Текст книги "Трагедии"

 
Гильденстерн
Добрейший принц, разрешите сказать вам два слова.
 

 
Гамлет
Хоть целую историю.
 

 
Гильденстерн
Принц, король…
 

 
Гамлет
Ну, что такое с ним?
 

 
Гильденстерн
Удалился к себе и очень расстроен.
 

 
Гамлет
Что его расстроило? Хмель?
 

 
Гильденстерн
Нет, принц, скорее желчь.
 

 
Гамлет
Ты бы проявил побольше мудрости, сообщив об этом его врачу; ведь
пропиши ему очистительное я, желчь расстроила бы его еще сильнее.
 

 
Гильденстерн
Добрейший принц, приведите ваши речи в какой-нибудь порядок и не
удаляйтесь так порывисто от предмета.
 

 
Гамлет
Я присмирел; высказывайся.
 

 
Гильденстерн
Королева, ваша мать, в самом глубоком огорчении и послала меня к вам.
 

 
Гамлет
Милости просим.
 

 
Гильденстерн
Нет, добрый мой принц, эта вежливость не искреннего свойства. Если вы
соблаговолите дать мне здравый ответ, я исполню приказание вашей матери;
если ж нет, попрошу у вас прощения и уйду, тем и кончив свое дело.
 

 
Гамлет
Этого я не могу.
 

 
Гильденстерн
Чего, принц?
 

 
Гамлет
Дать тебе здравого ответа; в уме у меня неладно. Но такой ответ, какой
я могу дать, к твоим или, вернее, к услугам моей матери, как ты говоришь. А
потому будет об этом, и к делу: ты говоришь, моя мать…
 

 
Розенкранц
Итак, вот что она говорит: ваше поведение поразило ее смущеньем и
изумленьем.
 

 
Гамлет
О, чудесный сын, так удивляющий свою мать! Но нет ли какого продолжения
вслед за этим материнским изумленьем? Говори.
 

 
Розенкранц
Она желает поговорить с вами в своей комнате перед тем, как вы ляжете
спать.
 

 
Гамлет
Повинуемся, будь десять раз она нам матерью. Есть у вас и еще до меня
дело?
 

 
Розенкранц
Принц, вы когда-то любили меня.
 

 
Гамлет
Как и теперь, клянусь этими руками.
 

 
Розенкранц
Милый мой принц, что причиною вашего расстройства? Вы сами преграждаете
себе путь к облегчению, отказываясь поделиться вашим горем с другом.
 

 
Гамлет
Мне, любезный, ходу не дают.
 

 
Розенкранц
Как же это может быть, когда сам король оставляет вам в наследство
Данию?
 

 
Гамлет
Да, брат, но – «покуда травка подрастает», – эта пословица немного
устарела.
 

Возвращаются актеры с флейтами.

 
А вот и флейты! Дай-ка сюда одну. – Вы хотите отвести меня в сторону? Да что
это вы все около меня вертитесь, точно выслеживаете и хотите загнать в
западню?
 

 
Гильденстерн
Если, принц, я слишком смел в усердии, то в любви слишком назойлив.
 

 
Гамлет
Я что-то не совсем понимаю. Поиграй-ка на этой флейте.
 

 
Гильденстерн
Я не умею, принц.
 

 
Гамлет
Пожалуйста.
 

 
Гильденстерн
Поверьте, не умею.
 

 
Гамлет
Очень тебя прошу.
 

 
Гильденстерн
Я не могу взять ни одной ноты.
 

 
Гамлет
Это так же легко, как и лгать: наложи сюда большой палец, а остальные
вот на эти отверстия; дуй сюда, и флейта издаст самые прелестные звуки.
Видишь, вот дырочки.
 

 
Гильденстерн
Но я не могу извлечь из них ни одного звука; у меня нет уменья.
 

 
Гамлет
Ну, так видишь, каким вы меня считаете ничтожеством! Вы хотели бы
играть на мне, хотели бы показать, что умеете за меня взяться; хотели бы
вырвать у меня самую душу моей тайны; хотели бы извлечь из меня все звуки,
от самого низкого до самого высокого. А вот в этом маленьком инструменте
много музыки, у него прелестный звук; и все же вы не заставите его звучать.
Черт возьми! Или вы думаете, что на мне легче играть, чем на дудке? Назовите
меня каким угодно инструментом; хоть вы и можете меня расстроить, но не
можете играть на мне.
 

Полоний возвращается.

 
Мое почтенье, сударь.
 

 
Полоний
Принц, королева желала бы переговорить с вами, и сейчас.
 

 
Гамлет
Видишь ли там это облако? Не похоже ли оно немного на верблюда?
 

 
Полоний
Клянусь мессой, в самом деле, точно верблюд.
 

 
Гамлет
Мне кажется, оно похоже на горностоя.
 

 
Полоний
У него спина, как у горностоя.
 

 
Гамлет
Или как у кита?
 

 
Полоний
Совсем, как у кита.
 

 
Гамлет
Итак, я сейчас приду к матери, – (В сторону.) Они доведут меня до
полного одурения. – Сейчас приду.
 

 
Полоний
Я так и доложу.
 

Полоний уходит.

 
Гамлет
Сказать: сейчас – легко. – Друзья, оставьте меня.
 

Все уходят, кроме Гамлета.

 
Вот чар полночных час, когда могилы кладбищ
Свой разверзают зев; когда на мир наш
Заразой дышит ад. Теперь горячей кровью
Упился б я; свершить такое мог бы дело,
Что содрогнулся б день. Но тише! Надо
Мне к матери. Не будь бесчеловечно, сердце!
Да не вселится дух Нерона в эту грудь.
Пусть буду я жесток, но извергом не буду;
Кинжалами слова да будут, не поступки.
Язык мой и душа, вам лицемерить должно.
Пусть почерпнет она в словах моих терзанье,
Но слов запечатлеть да не дерзнет деянье!
 

Уходит.

Комната в замке.

Входят король. Розенкранц и Гильденстерн.

 
Король
Я недоволен им; небезопасно волю
Давать его безумью. Приготовьтесь.
Я полномочьями немедля вас снабжу,
И в Англию отправится он с вами.
Долг государственный сносить не может бед,
Которые грозят возникнуть ежечасно
Из сумасшествия его.
 

 
Гильденстерн
Мы снарядимся.
Свята и праведна забота охранять
От бедствия всех тех, которые лишь вашим
Величеством и дышат, и живут.
 

 
Розенкранц
И каждый человек обязан ограждать
И защищать себя всей силою ума
От всякого вреда; насколько ж больше тот,
От благоденствия чьего зависит
Жизнь многих. Смерть царя не есть кончина
Лишь одного его, но, как водоворот,
Все близкое к нему с собой уносит. Это
На высшей из вершин громада-колесо;
К могучим спицам тысячи ничтожных
Прилажены частиц. Покатится оно, —
И часть мельчайшая то грозное разделит
Падение. Монарх не одинок в страданье:
С ним весь его народ сливается в рыданье.
 

 
Король
Прошу вас, к спешному отъезду снарядитесь;
А мы в оковы заключим опасность эту;
Свободна слишком уж она.
 

 
Розенкранц и Гильденстерн
Мы поспешим.
 

Розенкранц и Гильденстерн уходят.

Входит Полоний.

 
Полоний
В покои к матери пошел он, государь;
За занавескою я притаюсь и все
Услышу. Разбранит она его, конечно.
Сказали сами вы, – и мудро так сказали, —
Что матери еще свидетеля бы надо
В придачу, так как мать всегда пристрастна; пусть
Он их подслушает. Прощайте, государь;
Вернусь я ранее, чем ляжете вы спать,
И все вам передам.
 

 
Король
Благодарю, мой друг.
 

 
Полоний уходит.
О, гнусен грех мой! Смрад его восходит к небу;
Проклятье первое, древнейшее на нем.
Братоубийство! Я молиться не могу,
Хоть так же велико влеченье, как и воля;
Вина моя сильней, чем сильное желанье
Как за два дела взявшийся, стою я
В раздумий, с которого начать, и оба
Бросаю. Если бы проклятая рука
Покрылась кровью брата сплошь, ужели
Не стало б у благих небес дождя, чтоб снега
Белей омыть ее? На что и милосердье,
Как не на то, чтоб грех являл ему свой лик?
И не двоякая ль в молитве сила:
Предупреждать паденье и в паденье
Прощенье даровать? Да, можно взор возвесть;
Мой грех в былом. Но ах! Какой же род молитвы
Послужит мне? «Прости мне подлое убийство»?
Нет, этого нельзя: ведь у меня еще
Все то, из-за чего я совершил убийство, —
Корона, власть моя и королева.
Прощен ли, кто предмет удержит злодеянья?
В развратном мире этом правосудье
Злодейством с золотом в руке бывает
Устранено; закон нетрудно подкупить
Неправедной ценой. Но в мире том не так:
Там нет уверток; там деянье предстает
Во свете истинном; и мы должны
Перед лицом грехов дать в них отчет. Так что же?
Что ж мне осталось? Испытать, что может
Раскаянье. Чего оно не может! Но
Что может, если каяться не можешь?
О мука страшная! В груди чернее смерти.
Ты рвешься из сетей, но путаешься в них
Все боле, о душа! О ангелы, на помощь!
Колени, гнитеся! Стальное сердце,
Будь мягче сердца малого ребенка!
Еще уладиться все может.
 

Отходит в глубину и становится на колени.

Входит Гамлет.

 
Гамлет
Я б мог теперь покончить; молится теперь он;
Теперь покончу я. Он попадет на небо,
И так-то буду я отмщен. Обдумать надо.
Злодеем умерщвлен отец мой; и за то,
Его единый сын, я этого злодея
Пошлю на небо.
О, то награда, милость, но не мщенье.
Предательски отца застиг он в пресыщенье,
В расцвете полном всех его грехов.
Об участи его кто, кроме неба, знает?
По нашим же понятьям и догадкам
Томится тяжко он. И буду ль я отмщен,
Убив врага, когда душа его омылась,
Когда готов он в вечность перейти?
Нет.
В ножны, мой меч. Дождись удара поужасней;
Застанешь пьяным ты его, иль спящим,
Иль в гневе, иль на ложе блудной страсти,
Иль в сквернословии, иль за игрой,
Иль в чуждом святости каком-либо деянье, —
Тогда рази! Стремглав, пятами к небу,
Пусть он низвергнется с душой проклятой
И черною, как ад. Мать ждет. – Не избавленье
Дарю я жалким дням твоим, но лишь продленье.
 

Уходит.

 
Король
(вставая)
Слова стремятся ввысь, а думы долу бродят;
Слова без дум до неба не доходят.
 

Уходит.

Покой королевы.

Входят королева и Полоний.

 
Полоний
Сейчас придет он. Будьте строже с ним; скажите,
Что дерзких выходок его терпеть нельзя;
Что, заслонив его собою, вы стоите
Меж ним и грозным гневом. Я здесь спрячусь.
Пожалуйста, покруче.
 

 
Гамлет
(за сценой)
Мать, мать, мать!
 

 
Королева
Я за себя ручаюсь;
Не бойся. Удались; я слышу, он идет.
 

Полоний прячется за занавеской.

Входит Гамлет.

 
Гамлет
Ну что же, мать? В чем дело?
 

 
Королева
Глубоко твой отец тобой обижен, Гамлет.
 

 
Гамлет
Глубоко мой отец тобой обижен, мать.
 

 
Королева
Опомнись, твой ответ – язык безумья, Гамлет.
 

 
Гамлет
Пустое, твой вопрос – язык порока, мать.
 

 
Королева
Что это значит, Гамлет?
 

 
Гамлет
В чем же дело?
 

 
Королева
Забыл ты, кто я?
 

 
Гамлет
Нет, клянусь распятьем, нет;
Ты королева, деверя жена,
Ты – о, зачем должно быть так! – ты мать моя.
 

 
Королева
Так пусть же кто другой поговорит с тобою.
 

 
Гамлет
Ну полно же, садись; не тронешься ты с места;
Ты не уйдешь, пока тебе не покажу я,
Как в зеркале, все то, что у тебя в душе.
 

 
Королева
Что хочешь сделать ты? Убить меня ты хочешь?
На помощь, ах!
 

 
Полоний
(за занавеской)
Сюда! На помощь!
 

 
Гамлет
(обнажая меч)
Что! Крыса там? Мертва,
Червонец об заклад.
 

Пронзает занавеску мечом.

 
Мертва!
 

 
Полоний
(за занавеской)
Ах, я убит!
 

Падает и умирает.

 
Королева
О горе, что ты сделал!
 

 
Гамлет
Не знаю; не король ли это?
 

 
Королева
О, что за дерзкое, кровавое деянье!
 

 
Гамлет
Кровавое! О мать, почти такое ж злое,
Как короля убить и обвенчаться с братом.
 

 
Королева
Как короля убить?
 

 
Гамлет
Да, мать, так я сказал.
(Приподнимает занавеску и видит Полония.)
Прощай, пронырливый и жалкий шут! Я думал
Здесь поважней кого застать. Прими свой жребий.
Вот как к беде ведет излишнее усердье.
Да, не терзайся так. Потише! Сядь; дай сердце
Тебе терзать; его я истерзаю, если
Непроницаемым оно не стало, если
Проклятою привычкой не настолько
Закалено, что недоступно чувству.
 

 
Королева
Но что я сделала, когда язык твой смеет
Мне так ужасно угрожать?
 

 
Гамлет
Такое дело,
Что скромности поблек пленительный румянец,
Что добродетель стала лицемерьем,
А роза на челе любви невинной – язвой;
Что брачные обеты стали лживей,
Чем клятвы игрока; такое дело,
Что самая душа им вырвана у брака
И что обряд священный превратился
В набор бессвязных слов. Зарделись небеса,
Земли недвижная твердыня омрачилась,
Как пред судом последним, помышляя
О деле том.
 

 
Королева
Увы, какое ж это дело,
Что уж одно о нем упоминанье
Так грозно вопиет?
 

 
Гамлет
Взгляни сюда, на эту
Картину и на ту; представлены два брата
На них. Смотри, как этот лик прекрасен;
Гипериона кудри; Зевсово чело;
Взгляд Марса, созданный повелевать; осанка
Гермеса, вестника богов, когда с небес
Слетает он к заоблачным вершинам.
Все в этом облике совмещено; на нем
Оставил каждый бог печать свою, чтоб миру
Дать человека лучший образец.
И это был твой муж. Теперь взгляни сюда:
Вот муж твой; словно тощий колос, брата
Пожравший своего. Где у тебя глаза?
Как, после пажитей в горах прекрасных
Жиреть в болоте? Ха! Где у тебя глаза?
Не говори, что то любовь: в твои года
Кровь не кипит; она спокойна и покорна
Рассудку. А рассудок снизошел ли б
От этого к тому? В тебе есть ум наверно,
А то бы не было сознанья; но расслаблен
Наверно ум: само безумье б здесь не сбилось.
Безумьем никогда ум не был так подавлен;
Его для выбора осталась бы хоть малость,
Чтоб видеть разницу такую. Что за дьявол
Тебя так с толку сбил, с тобой играя в жмурки?
Глаза без осязанья, осязанье
Без зрения, слух без глаза, обонянье
Без рук, и даже часть больная одного
Из здравых чувств не оплошала б так.
О стыд! Ты не краснеешь? Ад мятежный,
Когда разжечь ты можешь кровь старухи,
То пылкой юности стыдливость, словно воск,
Пусть тает в собственном огне. Какой же стыд
Кипучим пламенеть страстям, когда так жарко
И самый лед горит, и в сделки входит
Рассудок с похотью!
 

 
Королева
О Гамлет, замолчи!
Мне в глубь души глаза ты обратил, и в ней
Я вижу пятна черные такие,
Что их ничем не смыть.
 

 
Гамлет
Как, жить в поту смердящем,
В чаду гнилой, засаленной постели,
Ласкаться, тешиться любовью в грязном
Хлеву…
 

 
Королева
О, замолчи! Твои слова
Кинжалами вонзаются мне в уши!
Довольно, Гамлет мой!
 

 
Гамлет
Убийца, изверг,
Злодей, не стоящий и сотой доли
Того, кто был супруг твой; шутовской король,
Воришка, власть похитивший и царство,
Стянувший с полки ценную корону
И спрятавший ее в карман.
 

 
Королева
Довольно!
 

 
Гамлет
Король в лоскутьях и заплатах…
 

Входит Призрак.

 
Спасите, крыльями меня прикройте, силы
Небесные! – Чего ты хочешь, дивный образ?
 

 
Королева
Увы, он помешался!
 

 
Гамлет
Не укорять ли медлящего сына
Явился ты, и, гнев и время тратя даром,
Завета грозного все не исполнил он?
О, говори!
 

 
Призрак
Не забывай. Явленье это
Да заострит твою притупленную волю.
Ты видишь, ужасом объята мать твоя;
О, стань между борьбой души ее и ею.
Чем кто слабее, тем сильней воображенье.
О, говори с ней, Гамлет!
 

 
Гамлет
Что, ну как тебе?
 

 
Королева
Увы, тебе-то как?
В пустое ты пространство взор вперяешь
И с воздухом бесплотным речь ведешь;
В твоих глазах сказалась дикость мысли;
Как спящие встают солдаты по тревоге,
Так дыбом встали волосы твои,
И жизнь проснулась в них. О милый сын,
Спокойствия прохладой окропи
Тревоги жар и пламень. Что ты видишь?
 

 
Гамлет
Его, его! Смотри, как взгляд недвижный бледен!
Вид и удел его могли б и камень
Растрогать. – Не гляди так на меня,
Иль ты ослабишь этим скорбным взглядом
Мой страшный умысел; и то, что предстоит
Свершить мне, кончится слезами вместо крови.
 

 
Королева
С кем говоришь ты?
 

 
Гамлет
Ничего ты там не видишь?
 

 
Королева
Нет, ничего; но все, что есть там, вижу.
 

 
Гамлет
И ничего ты не слыхала?
 

 
Королева
Ничего,
Лишь нас двоих.
 

 
Гамлет
Смотри, вон там! Смотри,
Уходит он! Отец мой, как живой!
Смотри, вон он идет, вот вышел в дверь!
 

Призрак уходит.

 
Королева
То измышленье мозга твоего;
Такие бестелесные виденья
Всегда безумье создает.
 

 
Гамлет
«Безумье»?
Мой пульс спокоен так же, как и твой,
И мерно бьется в такт. Я говорил
Не в сумасшествии; допрашивай меня
И слово в слово я все повторю; безумный
Наверно сбился б. Мать, молю твоим спасеньем,
Не утоляй души елеем мысли лживой,
Что говорит мое безумье, а не грех твой:
Слегка лишь сверху язва зарастет,
Внутри ж незримый гной все будет растравлять
И заражать кругом. Откройся небу; кайся
В былых грехах, грядущих избегай
И почвы плевелам не удобряй, чтоб гуще
Не разрослись они. Прости мне эти речи.
Да, в наше гнусное, удушливое время
У зла должна просить прощенье добродетель,
Моля о праве угодить ему.
 

 
Королева
О Гамлет, надвое ты сердце мне разбил.
 

 
Гамлет
О, брось же от себя часть худшую его
И, чистая, живи другою половиной.
Прощай; но с дядей ложа не дели; прикинься
Стыдливою, уж если нет стыда.
Привычка, хоть чудовище, хоть дьявол
И убивает в нас сознанье зла, бывает
И ангелом, когда нас приучает к добрым
Деяньям, как к одежде, хорошо
И ловко пригнанной. Сегодня воздержись,
И в следующий раз уж легче воздержанье
Покажется тебе; чем дальше, тем все легче.
Привычка изменить печать природы может,
Чудесной силой дьявола сломить
И даже вон изгнать. Еще раз, доброй ночи;
И если хочешь ты себе благословенья,
Благослови меня. – Об этом человеке
(указывая на Полония)
Жалею я; но, мною наказав
Его, а им меня, мне небеса судили
Явиться их орудьем и бичом.
Я уберу его и дать отчет сумею,
Что сам его убил. – Еще раз, доброй ночи!
Лишь из любви жесток я должен быть с тобою;
Уж худо и теперь, а будет хуже вдвое.
Еще одно лишь слово.
 

 
Королева
Что ж мне делать?
 

 
Гамлет
Отнюдь не то, что я скажу: пускай тебя
Разъевшийся король опять в постель заманит,
Пусть щиплет за щеки, зовет своим мышонком,
За пару мерзких поцелуев, шею
Тебе проклятыми перстнями щекоча,
Заставит разболтать, что между нами было,
Что я помешан не на самом деле,
А лишь из хитрости. Не худо б рассказать!
Не королеве же пригожей, скромной, умной
Скрывать столь важные дела от этой жабы,
Блудливого кота, летучей мыши! Кто бы
Так поступил? Нет, вопреки рассудку
И сдержанности, влезь с корзиною на крышу,
Птиц выпусти, сама ж, как обезьяна в басне,
Сядь в виде опыта в корзину, сбросься с нею
И голову себе сломи.
 

 
Королева
Верь, если слово есть дыханье, а дыханье
Есть жизнь, не хватит жизни у меня,
Чтоб выдохнуть твои слова.
 

 
Гамлет
Я в Англию поеду; знаешь ты?
 

 
Королева
Увы,
Я позабыла, это решено.
 

 
Гамлет
Уж письма запечатаны; два школьных
Моих товарища, которым доверяю
Я столько ж, как змеям ехидным, повезут их
И в западню, расчистив путь, меня заманят.
А пусть! Что за потеха, если взорван
Своей же миною минер! Во что б ни стало
Под их подкоп я свой направлю футом глубже,
И до луны они взлетят. О, наслажденье
Свесть хитрость с хитростью в упор в одно мгновенье!
Пора за этого приняться;
В ту комнату стащу я эту падаль.
Мать, доброй ночи! Как теперь, однако,
Тих, молчалив и важен этот шут;
А что был за болтун и глупый плут. —
Ну брат, покончить надо бы с тобою. —
Покойной ночи, мать!
 

Уходят в разные стороны; Гамлет вытаскивает Полония.

Акт IV

Комната в замке.

Входят король, королева, Розенкранц и Гильденстерн.

 
Король
Смысл этих вздохов, этих тяжких стонов
Истолковать должна ты; нам понять их надо.
Где сын твой?
 

 
Королева
Оставьте ненадолго нас вдвоем. —
 

Розенкранц и Гильденстерн уходят.

 
Ах, друг мой, что пришлось мне видеть в этот вечер!
 

 
Король
Что с Гамлетом, Гертруда?
 

 
Королева
Неистов он, как море, если с ветром
Оно заспорит, кто сильней. В припадке буйном
За занавеской шорох услыхав,
Меч выхватил он, вскрикнул: «Крыса, крыса!» —
И доброго скрывавшегося старца
Убил в безумном заблужденье.
 

 
Король
О, грех тяжкий!
Когда б мы были там, и с нами так бы сталось,
Его свобода угрожает всем,
Тебе самой, и нам, и каждому у нас.
Увы! Как дать ответ за это дело крови?
Винить недальновидность будут нашу
За то, что от людей не заперли покрепче
Мы юного безумца. Но уж слишком
Сильна была любовь, и мы не сознавали,
Что лучше для него. Так, одержимый гнусным
Недугом до тех пор его таит, покуда
Не будет съеден заживо. Куда пошел он?
 

 
Королева
Он труп убитого куда-то потащил.
Но и безумие само в нем непорочно,
Как золото в руде среди металлов низших.
Поступок свой оплакивает он.
 

 
Король
Идем же прочь, Гертруда!
К горам спуститься не успеет солнце,
Как он уж отплывет. А злое это дело
Всей нашей властью и искусством надо
Загладить и замять. – Эй, Гильденстерн.
 

Розенкранц и Гильденстерн возвращаются.

 
Идите оба вы, да кто-нибудь еще;
Полония убил в безумье Гамлет;
Из комнат матери он вытащил его.
Искать его ступайте, допросите
И отнесите труп в часовню. Торопитесь.
 

Розенкранц и Гильденстерн уходят.

 
Идем, Гертруда; созовем умнейших
Друзей и сообщим, что думаем мы сделать
И что, увы! уж есть. И шепот клеветы, —
Что, пронизав и шар земной насквозь,
В цель так же гибельно и верно попадает,
Как выстрел пушечный, – минует нас и воздух
Неуязвимый поразит. О, прочь скорей!
Смятенье и разлад в душе моей.
 

Уходят.

Другая комната в замке.

Входит Гамлет.

 
Гамлет
Надежно спрятан.
 

 
Розенкранц и Гильденстерн
(за сценой)
Гамлет! Принц Гамлет!
 

 
Гамлет
Что там за шум? Кто Гамлета зовет?
А вот они.
 

Входят Розенкранц и Гильденстерн.

 
Розенкранц
Что сделали вы с мертвым телом?
 

 
Гамлет
С прахом
Смешал его; оно ему сродни.
 

 
Розенкранц
Скажите, где? Чтоб взять его могли мы
И отнести в часовню.
 

 
Гамлет
Не верьте.
 

 
Розенкранц
Чему не верить?
 

 
Гамлет
Чтобы, умея хранить вашу тайну, я не сумел сохранить своей. Впрочем,
когда спрашивает губка, какой ответ может дать королевский сын?
 

 
Розенкранц
Разве, принц, вы принимаете меня за губку?
 

 
Гамлет
Да, брат, за губку, всасывающую королевские милости, награды и приказы.
Но такие слуги оказывают королю в конце концов наибольшую услугу; он держит
их, как обезьяна орехи, за щекою: сперва положит в рот, а потом проглотит.
Понадобится ему то, что вы всосали, он выжмет вас, и вы, как губка, опять
сухи.
 

 
Розенкранц
Я вас не понимаю, принц.
 

 
Гамлет
Очень рад. Глупое ухо к хитрой речи глухо.
 

 
Розенкранц
Принц, вы должны сказать нам, где тело, и пойти с нами к королю.
 

 
Гамлет
Тело у короля, а король не у тела. Король такая тварь…
 

 
Гильденстерн
«Тварь», принц?
 

 
Гамлет
Ничтожная. Ведите меня к нему. Ходу, лиса, и все за нею.
 

Уходят.

Другая комната в замке.

Входит король со служащими.

 
Король
Я приказал его сыскать и труп найти.
Беда, что этот человек на воле!
Но подчинить его всей строгости законов
Нельзя нам: он любим бессмысленной толпой,
Что не рассудком, а глазами любит.
Где это так, – злодея кару видят,
А не злодейство. Все уладится, когда
Его внезапное покажется изгнанье
Давно обдуманным решением. Недуг
Отчаянный одна отчаянная мера
Излечит иль ничто.
Ну, что там?
 

Входит Розенкранц.

 
Розенкранц
Добиться мы не можем, государь,
Где спрятал мертвое он тело.
 

 
Король
Где же он?
 

 
Розенкранц
Там, за дверями, под надзором в ожиданье
Велений ваших.
 

 
Король
К нам его ввести.
 

 
Розенкранц
Эй, Гильденстерн! Пусть принц войдет.
 

Входят Гамлет и Гильденстерн.

 
Король
Ну, Гамлет, где Полоний?
 

 
Гамлет
За ужином.
 

 
Король
«За ужином»? Где?
 

 
Гамлет
Где ест не он, а где его едят. Некое скопище политических червей только
что принялось за него. Червь у нас первейший царь всего съедобного. Мы
откармливаем всякую тварь, чтобы откормить себя, а себя откармливаем для
червей. И жирный король, и тощий нищий только различные кушанья, два блюда,
но на один стол. Таков конец.
 

 
Король
Увы, увы!
 

 
Гамлет
Человек удит рыбу на червяка, поевшего короля, и ест рыбу, съевшую
этого червяка.
 

 
Король
Что хочешь этим ты сказать?
 

 
Гамлет
Ничего; только показать, как королю можно пропутешествовать по кишкам
нищего.
 

 
Король
Где Полоний?
 

 
Гамлет
На небе; пошлите туда поискать; если ваш посланный не найдет его там,
то ищите его сами в противоположном месте. Но право, если его не найдут в
течение этого месяца, вы носом почуете его, всходя по лестнице на галерею.
 

 
Король
(нескольким служащим)
Сыщите там его.
 

 
Гамлет
Он вас дождется.
 

Служащие уходят.

 
Король
Сердечно о твоем скорбя поступке, Гамлет,
И безопасностью твоей же дорожа,
Тебя с горячею поспешностью я должен
За то, что сделал ты, услать. Так приготовься.
Корабль уж снаряжен, благоприятен ветер,
Отплытья в Англию ждут спутники, и все
Готово.
 

 
Гамлет
В Англию?
 

 
Король
Да, Гамлет.
 

 
Гамлет
Хорошо.
 

 
Король
Да, если б ведал ты намерения наши.
 

 
Гамлет
Я вижу херувима, который их видит. – Итак, едем в Англию! – Прощай,
мать дорогая!
 

 
Король
Нет, Гамлет, любящий отец твой.
 

 
Гамлет
Мать. Отец и мать – муж и жена; муж и жена – одна плоть; а потому:
мать. – Итак, едем в Англию.
 

Уходит.

 
Король
Вы, по пятам за ним и на корабль скорее;
Не медлите; и пусть сегодня ж отплывет он.
Ступайте! Сделано уж все и скреплено
Печатями, что надо. Поспешите.
 

Розенкранц и Гильденстерн уходят.

 
Коль нашей, Англия, ты дружбой дорожишь, —
А ты ценить ее научена моею
Великой властью: свеж еще рубец кровавый,
След датского меча, и в страхе перед нами
Ты преклоняешься, – то не дерзнешь державным
Веленьем пренебречь. В посланьях наших
Сполна изложено, чтоб Гамлета постигла
Немедленная смерть. О Англия, за дело!
Он как горячкою мне разжигает кровь;
Так исцели ж меня! Пока он будет жить,
Мне радости и счастья не вкусить.
 

Уходит.