Текст книги "Илон Маск"

Глава 28
Третий провал

Квадж, 3 августа 2008 года

После двух неудачных запусков с далекого атолла Кваджалейн третья попытка пуска Falcon-1 была для SpaceX решающей – по крайней мере, так считали все, включая Маска. Он сказал команде, что денег хватит только на три старта. “Я считал, если у нас ничего не выйдет с трех попыток, – говорит он, – мы заслуживаем смерти”.

При подготовке ко второй попытке инженеры SpaceX не стали грузить на ракету настоящий спутник, поскольку не хотели в случае крушения потерять драгоценный груз. Но когда настало время для третьего пуска, Маск решил пойти ва-банк и поставить на успех. На ракету погрузили дорогостоящий 80‐килограммовый спутник ВВС, два спутника поменьше, предоставленные NASA, а также кремированные останки Джеймса Духана, актера, который исполнил роль Скотти в телесериале “Звездный путь”.

Старт прошел успешно, и командный пункт в Лос-Анджелесе, откуда за процессом наблюдал Маск, взорвался ликованием. Ракета поднималась. Через две минуты двадцать секунд, как и планировалось, верхняя ступень отделилась от стартового двигателя. Казалось, груз летит на орбиту. “В третий раз повезет!” – воскликнул один из инженеров.

Но затем Мюллер, сидевший на своем обычном месте рядом с Маском, снова ахнул. Через секунду после того, как стартовый двигатель полетел на Землю, как и должен был, он дернулся вверх и толкнул вторую ступень. Видео прервалось, и Маск с командой сразу поняли, что теперь обе ступени ракеты вместе с останками бедного Скотти падают вниз.

Ханс Кенигсманн и Falcon-1

Проблема состояла в том, что инженеры переделали систему охлаждения для двигателя Merlin, и это привело к возникновению небольшой тяги даже после отключения двигателя. Команда Мюллера испытала новую систему на земле, и на уровне моря она работала прекрасно. Но в космическом вакууме тяги от выгорания последней капли топлива хватило, чтобы подбросить стартовый двигатель вверх сантиметров на тридцать.

Деньги у Маска закончились, Tesla выкачивала все средства, а SpaceX потеряла три ракеты подряд. Но он пока не готов был сдаться. Он решил пойти ва-банк – в прямом смысле. “SpaceX не прекратит своих усилий, – заявил он через несколько часов после крушения. – Не должно возникать абсолютно никаких сомнений в том, что SpaceX восторжествует и достигнет орбиты. Я не сдамся никогда – вообще никогда”.

На следующий день в конференц-зале SpaceX Маск созвонился с Кенигсманном, Баззой и стартовым расчетом на Квадже. Они прошлись по данным и нашли способы увеличить период разделения, чтобы избежать повторного столкновения в будущем. Маск был мрачен. “Это был самый дерьмовый период в моей жизни, учитывая, что творилось в моем браке, SpaceX и Tesla, – говорит он. – У меня даже дома не было. Он достался Джастин”. Команда переживала, что он, как часто бывало, попытается свалить вину на конкретных людей. Они приготовились к тому, что на встрече их обдаст холодом.

Но вместо этого Илон сказал им, что на заводе в Лос-Анджелесе есть компоненты для четвертой ракеты. Соберите ее, велел он, и как можно скорее перевезите на Квадж. Он поставил им почти нереальный срок: новый пуск через шесть недель. “Он сказал нам не жалеть сил, – вспоминает Кенигсманн, – и это меня поразило”.

В штаб-квартиру пришел оптимизм. “Думаю, после этого большинство из нас готовы были пойти за ним хоть к вратам ада, захватив с собой крем для загара, – говорит Долли Сингх, которая занимала должность директора по персоналу. – В мгновение ока отчаяние и подавленность, царившие в здании, сменились энтузиазмом и целеустремленностью”.

Карл Хоффман, репортер журнала Wired, который вместе с Маском наблюдал за провалом второй попытки пуска, связался с ним и спросил, как он сохраняет оптимизм. “Оптимизм, пессимизм – к черту это, – ответил Маск. – Мы добьемся своего. Бог свидетель, я костьми лягу, но сделаю так, чтобы все получилось”.

Глава 29
На грани

Tesla и SpaceX, 2008 год

Первого февраля 2008 года сотрудники штаб-квартиры Tesla получили по электронной почте письмо, в котором сообщалось: “Встречайте P1!” За кодовым именем “P1” скрывался первый родстер, сошедший с конвейера. Маск выступил с краткой речью, а затем триумфально прокатился на нем по Пало-Альто.

Обкатка нескольких автомобилей, собранных вручную, ознаменовала лишь небольшую победу. Подобными достижениями могли похвастаться многие компании, которые давно обанкротились и забылись. Следующим испытанием была отладка производственного процесса, который позволил бы выпускать автомобили и получать прибыль. В прошлом веке лишь одна американская автомобильная компания (Ford) справилась с этим, не столкнувшись с банкротством.

В тот момент было неясно, станет ли Tesla второй. Начался катастрофический ипотечный кризис, который привел к самой серьезной глобальной рецессии со времен Великой депрессии. Цепочка поставок Tesla была громоздкой, и деньги у компании заканчивались. Кроме того, SpaceX еще не вывела ракету на орбиту. “Хотя теперь у меня был родстер, – говорит Маск, – начинался самый тяжелый год в моей жизни”.

Маск часто балансировал на грани законности. В первом полугодии 2008 года он помог Tesla удержаться на плаву благодаря авансам, внесенным за родстеры, которые только предстояло собрать. Некоторые руководители и члены совета директоров Tesla полагали, что авансовые платежи следует держать на эскроу-счете, а не пускать на операционные расходы, но Маск настаивал: “Либо это, либо смерть”.

Когда к осени 2008 года ситуация усугубилась, Маск обратился к друзьям и близким, надеясь найти деньги на выплату зарплат сотрудникам. Кимбал потерял из‐за кризиса большую часть своего состояния и, как и брат, стоял на пороге банкротства. Он держал 375 тысяч долларов в акциях Apple, но утверждал, что нуждается в них, чтобы обслуживать банковские ссуды. “Мне нужно, чтобы ты вложил их в Tesla”, – сказал Илон. Кимбал, который всегда поддерживал брата, продал акции и выполнил его просьбу. Ему позвонил разгневанный менеджер из банка Colorado Capital, который сообщил, что он ставит под угрозу собственную кредитную историю. “Простите, но иначе я не могу”, – ответил Кимбал. Когда через несколько недель этот менеджер позвонил ему снова, Кимбал приготовился к спору. Но тот, не дав ему и слова сказать, сообщил, что Colorado Capital и сам стал банкротом. “Таким плохим выдался 2008 год”, – говорит Кимбал.

Друг Маска Билл Ли вложил в компанию 2 млн долларов, Сергей Брин из Google – еще 500 тысяч, чеки выписали даже штатные сотрудники Tesla. Маск взял индивидуальный кредит, чтобы покрыть свои расходы, включая 170 тысяч в месяц на своих адвокатов по разводу, а также на адвокатов Джастин (по калифорнийскому закону им платит более состоятельный из супругов). “Благослови Бог Джеффа Сколла, который дал Илону деньги, чтобы он смог выплыть”, – говорит Талула о друге Маска, который был первым президентом eBay. Помог и Антонио Грасиас, ссудивший Маску 1 млн долларов. Помощь предложили даже родители Талулы. “Я очень расстроилась, позвонила маме с папой, и они сказали, что перезаложат дом и постараются помочь”, – вспоминает она. Их предложение Маск отклонил. “Не хватало еще, чтобы твои родители лишились дома, потому что я пошел ва-банк”, – сказал он.

Талула в ужасе наблюдала, как ночь за ночью Маск разговаривал сам с собой, периодически размахивая руками и переходя на крик. “Я думала, что у него случится сердечный приступ, – говорит она. – Его мучили ночные кошмары, он кричал во сне и цеплялся за меня. Это было чудовищно. Я очень боялась, а он был в отчаянии”. Порой он уходил в ванную, и его тошнило. “Его выворачивало наизнанку, он кричал, его рвало, – вспоминает Талула. – Я стояла возле унитаза и держала ему голову”.

Маск хорошо справляется со стрессом, но 2008 год чуть его не надорвал. “Я работал каждый день, денно и нощно, в обстоятельствах, которые заставляли меня снова и снова вытаскивать кролика из шляпы”, – говорит он. Он сильно поправился, а затем вдруг сбросил вес и стал стройнее, чем раньше. Он ссутулился, у него не гнулись пальцы на ногах. Но вместе с этим он был полон энергии и невероятно целеустремлен. Когда на горизонте замаячила удавка, он стал собран как никогда.

В командном пункте SpaceX

В окружении Маска сложилось мнение, что он должен принять одно важное решение. Казалось, что к концу 2008 года назрела необходимость сделать выбор между Tesla и SpaceX. Сосредоточив свои убывающие ресурсы на одной из компаний, он наверняка сумел бы сохранить ей жизнь. Но, распределив ресурсы между обеими, он мог погубить обе. Однажды в его кабинет в SpaceX зашел близкий ему по духу Марк Джанкоса. “Слушай, друг, может, просто пошлешь одну из них к черту? – спросил он. – Если SpaceX тебе милее, бросай Tesla”.

“Нет, – ответил Маск, – это снова покажет, что «электроавтомобили не работают», и мы никогда не перейдем на возобновляемую энергетику”. Не мог он, однако, бросить и SpaceX: “Тогда мы, возможно, никогда не станем многопланетным видом”.

Чем больше людей подталкивало его сделать выбор, тем сильнее он сопротивлялся. “В эмоциональном отношении для меня это было сродни ситуации, когда у тебя двое детей, а еда кончается, – говорит он. – Можно поделить ее поровну между детьми, и тогда они, возможно, оба умрут, а можно отдать все одному ребенку, и тогда хотя бы один получит больше шансов выжить. Я не мог смириться с мыслью, что один из них должен умереть, и потому решил любой ценой спасти обоих”.

Глава 30
Четвертый запуск

Квадж, август – сентябрь 2008 года

Основатели спешат на помощь

Маск закладывал в бюджет три попытки пуска Falcon-1, но все ракеты взорвались, не достигнув орбиты. Теперь он стоял на грани банкротства, а Tesla переживала финансовый кризис, и трудно было понять, как он собирается привлечь финансирование для четвертой попытки. Помощь пришла с неожиданной стороны – от основателей PayPal, которые восемь лет назад сместили его с поста генерального директора.

Приняв отставку с непривычным для себя спокойствием, Маск сохранил дружеские отношения с лидерами переворота, включая Питера Тиля и Макса Левчина. Старая мафия PayPal, как они себя называли, была сплоченной командой. Они помогли с деньгами своему бывшему коллеге Дэвиду Саксу – тому самому другу Антонио Грасиаса, который вел за него конспекты на лекциях по праву, – когда он выступил продюсером сатирического фильма “Здесь курят”. Объединившись с двумя другими бывшими сотрудниками PayPal, Кеном Хауэри и Люком Носеком, Тиль создал венчурный фонд Founders Fund, который в основном финансировал интернет-стартапы.

Тиль был, по его собственным словам, “категорически скептично настроен по отношению к экологически чистым технологиям”, поэтому фонд не делал инвестиций в Tesla. Носек, который тесно сошелся с Маском, предложил вложить деньги в SpaceX. Тиль согласился созвониться с Маском и обсудить эту идею. “В какой‐то момент я спросил Илона, есть ли у нас возможность поговорить с главным инженером по ракетной технике, – рассказывает Тиль, – и Илон ответил: «Вы с ним и говорите»”. Это не вселило в Тиля уверенности, но Носек настаивал на выделении финансирования. “Я сказал, что Илон пытается сделать нечто невероятное и мы должны принять в этом участие”, – вспоминает он.

В конце концов Тиль уступил и согласился инвестировать в SpaceX 20 млн долларов. “Отчасти мной руководило желание наладить отношения после истории с PayPal”, – признает он. О получении инвестиций было объявлено 3 августа 2008 года, сразу после провала третьей попытки пуска. Эти деньги стали спасательным кругом, который позволил Маску заявить, что состоится и четвертая попытка.

“Интересно, как работает карма, – говорит Маск. – После того как лидеры переворота в PayPal убили меня, как Цезаря в Сенате, я мог бы сказать: «Ребята, вы козлы». Но я этого не сделал. Поступи я так, Founders Fund не пришел бы мне на выручку в 2008 году и SpaceX была бы мертва. Я вообще не верю в астрологию и прочее подобное дерьмо. Но карма, возможно, и правда существует”.

Работа на износ

Сразу после провала третьей попытки в августе 2008 года Маск велел своей команде через шесть недель доставить новую ракету на Квадж. Казалось, он опять бросает вызов реальности. Между первой и второй попытками прошло двенадцать месяцев, а между второй и третьей – семнадцать. Однако, поскольку в конструкцию не нужно было вносить никаких фундаментальных изменений, чтобы устранить проблемы, приведшие к третьему провалу, Маск решил, что шести недель вполне хватит, и подгонял свою команду. Кроме того, учитывая, как быстро расходовались деньги, выбора у него не оставалось.

Необходимые компоненты для четвертой ракеты лежали на заводе SpaceX в Лос-Анджелесе, а транспортировка по морю на Квадж занимала четыре недели. Тим Базза, директор SpaceX по запуску, сказал Маску, что уложиться в срок получится лишь в том случае, если они зафрахтуют транспортный самолет C-17 у ВВС. “Тогда так и сделаем”, – ответил Маск. В этот момент Базза понял, что Маск готов рискнуть всем.

В путь отправились двадцать сотрудников SpaceX, которые вместе с ракетой разместились в грузовом отсеке C-17, рассевшись на откидных креслах вдоль стен и пристегнув ремни. Настроение было праздничное. Одержимые работой инженеры собирались, как им казалось, совершить настоящее чудо.

Маск в командном пункте

Пока они летели над Тихим океаном, молодой инженер Трип Харрисс достал гитару и начал играть. Его родители преподавали музыку в Теннесси, и он получил классическое музыкальное образование. Но однажды на Рождество он посмотрел “Звездный путь” и решил стать ракетостроителем. “Я постепенно понял, как переучить свой мозг с музыки на инженерию”, – говорит он, и это оказалось гораздо проще, чем он думал. Проучившись год в Университете Пердью, он стал искать стажировку на лето, но проваливал одно собеседование за другим. Он уже смирился с тем, что работать придется в местном магазине инструментов Ace Hardware, но тут одному из его преподавателей позвонил друг из SpaceX и сказал, что компании нужны стажеры. На следующее утро, не дожидаясь оформления документов, Харрисс сел в машину, помахал рукой своей девушке и уехал из Индианы в Лос-Анджелес.

Когда самолет пошел на снижение для дозаправки на Гавайях, раздался громкий хлопок. Затем еще один. “Мы переглянулись: это показалось странным, – говорит Харрисс. – Еще один хлопок – и мы увидели, что топливный бак ракеты скукоживается, как банка из‐под колы”. Самолет снижался быстро, и давление внутри росло, а клапаны топливного бака не успевали впускать воздух, чтобы его выравнивать.

Все засуетились. Инженеры вытащили перочинные ножи и принялись срезать с ракеты упаковочную пленку, чтобы открыть клапаны. Бюлент Алтан бросился в кабину, надеясь остановить снижение. “Здоровенный турок заорал на летчиков ВВС, американцев белее белого, чтобы они снова набрали высоту”, – вспоминает Харрисс. Как ни странно, летчики не сбросили в океан ни ракету, ни Алтана. Они согласились подняться выше, но предупредили Алтана, что горючего у них только на тридцать минут. Это означало, что через десять минут они должны будут снова пойти на снижение. Один из инженеров забрался в темную зону между первой и второй ступенями ракеты, нашел крупную трубу в системе наддува топливных баков, раскрутил ее и впустил в ракету воздух, чтобы выровнять давление, когда самолет снова станет постепенно снижаться. Металл выправился, и бак в общих чертах восстановил свою форму. Но ущерб был нанесен. Снаружи бак помялся, и от стенки оторвался один из гасителей колебаний топлива.

Инженеры позвонили Маску в Лос-Анджелес, сообщили о случившемся и предложили вернуть ракету на завод. “Все мы – все, кто стоял там, – услышали эту паузу, – говорит Харрисс. – Он молчал целую минуту. А потом сказал: «Нет, везите ее на Квадж и чините там»”. Харрисс вспоминает, что, добравшись до Кваджа, они подумали: “Черт, мы обречены”. Но уже на следующий день к ним вернулся энтузиазм. “Мы стали говорить себе: «Мы все исправим, и все у нас получится»”.

Базза и главный конструктор ракеты Крис Томпсон собрали необходимое оборудование, включая новые гасители колебаний топлива, в штаб-квартире SpaceX и погрузили в самолет Маска, чтобы доставить из Лос-Анджелеса на Квадж. Там они обнаружили целый рой инженеров, среди ночи лихорадочно работавших над вскрытой ракетой, словно врачи скорой помощи, которые борются за человеческую жизнь.

После первых трех провалов SpaceX Маск ввел новые процедуры для контроля качества работ и снижения рисков. “Теперь мы привыкали двигаться чуть медленнее, заполняя больше бумаг и проводя больше проверок”, – говорит Базза. Он сказал Маску: если следовать всем новым требованиям, на починку ракеты уйдет пять недель. Если же забыть о них, справимся за пять дней. Маск принял вполне ожидаемое решение. “Хорошо, – сказал он. – Работайте как можно быстрее”.

После того как Маск отозвал свои же приказы о контроле качества, Базза понял две вещи: Маск умеет перестраиваться в меняющихся обстоятельствах и готов рисковать сильнее, чем кто‐либо еще. “Мы усвоили это не сразу, но Илон порой делал заявление, а со временем понимал: «О нет, вообще‐то мы можем все сделать иначе»”, – говорит Базза.

Пока они трудились под палящим солнцем Кваджа, за ними наблюдал огромный пальмовый вор длиной чуть не метр. Они назвали рака Илоном и под его надзором смогли завершить ремонт за отведенные пять дней. “Скорее всего, раздутые компании космической отрасли такого и представить не могли, – отмечает Базза. – Порой безумно сжатые сроки идут на пользу”.

“В четвертый раз повезло!”

Если бы четвертая попытка пуска провалилась, SpaceX настал бы конец, и вместе с компанией, вероятно, умерла бы и сумасбродная идея, что пионерами освоения космоса могут быть и частные предприниматели. Возможно, умерла бы и Tesla. “Мы просто не смогли бы найти новое финансирование для Tesla, – рассуждает Маск. – Люди говорили бы: «Этот тип потерял свою ракетную компанию, он неудачник»”.

Пуск был назначен на 28 сентября 2008 года, и Маск планировал наблюдать за ним из командного пункта в штаб-квартире SpaceX в Лос-Анджелесе. Чтобы ослабить напряженность, Кимбал предложил утром свозить детей в “Диснейленд”. Было воскресенье, и народу в парке собралось немало, а VIP-билеты они не купили и стояли в длинных очередях, но это оказалось только к лучшему, потому что ожидание успокаивало Илона. Как по заказу, они прокатились на аттракционе “Космическая гора”, и метафора была столь очевидна, что показалась бы банальной, если бы не была правдивой.

Одетый в бежевое поло и потертые джинсы, как и утром в “Диснейленде”, Маск вошел в командный пункт в четыре часа дня, когда открылось окно для запуска ракеты. На одном из мониторов он увидел Falcon-1 на стартовой площадке на Квадже. В командном пункте царила тишина, и только женский голос вел отсчет времени.

Когда ракета взмыла в небо, началось ликование, но Маск молча смотрел на данные, поступавшие на его компьютер, и на висящий на стене экран, на котором транслировалось видео с установленных на ракете камер. Через шестьдесят секунд струя газов из двигателя потемнела. Это было нормально: ракета вошла в более разреженный воздух с меньшим содержанием кислорода. Островки атолла Кваджалейн остались далеко внизу и казались крошечными жемчужинами в бирюзовом море.

Маск с инженерами

Через две минуты настал момент для разделения ступеней. Стартовый двигатель выключился, и на этот раз вторая ступень отделилась лишь после пятисекундной задержки, чтобы избежать столкновения, которое погубило третью ракету. Когда вторая ступень медленно пошла дальше, Маск наконец позволил себе радостный возглас.

Установленный на второй ступени двигатель Kestrel работал превосходно. Его сопло от жара светилось красным, но Маск знал, что материал не подведет и раскалившись добела. Наконец, через девять минут после пуска, Kestrel, как и планировалось, отделился, а груз был выведен на орбиту. Крики радости к тому моменту стали оглушительными, а Маск вскинул в воздух обе руки. Стоящий рядом с ним Кимбал заплакал.

Falcon-1 вошла в историю как первая собранная частной компанией ракета, которая взлетела с Земли и достигла орбиты. Маск и его маленькая команда всего из 500 человек (в аналогичном подразделении Boeing насчитывалось 50 тысяч сотрудников) сконструировали систему с нуля и самостоятельно ее собрали. Подрядчики почти не привлекались. И финансирование тоже было частное – главным образом из кармана Маска. SpaceX имела контракты на выполнение задач для NASA и других клиентов, но оплата по ним производилась лишь в том случае, если компания достигала поставленной цели. Не было ни субсидий, ни контрактов по системе “издержки плюс прибыль”.

Кенигсманн разливает шампанское на Квадже

“Это было чертовски круто! – воскликнул Маск, как только зашел в цех. Он даже станцевал небольшой танец на глазах у ликующих сотрудников компании, собравшихся у входа в столовую. – В четвертый раз повезло!” Толпа снова зашумела, и он стал запинаться немного больше обычного. “Я совершенно вымотан, поэтому мне сложно что‐то вам сказать”, – пробормотал он. Но затем он описал свое видение будущего: “Это лишь первый шаг из многих. В следующем году мы выведем на орбиту Falcon-9, начнем работу над космическим кораблем Dragon и подхватим инициативу у программы космических шаттлов. Нам предстоит еще многое, и даже полет на Марс”.

Внешне Маск держался молодцом, но, пока он наблюдал за пуском, у него крутило живот и его ужасно тошнило. Даже когда все прошло гладко, он едва ли почувствовал радость. “Кортизол, гормоны стресса, адреналин – все зашкаливало, и мне трудно было радоваться, – говорит он. – Я чувствовал облегчение, как будто меня миновала смерть, но радости не было. Я пребывал в сильнейшем стрессе”.