Текст книги "Валерия"

Любовь Андреевна посмотрела на Юру со страхом.

– Вы что, ясновидящий? – спросила она.

– Нет, конечно, – Юра улыбнулся, – просто я наблюдательный и искренне интересуюсь людьми.

– Ну, хорошо, я расскажу вам, – очень тихо произнесла Любовь Андреевна.

– Тебе, – уже не в первый раз поправил ее Юра.

Ему никак не удавалось заставить будущую тещу относиться к себе проще. Любовь Андреевна рассмеялась, уж очень нравился ей это умный, тактичный, вдумчивый, и то же время простой и понятный молодой мужчина.

– Когда Дашеньке было четырнадцать лет, – вздохнув, заговорила Люба, – она тяжело заболела, несколько дней была без сознания, врачи говорили мне, что она может умереть. Но к счастью, ее удалось спасти. В больнице вместе со мной был один мужчина, из богатых. У него тоже болела дочка. Он пожалел нас и купил для Даши дорогие лекарства, потому что у меня совсем не было денег. После этой болезни Дашенька очень изменилась, стала совсем другой, такой как сейчас, доброй, ласковой и, как вы…, как ты правильно сказал, наивной, как ребенок. А до этого была грубой, училась хорошо, но в школе на нее жаловались, она уроки прогуливала, обижала других детей. Она почти ничего не помнила о своей жизни до болезни, не узнавала подруг. Из школы ее пришлось забрать, она сдала экстерном экзамены, когда ей уже восемнадцать лет исполнилось. А работает в детском саду, ей нравиться с малышами возиться. Денег, конечно, немного зарабатывает, но нам хватает. И осталась такой же наивной, а ведь ей уже двадцать один год.

– Любовь Андреевна, а кто отец Даши? – спросил Юра и испугался реакции на свой, казалось бы, вполне закономерный вопрос.

Любовь Андреевна густо покраснела, лицо ее покрылось пятнами, а руки задрожали.

– Уверяю тебя, Юрочка, – с огромным трудом стараясь говорить спокойно, ответила она, – это не имеет никакого значения.

– Конечно, конечно, извините меня, – Юра решил как можно скорее переменить тему, – а вы не могли бы сказать мне номер больницы, в которой лежала Даша, когда болела.

Любовь Андреевна сразу успокоилась и, конечно же, сообщила Юре все интересующие его сведения.

Попив чаю, Юра с Дашей ушли гулять, а Любовь Андреевна, оставшись дома одна, долго ходила по комнате, потом села на диван и стала разглядывать Дашины детские фотографии, выискивая сходство с тем человеком, который был Дашиным биологическим отцом. Она плохо помнила его лицо, и даже сейчас, когда она вспоминала о том периоде своей жизни, ей становилось очень стыдно, она тут же краснела, ее бросало в жар, и начинали трястись руки. Ни один человек на свете не знал правды, Даша никогда не спрашивала об отце, а знакомые были корректны и не задавали неловких вопросов. И вот теперь у Даши появился жених, и он, конечно, имеет право знать, кто был Дашиным отцом, ведь в жилах их детей будет течь частичка крови того мужчины, воспоминания о близости с которым не вызывали у Любови Андреевны никаких чувств, кроме стыда и раскаянья в собственной глупости.

Он появился в жизни Любы примерно через полгода после смерти ее матери. Соседка, тетя Клава, уехала на два летних месяца в деревню к дальней родственнице, оставив девушке ключи от своей комнаты, фиалки в горшках и огромного рыжего кота. А через неделю после отъезда соседки Любе позвонила ее сотрудница и попросила на месяц сдать пустующую комнату жениху своей дочери.

– Парню негде жить, с родителями он поссорился, а к нам, сама понимаешь, пока свадьбу не сыграют, я его не пущу, – упрашивала ее Света, – он учится в институте, серьезный, положительный.

– Хорошо, – согласилась Люба, – пусть приходит.

Молодой человек произвел на Любу очень приятное впечатление. Высокий, симпатичный, интеллигентный, вежливый, он быстро осмотрел комнату, сказал, что его все устраивает и, оставив Любе немного денег в качестве залога, ушел, пообещав въехать завтра. От своей сотрудницы Светы Люба знала, что парню только-только исполнилось двадцать лет, что он учится вместе с ее дочкой, и что он очень умный и образованный. Дочку Светланы Наташу, Люба видела несколько лет назад, это была смешная веснушчатая девчонка с двумя торчащими в разные стороны косичками.

«Надо же, уже взрослая, замуж выходит, – думала Люба, – и такого хорошего парня нашла».

Через неделю после переезда, ее квартирант пришел раньше обычного и попросил Любу выйти на кухню.

– Любовь Андреевна, я очень признателен вам за то, что вы меня приютили, – с этими словами он поставил на стол торт и бутылку шампанского, – это вам.

– Спасибо огромное, но это совершенно лишнее, – Люба покраснела, – торт мы с тобой съедим после ужина, а шампанское оставь, или отнеси Наташеньке.

– Нет, нет, что вы, – парень заулыбался, галантно пододвинул ей стул и достал из буфета бокалы, – мы должны отпраздновать.

– А что сегодня за праздник? – улыбнулась Люба.

– Сегодня самый главный студенческий праздник – я получил стипендию.

Он весело рассмеялся, и Люба, глядя на него, такого молодого и жизнерадостного, будто заразилась его весельем и, отбросив предрассудки, чокнулась с ним, и залпом выпила шампанское. Ночью она долго не могла уснуть. От шампанского слегка кружилась голова. Она слышала, как за стенкой ворочается постоялец. Постепенно она задремала, но сквозь сон, краешком сознания слышала шум за стенкой, ей казалось, что она видит, как молодой человек ходит по комнате, потом садится на кровать, потом снова резко встает, подходит к окну и долго стоит, глядя вдаль. Наверное, она все же спала, потому что ее разбудил звук тихих шагов в коридоре и скрип открывающейся двери. Она резко села на кровати. В ту же секунду фигура, проявившаяся в дверном проеме, мягкими грациозными, похожими на кошачьи, движениями направилась к ее кровати. Еще через секунду он был уже рядом с ней, одной рукой закрывая ей рот, а другой – обнимая за плечи.

– Тихо, тихо, что ты, не кричи, я не сделаю тебе ничего плохого, – мягко и ласково звучал его голос, – ты такая добрая, такая нежная, ты сразу мне понравилась.

Он говорил что-то еще, но она уже не слышала и не понимала его слов. Рука, закрывавшая ее рот, исчезла, вместо этого она почувствовала на своих губах его губы. Не в силах больше сопротивляться его нежности и ласковым рукам, все крепче и крепче сжимающих ее в объятиях, она закрыла глаза и полностью отдала себя во власть этого совсем юного с виду мальчика, так неожиданно оказавшегося опытным и страстным мужчиной.

После этого он прожил в квартире Любы ровно месяц, как они и договаривались, а потом женился и переехал в семью своей невесты. Весь этот месяц он приходил к Любе почти каждую ночь. Однако днем он вел себя так, словно никаких близких отношений между ними не было. Любе это казалось странным, умом она понимала, что парень аморален и просто пользуется ее телом, но зачем он делает вид, что их отношения не выходят за рамки обычных соседских. Непонятно, ведь в квартире они были одни, и не нужно было опасаться, что об этом узнает кто-то посторонний. Потом Люба решила, что, возможно, он не помнит о том, что происходит ночью. Может быть, он лунатик. От этих мыслей ей становилось страшно.

Она стала замечать и некоторые другие странности в его поведении. Иногда он, рассказывая что-то, вдруг замолкал на полуслове, долго смотрел перед собой, а потом вставал и уходил в свою комнату, так и не сказав больше ни слова. Иногда не здоровался и не разговаривал с ней, но это бывало редко, обычно он был вежлив и разговорчив.

Когда прошел месяц и парень, наконец, съехал, Люба была рада. Была рада она и потом, когда поняла, что беременна. Ей очень хотелось иметь ребенка, и вот, благодаря этому странному молодому человеку, ее мечта осуществилась. Она не боялась трудностей и была уверена, что справится. Ее сотрудница Светлана показывала всем, в том числе и Любе, красивые свадебные фотографии дочери, потом молодые переехали жить к родителям жениха, с которыми он помирился. Но прошло всего три месяца после свадьбы, и Светлана по секрету рассказала Любе, которую почему-то выбрала себе в подруги, что дочка ушла от мужа и вернулась к ней, что она беременна, но о том, чтобы помириться, даже слышать не хочет. Говорит, что он ненормальный, что жить с ним невозможно, что она его боится, и ни за что не вернется обратно.

Однако, как складывались дальнейшие отношения дочери Светланы с молодым мужем, Люба так и не узнала. Она уволилась с работы, находясь на пятом месяце беременности. Ее сотрудницы ни о чем не догадывались, а ей невыносимо было думать о том, что Светлана сможет, узнав, что она в положении и сопоставив сроки, догадаться, кто в действительности является отцом ее ребенка.

На новой работе у нее была немного выше зарплата, пожилые женщины, которых было большинство, хорошо относились к Любе, жалели ее, угощали фруктами и давали советы. От тех странных отношений у Любы не осталось ничего, она даже плохо помнила, как выглядел ее квартирант. Лишь после смерти соседки по квартире, когда она по просьбе новых жильцов, помогала убирать комнату, Люба обнаружила завалившийся за спинку дивана учебник по теоретической механике. Она забрала его себе.

«Вот и все, что осталось мне на память от отца Даши», – думала она тогда, машинально перелистывая страницы.

Примерно в середине книги она зашла небольшую бумажку.

«Читательский билет», – значилось на ней. А на другой стороне красовалась фотография ее жильца.

Никогда прежде она не вспоминала тот период своей жизни, она просто вычеркнула его из памяти, но теперь, когда ее дочь выросла, ей придется рассказать Юре правду. Любовь Андреевна долго сидела, глядя в окно. Хотя был уже поздний вечер, на улице было светло. Под окном слышался счастливый смех Дашеньки.

«Уже нагулялись, прощаются», – подумала Любовь Андреевна.

Какой же все-таки хороший этот Юра. Добрый, умный, чуткий, внимательный. Хоть бы у ее дочки жизнь сложилась счастливо, раз уж ей судьба не подарила радости и любви. Ей вдруг отчетливо вспомнились события своей далекой юности и та страшная, невероятная история, которая произошла с ней в пятнадцать лет. И тут же она подумала о том, что Юра, этот образованный и надежный мужчина сможет ей помочь. Почему-то к нему она чувствовала огромное уважение и доверие, ему одному она могла бы рассказать свою нелегкую историю и попросить о помощи.

И вдруг она поверила, что все еще можно изменить, что ее жизнь обязательно наладится, если будет исправлена та огромная несправедливость, случившаяся с ней. Ах, если бы она смогла найти своего потерянного ребенка, тогда все в ее жизни стало бы по-другому. У нее был бы сын, взрослый, сильный, умный, а у Дашеньки – старший брат, который защищал бы и оберегал бы ее. С Любой вдруг произошла странная вещь, она словно перенеслась в то далекое время, когда была девчонкой, и искренне поверила, что сможет изменить свою жизнь. Она не просто верила, она была готова действовать. Ей вдруг показалось, что нельзя медлить ни минуты, а сейчас же, незамедлительно, без утайки, рассказать Юре все. И он обязательно ей поможет.

Юра, после разговора с Любовью Андреевной, долго размышлял, рылся в книгах, перечитывал горы медицинской и психологической литературы, даже консультировался со специалистами. Ему удалось найти в больнице историю болезни Даши, из которой он узнал, что девочка перенесла тогда клиническую смерть.

– Странно, что об этом не сообщили матери, – сказал он врачу, который любезно предоставил ему все необходимые материалы.

– Время такое было, – оправдывался врач, – похоже, девочку вообще чудом спасли.

Сопоставив все найденные им факты, Юра решил, что, пожалуй, он понимает, что произошло. Возможно, обычному человеку, его гипотеза показалась бы дикой и абсурдной, но его, человека, изучившего множество уникальных случаев, подтверждающих, конечно косвенно, что на свете часто происходят такие вещи, которые никто даже не может себе представить, мало что могло удивить.

Итак, если Даша в возрасте четырнадцати лет, находясь в больнице, пережила клиническую смерть, и это было зафиксировано медиками, то это может означать только одно, а именно, что ее душа на время покинула тело. Пока все логично. Но мать Даши утверждает, что после болезни ее дочь кардинально изменилась, стала совершенно другим человеком. Сама же Даша вообще не помнит свою жизнь до болезни. Тогда, можно предположить, что в тело Даши вошла душа другого человека, с другим характером и другими привычками. Звучит, конечно, фантастично, но зато эта версия объясняет перемену в Дашином характере. Далее, Любовь Андреевна утверждает, что ее дочь после болезни стала похожа на маленького наивного ребенка, не смогла учиться в школе, потеряла интерес к своим сверстникам. Из этого можно сделать вывод, что в тело Даши переместилась душа девочки, намного младше ее по возрасту. Значит, живет где-то девочка, в теле которой обитает душа Даши и неизвестно, как складывается ее жизнь.

Всю следующую неделю Юрий провел в больнице, заваленный кучей предоставленных ему документов. Разобраться в них оказалось очень сложно. Кто когда поступил, кто когда выписался и какие дети лежали в каких палатах, выяснить было совершенно невозможно. Он попытался составить список девочек, в возрасте от трех до десяти лет, но ужаснулся, поняв, что количество детей у него получилось около ста человек. Поняв, что не может справиться с этим делом в одиночку, он решил поискать врачей, работавших тогда в больнице. И снова полная путаница и неразбериха. Вот фамилии врачей, тут же медсестры и тут же отдельным списком врачи скорой помощи, привозившие больных. В глазах Юрия рябило, но вдруг ему показалось, что в одном из списков мелькнула знакомая фамилия. Нет, не показалось.

Действительно, в списке врачей скорой помощи, привозивших больных в тот день, когда, согласно медицинским документам, у Даши произошла клиническая смерть, значилась фамилия Олега Логинова, лучшего друга Юрия.

Вот это удача!!! Теперь Юра был уверен, что распутает это таинственное дело, Олег обязательно поможет ему.

Олег Логинов после завершения расследования обстоятельств убийства Ирины Шабановой, которая приходилась Юре родной тетей, всерьез увлекся криминалистикой и психиатрией. Он поменял работу и начал заниматься именно судебной медициной. Одновременно учился на юридическом факультете и, получив второе высшее образование, открыл собственное детективное агентство. Несмотря на то, что все друзья и родственники были против его затеи и считали это занятие совершенно бесперспективным, Олег был уверен в успехе. И теперь, спустя четыре года после создания, его сыскная фирма с характерным названием «Эркюль» процветала.

Юра Анисимов был единственным человеком, который поддерживал Олега и пророчил ему успех. И он не ошибся. И вот теперь, в первый раз за время существования любимого детища Олега, Юра обратился к нему за помощью.

– Для тебя все консультации за счет фирмы, – радостно отозвался Олег, когда друг позвонил ему и попросил совета.

Когда Юра вошел в кабинет, Олег разговаривал по телефону.

– Да, да, – громко говорил он кому-то, – для меня нужно перевезти только библиотеку Шабанова. Записывайте адрес.

Юра встрепенулся, услышав знакомую фамилию. Олег уже закончил говорить и, нажав какую-то кнопочку на своем огромном столе, попросил секретаршу принести две чашки чая.

– Ты, наверное, не знаешь, что Шабанов-старший недавно умер, – теперь уже обращаясь к Юре, произнес Олег, – извини, дел много, времени мало, не успел сообщить тебе раньше.

– Нет, я не знал.

– Он оставил мне в наследство свою библиотеку, представляешь? Потому-то я и узнал о его смерти. Мне позвонил его нотариус.

Квартиру он оставил своей двоюродной сестре, которая в последние годы ухаживала за ним. А сыну не оставил ничего.

– Этого следовало ожидать, – сказал Юра, – он же перестал с ним общаться после смерти Ирины.

– Да, только Николай опротестовал завещание и теперь судится с теткой. Хочет получить квартиру. Библиотека его, очевидно, не заинтересовала, на нее он не претендовал, хотя она очень богатая. Книги есть редчайшие.

Олег внимательно посмотрел на друга. Он видел по переменившемуся, словно обновленному лицу Юры, что в его жизни произошли какие-то важные и скорее всего радостные события.

– Ну и что у тебя произошло? – спросил Олег.

Юра покраснел и долго молчал. Ему было неловко рассказывать о своих чувствах.

– Понимаешь, – наконец, решился он, – я встретил девушку.

И снова замолчал.

– Ого! – воскликнул Олег, – неужели! Вот это новость. Ну а я-то чем могу тебе помочь?

Он весело рассмеялся. Мысль о том, что Юрка влюбился и возможно, скоро женится, почему-то очень развеселила его.

– Мне нужно, чтобы ты помог мне узнать о событиях, которые произошли в феврале девяносто пятого года, – очень серьезно, и, как показалось Олегу, строго, ответил Юра, – Я нашел твою фамилию в списках врачей «Скорой помощи», которые привозили больных.

– Неужели ты думаешь, что я смогу вспомнить события семилетней давности, – удивился Олег, – да и зачем тебе это?

И тогда Юра рассказал другу все. Как познакомился с Дашей и влюбился в нее. Рассказал и о странном барьере в их отношениях, и о разговоре с матерью Даши. Олег сначала слушал и посмеивался над незадачливым влюбленным, однако по мере того, как Юра углублялся в проблему, Олег становился все серьезнее и серьезнее. Когда Юра закончил, Олег долго молчал, словно обдумывая что-то, а потом начал задавать вопросы. Четкие, конкретные, направленные в самую суть проблемы.

– Значит, ты считаешь, что душа твоей Даши переселилась в другого человека? – спросил он, после того, как выяснил все детали этого необычного дела.

– Мне кажется, что эта версия объясняет все.

– Но эта версия не объясняет, почему между тобой и Дашей существует так называемый барьер, – не унимался Олег.

– Я много думал об этом, – заторопился Юра, – и считаю, что поскольку в теле Даши живет душа девочки, младше ее по возрасту, то моя душа, душа взрослого мужчины, не допускает сексуальных отношений с ребенком.

– За уши притянуто, – сказал Олег.

– Почему? – возмутился Юра, – по-моему, логично.

– А, по-моему, нет, И вот почему. Сексуальными желаниями управляет тело, а не душа, как мне кажется. А тело Даши, тело вполне взрослой, сформировавшейся совершеннолетней девушки. Сколько ей лет?

– Двадцать один, – нехотя ответил Юра, – но у нее отношение к жизни, как у ребенка, пообщавшись с ней, можно решить, что ей лет двенадцать или тринадцать.

– Давай, от этого мы и будет отталкиваться. Предположим, что твоя теория верна, если сейчас она по развитию подобна тринадцатилетнему ребенку, то тому ребенку, с которым она поменялась телами, тогда было около шести лет. Так?

– Предположим, что так, и что нам это дает?

– Ничего, просто это сужает круг поисков.

Олег замолчал и опять долго что-то обдумывал, поглядывая иногда на Юру.

– Что ты на меня так подозрительно смотришь? – не удержался тот.

– Послушай, Юрик, а у тебя не было в жизни какой-нибудь любовной истории, лет этак в двадцать, – небрежно спросил Олег.

Юра непроизвольно вздрогнул и внимательно посмотрел на друга.

– Откуда ты знаешь? – быстро спросил он, и, спохватившись, добавил, – а какое это имеет значение?

– Значит, была, – с усмешкой произнес Олег, – расскажешь?

– Нет, – отрезал Юра, – при чем тут моя юношеская любовь?

– А вот при чем, – нетерпеливо вышагивая по комнате начал объяснять Олег, – я все-таки врач, и довольно неплохой, поэтому послушай мою теорию. Тому, что между тобой и Дашей встает некая преграда, я вижу только одно объяснение, а именно, что в теле этой девушки живет душа человека, который является твоим близким родственником, как я предполагаю, твоей дочери. Твоя душа знает это и, естественно, противится инцесту. Вот и все. Остается только разыскать твою возлюбленную и поинтересоваться, есть ли у нее дочь подходящего возраста, и не лежала ли она в больнице в феврале девяносто пятого года.

Юра ошарашенно смотрел на друга.

– В феврале девяносто пятого года, – сам за собой повторил Олег, и, помолчав, повторил снова, – в феврале девяносто пятого года.

– Ты что-то вспомнил? – спросил Юра.

– Пожалуй, да, – медленно заговорил Олег, взвешивая каждое слово. – Это было зимой, в феврале, я помню, что в тот день была метель. И это был накануне дня рождения моей мамы, а он у нее пятого февраля. Я, когда вошел в квартиру, подумал о том, что у них очень хороший ремонт, а я как раз обещал маме купить обои и плитку.

– Это и случилось пятого февраля, – подтвердил Юра.

– Там была больна девочка со странным именем, – все так же медленно, словно боясь спугнуть догадку, продолжал Олег, – Я отвез ее в больницу, и со мной поехал отец, что бывает очень редко, наверное, поэтому я и запомнил эту семью. Мать была беременна, поэтому не поехала. Очень красивая женщина, словно с обложки журнала.

Олег снова внимательно посмотрел на друга.

– Как звали твою возлюбленную? – спросил он.

– Ольга, – тихо ответил Юра, – но неужели ты думаешь, что такое возможно?

– Думаю, да. Возможно, вы с Дашей и полюбили друг друга, потому что почувствовали родство.

– В голове не укладывается, – задумчиво произнес Юра.

– Надо найти эту семью, – сказал Олег, – и как можно скорее.

Но Юра уже не слышал его, он вспоминал свою последнюю встречу с Ольгой.

Хотя с тех пор прошло много лет, Юра помнил каждое ее слово и каждый взгляд. Он очень ждал этой встречи. Ждал много лет. И все-таки дождался. Она пришла к нему домой поздно вечером, не позвонив и не предупредив о своем визите. Она знала, что он один и ждет ее. Она была уверена, что он ждет ее в этот вечер, также, как ждал в предыдущий и будет ждать всегда. И она пришла. Он почувствовал это за несколько часов до того, как она позвонила в его дверь. Каким-то необычайным чутьем, свойственным, как ему казалось тогда, лишь влюбленным, он понял ее мысли и ее настроение. Он знал, что ей плохо, грустно и одиноко, и был уверен, что она придет. Он сделал уборку в квартире и даже сбегал к метро, чтобы купить цветы.

Когда раздался звонок в дверь, и Оля, раскрасневшаяся, в светлом широком плаще, неуверенно и осторожно переступила порог его двери, он взял ее за руку и провел в комнату. Он усадил ее на диван, а сам побежал заваривать чай. В ту их первую и единственную ночь она сказала Юре, что, хотя ее муж прекрасный человек, брак с ним подобен сделке, заключенной деловыми партнерами. Он приходит домой в определенное время, ест, потом просматривает газеты, потом смотрит телевизор и ложится спать. Он никогда не говорит ей комплиментов, не говорит вообще ничего, кроме той информации, которую считает необходимым сообщить. Ей совершенно понятно, что ни о каких любовных чувства с его стороны не может быть и речи, что он рассматривает союз с ней, как правильный и нужный, он уважает ее, считает умной, честной и порядочной, он считает, что она достойна быть его женой и матерью его детей. У них хорошая квартира, машина и мебель, но она-то женщина, ей хочется чувств и эмоций.

А утром она сказала Юре, что вчера у нее была минутная слабость, что она, конечно, любит его так же сильно, как и он ее, но не может уйти от мужа. Она не может огорчить своих родителей, не может остаться здесь с ним, девятнадцатилетним мальчиком, студентом, не имеющим работы и средств для содержания семьи. Юра все еще не понимал. Ему казалось, что то, что произошло этой ночью, дает ему право назвать Ольгу своей женой, и он не мог себе представить, что она рассуждает и чувствует по-другому, не так, как он. Уже потом, много позже, он понял, что она хотела лишь немного разнообразить свою скучную жизнь в браке. Но тогда он был совсем молодым и влюбленным и не понял, что Ольга совсем не та женщина, какой он ее считал. Он создал в своем воображении идеальный образ, в который влюбился, и наделил этот образ всеми замечательными качествами, которыми, на его взгляд, должна была обладать его возлюбленная.

Много позже, когда он стал старше и мудрее, он простил Ольгу. Он понял, что она и не думала обманывать или использовать его, просто она была другой, не той женщиной, которая нужна ему. Но в тот момент, когда она уходила, ему было больно, очень больно. До последней минуты он все еще надеялся, что она передумает, и останется, останется навсегда, но она поцеловала его на прощанье и сказала самые ужасные в его жизни слова.

– Ты же не будешь возражать, если я буду иногда к тебе приходить, – с виноватой улыбкой проговорила она.

И он ответил, сдерживая рвущиеся наружу рыдания, что возражает и очень просит, чтобы она больше не приходила, потому что он не может делить ее с другим мужчиной. Она посмотрела на него так, словно он плюнул ей в лицо, ее взгляд был ненавидящим и уничтожающим. И сказала, что никогда никто не оскорблял ее сильнее, чем он сейчас. И что она надеется, что никогда больше не увидит его. Он долго смотрел в окно, как она уходила, ни разу не обернувшись, а, когда она скрылась за углом, Юра не выдержал, лег ничком на диван, еще хранивший тепло ее тела, и долго лежал, стараясь не пускать внутрь себя никаких мыслей. Это ему удалось, и вскоре бессонная ночь, стресс и молодой организм сделали свое дело, и Юра уснул. Во сне он был гораздо счастливее, чем в действительности, он видел себя маленьким ребенком, лет четырех или пяти, он что-то кричал и бежал по огромному зеленому лугу, а на краю этого луга стояли его родители, улыбались и махали ему руками. А он бежал все быстрее и быстрее, но родители почему-то оказывались совсем в другой стороне, и он никак не мог добраться до них. Но он не сердился и не пугался, он продолжать бежать, и все его маленькое существо было наполнено радостью от красоты этого теплого летнего дня, от высокой зеленой травы и от пения птиц.