Текст книги "Ночные гости. Часть 1"

Глава 8. Медальон

Надо обязательно прочитать дневник этого мальчишки, решила я. С виду тот казался примерным парнем. Господи, до чего доводит сейчас желание популярности у современной молодёжи, проворчала я. Сама себе усмехнулась, ведь мне недавно исполнилось двадцать четыре года.

Взглянув на часы, поняла, что на ужин к бабуле мне придётся опоздать. Папа будет бурчать по своему обыкновению, а мама обижаться. Мне же надо время, чтобы изучить дневник Ригли, понять, чем он занимался и с кем общался на самом деле.

Записи в дневнике поначалу были наполнены грустью мальчика, который стал изгоем в своём классе. Его не любили девчонки, тем более, когда ему нравилась одна из задир, так и норовившая задеть нескладного одноклассника, что обидно и оставляло чувство одиночества. Ригли представлял, как спасает Лиззи Макгрегор от хулиганов, как вытаскивает её из пропасти, а потом сам срывается в обрыв и гибнет там, в бездне на острых камнях.

«Лиззи потом смотрела вниз, из её голубых глаза капали слёзы. Она жалела, что не замечала меня, ведь я спас ей жизнь и теперь она смотрела, как я умирал тихо, без слёз и крика. Бедная Лиззи.»

Несколько лет продолжалась травля в классе. Рич Олдсон, капитан футбольной команды часто подговаривал дружков, и они, поджидая Ригли за школой, забирали у него деньги, выхватывали рюкзак, превращая его в футбольный мяч, вытряхивали из него учебники. Парень взрослел, но никак не находил смелости ответить хулиганам.

Его друзья Лукас и Джим учились в другой школе, и он никогда не рассказывал им об издевательствах одноклассников. Родители Ригли так же ни о чём и не догадывались – каждый занят работой, а внешнее благополучие и спокойствие сына радовало не оставляя подозрений, что с ним что-то не так. Парня терзали мысли о самоубийстве. Он плакал, когда никто не видел. Вскоре у него появилось желание расправиться с Ричардом, но как это сделать он не знал.

«Однажды я забрёл в магазин «Магия и сувениры», что увидел на углу Криспин стрит и Уайт роад. Никогда не интересовался этой ерундой, а тут, словно ноги сами повели меня туда. Как я и ожидал – продавец, похожая на ведьму с длинными седыми волосами и крючковатым носом пристально разглядывала меня. Я вертел вруках магические штучки, мешочки, веники из пахучих трав. Всякая всячина, от разнообразия которой в глазах рябило. Старуха выждала немного, а потом поинтересовалась, что бы я хотел бы купить. Я возьми да скажи, что мне нужен талисман от недругов. Чёрт побери, мой язык говорил будто бы сам. Или всё что накипело за долгие годы травли одноклассников, выплеснулось наружу. Продавец улыбнулась, и я с ужасом увидел, что у неё во рту всего четыре зуба. Они находились, там, где обычно клыки. Два сверху и два снизу. Меня даже пот прошиб, а тётка, которая точно была ведьмой, закивала и положила на прилавок медальон. Говорит, носи его с собой и каждый, кто захочет обидеть тебя, получит по заслугам. Я, понятное дело не поверил, но проверить так это или нет захотелось. Спросил сколько стоит эта вещица, и старуха назвала цену в сорок восемь фунтов. Медальон довольно-таки тяжёлый, хотя на первый взгляд был сделан из простого дерева. На нём изображены непонятные знаки или витиеватый рисунок с одной стороны и инкрустация камнем с другой. Повертев его в руках, я вдруг подумал, что эта штука могла бы понравиться маме, а ведьма, словно читая мои мысли, сказала, что медальон помогает только тому, кто заплатил за него. Я расплатился и только собрался уходить, как старуха остановила меня. Она сказала, что пусть я и не верю сказанному ей, но должен знать, как пользоваться артефактом.

Если у тебя слишком много врагов, медальон может вызвать злого духа на помощь, опасайся его и не делай глупостей, предупредила она. Если честно, я не воспринимал её слова всерьёз. Приехал домой и всё думал, для чего потратил сорок восемь фунтов. Бросил штуковину в ящик стола и забыл ненадолго о нём.

Вспомнил о медальоне после очередного происшествия, когда Рич вывалял меня в грязи прямо перед девчонками, среди которых стояла и Лиззи. Она не была в восторге от его хулиганской выходки, как и её подруги. Назвали Ричарда ослом и пошли прочь, пока его дружки пинали меня.

Домой прибежал, сгорая от стыда. Люди смотрели вслед, и было ясно, что со мной произошло. На спине Ригли точно красовалась надпись неудачник. К счастью никто из домашних не застал меня за вытиранием слёз на грязном лице. Я кинул вещи в стиральную машину и успел выстирать неприятности, стереть их от глаз мамы. Жаль из души их не смыть, они словно вросли в меня навсегда.

На следующий день я решил опробовать силу медальона. Повесил его на шею и отправился в школу. Стараясь вести себя, как ни в чём не бывало, уселся за парту, вытаскивая тетрадь и карандаш. Медальон словно подарил некую уверенность, что теперь мне нечего опасаться.

Бойл – товарищ Олдсона едко спросил, как же твоя мамочка, наверное, тебе дома досталось, или ты сам постирал свои вещи. Я ответил, что если вы не прекратите меня допекать, случится беда. Бойл рассмеялся и позвал Ричарда, рассказывая ему, что малыш Ригли осмелел, разрешил нам угрожать. Рич хотел сделать новую гадость, но в класс вошёл учитель, и хулигану пришлось дожидаться нового шанса, поиздеваться надо мной. В этот раз я даже ждал, когда же мерзкий одноклассник запустит в меня учебником или положит в рюкзак завёрнутого в пакет паука. Один раз мне даже лягушку подложили, и она начала квакать прямо на контрольном тесте. В итоге, учитель выставил меня за дверь.

После уроков шайка недругов поджидала за углом пекарни, я решительно двинулся мимо, стараясь не смотреть в их сторону. Шёл и думал, что ж это за амулет-медальон, какой от него прок, если меня сейчас снова поколотят?

Звук тормозов завизжал так, что у меня заложило уши. Глухой удар, крик и тишина, а потом я обернулся. Бойла сбила машина. Его дружки обступили окровавленное тело, я видел, как они даже вступили в красную липкую лужу. Если сначала я испытал ужас, потом чувство удовлетворённости растекалось по венам. Я знал, что судьба наказала моего обидчика.

Когда Джонсон выпал из окна и разбился, когда Мозес утонул в ванной, Рич начал обходит меня стороной. По школе поползли слухи, что я наслал порчу на компанию Олдсона. Учителя хмурились, директор школы разводил руками, а я сказал, что знаю, кто распускает эти слухи.

Уверенность росла во мне, как дерево, которое поливают изо дня в день. Я даже осмелился подойти к Лиззи и спросил её, не хочет ли она сходить со мной в кино. Она согласилась. Мы целовались прямо в тёмном зале кинотеатра, и её губы пахли мятой, или это был запах её помады. Пока я встречался с Лиззи, Ричард ревностно наблюдал за мной, но не подходил. Все дружки из его банды мертвы. Я не расставался с медальоном. В тот момент думал только о девушке, в которую был влюблён.

Мечты-мечты, я не сразу понял, что малышка Лиззи играла со мной. Ей было всё равно, что я чувствовал. Я-то думал, что она любила меня, относился к ней с нежностью. Раньше было больно, а теперь всё равно. К дневнику я не возвращался несколько недель. Хранитель моих печалей и маленьких радостей теперь мне не нужен.

На одной из вечеринок устроенных подругой Лиззи я увидел Ричарда Олдсона. Мне казалось, что он наблюдал за мной, но в тот момент было плевать. Я выпил немного пива, поднялся на второй этаж, хотелось в туалет, а внизу творилась настоящая вакханалия. Открываю дверь в уборную и что вижу – Ричард трахает мою Лиззи. И она даже не сопротивлялась, ей было хорошо.

Только не так, только не с ним. Нет, она не должна быть такой грязной и испорченной.

Они, казалось, не заметили меня, а я, обливаясь потом, выскочил наружу. В голове стоял образ увиденного, и в висках больно застучало.

Как ни в чём небывало эта стерва отыскала меня у бассейна, целовала губами, которыми делала мерзкие вещи с моим врагом. Ласкала мне шею пальцами, а ведь полчаса назад, этими пальцами она расстёгивала штаны Ричарду. Сука. Я не мог показать своей вспыхнувшей ненависти и желания утопить её в бассейне прямо в тот момент. Мне было сложно не выдавать эмоций. Помню, как потащил её за собой, удивив немного своей грубостью. Мы остановились в саду, где разбит чудесный розарий, и там я приказал ей раздеться.

Лиззи не испугалась, нет, её точно заводило происходящее. Мне хотелось сделать ей больно, но не удалось, потому что я всё ещё любил её. Она была у меня первой, и мне казалось, что я был не хуже Олдсона, потому что она стонала подо мной и говорила, как хорошо ей. Дилема. Теперь мне не хотелось убивать её. Медальон вдруг стал тяжёлым и шнурок врезался в кожу на шее. Он словно приказывал мне прикончить сучку. Во мне росло что-то страшное – второй Ригли, тень первого. Он был наполнен ненавистью и злобой. Он вложил мне в руку камень и обрушил на Лиззи. Остановится я смог, когда её лицо превратилось в кровавый сгусток. Теперь оно походило на сырое мясо, что приносила мама из бакалейной лавки мистера Шона. Потом я впервые услышал голос в голове. Это был не мой внутренний крик о помощи, кто-то чужой точно поселился во мне и требовал, чтобы я выпустил его на свободу.

Я повиновался, ощущая, как от меня отделяется нечто жуткое и мерзкое. Чёрная тень выскользнула и склонилась над телом Лиззи. Я дрожал, сжимая в руках орудие убийства, перед глазами застыло довольное лицо Лиззи Макрегор и спина Ричарда, я всё ещё слышал его пыхтение и смотрел на вздрагивающие колени девушки, которая предала меня.

Тень опустилась на четвереньки. Я боялся пошевелиться. Её рот растянулся, и чудовище начало есть убитую мною жертву. Тошнота подкатила к горлу, и меня вырвало. В какой-то момент, я захотел сорвать с шеи медальон, но он как будто прирос к коже. Я не мог снять его, не мог избавиться от проклятого амулета. Тень уничтожила следы преступления и двинулась ко мне. Страх, пронзительный ужас окутали меня, я попятился назад, пока не упал навзничь, а мерзкий монстр склонился надо мной. Теперь у него появились очертания, но он всё ещё оставался бесплотным духом. Чудовище смотрело на меня глазами тьмы, и я слышал его мысли.

Оно говорило со мной. Требовало больше крови. Я понимал, что эта тварь была заключена в медальон и теперь я стану её рабом, потому что тени необходимо обрести плоть.

Лиззи так и не нашли. Ричард в ванне перерезал себе вены. Мне уже всё равно. Я выбирал новых жертв, чтобы кормить тень. Позже он рассказал мне свою историю и то, как стал узником медальона. Назвался Томасом Монтгомери, говорил, как мы похожи. Обещая сделать меня сильным, он смеялся, зачем тебе друзья. Я верил ему. Помимо Лиззи и Ричарда мой новый друг съел одиннадцать жертв. Мне уже не жаль их, они все желали мне смерти, смеялись надо мной. Теперь я смеялся над ними. Зрители моего канала с удовольствием платили за просмотр видео, где Монтгомери и я убивали жалких выродков, которые много лет портили мне жизнь…»

Я захлопнула дневник, сознание больно обожгло воспоминаниями и мысль, что тёмный дух из прошлого снова здесь. Кожа покрылась мурашками, а во рту пересохло.

– С вами всё в порядке, Сара? – голос мистера Фореста отрезвил меня. Ужас отступил. Я сложила мерзкий дневник в жестяную коробку и открыла дверь отцу Ригли.

– Я пока ещё не знаю, где ваш сын, – внезапная тошнота заставила оборвать разговор. Джон понимающе открыл дверь туалета, и я бросилась к унитазу, ощущая болезненные спазмы в животе. Открыв крышку, я чуть не закричала, там кишели змеи, я упала назад, зажимая рот руками. Тошнота улетучилась. Мистер Форест заглянул в унитаз и, ничего не увидев там, вопросительно глянул на меня.

– Простите, сэр. Ригли попал в очень плохую компанию.

– В смысле? – мистер Форест свёл кустистые брови.

– Я отыщу его. Но пока мне стало известно только то, что его новый друг втянул его в очень плохую историю. Вы верите в демонов?

– В общем нет, но если вы здесь, то я готов поверить.

– Я не дочитала дневник Ригли. Поэтому пока не стану рассказывать вам, что произошло с ним. Необходимо закончить, но я не хочу забирать его с собой. Дочитаю здесь, и тогда мне станет ясно, где Ригли и что с ним происходит. Если он не остановится, демон просто убьёт его, либо сделает своим рабом. Всё. Больше мне сказать нечего. Оставьте меня, необходимо дочитать до конца этот дневник.

Глава 9. Дневник

Звонок телефона заставил меня вздрогнуть, звонила бабуля, которая и без объяснений поняла, что на ужин меня можно не ждать.

– Привет, моя дорогая.

– Амелия, я работаю над одним важным делом, – попыталась я найти оправдание своему отсутствию.

– Знаю, Гэвин уже сказал мне.

– Папа не очень расстроился?

– Нет, он переживает, как ты?

– Со мной всё в порядке.

– Будь осторожна, Сара, мне жаль, что ты потеряла мой медальон, и теперь на тебе нет защиты.

– Знаю, Амелия, – устало ответила я. – Скоро приеду, потому чтобы докопаться до сути, мне необходимо поговорить с ребятами, кто знал пропавшего мальчика.

– У тебя есть возможность пообщаться с его вещами.

– Да, есть его дневник и то, о чём писал парень, раскрыло на многое глаза.

– Хорошо, Сара, приезжай, как у тебя будет возможность.

Я отключила связь и приступила снова к чтению. Понимание, что смерть Уорда была не просто несчастным случаем, пришло после того, как я продолжила чтение дневника Ригли.

«Я не желал смерти брату, нет, его гибель была несчастным случаем, хотя Уорд был не в себе, как впрочем, и я. Мы наговорили друг другу гадостей, бросались обвинениями – он угрозами, я насмешками. В тот момент, когда он вылетел пулей из моей комнаты, я желал чтобы он исчез навсегда. Моей ненавистью словно управляла чужая воля. Потом немного успокоившись, я просил своих демонов, чтобы они не трогали брата. Тогда я был уверен, что они не послушают меня, и не ошибся. Успокаивала мысль, что родители и не догадываются и моей второй стороне жизни. Друзья, с которыми я раньше проводил время теперь стали мне не интересны. Я тщательно скрывал от Лукаса и Джимми нового друга – Томаса, как и историю о канале, который транслировал жуткие вещи через Dark net, портал для таких, как мы с Монтгомери. Общая тайна объединяла нас, и теперь мне уже не страшно не только заманивать овечек в волчий дом, но и пускать им кровь.»

Я захлопнула дневник, теперь с меня довольно. Жуткие образы вставали перед глазами. Я разглядывала рисунок Ригли, где изображён медальон. Сфотографировала его, потому что он показался мне знакомым. Решила поговорить с бабулей, от неё можно было всегда услышать дельный совет, как от опытного медиума. Вытащив блокнот из сумки, я решила записать план на завтра – встретиться с друзьями Ригли, поговорить с одноклассниками, с кем-нибудь из учителей и дочитать до конца полный жутких откровений дневник. В конце концов, я должна понять, куда отправился ученик демона. Усмехнулась своей догадке, но так и есть – Ригли стал настоящим последователем тьмы.

Мистер Форест вызвал такси и спросил меня, что было в коробке Ригли.

– Его личные вещи. Не стану скрывать, я начала читать дневник вашего сына. Он очень несчастный мальчик. Вы знали о его проблемах в классе? О травле одноклассниками?

– Нет. – Лицо Джона покрылось испариной и, вытащив платок, он принялся вытирать вспотевший лоб и шею. – Мы всегда с женой считали, что наши сыновья счастливы. Не думаю, что Ригли испытывал недостаток внимания. А в школе всякое случается.

Мне стало грустно, понимая, что сейчас мистеру Форесту что-либо доказывать бесполезно. Попросив дать адреса или телефоны друзей сына, я смотрела на часы. Такси приедет с минуту на минуту.

– Первая моя специальность – психология, сэр и если бы я могла поговорить с Ригли, мне стало бы многое понятно. Потом я верну вам дневник и советую не показывать его супруге. Как я поняла она очень впечатлительная женщина. Вы же, как отец должны знать правду о сыне, какой бы жуткой она не казалась. Скажу одно – Уорд узнал кое-что о брате, именно поэтому они поссорились. Ригли никогда не расскажет всей правды и в поступках, что он совершал не только его вина. Он оказался слабым мальчиком, силы тьмы очень часто именно из таких детей, приблизив к себе, делают настоящих чудовищ.

Мистер Форест держался. Я не могла промолчать. Когда Ригли вернётся, отец должен будет сделать выбор, а пока я должна выполнить план на завтра и отыскать Монтгомери. Как сделать это, вывести Томаса на чистую воду. Я вспомнила происшествие в студенческом городке, библиотеку и противостояние с големом. Фил, ты снова приходишь ко мне лишь в мыслях. Я уже почти, что перестала думать о тебе. Но почему наша жизнь сложилась именно так?

Уже в такси отыскала старый номер телефона Фила. Смотрела на него, зная, что если позвоню, он всё равно не ответит. Он же сказал, чтобы я была счастлива, только пока получается не особо хорошо. Может дело в переезде и в том, что в Лондоне я не успела приобрести друзей. Сейчас мне меньше всего хотелось отправиться на вечеринку или клуб. Секреты с подругами? Нет, это не про меня, чаще всего я дружила с мальчиками.

Машина свернула с Коммершиал роад на Батчер Роу, а потом на Хаувэй. Мы снова ехали вдоль набережной Темзы пока не свернули на Тауэр Хилл. На вокзале Чаринг-Кросс машина ползла медленно по мокрому асфальту, впереди полицейские машины и сквозь залитое каплями дождя окно я увидела аварию. Ничего страшного, но из-за затора мы двигались не быстрее двух километров в час. Добраться до квартиры Амелии можно минут за двадцать, но в пробке мы потеряли большую половину времени, пока не выехали на трассу Найтсбридж, когда дождь почти закончился и до дома бабули оставалось ехать недолго.

Родители не стали дожидаться меня, а я решила после вкуснейшего бабушкиного пирога остаться у неё переночевать. В старом доме Амелии пусть и неважное отопление, она подбросила горючего в камин, а я устроившись у огня вытянула перед собой ноги в полосатой тёплой пижаме и вязанных бабушкиных носках.

– Что ты думаешь, Амелия? – спросила я бабулю, рассказав о таинственной жизни Ригли, – его можно спасти или всё, дороги назад нет?

– Дороги назад нет только у того, кто продал душу дьяволу, Сара. Тут ещё, как я подозреваю, не всё так плохо, хотя печально и весьма. Поговори с теми, кто знает его, тебе станет проще понять ту сторону парня, которую все знали. Ты же больше изучила тёмную половину его души. Главное понять, куда и зачем он отправился с Монтгомери. А фото медальона натолкнуло меня на одну мысль.

Я внимательно слушала Амелию и удивлялась, как поразительно быстро работают её мозги. Мне уже хотелось спать после сытного ужина, а бабуля ещё раскладывала карты, чтобы определить мой завтрашний день.

Что касаемо медальона, бабушка вспомнила, как я лишилась её подарка и поделилась догадкой, что вещица из магазина «Магия и сувениры» на углу Криспин стрит и Уайт роад не так просто попал к Ригли, как и его отец неспроста обратился именно к Саре.

– Интересно, как же он нашёл тебя? Насколько я помню, в конторе Гэвина не висит объявление, что с помощью магии и паранормальных способностей некая Сара Макмилан отыскивает пропавших людей.

– Об этом я как-то не подумала.

– Хотя всё может быть и случайностью.

– Амелия, – я хлопнула себя по коленям, – совсем забыла, он, оказывается, знает тебя, так и сказал, я от Амелии Блэр.

– Странно, – бабушка задумчиво взглянула на меня. – Только я никакого Джона Фореста не знаю.

– А может он представлялся другим именем? – я попробовала описать Джона, и бабуля вспомнила его, сказала, что помогала наладить семейную жизнь его и супруги.

Мы проговорили до позднего вечера и когда старинные часы на стене пробили час ночи, Амелия отправила меня спать.

Утром я первым делом поехала в школу, где представившись из детективного агентства, решила расспросить сначала директора школы о Ригли.

Педагоги называли мальчика воспитанным, тихим, он отлично учился и подавал надежды на поступление в престижный колледж туманного Альбиона.

Никто не слышал о травле одноклассников. Этому факту я была очень удивлена. Неужели никто не замечал очевидного: грязную форму и рюкзак, синяки и ссадины. Школа явно не хотела оказаться крайней в исчезновении Ригли.

Одна из одноклассниц Фореста догнала меня и попросила, чтобы нас никто не заметил, тогда она сможет кое-что рассказать.

– Почему все тщательно скрывают происходящее с Ригли? – поинтересовалась я.

– Никто не хочет скандала. Говорят, что отец Ригли очень влиятельный человек, и если он узнал бы что происходило в школе…

– Лучше бы узнал, – прервала я девушку. – Возможно, тогда никто бы не умер.

– Да, – она опустила глаза и замялась. – О том, что у Ригли есть свой канал на «Dark net» знали все. Там он был совсем другим, дерзким и наполненным духом свободы что ли. Он и вправду показывал жуткие вещи, я видела один раз и скажу сразу, что этот жанр не для меня. Просто любопытно стало.

– Как тебя зовут?

– Я не хочу говорить. Это так важно?

– Хорошо. Но возможно ты помнишь, что у Ригли появился какой-то новый знакомый?

– Да, – кивнула девушка, – он называл его Монтгомери и гордился дружбой. Я думаю, этот Монтгомери не совсем здоровый человек, раз делал такие ужасные вещи, которые снимал Ригли.

Я расспросила её о том дне, когда многие отправились на чемпионат в Уотфорд. Девушка рассмеялась и сказал, что Ригли мог вешать лапшу на уши свои друзьям ботанам, которые ждали его в автобусе, но он так и не пришёл.

– А мальчишки утверждают, что он был с ними.

– Ну, попросил он их, разве непонятно, – отмахнулась она, – вы разве не врали родителям. Я немного помолчала и зачем-то добавила – наверное.

Беседа оказалась плодотворной. Теперь необходимо найти Джимми и Лукаса. Поиск оказался недолгим – оба занимались в клубе робототехники на Бексборн стрит. Мне повезло, и я застала ребят в здании лаборатории при частной школе Лаймхауса.

Сначала они стояли на своём, однако врать у них получалось плохо. Меня удивляло, как им поверили полицейские и родителя Ригли. Списали на волнение за друга? Лукас плотный белобрысый очкарик покраснел до корней волос, а темноволосый Джимми жевал губами и потирал пробивающиеся под носом юношеские усы.

Я старалась быть дружелюбной, говорила, что Ригли пропал и ему надо помочь.

– Ну и что, пусть он попросил не говорить, где он…

– Понимаете, мисс, – прервал меня Лукас, – Ригли связался с нехорошим человеком, он заморочил ему голову. Если мы скажем правду, где был наш бывший друг, потому что сейчас мы не общаемся, он убьёт нас.

– Убьёт кто? – я округлила глаза, а губы так и растягивались в улыбку. – Зачем ему убивать друзей?

– Как у него появился медал…

– Заткнись! – резко оборвал Джима Лукас. – Ты забыл об обещании?

– Стоп-стоп. – Я примиряюще подняла руки. – Я вот например дала обещание одному человеку, что буду счастливой, а не получается никак.

– Вас тоже обещали подвесить за… хм и выпотрошить? – ехидно спросил Лукас. – Ригли если не захочет, то его дружок Монтгомери точно отыщет нас.

– Дело в том, что я знакома с Томасом, – ответила я, оценивая реакцию подростков на мои слова.

Джимми явно хотел снять камень с души, но пока друг был против, оставался твёрдым, как скала.

– Хотя бы намекните ребята. – Я с мольбой глянула на Джима. – Просто один свидетель сказал, что Ригли попросил вас не говорить никому, что он ни ездил с вами в Уотфорд. Так он остался здесь?

Джим молча кивнул. Я пыталась вытащить из них хоть слово. Пока Лукасу не надоело, и он не написал на тетрадном листе – спросите на кладбище Хайгет.

Ребята демонстративно встали и начали собирать записи в папку. Я поняла, что мне пора уходить.

Пришлось снова звонить Амелии, чтобы расспросить, как добраться до кладбища. Бабуля не удивилась и сказала, что рано или поздно все дороги приводят к могилам.

– Лучше добирайся на метро. Сейчас весь центр забит машинам. Доедешь до станции «Арчуэй» и, выйдя из метро, сверни налево. Потом иди вверх по Хайгейт-Хилл, мимо больницы Уиттингтона, пока не доберёшься до церкви Святого Иосифа. Её можно узнать по большому зелёному медному куполу. Только что ты хочешь отыскать там, Сара? Думаешь, мёртвые расскажут тебе? Это опасная затея.

– Я постараюсь вернуться засветло.

– Время там пролетает быстро, милая. Время имеет свойство изменяться, то течёт быстро как горная река, то останавливается, напоминая тягучий пудинг.

Я вспомнила вдруг, что раньше у меня был медальон, тогда силы тьмы не могли навредить мне. Сейчас защиты никакой нет. В последний раз меня спас Фил. Теперь о нём осталась лишь тень воспоминаний.

Уже в вагоне метро, я раскрыла дневник, надеясь там отыскать ответы, пытаясь читать между строк. Кровожадные подробности воспринимать становилось сложнее. Ригли, который начинал делиться с бумагой переживаниями стал другим, изменившимся до неузнаваемости.

«Сегодня был важный день, и я впервые понял, что такое быть не человеком, жалким и слабым червяком, а сосудом наполненным духом свободы. Глаза стали видеть ярче, нос улавливал самый незначительный запах, и двигаться я смог быстро и ловко, как тигр. Монтгомери научил меня взывать к духам мёртвых. Я искал поистине сильных, не зря мы приехали на кладбище Хайгейт. Монтгомери опасался только, что нам могут помешать демоны или оборотни, которые часто бывали в этом месте. Это древнее кладбище, ещё, как сказал Томас с викторианской эпохи. Оно хранит множество историй.

Сначала поглощение мёртвого духа, которого вызывал Монтгомери казалось игрой. Обретая силу, я не хотел с ней расставаться, это было, как ощутить себя могущественным, способным повелевать народами, но на короткое, слишком малое время. Мой друг улыбался и говорил, что самое лучшее принять в себя демона, но тогда ты потеряешь собственную личность, демон станет управлять тобой, а это нам не подходит. Поэтому необходимо найти несколько душ и, вызвав их из преисподней, поглотить, чтобы обрести настоящую силу. Здесь покоятся Карл Маркс, Эллен Вуд, Герберт Спенсер, Дуглас Адамс – писатель, а ещё Джеймс Холман – известный авантюрист XIX века. Я слушал его и понимал, что он самый важный человек в моей жизни. Не стану писать дальше. Я решил переночевать в одном из склепов.

К сожалению наутро Томаса не оказалось рядом. Мне пришлось в спешном порядке возвращаться домой, где я увидел полицейские машины. Я и не думал, что меня ищут и что прошло столько дней.

Поздним вечером я пробрался в комнату, решив спрятать важные улики, дневник теперь был опасным свидетелем, поэтому я запру его в жестяном ящике и задвину под кровать. Мои родители ни о чём не догадываются, они глупые и наивные люди. Вернусь к записям позже. Пора оставить родителям небольшой подарок.»

На этом записи обрывались. Теперь мне придётся вести расследование самой, без подсказок. Станция «Арчуэй». Я положила дневник Ригли в сумку и направилась к выходу. Взглянула на часы, до заката времени много. Мёртвые охотно говорят, главное их правильно попросить об этом.