Текст книги "Пятое Правило Волшебника, или Дух Огня"

– Да, конечно, Далтон. Безусловно, ты прав, – после продолжительной паузы проговорил Бертран, растопырив пальцы, как рыба плавники. – Я вовсе не хотел, чтобы мои слова были восприняты таким образом. Как министр я не могу позволить, чтобы кого-то ложно обвинили. Я ни за что не допущу подобного. Это было бы не только чудовищной несправедливостью в отношении ложно обвиненных, но и позволило бы истинным виновникам избежать правосудия и снова убивать.

– Но мне показалось, что вы уже практически готовы назвать имена убийц? – В голосе Хильдемары снова зазвенели угрожающие нотки. – Я столько наслышана о ваших талантах, что склонна думать, что вы просто перестраховываетесь. Ведь наверняка старший помощник министра позаботится, чтобы справедливость восторжествовала как можно скорей? Народ захочет знать, что министр культуры достоин занимаемой должности. И все должны увидеть, что он плодотворно довел это дело до конца.

– Верно. – Бертран буравил жену взглядом до тех пор, пока она не откинулась на спинку стула. – Мы желаем справедливого разбирательства.

– Стоит также добавить, что идут разговоры о какой-то хакенской девушке, которую недавно изнасиловали, – добавила Хильдемара. – Слухи об изнасиловании всегда распространяются быстро. И люди считают, что эти два преступления связаны.

– До меня эти слухи тоже доходили, – вздохнул Далтон. – Это ужасно.

Следовало бы догадаться, что до Хильдемары эти сведения так или иначе дойдут, и она пожелает, чтобы и этот вопрос тоже был решен. Далтон был готов и к такому варианту, но надеялся, что удастся как-нибудь обойти этот вопрос.

– Хакенская девушка? А кто сказал, что она не лжет? Может, она просто пытается таким образом прикрыть внебрачную беременность и заявляет об изнасиловании лишь для того, чтобы вызвать сочувствие в дальнейшем?

Бертран макнул в горчицу кусочек свинины.

– Ее имени еще никто не назвал, но, насколько я слышал, считают, что изнасилование имело место. Ее имя пытаются выяснить, чтобы доставить ее к судье.

Бертран, нахмурившись, многозначительно смотрел на Далтона, пока не убедился, что тот понимает, о ком идет речь.

– Люди боятся, что это не только правда, но и что изнасиловали ее те же, кто убил Клодину. Опасаются, что одни и те же преступники уже совершили два преступления и на этом не остановятся.

Бертран сунул кусок свинины в рот. Стейн, медленно жуя хрустящую говядину, внимательно прислушивался к разговору со всевозрастающим отвращением. Уж он бы наверняка быстро со всем разобрался с помощью меча. Далтон бы тоже так поступил, будь все так просто.

– Именно поэтому преступление должно быть раскрыто. – Хильдемара снова придвинулась ближе. – Люди должны знать, кто виноват.

Отдав недвусмысленный приказ, она выпрямилась на стуле.

– Я знаю тебя, Далтон, – сжал Бертран плечо помощника. – И знаю, что ты просто не хочешь раньше времени заявлять о раскрытии преступления из присущей тебе скромности, но также знаю наверняка, что ты его уже раскрыл и вскоре объявишь имена убийц. Причем до того, как люди затравят несчастную хакенскую девочку и потащат ее к судье. После того, что ей совершенно очевидно пришлось пережить, было бы несправедливо подвергать ее еще большим унижениям.

Никто этого не знал, но Далтон уже уговорил Несана столкнуть камешек с горы. Однако теперь он ясно видел, что придется ему самому пнуть этот камень, причем в совершенно другом направлении.

Сидевший рядом с Хильдемарой Стейн с отвращением отшвырнул кусок хлеба.

– Хлеб горелый!

Далтон вздохнул. Этому типу явно нравятся грубые выходки. Он терпеть не может, когда его не замечают, и как ребенок выкидывает всякие фокусы, чтобы привлечь внимание. А они исключили его из разговора.

– На кухне возникли кое-какие неприятности с печами, – сообщил Далтон. – Если вам не нравится поджаристый хлеб, срежьте подгоревшую корочку.

– У вас неприятности с ведьмами! – рявкнул Стейн. – А вы рекомендуете срезать корочку! Так вы решаете все сложности?

– У нас неприятности с печами, – сквозь зубы процедил Далтон, быстро оглядывая зал, чтобы проверить, обращает ли кто-нибудь внимание на имперца. Несколько женщин, сидевших слишком далеко, чтобы что-то расслышать, строили Стейну глазки. – Возможно, что-то с вытяжкой. Завтра мы все поправим.

– Ведьмы! – повторил Стейн. – Это ведьмы своим колдовством сожгли здесь хлеб. Всем известно, что, если поблизости есть ведьма, она не удержится, чтобы не сжечь хлеб!

– Далтон, – прошептала Тереза, – он разбирается в магии. Может, ему известно что-то, чего не знаем мы.

– Он просто суеверный, вот и все, – улыбнулся Далтон жене. – Насколько я знаю Стейна, он просто над нами издевается.

– Я могу помочь вам их обнаружить. – Стейн, откинувшись на стуле, принялся чистить ножом ногти. – В ведьмах я разбираюсь. Скорее всего именно ведьмы убили ту женщину и изнасиловали другую. И я найду их для вас, раз уж вы сами не можете. Еще один скальп на плаще мне не помешает.

Швырнув салфетку на стол, Далтон извинился перед женой, встал, обошел министра с Хильдемарой и, подойдя к Стейну, наклонился к его уху. От имперца воняло.

– У меня есть особые причины вести дело так, как я считаю нужным, – прошептал Далтон. – Следуя моим планам, мы заставим эту лошадь пахать наше поле, везти нашу карету и тащить бочку с водой. Если бы мне просто захотелось конины, мне не понадобилась бы твоя помощь. Я бы сам ее зарезал. Поскольку я уже предупреждал тебя, чтобы ты думал, прежде чем говорить, а ты явно не внял предупреждению, то позволь мне объяснить так, чтобы ты наконец понял.

Стейн ухмыльнулся, демонстрируя желтые зубы, а Далтон наклонился к нему еще ближе.

– Эта неприятность отчасти возникла из-за тебя и благодаря твоему неумению изящно воспользоваться тем, что дается тебе добровольно. Ты предпочел силой взять девушку, которая вовсе себя не предлагала. Я не могу изменить того, что произошло, но если ты еще хотя бы раз не вовремя откроешь рот с целью произвести сенсацию, я лично перережу тебе глотку и отошлю твою голову твоему императору в корзине. И попрошу прислать кого-нибудь, у кого мозгов побольше, чем у похотливой свиньи.

Далтон прижал кончик зажатого в руке кинжала к подбородку Стейна.

– Ты здесь сидишь в присутствии людей, выше тебя рангом. Так что, будь любезен, разъясни сидящим за столом добрым людям, что это всего лишь твоя очередная грубая шуточка. И, Стейн, лучше тебе говорить очень убедительно, или клянусь, что этой ночи ты не переживешь.

Стейн любезно рассмеялся.

– Ты мне нравишься, Кэмпбелл. Мы похожи. Я знаю, что мы с тобой сварим кашу. Вам с министром Орден понравится. Несмотря на ваши пританцовки, мы с вами похожи.

Далтон повернулся к Бертрану с Хильдемарой:

– Стейн хочет что-то сказать. А как только он закончит, я пойду проверю, нет ли новых сведений. Не исключено, что я узнаю имена убийц.

Глава 42

Несан торопливо шагал по тускло освещенному коридору. Роули сказал, что это важно. Босые ноги Морли шлепали по деревянному полу. Этот звук теперь казался Несану странным. Несану, никогда до получения должности гонца прежде не носившему обуви, пришлось довольно долго привыкать к стуку каблуков. И вот теперь уже шлепанье босых ног кажется ему непривычным. К тому же этот звук напоминал о том времени, когда он сам был босоногим поваренком, а Несан терпеть не мог вспоминать об этом.

То, что он теперь гонец, казалось ему сном, ставшим явью.

В открытые окна лились звуки музыки из пиршественного зала. Играла и пела арфистка. Несану нравился ее чистый голос и звучание арфы.

– Знаешь, о чем пойдет речь?

– Нет. Но сомневаюсь, что в этот час нас попросят доставить куда-то послание, – ответил Несан. – Особенно во время пира.

– Надеюсь, это не займет много времени.

Несан знал, что подразумевает Морли. Они только-только расположились выпить. Морли раздобыл почти полную бутылку рома, и они с Несаном вознамерились напиться до умопомрачения. И не только. У Морли имелась знакомая судомойка, которая сказала, что с удовольствием выпьет с ними. Морли предупредил Несана, что они должны сперва подпоить ее как следует. Несан заранее предвкушал дальнейшее.

А еще он хотел поскорее забыть свой разговор с Беатой.

Приемная оказалась пустой, в ней царила полная тишина. Роули не стал возвращаться с ними, они были здесь вдвоем. Далтон Кэмпбелл, нетерпеливо вышагивающий в своем кабинете, заложив руки за спину, увидел юношей и жестом велел заходить.

– А, вот и вы. Отлично.

– Чем можем быть полезны, мастер Кэмпбелл? – спросил Несан.

В кабинете горели лампы, освещая все приятным теплым светом. В открытое окно задувал ветерок, колыша легкие занавески. Боевые стяги чуть развевались.

Далтон Кэмпбелл вздохнул.

– У нас неприятности. Связанные с убийством Клодины Уинтроп.

– Какие неприятности? – поинтересовался Несан. – И можем ли мы как-нибудь помочь справиться с ними?

Помощник министра потер подбородок.

– Вас видели.

У Несана по спине пробежал холодок.

– Видели? То есть как?

– Ну, помнишь, ты рассказывал, что вы слышали, как остановилась карета, а потом все побежали к пруду, чтобы в него нырнуть?

Несан сглотнул комок.

– Да, господин.

Далтон Кэмпбелл снова вздохнул. Он побарабанил пальцами по столу, как бы подыскивая слова.

– Ну так тело нашел как раз кучер этой самой кареты. И вернулся в город, чтобы позвать гвардейцев.

– Вы нам об этом уже говорили, мастер Кэмпбелл, – напомнил Морли.

– Да, но все дело в том, что, как я только что узнал, он оставил возле тела своего помощника. А тот проследовал за вами среди хлебов. До самого пруда.

– Добрые духи! – выдохнул Несан. – Вы хотите сказать, он видел, как мы плавали и отмывались?

– Он видел вас двоих. И только что назвал ваши имена. Несан с Морли, он сказал. С кухни поместья.

Сердце Несана бешено колотилось. Он пытался собраться с мыслями, но в панике не мог ухватить ни одной.

Чем бы он ни руководствовался, не важно, что он действовал во благо, его все равно приговорят к смерти.

– Но почему он не рассказал сразу, раз он нас видел?

– Что? А! Полагаю, он был в шоке от увиденного, поэтому… – Далтон Кэмпбелл махнул рукой. – Послушай, у нас нет времени обсуждать что да почему. Теперь уже мы так или иначе ничего не можем поделать.

Высокий андерец выдвинул ящик.

– Мне очень жаль. Я знаю, что вы оба сделали для меня доброе дело. Для всего Андерита. Но факт остается фактом: вас видели.

Он достал из ящика туго набитый кошелек и кинул на стол.

– Что с нами теперь будет? – Глаза Морли стали совсем огромными. Несан знал, что сейчас испытывает друг. У него самого поджилки затряслись, когда он попытался вообразить свою казнь.

И тут его окатила новая волна ужаса, и он чуть не завопил. Он вспомнил рассказ Франки о том, как толпа накинула ей петлю на шею и подвесила, разведя под ногами костер, а она задыхалась, болтая ногами в воздухе. Только вот Несан не владел магией, которая поможет ему сбежать. Он почти ощущал затягивающуюся на шее петлю.

Далтон Кэмпбелл подтолкнул к ним кожаный кошель.

– Я хочу, чтобы вы взяли вот это.

Несану пришлось сосредоточиться, чтобы понять сказанное Кэмпбеллом.

– Что это?

– Главным образом серебро. Впрочем, золото там тоже есть. Как я уже сказал, мне очень жаль. Вы оба оказали большую помощь и доказали, что вам можно доверять. Однако теперь, поскольку вас видели и могут опознать как тех самых… Вас казнят за убийство Клодины Уинтроп.

– Но вы можете сказать им…

– Я ничего не могу им сказать. Мои первейшие обязательства – забота о Бертране Шанборе и будущем Андерита. Суверен болен. И Бертрана Шанбора могут в любой момент призвать на пост Суверена. Я не могу повергнуть всю страну в хаос из-за Клодины Уинтроп. Вы оба – все равно что солдаты на войне. А на войне гибнет много хороших людей. К тому же народ так сильно возбужден из-за этого дела, что меня никто и слушать не станет. И разъяренная толпа схватит вас и…

Несан испугался, что сейчас потеряет сознание. Он дышал так часто, что в голове мутилось.

– Вы хотите сказать, что нас казнят?

Далтон Кэмпбелл очнулся от задумчивости.

– Что? Нет. – Он снова подтолкнул в парням кошель. – Я же сказал, тут уйма денег. Возьмите. И уезжайте. Неужели непонятно? Вы должны бежать, иначе умрете еще до захода солнца.

– Но куда мы пойдем? – заныл Морли.

Далтон Кэмпбелл махнул куда-то в окно.

– Прочь. Подальше отсюда. Туда, где они вас никогда не найдут.

– Но если можно как-то все объяснить, сказать людям, что мы лишь сделали то, что необходимо…

– А изнасилование Беаты? Тебе не следовало насиловать Беату.

– Что?! – едва не задохнулся Несан. – Но я никогда… Клянусь, я никогда бы этого не сделал! Клянусь, мастер Кэмпбелл!

– Не имеет значения, сделал бы или нет. Люди считают, что это сделали вы. И не станут слушать мои объяснения. Они считают, что Беату изнасиловали те же, кто изнасиловал и убил Клодину Уинтроп. И вам они тоже не поверят, учитывая, что тот человек может опознать вас как убийц Клодины Уинтроп. Так что не имеет никакого значения, насиловали вы Беату или нет. Мужчина, видевший вас – андерец.

– Нас ищут? – Морли провел дрожащей рукой по бледной до зелени физиономии. – Вы говорите, что нас уже ищут?

Далтон Кэмпбелл кивнул.

– Если останетесь здесь, вас казнят за оба эти преступления. Ваш единственный шанс – бежать. И как можно быстрей. Поскольку вы оба были для меня весьма полезными и отлично послужили делу культуры Андерита, я хотел предупредить вас, чтобы у вас хотя бы был шанс спастись. Я отдаю вам все свои сбережения, чтобы помочь бежать.

– Ваши сбережения? – Несан покачал головой. – Нет, мастер Кэмпбелл, мы их не возьмем. У вас есть жена и…

– Я настаиваю. А если понадобится, то прикажу. Только будучи уверенным, что хоть так смог вам немного помочь, я буду спокойно спать по ночам. Я всегда делаю все, что в моих силах, чтобы помочь верным мне людям. Это последнее, что я могу сделать для вас обоих. – Он указал на кожаный кошель. – Возьмите и разделите между собой. Воспользуйтесь этим, чтобы уехать подальше отсюда. И начать новую жизнь.

– Новую жизнь?

– Совершенно верно, – кивнул мастер Кэмпбелл. – Вы даже сможете купить себе мечи.

– Мечи? – изумленно заморгал Морли.

– Конечно. Здесь достаточно, чтобы купить каждому по дюжине мечей. Если вы уедете в другую страну, там вы уже не будете хакенцами, как здесь. В других странах вы будете свободными людьми и сможете купить мечи. Создайте себе новую жизнь. Найдите новую работу, все новое. Имея эти деньги, вы сможете познакомиться с хорошими женщинами и ухаживать за ними как положено.

– Но мы никогда не покидали Ферфилда! – Морли чуть не плакал.

Далтон Кэмпбелл, опершись на стол, наклонился к ним.

– Если вы останетесь, вас казнят. Гвардейцы знают ваши имена и наверняка ищут вас, пока мы тут с вами беседуем. Скорее всего они уже наступают вам на пятки. Я молю Создателя, чтобы они не видели, как вы шли сюда. Если хотите жить, берите деньги и сматывайтесь. Найдите себе новую жизнь.

Несан быстро оглянулся. Он никого не видел и не слышал, но преследователи могли появиться в любой момент. Он не знал, что делать, но понимал, что они должны последовать совету Далтона Кэмпбелла и бежать.

Несан схватил кошель.

– Мастер Кэмпбелл, вы самый хороший человек, которого я когда-либо знал. Мне очень жаль, что я не смогу работать на вас всю оставшуюся жизнь. Спасибо вам за то, что сказали, что нас ищут, и за то, что даете нам возможность начать все заново.

Далтон Кэмпбелл протянул руку. Несану никогда прежде не доводилось обмениваться рукопожатием с андерцем, и это оказалось приятным. Он почувствовал себя мужчиной. Далтон Кэмпбелл пожал руку и Морли.

– Удачи вам. Рекомендую раздобыть лошадей. Купите их, а не крадите, не то наведете преследователей на след. Я знаю, что это будет непросто, но постарайтесь вести себя естественно, чтобы не вызывать подозрений. Поаккуратней с деньгами, не транжирьте понапрасну на шлюх и выпивку, иначе не успеете оглянуться, как они кончатся. А ежели таковое произойдет, вас наверняка схватят, и вы не проживете достаточно долго, чтобы умереть от болезни, которой вас наградят шлюхи. Если вы вдумчиво воспользуетесь деньгами, то сможете прожить на них несколько лет, это даст вам время устроить себе новую жизнь в любом месте, что вам понравится.

Несан снова пожал Кэмпбеллу руку.

– Спасибо за совет, мастер Кэмпбелл. Мы ему последуем. Купим лошадей и уедем отсюда. Не беспокойтесь о нас. Нам с Морли доводилось жить на улице. И мы отлично знаем, как укрыться от враждебных нам андерцев.

Далтон Кэмпбелл улыбнулся.

– Нисколько не сомневаюсь. Что ж, в таком случае – да пребудет с вами Создатель!

Вернувшись на пир, Далтон обнаружил, что Тереза сидит на его месте и весело чирикает с министром. Ее смех колокольчиком разносился по залу, сопровождаемый низким смехом Бертрана. Хильдемара, Стейн и торговцы о чем-то тихо переговаривались между собой.

Тереза с улыбкой взяла Далтона за руку.

– Вот и ты, милый! Теперь ты можешь с нами посидеть? Бертран, скажите Далтону, что он слишком много работает! Он должен поесть!

– Да-да, Далтон, ты трудишься гораздо больше, чем остальные. Твоя жена без тебя чувствует себя ужасно одинокой. Я тут пытался ее немного развлечь, но ее мои истории совершенно не интересуют! Она вежливая женщина и делает вид, что ей весело, но на самом деле единственное, чего она желает, – это рассказывать мне, какой ты хороший человек, о чем я знаю и так.

Тереза передвинулась на свой стул, и они с Бертраном усадили Далтона на место. Далтон жестом попросил жену подождать. Зайдя за спину министра с Хильдемарой, он вклинился между ними, положив руки им на плечи. Сановная пара склонила головы поближе.

– Я только что получил новые сведения, подтвердившие уже имевшуюся у меня информацию. Как выяснилось, первые известия об этом преступлении были весьма неточны. На самом деле убийц Клодины Уинтроп всего двое. – Он протянул министру запечатанный свиток. – Вот их имена.

Бертран взял бумагу, а по лицу его жены скользнула улыбка.

– А теперь слушайте внимательно, будьте любезны, – продолжил Далтон. – Я уже шел у них по пятам, но, прежде чем мы успели их арестовать, они украли большую сумму денег из кассы кухни и сбежали. Сейчас ведутся интенсивные поиски.

Он вопросительно поднял бровь, внимательно глядя в лицо обоим слушателям, желая убедиться, что они поняли: он состряпал эту историю не без причины. Выражение их лиц говорило, что они прекрасно уловили скрытый смысл слов.

– Завтра, в любой момент, когда захотите, огласите имена, указанные в этой бумаге. Они оба работали на кухне. Они убили и изнасиловали Клодину Уинтроп. Они изнасиловали ту хакенскую девушку, что работает у мясника Ингера. И вот теперь они обчистили кухонную кассу и удрали.

– А эта хакенка ничего не расскажет? – спросил Бертран, обеспокоенный тем, что девушка, если ее прижмут, станет отрицать, что ее изнасиловали эти двое, и укажет на него самого.

– К сожалению, испытание, выпавшее на ее долю, оказалось слишком тяжелым, и она убежала. Мы не знаем, куда она направилась, возможно, к дальним родственникам, живущим далеко отсюда, но в любом случае она сюда не вернется. Городской гвардии известно ее имя. Если она вдруг надумает вернуться в город, я первым узнаю об этом и лично прослежу за ее допросом.

– Значит, ее нет, и опровергнуть она ничего не сможет? – Глаза Хильдемары гневно сверкнули. – Тогда зачем нам давать им целую ночь форы? Народ желает казни преступников. Публичной казни! И мы вполне могли бы устроить для народа этот спектакль. Ничто, кроме показательной публичной казни, их не удовлетворит.

Далтон терпеливо вздохнул:

– Народ хочет знать, кто это сделал. Бертран назовет имена. И таким образом продемонстрирует, что службы министра нашли убийц. То, что они удрали до того, как их имена стали достоянием гласности, лишний раз подтверждает их вину. – Далтон нахмурился. – Любой иной вариант может навлечь на нас неприятности в виде Матери-Исповедницы. А с этой неприятностью нам ни за что не справиться. Эта казнь никак не послужит нашим целям, а вот риску подвергнет немалому. Народ вполне удовлетворится тем, что преступление раскрыто и преступники уже не бродят среди них. Любое лишнее движение поставит под угрозу все наши планы в тот момент, когда мы уже стоим на пороге покоев Суверена.

Хильдемара начала было возражать.

– Он абсолютно прав! – отрубил Бертран.

– Да, пожалуй, – тут же пошла она на попятный.

– Я сделаю сообщение завтра, а рядом со мной будет стоять Эдвин Уинтроп, если будет себя достаточно хорошо чувствовать, – сказал Бертран. – Отлично, Далтон. Просто здорово. За это ты заслуживаешь награды.

– О, это я тоже запланировал, министр, – соизволил наконец улыбнуться Далтон.

– Не сомневаюсь, Далтон, – ухмыльнулся Бертран. – Не сомневаюсь.

Он заразительно рассмеялся, не оставив равнодушной даже свою жену.

Утирая слезы, Несан с Морли торопливо шагали по коридорам поместья. Они шли быстро, но не бежали, памятуя слова Кэмпбелла, что нужно вести себя как можно естественней. Завидев охранников, они свернули в сторону, чтобы их не успели разглядеть. Издали Несан казался обычным гонцом, а Морли – работником поместья.

Но если их заметит охрана и попытается остановить, придется прорываться. К счастью, шум пира заглушал их шаги.

У Несана возникла кое-какая мыслишка, которая могла помочь им удрать. Не тратя времени на объяснения, он схватил Морли за рукав и потащил за собой к лестнице.

На нижнем этаже он быстро отыскал нужную комнату. Там никого не было. Прихватив лампу, Несан с Морли скользнули внутрь и закрыли за собой дверь.

– Несан, ты что, спятил? Зачем ты запер нас здесь? Мы уже могли быть на полпути к Ферфилду!

Несан облизнул губы.

– Скажи-ка, Морли, кого они ищут?

– Нас!

– Да нет, я имею в виду, исходя из их образа мысли, кого они ищут? Гонца и поваренка, верно?

Морли, не отводя глаз от двери, почесал в затылке.

– Ну, наверное.

– Ну так это – складское помещение, здесь хранится униформа. Пока белошвейки шили мне форму, мне тут выдали уже готовую, чтобы я ее носил, покуда не сделали мою.

– Ну, раз ты ее получил, то чего мы тут…

– Раздевайся.

– Зачем это?

– Морли! – раздраженно рявкнул Несан. – Они ищут гонца и поваренка! Если ты наденешь форму гонца, мы превратимся в двух гонцов!

– О! – Морли широко раскрыл глаза. – Отличная мысль!

Он торопливо сбросил обноски поваренка, а Несан уже шарил по полкам в поисках униформы цветов помощника министра. Он швырнул Морли темные штаны.

– Эти подойдут?

Морли натянул их и застегнул.

– Сойдет.

Несан извлек белую рубашку с кружевным воротом.

– А вот это?

Он наблюдал, как Морли пытается застегнуть ее. Рубашка оказалась явно узка и едва не трещала на массивных плечах Морли.

– Сверни ее, как было, – хмыкнул Несан, ища другую.

– Чего ради стараться? – швырнул рубашку Морли.

– Подними и аккуратно сложи. Хочешь, чтобы нас поймали? Никто не должен знать, что мы побывали тут. Если они не узнают, что отсюда взяли одежду, то нам же лучше.

– А! – Морли поднял рубашку и принялся ее складывать своими огромными ручищами.

Несан протянул ему другую, оказавшуюся чуть-чуть великоватой. Несан быстренько отыскал дублет с длинным рукавом, украшенный вышитыми переплетенными колосьями. Дублет был оторочен черно-коричневым кантом, положенным гонцам Далтона Кэмпбелла, и сидел на Морли как влитой.

– Как я выгляжу? – спросил поваренок.

Несан поднял лампу повыше и присвистнул. Приятель был куда более статным, чем Несан, и в форме гонца выглядел чуть ли не аристократом. Несан и не подозревал, что Морли такой красавчик.

– Куда лучше Роули.

– Да ну? – ухмыльнулся Морли. И тут же посерьезнел. – Давай-ка сваливать отсюда.

– Сапоги, – напомнил Несан. – Тебе нужно обуться, иначе вид получается самый дурацкий. На-ка, надень носки, иначе мозоли натрешь.

Морли натянул носки и принялся перебирать сапоги, пока не нашел подходящие по размеру. Несан велел ему собрать старые шмотки и забрать с собой, чтобы не оставлять свидетельств на тот случай, если вдруг пропажа и обнаружится (что весьма сомнительно, поскольку одежды тут много и сложена она отнюдь не аккуратно).

Заслышав в коридоре шаги, Несан задул лампу. Они с Морли замерли, стоя в темноте. От ужаса они даже перестали дышать. Шаги приблизились. Несану хотелось убежать, но если они побегут, то им придется выскакивать в дверь, а за дверью-то как раз и находились люди.

Люди. Несан сообразил, что шагают двое. Стража. Стража, совершающая обычный обход.

Несан задрожал, снова представив свою казнь на глазах жаждущей крови толпы. По спине ручьем тек пот.

Дверь распахнулась.

Несан видел вставшего в дверях стражника, освещенного со спины льющимся из коридора светом. Видел он и меч на его бедре.

Несан с Морли укрылись в глубине комнаты между полками. Длинный прямоугольник льющегося в открытую дверь света остановился буквально у носков сапог Несана. Он затаил дыхание, опасаясь шевельнуть хоть пальцем.

Может, вошедший из светлого коридора стражник и не заметит их в темноте.

Стражник закрыл дверь и двинулся дальше по коридору со своим напарником, по ходу открывая двери комнат. Вскоре шаги стихли вдали.

– Несан, – выдохнул Морли, – мне срочно надо облегчиться! Не могли бы мы убраться отсюда, а?

Несану потребовалось усилие, чтобы заговорить.

– Конечно.

Он шагнул к двери. Как приятно оказаться в пустом светлом коридоре. Друзья поспешили к ближайшему выходу – черному ходу неподалеку от пивоварни. По дороге они выкинули обноски Морли в помойное ведро.

Они слышали старого пивовара, распевавшего пьяные песенки. Морли вознамерился было остановиться и прихватить с собой какой-нибудь выпивки. Несан, облизнувшись, некоторое время поиграл с этой мыслью. В общем-то неплохо. Он бы тоже не отказался выпить прямо сейчас.

– Нет, – наконец прошептал он. – Я не хочу оказаться на плахе из-за выпивки. У нас полно денег. Купим позже. Я не желаю задерживаться здесь ни одной лишней секунды.

Морли нехотя кивнул. Они поспешили к черному ходу. Несан шел впереди. Они слетели вниз по ступенькам – тем самым, где впервые повстречали Клодину Уинтроп и «побеседовали» с ней. Если бы она только прислушалась к предупреждению и сделала так, как велел ей Несан!

– Мы будем забирать наши вещи? – поинтересовался Морли.

Несан остановился и глянул на стоящего под освещенным окном приятеля.

– А ты считаешь, они стоят того, чтобы ради них умереть?

– Ну, вообще-то нет, – поскреб ухо Морли. – Просто там осталась красивая настольная игра, которую мне па подарил. Больше ничего такого у меня нет, кроме одежды, да и то одни лохмотья. Одежда, что сейчас на мне, куда лучше даже той, в которой я хожу на покаяния.

Всеобщее покаяние. Несан вдруг с острой радостью осознал, что им больше никогда не придется ходить на эти покаяния.

– Ну, у меня тоже ничего ценного нет. Пара медяков в сундучке. Но это ерунда по сравнению с тем, сколько у нас сейчас. Считаю, нам надо двигать в Ферфилд и купить там лошадей.

– А ты умеешь ездить верхом? – скривился Морли.

Несан огляделся, чтобы проверить, нет ли поблизости стражников, и дружески подтолкнул Морли вперед.

– Нет, но подозреваю, что мы научимся довольно быстро.

– Надо думать, – кивнул Морли. – Но давай все же купим лошадок попокладистее.

Шагая по дороге, они в последний раз оглянулись на поместье.

– Я рад, что мы оттуда убрались, – заявил Морли. – Особенно после того, что сегодня произошло. И рад, что мне больше не придется вкалывать на кухне.

– О чем это ты? – нахмурился Несан.

– А ты что, не слышал?

– Чего не слышал? Я весь день был в Ферфилде, доставлял послания.

Морли схватил Несана за руку и заставил остановиться. Оба тяжело дышали.

– О пожаре! Ты ничего не слышал о пожаре?

– Пожар? – удивился Несан. – Да что ты несешь?!

– Да, на кухне. Сегодня днем. Очаги с печками вдруг словно взбесились!

– Взбесились? Как это?

Морли широко взмахнул руками и издал нечто вроде рева, пытаясь изобразить вырывающийся огонь.

– Огонь вдруг чудовищно полыхнул! Хлеб сгорел вчистую. Огонь был таким жарким, что котел оплавился.

– Быть не может! – изумился Несан. – Кто-нибудь пострадал?

Морли расплылся в хищной улыбке.

– Джилли здорово обгорела. – Он пихнул Несана локтем в бок. – Она как раз делала подливку, когда огонь взбесился. И ей обожгло ее уродливую лиловую рожу. Волосы сгорели, и вообще. – Морли удовлетворенно засмеялся – как человек, годами ждавший вознаграждения. – Сказали, что она скорее всего не выживет. И пока жива, будет жутко страдать от боли.

Несана обуревали сложные чувства. Он вовсе не испытывал сочувствия к Джилли, но все же…

– Морли, тебе не следует радоваться, что пострадала андерка. Это лишний раз демонстрирует нашу гнусную хакенскую сущность.

Морли скривился и зашагал дальше. Почти всю дорогу они бежали, ныряя в поле всякий раз, как появлялась карета. Они прятались в пшенице или сорго, в зависимости от того, с какой стороны было удобнее скрываться в нужный момент. Там они опускались на землю и, затаив дыхание, ждали, пока карета проедет.

Несан обнаружил, что воспринимает их побег скорее как освобождение, чем как паническое бегство. Чем дальше они уходили от поместья, тем меньше он боялся, что их поймают. Во всяком случае, ночью.

– Думаю, днем нам лучше прятаться, – сказал он Морли. – По крайней мере сначала. Будем днем прятаться в каком-нибудь надежном месте, откуда видно, приближается кто-то или нет. А ночью будем ехать, и нас никто не увидит. А если и увидят, то не смогут разглядеть.

– А если кто-нибудь наткнется на нас днем, пока мы будем спать?

– Установим дежурство. Как солдаты. Один будет караулить, пока другой спит.

Морли, похоже, счел логику Несана просто потрясающей.

– Я бы в жизни до этого не додумался!

В окрестностях Ферфилда они перешли на шаг. Затеряться на его улицах они умели не хуже, чем прятались в полях при приближении кареты.

– Мы можем купить лошадей и убраться отсюда еще нынче ночью, – сказал Несан.

Морли минутку подумал.

– А как мы выберемся из Андерита? Мастер Кэмпбелл сказал, что есть страны, где никого не волнует, что мы хакенцы. Но как мы минуем армейские отряды на границе у Домини Диртх?

Несан дернул Морли за рукав дублета.

– Мы ведь гонцы, не забыл?

– И что?

– А то, что мы скажем, что едем по делам.

– У гонцов бывают дела за пределами Андерита?

Несан ненадолго задумался.

– Ну а кто станет утверждать обратное? Если мы скажем, что едем со срочным поручением, они не станут задерживать нас до выяснения, так оно или нет, потому что на это уйдет слишком много времени.

– Они могут потребовать показать послание.

– Но мы ведь не можем показывать им секретные послания, верно? Мы просто скажем, что едем с тайной миссией в другую страну, которую не можем назвать, с важным посланием, которое не имеем права им показывать.