Текст книги "Российское общество в условиях самоизоляции. Социальные эффекты и последствия пандемии Covid-19"

Глава 2. Проблемы общественного развития в условиях самоизоляции в период пандемии COVID-19: социальные эффекты и последствия

2.1. О некоторых тенденциях общественного развития российского общества в условиях самоизоляции в период пандемии COVID-19

В последние десятилетия в российском обществе мы наблюдаем трансформационные процессы, которые начались в конце XX века под лозунгами формирования демократических политических институтов, рыночной экономики и утверждения либеральных ценностей. Мы являемся свидетелями компьютеризации, глобального развития информационных технологий, что кардинально меняет жизнь человека и в определенных моментах делает ее более легкой. Опираясь на идеи Л.В. Карнаушенко, мы можем сказать, что такие изменения «вписываются в научно-стереотипное суждение о поступательном движении современного социума от «мифа к логосу», к просвещению, расцвету науки, образования, техник и технологий. Однако, как показывают теория и практика, во многих случаях имеет место «обратное движение» – когда вместо ожидаемых прогрессивных изменений происходят другие, которые при определенных допущениях можно классифицировать как регерссивные, антимодернистские»[61]61
  Карнаушенко Л.В. Тенденции архаизации трансформирующегося российского общества и проблема криминализации // Общество и право. 2016. № 2 (56). С. 10–14.


[Закрыть].

Действительно, в 90-х гг. XX века был заложен институциональный фундамент для демократического режима, который практически сразу стал обрастать неформальными практиками, деформирующими сущность данного режима. Развитие рыночной экономики в России носило столь же противоречивый характер. Ход реформ и их результаты вызывали недовольство большой части российского общества, которая восприняла эти реформы как причину ухудшения своего социально-экономического положения. Недовольство естественным образом стимулировало ностальгические настроения, возвращая населения к идеализированному прошлому.

В связи с этим, одной из актуальных проблем в рамках социальных наук является проблема соотношения модернизации и архаизации как двух сторон процесса социальной трансформации российского общества. Актуальность данного вопроса обусловлена противоречивостью реальных процессов, порождаемых переходом современных обществ в новое экономическое, политическое и социокультурное пространство.

В настоящее время особую научную и практическую значимость данная проблема приобретает в связи с глобальной пандемией новой коронавирусной инфекции и введенного режима самоизоляции среди всего населения России.

Общей теоретической рамкой данного параграфа служит концепция модернизации, причем как классический ее вариант, так и возникшая позже концепция множественности модерна или множественности современностей, получившая популярность в последние годы. Мы полагаем, что, обогащая классическую концепцию модернизации идей значимости культурных различий и их воздействия на ход модернизации, концепция множественности модерна не меняет существенно смысл классической концепции. Несмотря на видимую вариативность, модерн все же подразумевает определенный набор институций и культурных черт, без которых говорить о модернизации невозможно[62]62
  Сычева Т.М. Модернизационные возможности архаики в процессе социокультурного развития общества // Манускрипт. 2019. № 8. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/modernizatsionnye-vozmozhnosti-arhaiki-v-protsesse-sotsiokulturnogo-razvitiya-obschestva (дата обращения: 24.04.2020).


[Закрыть]. Иными словами, модернизация вариативна, но имеет некоторое сущностное ядро.

Труды и идеи многих исследователей, работающих в социально-гуманитарном направлении, в большей степени редуцируются к выводу, что в настоящее время общество в России трудно назвать сугубо модернизированным, несмотря на то, что наблюдается все большая информатизация[63]63
  Гафиатулина Н.Х., Рачипа А.В., Самыгин С.И. Информационная сетевая среда как фактор влияния на социальное здоровье российской студенческой молодежи // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2018. № 1. С. 23–27.


[Закрыть].

Это объясняется тем, что реакция общества на трансформационные процессы бывает консервативной, да и многие внешние изменения со стороны государства опираются на архаизм[64]64
  Карнаушенко Л.В. Тенденции архаизации трансформирующегося российского общества и проблема криминализации // Общество и право. 2016. № 2. С. 10–14; Ламажаа Ч.К. Архаизация общества в период социальных трансформаций // Знание. Понимание. Умение. 2011. № 3. С. 35–42.


[Закрыть].

Как подчеркивает У.Г. Николаева, «парадигмальные положения о том, что, во-первых, в современной России и странах постсоветского пространства происходит быстрый переход от социализма к капитализму; во-вторых, что обостряется конкурентная борьба между государственной («общественной») собственностью и частной собственностью, между капиталистическими частнособственническим и государственно-социалистическим социально-экономическими укладами, находящимися, как это принято считать, в отношениях антагонизма»[65]65
  Николаева У.Г. «Парадоксы» переходности: архаические черты новой российской экономики // Социальная политика и антропология. 2008. № 12 (38). С. 188.


[Закрыть].

Одним из первых проблему архаизации применительно к российскому обществу исследовал А.C. Ахиезер, автор, который в своих трудах показывал, что российское общество на протяжении долгих веков своей истории функционирует как расколотое, регулярно отвечая на вызовы нового и структурное усложнение реакциями упрощения, возврата к более простым моделям[66]66
  Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Новосибирск: Сибирский хронограф, 1998. Т. 1. От прошлого к будущему. 805 с.


[Закрыть].

В рамках данной работы, мы обращаемся к политической составляющей российской архаизации в связи с проблемой патримониальных и неопатримониальных режимов[67]67
  Эйзенштадт С. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. М.: Аспект Пресс, 1999; Теобальд Р. Патримониализм // Прогнозис. 2007. № 2.


[Закрыть].

Целью данного параграфа в рамках искомой работы является рассмотрение аспектов и тенденций общественного развития России на современном этапе в связи с пандемией распространения новой коронавирусной инфекции.

Говоря о социальных проблемах, вызванных в результате распространения новой коронавирусной инфекции, мы можем заметить активное обращение со стороны государственных органов к архаике.

Обращение к прошлому опыту вызвано тем, что для людей это кажется наиболее понятным, уже прожитым, данные алгоритмы считаются устойчивыми. В период переломных моментов социально-экономических или социально-политических общество не имеет возможности быстро адаптироваться к новым условиям, являющимся зачастую травматическими, поэтому люди обращаются к архаике[68]68
  Ситников А. П. Архаизация российского общества в фокусе научно-исследовательских практик и методологические параметры исследования // Гуманитарий Юга России. 2020. Том. 9. № 1. С. 92.


[Закрыть].

Мир настоящего и прошлого связывается посредством некой идеализации прошлого, что является неким «символом мобилизации и консолидации общества, погрузившегося в состояние социального хаоса и неопределенности»[69]69
  Там же. С. 93.


[Закрыть].

Как утверждает А.П. Ситников, отчетливой, яркой и «определяющей особенностью современной российской социокультурной реальности выступает архаизация. К ней подводят все размышления, вписанные в дискурс о социокультурной динамике современного российского общества с учетом всей траектории его развития. С ней, как правило, связывают кризисную конфигурацию не только настоящего, но и обозримого будущего страны, поскольку, при всей закономерности проявления архаического в социокультурной динамике любого общества, в российской современной реальности архаика становится явно демодернизирующим фактором, поскольку в значительной степени детерминирует социокультурные процессы»[70]70
  Там же. С. 93.


[Закрыть].

Как же трактуется феномен архаизации общества?

Как показывает анализ научной литературы, интерпретаций этого феномена представлено совсем немного.

Ключевым из определений архаизации общества является определение, данное А.С. Ахиезером, согласно которому архаизация есть «результат следования субъекта культурным программам, которые исторически сложились в пластах культуры, сформировавшихся в более простых условиях и не отвечающих сегодня возрастающей сложности мира, характеру и масштабам опасностей»[71]71
  Ахиезер А.С. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема // Общественные науки и современность. 2001. № 2. С. 89–100.


[Закрыть]. Определение, предложенное А.А. Чириной, несколько пересекается с трактовкой архаизации А.С. Ахиезера. Так, А.А. Чирина под архаизацией подразумевает «социокультурный процесс упрощения, примитивизации сложной социальной системы, которая, достигнув крайней точки пика кризиса, стремительно деградирует к тем формам социальной и культурной жизни, которые, казалось бы, ею давно уже пройдены»[72]72
  Чирина А.А. Архаизация массового сознания в условиях трансформирующегося социума // Вестник Мордовского ун-та. 2007. № 2. С. 37–41.


[Закрыть].

Значительный вклад в анализ проблемы архаизации внесла В.Г. Федотова[73]73
  Федотова В. Г. Архаизация в современном мире // Философские науки. 2012. № 5. С. 26–36.


[Закрыть]. По мнению В.Г. Федотовой архаизация представляет собой укорененный образ прошлого в психике народа, который оживает во время различных реформ в общественном развитии. Обращение к прошлому опыту – это реакция со стороны населения на те нововведения, которые возникли и заставляют их адаптироваться к новым условиям[74]74
  Федотова В.Г. Архаизация в современном мире // Философские науки. 2012. № 5. С. 26–36.


[Закрыть].

Концепция, разработанная Ч.К. Ламажаа, рассматривает российскую архаизацию в качестве адаптивной реакции на структурные изменения и в рамках данной концепции архаизация рассматривается преимущественно на региональном примере[75]75
  Ламажаа Ч.К. Архаизация общества в период социальных трансформаций (социально-философский анализ тувинского феномена): автореф. … д-ра филос. н. М., 2011.


[Закрыть]. Важно подчеркнуть, что все Ч.К. Ламажаа процессы архаизации общества рассматривает в качестве стихийного возврата населения в период трансформации к древним (архаическим) пластам культуры и социальным отношениям. При этом ученым указывается, что «чем сильнее проявляется архаизация, тем более драматично разворачивается социальная трансформация»[76]76
  Ламажаа Ч.К. Концепции архаизации общества в отечественном обществознании // Знание. Понимание. Умение. 2013. № 4. С. 52.


[Закрыть].

Архаизация также рассматривается как «воспроизводство каких-то социальных практик, зародившихся в глубокой древности (обычно на догосударственном этапе развития социальной общности), в современных условиях в специфических социальных ситуациях, которые сделали их востребованными, а порой и эффективными»[77]77
  Козюк М.Н. Медиация между архаикой и модерном // Философия права. 2017. № 3 (82). С. 123.


[Закрыть].

Описанное выше определение также подчеркивает, что архаизация обращается к социальным практикам, которые существовали в далеком прошлом, но могут возрождаться, так как общество испытывает острую необходимость в них, а они в свою очередь могут оказаться эффективными в ситуации неустойчивости.

Многие исследователи совпадают во мнении, что архаизация имеет деструктивное влияние на социокультурную динамику. По их мнению, архаизация – это регресс, который является символом возврата к догосударственным формам общества. Но все-таки есть те случае, когда архаизация необходима, потому что этого требует сама реальность. В таком аспекте архаизация выступает как механизм выживания, который способствует упорядочиванию социальных процессов и нормализирует систему социального взаимодействия, опираясь на прошлый опыт[78]78
  Ситников А.П. Указ. Соч. С. 95.


[Закрыть].

В том, что сегодня происходит в российском обществе, необходимо видеть закономерный результат как предшествующих позднесоветских социально-экономических процессов, так и конкретной, навязанной международным валютным фондом (МВФ) и прочими международными экономическими организациями модели либеральных реформ.

Мы можем обнаружить проявления архаизации как на уровне повседневного, обыденного существования, так и на уровне политическом. В целом, можно говорить даже о структурной архаизации российского социума.

Нельзя не согласится с идеями У.Г. Николаевой, которая указывает, что существующая критика либеральных реформ часто опирается на то, что они не обладают правовой обеспеченностью, а также в них не существует правовой среды, которая дает возможность формироваться капиталистической собственности. Также нельзя не заметить цепочку ложных рассуждений: никакого социалистического права, которое бы действительно закрепляло общенародную социальную собственность на средства производства, не было – социалистическое право закрепляло особый статус вовсе не общественной, а государственной корпоративной общеклассовой частной собственности, и законы советского времени стояли на страже этой особой частной собственности (и не случайно серьезным преступлением в СССР считалось преступление против «социалистической собственности», которая не была социалистической собственностью). Также нет никакой справедливой приватизации, так как речь изначально шла о разделе общеклассовой частной собственности между членами единой корпорации, о «выделении» отдельным представителям господствующего класса персональной частной собственности, а не о простом «выращивании настоящего хозяина» из числа советских рабочих. В этой связи приватизация «социально справедливой» не могла быть в принципе, так как речь шла о замене одной разновидности частной собственности (основанной на эксплуатации) на другую разновидность частной же собственности. Утопией можно считать, в этой связи, рассуждения о правовой модели приватизации[79]79
  Николаева У.Г. Указ. Соч. С. 190.


[Закрыть].

Для того чтобы проанализировать происходящие в настоящее время тенденции трансформации в российском обществе[80]80
  Ponomarev I.E., Gafiatulina N.K., Zritineva E.I., Kasyanov V.V., et al. The influence of social justice crisis on social health and spiritual security of young students (a case study of the south of Russia). International Journal of Applied Exercise Physiology. 2019. Т. 8. № 2.1. С. 250 – 257.


[Закрыть], мы обратимся к специфике изменения государства и его институтов в ходе модернизационных процессов начала 2020 года. Это связано с тем, что именно данные процессы вызвали структурные и культурные трансформации, на которые следуют реакции сопротивления со стороны населения России, ибо последнее вынуждено приспосабливаться и адаптироваться к динамике изменений.

Элементы материальной культуры могут изменяться быстрее, чем элементы культуры духовной. То же самое можно сказать о структурном изменении – быстрые изменения на уровне социальной структуры, институциональной структуры могут в значительной степени обгонять изменения в структуре общественного сознания[81]81
  Shakhbanova M.M., Kasyanov V.V., Gafiatulina N.Kh., Gluzman I.V., Polivina M.A., Gnatyuk M.A., Ramazanov R.O. The role of trust in the formation of ethnic tolerance and social health in the modern Russian society // Revista Inclusiones. 2019. Т. 6. № 2. С. 296–305.


[Закрыть]. Такая ситуация возникает в том случае, если новые институты создаются целенаправленно и в короткие сроки, а не являются результатом длительного социально-культурного развития. В таком случае вновь созданные по внешним образцам институты могут принимать гибридные формы. Таким гибридом является современный российский политический режим. Помимо гибридности, важной чертой этого режима является рассогласование между его формальной официальной стороной и неформальным содержательным наполнением.

В эпоху модерна государство превращается в сложную бюрократическую машину, функционирование которой опирается на формальные нормы и правила, принимаемые и изменяемые в рамках установленных формализованных процедур. В рамках формализованной государственной машины существует четкое распределение функций, каждый ее сегмент, как и каждый отдельный индивид, выполняющий профессиональные обязанности в рамках этой машины, выполняет четко определенную задачу. Формализация государства означает, что элементы субъективности, личных предпочтений и интересов должны быть секвестированы. Формализованная государственная машина действует не только на основе формализованных правил и процедур, но также на основе использования информации, экспертного знания об обществе.

Такие черты государственного управления, казалось бы, присутствуют и в нынешней российской его модели. Однако для российского управления характерно рассогласование между внешней формальной стороной и неформальными практиками. При этом формальная сторона выступает в качестве ширмы или декорации для неформальных связей, лежащих в основе российской модели управления. Как отмечает В. Гельман, «формальные институты, задающие рамки осуществления власти и управления, представляют собой побочный продукт распределения ресурсов внутри «вертикали власти»: они имеют значение как «правила игры» лишь в той мере, в какой способствуют (или как минимум не препятствуют) извлечению ренты»[82]82
  Гельман В. Политические основания «недостойного правления» в постсоветской Евразии: наброски к исследовательской повестке дня / СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2016.


[Закрыть].

Практически все исследователи российского политического режима отмечают роль власти как ресурса для реализации личных интересов. Превращение государственной машины в механизм для обеспечения интересов политической элиты – это не только некая моральная проблема, но возвращение к устаревшим, архаичным практикам управления, когда задачей власти была не столько регуляция общественных процессов, сколько обеспечение своих собственных интересов за счет извлечения ресурсов из общества. В терминах М. Вебера, подобный тип господства называется патримониальным и в большей степени характерен для традиционных обществ. В настоящее время стоит обратиться к другому явлению, распространенному во многих современных обществах – неопатримониализму, который формируется в результате неудачи модернизации и соединяет черты традиционализма и современного государства.

Неопатримониальный синтез традиции (архаики) и современности меняет современные институты, которые теряют свои изначальные функции и приобретают иные. Так, партии, вместо того, чтобы выражать интересы избирателей, служить посредниками между властью и обществом и обеспечивать сменяемость власти, превращаются в придаток существующей исполнительной власти, больше заинтересованной во взаимодействии с нею, чем с избирателями. Выборы в таких системах носят характер ритуала поддержки режима, их результаты нередко фальсифицируются, поэтому выборы в неопатримониальных режимах не могут обеспечить легальную смену главы государства и формирование парламента, связанного обязательствами перед обществом.

Для неопатримониальных режимов характерны следующие черты:

1. все политические, экономические и символические ресурсы власти сосредоточены в руках политического центра, который закрывает доступ к ним, как и к основным ресурсам общества, для всех остальных групп;

2. получение доступа к значимым ресурсам возможно только в результате договоренностей с представителями власти;

3. государство превращено в собственность политической элиты – представителей государственной власти, приватизирующих выполнение общественно значимых и управленческих функций и институций, которые служат для элиты источником дохода;

4. современные по форме политические институты служат «вместилищем» для этнических, региональных, клановых и родственных связей, которые и определяют способ функционирования этих институтов;

5. важнейшим характерным признаком неопатримониализма, согласно Эйзенштадту и другим исследователям этого феномена, является клиентелизм – система иерархических взаимоотношений между двумя акторами, подразумевающая предоставление доступа к экономическим благам, назначение на политические должности или продвижение по службе в обмен на поддержку, в том числе на выборах.

Следует отметить, что неопатримониальные режимы препятствуют формированию политических наций, а именно национальными являются современные государства. Формированию наций мешает отсутствие работающих институтов политического представительства, поэтому население не может реализовать свою политическую субъектность, проявить себя как политическая общность. Неопатримониальные режимы не формируют единую нацию, а раскалывают общество на политическое меньшинство – бенефициариев сложившейся системы и большинство, полностью отчужденное от власти и лишенное возможности легально влиять на политику и развитие общества. Вместо наций неопатримониализм консервирует другие типы общностей – этнические, территориальные, клановые, которые также раскалывают единство общества, поскольку ориентируются на групповые, а не общие интересы и могут реализовать их, лишь вступая в неформальные взаимодействия с властью.

Неопатримониальные режимы, как любые формы государственной власти, нуждаются в легитимации. Поскольку сутью неопатримониализма является сращение традиционных элементов общественной и политической жизни с деформированными современными и поскольку неопатримониальные режимы не заинтересованы в изменениях, легитимацию они ищут в опоре на прошлое, верность которому оправдывает сложившееся положение дел.

Сложившийся в России политический режим не может опираться на либеральную идеологию как единственную систему идейной легитимации государства современного типа. При этом, как всякий политический режим, он стремится к самосохранению. Отсюда неизбежный крен в сторону консерватизма.

Консерватизм, в отличие от либерализма, не имеет четкого идейного ядра. Представляя собой идейно оформленную охранительную установку сознания, связанную с неприятием перемен, консерватизм способен использовать любой идейный материал, связанный с позитивно понимаемым прошлым. Сама по себе ориентация на прошлое уже в какой-то степени архаична, поскольку общество модерна ориентируется на будущее, в чем заключается одна из его характерных черт. Современный российский консерватизм эклектичен. Он включает в себя несколько составляющих. Во-первых, это идеализированное представление о советском прошлом, во-вторых, столь же идеализированное представление о прошлом имперском, в-третьих, комплекс представлений об особом русском пути или особой российской цивилизации.

Российская архаизация показывает консервативные ориентации российской политической элиты, являющиеся не только результатом прагматического выбора, но проявлением некоторых тенденций динамики общественного сознания. Консерватизм политической элиты выступает как следствие этих тенденций. На наш взгляд, российская архаизация имеет скорее дисфункциональный характер, поскольку затрагивает не только какие-то частные аспекты жизни, но и такой системообразующий элемент общества как политический режим. Консервативная ориентация этого режима блокирует развитие общества и является тормозом на пути дальнейших модернизационных изменений, не предлагая никаких реальных альтернатив обществу модерна, кроме поддержания существующей модели неопатримониализма с его деформированными псевдомодерными институтами, преподносимыми в качестве особой модели государственности.

Картина воспроизводства архаических социально-экономических структур в современном российском социуме и его сферах оказывается весьма сложной. Среди некоторых реанимируемых тенденций общественного развития, связанных с процессом архаизации, необходимо выделить:

– во-первых, аутентичные, т. е. сохранившиеся в традиционном, неизменном виде, архаические социально-экономические отношения;

– во-вторых, рудиментарные. Это те отношения, которые разлагаются в социально-экономических структурах;

– в-третьих, «трансформированные» и «адаптированные» к новым социально-экономическим условиям;

В рамках социально-политических и экономических условий жизни человека мы можем наблюдать первичные архаические социально-экономические структуры. Когда общество переходит на более высокую ступень развития, ранние формы распределения не исчезают, но наблюдается сокращение масштабов их распространения.

Такого рода тенденции мы активно ощущаем в настоящий период времени, когда вся страна находится на самоизоляции, которая должна способствовать замедлению распространения новой коронавирусной инфекции. С одной стороны, нахождение населения дома, так называемая самоизоляция – это действительно одна из эффективных мер по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации. Но, с другой стороны, существует множество моментов, которые превращают самоизоляцию в полную изоляцию от внешнего мира: введение электронных и бумажных пропусков для перемещения по местности, которые ограничивают свободное перемещение населения, а также отслеживание перемещений населения посредством мобильной связи, введение штрафов за нарушения, что ограничивает свободу, тем самым может нарушать права граждан страны[83]83
  Попов М.Ю., Самыгин П.С., Самыгин С.И. К дискуссии об ограничении прав и свобод человека в условиях пандемии // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2020. № 4.


[Закрыть] и травмировать их социальное здоровье[84]84
  Gafiatulina N.Kh., L.V. Tarasenko, S.I. Samygin, S.Yu. Eliseeva Social health and perception of risks by students living in southern Russian regions (based on sociological questioning data obtained in Rostov-on-Don) // N.Kh.Gafiatulina, // Health Risk Analysis. 2017. № 4. С. 66–75; Gafiatulina N.Kh., Vorobyev G.A., Imgrunt S.I., Samygin S.I., Latysheva A.T., Ermakova L.I., Kobysheva L.I. Social health of student youth in south Russia: analysis of the perception of socio-cultural risks (2018). Modern Journal of Language Teaching Methods. 2018. Т. 8. № 6. С. 32–41.


[Закрыть]. Данные вопросы можно было бы исключить в том случае, если бы в стране был введен режим чрезвычайной ситуации, а государственные органы взяли на себя ряд ответственности материального характера, которые в период самоизоляции лежат на самих гражданах и вызывают отрицательные эмоции и формирует долю недоверия к государству.

В связи с ситуацией по распространению коронавирусной инфекции президент России В.В. Путин обращался к гражданам страны несколько раз, посвящая население о принимаемых мерах в связи со сложившейся ситуацией. По данным ВЦИОМ, после обращений уровень одобрения деятельности Президента РФ составил 64,7 %, оценки работы премьер-министра и Правительства России за последнюю неделю составили 38,9 % и 38,9 % соответственно[85]85
  Опрос ВЦИОМ «Рейтинги доверия политикам» URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=10252.


[Закрыть]. На наш взгляд, данные показатели говорят о том, что большая часть общества не разделяют мнения государства в связи с принятыми мерами.

В марте-апреле 2020 г. ВЦИОМ провел предварительный анализ тенденций общественного развития и последствий, связанных с ситуацией коронавируса.

Так, в сфере образования – развитие онлайн программ для обучения, попутное формирование новой культуры поведения населения в новой среде; в сфере здравоохранения – архаичное обозначение значимости профессии медицинского работника, повышение престижа врача и повышение требований к профессиональному статусу; в сфере производительности труда и занятости населения – умение адаптироваться и поддерживать занятость в условиях перехода на удаленный режим работы; в сфере цифровой экономики – подготовка сервисов к переходу на новые условия жизнедеятельности; в сфере культуры – переход всех институтов культуры на онлайн трансляцию и пр.

Мы считаем, что реакция государства на ситуацию с коронавирусом еще раз подтверждает действие в России неопатримониального политического режима со всеми перечисленными нами характеристиками. Этот тип режима не уникален – подобные режимы возникают в ходе неудачного осуществления модернизационных изменений и имеют гибридный характер, сочетая элементы традиционности и современности. При этом современные политические институты неизбежно деформируются, вызывая недовольство со стороны населения.

Сущность неопатримониальных режимов сводится к тому, что политическая элита концентрирует в своих руках все значимые ресурсы общества, ограничивает доступ к ним других социальных групп и блокирует любые легальные попытки смены власти и легального политического участия населения, как и его самостоятельную гражданскую активность. Препятствуя современным формам политической деятельности и политического управления, неопатримониальные режимы нуждаются в идейной легитимации, которая неизбежно тяготеет к консерватизму, оправдывающему существующую ситуацию ссылками на традицию и отвергающему любые попытки изменений, в которых политическая элита не заинтересована. Возникновение неопатримониального режима в России является не предпосылкой, а следствием консервативных и архаизирующих тенденций в общественном сознании. Однако, сформировавшись, этот режим способствует усилению и консервации этих тенденций, блокируя тем самым процесс модернизации общества.

Итак, нельзя оставить без внимания, что осуществление процессов модернизации не совершается без учета архаического элемента, который включен в общественное развитие. Также стоит заметить, что если признать то, что архаический характер в развитии общества выступает как верная позиция, то можно увидеть, что данный компонент проявлялся в той или иной степени на разных этапах развития и имел значимость для общественного развития, а значит модернизация общества невозможна без архаизации.