Текст книги "Звездное небо. Книга 1"

Глава двенадцатая

– Итак, – Наташа обвела взглядом свою команду – сияющих землян и поникших темных эльфов. – Задание на сегодня. Смотрим записи, которые нам прислали по итогам учений. Сначала составляем сводные таблицы по атаке и обороне. До того момента, когда землянам удалось высадить десант на корабли темных эльфов. Отмечаем плюсы-минусы обеих сторон. Посмотрите по исходным параметрам, потом по результатам столкновения. Обязательно отмечайте все, что показалось странным. Посмотрите просчеты. Составьте пару человек-темный и обменяйтесь результатами. Когда все обсудим, составим рекомендации. Землянам – по обороне, темным эльфам – по атаке.

– А какие рекомендации можно давать землянам? – удивился кто-то из аналитиков Темного Ожерелья. – Вы же победили.

– Например, что делать со станцией обороны на Плутоне. Можете себе представить, сколько денег было угрохано, чтобы ее там поставить. Сколько денег уходит на ее содержание. А получается, это лишь ловушка для тех, кто на ней служит. И никакой защиты. Только иллюзия, что мы прикрыты. И, судя по потерям, слишком дорогая иллюзия.

– Еще мы не успеваем вывести корабли навстречу. Надо пересмотреть варианты старта, – заметила Иветта.

– Так что, господа, смотрим, составляем таблицы. Даю вам три часа. Потом совместное обсуждение.

– Почему ваш аналитический отдел не участвовал в операции? – спросил темный.

– С нашей стороны? Мы не хотели подыгрывать. Хотя командор Сильверстров, который командовал силами Земли, просчитал все варианты. И он вынужден был жертвовать солдатами и офицерами, чтобы задержать противника и получить возможность сбросить десант, который и решил исход учений… Это что касается землян.

– А в нашем случае?

– Как я понимаю, у темных эльфов вообще не принято привлекать аналитический отдел к разработке операций. Есть такой – и пусть будет, у всех же есть… И я вижу свою задачу в том, чтобы показать его полезность и переломить ситуацию.

Темные притихли.

– Я столкнулась с подобным, когда пыталась пробиться в штаб армии с документами по пиратам, – тихо сказала Наташа. – Со мной не то что не хотели разговаривать – на меня смотрели… Даже не как на спятившую. Как на маленькую несносную девчонку, которая в важный момент лезет к взрослым. Вроде и послать ее неловко, детей ведь не принято обижать. Да и если плакать начнет – утешать придется…

– И что вы делали в такой ситуации?

– Воспользовалась знакомствами. Документы посмотрел мой муж. А он к тому моменту был Героем Земли. Это орден за личное мужество при проведении боевой операции, – пояснила Наташа для темных. – Его мнение было весомым в военных кругах. Он и познакомил меня с Сильверстровым. А у Петра Даниловича потрясающая широта кругозора. Он умеет зрить в корень. Ему все равно было, что планы пиратов с направлениями ударов принесла кадет академии с предпоследнего курса. Он оценил. И меня привлекли к работе.

Она оглядела свою команду:

– Так что темным эльфам еще предстоит узнать, насколько важна аналитика. Хотя, чтобы вас утешить… Моя собственная дочь, например, считает то, чем я занимаюсь, бесполезным занудством.

И Наташа развела руками. Отдел дружно захихикал и приступил к работе.

С момента, как флот темных пересек границы Солнечной системы, до того, как первый десантник прорвался сквозь обшивку огромного корабля противника, прошло всего восемь минут сорок семь секунд.

Командор Вереева отсмотрела эти минуты с разных камер и ракурсов раз пятьдесят. Не меньше. И с каждым разом мрачнела все больше и больше. Победой они были обязаны только начальнику генерального штаба Темного Ожерелья. Она внимательно слушала переговоры между молодым, рьяным и амбициозным начальником генерального штаба Ро’Гриком и неторопливым, надежным маршалом Ро’Ольдом. И понимала, что будь на мостике владыка, все было бы по-другому. Они бы проиграли.

И черная дыра с ней, с этой победой… Аналитик видела: Солнечная система абсолютно беззащитна перед нападением любого члена Галактического совета. А значит, и любая из трех систем, входящих в Земной союз: и Тау-Кита, и Дюна, и Кеид – тоже.

А с учетом того, что пираты окопались в Гильдии купцов Галактического совета…

Получается, один хорошо подготовленный удар такими кораблями, какие продемонстрировали темные, – и все. А ведь в учениях принимала участие лишь часть кораблей.

У Наташи заболела голова, когда она представила: все, что она видела на дисплее, все, что она помнила… происходит на самом деле…

И что со всем этим делать? Просто понадеяться, что темные эльфы их защитят? Превратиться из равного, пусть и выбившись в это звание случаем, в вечного просителя…

Нельзя.

Значит, надо думать. Просчитывать. Изворачиваться. Как и не обрушить экономику Земного союза, и организовать оборону планет таким образом, чтобы кадровый офицерский и солдатский состав не выходил на стопроцентные невосполнимые потери уже после первого же сражения.

Тут ее захлестнули воспоминания о вероятности, в которой она побывала непонятно почему. Вспомнилось, как кадровые офицеры эскадрилий пытались остановить ветеранов-отставников, которые деловито и привычно грузились в брандеры, чтобы уйти в небо. В свой последний вылет.

– Пацаны, – ворчал тогда Петрович. – Да угомонитесь вы. Вам завтра достанется. Наташ, что будет завтра?

– Если сегодня выстоим – атака на Марс, – беспомощно ответила Наташа.

– Будет вам завтра Марс, – улыбнулся генерал в отставке, блеснув глазами. – Размажьте остроухих по поверхности.

Она непроизвольно всхлипнула, настолько реальным было видение… Словно она на самом деле прощалась со своими друзьями навсегда. Не зная, что им принесет завтра. И будет ли оно.

– Наташа… – Она поняла, что ее за плечо трясет Иветта, обеспокоенно заглядывая в лицо. – Наташа, что с тобой?

– Все… – хрипло произнесла она. – Все хорошо.

– Хватит, – стала распоряжаться заместительница. – Делаем перерыв. И пообедать пора. И уже вместо трех часов сидим почти четыре.

– Есть что попить? – попросила Наташа. – Горло пересохло и дерет.

Ей протянули бутылочку с яблочным соком.

– Пей. Ты белая совсем. И тебя знобит. Как голова?

– Кружится.

– Ты дойдешь в столовую? Или врача вызвать?

– Дойду. Не поднимай панику. Просто увлеклась.

Иветта недовольно покачала головой.

И они отправились поесть в столовую. Иветта планировала по-тихому поручить кому-нибудь из темных связаться с владыкой и организовать начальнице встречу с лазаретом и успокоительными. Осталось придумать, как это сделать так, чтобы остаться в стороне.

Нарушать прямой приказ Вереевой не хотелось.

– А вот и вы! – окликнули их группу около лифтов.

Повстречался им начальник генерального штаба лир Ро’Грик собственной персоной. И не надо было быть аналитиком, чтобы понять, каково ему.

Стоило увидеть подрагивающие руки, сжимающиеся в кулаки пальцы, алые глаза… То ли капилляры полопались, то ли у темных в таком состоянии глаза становятся цвета крови? Кто ж его разберет…

– Добрый день, – выступила вперед Наташа.

А Иветта мысленно застонала. Наверняка это спровоцирует темного. И задумалась. Может, сразу вызвать охрану? Или не стоит показывать свою слабость?

– Добрый?! – взвился молодой маршал. – Конечно, для вас день моего позора – добрый! Вы же все для этого сделали!

– Вы ошибаетесь, – холодно возразила Наташа, думая с досадой о том, почему же не подходит этот проклятый лифт. И как так получилось, что на площадке возле него больше никого не оказалось.

– Ваш майор шпионил за нами! Вы были в курсе всех планов! И тоже сливали информацию!

Темный подскочил к Наташе. Она отшатнулась. Маршал явно обезумел. Ей стало страшно. Но ее и землян уже загородили собой аналитики, соплеменники спятившего. Какими-то неуловимыми глазу движениями они оказались впереди.

– Лир Ро’Грик, – сказал один из них, тот, который все интересовался, почему аналитический отдел не участвовал в операции. – Остановитесь. Вы ведете себя недопустимо.

– Предатели! – прошипел начальник генерального штаба.

Белоснежные волосы маршала взвились облаком. Прыжок высоко вверх, одновременно – лязг меча, выхваченного из-за спины. Аналитики прыснули в стороны. И только тот, кто говорил, успел подставить под сталь не беззащитную плоть, а зазвеневшее оружие.

– Свяжитесь с охраной! – отдала приказ Иветта, а у Наташи перехватило дыхание. Она могла лишь только тяжело дышать.

Аналитики и мужчины-земляне кинулись оттаскивать маршала от их товарища, но снова разлетелись в стороны. Один из темных так и застыл, сильно впечатавшись в стенку.

В этот момент Ро’Грик выбил меч из рук аналитика и тут же ударил гардой по голове. Лицо маршала превратилось в звериный оскал. Он занес меч над поверженным противником, отпихнул Иветту, которая кинулась в глупой надежде ему помешать…

– Что происходит? – раздался чей-то изумленный бас.

И тут уже отлетел в сторону молодой маршал. Но, приземлившись на обе ноги в стойку, он бросился на вновь появившегося.

Маршал Ро’Ольд (а это был именно он), улыбнувшись, посмотрел на спятившего коллегу. Жажда отпинать этого молодого твердолобого придурка была просто нестерпимой. Особенно после того, как они проиграли учения. А тем более теперь, когда он так опозорил всех темных перед женщинами. И подверг жизнь луры опасности.

Темные эльфы закружились смазанными тенями. Зазвенела сталь. Иветта с трудом поднялась – отовсюду уже сбегались темные. Ее оттащили в сторону. Она заметила лекаря. Его косички на голове она помнила. Он суетился вокруг впавшей в ступор Наташи. А его коллеги – возле пострадавших аналитиков.

– Не трогать! – раздался приказ маршала Ро’Ольда – у штурмовика даже не сбилось дыхание. У Ро’Грика уже было разбито лицо и распорот бок. – Потом арестуете!

– Внимание! – раздался голос адъютанта. – Владыка на палубе.

Маршал Ро’Ольд, как и полагается по протоколу, как и все присутствующие, кроме раненых и лекарей, встал по стойке смирно. И отправил меч в ножны.

Истошно завопив, Ро’Грик кинулся на противника. Штурмовик успел достать обезумевшего маршала прямым ударом кулака в нос. И уйти. Почти. Меч вонзился в его тело справа и застрял в ребрах.

Так что на пол оба маршала рухнули вместе.

Глава тринадцатая

– Моя вина, – опустил голову молочный брат владыки. – Мы же на флагмане. С твоей женщиной ничего не могло случиться. Вот и расслабились. Кто ж знал, что у молодого и рьяного крышу снесет после учений…

– Хорошо, что еще маршал-командующий мимо проходил, – проворчал владыка.

Он сидел в кресле возле реанимационной капсулы, в которой находилась в искусственном полусне Наташа, и держал ее за руку.

– А что с лурой?

– Лекарь говорит, что она погрузилась в какую-то вероятность. Вернулась только тогда, когда я с ней заговорил.

– В вероятность? Как ты? Женщина?

– Она это может. Но вот так, спонтанно… Это очень опасно.

Сержант покачал головой:

– Удивительно. Она словно создана для тебя. Но на другом конце Вселенной. Как такое может быть…

– Мать-Тьма велика и непостижима в своей мудрости, – опустил голову владыка. – И во всем, что с нами происходит, есть великий смысл, который мы можем сначала и не понять.

– Слушай, а как Ро’Ольд удар-то пропустил? Это же невозможно!

– Оружие убрал, как меня увидел. По протоколу. А Ро’Грик ударил.

– Казни урода! – попросил сержант штурмовиков. – Ты же понимаешь, после того, что произошло, он или сам себя, или кто-то из ребят не выдержит… Такое прощать нельзя!

– Насколько целесообразно его казнить? – донеслось из реанимационной капсулы.

– Наташа! – обрадовался владыка.

– Лура! Как вы нас испугали… – И брат-штурмовик понял, что обозначает странное слово, которого не было в языке темных.

– Что со мной случилось?

– Ты погрузилась в вероятность и попыталась сплести свое кружево иллюзий. У тебя не хватило сил. Ты отключилась. И не могла вернуться.

– Ужас… И что мне теперь делать?

– Учиться. Как входить в это состояние без ущерба для себя, как выходить.

Штурмовик вспомнил, в каком состоянии был молочный брат после последнего возвращения из Пещеры предков, и насмешливо хмыкнул. Владыка посмотрел на него недовольно.

– Слушай, – отвлекла их Наташа. – А драка мне померещилась?

– К сожалению, нет, – нахмурился Ра’хард. – Маршал Ро’Ольд и один из ваших аналитиков в тяжелом состоянии. У остальных мужчин синяки, шишки. Несколько переломов на всех. У твоей заместительницы сломана ключица и синяк на пол-лица. А мы пытаемся понять, что нам делать с Ро’Гриком, который ждет моего решения в тюремной камере.

– А что с ним вообще случилось?

– Это ты наблюдала боевое безумие темных эльфов.

– Страшно, – прошептала Наташа.

– Это было какое-то неправильное безумие, – проворчал Ру’Рар. – Мы в боевом безумии отличались всегда тем, что не причиняли вреда друг другу. Но он ведь кинулся не на землян. А на своих.

– Дай приказ проверить его кровь, – распорядился владыка.

Молочный брат поднялся, коротко поклонился и оставил землянку и темного наедине.

– А ведь я должен был решать вопрос насчет бала… – скривился Ра’хард и потянулся к Наташе.

– Какого бала? – с подозрением посмотрела она на него и отодвинулась.

– Да вашего. На Земле. В честь дружбы и прочих высоких материй.

– Ну, не буду тебя отвлекать… – слишком нежно улыбнулась ему любимая. – Занимайся, конечно. Дипломатия – она такая… Жизненно необходимая.

– Жизненно необходимая мне – ты, – хищно улыбнулся владыка.

– И небо, опять же, голубое…

– Облака белые, я помню. Дыхание мое, ты мне там нужна.

– Торн, вот и за каким, а?

– Любимая, – укоризненно посмотрел он на нее.

– И я практически раненая.

– Бедняжка, – промурлыкал он.

– И… совсем без сил.

– Может, есть способ тебя спасти?

– Конечно, – энергично кивнула Наташа.

– Какой? – потянулся он к ее губам. – Подскажешь?

Тут раздался шум за дверью. И послышался отчаянный голос адъютанта:

– Не пущу!

– Кто там? – спросил владыка.

– Миша и Даша – что там гадать, – улыбнулась Наташа.

Ра’хард поднялся, дошел до двери и приложил ладонь к панели, открывающей замок.

– Что с мамой? – завопила Даша. – Что с ней сделали ваши темные?

Последнее слово она словно выплюнула. Как ругательство.

– Даш, прекрати, – села в капсуле Наташа. – Я просто наблюдала драку и испугалась. Нервы.

– Что-то раньше подобных «нервов» не было.

– В позапрошлом году мама лежала в больнице, – негромко напомнил Миша. – Криз, мам, правильно?

– А ты откуда?

– Шифруешься ты, конечно, хорошо, – скривился сын. – Но я, как ты помнишь, в этом году поступил учиться на врача. И к этому моменту уже два года как ходил на подготовительные курсы в центральный госпиталь. Поэтому связи у меня есть. Предупредили.

– Стой… Я же лечилась не в центральном, а в военном. Специально.

– Тебя консультировали кардиологи и из нашего госпиталя тоже.

– А мне почему не сказали? – возмутилась Даша.

– Я тебя просил быть потише и не трепать нервы матери, – сурово посмотрел на нее младший брат.

– А по-человечески?!

– А ты часто за последние два года по-человечески поступаешь? – негромко спросил Миша.

– Козел! – психанула сестра.

– Дети, прекратите! – вмешалась их мама.

– Ты его всегда защищаешь! – закричала Даша.

– Вот что, Дарья, – проговорил владыка тихо, но так, что все в палате смолкли. – Вы сейчас пойдете со мной. Я отвечу на все ваши вопросы. И если у вас есть какие-то претензии – вы их тоже выскажете. Мне.

Даша фыркнула, поднялась. И, ни на кого не глядя, вышла. Ра’хард отправился вслед за ней.

– Не переживай, – улыбнулся Наташе сын. – Я думаю, они быстрее договорятся, чем Дашка с тобой. Или со мной.

– Итак, молодая госпожа, – распахнул перед Дашей дверь кабинета владыка, пропуская ее вперед. – Прошу вас.

– Благодарю, – склонила она голову.

Ну просто благовоспитанная барышня из хорошего семейства.

– Слушаю вас, – усаживаясь в кресло напротив, проговорил претемный лур.

– Это я хотела, чтобы вы объяснились, – сложив ручки на коленочках и выпрямив спину, сказала девчонка.

– Я бы желал, чтобы и наши с вами отношения, и ваши отношения с матерью проходили в мирном и уважительном ключе. Вы – неглупая, хорошо образованная и прекрасно воспитанная девушка и вполне можете себя вести адекватно.

– Всё? – насмешливо посмотрела она на него синими материными глазами.

– Всё, – кивнул Ра’хард, улыбаясь. Просто не сумев остаться серьезным.

– А теперь послушайте, что я вам скажу, уважаемый. Я буду вести себя так, как считаю нужным. И именно так, как заслуживают окружающие. А что касается вашего владычества – мое поведение вас просто-напросто не касается.

– Изумительное нахальство, – восхитился лур. – Я могу узнать, чем же ваша мама заслужила подобное отношение? Равно, как и ваш брат?

– Они мягкотелые и слабые. Значит, с ними и надо так себя вести.

– То есть вас не надо уговаривать вести себя уважительно. Вам надо… не знаю… разбить лицо. Желательно солдатским ботинком. Выкрутить руки. До хруста. И тогда вы перестанете хамить?

– Вы не посмеете, – побледнела Даша, осознав вдруг, кто сидит перед ней.

– Тьма с вами! Я не воюю с женщинами, – рассмеялся Ра’хард. – Я просто хочу, чтобы вы запомнили этот разговор. Жизнь – она очень справедлива. И когда-нибудь вы оцените мягкость вашей матери. И ее бесконечное терпение, и ее бесконечную любовь к вам. Только я хочу, чтобы вы знали. Ее реакция на ваше поведение – это не признак слабости. Это признак величайшей силы духа.

– Я могу идти? – уставилась в пол девушка.

– Конечно.

Даша дошла уже до двери, раскрыла ее. И, уже стоя в проеме и оборачиваясь, произнесла:

– Если же вы так волнуетесь за маму, вы бы ей хоть кольцо купили. Чтобы обозначить серьезность намерений. Если они, конечно, присутствуют.

Он вернулся в палату к Наташе, когда она была там одна. Сын ее ушел.

– Не договорились? – усмехнулась женщина.

– Нет, – удивленно сказал темный. – Поразительное создание.

– Ты знаешь, я до позапрошлого года с ней проблем не знала. Совсем. В школе – круглая отличница. Характер – веселый, уступчивый. В общем, мамина радость. Когда мне рассказывали, что у других дети выделывают в переходном возрасте, я только диву давалась. У нас такого в семье не было. Миша… Он как отец. Может и набычиться, может вспылить не по делу. А Даша…

– И что изменилось с прошлого года?

– Ты знаешь, я думаю, она просто выросла. Мир оказался слишком большим за порогом дома. Слишком сложным. И… мне порой кажется, что я была для нее… идеалом. А потом она осознала, что я – тоже человек. Всего лишь человек.

– Сочувствую.

– Я все жду, когда же это все уляжется. И верю, что это произойдет.

Они помолчали. Потом Ра’хард вспомнил, что так и не урегулировал с Наташей важный вопрос о завтрашнем мероприятии на Земле. Помрачнел. И решил, что ничего говорить не будет.

– Я понимаю, что лучше всего продемонстрировать, что я жива и здорова, – сказала Наташа, как обычно, прочитав его мысли.

– Отдыхай. Завтра ты на больничном.

– Нет, Торн. Я отправлюсь с тобой. Вот надену мундир со всеми орденами – пускай любуются. Только надо мундир еще заказать, у меня его отродясь не было.

– А можно я закажу тебе бальное платье – самое красивое, какое успеют сделать на вашей планете?

– Ты скажи еще «синее», – усмехнулась Наташа, вспомнив их попытку на Альраме сходить на ужин в ресторан.

– Ты прекрасна, – прошептал он. – Желанна. А в том платье… Я с ума сходил.

– А в том ошейнике? – прошипела она.

– Ну, я тебе голубые бриллианты и так куплю, – задумчиво пообещал владыка. – На Земле.

– Это излишне.

– Жаль только, что драгоценности мне не доставят из дворца. У меня есть родовые украшения Хардов. Тебе бы они подошли.

– Глупости, – поморщилась командор. – И зачем мне драгоценности стоимостью с космический корабль?

– Дыхание мое… А какое кольцо я тебе должен выдать, чтобы доказать серьезность своих намерений?

– Никакого, – слишком ровно проговорила Наташа.

– Я тебя задел этим вопросом?

– Нет, – совсем уж спокойно получилось у нее.

– Это что-то из ваших местных обычаев, которых я не знаю?

– Торн. Давай оставим этот разговор.

– Хорошо, – кивнул он и подумал, что надо будет спросить у кого-то из землян, что там не так с этими кольцами.

– Распорядись, чтобы меня выпустили из лазарета, – попросила Наташа. – У меня и работа по анализу учений не окончена, и завтра этот бал так некстати. Мне надо понять, что надеть, что делать с прической. К тому же не помешает накраситься, а у меня дома даже тушь засохла за ненадобностью.

Торн усмехнулся: женщина – это все равно женщина. К какой бы расе она ни принадлежала…

– Чем я могу помочь тебе?

– Связь с Землей. Потом, наверное, придется слетать туда. И вообще, мне, наверное, удобнее будет ночевать на Земле.

– Ты позволишь составить тебе компанию?

– Скажи еще, что пойдешь со мной по магазинам, – усмехнулась она.

– Я не против, но будет много лишнего внимания.

Наташа задумалась.

– Слушай, – прижался он к ней. – А давай, раз уж мы в медблоке, лекарь отрастит тебе волосы?

– Да какая разница? – проворчала она.

– Пожалуйста.

– Ладно, – почему-то согласилась Наташа, сама себе удивляясь. – Только я не знаю, какие нужны наряды на подобное мероприятие. И прически. Не хочу показаться смешной.

– Оставь распущенными, – тихо предложил он, прикасаясь к ее коротко остриженным волосам и пропуская их сквозь пальцы. – Только нужен будет венец – широкий, с драгоценностями, чтобы их поднять на висках. Это будет… умопомрачительно…

Он сделал паузу, чтобы продолжить говорить комплименты, но вдруг сказал совершенно печально:

– И я буду страдать.

– Тогда, конечно, пойдем к лекарю, пусть их скорее отрастит, – рассмеялась Наташа.

– Я глупею, когда на тебя смотрят другие мужчины, – признался Торн.

– Заметила уже. Пойдем, у нас много дел.