Текст книги "Коктейль «Торпедный сок»"

Глава 38

Полицейское отделение на Каджоу-Ки

Передняя дверь открылась. Уолтер оторвал глаза от кофеварки.

– Гас, ты что это в костюме?

Гас подошел к своему столу.

– У меня встреча в Ки-Уэсте.

– А, точно, – протянул Уолтер. – С отделом служебных расследований. Насчет марихуаны.

Гас очень удивился:

– Это конфиденциально!

– Они хотят тебя временно отстранить.

– Где ты это услышал?

– В кафе.

Гас взял пару бумаг из лотка для входящих документов и отправился к двери.

– Может, скажешь, что у тебя глаукома?

– Пока, Уолтер.

Ки-Уэст, голая комната без окон. На неудобном металлическом стуле под яркой лампой дневного света сидит Гас.

Перед ним стол, за которым двое мужчин в темных костюмах и тонких черных галстуках. Находившегося по центру сокращенно звали Ар-Джей. Того, кто сидел на углу, зацепившись ногой за край, именовали Джей-Ар.

– Серпико, – сказал Ар-Джей, – почему вы потеете?

– Тут жарко.

Ар-Джей повернулся к Джей-Ару.

– Мне не жарко. А вам?

– Мне – нет.

– Да это просто смешно, – ответил Гас. – Марихуана входила в официальную презентацию. Отделение постоянно проводит такие занятия.

– Не беспокойтесь об этом, – произнес Ар-Джей.

– Я слышал, вы собираетесь меня временно отстранить.

– Вы слышали? – спросил Джей-Ар.

– Вынюхивали? – уточнил Ар-Джей. – Мешали внутреннему расследованию?

– Это серьезное преступление, – констатировал Джей-Ар.

– Нет, – сказал Гас. – Об этом мельком упомянул мой напарник…

– Стучим на коллегу? – спросил Ар-Джей.

– Рушим синюю стену молчания*? – надавил Джей-Ар. – У таких полицейских, как вы, есть своя кличка.

* круговая порука полицейских, которые отказываются свидетельствовать против коллег во время внутренних расследований.

– Неприятная, – добавил Ар-Джей. Гас смутился.

– Так вы не собираетесь меня временно отстранять?

– Уже отстранили, – сказал Ар-Джей.

– Однако временно отложили временное отстранение, – пояснил Джей-Ар.

– Я не понимаю, – признался Гас. – Тогда почему я здесь?

Джей-Ар дал Ар-Джею лист бумаги, который тот показал Гасу.

– Это ваш член?

– Откуда это у вас? – спросил Гас.

– Один парень раздавал вместе с ресторанными флайерами, – ответил Джей-Ар.

– Да вы что! – ужаснулся Гас.

– Он увиливает, – заметил Ар-Джей.

– Почему вы не отвечаете на вопрос? – спросил Джей-Ар.

– Послушайте, – сказал Гас. – Есть очень простое объяснение…

Ар-Джей достал кофейную чашку из Лас-Вегаса.

– Это ваше?

– Что?

– Не пытайтесь отпираться, – предупредил Джей-Ар. – Мы нашли ее в вашем столе.

– Бикини исчезают, – сказал Ар-Джей. – Ребята из лаборатории протестировали ее неоднократно в самых разных условиях.

– Неподобающий материал в госучреждении, – произнес Джей-Ар. – Это серьезное нарушение.

– Я хотел забрать ее домой, – сказал Гас.

– Мы поняли.

– Нет, вы не поняли, – устало вздохнул Гас. – Мне она не нужна. Это подарок.

– Чей?

– Напарника.

– А, все еще пытаетесь сдать коллегу? – спросил Джей-Ар.

Ар-Джей снова поднял ксерокопию:

– Это ваш член? Гас утер со лба пот.

– Я могу все объяснить.

– Будьте добры.

– Это не то, что вы думаете, – сказал Гас. – Я в этом не участвовал.

– Это же ваш член? – спросил Ар-Джей. Гас кивнул.

– И вы в этом не участвовали? – с иронией уточнил Джей-Ар.

– Да, то есть нет… это делалось без моего ведома.

– Кто-то нарисовал рожицу на вашем члене без вашего ведома?

– Нет, на картинку я согласился.

– У нас пока больше нет вопросов, – сказал Ар-Джей.

– Подождите, я должен объяснить!

– Интересные у вас объяснения.

– Чем больше вы оправдываетесь… – начал Ар-Джей.

– …тем хуже получается, – закончил Джей-Ар.

Ки-Уэст, другой офис. Тут были и окна, и дипломы в рамках на стенах. Семейный консультант листал дневник; его глаза периодически выпучивались.

Наконец он с серьезно-мрачным видом закрыл книгу и посмотрел на Сержа.

– Хочу поблагодарить вас, что позволили мне это прочитать. Я вижу, как искренне вы желаете сделать свой брак счастливым.

– А почему нет? – с отчаянием отозвался Серж. – Мое терпение лопнуло!

Серж и Молли сидели на диванчике, далеко друг от друга. На одном конце, сжавшись и стараясь занимать как можно меньше места, – Молли. На другом – Серж, развалясь и постукивая ногой по полу. Психолог восседал напротив на мягком стуле. У него была накладка из искусственных волос, темнее натуральных. Он похлопал по обложке дневника.

– Думаю, вы подсознательно хотели, чтобы Молли его нашла.

– Ничего подобного, – возразил Серж. – Я должен был бежать. Коулмэн снова оказался в реанимации, потому что поспорил в баре, что откроет пиво глазницей.

– Коулмэн! – выпалила Молли, потом скрестила руки на груди и посмотрела в сторону.

– Кто такой Коулмэн? – поинтересовался психолог.

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, открыли. В кабинет просунул голову мужчина с перебинтованным глазом.

– Вы еще долго?

– Ты что тут делаешь? – спросил Серж. – Это семейное дело.

– Мне нужно к одному товарищу, ну, ты понял.

– Простите, сэр. – Психолог строго посмотрел на мужчину. – Вы не могли бы…

– Извините. – Он взглянул на пустую банку из-под пива, которую держал в руке. – У вас есть где это выбросить?

– В коридоре корзина.

– Спасибо. Дверь закрылась. Психолог посмотрел на Сержа.

– Это Коулмэн? Серж пожал плечами.

– Ну, что с ним поделаешь?

Психолог открыл папку, которую держал на коленях.

– Хорошо, кто начнет? Серж?

Серж не отрываясь смотрел на циферблат своих часов.

– Это была не моя идея!

– Вы ведь пришли, – сказал психолог.

– Я поддался. Чтобы заключить перемирие.

– Молли, – спросил психолог, – может, тогда вы?

– На прошлой неделе я приготовила ему сандвич, а он снял верхний кусок хлеба и добавил картофельных чипсов. Он не тот, за кого я вышла замуж!

– Мне нужно личное пространство, – сказал Серж. Психолог участливо посмотрел на него и подумал: никогда нельзя делать бутерброд с чипсами в присутствии жены.

– Давайте поговорим о вашем личном пространстве…

– Его пространстве?! – возмутилась Молли. – Чтобы он писал еще больше гадостей обо мне в своей противной тетрадке?

– Она ведет себя нелогично, – заявил Серж. – Я подарил ей двойной воздушный шар – тот, где внутри прозрачного другой, в форме сердца. Все говорят, что я должен был получить передышку. Вы же знаете правила. Скажите ей!

Психолог глубоко вздохнул и что-то записал в папке.

– Может, поговорим об интимной жизни? Как с этим дела?

– Секс? – спросил Серж. – Да меня совсем укатали! Эта женщина – настоящая машина. Может, Молли и невзрачненькая, но высосет вас досуха, дай боже! Половину времени у меня яйца как грецкие орехи…

– Серж…

– В кладовках полно всяких костюмов, реквизита, да еще и эта фанерная штука с кожаными ремнями, которую она сама сколотила. А ее невероятный тибетский контроль над мышцами, от которого крышу сносит…

– Серж! -Что?

Семейный консультант опустил поднятую руку.

– Не нужно подробностей. – Он что-то пометил в папе. – Интимная жизнь в порядке. – Он перевел взгляд на

другой конец диванчика. – Молли, в чем, по-вашему, проблемы?

Она молча смотрела в сторону. Психолог заглянул в папку.

– Вы сказали, что обручились и поженились почти сразу. Вы должны были ожидать каких-то сюрпризов.

Тишина.

– Молли, поскольку вы сами захотели приехать сюда, мне понадобится ваша помощь. Вам нужно раскрыться.

Она заколебалась, потом повернула голову.

– Я мечтаю о спокойной жизни. Я постоянно боюсь и никогда не знаю, что сейчас произойдет.

На лице консультанта появилось новое выражение.

– Он вас когда-нибудь бил?

– О нет, нет! Он меня и пальцем бы не тронул! Я говорю о другом.

– Так о чем же?

– О его работе. Я… я больше не могу ее терпеть. Психолог посмотрел в папочку.

– А чем она плоха? Трудиться на благо общества – почетно. Вам нужно научиться поддерживать мужа.

– Я думала, что смогу. Раньше я гордилась, смотрела, как он говорит на собраниях. Столько уважения! Потом началось другое. Странные телефонные звонки. Одежда вечно порвана, словно он дрался. Иногда муж не ночевал дома. Потом вбегал и что-то прятал, а мне говорил, если кто спросит, то он тут не живет. Однажды я видела, как он выкапывал яму за домом.

– Такая у нас работа, – ответил Серж. – Я уверен, у вас тоже есть свои нетрадиционные методы.

– Я просто хочу, чтобы это кончилось, – сказала Молли. – Мне нужна обычная семья, домашние ужины, дети. Его сумасшедший ритм жизни довел меня до ручки.

– Ритм жизни?

– Он вечно сходит с ума. Если он не бегает по квартире, то по всей кровати валяются сувениры и гаджеты. Или он зарывается в свои книги, а потом заявляет, что мы будем жить как пионеры и питаться одними кореньями. Я пытаюсь его понять, две недели голодаю, пока он не вскакивает из-за стола и не говорит, что всю жизнь терпеть не мог такую еду. Потом он идет за фаст-фудом. Является на следующее утро, весь в грязи, и моет в раковине гвоздодер. А еще его лучший друг, Коулмэн. Он от нас вообще не вылезает…

– Я думал, ты любишь принимать гостей, – сказал Серж. Молли резко повернула голову в его сторону.

– Принимать гостей – это не значит смотреть, как какой-то пьяный придурок крушит все подряд! – Она повернулась к консультанту и начала загибать пальцы. – Он разбил тарелку из сервиза, лампу, стекло от картинной рамы. Сломал пульт от телевизора и ножку дивана. Я нашла отпечаток руки, вымазанной кетчупом, на потолке ванной. Еще он испортил держатель для туалетной бумаги, вырвал из плитки крюк для душа, и мне пришлось выбросить одно из наших гостевых полотенец, потому что оно выглядело так, словно он… Даже думать противно…

Серж откинул голову назад.

– Опять эти долбаные гостевые полотенца! Молли развернулась к мужу.

– И вообще, с какой стати твой дебильный дружок брал его?!

– Он гость!

– А это гостевые полотенца! Серж поднял руки.

– По сей день не могу понять ее полотенечных правил! Молли повернулась к психологу.

– Он сказал, что мои полотенца стоят больше, чем минет. Консультант поднял брови.

– Правда?

– В некоторых странах.

– Коулмэн – идиот! – крикнула Молли.

– Нет, не идиот! – крикнул в ответ Серж. Еще один стук. Дверь открылась.

– А где туалет?

– По коридору налево, – ответил психолог.

– Вот о чем я и говорю, – вздохнула Молли. Она скрестила руки на груди, вызывающе посмотрела на Сержа, потом отвернулась и замолчала.

– Вот! – Серж указал на жену. – Опять за свое! Да что это, блин, такое?!

– Серж, прошу, успокойтесь.

– Нет, я хочу, чтобы мне объяснили! Загадка природы. Это может длиться неделю. Просыпаюсь утром, счастливый, что начинается новый день, а она проходит по комнате и вот так на меня смотрит. Ах да, точно: мы же поссорились! И откуда у Молли такая выносливость? Да вы посмотрите, сколько льда в ее взгляде! Резкое падение до абсолютного нуля по Кельвину, вся жизнь прекращается, а электроны отказываются летать по своим орбитам…

– Серж, не думаю, что это помо…

– Если мне что-то приходит на ум, я говорю. Если же проблема у нее, это вопрос века. Я забыл важную дату? Не выразил своего восхищения по поводу ужина? Оставил грязные следы? Не опустил после себя сиденье унитаза? Посмотрел как-то не так на твою подружку? Или ты думала, я вот-вот что-то сделаю? Ради всего святого, скажи мне, что я натворил в этот раз?!.

– Серж, было бы лучше, если б вы…

– Она хочет знать, почему я дружу с Коулмэном? – Он протянул руку ладонью вверх в сторону Молли. – Вот вам ответ. Мужчины так не поступают. Мы общаемся, смотрим телик, а не копим в себе всякое дерьмо, пока оно не загниет. Ну да, мужчины чаще бывают убийцами. Видно, то на то и выходит. Но между преступлениями мы просто золото. А вот женщины… Атас! Вы слышали, как они говорят о своих подругах за глаза? Тюк, тюк, тюк, тюк!..

Психолог посмотрел на настенные часы. Молли рыдала, закрыв лицо руками. Серж зашипел и царапнул когтями воздух, как кошка.

– Полетят клочки по закоулочкам! В холле раздался женский крик:

– Осторожно! Сейчас разобьется! Грохот.

Психолог закрыл папку и улыбнулся.

– Значит, через неделю в это же время?

Глава 39

Над Флорида-Кис занялся рассвет. День начинался как любой другой, однако к заходу солнца у телевизионщиков были пленки, интереснее которых они в жизни не видали.

Все началось с необычно оживленного движения на автодороге номер один. Над трассой висела гигантская растяжка:

Первый ежегодный праздник в честь Дональда Грили

Мелким шрифтом ниже:

Оплачено Комиссией по справедливому отношению к Дональду Грили

Люди в самых разных местах усиленно готовились к мероприятию.

К полицейскому отделению на Каджоу-Ки подкатила машина. Помощник шерифа Гас прибыл на сверхурочную работу на время праздника.

Он открыл дверь и подошел к столу, на котором стояла картонная коробка. В ней были все бюллетени и фотографии, которые он наклеивал на стену.

Ленивой походкой приблизился Уолтер в оранжевом транспортном жилете.

– Сочувствую.

– Чему?

– Тебя увольняют.

– Что?

– В понедельник, – сказал Уолтер. – Это секрет.

– Они правда собираются меня уволить за ксерокопии моего…

– Нет, за это тебя только временно отстранили, – объяснил напарник. – Они пошли на компромисс с профсоюзом в рамках терпимости к сексуальным отклонениям. Помнишь тот прецедент с парнем, который сделал себе влагалище? И еще потом работал под прикрытием?

– Сменил пол?

– Нет, пенис он оставил. А потом начал ходить на свидания сам с собой. Союз заявил, что ты такой же странный.

– Откуда ты узнал?

– Мне звонили из газеты, чтобы я прокомментировал.

– Чудесно.

– Не беспокойся, я был на твоей стороне. Сказал, что ты, несмотря на свой образ жизни, сделал ценный вклад в дело охраны порядка.

Гас начал доставать бюллетени из картонной коробки.

– Не понимаю. Почему тогда меня увольняют?

– Потому что ты приклеивал бумагу на стены. Я тебя предупреждал.

– Ты шутишь!

– Если бы! Отдел служебных расследований только что снял все это и ушел.

– Они не могут уволить меня за такую ерунду.

– Могут, согласно новому правилу «трех ударов». Сначала марихуана, потом твой член. Боюсь, это наша последняя смена вместе.

– Я же просто клеил на стену бюллетени!

– Правило «трех ударов» подразумевает политику нулевой толерантности.

На дверной звонок трейлера Коулмэна нажал чей-то палец. Кнопка отвалилась. Рука постучала.

Коулмэн включил стерео на всю катушку. Он смотрел «Диких девушек» под «АС/DC». Сержу надоело стучать, и он обошел трейлер, втиснувшись в узкое и заросшее сорняками пространство между передвижным домом и сетчатым забором. Пустые бутылки, мокрые листья, личинки комаров в шине. Серж постучал в окно.

Коулмэн начал озираться, пытаясь определить источник шума. Снова стук. Коулмэн обернулся, встал коленями на диван и раздвинул занавески.

– Серж…

– Открой дверь!

– Что? Не слышу!

– Открой дверь!

– Не слышу. Встретимся у входа. Коулмэн отворил. Серж зашел с рюкзаком.

– Ну, ты и придурок.

– Ты что тут делаешь?

– А ты не готов?

– К чему?

– К фестивалю Грили! – воскликнул Серж. – Нашей большой операции. Той, о которой я говорю уже неделю.

– Сегодня?

– Да! – Серж вытащил из рюкзака пару уоки-токи и дал один Коулмэну.

– Круто.

– Собирайся. Нужно выезжать. – Серж поднял уоки-токи ко рту и настроил микрофон. – «Закатики», прием…

На стоянке фирмы автоперевозок «Рай» находился микроавтобус с напыленной копией обложки «Йес» на боку. В его хвосте, как команда спецназовцев, сидели наши знакомые.

Закрякал уоки-токи на приборной панели.

– «Закатики», прием… «Закатики», вы где?

Соп Чоппи сидел за рулем. Он повернулся к Мистеру Тыкве на пассажирском сиденье.

– Это мы «Закатики»?

Клоун передал косяк кому-то за спиной.

– Не знаю.

– «Закатики», вы где?!

Соп Чоппи схватил уоки-токи.

– «Закатики» – это мы?

– А это кто?

– Соп Чоппи. -Да!

– «Закатики» на проводе.

– Все готовы?

Соп Чоппи оглянулся.

– Ага.

– Бак с кислородом у вас?

Соп Чоппи посмотрел на металлический цилиндр, который Мистер Тыква зажал между ног. Старый баллон Коулмэна с окисью азота теперь был наполнен кислородом.

– Есть.

– Поехали!

«Транс-ам» цвета зеленый металлик стоял под чехлом у дома на Биг-Пайн-Ки.

Анна Себринг была одна. Она сидела за кухонным столом и смотрела из задних окон на рыболовецкие лодки в проливе Боуги. Стояла прекрасная погода.

Анна взглянула на стол, посреди которого лежал латунный ключ от банковской ячейки.

Она посмотрела на часы и глубоко вдохнула.

– Сейчас или никогда!

Она встала и взяла ключ.

Южное побережье Ки-Уэста еще до полудня кишело народом.

Пляж Хиггса, пляж Отдыха, Южный пляж, пляж Смезерса – везде бикини и зонтики, яркие цветовые пятна на белом песке. На Собачьем пляже по волейбольной площадке гонялись друг за другом два кокер-спаниеля. Счастливые купальщики плескались, уворачиваясь от водных мотоциклов. Еще дальше сновали самые разные плавательные средства: весельные и парусные лодки, катамараны, качавшиеся в фарватере моторок, гигантских гидропланов и гоночных яхт, раскрашенных в цвета производителей пива или пиццы. На горизонте стояли флотилии креветочных траулеров. В воздухе носились новостные вертолеты, парасейлеры, очень легкий катер на понтонах и шесть небольших самолетов с баннерами о специальных предложениях типа «Пей, пока не упадешь». Атланта к-бульвар и Южная Рузвельт-стрит были забиты припаркованными автомобилями. Движение остановилось. Из седанов, купе и микроавтобусов играла музыка, причем соседи пытались заглушить друг друга.

Солнце близилось к зениту, но было всего девяносто градусов. Дул легкий бриз, пропахший солью, маслом для загара и хот-догами, которые продавались в бесконечной череде киосков. Рядом находились тележки с мороженым, сахарной ватой и блендерами на батарейках, где подавали прохладительные дайкири и алкогольные пина-колады. Со стратегически продуманным интервалом дежурили машины «скорой помощи». Санитары уже таскали носилки туда-сюда по пляжу. Потерявшие сознание и красные с одного боку жертвы теплового удара, студент, который пытался встать на сиденье водного мотоцикла, пилот, врезавшийся в гигантскую надувную бутылку.

Праздник продолжался. И что это было за веселье! Дональд Грили платил за все из собственного кармана – деньгами, которые раньше принадлежали другим. По решению суда иметь такие средства ему не полагалось, поэтому были использованы хитрые комбинации юристов и счетов на Карибах. Праздник обошелся недешево. Десять тысяч бесплатных хот-догов, галлоны содовой, сверхурочные для городской администрации, страховка, концерт клонов группы «Бич Бойз» и большой фейерверк после заката. Итого: тридцать тысяч зеленых. Грили последовал примеру известного мафиози Джона Готти, который после каждого оправдательного приговора устраивал вечеринки всему кварталу.

Не хватало только одного: внушительного появления Самого.

Корпоративный реактивный вертолет пронесся над волнами.

– Почти добрались, – сказала пиарщица. Она еще раз заглянула в органайзер, где были поминутно расписаны все возможности для фотосъемки.

Вертолет прибыл со стороны Гольфстрима и легко коснулся земли. Вокруг скопились телекамеры. Вышел Грили в тропической рубашке, махая обеими руками, как Никсон. Толпа колыхнулась вперед.

Пиарщица заглянула в органайзер.

– Одиннадцать тридцать семь. Хот-доги.

Толпа двинулась вместе с Грили к киоску на пляже Отдыха. Ассистент надел на голову Грили поварской колпак, и тот, широко ухмыляясь, стал раскладывать щипцами сосиски в булочки. В толпе закричали:

– Мы тебя любим, Дональд!

– Мы всегда с тобой!

– Ты наш человек!

Пиарщица заплатила каждому по двадцатке и велела подождать, пока не включатся камеры. Нанимать крикунов, особенно на праздниках, где есть алкоголь, всегда рискованно.

– Дональд, надери задницу этим говнюкам! Грили опять машет рукой:

– Просто пытаюсь быть хорошим соседом! Дорогостоящая улыбка Грили заполнила весь бинокль

Сержа. Серж с Коулмэном стояли у берега, где большой контингент личной охраны Грили и местной полиции перекрыл пристань и тщательно проверял катер, предназначенный для парасейлинга. Серж еще немного посмотрел в бинокль и поднял свой уоки-токи.

– «Закатики», дайте знать, как будете готовы.

– Вас понял!

Грили остановил свой выбор на южном берегу острова Ки-Уэст, потому что это место было очень живописным. И хрупким. Картель спонсоров уже год вела переговоры. Если все пойдет по плану, земля от Самой Южной Точки до пролива Кау-Ки покроется сплошной стеной домов.

Вот для чего Грили требовалась любовь местных жителей. Он планировал хитрым путем добиться поддержки городских властей. Еще парочка праздников, и он сможет заполнить любое помещение для заседаний местными фанатами, которые будут кричать, махать плакатами и клясться всеми святыми, что проголосуют против политиков, которые не дадут Грили земли. Спонсоры попросили Грили стать их фронтменом, потому что он обладал редким талантом. Надувал людей по полной программе, а те ему еще спасибо говорили.

Нет, Грили не был жадным. Он не только брал, но и отдавал. В его планы входило пожертвование части земли потомкам исконных жителей Кис. Спонсоры просили казино*.

* Считается, что многие казино в США принадлежат индейцам.

Пиарщица закрыла кожаный органайзер.

– Одиннадцать пятьдесят один. Лимбо!

Ассистент снял колпак с Грили. Мимо киоска с хот-догами проехал микроавтобус с изображением альбома «Йес». Соп Чоппи следил за минутной стрелкой часов.

– На старт… Внимание… Марш!

Боковая дверь микроавтобуса распахнулась. Мистер Тыква хлопал по спине всех, кто оттуда выпрыгивал.

– Давай!.. Давай!.. Давай!..

Команда рассыпалась в разных направлениях и заняла позиции. Когда микроавтобус опустел, два клоуна взяли кислородный баллон и пошли по береговому плацдарму.

Банк был похож на крепость или немецкий блиндаж. Владельцы защищались не от грабителей, а от ураганов. Фундаментом здания являлась усеченная пирамида, поднимавшаяся чуть выше линии штормового нагона, и в ней открывалась крошечная щель, через которую заходили и выходили люди и деньги. Поверх усеченной пирамиды стоял большой бетонный блок с металлическим изображением островной цепи, какой она видится из космоса.

Под чехлом на банковской стоянке стоял «транс-ам» цвета зеленый металлик. Через шесть мест остановился черный седан.

Анна переминалась с ноги на ногу в стеклянном офисе вице-президента банка. Женщина за столом ей улыбнулась. Анна улыбнулась в ответ. Она была в темных очках, ковыряла ногти, тяжело дышала, и от нее пахло перегаром. То есть ничем не отличалась от других жителей Кис, которые приходят, чтобы открыть свои ячейки. Вице-президент посмотрела на водительское удостоверение Анны и что-то проверила по компьютеру. Потом отодвинула стул и встала.

– Пойдемте.

Охранник открыл хранилище. Женщины зашли внутрь и одновременно вставили ключи в ящик, как будто запускали ракету.

– Позовите, если что-то понадобится, – сказала вице-президент, уходя.

Анна посмотрела на стену разноразмерных ячеек из полированного металла. В тишине хранилища было слышно, как бьется ее сердце. А что в других сейфах? Наверное, то же, что и у брата, – остатки жизненного кораблекрушения. Учитывая, что это Кис, так оно и было. Будь у Анны рентгеновское зрение, она увидела бы порнографические фотографии, сделанные частными детективами, пачки сто-долларовиков в пятнах крови, пистолеты со спиленными серийными номерами, зашифрованные бухгалтерские книги, недавно нарисованные карты задних дворов с крестиками на клумбах. Анна вытащила коробку из своей ячейки и подняла длинную металлическую крышку. Внутри был один предмет. Полароидная фотография. Анна тут же узнала место на снимке.

***

Клоуны не теряли время зря. Они заполнили сотню длинных шаров кислородом и скрутили из них попугаев, мартышек и такс. Весь этот зоопарк они связали в огромные букеты и понесли в противоположных направлениях.

К дяде Шаловливые Ручки подошел маленький мальчик.

– Мистер клоун, сколько стоит один шарик?

– Отвали!

Пиарщица проверила расписание.

– Двенадцать тринадцать. Дети зарывают вас в песок.

Ассистент поднял планку лимбо. Бинокль Сержа проследил, как Грили идет к группе первоклассников, которых, несомненно, проверили на благонадежность. Грили лег на пляж. Дети начали копать песок пластмассовыми лопатками.

Серж прочесал берег биноклем: все на местах. Он поднял уоки-токи.

– Давай, Дейв!

На сцену вскарабкался ведущий и схватил микрофон.

– А теперь настоящий сюрприз! Сегодня с нами легендарный Дейв Дефуниак, известный как Дейв из Дейтоны. Он споет свой мегахит «Островная лихорадка» из нового альбома «Звезды одного хита семидесятых».

Дейв вышел и помахал зрителям под скудные аплодисменты. Потом повернулся к музыкантам и щелкнул пальцами. «И-раз, и-и-два… Я горю вместе с островом…»

Мистер Тыква и дядя Шаловливые Ручки посмотрели друг на друга с противоположных концов пляжа и одновременно зажгли сигареты.

Вдруг к Грили подбежали демонстраторы в футболках от Сержа, крича и махая пикетными плакатами: «Прекратите застройку!», «Нет курортизации!», «Где моя пенсия!» » Пиарщица повернулась на шум.

– Откуда они, черт возьми, взялись?.. Охрана! Глава охраны пролаял в рацию:

– Вытащить его из песка! Быстро!

Телевизионщики резко перевели камеры с Грили на демонстрацию. Возникла потасовка между пикетчиками и телохранителями. Те охранники, что стояли у лодки для парасейлинга, были вызваны для подкрепления и тоже влезли в драку.

Со сцены:

– «Ах, как хороша эта островная лихорадка… О-о…» Дейв рухнул на пол и забился в судорогах.

– У него припадок!

На сцену бросились полицейские и санитары.

Два клоуна приклеили сигареты к длинным палкам и поднесли их к букетам шаров.

Телохранители вытащили Грили из песка и увлекли прочь от арены боевых действий. На противоположных концах пляжа в небе взорвались воздушные шарики. Люди с криками побежали, наталкиваясь друг на друга.

– Ой! Скунсовая Обезьяна!!!

Началась полномасштабная паника. Байкеры-приятели Сопа Чоппи тоже вступили в драку, которая уже выплеснулась на улицу. Полицейские, оставшиеся у катера для пара-сейлинга, бросили свой пост и побежали на помощь.

Серж и Коулмэн влезли на борт.

– Эй! – закричал один из двух специалистов по парасейлингу. – Сюда нельзя!

Серж достал пистолет.

– В каюту. Оба.

Пиарщица с содроганием наблюдала за фиаско. Камеры снимали что угодно, только не Грили. Десять репортеров брали интервью у голой женщины. Пиарщица побежала к начальнику охраны Грили.

– Нужно спасать положение! – Она открыла органайзер. – Двенадцать сорок девять. Парасейлинг!

Анна уехала из банка и остановилась у ближайшей автозаправки. Она побежала к таксофонам и набрала номер. Мужчина в соседней будке явно злоупотреблял денатуратом.

Анна прыгала на месте.

– Ну же, бери трубку!

Черный седан подъехал к колонке.

Вдруг раздался крик. Анна подскочила. Мужчина по соседству швырнул трубку на рычаг. Та отскочила и повисла на металлическом шнуре. Рассерженный мужчина ушел.

В ухе Анны что-то щелкнуло.

– Алло?

Она забилась поглубже в телефонную будку.

– Все у меня… Нет, только фотография… Ты поймешь, едва увидишь… Да, я знаю это место.

Свита увлекла Грили на пристань. Пиарщица захватила с собой пару телеоператоров.

– Там же нечего снимать…

Они подошли к катеру. Специалист по парасейлингу протянул руку через перила.

– Давайте помогу вам залезть на борт!

Камеры показали, как завелись два двигателя потриста пятьдесят лошадиных сил. Катер быстро отошел от пристани. Специалист помог Грили надеть спасательный жилет.

– Нужно обязательно проверить, что все закреплено, – сказал Серж, сильно затягивая ремень между ног Грили.

– Ой!

– Все готово, – произнес Серж. – Давайте отойдем к месту запуска.

Грили занял позицию на специально сваренной платформе и схватился за планку безопасности на уровне груди. Серж привинтил металлические кольца, которыми упряжь Грили крепилась к сложенному парасейлу. Потом смял в руке маленький вспомогательный парашют и бросил на ветер. Тот вытащил парасейл, который быстро надулся и оторвал Грили от платформы. Серж взялся за рукоятку на лебедке.

– Так, начинаю разматывать…

Грили резко поднялся на десять футов. Серж закрутил ручку быстрее, отпуская еще больше троса. Двадцать футов. Грили указал на рулевого.

– Он пьет пиво?

– Немножко.

Серж продолжал разматывать трос. Тридцать футов. Грили уже кричал:

– Сколько у вас опыта?

– Куча! – заорал в ответ Серж. – А, вы про парасейлинг? Это мой первый раз.

Пятьдесят футов.

– Я хочу спуститься!

– Что? – прокричал Серж, все еще крутя ручку. Крики Грили ослабели. Серж закрепил канат на двухстах

футах и пошел на нос. У пристани они описали поворот. Грили увидел камеры и решил, что лучше перестать кричать и начать махать рукой.

Он провисел вверху полчаса без всяких инцидентов и уже начал расслабляться. Грили неоднократно пролетел мимо пристани, попав в объективы всех камер.

– Вот это другое дело, – сказала пиарщица. Парасейл заболтался из стороны в сторону, сначала легонько, потом все сильнее. Грили полетел по небу зигзагами.

– Моя очередь! – Серж попытался вырвать рулевое колесо из рук Коулмэна.

– Ты только что рулил, – сказал тот и потянул вправо.

– Но у тебя был длинный раз! Он идет за два! Серж крутанул руль к себе, налево.

– Ты придумываешь правила на ходу!

Коулмэн дернул к себе. Серж – к себе. Коулмэн. Серж. Грили летал туда-сюда, пока не выписал мертвую петлю.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Телевизионщики на пристани приблизили изображение.

– Да он еще и трюки умеет!

Наконец Серж и Коулмэн договорились о перемирии, и полет Грили выровнялся. Приятели рулили каждый одной рукой и рычали друг на друга.

Еще один пролет мимо пристани. Пиарщица недоуменно посмотрела на часы.

Серж тоже. Затем он отпустил колесо.

– Теперь рули сколько хочешь. Доволен?

– И так, и так моя очередь.

Серж пошел на корму и взял рупор.

– Готовы спускаться?

В ответ он услышал только слабые крики. Серж взял ручку лебедки и начал сматывать трос. Когда Грили опустился наполовину, Серж смог разобрать слова.

– …Я тебя уничтожу! Ты в этом городе не жилец!.. Серж перестал сматывать и снова поднял рупор.

– Я спущу вас вниз с одним условием.

– Да пошел ты!

– Верните деньги.

– Какие?

– Которые вы украли. Продайте дом и верните все деньги.

– Спусти меня немедленно!

– Как только вы дадите слово.

– Тебя арестуют! Я лишу тебя работы! Заберу катер!

– Он не мой, – сказал Серж. -Да?

– Он принадлежит двум парням, которые сидят связанные в каюте.

Грили помолчал.

– А вы кто такие?

– Акционеры.

– У вас акции моей компании?

– У нас акции в Америке!

– Вы с ума сошли!

– Верните деньги.

– Помогите! Помогите! Телевизионщики на пристани:

– Он кричит.

– Что он говорит?

– По-моему, он просто рад. Серж навел на Грили рупор.

– Отдайте деньги.

– Ни за что!

– Вы их украли. Это нехорошо.

– Я ничего не крал. Они сделали неразумное вложение! Их никто не заставлял!