Текст книги "Звездное небо. Книга 1"

Глава двадцать первая

Наташа, пробродив по лесу почти до самого вечера, сразу отправилась на здешний пляж, где в их поселке проходили все общественно-полезные мероприятия. У них вообще жили дружно. Землю под застройку в таких местах на материнской планете давали только за заслуги. Или за деньги, более чем неприличные, но к ним это отношения не имело. В этом поселке, носившем гордое название «Окуневка», жили отставные военные, много вдов с детьми. Главным был Петрович. Вот он-то и подошел к Наташе.

– Что у вас за шум был ночью?

– Слушай, я иногда ощущаю себя так, как будто из казармы и не переезжала никуда, – вздохнула Наташа. – А ты – в роли офицера-воспитателя.

– Я уже хотел на помощь выдвигаться.

– Кому? Гостю? Чтобы я его не покалечила и сегодняшнее мероприятие не сорвала?

– Видимо, твой темный владыка где-то сильно нагрешил, раз уж из всей Галактики ему досталась ты, – по-отечески улыбнулся сосед, ободряюще похлопал ее по плечу и отправился дальше руководить приготовлением шашлыка на такую тучу народа.

Жарили шашлык мужчины, как и полагается, не подпуская женщин к приготовлению ценного продукта. Жена генерала руководила лучшей частью человечества. Женщины накрывали на стол, раскладывали пироги, в большом количестве приготовленные заранее, резали помидоры и огурцы.

Наташа сунулась помогать, но ее быстро отправили посидеть на камушке и отдохнуть. Все знали о ее неумении готовить. И нелюбви к этому делу. Хорошо хоть пирожок в руки сунули. Завтракать она толком не позавтракала. Разговор с Ру’Раром не способствовал. Обед пропустила. А теперь мучилась вопросом: и чего она столь бурно отреагировала на злость владыки темных?

Ну вот, пожалуйста! Стоило вспомнить о том, каким тоном он с ней разговаривал… И слезы опять появились на глазах.

Она отвернулась от людей и смотрела на море. Такое тихое, такое бесстрастное. Наташа остро завидовала ему. Лови себе улыбку солнца на небе, бушуй время от времени, просто чтобы напомнить, что у тебя есть характер. И нет ничего и никого, кто мог бы затронуть твое сердце…

Задумавшись, она и не заметила, как разговоры затихли. Очнулась на громогласные выкрики. Земляне приветствовали гостей – темных эльфов. Они, торжественно выступая вдоль кромки воды, действительно смотрелись очень эффектно. Белоснежные развевающиеся волосы, яркие глаза. Темно-серая стандартная форма, мечи за плечами. Впереди гордо шагает владыка претемный лур Ра’хард.

– Начинаю думать, что от новых союзников нам ничего хорошего ждать не приходится, – проворчал у Наташи над ухом знакомый голос.

Командор Сильверстров глядел на темных и хмурился.

– И что случилось, Петь? – не могла не спросить Наташа.

– Похоже, у меня адъютанта увели, – пожаловался военный.

– Кто посмел?

– Вон, – с отвращением кивнул командор на начальника службы безопасности владыки.

Рядом с ним, явно чувствуя себя не в своей тарелке, находилась девушка, которую Наташа видела в приемной у коллеги. Только была она не в форме, а в джинсах и футболке.

– И на Евгению твою глаз положили? – насмешливо спросила Наташа, узнав девушку.

– Как и на твою Иветту, – кивнул Сильверстров на другую пару.

– О как! – увидела Вереева сияющую заместительницу и ликующего (это было видно даже на расстоянии) маршала Ро’Ольда. И тут же отметила, с какой нежностью сержант Ру’Рар смотрит на Машу.

Все три пары не стали идти среди гордо вышагивающих темных, а подошли тихонько и, стараясь не привлекать к себе внимания, смешались с жителями поселка.

– Быстро все у них, – с какой-то завистью проговорил Сильверстров.

Наташа кивнула:

– Ра’хард говорил, что темный эльф начинает чувствовать э’тили практически сразу.

– А твой чего не подходит? Поругались?

– Петь, – поморщилась женщина.

– Он все-таки владыка. И, я так понимаю, привык к безропотному подчинению.

– Представь себе, я тоже, – проворчала Наташа.

– Ну, у тебя хоть дети есть, – улыбнулся Сильверстров. – Значит, ты все-таки сталкивалась с гражданским неповиновением.

– И дети, и кадеты иной раз пытаются мне доказать, что моя наука – просто никчемная трата времени.

– А вот у твоего владыки подобного опыта маловато. Нет, с тобой он, конечно, быстро его наберется. Но все-таки… Будь снисходительнее к мужику.

– Командор… Вот шли бы вы с вашей мужской солидарностью, которой нет преград… куда-нибудь водки выпить!

– Не могу не выполнить приказ! – бодро вскочил командор и ушел к мужчинам.

От столов шел характерный для грандиозной пьянки шум. Голоса крепли, речи звучали решительнее.

– Наташ, ты чего на камушке скучаешь, как Аленушка? – подошла к ней жена Петровича.

– Я не скучаю, – улыбнулась Вереева. – Я расслабляюсь. И наблюдаю.

– Твой способ веселья?

– На сегодня – да.

– И не ела ничего, – нахмурилась добрая женщина.

– Вставать лень.

– Сейчас! – Она замахала руками и приказала подбежавшему мальчишке: – Принеси шашлыка, помидорчиков. И… Что ты пить будешь?

– Сок или компот. Думаю, алкоголь не для меня сегодня.

– Буянить будешь?

Наташа тяжело вздохнула.

– Слушай, – оценила ее состояние жена генерала. – Мужики – хоть наши, хоть эти… темные с белыми волосами… Они зверьки своеобразные. И самое главное! Нельзя на них очень бурно реагировать. И еще. Чем больше они накосячат, тем хуже прощения просят. Хотя… Мой вот за тридцать лет вообще ни разу не просил. Хотя, можешь мне поверить, было всякое.

На этом она передала Наташе еду и ушла руководить процессом. Наташа успела вцепиться зубами в кусок мяса и зажмуриться от удовольствия. Шашлык был приготовлен божественно!

– Что, мам, любовь прошла? Завяли помидоры? Ботинки жмут и нам не по пути? – Даша уселась на камень рядом с мамой.

– И тебе доброго дня, доченька! – улыбнулась Наташа. Как бы то ни было, она соскучилась. Дети в эти дни ее не баловали своим присутствием. – Только я не поняла, а вот к чему ты это?

– К твоей любовной истории.

Наташа насмешливо хмыкнула и стала методично уничтожать шашлык.

– Слушай, а вот как ты можешь на меня не злиться? – вдруг удивилась Даша.

– Почему я не злюсь? – оторвалась от еды Наташа. – Очень даже. Только долго не могу. Не умею.

– Почему?

– Люблю, наверное, слишком сильно.

Теперь дочь издала странный звук, символизирующий недоверие.

– Я очень скучаю по тем временам, когда мы просто болтали, – вдруг призналась Наташа.

Для начала дочь отвернулась. И Наташа успела себя обругать. Ее девочка снова закрылась. Но потом она услышала тихое и такое чудесное:

– И я, мама…

– Слушай, – ликование забурлило в Наташе. – А если мы как-нибудь устроим девичник?

– Только я буду пить не сок! – И Даша демонстративно поморщилась, глядя на материн стакан. – Знаешь, мам, я предпочитаю на вечеринках алкоголь.

Наташа заулыбалась. В голосе дочери прозвучал высокомерный вызов, а сама Даша с любопытством смотрела на мать, явно ожидая ее реакции. И сейчас, как никогда за этот год, была похожа на себя прежнюю, мамину девочку, с которой они были не разлей вода.

– Да, доченька, ты мне просто решение теоремы Ферма открыла. Математики более трехсот лет доказывали, а ты вот так – просто…

– Мама! Избавь меня от своего математического юмора!

– А вот скажи мне, Даша, элитную бутылку шотландского скотча, который мне выпускники притащили в подарок, вы со своими кадетами распили? Или брат к медикам уволок?

– Ты же все равно пьешь только коньяк, – насупилась дочь. – А алкоголя дареного у тебя – хоть винный магазин открывай.

– Если мои выпускники – военные и там лишь тридцать процентов женщин, то чего еще ждать?

– Кстати, гадость была страшная, – честно призналась дочь.

– Вы только об этом не распространяйтесь. Ваш куратор участвовал в преподнесении подарка. Расстроится.

– Дмитрий Иванович? – как-то быстро спросила дочь.

– Именно он, – кивнула Наташа.

– А… как он?

– Отработал провинность. Поучаствовал в учениях. Командовал условным абордажем флагмана темных. Сейчас убыл в отпуск. А что?

– Э-э-э… Ничего.

Они сидели рядом и смотрели на море.

– Слушай, – спросила Даша вдруг очень-очень серьезно. – Темный тебя обидел?

И была в голосе такая угроза по отношению к владыке, что Наташа почувствовала себя абсолютно счастливой.

– Нет, солнышко, – ответила она своей такой взрослой дочери. – Он испугался ночью. Мне стало нехорошо. Он подумал, что я сама, нарочно, спровоцировала этот приступ. И высказался. А теперь дуется.

– А что за приступ? Может, тебе к врачу надо, а ты сидишь здесь, на камушке, на море смотришь!

– Я боюсь, что если расскажу тебе, то ты примешь меня за сумасшедшую.

– Мам, у тебя же в голове компьютер. А они с ума не сходят, – снисходительно заметила дочь.

– Владыка темных умеет погружаться в вероятности. Это похоже на то, что я просчитываю в своих программах и машинах, только с полной иллюзией погружения.

– А какое это отношение имеет к тебе?

– Теперь это почему-то умею и я, – призналась Наташа.

– Обычно люди и нелюди передают половым путем что-то другое, а не магические умения, – засмеялась невозможная девчонка.

Наташа хотела возмутиться, потому мысленно махнула рукой. И засмеялась тоже.

– Погоди, – вдруг дочь оборвала смех и с тревогой посмотрела на мать. – Полная иллюзия погружения. Значит, ты можешь оттуда и не вернуться?!

– Сегодня ночью я застряла. Меня вывела какая-то искорка, – тихо пояснила Наташа.

– Слушай, и твой длинноволосый еще какие-то обиды изображает! – подскочила Даша. – Пусть учит тебя, как этого избежать, а не строит из себя высокомерного болвана!

– Он меня и учит. Искать ключи, по которым можно вернуться. Оставлять для себя метки перед погружением. Другое дело, что все произошло спонтанно. Да еще и во сне.

– И как предотвратить опасность?

– Я буду перед сном, чтобы контролировать ситуацию, рассматривать памятные вещи. К ним можно привязать себя.

– А что это за вещи?

– У меня есть целая коробка с сокровищами.

– Эта та, в которой мои носочки из роддома лежат? И Мишкины рисунки из детского сада на тему: «Не так страшна мама, как ее портреты»?

Наташа кивнула:

– А еще ангел, которого ты на Рождество делала.

– Мама! – в голосе дочери был ужас. – Он же страшный, как моя жизнь во время сессии!!!

– Зато очень экспрессивный.

– А луру Ра’харду ты расскажешь? – серьезно спросила Даша.

– Чуть позже. Когда буду с ним разговаривать.

– Значит, долго сердиться ты не умеешь только на меня и на Мишу. Правда, мам?

– Получается, что так.

Глава двадцать вторая

Владыку претемного лура Ра’харда с самого утра раздражало все. И темные, что попадались на его пути. И неугомонные земляне с идеей вечерних посиделок. И постоянно улыбающийся Ро’Ольд – ну не должно у маршала штурмовиков быть такого глупо-счастливого выражения лица! И начальник службы безопасности бесил. Тот никак не мог решиться пригласить на свидание секретаршу Сильверстрова. И его собственный адъютант, который протянул владыке список тех темных, что уже нашли своих женщин. И бывший маршал Ро’Грик, который, не дождавшись претемного, чтобы обсудить план, просто сбежал. Пиратством заниматься по приказу владыки.

И Наташа Ра’харда раздражала дико. Со всем ее неуемным любопытством и стремлением влезть куда не следует. Это же надо, попытаться самостоятельно погрузиться в вероятность! Да еще и так глубоко… Когда на совещании он почувствовал, как она проваливается в просто бездонную яму, сердце оборвалось. Он летел на Землю, пытаясь обогнать время, каждую безжалостную секунду понимая, что опоздал. Потом были десять часов ожидания. Десять часов просто убивающей его беспомощности…

Так что владыку раздражали все. Хотя нет. Был кое-кто, кто будил в нем гораздо большую неприязнь, чем все остальные, практически ненависть. Это был он сам. Почему он так заговорил с Наташей, когда та очнулась? Что на него нашло? И главное! Как теперь ей на глаза показаться?

К тому же он покинул ее, чтобы провести совещание генерал-губернаторов, с которого улетел. Как же они его бесили! Но тема настолько волновала всех, что ему осмелились задавать вопросы…

– Мой лур! – Глаза у генерал-губернатора Илтарина просто горели. – А когда к планетам Темного Ожерелья пойдут первые транспортники с землянками?

– Думаю, что никогда, – тяжело посмотрел на него владыка.

– Но претемный! – осмелился возразить аристократ. Тоже родственник владыки, как и бывший маршал Ро’Грик. – Наши сограждане уже знают о том, что потомство могут нам принести землянки. Следовательно, их надо доставить к нам!

– Вы предлагаете загнать в трюмы тех, кто может принести нам счастье? Загнать, как скот, и просто развезти по планетам темных и поделить их? Не озадачиваясь вопросом, где чья э’тили? Вы просто глупцы!

– И что же нам тогда делать, претемный? – спросил генерал-губернатор Джельи – самой богатой планеты государства. – Мы осознаём, что вы, в мудрости своей, видите дальше нас всех. Однако наши соотечественники волнуются.

Коллеги поддержали его согласным ропотом.

Лур Ра’хард задумался. Как же все не вовремя…

– Давайте поступим следующим образом, – заговорил он. – В Земном союзе четыре планеты. Каждый из вас на своей планете проведет жеребьевку среди жителей Темного Ожерелья. Каждый темный будет тянуть жребий четыре раза. Отберете по тысяче с каждой планеты. Пришлете их к нам, и они будут заниматься обустройством наших представительств на каждой из планет Земного союза.

– Так мало?

– Надо решить вопрос с изучением языка, что-то сделать с психологической совместимостью, – стал перечислять проблемы владыка. – И это еще не факт, что женщина согласится переезжать в Ожерелье! А если и согласится, то необходимо будет решить вопрос с последующим трудоустройством.

– Трудоустройством? – изумился генерал-губернатор Джельи. – Задача женщины – воспитывать детей!

– Угу, – скривился владыка. – Вот поэтому я и говорю, что придется много работать над совместимостью. Женщины в Земном союзе, по крайней мере, те, которых я видел, работают.

– И кем же? – насмешливо спросил кто-то. – Швеями? Продавщицами?

– Думаю, и ими тоже. Однако… Вам полезно будет побеседовать с одной из землянок.

И владыка обратился к адъютанту:

– Ро’Раин, пригласите Дженнифер Ластер.

– Слушаюсь!

– Конечно, это не моя э’тили, – обернулся он к аристократам, которые удивленно смотрели на него. – Это только ее подчиненная. Но! Обратите внимание! Девушка работает на министерство обороны. И у нее майорские погоны.

– Это же сумасшествие! Что может женщина понимать в боевых операциях?! – возмущенно выразил генерал-губернатор Ильрама всеобщее мнение.

– Вы, главное, не скажите такого при моей луре, – проворчал владыка. – Она все-таки командор. Да и при остальных земных женщинах не стоит говорить это. Они немного помешаны на равноправии.

– На чем?

– На том, что женщина равна мужчине.

– Но… – ошарашенно пробормотал кто-то из губернаторов. – Это же полный бред. Мужчина всяко сильнее.

Владыка вспомнил свою беспомощность, которая просто убивала его всю ночь. И сказал вслух:

– Мы же не собираемся с ними сражаться, верно? Мы собираемся с ними жить.

И тут зашипела отъезжающая панель двери. На пороге появилась Дженнифер. Пожалуй, самое красивое создание, которое владыка когда-либо видел. Он представил себе тот эффект, который она производит на его вельмож, и усмехнулся. Высокая, практически одного роста с темными, если на каблуках, – а они у нее высокомерно цокали по коридорам флагмана. Длинные золотые волосы. Изумительно гармоничные черты лица. Чем-то она была похожа на светлую эльфийку, только без острых ушей и яркого флера порочности, столь свойственной женщинам этой расы.

– Добрый день! – поприветствовала она собравшихся легким поклоном головы. – Лур Ра’хард. Лиры. Чем могу быть полезна?

– Нам нужна ваша консультация, лира. Присаживайтесь.

И он поднялся, чтобы предложить даме кресло.

– По поводу чего? – спросила она.

– Как вы понимаете, нам нужно узнать, как лучше общаться с землянками. Мы тут выяснили, что наши мужчины представляют их совсем по-другому.

– И каким же образом?

– Скажите, лира, а чего хотят земные женщины? – спросил у нее темный, чем-то похожий на владыку.

Он внимательно смотрел на нее с одного из двадцати пяти экранов, размещенных на огромной стене зала связи. Вообще, Дженнифер потрясала любовь темных ко всему гигантскому. Особенно если учесть, что были они на космическом корабле, где, по всем правилам, каждый килограмм на счету.

– Земные женщины очень разные, – улыбнулась аналитик. – Кому-то хочется мира во всем мире, кому-то – шоколадку. Кому-то – неземной любви, а кому-то – реализовать себя в любимой профессии.

– Но это правда, что женщины у вас… Мало того, что работают, так еще и служат в армии?

Дженнифер усмехнулась тому возмущению, что звучало в голосе незнакомого темного, явно какого-то высокопоставленного.

– Как вы понимаете, я могу говорить о себе. Пожалуй, еще о тех, кого я знаю. Так вот – лично я служу. Я аналитик в чине майора. Но я не какое-то исключение. Есть женщины-врачи, есть учителя, есть полицейские и женщины-пилоты. Говорят, даже разведчицы.

– Но… зачем? Не проще ли найти мужчину?

Теперь в глазах землянки разлилась такая неприязнь, что темные напряглись. Все как один.

– Да почему же вы смеете считать, что красивая женщина должна всего добиваться только своим телом?! – оскорбилась она.

– Простите, – вмешался владыка. – Генерал-губернатор совсем не это имел в виду.

Женщина раздраженно повела плечами.

– А если, скажем, у вас появляются дети? – раздался новый вопрос.

– Конечно, у нас есть декретный отпуск. Четыре года. Кто-то посвящает себя детям целиком. Но я бы лично так не смогла.

– А что у вас делают с детьми, когда мама выходит на работу?

– Отдают в садик, – удивилась женщина.

– Теперь вы понимаете, лиры, почему я говорю, что наших темных надо знакомить с женщинами-землянками очень и очень осторожно? – сказал владыка, когда его вельможи наобщались с Дженнифер, узнав много для себя полезного… И озадачились полученной информацией. – К тому же я хочу отметить, что эти дамы весьма злопамятны и плохо прощают промахи. А еще они умеют воспитывать детей сами. Это называется «мать-одиночка». И они этого не боятся.

– Сумасшедшая планета. Сумасшедшие женщины, – резюмировал кто-то.

– А можно сделать какой-то канал связи, чтобы можно было вот так разговаривать с землянками, как мы только что говорили с лирой Дженнифер Ластер? – мечтательно предложил генерал-губернатор столичной планеты.

Когда владыка прибыл в дом Наташи, то обнаружил, что ее нет. Это привело его обратно в состояние исступления. Где она? Кто с ней? Он увидел Ру’Рара, помогающего выйти из десантного бота вчерашней знакомой – беременной землянке. И только вид женщины, ожидающей ребенка, не позволил ему сорваться.

– Пора, мой лур, – напомнил один из десантников, которые прибыли с ним на эти «дружеские посиделки».

Они шли по золотому песку берега, а он не видел никого, кроме своей э’тили, которая смотрела на море и не хотела замечать его.

Земляне приняли их очень радушно. Столы ломились от яств, запах печеного мяса щекотал ноздри. Как только они утолили первый голод, подошел Петрович.

– Посмотри, – хохотнул он. – Шестерых бойцов, что должны сражаться, видно сразу. Не гуляется им. Ни твоим, ни моим. Не естся и не пьется!

Действительно, шесть участников поединков отличались ото всех. Они были трезвые, напряженные и сосредоточенные. Поглядывали друг на друга. И как-то совсем не веселились.

– Может быть, дадим возможность нашим бойцам показать себя? – предложил Ра’хард.

– Давай! Раньше начнут – раньше расслабятся и отвяжутся!

– Командуй, – велел владыка.

– Слушаюсь, – ответил ему генерал в отставке. И тут же над пляжем прозвучал его голос, перекрывший все: – Внимание! Сверхгалактические игры по фехтованию на мечах объявляю открытыми!

И земляне, и темные бурно зааплодировали. Раздался довольный свист. И детские вопли.

– Итак! – продолжил Петрович. – Необходимо обезоружить противника. Развлекайтесь, господа!

Вышла первая пара.

– Это мой папка!!!! – раздался над морем звонкий ликующий голос мальчишки.

Воины на мгновение посмотрели на него. Мощный земной десантник и изящный гибкий темный чуть улыбнулись. У них получилось очень схоже. Поклоны, стойки. Стелющиеся движения, острые обоюдные оценивающие взгляды. Уважительные. Во время учений и земляне, и темные прониклись…

Первый протяжный, алчный звон клинков. Все с замиранием сердца смотрели на этот завораживающий танец. Силы были равны. Оставалось понять, у кого больше выносливости. И на чьей стороне удача. По логике, землянин был тяжелее. Следовательно, он должен первым устать. Но отец мальчишки снова и снова атаковал, уходил в оборону… И ни на мгновение не снижал темпа. Только движения его были четко выверенными и скупыми. Темный, казалось, нападал со всех сторон. Нападал именно в тот момент, когда высоко стоящее солнце било по глазам десантнику. Но никто не мог добиться решающего преимущества.

Тогда Петрович и владыка, переглянувшись, остановили бой. И объявили ничью.

– Ура! – закричал Данька, а вместе с ним и остальные дети поселка «Окуневка».

Пока эта галдящая толпа висла на землянине и темном, к бою готовилась следующая пара.

Когда детей удалось разогнать, объявили начало второго боя. Этот закончился быстро. Землянин на какой-то немыслимой скорости пошел в атаку. Удар, еще один. У десантника на плече появляется царапина, а меч темного отлетает в сторону.

Это было ликование.

Третий бой… Темный скользил, как змея, перетекал из стойки в стойку, как ртуть. Никаких резких движений, только глухая оборона, только плавность движений. Потом мгновенно проведенная контратака. И меч землянина отлетает.

Радовались все. Дети и женщины, штурмовики темных и десантники землян. И этому летнему вечеру, и такому удачному счету, и вкусной еде. Владыка позволил себе расслабиться, погрузился в атмосферу праздника. Ему вдруг захотелось легкости, безбашенности… какого-то юношеского безрассудства. Чтобы кровь кипела. Не надо было просчитывать каждый шаг. Чтобы хоть как-то отпустило…

Очнулся он, поймав сразу несколько обжигающих взглядов: с вариациями от неприязни до ненависти. Понял, что у него на коленях расположилась какая-то непонятная девица, ее губы шарят по его губам…

– Дрогрххх! – выругался владыка, как последний орк.

Вскочил, стряхнув с себя девицу.

Посмотрел на камень, где сидела Наташа. Ее там не было.