Текст книги "Демоны кушают кашу"

Глава 16

Интерлюдия 1

Перед огромным пепелищем стояли трое. Незнакомцы были очень похоже одеты. Темно-синие пальто прямого кроя, одинаковые шляпы-котелки, фарфоровые полумаски, что прячут верхнюю половину лица.

– Чисто. Там не осталось ничего живого или неживого, – один из незнакомцев принялся натягивать тонкие лайковые перчатки на ладони, покрытые вязью татуировок.

– Джентльмены, предлагаю возвращаться. Боюсь, сейчас тут будет очень шумно и людно, – Второй незнакомец иронично усмехнулся тонкими губами. Его подбородок украшала аккуратная клиновидная бородка.

– Вон, уже подтянулись первые зеваки, – третий незнакомец, что держал в руке длинную трость, что больше напоминала посох, кивнул куда-то вглубь квартала. Там по улице, тяжело переставляя больные ноги, шел старик в длинном домашнем халате. Он весь был обмотан лентой, в которой торчали горлышки флаконов.

– Зачистим? – уточнил первый незнакомец.

– Нет, зачем? Мы и так оставили тут свою роспись. Думаю, нас точно ни с кем не перепутают. К тому же я не убиваю стариков и старушек, – второй незнакомец кивнул в другую сторону, где показалась сухонькая старушка, в накинутом на ночнушку плаще. За ней следовали кот и собачка.

– Джентльмены, кажись, в местной богадельне забыли запереть ворота, – третий назнакомец хмыкнул, указывая тростью на еще одного гостя. Тощий старик в одних кальсонах бодро бежал в их сторону.

Меж тем старички приближались. И подошли к незнакомцам практически вплотную.

– Молодые люди, представьтесь, снимите маски и объясните, что тут происходит, – потребовала старушка.

– Мы – группа ликвидаторов Закатной Империи, – вежливо ответил незнакомец с тростью.

– И вы вот так просто нам это рассказываете? – удивилась старушка. Она не выглядела ни испуганной, ни ошеломленной. Старик в халате с сомнением разглядывал флаконы в своих руках, словно не знал, какой из них выбрать. Старик в кальсонах мелко трясся, по лицу его текли слезы, он что-то шептал, глядя на пепелище.

– О, думаю, это не является секретом. Во всем мире наперечет людей, способных сотворить «огненную колыбель». А сделать это быстро способны лишь архимаги огня, работающие в связке. И лишь у одной стороны есть подобная сила. Разумеется, мы прибыли инкогнито, – продолжил просвещать старушку незнакомец.

– И, разумеется, вы поведаете о причинах столь эксцентричного поступка, что равносилен объявлению войны? – в голосе старушки лязгнула сталь.

– О, леди, вы слишком мало понимаете во внешней политике, – хмыкнул другой незнакомец. – Мы всего лишь устроили пожар. В частном, так сказать, порядке. Ужасная трагедия, погибла маленькая девочка и два крайне перспективных молодых волшебника, это, безусловно, горе, но не повод двум странам начинать кровавую бойню. Даже охрана квартала жива, всего лишь без сознания. Закатная Империя не заинтересована в том, чтобы у соседа появился архимаг-демонолог. Также у нашего императора вызывали серьезные опасения молодые люди, что по воле случая оказались в доме. Так что, леди, усмирите свой гнев. Это всего лишь внешняя политика. Думаю, вы и сами будете рады избавлению от столь проблемного соседства.

– Сэр Искандер, хватит причитать. Ваши драгоценные внуки живы. Сэр Невил, вы уже закончили терзать себя муками выбора?

– Ах… Да, Алисия, извините, задумался, – старик в халате влил в себя содержимое сразу двух флаконов, решив не терзать себя муками выбор.

– О, проблемы со здоровьем? Пожилым людям приходится пить много лекарств. Вот моя матушка… – начал было незнакомец с татуировками, но его прервал спутник.

– Что значит, живы внуки? – с подозрением уточнил тот, что с тростью.

– Увы, молодые люди, ваша разведка очень плохо работает, – протянула старушка с непонятной интонацией.

– Леди, вы планируете выкинуть какой-то фокус? – незнакомцы в масках подобрались. – Боюсь, вы плохо представляете, что такое звено архимагов. При желании мы может стереть с лица земли этот город.

– Ты зашел не в тот район, мальчик, – хищно улыбнулась старушка. – И столица мне никогда не нравилась. Слишком уж тут тяжеловесная архитектура, – добавила она с совсем уже непонятной интонацией.

– Молодые люди, у меня одна просьба. Пожалуйста… – старик в халате вступил в разговор.

– Сопротивляйтесь! – закончил старик в кальсонах.

Интерлюдия 2

Временный кабинет маркиза Морцеха отличался аскетизмом. Стол, стул, два высоких шкафа. Больше в помещении три на три метра не было ничего. Даже окна. Сет давали два тусклых газовых рожка. Сам хозяин кабинета сидел за столом и изучал содержимое пухлого отчета.

– Маркиз, прошу прощения, срочные новости из столицы! – в кабинет без стука зашел запыхавшийся молодой человек в кителе почтовой службы. Зашел и замер под пристальным взглядом карих глаз.

– Вы прощены, – слова пророкотали словно решение о помиловании. – Говорите.

Вестовой, не смея вздохнуть, протянул хозяину кабинета газету.

– Тут… тут все.

Маркиз взял газету. Глаза его изучали главную полосу.

Магическая катастрофа в самом сердце империи!

Вчера ночью в столице произошла невиданная доселе катастрофа. По предварительным данным в город тайно прибыли три архимага Закатной Империи. Их целью было покушение на императора.

Но злодейским планам не дано было осуществиться. Злоумышленников заметили бдительные граждане! В ходе завязавшейся потасовки южная часть столицы была разрушена полностью. Под завалами находятся сотни тысяч людей! Счет жертв идет на десятки тысяч!

Злоумышленники были задержаны, сейчас с ними работают имперские дознаватели. Бдительным гражданам оказывается медицинская помощь.

Полностью уничтожены кварталы знати. Защита поместий не дала разрушениям накрыть промышленные районы.

Списки погибших уточняется.

Объявлен общенациональный траур.

Объявлена всеобщая мобилизация.

Посол Закатной Империи вызван для вручения ноты протеста…

Редакция «Императорского вестника» скорбит вместе со всеми гражданами. И мы тоже взываем к справедливости и требуем возмездия!

Комментарии к произошедшему дал…

Маркиз отложил газету. Его лицо помертвело.

Вестовой взглянул в лицо хозяина кабине и… Просто исчез.

Маркиз, кажется, не обратил на это никакого внимания. Перед ним возникли десятки вписанных друг в друга светящихся фигур. Он пристально посмотрел на скользящие по древесине стола руны. Лицо его вновь налилось краской, а из груди вырвался вздох облегчения.

В следующий миг газовый рожок ожил. Пламя взметнулось к потолку, изогнулась и на столе появился сложенный вдвое лист бумаги. Маркиз развернул послание.

Я не уберег ее.

Если будешь в силах – исполни свой долг.

Придет время, и я разделю месть с тобой.

– Всё интереснее и интереснее, – маркиз имел привычку говорить сам с собой. – То есть Его высочество не знает.

Мужчина достал чернильницу, и написал на обратной стороне листа одну фразу:

Время скорби еще не пришло.

Клаус Морцех повертел бумагу в руках, любуясь шедевром эпистолярного лукавства, и потом выдохнул на послание язык пламени. Письмо исчезло.

– Так, что же я упустил… – великий инквизитор поглядел на закрытую дверь, на газету перед собой. Его брови поползли вверх, словно он все же вспомнил что хотел. Где-то за дверью звякнул колокольчик. Еще через несколько минут в кабинет заглянул запыхавшийся секретарь.

– Вызывали? – подтянутый мужчина в годах, демонстрировал вежливое внимание.

– Да, Фредерик, ко мне только что заглядывал молодой человек из почтовой службы. Проносил мне газету. Найди, пожалуйста, этого молодого человека, пусть им займется кто-то из магов, – Морцех на мгновение задумался. – У него талант портальщика или очень перспективный атрибут. Если не найдешь, то объяви погибшим при исполнении служебных обязанностей. Пусть его семья получит пенсию.

Секретарь сделал пометку в блокноте и снова уставился на руководство.

– Дальше, доставь мне ящик самого дорого спиртного. Распорядись пусть принесут. И стакан. Хрустальный. Один, – убедившись, что секретарь закончил записывать, Морцех продолжил. – Так же найди среди местных чиновников проштрафившихся, и вызови с докладом. К моменту их визита у меня на столе должны лежать личные дела со списком прегрешений. Зарезервируй под них места на кладбище и предупреди целителей, – великий инквизитор обладал поистине легендарным педантизмом.

– Желаете распустить слухи? – секретарь же отличался редкостным умом.

– Да, все должны знать, что Клаус Морцех пьет, гневается и пребывает в глубоком горе. Если в канцелярии остались шпионы, неблагонадежные сотрудники или те, за кем числятся тяжкие преступления, то пусть заходят с докладом от сэра Филиппа, – Морцех собирался страдать с размахом.

– Будет исполнено.

– Да, еще одно, поставь в приемной щетку какую, и савок. Щетку из тех современных, которые хорошо собирают пепел. И железных банок, литров на пять каждая. Чтобы запас тоже был.

А еще маркиз очень любил чистоту.

Конец интерлюдии.

– Дядя Салех! Дядя Салех! Поднимайся! Дядя Салех, пожалуйста, очнись! Нельзя спать!

Рей открыл глаза и тяжело сел. Багровое небо, по которому бежали фиолетовые облака. Всё залито этим жутким алым светом. Каменистая равнина цвета запекшейся крови.

– Я… я тут, – слова давались тяжело. Воздух с трудом проталкивался в легкие. Бывший лейтенант лихорадочно дышал, но кислорода не хватало. Татуировка на коже светилась так, что свет ее разгонял багровый сумрак вокруг.

Рей бросил взгляд на Аврору. Девочка, закутанная в багровый плащ, с испугом смотрела на Салеха. Тот попробовал подняться, но ноги резко подкосились, и земля метнулась на встречу. Рей замер, собираясь с силами, бросил взгляд на свои руки. Те покрылись потеками, словно были сделаны из воска, и их сунули в огонь.

– Что… что со мной…

– Это место меняет тебя, – голос девочки стал глубже. Он принадлежал уже не ребенку.

Острая боль скрутила тело Рея, и он свернулся в позу эмбриона. Скрипели и крошились зубы. Руки выкручивало и раздуло. На спине начал расти горб.

– АААААГХ… – от боли Рей перестал что-либо видеть. Из прокушенного языка полилась вязкая кровь.

– В этом месте всё то, чем кажется. Оно не дает лгать. Лгать перед самим собой, – голос Авроры был удивительно ясно слышен, даже несмотря на дикую боль, заливающую сознание. По телу громилы шли волны, трещали кости, кожа лопалась, обнажая мышцы.

Из горла вырывался только хрип.

С влажным хрустом горб на спине лопнул, и из него показались два жутких крыла, острые тонкие кости с натянутой между ними тонкой кожей.

Сквозь кожу на левой руке пророс тонкий шип темно-серого металла. Правая лапа обзавелась лишним пальцем, плоть текла, все больше становясь похожей на древесную кору.

Сознание Рея помутилось, но не погасло. Волны изменений продолжали рвать тело. В какой-то момент пропала боль. Стало легче дышать. Рей сплюнул кровь с осколками зубов, и поднялся на ноги. Тут же пошатнулся, так как земля уплыла непривычно далеко. В носу засвербело, и Рей чихнул. За спиной что-то дернулось, раздался хлопок. Салех настороженно замер.

– Дядя Салех, а ты красивый! – голос Авроры стал раздаваться иначе, словно из ушей убрали затычки.

– А…. Э… Что со мной? – Рей переступил с ноги на ноги и потерял равновесие. Он махнул рукой и что-то за спиной пришло в движение. Перед лицом мелькнуло…

– Это что, гербарий? – ошарашено проговорил громила, или уже не громила?

– Дядя Салех, хочешь, я тебе зеркало наколдую?

– Аврора, никаких… – Рей было хотел продолжить отповедь, но потом сообразил, что они уже и так, вроде как, в аду. В том смысле, что еще хуже может произойти. Так что Рей мысленно махнул рукой и сказал, – а давай!

Девочка вскинула руку, и в воздухе повисла отражающая поверхность. Рей взглянул на себя.

– Говорила мне Регина, не водись ты, Рей, с Гринривером. Облик человечий потеряешь. Кто же знал, что она была права на столько? – ошарашенно прошептал Салех, разглядывая собственное отражение. Его не покидала надежда, что ему это всё глючится, и они просто надышались зелий в лаборатории профессора Трифоди. Потому что в зеркале отражался не он.

Трехметровая фигура, две руки, две ноги, два крыла, одна голова. Только, увидав такого «ангела», любой здравомыслящий человек принялся бы стрелять. Что вероятно – себе в голову.

Привычной осталась только левая нога. Хоть и подросла в размерах. Что характерно – вместе с сапогом. Хотя на фоне того, что он мог пошевелить пальцами протеза, это был факт, не заслуживающий внимания. Правая рука была словно вырезана из дерева. Под обсидиановыми когтями что-то светилось. А еще она была шестипалой. Левая рука напоминала человеческую разве что издали. Вместо кожи был серый камень. А между безымянным и средним пальцем торчал жутковатых размеров коготь темно-бардового цвета, длиной с запястье. Рей посмотрел на странное оружие, и стоило ему подумать, как ему теперь подтираться, коготь тут же втянулся в руку. Грудная клетка напоминала латный доспех, где камень и дерево сплелись в причудливом узоре. Внимание привлекали крылья, они тоже выглядели поделкой безумного химеролога. Левое крыло представляло собой несколько костей, на которые кто-то натянул кусок человеческой кожи. Правое было вдое больше левого, сверху покрытое перьями, а снизу – живыми листьями.

Но больше всего досталось голове. И если челюсть, да и рот, остались вполне человеческими (второй язык и два десятка дополнительных зубов не в счет) то вот нос был представлен тремя узкими щелями на гладкой коже. А выше носа не было ничего. То есть совсем ничего. Бугристая кожа покрывал череп, лоб, и гладкий участок там, где должны быть глаза. На бедрах висели остатки штанов. Заглядывать в них Салех не решился.

– Мда… Зато на вокзале встречать будет просто гостей. Идите к тому, в кого стреляют, не ошибетесь, – Рей, как всегда в опасной ситуации, начал несмешно шутить.

– Дядя Салех! Пойдем Ричарда будить, иначе тот совсем растворится! – Аврора отвлекла воспитателя от процесса ошизевания.

Рей, неловко переступая ногами, повернулся на месте, и направился к скрюченной фигуре на земле.

– Дядя Ричард! Просыпайся! Нельзя спать! Дядя Ричард! – на слова графеныш не Реагировал. Не реагировал он и на попытки себя растолкать.

Рей даже поднял спутника и потряс. Тот не ожил. Пришлось по старинке. Уронить и наступить.

Гринривер взвыл, вскочил, и ошарашенно завертел головой.

– Дядя Ричард! Дядя Ричард! Не бойся, сейчас… – затараторила девочка.

– Юная леди? А мистера Салеха сожрала эта тварь? Слышь, пидрила, если ты думаешь, что с гибелью Рея Салеха стала самой уродливой на Земле, то вынужден огорчить, у меня остались фото моего компаньона! Даже такой страхоебине как ты не сравниться с моим другом! Во имя твое… – Ричард бодрился, но с трудом переступал на негнущихся ногах. Он поднял трясущиеся руки и вытянул их перед собой.

– Ричард! Не смей ругаться при ребенке! И с каких пор ты стал меня другом считать? – ошарашено буркнул Рей.

– Мистер Салех? Вы натянули этого монстра? В том смысле, на себя натянули? Неплохая маскировка! А крыльями шевелите с помощью ягодичных мышц? А титул моего друга вы заслужили посмертно, но раз вы живы… – на Ричарда, как и всегда в подобных ситуациях, напала болтливость.

– Ничего, посмотрим, как ты выглядеть будешь! – мстительно прошипел Рей, глядя на то, как начинает корежить приятеля.

– Что… – Ричард скрючился на земле.

– Это всё образ жизни твой, невоздержанный. Если человек плохо себя вдет, то в какой-то момент времени превращается в говно. Вот и с тобой такой момент настал. Ты не переживай, твое графейшиство, мы тебя закопаем и на тебе семена взрастим, болиголов и акконит посадим, чтобы значица, достойное посмертие тебе обеспечить, – Рей не мог отказать себе в удовольствии поиздеваться над приятелем.

А у Ричарда, тем временем, глаза налились тьмой, и из них потекла черная жидкость, то ли кровь, то ли слезы. Руки и ноги стали истончаться, волосы на голове зашевелились, а кожа словно выцвела.

Рей и Аврора заворожено наблюдали за метаморфозой.

Обновленный Гринривер поднялся на ноги.

– Что… Что со мной?

– Поздравляю тебя, Гринривер! Ты человек-глист! – торжественно заявил Рей и расхохотался. Звук вышел такой, словно огромная циркулярная пила рвет зубьями гнилую деревяшку.

Аврора махнула рукой, и теперь зеркало возникло перед Ричардом.

Тот неверяще уставился на себя.

Для начала надо отметить, что Ричард стал высоким. Даже выше нынешнего Рея, метра четыре. Длинные руки, длинные ноги, длинное тело. Всё очень, очень тонкое. Молодому человеку удалось сохранить свое лицо. Только оно выцвело, и стало белым, словно напудренным. Жуткими провалами на нем смотрелись чернильно-черные глаза. Еще Ричард снова лишился волос. Кожа тоже раскрасилась, и Гринривер обзавелся очень странным «облачением». Словно кто-то задался целью на белом бумажном человеке нарисовать костюм-тройку. На голове Ричарда была самая настоящая корона, из стали и терний. Колючки впивались в голову. Где-то торчали острые шипы. Вся конструкция непрерывно двигалась, словно прорастая и тут же увядая.

– Интересно, а подтираться он как будет? – тихонько спросил Рей у Авроры.

– А такие, как он, не какают, – так же тихо ответила девочка.

Вместо рук у Ричарда были две огромные пасти. Они непрерывно двигались, словно непрерывно жуя. Графеныш поднес пасти к лицу и те, то ли сами по себе, то ли это сделал Гриривер, распахнулись. Широко. Так широко, что в каждую пасть прошлый Ричард вполне мог зайти, не пригибаясь.

– Это, Ричард, только без паники, наверно это обратимо, ты только не плачь… – Рей явно задумал очередную каверзу. Его компаньон тут же напрягся. – Я на самом деле так не думаю, но это место не даст соврать. Оно показывает, конечно, истинную суть, но чтобы ты знал, я ему не верю…

– Что еще? – вековой пылью прошелестел голос.

– Где тои яйца, Ричард Гринривер?

Ричард согнулся пополам, так что его лицо оказалось напротив паха. Точнее того места, где ноги соединялись с телом. Молодой человек, или уже демон? Распрямился, изображая из себя резиновый шланг, и уставился на Аврору.

– Юная леди! А не просветите меня, те изменения, что я наблюдаю, если мы вернемся в реальный мир, пройдут? – на последней фразе голос Ричарда предательски дрогнул.

– Да! А разве тебе не нравиться? – искренне удивилась девочка.

– Как бы вам сказать, юная леди, я очень ценил и любил себя прежнего…

– Врет! – перебил приятеля Салех.

– …и не хотел бы так кардинально менять внешность и размер одежды, – Ричард проигнорировал подначку.

– В мире людей вы станете прежними, – голос авроры снова стал совсем не детским. – И мы должны найти разрыв в реальности, чтобы покинуть земли пепла.

– И как нам его найти? – уточнил Рей.

– Мы должны идти вслед за ветром, – Аврора посмотрела на небо, по которому неслись фиолетовые облака. – Но нам тут не рады. Слишком многие вам готовы мстить. Слишком много из-за вас нарушено клятв, слишком много поломано планов.

– Бывало и хуже, – оптимистично хмыкнул Рей.

– Мистер Салех, ваш оптимизм в данной ситуации несколько излишен. Как вы могли заметить, мы уже в аду. Глубже проваливаться просто некуда! – Ричард, напротив, был уныл и саркастичен.

– Не, Ричард, ты не прав, есть еще бездна хаоса, где гибнут миры. А еще, если правильно помню, существует место, где сосредоточены все скорби земные.

– И где же это место? – уточнил графеныш. Он делал что-то очень похожее на зарядку. Очень прагматично изучая возможности нового тела.

– Ну, я опираюсь только на показания свидетелей, – Рей очень хреново изображал смущение. – Но это место – рай по сравнению с твоими семейными посиделками.

На это Ричард только хмыкнул.

– Возможно, мистер Салех, вы и правы.

– Кстати! Аврора! А этот топор, он тоже демон? – Рей подобрал оружие с земли.

– Да, ренегат. Демонический лев. Чтобы его воплотить, сожми оружие в руке и пожелай, чтобы он появился, – немного отстраненно ответила девочка. – Он будет полностью послушен твоей воле.

Рей вытянул топор в сторону, и сосредоточился. Мир мигнул. И перед Реем возник демон.

Хотя Рей и Ричард напоминали демонов гораздо больше, чем воплотившееся оружие. Житель бездны действительно напоминал льва. Очень большого льва, у которого вместо гривы растут каменные сосульки. Длинные обсидиановые когти царапали землю, а в пасти мелькали зубы в три ряда.

– О, на нем наверно можно ездить. Теперь у нас есть транспорт! – Рей взглянул на компаньона. Тот очень-очень болезненно скривился. – Ричард, с тобой чего случилось?

– Признаться, я представлял себе подчинение как-то более метафорично, – Ричард пристально уставился на морду демона. Тот очень сосредоточенно, прямо-таки медитативно, пучил глаза, и, кажется, боялся пошевелиться. – Не думал, что скажу подобную фразу, но сейчас я рад, что у меня нет гениталий, иначе бы они болели чисто из мужской солидарности.

– Ты о чем? – не понял Рей. Но потом его взгляд упал на поводок, который возник в его руке вместе с воплощением оружия, вернее на то, что он принял за поводок. – А… Ой… Во дела…

То, что Рей Салех принял за поводок, на самом деле оказалось мошонкой демона. Натянутой, как струна, мошонкой демона, которая была намотана на кулак бывшего лейтенанта. В самом кулаке лейтенант аккуратно, сейчас – почти нежно, сжимал два демонических яичка.

– Вот, в том числе и за это нас никто не любит! – самокритично произнес Ричард.

На багровом небе без солнца лиловые облака бежали за горизонт. Поднимался ветер.