Текст книги "Валерия"

И вот он снова набирает номер, на этот раз телефона квартиры, где живет невеста его друга. Ему ответил приятный женский голос, тихий, немного уставший. Олег представился и, извинившись, спросил, как ему разыскать Юру.

– Олег! Как же, очень, очень приятно, – мелодично ответила невидимая женщина, – Юрочка рассказывал о вас очень много хорошего. Я мама Даши, меня зовут Любовь Андреевна. Дети ушли в магазин, но через полчасика должны вернуться. Вы приезжайте к нам, я буду рада с вами познакомиться.

– Спасибо, – Олег был немного ошарашен таким теплым ушатом слов, обрушившихся на него, – я с удовольствием заеду, если это удобно.

– Конечно, удобно, – тембр голоса и интонация чем-то неуловимо напоминали ему голос Кати, – записывайте адрес.

Ровно через полчаса он подъехал к пятиэтажному дому, вероятно, дореволюционной постройки, расположенному на улице Ломоносова, недалеко от пяти углов. Олег любил этот район, здесь они часто гуляли с Катей в начале знакомства. Где-то здесь, на набережной Фонтанки, он сделал ей предложение. Окунувшись в приятные воспоминания, он немного отвлекся от своих переживаний. Он позвонил, дверь тут же открылась и на пороге появилась невысокая, худенькая миловидная женщина. Она была не броская, не эффектная, но в ней угадывалась какая-то неуловимая внутренняя доброта, которая придавала мягкость заостренным чертам ее лица и заставляла светиться огромные, в пол лица, голубые глаза.

– Вы Олег? – спросила она, и в ее глазах появились пляшущие искорки, – проходите, пожалуйста.

Но Олег не двигался с места, словно какая-то неведомая сила свинцом налила его ноги, не позволяя сделать даже крошечный шаг. Ощущение было неприятным.

«Эта женщина, – подумал Олег, – все дело в ней».

Она кого-то ему напоминала. Кого-то очень хорошо знакомого. Разговаривая по телефону, ему показалась, что голос похож на Катин, но выражение лица, жесты… Нет, не Катю.

– Что же вы стоите, – снова услышал он голос, мелодичный, звучащий будто из другого мира, – проходите, не стесняйтесь.

Он немного пришел в себя и в голове у него чуть-чуть прояснилось. Некие разрозненные мысли, словно кусочки пазлов, начали собираться и выстраиваться в цельную картинку.

«Юра стал искать пропавшего ребенка для кого-то, – четко и без эмоций анализировал Олег, – и произошло это недавно, уже после его знакомства с Дашей. Эта женщина должна быть достаточно близким для Юры человеком, ведь она доверяла только ему и боялась огласки. И лет ей сейчас должно быть около пятидесяти шести».

Из всего этого следовало, что именно эта женщина и стояла сейчас перед ним. Все это мгновенно пронеслось в голове Олега.

– Простите меня, – неожиданно произнес он, – я не могу дожидаться Юру. Мне срочно нужно уйти.

И уже повернувшись к лестнице, он непонятно зачем, добавил:

– У меня жена беременная.

Юру и Дашу он встретил во дворе. Они с блаженными и отрешенными лицами, свойственными всем влюбленным, мирно шли, взявшись за руки.

– Олег, – увидев друга, Юра словно вынырнул на поверхность реальной жизни, – ты здесь какими судьбами?

– Я искал тебя, – быстро проговорил Олег и, взглянув на Дашу, запоздало добавил, – здравствуйте.

Даша обрадовалась и взволнованно начала что-то говорить, видимо, приглашая Олега в гости, но он не слышал ее. Понимая, что поступает некрасиво, он чуть отодвинул девушку в сторону и, потянув Юру за рукав, попросил отойти с ним на минутку.

– Скажи, – хриплым от волнения и усталости голосом проговорил он, когда Юра, по его настоянию, завернул за помойные баки, оставив растерянную Дашу в одиночестве, – скажи, та женщина, которая ищет ребенка, – мама Даши?

– Ты что, нашел его? – радостно воскликнул Юра, – Колобанова призналась? Да?

– Ты не ответил, – отводя глаза, сказал Олег.

– Да, да, – переминаясь от нетерпения с ноги на ногу, и почему-то шепотом заговорил Юра, – это она. Но что…

Олег жестом остановил его.

– Прости, мне надо бежать, – решительно сказал он, – я позвоню тебе и все объясню.

– Странный он сегодня какой-то, – сказал Юра, вернувшись к Даше и с нежностью взяв ее за руку.

После объяснения с женой Сергей не спал всю ночь. Мысли, одна тяжелее другой, давили на него и не давали забыться. Он снова и снова перебирал в памяти всю их с Ольгой совместную жизнь, пытаясь понять, что и когда он сделал не так, почему жизнь их семьи, такая спокойная и, как ему казалось, правильная, вдруг затрещала по швам. Конечно, у них частенько бывали разногласия, но он не считал это большой проблемой. Ведь не бывает всегда все гладко. Когда-то что-то не нравилось ей, когда-то ему, но как, прожив вместе много лет и вырастив троих детей, вдруг узнать, что жена, оказывается, не только имеет постоянного любовника, к которому решила уйти, но и, очевидно, всегда, еще до брака с ним, имела связи с мужчинами. И так легко говорит об этом, будто считает это нормальным! А ведь она из хорошей, порядочной семьи! А эта ее, так называемая, правда о Вале! Как ему пережить это? Нет, он сейчас не будет думать об этом. Валя – его дочь, по-другому просто не может быть. Оля могла ошибиться. Возможно, у нее был кто-то, и она решила…

Дальше рассуждать на эту тему Сергей не мог. В памяти всплывали разрозненные факты. Как странно реагировала Ольга, когда ее спрашивали, в кого девочка такая высокая, или, как она, обычно ленивая, сама ходила с Валей ко всем врачам, не доверяя это никому другому. И еще какие-то едва уловимые мелочи складывались теперь в ясную и четкую картину, и это было ужасным для него открытием. Ведь он любил Валю гораздо больше других детей, больше Димки и даже больше Наденьки, он гордился ею, он хвастался ее успехами в школе, и всегда считал, что умом и характером дочка пошла в него.

Уже рассвело. Он встал, и, стараясь не шуметь, пробрался на кухню. В доме было тихо. Из комнаты Ольги не доносилось ни звука. Однако на кухне была включена настольная лампа, а на диване у окошка сидела Валя и сосредоточенно смотрела в окно. У ног ее свернулась кошка Маруся, любимица детей.

– Папа, – тихо сказала Валя, не поворачивая головы, – мне не уснуть. Тебе, наверное, тоже?

Он ничего не ответил, просто подошел и сел рядом. Маруся, недовольно мяукнув, спрыгнула с дивана и исчезла за дверью.

«Вот так, подобно Маруське, незаметно ускользнула наша прежняя счастливая жизнь», – подумал Сергей.

Валя положила голову ему на плечо.

– А помнишь, – внезапно проговорила она голосом, в котором слышались едва сдерживаемые рыдания, – как ты повел меня первого сентября во второй класс. Надя была совсем маленькой, мама осталась с ней, а мы с тобой пошли в школу. И портфель забыли. Вот смеху было!

Он внимательно посмотрел на дочь. По ее щекам быстро-быстро, одна за одной, катились слезинки и падали на светло-серую обивку дивана.

«Не хочет показать свою слабость, – с уважением подумал Сергей, – делает вид, что все хорошо, а ведь ей, вероятно, тяжелее нас всех».

– Папа, не расстраивайся, – он услышал голос дочери, который звучал так, будто она находилась в другом мире, – даже если это правда и ты мне не родной, то нам с тобой какая разница. Ты меня растил, учил, помогал. И я тебя всегда любила больше мамы.

Сергей поднял голову и смотрел на дочь мертвыми, ничего не выражающими глазами.

– Как же дальше жить? – произнес он хриплым, чужим голосом.

– Как жили, так и будем жить, – ответила Валя.

Она подошла к отцу, обняла его и крепко прижалась к нему.

– Давай считать, что ничего не изменилась, – сказала она.

– Давай, – не очень уверенно ответил Сергей.

Было далеко за полночь. Олег, не переодевшись в домашнее, в темно-синих брюках и в белой рубашке с закатанными рукавами, сидел на табурете в неприбранной кухне. Перед ним стояла наполовину выпитая бутылка коньяку, хранившаяся в их доме, наверное, лет пять. Кроме стакана и кусочка шоколадки, случайно найденного им в буфете, на столе больше ничего не было. Широкий, ярко синий в полоску галстук, по мнению Кати, идеально подходивший к любимому костюму Олега, сейчас болтался у него на шее, подобно удавке. Но Олегу было не до этого. Ему хотелось куда-то спрятаться, забиться в угол и не вылезать их него долго-долго, пока не исчезнет необходимость смотреть в глаза жестокой, неожиданно свалившейся на него реальности.

Когда он вернулся домой, жена не встретила его, как обычно, у двери.

– Опоздал, – пробурчал себе под нос Олег, и, не раздеваясь, прошел на кухню.

Не очень часто, но все же бывали дни, когда он возвращался домой после десяти часов вечера. Катя ровно в десять укладывала спать сынишку, и Олегу, если он опаздывал, было велено не шуметь, а тихонько сидеть в гостиной или на кухне и ждать, когда сын уснет. Иначе неугомонный Сашка, поняв, что пришел папа и с ним можно еще немножко поиграть, не засыпал до одиннадцати, а то и до двенадцати часов. Поэтому, помучившись несколько раз, Катя ввела этот строгий запрет. Возвращаешься после десяти, будь добр, сиди тихо, как мышь и жди, когда сын уснет.

Вот Олег и сидел на кухне, ожидая, когда придет Катя, а поскольку на душе у него было тяжело, то помогала ему преодолеть невеселые мысли не любимая жена, а бутылка коньяку, подаренная, если он правильно помнил, их семье на новоселье. Олег никогда не пил. Так, иногда, в гостях, стопку водки или, в ресторане, бокал хорошего вина. И то, что происходило сегодня, было с ним первый раз в жизни. Однако коньяк не помогал. Тяжелый камень продолжал висеть где-то в области сердца, не давая глубоко дышать.

«Так и до инфаркта недалеко», – мрачно подумал он и, взглянув на часы, понял, что времени уже половина первого ночи.

Сашка давно должен был уснуть. Так почему же не идет Катя? Может быть, обиделась на него? В этот момент, словно почувствовал его мысли, на пороге появилась жена.

– Я уснула, – виновато проговорила она, потирая заспанные глаза, – не слышала, как ты пришел.

И тут, проснувшись окончательно, Катя оценила непривычную для их семьи, обстановку на кухне. И пьяного, опухшего, с красными глазами мужа, и его пришедший в негодность офисный костюм с галстуком, измазанным шоколадом, и грязный, непонятно откуда взявшийся граненый стакан с останками спиртного. Ее огромные зеленые глаза расширились от изумления, и она стала еще больше похоже на русалку. Даже не на русалку, а как показалось Олегу на большую рыбину. Она, действительно, подобно рыбе, выброшенной на берег, дышала глубоко и часто, хватая ртом воздух.

– Что это все значит? – придя, наконец, в себя строго произнесла Катя, выразительно обведя рукой небольшую кухню, – ты по какому поводу так напился?

Олег, заискивающе улыбаясь, начал нести какую-то околесицу, но вдруг, неожиданно для самого себя, положил руки на стол и, опустив на них голову, отключился от окружающей действительности. Пришел он в себя только на следующее утро. За окном ярко светило солнышко, а в квартире было тихо. Олег обнаружил себя лежащим на диване в гостиной. Каким образом он сюда попал, Олег не помнил. Вряд ли его перетащила жена, ведь он тяжелый, а она на седьмом месяце беременности. Постепенно события вчерашнего вечера восстановились в его памяти. Он встал и медленно поплелся в ванную. Голова была ватной, ноги подкашивались.

«Как меня развезло с трех стаканов коньяка», – грустно подумал он.

После холодного душа стало немного легче. На столе он обнаружил еще теплый завтрак и записку от жены.

«Позвонила твоей секретарше, сказала, что ты плохо себя чувствуешь и придешь позже. Попросила, чтобы тебя не беспокоили. Вернусь в десять часов».

Олег взглянул на часы, было без пятнадцати десять. Он все же не удержался и поел до того, как Катя вернулась, очень уж был голоден. Зато она сварила его любимый кофе и не произнесла ни слова, пока он не закончил завтракать.

– Рассказывай, – потребовала она, усевшись напротив мужа.

И Олег начал рассказывать. Подробно и с самого начала. Как Юра попросил найти потерянного ребенка, как он собирал информацию, как нашел Колобанову. А потом…

Тут Олег замолчал и уставился в пол. Катя тоже ничего не говорила.

– Катюша, – глухим чужим голосом проговорил Олег, – я даже не знаю, как тебе это сказать. Я хотел скрыть. Но…

Он опять замолчал.

– Ты что-то узнал, – тихо спросила Катя, – что-то плохое?

– Да, – Олег не знал, как произнести те самые несколько слов, после которых его прежняя, счастливая жизнь будет перечеркнута, а начнется другая, непонятная и неизвестная.

Ему казалось, что пока информация есть только у него в голове, ее еще можно удержать, не впускать в мир его семьи, в сознание его жены и детей. Он глубоко вдохнул и на выдохе произнес, наконец, те самые, тяжелые для него слова.

– Я узнал, что я неродной ребенок, приемный, – быстро сказал он и внимательно посмотрел на жену.

Она же осталась совершенно спокойной, не вздрогнула, даже не моргнула.

– Ты из-за этого так переживаешь? – своим обычным мягким голосом произнесла Катя.

И тут Олега прорвало. Он говорил и не мог остановиться. Про маму, которая обманывала, про отца, который не отец, про плохую наследственность, а главное, про ту женщину, с которой он познакомился вчера и которая напомнила ему самого себя. Он был похож на нее, очень похож. У него были такого же цвета глаза, и даже выражение этих глаз было таким же, как у нее, немного добродушным, но в тоже время напряженным, черты лица у него чуть круглее, а форма губ и носа точно такая же. Он лишь значительно выше ростом и шире в плечах, но ведь он мужчина. К тому же, возможно, фигурой он пошел в родного отца. Выговорившись, он замолчал и снова уставился в пол.

– А знаешь, – добродушным и даже несколько игривым тоном вдруг сказала Катя, – я не удивлена. Мне всегда казалось, что ты совсем другой. Я часто думала о том, как у таких родителей мог появиться ты. Вы совсем разные.

– Разве? – обескуражено спросил Олег, – я, наоборот, считал, что похож на маму. Не внешне, а по характеру.

– Вы, мужчины, странные существа, – весело улыбаясь, проговорила Катя, – вы способны решать мировые проблемы, а очевидных вещей не замечаете. Мне, честно говоря, не раз приходила мысль о том, что тебя усыновили.

Олег чуть не подпрыгнул на табуретке.

– Как? – воскликнул он, – почему?

Катя рассмеялась.

– Ну, во-первых, ты совершенно не похож на родителей внешне, ни на мать, ни на отца. А обычно так не бывает. Ты высокий, у тебя хорошая спортивная фигура, но присутствует склонность к полноте, и, если бы я не следила за твоим питанием, ты был бы толстым.

Олег в изумлении похлопал себя по бокам, но решил промолчать на это, очень обидное для него, высказывание жены.

– А родители твои, оба, невысокие и худые, – невозмутимо продолжала Катя, – во-вторых, они оба темноволосые, с карими глазами, а ты голубоглазый светлый шатен.

– По генетике, у кареглазых родителей может быть голубоглазый ребенок, – задумчиво пробормотал Олег, – вероятность двадцать пять процентов.

– По генетике, конечно, может, – усмехнулась Катя, – но это, согласись, бывает не часто. Ну а в-третьих, ты появился у них достаточно поздно, матери было сорок, а отцу сорок пять. В те годы это было редкостью. К тому же родители твои врачи, мама в роддоме работала, вот я и подумала, что, возможно, ты – приемный ребенок.

Олег смотрел на Катю, не скрывая изумления и восхищения женой. Она, оказывается, давно предполагала такое, но никогда ему ничего не говорила, а он мучается и не знает, как ей сказать ужасные, с его точки зрения, вещи.

– И ты не беспокоилась по поводу моих настоящих родителей? – спросил он, – может быть, они были бандитами какими-нибудь.

Катя опять рассмеялась.

– Это вряд ли. Ты ведь такой хороший, добрый, умный. К тому же, красивый.

Она подошла к Олегу и обняла его.

– И потом, ты теперь знаешь, кто твоя родная мама, – нежно проворковала она, – простая, милая женщина, к тому же родственница твоего друга. Так что будем дружить домами.

Ольга ушла из дома рано утром, чтобы никого не встретить и не начинать снова пустые и никому не нужные разговоры.

«Так будет лучше для всех, – думала она, – они быстрее привыкнут к новому образу жизни».

Она не позвонила своему любимому и не предупредила его о том, что переезжает к нему навсегда. Она была уверена, что он будет счастлив так же, как и она. Смущенно улыбаясь, она вспоминала, как он, каждый раз, когда она собиралась уходить, опускался перед ней на колени, целовал ее руки и уговаривал остаться хотя бы на пол часика. И как тяжело ей было снова и снова говорить ему, что она не может задержаться. Чтобы хоть немного утешить его, Ольга каждый раз обещала, что в самое ближайшее время расскажет все мужу и уйдет от него. Тогда глаза его светлели, он помогал ей надеть пальто или плащ и, целуя ее на прощание, говорил очень грустным и очень серьезным голосом:

– Это будет счастливейший день в моей жизни.

Он говорил это спокойно, но было этих словах что-то такое, от чего Ольга невольно вздрагивала. Ей на миг становилось страшно от того, что она сумела внушить настолько сильные чувства этому необыкновенному, самому прекрасному на свете человеку. Она не вызвала такси, решив поехать на метро. Вещей у нее было немного, лишь маленький старый чемодан с предметами первой необходимости. Однако, как только она вышла из метро, то услышала звонок мобильного телефона. Звонил Сергей.

Поколебавшись, Ольга все же ответила.

– Доброе утро, – услышала она спокойный и как всегда вежливый голос мужа, – ты ушла, даже не попрощавшись.

– Да, – ответила она раздраженно, – я все сказала вчера и не хочу больше ничего обсуждать.

– Я и не собираюсь ничего обсуждать, – в голосе Сергея послышались злые нотки, – я звоню тебе исключительно по делу.

– Слушаю тебя, – довольно резко произнесла Ольга.

– Скажи, кто отец Вали?

– Какая тебе разница? – она не ожидала такого вопроса и искренне удивилась, – я думаю, это не имеет никакого значения.

– Для тебя, может быть. Но Валя хочет это знать. И я тоже хочу.

– Но Валя…, – Ольга растерялась.

Она хотела сказать, что для Вали Сергей всегда останется отцом, но промолчала. Ведь тот мужчина, настоящий отец ее дочери не бросил ее, он вообще не знал о том, что от него родился ребенок, значит, он ни в чем не виноват перед Валей. И девочка, конечно, имеет право знать, кто ее биологический отец.

– Он был хорошим человеком, добрым, – мягким голосом заговорила Ольга, – он любил меня. Его звали Юрой.

– А фамилия? – нетерпеливо сказал Сергей.

– Фамилия? – удивленно переспросила Ольга, – я не знаю его фамилию.

– Вот как, – с сарказмом произнес Сергей, – Ну а что ты о нем знаешь? Где он живет, или жил, когда вы встречались. Ты, наверное, была у него дома?

– Была, – она опять задумалась, – Где-то в северных районах. Я не помню. Столько лет прошло.

– Отлично, – усмехнувшись, произнес Сергей, – ну а лет ему сколько? Наш ровесник?

– Нет, нет, – Ольга теперь говорила быстро, словно боясь забыть что-то значимое, – он меня моложе был, ему тогда было около девятнадцати. Он студентом был.

– А где учился? – не унимался муж.

– Я не знаю, – раздраженно ответила Ольга.

Разговаривая с Сергеем, она почти дошла до дома своего любимого и хотела побыть хоть немного один на один со своими чувствами. А тут муж, уже бывший, заставляет волноваться и вспоминать ту давнюю и не очень приятную историю.

– Я, правда, не знаю, – Ольга почти кричала в трубку, – мы с ним были вместе всего один раз, с тех пор прошло много лет, я никогда его больше не видела и понятия не имею, где он учился, где жил и как его фамилия. Я хочу начать новую жизнь и, пожалуйста, не звони мне больше.

Ольга спрятала телефон в сумочку, и, медленно пошла дальше, безуспешно стараясь вернуть себе состояние счастья и наслаждения жизнью, безраздельно владевшие ею всего десять минут назад.

Олег не вышел на работу и на следующий день. Он решил, что ему нужно несколько дней, чтобы вся та информация, которую он узнал, улеглась в его сознании. А для этого нужно было время. Пока он размышлял, что ему предпринять в первую очередь, позвонила его агент, дежурившая в больнице у Колобановой.

Он сразу понял, что Елены Петровны больше нет.

– Она раскрыла меня, – голос немолодой женщины, которая исполняла роль соседки по палате, звучал грустно и сочувственно, – она поняла, что я приставлена, чтобы следить за ней. Умная женщина. Умная и осторожная. Она оставила для вас письмо и просила сообщить вам об ее кончине.

В письме Елена Петровна подробно рассказывала историю рождения и усыновления Олега, утверждала, что Людмиле Олеговне неизвестно о том, что ее приемный сын знает ее тайну, и в обмен на неразглашение этой тайны просила Олега заняться ее похоронами.

«Родственникам на меня наплевать, – читал он неразборчивые строки, написанные слабой, дрожавшей рукой, – они меня сожгут, а урну выкинут».

Она же хотела быть похороненной рядом с мужем, на Серафимовском кладбище. Видимо перед смертью она решила покаяться и для этих целей выбрала Олега. Он устал читать о том, как она брала деньги за ведение родов, как обманывала женщин, рассказывая им о несуществующих проблемах, и за приличные суммы устраняла эти проблемы. Она блефовала с результатами анализов, пугая несчастных беременных и продавая им ненужные лекарства. Но, самым подлым ее поступком, было, безусловно, похищение младенца. Она оправдывала себя тем, что пристроит ребенка в хорошую семью, а также избавит молодую девушку от проблем. Но с родителей Олега она не только изначально взяла очень приличную сумму, но и потом, примерно раз в год обращалась за так называемой помощью. Олег понимал, что по сути, это был скрытый шантаж, но его родители были людьми обеспеченными и никогда не отказывали ей.

Сжав зубы, он все же дочитал письмо до конца. Заканчивалось оно словами о том, что Елена Петровна очень сожалеет о своей жадности, из-за которой совершала в жизни много непорядочных поступков. Олегу было горько и противно. Из-за этой женщины, из-за ее подлости пострадало много людей. Его родная мама, для которой та травмирующая история отравила всю ее последующую жизнь, его приемные родители, много лет вынужденные скрывать правду и бояться разоблачения, да и он сам. Как тяжело ему было, когда его догадки переросли в уверенность, как он переживал за жену и сына и не знал, да и сейчас еще не знает, как будет строить отношения с родными людьми, так неожиданно появившимися в его жизни.

Хотя Олег не был на работе всего четыре дня, включая выходные, ему казалось, что с тех пор, как он вышел отсюда в среду вечером, прошла целая вечность. Столько произошло событий…

– Доброе утро, Олег Алексеевич! – очаровательной улыбкой поприветствовала его секретарша, – на какое время назначить оперативку?

– Как обычно, – на ходу ответил Олег и закрыл за собой дверь кабинета.

«Ничего не должно измениться, – мысленно твердил он сам себе, – все должно идти так, как раньше».

Не успел он сесть за стол и включить компьютер, как к нему зашел его заместитель Петр Шестаков.

– У тебя все в порядке? – усаживаясь напротив Олега, озабоченно спросил он.

Они с Петей вместе организовали агентство, начиная практически с нуля. У них не было ни штата, ни базы данных, ни навыков расследования. Было лишь огромное желание и уверенность в своих силах. Олег помнил, как они с Петькой следили за мужем своей первой клиентки, как, боясь быть замеченными, перебегали из вагона в вагон в метро, как на трамвайной остановке прятались под ярким зонтиком Петиной жены, а затем под проливным дождем крались за ним по пустырю перед новостройкой.

– Ты зачем такой яркий зонтик взял, – злобно шипел Олег, – ведь, если мы его раскроем, нас заметят.

– Для маскировки, – простуженным шепотом отвечал Петр, – ты же сам сказал, что надо взять что-то, отвлекающее внимание.

Потом они долго смеялись над той своей первой операцией. Надо сказать, что закончилась она успешно, им удалось уличить мужа клиентки в неверности и получить солидное вознаграждение. Поэтому, посмотрев на расстроенное лицо Петра, он понял, что обманывать его не сможет. К тому же его заместитель, как и сам Олег, прекрасный сыщик и неправду чует издалека.

– У меня проблемы, – опустив глаза, произнес Олег, – личные. Обещаю, что на нашей работе они не отразятся.

– С женой все в порядке? – не унимался Петя.

– Да, все в порядке, – Олег немного помолчал, – Видишь ли, я сейчас не могу тебе всего рассказать, мне еще самому нужно много о чем подумать.

– Понимаю, – Петр кивнул, – если от меня что-то будет нужно, обращайся, не стесняйся. Ты же знаешь, мне можно доверить любую тайну.

– Да, я знаю, – Олег улыбнулся, – спасибо.

– Кстати, тебе Мария сказала, что тебя два дня домогался некий господин Куприянов, – произнес Петр, поднимаясь.

– Вот как! – оживился Олег, – Сергей Куприянов! Интересно, что ему нужно.

Он перезвонил Сергею и договорился встретиться с ним во второй половине дня у себя в офисе. Однако, когда Куприянов вошел в его кабинет, Олег в первый момент не узнал его. Бледное, осунувшееся лицо, запавший взгляд, все это было совсем не характерно для прежнего Сергея, позитивного и уверенного в себе человека.

– Я пришел к вам по очень личному делу, – приглушенным голосом произнес Куприянов, – никому другому я не могу доверить свои проблемы.

– Я вас слушаю, – Олег жестом предложил Сергею сесть за столик для гостей и нажал кнопку вызова секретаря, – чай, кофе?

– Если можно, – Куприянов смутился, – рюмочку коньяку.

Олег, которого при слове коньяк тут же стало мутить, все же сумел внятно изложить секретарше свои пожелания, потому что меньше чем через три минуты, Маша уже вошла в кабинет шефа с подносом, на котором расположились чашка ароматного чая для Олега, конфеты, бутылка коньяка, тоненькие дольки лимона и несколько бутербродов с икрой.

Гость сам налил себе коньяк и вопросительно уставился на Олега.

– Спасибо, в это время суток я пью исключительно чай, – с горькой иронией, не замеченной, впрочем, собеседником, произнес Олег, – а вы пейте, пожалуйста, не стесняйтесь.

– Благодарю, – Сергей опрокинул стопку, и взял бутерброд, – видите ли, Олег, у меня проблема, вернее две проблемы. Во-первых, от меня ушла жена.

– Вот как? – Олег был искренне удивлен, – вы рассказали ей о том, что в курсе ее похождений.

– Да, – не очень внятно произнес Сергей, дожевывая бутерброд, – видите ли, я всегда считал, что главное – быть честным, и я ей все сказал. Я попросил ее закончить ту связь, и пообещал, что все забуду ради детей.

Сергей говорил сумбурно, было заметно, что он очень волнуется.

– А она собрала вещи и ушла. Сказала, что любит его. Не взяла денег, не взяла украшений, ничего.

– Сочувствую вам, – ответил Олег, наполняя стопку Сергея, – но от меня—то вы что хотите?

– Я хочу знать фамилию и адрес человека, к которому ушла моя жена, – Сергей опрокинул еще одну рюмку, – этой информации не было в отчете.

– Вы правы, мы сознательно не сообщаем эту информацию, надеюсь, вы понимаете, почему?

– Нет, не понимаю, – Сергей вопросительно взглянул на Олега, – мне, кажется, что клиент имеет право знать…

– С одной стороны, конечно, вы правы, клиент платит и хочет получить максимальную информацию. А с другой стороны, посудите сами, узнает обманутый муж о сопернике, получает на блюдечке с золотой каемочкой его имя и адрес и бежит к нему выяснять отношения. Результат такой встречи, согласитесь, может быть печальным.

Сергей пожал плечами.

– Но мне казалось, что я имею право знать, – невнятно повторил он.

– Конечно, вы – это совсем другое дело. Я сейчас же приглашу сотрудника, который вел ваше дело, и он предоставит вам полный отчет. Но прежде ответьте мне, зачем вам это нужно?

– Я не собираюсь ехать к этому человеку и бить ему морду, – Сергей горько усмехнулся, – я просто хочу знать, кто он и как ей там живется. Она все еще моя жена, и я в какой-то мере чувствую ответственность за нее.

– Я понимаю вас, – Олег уже снимал телефонную трубку, – Рома, подойди ко мне с отчетом по делу Ольги Куприяновой. Да, это срочно. Да, с полным отчетом.

– Роман подойдет минут через пять. Вы сказали, что у вас две проблемы. Может быть, пока вы озвучите вторую.

– Да, конечно, – медленно проговорил Сергей, – дело в том, что моя жена сообщила мне, что наша старшая дочь, Валя, ну та, которую вы лечили тогда, давно…

– Да, да, я очень хорошо помню Валю.

– Жена сказала, что Валя не моя дочь, понимаете?

– Вот как, – Олег старался ничем не выдать своего изумления.

– Да, и теперь я хочу разыскать ее настоящего отца. Вернее, этого хочет Валя.

– А ваша жена? Она отказалась сообщить, кто этот человек? – Олег сознательно задавал вопросы и тянул время, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию.

– Нет, она сказала, что не помнит. Понимаете, она вся в своем новом чувстве, ей не до нас. Она сказала, что его зовут Юрий, что жил он в то время где-то в северных районах и был студентом. Тогда ему было девятнадцать или двадцать лет. Вот и все.

Олег молчал. Он раздумывал, как ему поступить, рассказать все Сергею сейчас или посоветоваться с Юрой.

– Я понимаю, – по-своему расценив молчание Олега, продолжал Сергей, – что это нелегко, но очень прошу помочь.

В этот момент дверь раскрылась, и в кабинет вошел Рома Моргулин, тот самый, который вел дело Ольги Куприяновой.

– Вот полный отчет, Олег Алексеевич, – Роман протянул пухлую красную папку, – здесь все.

– Ну вот, видите, – нарочито веселым тоном произнес Олег, – вашу первую проблему мы решим прямо сейчас, а по поводу второй я вам позвоню и сообщу о результатах в самое ближайшее время.

– Вы рассчитываете найти этого человека? – изумленно спросил Сергей.

– Конечно, это же наша работа, – Олег продолжал листать папку, но вдруг замер.

– Вот интересующие вас сведенья, – странным голосом произнес он.

Когда Куприянов ушел, унося с собой фамилию и адрес любовника своей жены, Олег еще несколько раз внимательно прочитал отчет, все еще не веря своим глазам. Черным по белому было написано имя любовника Ольги Куприяновой, и имя это было очень хорошо знакомо Олегу.

– Чертовщина какая-то, – вслух сказал Олег.

В этот момент дверь кабинета осторожно приоткрылась, и небольшую щель робко улыбаясь, заглянула Маша.

– Извините, Олег Алексеевич, к вам пришли.

– Кто? – нетерпеливо воскликнул Олег, – ты же знаешь…

Он не договорил, дверь распахнулась шире, и прямо за спиной Маши он увидел нескладную высокую фигуру, которую он легко бы узнал из тысячи.

– Это я, – пробормотал посетитель и слегка отодвинув Машу, осторожно вступил во владения Олега.

– Юра! – воскликнул Олег, – сегодня что-то происходит. День совпадений.

Он был удивлен. За все время существования фирмы Олега. Юра всего пару раз был у него в офисе, и вдруг пришел именно сегодня, практически сразу после ухода Куприянова.