Текст книги "Рок Зоны. Город Безликих"

2

Летучий монстр появился из ниоткуда. Никто не слышал шелест его крыльев. Возможно, просто каждый занят был своими делами: насильники мерзко улюлюкали, добравшись до добычи, а она пребывала в такой прострации, какой у нее не было очень давно. Со времен родов.

Главный занес нож над головой, но тут в лицо Насти брызнула кровь. Она закрыла один глаз, а вторым заметила, что у мужчины исчезла рука. Монстр, заревев, просто откусил ее. Вместе с ножом. Нападавший заорал. Второй рукой он схватился за автомат, но тварь вцепилась ему горло. Мужлан сам превратился в жертву – сначала захрипел, потом забулькал. Его автомат дал шальную очередь, которая вспорола жирное брюхо толстяка. Тот только встал и даже не успел схватиться за свой ствол, который положил рядом, возле камышей.

Старикан заорал и бросился в лес, но монстр, взмахнув крыльями, подхватил его у самой опушки, поднял вверх. На миг они исчезли из поля зрения Насти, которая наконец стерла кровь с лица. И в этот момент с неба сорвался дождь с градом из останков старого ублюдка – руки, ноги, потроха. Вся поляна в крови.

Настя, которая только что плакала, вдруг засмеялась. Долго, протяжно, по-сумасшедшему. Так, что даже летучий монстр, который сел на поляну, посмотрел на нее удивленно. Морда у него вытянулась, будто он размышлял, что ему делать со столь беспокойной добычей. В итоге он уселся рядом и смотрел на нее все то время, пока она смеялась.

Потом девушка показала ему рукой, что типа все, она закончила. Монстр мотнул головой. Настя уже думала, что он разберется с ней, как с этими уродами, а потом выест внутренности, но тот лишь бросил ей какую-то тряпку.

Девушка посмотрела на свои руки – это была ее одежда.

– Ты хочешь сожрать меня одетой? – спросила она и снова засмеялась, а морда мутанта опять забавно вытянулась. Он ее изучал, наблюдал. Даже когда она начала залезать в свои шмотки, он все еще смотрел на нее. Во все свои желтые глаза.

– Мужикам, между прочим, неприлично смотреть на девушек, когда они переодеваются, – вдруг сказала Настя. Девушка не ожидала от себя такой смелости. Еще минуту назад она валялась в кустах, ожидая, что ее вот-вот лишат последнего, что у нее осталось – не девственности, которой сто лет как не было, а ее самостоятельности. Ее жизни без этих сраных кобелей. Но тут вдруг появился монстр, который смотрит на нее, когда она пытается прикрыться, отгородиться от этого мира хоть чем-нибудь – и ее вдруг прорвало. Она обозвала тварь всеми ругательствами, которые знала. И даже теми, которые только что выдумала.

Монстр внимательно выслушал ее, а потом сделал неожиданное – отвернул морду.

Она недоуменно поглядывала на его черную тушу, которая была размером с теленка. Под ней перекатывались мышцы, а еще она видела когти на его лапах – такими запросто можно было разодрать человека на части. Но он ее не трогал. Он ее послушал! Это было невозможно!

– Эй, хочешь? – спросила она, когда переоделась и достала из рюкзака кусочек вяленого мяса.

Монстр резко вырвал из ее рук кусок мяса. Тут же проглотил.

– Да тебе это на один зуб! – усмехнулась Настя, а монстр как бы в подтверждение ее слов взялся за поедание насильников.

– Фу-у! – только и успела сказать она, как ее вывернуло. Она блевала, заметив, что мутант снова остановился – повернул к ней кровавую пасть и просто смотрел на нее.

– Ты ведь меня не будешь есть, да?! Это я уже поняла… – Настя опустилась на землю, ноги ее подкосились. – Нет ведь?

Она осела тут же, в кустах, где еще недавно на нее напали насильники, а сейчас повсюду были разбросаны их потроха.

Сил у девушки не осталось.

– Я только немного передохну, хорошо?! – произнесла она голосом, который ускользал от нее самой.

Мир вокруг растворялся. Перед тем, как отрубиться, она увидела удивленную морду монстра. Он по-прежнему за ней наблюдал.

Хотя уже нет, скорее – приглядывал…

3

Монстр не отходил от нее весь день. И следующий. И даже на третьи сутки он был рядом. Она даже не заметила, как он перенес ее в другое место. Ближе к ручью, поэтому в следующий раз, когда она очнулась, то вдоволь напилась. Монстр лежал рядом и… урчал.

Как кот!

Это было очень необычно. При этом они лежали бок к боку, грея другу друга. А на небе тем временем выглянули звезды. Погода была хорошая, а небо чистое, что в Зоне – большущая редкость.

– И откуда ты только такой взялся, а? – спросила Настя.

В ответ монстр снова заурчал. Низко и утробно, но это урчание успокаивало. Девушку снова начало клонить в сон.

– Можно я назову тебе Барсик? – спросила она сквозь зевоту. Монстр вдруг перестал урчать, мяукнул.

– Нет, серьезно… у меня в детстве был кот, его звали Барсик. Мы с ним очень дружили. Он был тоже большой. Но не такой, как ты, конечно. Поменьше, но килограмм семь-то весил. А потом он убежал – и у меня не осталось друзей. Даже здесь, в Зоне, у меня никого не осталось… Черт, даже здесь!

И Настя снова заплакала, а монстр тем временем прижался к ней ближе и заурчал. И было так спокойно, так хорошо рядом с ним, что девушка подумала, что неплохо было бы завести домашнюю живность.

Но только вот она почему-то всегда думала, что это будет собака или на худой конец – кот. Очередной.

– …а случился ты, Барсик, понимаешь?! – зевнула она и, не дожидаясь ответа, заснула.

С тех пор прошло ровно два года…

Третий куплет

1

– Это что еще за хрен с горы? – спросил Шахтер. Это была его база, и он желал видеть тут только тех, кого сам же и пригласил. А сегодня сюда, на неформальный совет, собрались лидеры трех крупных сталкерских баз: его Болота, Юго-Запада и Чистых. А вот этого чувака он сюда не звал. Появившийся в дверях тип был на две головы выше самого рослого из сталкерских лидеров – Горца – и на четыре самого низкого – собственно, самого Шахтера. Незнакомец был одет в военную форму. На голове – фуражка. Военный командир, но какого черта? До сюда их власть не распространяется.

– Ты кто такой? – возмутился Горец, глава Юго-Запада. Руководитель Чистых благоразумно отступил от стола, видимо, давая повод подумать, что он тут ни при чем. Ну ничего, Рыжий, мы еще сочтемся. Я тебе эту фигню припомню!

– Стой на месте, иначе мои люди тебя порешат! – сказал Шахтер, медленно вставая из-за стола, за которым еще минуту назад шли бурные переговоры. Они силами трех баз решили прищучить Безликих, у которых, по слухам, скопилось много цветмета, особенно меди – на миллионы рублей. Да и в целом с их слишком вольным пребыванием в самом центре Зоны пора было завязывать. Они ни с кем не сотрудничали, никому не подчинялись. Вели себя вызывающе: могли забуриться на любую из баз и забрать нужных им людей. Или деньги. Или арты. Они всех пугали, про них ходили всякие байки. В основном – из-за того, что никто не видел их лиц. И до поры до времени сталкеры просто не хотели с ними связываться, но решающий момент настал.

Когда пропал очередной его караван, который проходил рядом с Городом Безликих, Шахтер решил, что все, баста, эта потеря – последняя, поэтому и собрал у себя лидеров наиболее лояльных баз в Зоне. Самых адекватных. Тем более что Филейка и Автобан, он же – Мертвобан, временно выбыли из игры. Там сейчас назревали перевыборы глав, да и пощипали их изрядно, поэтому в расчет их можно было не брать.

А еще – удачный момент. Его человек оказался в Городе. И он передает, что в центре цитадели медноголовых назревает заваруха. Революция с блек-джеком и резней. Идеальное время, чтобы собраться с силами – и разобраться с этими уродами. Раз и навсегда. Слухи ходили, что кроме тонн меди, стены скрывают и другие богатства – например, артефакты, которые эти мудаки годами отбирали у сталкеров. Должна быть огромная коллекция, которую если продать, то можно поднять миллионы. А у Шахтера уже был покупатель за Периметром – остальным главам баз об этом знать было не обязательно.

– Внимание, господа, не дергайтесь! – заявил военный. Он поднял руку – и в зал заседаний ворвались вояки. Спецы, судя по обмундированию. Они быстро взяли на мушку личную охрану всех троих – Шахтера, Горца и Рыжего. Стволов было неисчислимо больше, поэтому Шахтер сплюнул и опустил свой ПМ. Толку от него сейчас не было.

– Ничего не понимаю, командир, – развел руками Шахтер. – К чему этот шухер?! Вы же знаете… да и все это знают, что у нас договор. Ваша компетенция действует только до стен Периметра. За стенами – это уже наши дела. Исключительно наши. И никто, включая вас, уважаемый, не может в них вмешиваться.

Рыжий кашлянул, а Горец погладил свою черную бороду, одобрительно хмыкнув. И снова ему придется играть в переговорах главную скрипку. Все же нелегко быть лидером среди этих слюнтяев. Шахтер даже на секунду задумался, а как вообще им удается держать своих людей в узде, если они пасуют перед каждым встречным воякой.

– Сейчас другая история, – сказал военный. Он прошел вдоль стола, поглядев на карту Зоны, которая была разложена здесь же. Шахтер думал, как бы ее свернуть, но без палева это сделать было уже нельзя. – Я знаю, что вы задумали.

Лидеры баз переглянулись – что бы это значило? Тон военного не сулил ничего хорошего.

– Значит, вы не отрицаете, что вашей юрисдикции здесь нет… – начал было заходить с другой стороны Шахтер, но военный быстро вернул ситуацию под контроль – просто уселся в его кресло, стоявшее во главе стола. Более того – обнюхал сигару Шахтера, которую тот только собирался закурить, сразу после переговоров. Сунул ее в рот.

– Э-э, – от такой наглости у Шахтера даже сперло дыхание. Он хотел что-то сказать, но все мысли разом вышибло из головы – этот мудак вел в его логове себя так, будто был у себя дома.

– Что… что вы себя позволяете? – начал тараторить он. Горец посмотрел в его сторону оценивающе – типа разрулит он этот назревающий нежданчик или нет? Конечно, Шахтер должен был разрулить. Он сделал выпад и приставил ПМ прямо к голове незнакомца.

Тот лишь усмехнулся.

– Константин Ефремов, полковник, – представился он так, словно прибыл в военный штаб, где сам и был Главнокомандующим.

И все это прочувствовали.

Даже Шахтер, который щелкнул предохранителем, но уже знал, что не успеет кокнуть наглеца. Тот сделал резкий выпад и перехватил руку главы сталкерской базы, заломил ее и одним движением отправил Шахтера носом в стол. Чавкнуло. Глава базы охнул и сполз на пол, оставляя кровавый след.

– Есть еще желающие? Или, может, сначала выслушаете меня? – спросил Ефремов.

Шахтер что-то простонал. Похоже, нос сломан. Вот гадство! Такой позор. Как он теперь сможет командовать сводным войском? Выходило, что никак. И вояка это подтвердил.

– Как я уже сказал, меня зовут Константин Ефремов. Для вас, уродов – Константин Александрович, и отныне это военная операция!

2

– Какова хирена, начальник? Э-э, ми тут сваи дила ришаэм. Ти тут как бэ ни при дилах, понимашь? Ти тут лишний! – Горец вскипел, встал из-за стола. Спецы бросились к нему, но полковник их осадил, показав рукой, что палить понапрасну не стоит.

– Вы не поняли. Так… давайте начнем заново… Я, может, был слишком груб с вами, – тут взгляд Ефремова упал на ползающего у его ног Шахтера. – Чуть переборщил, но – у нас с вами одни и те же интересы.

– Что значит одни интересы? – это из угла выступил Рыжий. Несмотря на его кличку, волосы у него были вполне себе обычные. Русые. Рыжим его прозвали из-за веснушек, которых у него было в обилии на оплывшем жиром лице. Да и в целом он напоминал того самого персонажа из советского мультика про Антошку.

– Да, пойдем копать картошку. Обязательно! Но позже… – усмехнулся полковник, давая понять, что он здесь главный, а всем остальным стоит заткнуться, когда он разговаривает. – О чем это я?! Ах да… я знаю, что вы здесь задумали. Захотели свалить безликих. Под шумок. Воспользоваться теми волнениями, которые у них там сейчас происходят. И я вас тут понимаю, сам бы сделал так же…

– Так какого хрена? Кхр-р, черт! Зачем это все? Зачем эти долбаные маски-шоу? – это из-под стола выполз Шахтер, забрался на стул. Он зажимал рукавом нос, из которого обильно текла кровь. Казалось, что зарезали молодого бычка – на столешнице сразу образовалась лужица.

– На, вытрись! – командир военных бросил ему платок. – А то течешь, как девка.

Глаза Шахтера вспыхнули, но он поспешил засунуть свою злость куда следует. Власть временно перехватил этот урод, поэтому главе сталкерской базы придется терпеть его выходки, чтобы окончательно не лишиться своего статуса. А потом он как-нибудь разберется с тем, чтобы его репутация не была подпорчена окончательно. Скорее всего, телохранители, которые здесь присутствуют, хором отправятся к стенке – по-другому не получится. А с остальными главами он как-нибудь решит. Все же им тоже не нужны разброд и шатания внутри Периметра, да и с новым главой придется договариваться. А он как-никак знакомый. Все знают, что от него ожидать.

В таком непредсказуемом месте, как Зона, это важно.

– Так вот я знаю, что вы решили двинуть на безликих. В принципе сил у вас бы хватило, учитывая, что у вас там есть свой человек…

Глаза Шахтера забегали: и откуда он, черт возьми, знает про Админа?! Даже Горец с Рыжим были не в курсе про его человека в Городе. Он им не сказал, кто передает ему информацию. А этот точно знал, что и не преминул упомянуть.

– Да, подозреваю, что Шахтер вам, – он указал на Горца и Рыжего, – даже не сказал, откуда у него оперативная информация. У него там есть свой человек. Кличка Админ, глава «вольных».

– «Вольных»? А они-то тут при чем? – возмутился Рыжий. – Мы с ними дел не ведем.

– Вы не ведете, а он вот ведет, – полковник указал на Шахтера. – Он вам всего недоговаривает. Но плевать, потом с ним сами разберетесь. После окончания операции.

– Какой ищо операции, начальник? – Горец встал, и снова к нему кинулись спецы, которых командир осадил.

– Обычной. Я дам вам сделать то, что вы задумали. И даже помогу вам танками.

– Танками? – выдохнул Рыжий.

– Да, на улице стоит с десяток. Еще бэтээр, плюс мы запросили поддержку с воздуха.

– Погодите, а вам-то это зачем? – спросил Шахтер. – Зачем нам помогать?

– Ну, помогать мы будем до поры до времени. Там у нас свои интересы.

– Какие еще интересы?

– Да какая разница? Я вам отдаю все добро, что у них есть. Медь, арты – все забирайте, но чтобы духу вашего не было в Саркофаге.

– Где? – спросил Горец.

– По твоим круглым глазам, наш кавказский друг, я вижу, что вы ничего об этом не знаете. Вот и славно! В ваших же интересах – не знать и дальше! Моя авиация сработает так, чтобы Саркофаг не был поврежден. Танки тоже будут обеспечивать аккуратную поддержку. Но как только будем внутри – мы займем Саркофаг. И никого туда не пустим, вам ясно? Можете выносить все остальное – мне по барабану. Но чтобы в Саркофаге ни единой вашей морды не было. Иначе – всех положим, вам ясно?

Шахтер сглотнул – яснее ясного, что уж там.

– И вы нам даже не скажете, что там? – спросил Рыжий. – Я бы хотел знать, с чем мои люди будут иметь дело.

– Вы дело с этим иметь точно не будете, так что успокойтесь и занимайтесь своими вопросами. Общее командование я беру на себя.

– На себя? – выдохнул Шахтер. Это был окончательный удар по его карьере. После этой операции можно было смело сваливать за Периметр – здесь его дни на троне сочтены.

– Да, у нас с собой штаб на колесах. Все оперативное реагирование – оттуда. Вы распоряжаетесь своими подразделениями как обычно.

– Спасибо, канеш, начальник, но ми сами па сибе… – сказал Горец.

– Это раньше было!

– А если ми уйдем…

– Никто отсюда живым не уйдет. Я прослежу. Так что нет – мы сделаем все вместе. А потом каждый займется своими делами – вы дележкой добычи, мы – Саркофагом. И все довольны и счастливы. А потом мы отсюда уйдем – и все будет как обычно. Никаких наездов на вашу власть.

– Обещаешь? – спросил Рыжий.

– Честное пионерское, – усмехнулся командир военных. Но было видно, что на уме у него совсем другое. – Отлично, если все за, то вот вам мой план…

3

Через полчаса Ефремов вернулся в штабную машину. Связист не стал ждать, пока командир его выгонит, по взгляду понял: пора на выход. Освободил помещение без напоминаний – хороший мальчик!

А сейчас Ефремову надо было отчитаться перед своим начальством. Не тем, которое сидит в штабе за Периметром. Как и любой здравомыслящий человек, он имел свое, нужное только ему, начальство. А здесь операция должна была принести солидные дивиденды. Только из-за этого он позволил себе зайти так далеко – нарушить Акт о Периметре. А тут санкция за нарушение была одна – расстрел. Даже без трибунала.

Об операции, конечно, знало и военное руководство, но, похоже, чины в погонах тоже были в доле. Или нет – тут знания Ефремова заканчивались цифрами собственного банковского счета. Не мешали – и ладно! Остальное ему было неважно.

– Они заглотили наживку, – сказал полковник, как только спутниковый телефон с зашифрованным каналом установил связь.

– Отлично-о! – пропел голос на другом конце. – Когда мы будем иметь то, что нас интересует?

– Все случится завтра. А дальше – зависит от каналов доставки. Но я прослежу.

– Отлично! Рад, что мы начали работать с вами, полковник, – ответил голос и отключился.

Просто песня, бальзам на душу. После этого можно было начать знакомиться с реальным содержимым Саркофага. Он вскрыл конверт, на котором было подписано «Совершенно секретно», и начал вчитываться в документ.

И пока он читал – волосы на его голове становились дыбом.

– Охренеть! – только и смог сказать он, когда дочитал документ до конца, и откинулся на спинку кресла. И почему бы этого не знать перед тем, как он согласился? Тогда бы он передумал – это точно. Но сейчас отступать было поздно, да и эти ребята промашек не прощают.

И полковник закурил сигару, которую прихватил у Шахтера. Ему срочно надо было снять стресс…

Срочно!

4

– Обряд Извлечения имеет очень важный для нашего народа смысл, – произнес один из безликих, представившийся нам Астуром.

Мы сидели в темной комнате, больше похожей на камеру. В углу блеклым светом горела масляная лампа, у дверей стояла охрана.

В голове у меня крутилось множество вопросов, хотелось задать их все и сразу, но раскольники – так они себя назвали – не дали произнести и слова, лишь жестом показав, что сами все расскажут.

– Обряд Извлечения имеет очень важный для нашего народа смысл, – повторил Астур, глядя то ли на меня, то ли на моих друзей, – тяжело было понять, когда на голове у твоего собеседника медное ведро надето. – Сердце курунга…

– Кого? – прыснув от смеха, переспросил Макс.

– Курунга, – терпеливо пояснил безликий. В голосе его отчетливо слышалось раздражение. – Крылатого чудовища, которое вместе со своей стаей обитает возле Скалы. Сердце этого самого курунга символизирует нашу защиту и спокойствие, потому что имеет такой же медный цвет, что и наш Город. А еще выжимка из сердца не дает нам умереть.

– Это как так? – насторожился я. – Вы бессмертные, что ли?

– Не бессмертные. И живем, по сравнению с вами, очень мало – не многие до двадцати доживают. Что-то съедает наш организм. Но если безликий будет принимать препарат, что изготавливают наши вожди, то спокойно себе живет и до семидесяти, и даже до восьмидесяти лет.

– То есть вы из сердца этого монстра штампуете таблетки и раздаете их людям, чтобы они жили дольше? – переспросил Макс. – Ну это же благородное дело!

– Не мы, как вы выразились, штампуем эти таблетки, – с явной злобой ответил Астур. – А правительство. И не всем раздает. Только тем, кто поддерживает их политику.

– А чего? Тоже нормально придумано, – хихикнул Макс.

Один из безликих, стоящий позади Астура, сжал кулаки, готовый наброситься на парня, но вожак остановил его жестом руки.

– Это ненормально! – терпеливо стал пояснять Астур. – Доступ к препарату должны иметь все – независимо от того, на чьей они стороне. Нельзя манипулировать жизнями в угоду своим целям.

– Так вы, значит, типа оппозиция? – спросил я.

Астур кивнул.

– Мы не разделяем политики Верховного и хотим его свергнуть.

– Свергайте, нам-то что с ваших внутренних разборок? – теряя терпение, ответил я. – Мы пришли сюда, только чтобы найти помощь для нашего друга Ожогина. Вот и все. А что тут у вас творится – это уже дело ваше, и мы сюда нос не…

– Лекарство для Ожогина – это и есть этот препарат, – перебил меня Астур. – И вам его, как вы, я надеюсь, поняли, никто не даст.

– Это почему же?

– Потому что чужакам запрещено давать препарат.

– Почему? – спросил я. – Мы ведь не просто так, можем и заплатить.

– Деньги не имеют значения. Таков закон – чужакам не полагается препарат.

– Фиговые законы, – нахмурился Макс.

– Но есть ведь что-то еще? – догадался я. – Ведь не просто так вы нас схватили и сюда привели? Я правильно понял?

– Правильно, – кивнул Астур. – Нынешние законы не разрешают использование препарата чужакам. Но я могу изменить эти законы – как только сам стану Верховным. И вы можете мне в этом помочь.

– Пополнить ряды оппозиции? – хмыкнул Саня.

– Да. Помогите нам, и мы поможем вам.

– Вот так дела! – выдохнул Макс.

– А если мы откажемся? – спросил я.

– Тогда не получите препарат, – пояснил Астур и так же спокойно добавил: – И мы вас убьем.

– То есть выбора у нас нет?

– Нет, – ответил Астур и ухмыльнулся.

– Ну это как обычно, – вздохнул Макс. – Либо пляшите под нашу дудку, либо прирежем.

Охрана Астура вновь подорвалась накостылять зарвавшемуся парнишке, но вожак остановил их, сказав:

– Понимаете, у меня просто сейчас нет времени действовать по-другому. Да, это насильственное принуждение, да – это не те методы, которыми нужно убеждать людей. Но сейчас выбора у меня у самого нет. По-другому я поступить не могу. Вы будете очень большим подспорьем в нашем правом деле. В войне, где каждый солдат на счету, любая помощь может изменить исход противостояния. Дали клич – скоро свершится ритуал по извлечению сердца зверя, и так необходимый всем препарат окажется в руках Верховного…

– Так в чем проблема?! – возмутился я. – Возьмем и добудем другое сердце!

– Вы не понимаете! – Астур начал терять терпение. – Остался последний самец…

– Возьмем самку!

– Только из сердца самцов можно извлечь необходимую выжимку. Самки для этого непригодны. Верховный знает, что это сердце последнее. Представляете, какой будет ажиотаж на препарат? Его будут продавать втридорога!

– Так вы его еще и покупаете?!

– Конечно, а как же иначе? – казалось, мой вопрос смутил безликих.

– Весело вы тут живете!

– Поэтому и появились мы – раскольники. Терпению простых людей пришел конец. Пора разорвать этот порочный круг.

– А более мирным путем решить этот вопрос нельзя?

– Мы пытались, все напрасно. Многих наших собратьев отправили на виселицу, многих – сожгли. Вот и весь разговор. То, что я вам рассказал, – только маленькая часть того беспредела, что творит верхушка власти. В Городе Безликих принят закон о жесткой регуляции населения.

– Это как?

– Количество безликих строго регламентировано. Нельзя рожать до тех пор, пока ребенок не будет выкуплен.

– За деньги, что ли?

– Нет. Ценой смерти родственника. Один умирает – один рождается.

– Ну это полный абзац!

– Что? – не понял Астур.

– Весело, говорю, тут у вас.

– Не весело, – не понял моего сарказма предводитель раскольников.

– А если кто-то нарушит это правило? – настороженно спросил Макс.

– Тогда солдаты Верховного приведут равновесие в порядок.

– Откуда они узнают? – продолжал допытывать Макс.

– Другие жители скажут.

– Стукачество процветает?

– Если не скажут – то сами поплатятся за это.

– Дикость!

– Поэтому появились мы, – Астур окинул своих помощников взглядом.

– Ну, коль выбора у нас нет, то поможем, – не сильно горя желанием, произнес я.

Словно почувствовав мое настроение, Астур добавил:

– К тому же в этот раз Верховный пригласил на обряд Извлечения чужака, вашу подругу – кажется, ее зовут Настя.