Текст книги "Рок Зоны. Город Безликих"

9

– Настоящие лабиринты! – пробурчал Макс, блуждая в темноте. – И как они тут только ориентируются?

– При помощи факелов – видишь, везде подставки для них висят.

– Каменный век какой-то!

– Тихо! – шикнул Саня.

– Что?

– Ребята, вы ничего не почувствовали?

– Ты о чем?

– Пол – он как будто шевелится.

– Нет, вроде нормально… постой! Да, в самом деле! – Макс наклонился, чтобы рассмотреть, что же там было такое. И тут же скривился. – Крысы!

– Гадость!

– Да не крысы, – начал терять терпение Саня. – Пол как будто бы сдвигается.

– И стены, – добавил Лева.

– Что? – удивился Макс. – Какие еще стены?

– Подземелье перестраивается! Нас сейчас в механизмы зажует! Бежим!

Парни бросились вперед, не разбирая дороги, сворачивая в новые образовавшиеся проходы и коридоры. Бежали они так довольно долго, уже изрядно выбившись из сил, как вдруг натолкнулись на запертую дверь.

– «Саркофаг. Вход 4-С», – прочитал Макс. – Это что еще за такое?..

– Они здесь Леху прячут! – воскликнул Саня.

– С чего ты так решил? Там, может, ядерные отходы! Надо валить отсюда, пока облучение не получили!

– Нет, смотри, – Саня указал на пол. – Видишь, пыли нет по направлению открывания двери, а вот тут есть.

– И что?

– И то, что ее совсем недавно открывали! Лева, ломай!

– Мигом!

Лева начал долбить в дверь. Та скрипела, выгибалась, но достойно держала его напор.

– Ногами ее! Ногами!

Лопнула первая заклепка, с жутким скрежетом слетела верхняя петля.

– Макс, приготовься в случае чего идти в атаку! – испуганно прошептал Саня. – А я тебя прикрою!

Но идти в атаку не пришлось. Едва дверь рухнула на пол, а парни с криками влетели внутрь, как перед ними возник знакомый силуэт.

– Леха? – удивился Макс, глядя на друга. – Ты жив!

– Что они… – выдохнул Саня, осматривая вокалиста. – Твои руки…

– Да, я теперь по ходу как ты, Лева.

– Это все тот негодяй, Астур? – спросил гитарист.

– Да. Он сбежал.

– Значит, надо догнать… – начал Лева, но Саня его перебил:

– Нет! Надо уходить! Здание начало перестраиваться! Нас всех перемелет тут в этих шестеренках. Мы не знаем, в какой момент могут сдвинуться стены…

– Уже сдвигаются! – взвизгнул Макс. – Бежим!

Парни рванули обратно по коридору, но в том месте, откуда они пришли, уже стояла глухая стена.

– Черт!

– Сюда!

Очень вовремя получилось заскочить в сужающееся пространство. Огромные каменные стены и блоки скрипели и перестраивались, образуя новые коридоры и пути. Всех вдруг разом охватил острый приступ клаустрофобии.

– Я не хочу умирать! – взмолился Санька, едва уворачиваясь от сдвигающегося блока.

– Не умрешь! Живее!

– Ребята, кажется, у нас проблемы, – вдруг воскликнул Лева. – За нами погоня!

– Что? Как?

И действительно, из щели, образовавшейся между двух стен, выскочили двое раскольников. В руках они сжимали мечи. Принять бой было бы верхом безрассудства – в постоянно меняющейся комнате, да еще и такой тесной, парни явно не одержали бы победу, поэтому Леха крикнул остальным уже знакомую фразу:

– Бежим!

Рванули наутек, через лаз и несколько каменных блоков, раздвигающихся в стороны.

– Я вижу свет! – закричал Макс.

Впереди был проход, но совсем маленький, едва сможет протиснуться один человек. К тому же стена начала свое движение, пытаясь отрезать путь к свободе.

– Быстрее! Она закрывается! Быстрее!

Первым успел выскочить Санька. Потом Макс. Лева подпер каменный блок и махнул вокалисту – проходи. Но тот не стал этого делать – уже видел, кто ждет их впереди.

10

– Леха, блин, я не смогу ее долго удерживать, – закричал мне Лева, наш гитарист. Он уперся ногами в пол и удерживал громадную шестеренку, способную перемолоть сразу взвод солдат.

Но я его не слушал.

– Лева, на счет три – бегите! Это ваш единственный шанс! Этот Город перестраивается сам собой – мы ничего с этим не можем поделать, – я озвучил очевидный факт. Действительно, те механизмы, которые встроены в стены, были настолько мощными, что все мы, даже если бы взялись вместе, не смогли бы повернуть вспять даже одну-единственную шестерню. Ту, что сейчас держал Лева. Она – единственное, что удерживало этот уровень от перестройки. И от наших преследователей.

Безликих.

– Леха, нет! Даже не думай! – закричал мне Макс. Он припал на колено и целился в закрывающийся проем двери из арбалета.

Хорошие парни, но я понимал, что мне уже не быть с ними. Внутри меня было то, что делало меня другим. Другим не только в плане мыслей. Внутри меня было зло, я это чувствовал. Я пытался его сдерживать, но не мог. Оно прорывалось сквозь меня, словно рвущийся из морпеха грудолом Чужого.

– Лева, на счет три! Ты бросаешь эту хрень – и вы уходите, пока Город снова не перестроился, – я показал гитаристу на выход с другой стороны.

– Два! – сказал я парням. Макс ругнулся, Лева застонал. Он даже не в силах был ответить. Эта шестеренка забирала всего его силы, без остатка. Огромная махина весом в несколько тонн грозила в любой момент перекрутить гитариста в фарш, когда он даст слабину. А остальных парней – Макса и нашего басиста Саню – раздавить стенами, которые периодически меняли конфигурацию.

– Не делай этого! Леха, мать твою. Мы справимся. НЕТ! – закричал Макс.

– Три! – выдохнул я, заметив, как тени наступающих выплывают из темноты. Пришло время проредить ряды безликих. Мои руки покрылись черными слоями бронированных пластин. Я до сих пор не знал, из чего они состоят. Что это за материал? Хитин? Нет, намного прочнее, но точно органический, и при этом как металл!

– Брр-р-росай! – заорал я Леве, убедившись, что руки окончательно превратились в подобие мечей. Большие, черные мечи, которые сейчас хотят одного – отведать свежей крови.

«КРОВИ!»

Я больше не мог сдерживаться. Зарычал – и шагнул в проем. Дверь, она же каменный блок, за спиной с шумом встала на место, отрезая меня от парней.

11

Астур шел по темным коридорам, которые снова перестраивались, но ему до этого не было никакого дела. Он даже снял шлем – нет смысла беречь голову, когда все и так катится к чертям собачьим. Причем в том, что произошло, виноват он сам. Не надо было доверять человеку, который до этого искренне хотел тебя убить. Очень глупо! Даже если тот мудак типа превратился в твою марионетку, все равно!

Алексей каким-то образом смог сопротивляться навязанной воле. Но сейчас Астур знал, что надо делать. И он еще сможет все исправить.

– Верховный умер! – закричал один из его людей, бросившись навстречу. Кажется, его звали Яромир. Впрочем, сейчас это было не так важно – они все для него были пешками и раньше, а сейчас и подавно.

– Умер? – Астур остановился.

– Кхр-р-а-а! – прохрипел в ответ медяк.

Коридор как раз закончил трансформацию. Астур прошел, а вот его подчиненному не повезло – тот не успел проскочить между двумя валунами, которые закрыли проход в боковой туннель. Яромира зажало между здоровенными камнями, как между плитами заводского пресса, если бы его вдруг вздумали установить вертикально, а не горизонтально. И только арбалет, который был у него в руке, не давал раздавить парня в лепешку. Оружие встало поперек между камнями, как распорка. Металл надрывно скрипел, а приклад трещал, поэтому Астур знал, что долго Яромир не протянет.

– Да-а, магистр! Пожалуйста-а… вытащите меня, прошу…

Но Астур его не слушал.

– Как он умер?

Яромир застонал, но ответил:

– Зона… его забрала Зона…

А вот такого варианта развития событий даже он, магистр, не предвидел. Впрочем, трусливый старикан и не заслуживал иной смерти. Верховный все дела пытался провернуть через свои хитрые интриги, договориться с теми да с этими. В итоге сел между двух стульев. Да так, что надорвал задницу, хех!

Астур засмеялся. Сначала тихонько, надтреснуто, а потом все громче и громче. Вскоре его смех стал напоминать работающий движок трактора.

– Магистр, пожалуйста-а… Магистр, почему вы?.. – он не договорил, увидев зрачки Астура, в которых больше не было ничего человеческого. Увидел и ужаснулся.

Разве такое возможно, чтобы человек на грани смерти думал, что может быть что-то страшнее, чем надвигающаяся кончина? Оказывается, может! Перед Астуром было яркое тому подтверждение. Магистр снова улыбнулся. Уголки губ растягивались все шире и шире, пока не треснули. Стали кровоточить.

Астур подошел ближе к зажатому между стенами медяку. Тот закрыл глаза, видимо, представив, что магистр сейчас бросится и перегрызет ему глотку. Но тот лишь сжал рукоять арбалета.

– Это отличная информация. Просто отличная, – почти пропел магистр.

Проблема с дележом власти частично решилась. Причем без его, Астурова, участия. Его это вполне устраивало. Хотя нет, пожалуй, лучше бы он сам оторвал Верховному его тупую башку! Но ничего – многих еще надо приструнить, многих поставить к стенке. Или, что еще лучше, – разорвать самому. Чтобы боялись, потому что настоящий лидер может полноценно царствовать только в атмосфере страха.

Тотального ужаса.

И он им его обеспечит!

– Что вы… что вы будете делать? – прохрипел Яромир. Астур подозревал, что стены уже сломали подчиненному грудную клетку. Может, даже куски проникли в легкие – славно!

– Мне нужен твой арбалет! – сказал он так, словно просил официанта в кафе принести ему еще чаю. – И… твоя душа!

Взгляд Яромира скользнул вниз, к арбалету. Он увидел, что его жизнь теперь зависит от положения оружия в пространстве, и понял, что задумал Астур.

– Нет! Пожалуйста, нет! – прошептал Яромир.

Боже, да он даже заплакал! Астур никогда этого не понимал. Людские слабости, они так мешают. Особенно в вопросах власти.

– Спасибо за оружие! – коротко бросил магистр и выдернул арбалет из щели между валунами. Те с чавканьем соприкоснулись.

В лицо Астуру брызнула кровь. Теплая. Пахнет медью, как, впрочем, и все вокруг. Все в этом городе пронизано запахом крови. Ха, он давно это подозревал!

Астур, перехватив арбалет, двинулся к месту, с которого по плану начнется его крестовый поход.

12

Тело Насти пронзила вспышка страха. «Алексей! С ним что-то не так», – догадалась она.

– Лена-а, – простонала девушка, упав на колено. Подруга кинулась к ней на помощь, придержала за руку. Рядом появился Юрка, подставил плечо.

– Помнишь, ты говорила, что чувствовала, что с Ожогиным произошло что-то плохое? – спросила Настя.

– Да, помню, – Лена увидела выражение глаз подруги и ужаснулась: – Боже, ты почувствовала, да?

Настя вспомнила, как ее передернуло, – будто холодный душ пролился не только на тело, но и на душу. Трудно передать словами.

– Я не могу объяснить, но да, почувствовала… Я очень волнуюсь за него. Мне так страшно.

– Ты про Лешку? – спросила Лена, хотя сама уже знала ответ на этот вопрос.

Настя кивнула. Из ее глаз снова брызнули слезы. Это было так не вовремя, так по-детски. Но она не могла ничего с собой поделать – ей не хотелось потерять сразу двух близких за один день. Сначала этот Город забрал у нее Барсика, а теперь он хотел забрать и ее любимого. Человека, с которым она хотела не просто строить свое будущее, но, может, даже завести детей.

Эта мысль ее чуть не доконала. Она поняла, что все это время действовала слишком безрассудно, заставив Лешку самого распутывать клубок проблем. Пока она занималась проблемами Ожогина, а потом была с Барсиком, она… в этом было трудно признаться, но да, Настя просто забыла про любимого человека.

И, похоже, поплатилась за это…

Настя тихонько застонала, когда Юрка вдруг произнес:

– Там – свет!

– Где? – Лена посмотрела в сторону коридора, который, перестраиваясь, как раз поднимался вверх. Оттуда брызнул свет.

– Давай туда! – скомандовала ведьма.

– А как же Леша? Я не могу…

– Мы ничем ему не поможем, если будем оставаться на месте. Ничем!

– Но…

Лена уже не слушала ее. Женщина, подхватив Настю за талию, тащила подругу по коридору. Свет был яркий – похоже, переход выходил в большой зал, где было много искусственного освещения.

Они вынырнули из туннеля на смотровую площадку под потолком. Сам зал, похоже, использовался обитателями Города для празднеств. Повсюду стояли большие дубовые столы. Сейчас они были частично перевернуты, а посреди них…

– Леша-а! – закричала Настя.

Парень поднял голову, хотел ей махнуть в ответ – и в этот момент меч одного из безликих вонзился в грудь вокалиста…

13

Я вышел в банкетный зал. Это было понятно по столам, которые были расставлены полукругами. Безликие волнами выплывали из противоположного выхода. Черт, да их было как тараканов! Да и сами они, все такие одинаковые, действительно напоминали паразитов.

Безликие не стали предупреждать, просить остановиться. Такого приказа у них не было. Был лишь один – живым не брать, поэтому первым делом в меня полетела стрела. Я отшатнулся, и она звякнула о стену позади меня, упала на пол.

– Хорошо. Хотите по-плохому – будет вам по-плохому, – я зарычал и рванул вперед. Первый из безликих, атаковавший меня с мечом, оказался разрублен на три равные части. Теперь руки-мечи работали с хирургической точностью.

Трудно признать, но мне понравилось. Когда кровь прилетала на губы, я ее даже слизнул. Почувствовал вкус безрассудной веры безликих в Верховного и его власть, но было кое-что еще – страх. О да, эти твари меня боялись!

– А-а-а! – следующий медноголовый атаковал с фланга, замахнувшись топором. Тот прошел мимо и отрубил руку другому безликому, который вздумал сделать мне подсечку. Отсутствие координации между атакующими было мне на руку, поэтому я легко разрубил напополам обоих. Даже когда они не представляли для меня угрозы, я все равно продолжал их кромсать. В фарш, в мясные обрезки. Такие даже для супа не сгодятся – не отскрести от пола.

Безликие ошарашенно переглянулись, а мне в голову ударила свежая порция нового наркотика – страха! Я выпивал его, как коктейль. «Мохито», например. Он мне всегда нравился. Пожалуй, единственный напиток из арсенала алкогольных баров, который я действительно любил.

Я переступил через тела врагов и двинулся ко второй линии атакующих.

Среди них возвышался амбал. Ростом под два метра, широкий в плечах, как чемпион по регби. В руках «спортсмен» сжимал двусторонний топор. На голове – медный шлем а-ля Бугимен из «Сайлент Хилла». Такой же треугольный, словно он напялил на башку слишком острую копию пирамиды Хеопса.

Здоровяк увидел меня, зарычал и бросился в мою сторону. С ним еще двое медяков, поменьше. Один из «мелких» рубанул меня по руке. Но та ее часть, куда он попал, лишь глухо звякнула, будто попали металлом по металлу.

Я улыбнулся и всадил ему лезвие в основание челюсти. Рука-меч пробила голову, выйдя из черепа. Кусок раздробленной черепушки выпрыгнул вверх – как чертик из табакерки. Второго медяка остановила другая рука. Она вошла ему в живот, насадив нападающего, как шашлык на шампур. Медяк захрипел, кровь полилась изо рта. А потом я их обоих стряхнул – останки полетели в стороны, сбивая с ног еще несколько безликих.

В этот момент атаковал Пирамидоголовый. Он рубанул топором, но я успел выставить перекрещенные руки, поэтому удар вышел жестким, но не смертельным. Меня отбросило назад, пришлось даже взмахнуть руками, чтобы удержать равновесие. И в этот момент амбал боднул меня головой. Черт, прямо в лицо, зараза!

Я отвел назад руки и, вопреки анатомии, встал на них, лишь слегка прогнувшись. Теперь я смахивал на перевернутого богомола. Амбал, воспользовавшись моментом, бросился на меня, намереваясь одним ударом размозжить мне голову, которая временно осталась без защиты.

Но он еще не представлял, на что я был способен. Оттолкнулся от пола ногами и в перевороте ботинком съездил по подбородку здоровяка. Звякнуло. Треугольный шлем у «Бугимена» задрался вверх. И в этот момент, перекувыркнувшись, я атаковал его руками-мечами. Шра-а-ак – и голова вместе со шлемом загремела по полу.

Я насадил ее на меч и показал наступающим. Те сначала отшатнулись, а потом снова бросились в атаку. Пришлось запустить в них головой, которая, пролетев через первые два ряда атакующих, сшибла замешкавшегося медяка в третьей шеренге.

– Ну, подходите, твари! Дава-айте! – прохрипел я и, сделав резкий выпад, следующего безликого уже рассек напополам. Снизу вверх. Как ножом по маслу.

Я наполнялся болью врагов, словно пустой сосуд водой. Еще чуть-чуть – и она начнет бежать через край, но мне было все равно. Абсолютно, мать вашу, насрать! Я упивался смертью, пока не раздался крик.

Знакомый до боли голос.

– Леша-а! – донеслось до меня.

Настя! Моя Настя.

Я посмотрел вверх, ища ее глазами. Вот она, стоит на балкончике, а рядом с ней еще двое. Лена и Юрка.

Я хотел поднять руку, чтобы помахать им. И на время она стала обычной – ладонь вместо жуткого черного меча. Это было моей ошибкой – один из безликих, воспользовавшись моментом, вогнал мне меч в грудь.

Противно чавкнуло.

Вспышка боли – и мир начал терять очертания. Я подумал, что не могу сейчас умереть. Вот так, едва увидев снова Настю, с которой у нас было столько планов.

Просто не могу уйти сейчас!

Просто не…

14

Безликие начали стрелять по балкону, но Настя этого не замечала. Ее любимый упал, сраженный мечом. Она видела, как кровь выплескивалась из тела. Ее было очень много. Очень!

Юрка швырнул в толпу один из мячиков. Тот рванул, подбросив в воздух сразу троих медяков. Но это – капля в море. Причем в прямом смысле слова. Врагов внизу – живое море. Настя даже представить себе не могла, что их тут так много. Под землей. Они жили здесь, как муравьи в улье. Плодились, размножались и берегли свои тайны.

Ради сохранения этих тайн они были готовы убивать.

– Не-е-ет! – Настя рванулась к краю балкончика, готовая спрыгнуть вниз. Лена ее едва успела перехватить. Рванула за край одежды. Тот треснул, но выдержал.

– Ты куда это собралась, подруга?!

– Они его… – Настя не могла договорить.

После Барсика они отняли у нее и Алексея. Этого просто не могло быть в обычной жизни. Это какой-то сон! Ей хотелось проснуться. Сесть на своей кровати в бункере, спустить ноги на пол, ощутить холод от железных перекрытий и понять, что все это было лишь наваждение. Жуткие картинки в голове, не более того!

– Настя-я! – Лена встряхнула ее за плечи. Кажется, заглядывала в ее глаза, но девушка различала только силуэт. Мир утонул в слезах. – Нам надо уходить. Сейчас!

Женщина показывала ей в сторону коридора. В нем слышались крики и топот – это безликие бежали к балкону.

Настя поняла, что это конец. Нет смысла сопротивляться. Да и зачем ей жить сейчас? Ради чего? Всего, что у нее было ценного в жизни, она лишилась…

Но Лена все равно тащила ее за собой. Юрка запустил новый шарик в коридор. Тот рванул газом, а парень обернулся к мачехе и констатировал очевидное:

– Больше нет, ничего нет! Шары кончились!

Лена тащила ее в боковой проход, а Настя пыталась заглянуть за край балкона. Посмотреть на любимого. В последний раз. Но ей не дали и этой возможности. Безликие, выскочив на балкон, сразу начали стрелять из арбалетов – одна из стрел цокнула о стену. Настя ее даже не видела, только слышала.

Беглецы нырнули в боковой проход, который сразу же перестроился за их спинами.

Туннель закрылся. И Настя вдруг поняла, что именно ей это напоминает. Гробницу! Одну большую механическую гробницу для них, для всех. И упокоение в ней оставшихся в живых друзей – лишь вопрос времени.

15

Меньше часа прошло с тех пор, как они здесь были последний раз, но, кажется, минула целая вечность. Слишком много произошло за это время. Верховный убит, большая часть обитателей Города тоже. И вот сейчас самое время, чтобы взять власть в свои руки, подумал магистр. Но для этого руки, готовые ее принять, должны изменить форму. Стать больше и сильнее!

– Сюрприз, значит?! – пробормотал Астур и шагнул к медному яйцу, которое на удивление было еще теплым после недавнего эксперимента. Причем это был действительно эксперимент – магистр до конца не знал, как работает эта штука. Прочесть записи Древних все равно было невозможно: язык, на котором они писали, был похож на латинский, но наверняка имел другие корни. Сплошная абракадабра. Он пробовал пользоваться переводчиками, но так и не смог ничего расшифровать. Но кое-что было понятно и без слов, по рисункам, которые были в блокноте.

Сама записная книжка была обтянута человеческой кожей и имела железный замок с гравировкой, в которой явственно угадывался вытянутый книзу овал. Собственно, сама форма шлемов родилась как раз из тех образов, которые им оставили Древние. В тех рисунках, которые медяки видели на стенах подземного города. Они были здесь повсюду.

Один из таких рисунков в тронном зале давал понять, что будет с тем, кто воспользуется технологией Древних: станет богом. Если, конечно, все сделает правильно. Картина изображала множество трупов, и было ясно, что рогатый дьявол, который там нарисован, до этого хорошо постарался, чтобы заслужить превращение, дарованное Древними.

Пролил тонны крови!

Астур пытался прикинуть, сколько людей сегодня умерло благодаря ему. Тех, которых хотя бы условно можно было положить в «копилку достижений», если учесть и раскольников, и обычных медяков. Выходило достаточно много. А еще ведь сталкеры – ему уже донесли, что военные утюжили снарядами остатки их отрядов.

Да, военные… они явно тут не к месту, но с ними Астур разберется позже.

После того, как он найдет общий язык с технологией Древних.

Астур встал возле медного яйца и коснулся пальцем раскрытого лепестка. Яйцо было горячее и острое. Брызнула кровь. Он провел по острому краю, а потом направил палец прямо в устройство, заменявшее пульт управления. Теперь Астур точно знал, для чего здесь кнопка с желобком внутри, будто бы для стока воды, но на самом деле здесь нужна была вовсе не она, а кровь.

Кровь будущего демона.

Астур приложил палец к углублению, и яйцо мерно загудело, давая знать, что механизм заработал.

– Прекрасно, мое ты родное! – пропел Астур. – Мы с тобой найдем общий язык. Потому что остальные слишком трусливы, чтобы взять на себя эту ношу…

Магистр погладил агрегат, словно это был его домашний питомец.

– Мы стоим друг друга. И ради тебя я готов пролить много крови. О-очень много!

Яйцо загудело сильнее. Астур понял, что этот звук и был ему сигналом: пора! Он забрался внутрь и прислонился к металлу. Центрифуга начала раскручиваться. Астур сначала ощутил рвотный рефлекс, будто все съеденное разом попросилось наружу. Но потом ему на смену пришел медный вкус. Вкус крови. И все стало как надо. Все стало хорошо.

Астур блаженно зажмурился – превращение началось!