– А потом в гости.

– В гости? – удивилась я. – К кому?

– К одному моему приятелю. У него день рожденья.

– А подарок? – спросила я.

– Не волнуйся, я об этом позаботился.

– Постой. А в чем я пойду? Мне ведь нужно переодеться.

– Я ведь тебе сказал, переоденешься у меня, – хитро заулыбался Марат.

– Но во что? В джинсы? Или в одну из твоих пижам? – закипела я, пораженная его непониманием таких простых вещей.

– Не волнуйся, котенок, я же сказал, что обо всем позаботился. Я купил тебе платье.

– Что? – не поверила своим ушам я.

– Я купил тебе платье и надеюсь, ты не станешь от него отказываться. Во всяком случае, пообещай мне, что сначала померяешь его, а потом уже будешь злиться. Ладно?

У меня не было слов. И я пообещала. Не сказать, чтобы моя гордая и независимая натура была в восторге от таких подарков, но любопытство на этот раз оказалось сильнее.

– Хорошо, – согласилась я. – Только предупреждаю: если мне не понравится, мы никуда не пойдем.

– Идет, – миролюбиво согласился он, еще не подозревая, какое шоу его ожидает.

– Кстати, ты сегодня выглядишь как-то необычно, – переменил он тему и, оторвав взгляд от дороги, с интересом уставился на меня.

– Это макияж для съемки. Тебе нравится?

– Да. Ты похожа на кошку.

– Я изображала женщину-кошку.

– Правда? Что-то в этом есть.

– Такая же мягкая и пушистая? – замурлыкала я, отлично понимая, что вовсе не это он имел в виду.

– Нет, – засмеялся он, – такая же независимая, хищная и грациозная. Обожаю кошек.

Я расстегивала пуговицы пальто, стоя к Марату спиной. Он не мог видеть моей хитрой улыбки. Как всегда, блистая безупречными манерами, он подошел сзади и помог мне раздеться.

– Ну и что ты там сегодня рекламировала? – спросил он, не поднимая глаз и вешая мое пальто.

– Да так, кое-что, – небрежно ответила я и, подойдя к зеркалу, стала поправлять волосы.

Повесив пальто, он закрыл двери шкафа, повернулся, шагнул, поднял глаза и замер на месте. Ну наконец-то! Я не оборачивалась, лишь молча наблюдала за его реакцией в зеркало. Минуту он молчал. Его замешательство приводило меня в восторг.

– Ты издеваешься надо мной? – наконец выдавил он.

– Я? О чем ты? – невинно захлопала глазками я.

– Об этом, – многозначительно произнес он и указал руками в мою сторону.

– Ты ведь сам сказал – не переодеваться! – продолжала я в том же духе, оттопырив при этом попу и расстегивая сапог. – А тебе не нравится?

– В том то и дело, что нравится. Даже слишком. Ты хоть понимаешь, каково мне сейчас?

– Нет. А каково тебе сейчас? – задала я вопрос и повернулась к нему лицом.

– Ммммм… Как тебе сказать?

– Похожа я на женщину-кошку?

– Нет, ты похожа на женщину-тигрицу.

– Мяу, – произнесла я и вцепилась коготками в его шею.

– За что? – раненно застонал он. – За что мне такие муки?

– Разве же это муки? – мурлыкала я ему в ухо, едва прикасаясь к нему губами. – Это просто маленькое испытание для настоящего мужчины.

– Значит, я не настоящий. Потому что больше не могу, – шептал он мне в ухо, крепко сжав в своих объятиях.

– Можешь, – настаивала я, впиваясь ногтями в его спину.

– Ты хоть представляешь, что делаешь со мной?

– Что?

– Ты сводишь меня с ума. Я больше не могу себя сдерживать. Ты красивая, чертовски сексуальная, а я слишком мужчина, чтобы делать вид, что мне это безразлично.

– Но раньше у тебя это отлично получалось, – целовала я его шею.

– Это было тяжело.

– Но ведь ты сам отказывался от секса.

– Ты даже не представляешь, чего мне это стоило. Каждый раз я безумно тебя хотел. Кэт, умоляю, давай откажемся от этого дурацкого договора, – почти хрипел он, и его губы дышали в ложбинку на моей шее. – Я так тебя хочу…

– И я, – честно призналась я и заплела ноги вокруг его талии.

Марат подхватил меня на руки и унес в спальню. Я не сопротивлялась. Мне было интересно, что будет дальше. Он усадил меня на кровать и сел рядом. Он не набросился на меня, не сорвал с меня одежду, не растерзал своими жадными губами и руками. Он сидел и смотрел на мое лицо, гладил мои щеки и целовал волосы. Меня это и смущало, и пугало, и радовало. Он вел себя необычно. Разве мужчины поступают так, когда оказываются с девушкой в одной спальне? Особенно когда ее безумно хотят. Тем более что и она хочет не меньше.

– Кэт, котенок, девочка моя, – шептал он, и его теплые слова впитывались в мое лицо и расползались по коже сладким медом.

Я не могла поднять глаз.

– Ласточка моя, – продолжал он, прижимая мою голову к своей груди.

Я была в замешательстве. Я чувствовала себя маленькой девочкой, оказавшейся у бога на коленках. С той только разницей, что я хотела этого бога.

– Маленькая моя, я обожаю тебя.

Наконец он нашел мои губы и, едва прикасаясь, обдал их своим дыханием. Мне показалось, что мои губы – это лепестки розы, ласкаемые легким дуновением южного ветерка. Он не был настойчив, и эта нежная ненавязчивость была самым мощным оружием против моих сомнений. Лепестки потянулись к ветру. Мои губы нашли его рот и выдали с головой все свои нескромные желания. Я не чувствовала его рук. Но что-то невесомое, легкое и нежное едва ощутимо двигалось по моему телу, заставляя его желать еще больше, принуждая просить быть смелее, настойчивей, мощнее. Я ловила его язык, кусала губы, заставляя его забыть о сдержанности, сорваться и выплеснуть все то неистовое, сильное, неудержимое, что угадывалось у него внутри.

Он становился смелее. Ловко расшнуровывал мой тугой корсет. Я была рада освободиться. Чувствовала себя подарком в дорогой красивой упаковке. И я была благодарна за то, что он решился ее развернуть. Его плечи оказались надо мной. Я беспомощно вцепилась в них ногтями, не способная сопротивляться, согласная на подчинение. Этот сильный, красивый мужчина хочет быть со мной одним целым. Разве я могу с этим что-то поделать? Я слабая, я подавленная и беспомощная перед этой силой. Я всего лишь женщина. Разве я не должна слушать того, кто сильнее, того, кто надо мной?

И я слушала, слушала каждое его движение, каждый вдох, каждый выдох. Он целовал мою грудь, и я не сопротивлялась. Мне казалось, это было предопределено, угадано кем-то свыше, что именно этот мужчина должен целовать мою грудь. Разве я могу спорить с судьбой? Кто я против ее неумолимой силы? Его пальцы скользили по моей спине, рукам, животу. Эти пальцы пригвоздили меня к кровати, парализовали, не позволяли шелохнуться. Я боялась дышать, чтобы не спугнуть это легкое, бестелесное блаженство, расплывшееся у меня внутри.

Я лежу под моим мужчиной. Он сверху – я снизу. Он сильный – я слабая. Он берет – я даю. Разве не так все и должно быть?

– Кэтти, Кэт, моя хорошая, моя прелесть, как же я мечтал о тебе все это время, как я мечтал, – говорил его почти незнакомый мне раньше ласковый голос. – Я так тебя хочу.

Я обвила его своими ногами, прижалась и, резко поднявшись вверх, опрокинула его на спину. Он оказался подо мной. Мы поменялись позициями, ролями. Теперь я была сверху. И я решала.

– Не сейчас, – прогнала я волшебство из нашей спальни и почувствовала легкую боль внутри. – Кажется, мы спешили. Где мое платье?

Я спрыгнула с кровати и выбежала из комнаты. Он стонал за дверью. Я плакала в ванной. Я знала, что ему больно. Он не знал, что мне тоже. Мне было тяжело сделать так. И я не знаю, почему все так вышло. Мне просто не хотелось, чтобы волшебство исчезло. Я не хотела его прогонять сейчас. Но я боялась, что оно исчезнет навсегда, если я не сделаю этого сейчас. Я не знаю, что со мной. Я вообще ничего больше не знаю. Кроме того, что этот человек постепенно превращает меня в свою безвольную рабыню, а я радуюсь этому. Если бы он знал, как я его хочу. Если бы знал, почему я такая. Если бы знал, что я боюсь. Я не хочу, чтобы он был первым, я хочу, чтобы он стал единственным. И я хочу стать особенной для него. Но я не уверена. Мне нужно время. Время на то, чтобы сдаться окончательно мужчине, который может стать для меня больше чем просто первым.