Текст книги "007 по-советски"

Глава 6. Десятая часть

(10 августа 7.32 – 8.47)

Алена, вырулив на тротуар, остановила машину. Теперь она стояла возле самого угла, почти вплотную к стене дома. Отсюда хорошо просматривалась площадь перед портом. Баррикады из ящиков и мешков с амбразурами, ощетинившимися пулеметами, выглядели устрашающе. Возле ворот суетились солдаты, растаскивая проволочные заграждения, чтобы дать возможность грузовикам выехать на площадь.

Через какое-то время им удалось сделать проход достаточно широким; первый грузовик медленно покинул территорию порта и остановился в стороне, поджидая остальные машины. Дверца кабины открылась, и на землю спрыгнул Земцов.

Шофер так же открыл свою дверцу и, высунувшись из кабины по пояс, что-то крикнул ему по-арабски, но Валера только улыбнулся в ответ и помахал рукой. Не торопясь, он вышел на середину площади и огляделся. Его, очевидно, просто интересовал город, в котором он еще ни разу не был. Из футляра, висящего на поясе, он достал маленький фотоаппарат и навел его на одно из зданий с замысловатой мавританской архитектурой.

– Турист! – сквозь зубы пробормотал Казанцев. – Сдай назад немного! – попросил он Алену.

– Зачем? – спросила она. – Пойду, поздороваюсь с Валерой…

– Ты что с ума сошел?

– Надеюсь, что нет… Давай! Алена включила мотор.

– Может позвать его? – нерешительно спросила она.

– А дальше что? – рассердился Казанцев. – Пока он сообразит что к чему, его ухлопают, как куропатку. Алена сдала назад и выключила мотор.

– Не выключай! – сказал Казанцев, открывая дверцу. Алена вновь повернула ключ зажигания. Казанцев вышел из машины. – Я скоро… – сказал он и поглядел на часы. На них было семь часов тридцать пять минут. Он снял пиджак и бросил его на заднее сидение, потом, нагнувшись, поглядел на себя в зеркало на дверце, провел ладонью по небритой щеке, глубоко вздохнул, засунул руки в карманы и сделал шаг в сторону площади.

Гуляющей походкой никуда не спешащего человека он шел через площадь к Валере, который, как ни в чем ни бывало продолжал щелкать затвором фотоаппарата. Вдруг у него в видоискателе возникла фигура Казанцева. Валера сначала внимания на него не обратил, но потом вдруг что-то в фигуре показалось ему знакомым и он, опустив аппарат, уставился на Славу, как на привидение или же мираж в пустыне. Было такое впечатление, что он вот-вот ущипнет себя. Но Валера щипать себя не стал, а просто сделал шаг навстречу Казанцеву и уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но его остановил предупреждающий жест; Слава одновременно якобы спрашивал, есть ли у Валеры сигареты и просил хранить молчание.

Шофер грузовика сразу заметил его и, открыв дверцу, спрыгнул на землю. Теперь он внимательно наблюдал за Славиной пантомимой. Тот, все еще поднося два пальца ко рту, остановился, готовый в любую секунду кинуться назад в переулок. Земцов наконец сообразил, что от него требуется, и достал из кармана рубахи пачку сигарет.

– Плиз! – сказал он по-английски.

Казанцев усилием воли заставил себя все той же гуляющей походкой подойти к нему и негнущимися пальцами достать из пачки сигарету. Шофер, не отрывая от них глаз, сделал несколько шагов в их сторону. На поясе у него болталась расстегнутая кобура.

Земцов щелкнул зажигалкой. Казанцев склонился к огню. Шофер положил руку на рукоятку пистолета. Алена, наблюдавшая всю эту сцену из машины, сильнее сжала руль и закусила губу.

– Это враги… – прикуривая, тихо сказал Слава. – Груз похищен!..

Рука с зажигалкой дрогнула.

– Стой спокойно! – так же тихо приказал Слава. Он прикурил и, затянувшись, выпустил дым. – Сенкью, вери мач… – громко поблагодарил он и, повернувшись спиной к Земцову и шоферу, все так же медленно пошел обратно в переулок.

Шофер окликнул Земцова, тот кивнул ему головой, мол, одну минуточку, и вновь навел фотоаппарат на дом, стоящий на углу переулка, к которому шел Казанцев. Проследив в видоискателе, как он, не спеша, подошел к машине и, открыв дверцу, упал на сидение. Переведя аппарат правее, он вдруг увидел на месте водителя Алену, которая что-то быстро говорила Казанцеву.

Это его удивило настолько, что он даже отнял аппарат от глаз и начал тереть их кулаком. Сначала один, потом второй. Затем вновь глянул в видоискатель. Алена никуда не исчезла, она по-прежнему что-то сердито говорила Казанцеву. Тогда Валера нажал на спуск, глубоко вздохнул, заставил себя широко улыбнуться и повернулся к шоферу.

Тот, все еще не отпуская рукоятки пистолета, подозрительно глядел на него, но Валерина широкая улыбка видимо успокоила его, и он, ворча себе что-то под нос, вскочил на подножку. Валера поспешил вернуться к грузовику и, обойдя его спереди, влез в кабину.

Казанцев поглядел на часы; было семь часов тридцать семь минут.

Интересно, на сколько я состарился за эти две минуты, подумал он.

Взревели моторы грузовиков. Мощные двигатели придали неуклюжим желтым ящикам на колесах неожиданно большую скорость и контейнеры, как стадо огромных мощных животных, ринулись в ущелье узких улочек, прилегавших к порту, сметая и топча все на своем пути. Машины неслись по, казалось, вымершему утреннему городу, тревожа тишину ревом моторов.

– Поехали! – сказал Казанцев, когда последний грузовик втянулся в улочку между магазином с опущенными железными жалюзи на окнах и, полуразрушенным прямым попаданием снаряда, домом. Алена плавно развернула машину и, доехав до угла, свернула в улицу, ведущую к центру.

Они, пробираясь параллельными улочками и переулками, тенью следовали за грузовиками. Внезапно перед колонной возникла баррикада, перегораживающая и без того узкую улицу. Охрана из нескольких солдат, вооруженных ручными пулеметами, завидев приближающуюся колонну, тут же взяла их на изготовку. Командир поста вышел вперед с поднятой рукой, приказывая остановиться.

Шофер первого грузовика начал притормаживать, и солдаты расслабились, опустив оружие; в этот момент он изо всех сил выжал газ и на полном ходу врезался в баррикаду. Командир еле успел отпрыгнуть в сторону и, упав на мостовую, откатиться подальше от ревущих чудовищ, которые один за другим прорывались в образовавшийся проход.

Солдаты, опомнившись от неожиданности, открыли огонь из пулеметов. Пули стучали о блестящие бока контейнеров, как каштаны по крыше сарая. После этой заставы грузовики разъехались в разные стороны по два, по три и, сохраняя направление, по параллельным улочкам продолжали идти напролом. Первый грузовик свернул в ту улицу, по которой ехали Алена с Казанцевым. Она едва успела нырнуть во двор дома, в который попала бомба.

– Куда ехать? – спросила Алена. – Может сообщить…

– Кому?

– Я могу позвонить заместителю Мухаммеда! У меня есть его телефон, Мухаммед оставил на всякий случай…

– На какой всякий случай? – подозрительно спросил Казанцев.

– Тут, между прочим, не карнавал был, когда он улетал! – разозлилась Алена. – У нас сын…

– Извини! – Слава помотал головой. – Чушь всякая в голову лезет. Нервы уже не те… Но все-таки звонить не надо… Давай за первым! – решил он. – Там Валера, почему-то же он сел именно в этот грузовик. Как ты думаешь?

– Не знаю! – Алена пожала плечами. – Вообще-то Земцов ничего никогда просто так не делал…

– Вот и я так думаю! – кивнул Казанцев. – Поехали!

– Они вырываются из города… – сказала Алена, осторожно задом выезжая назад на улицу. Грузовики были уже далеко.

– Естественно. В городе им делать нечего, в их руках только порт – спрятать столько груза негде… – Слава задумался. – Догони их и прижмись вплотную, – приказал он, – самим нам не проскочить…

– Хорошо! – кивнула Алена.

Гонка продолжалась.

Порой грузовики въезжали в такую узкую улочку старого города, что, казалось, им ни за что не протиснуться в этом извилистом коридоре, заставленном к тому же всякой всячиной. Но, натужно гудя и скрежеща боками контейнеров по стенам домов, снося на своем пути все, а в том числе и балконы, они продирались все дальше через город к, уже видневшейся впереди, пустыне.

Алена прижала машину почти вплотную к задним колесам контейнера, а когда они проскакивали заслон, старалась тут же обогнать его с Валериной стороны, чтобы прикрыться от пуль, летящих им вслед. Несколько из них все же попали в машину, одна даже пробила заднее стекло, но существенного вреда они им пока не принесли.

Грузовик, а за ним и они, миновав последний заслон, вырвались на довольно широкое шоссе, серой лентой уходящее в желтое марево пустыни. Но не проехали они и нескольких километров, как откуда-то с боковых дорог начали выползать остальные грузовики с контейнерами и вновь выстраиваться в колонну. Так что их машина неожиданно оказалась в самом ее центре. В зеркале, закрывая все пространство дороги, наползал на них желтый оскаленный капот.

– Что делать? – спросила Алена.

– Обгоняй! – приказал Слава. – На шоссе они нас не догонят…

Алена резко повернула руль влево и увеличила скорость. Мимо мелькнула серебристая поверхность контейнера, затем желтый бок грузовика; и машина обогнала колонну. В зеркале ясно была видна кабина грузовика, шофер которого, яростно вцепившись в баранку, зло глядел им вслед. Земцов сидел с ним рядом и то и дело поглядывал в его сторону, выжидая удобного момента.

Когда впереди замаячила машина Алены, которую он узнал с первого взгляда, Валера неожиданно рванулся к шоферу и, ударив его локтем под дых, попытался перехватить руль. Грузовик вильнул и пошел выписывать зигзаги по шоссе. Его занесло, и он на какой-то момент пропал из виду. Алена притормозила и вновь поймала в зеркале кабину, идущего сзади грузовика.

Он уже выровнялся и вновь набирал скорость. За рулем все так же сидел шофер со злым выражением лица. Желваки у него на скулах напряглись еще больше. Рядом с ним, откинувшись назад, полулежал Валера Земцов. Голова его беспомощно моталась в такт движению машины.

Когда Алена рассмотрела все это, она инстинктивно притормозила; шофер переднего грузовика, как будто только ждал этого, он резко прибавил скорость и, прижав их машину к обочине, вырвался вперед. Казанцев и Алена, таким образом, вновь оказались внутри колонны. Сзади тут же наполз второй грузовик, его шофер, правя одной рукой, в другой держал переговорное устройство, в которое что-то темпераментно кричал.

Грузовики шли посередине шоссе. Алена нажала на газ, пытаясь вновь вырваться вперед, но, прежде чем ей это удалось, с двух сторон выползли еще два грузовика; их машина попала в замкнутое пространство, как мышь в мышеловку. Она металась во все суживающемся и сжимающемся коридоре между четырех, ревущих, как озверевшие динозавры, грузовиков.

А передний и задний все ближе подходили друг другу. Мотор их машины заглох, и она медленно начала превращаться в гармошку. Алена в отчаянии поглядела на Казанцева, тот пытался открыть дверцу. Он изо всех сил дергал на себя ручку, а плечом пытался вышибить стекло. Но дверь плотно заклинило, и она никак не поддавалась.

– Казанцев! – окликнула его Алена.

– Ничего, ничего! – повернувшись к ней, сказал Слава и попытался улыбнуться. – Бывает хуже… но редко…

В этот момент передний грузовик очень резко затормозил, так что идущий сзади наполз радиатором на багажник их машины. Лопнуло заднее стекло, и осколки со звоном посыпались на сидение. Но в тот же момент передний грузовик занесло в сторону, так что, идущий слева, контейнер на всем ходу врезался в его кабину и, вильнув в сторону, тяжело сполз с шоссе.

Дорога перед их машиной слева оказалась свободной.

– Валера… – сказал Казанцев. – Ну, Аленький, давай…

Но Алена не нуждалась в его приказах, она тут же поняла в чем дело и изо всех сил крутила ключ зажигания. Но мотор ни за что не хотел заводиться. Она снова и снова поворачивала ключ в замке. Передний грузовик ехал зигзагами, очевидно, в нем продолжалась борьба. После одного из очередных скачков в сторону он на полном ходу въехал в бетонный столб, стоящий у обочины. Контейнер с размаху наполз на кабину и начал заваливаться набок, потянув ее за собой. Грузовик перевернулся, колеса его продолжали вращаться на холостом ходу с бешеной скоростью.

Дорога перед ними теперь полностью была свободной, но машина по-прежнему не желала заводиться. Идущий сзади грузовик между тем наседал изо всех сил, пытаясь подмять их машину полностью под себя. Ему никак это не удавалось, и он толкал ее перед собой, как разъяренный бык толкает рогами безжизненное тело матадора.

Но вдруг, по непонятно какой причине, он притормозил и, сдав назад, съехал с шоссе и, натужно ревя, пошел прямо по песку, уходя все дальше в пустыню.

Алена и Казанцев, еще не понимая, что же произошло, совсем обессиленные сидели в изуродованной машине.

– Счастлив наш Бог! – криво усмехнувшись, сказал Казанцев. Из кармана рубахи он достал две сигареты, прикурил их от зажигалки и, протянув одну из них Алене, жадно затянулся. Потом плечом с размаху ударил в дверцу. На этот раз она поддалась и. оторвавшись полностью, с глухим стуком упала на бетон. Слава вышел на дорогу.

Неподалеку лежал, врезавшийся в столб, грузовик. Остальные, волоча за собой контейнеры, уходили в пустыню. Вдруг из-за пригорка на большой скорости выехало несколько легковых машин, на всем ходу они свернули с шоссе, пытаясь преследовать грузовики, но почти сразу же грузно осели в песок и забуксовали, выбрасывая веером из-под колес груды песка.

Из передней машины выскочил «боксер» и, встав на колено возле капота, упершись в него локтем, начал стрелять из пистолета вдогонку грузовикам. Но с таким же успехом он мог бы палить из детского пугача по танковому корпусу. Грузовики, мягко переваливаясь с бархана на бархан, вытянулись на горизонте, как караван верблюдов на старой фотографии.

Слава, шатаясь и прихрамывая, пошел в их сторону. Но вдруг, сорвавшись с места, побежал, так как увидел, что из кабины перевернувшегося грузовика с трудом вылезает Валера Земцов. Когда он подбежал, тот уже выбрался наружу и тяжело спрыгнул на землю. После этого он, застонав, сел, прислонившись спиной, к переставшему уже вращаться, колесу грузовика. Казанцев присел рядом. Валера протянул руку и, вынув у него изо рта окурок сигареты, сделал затяжку.

– Ну, как дела, товарищ сопровождающий? – спросил Казанцев.

Валера затянулся еще раз, докурив сигарету до фильтра, и отбросил его в сторону.

– Задание, можно сказать, выполнено на десять процентов! – кивнул он на перевернутый контейнер, сказал он. – Но эта десятая часть – дорого стоит. Так что мы еще повоюем…

Казанцев понимающе кивнул и полез в карман за сигаретами. По шоссе к ним с двух сторон приближались «боксер» и Алена. Казанцев глянул на часы, на них было сорок семь минут девятого.

Глава 7. Казанцев

(11 августа. 2 часа 25 минут.)

Итак, давайте, Славочка, подобьем бабки!..

Как сказал Валера, задание выполнено на десять процентов. И ты – жив! В рубашке ты родился, дорогой товарищ Казанцев… Или это Аленин ангел-хранитель распростер над ней свои крыла, и на твою долю ненароком перепало?..

Как бы там ни было, лежишь ты сейчас не в земле сырой – впрочем, откуда тут сырая земля, кругом песок – а на шелковых простынях, в роскошной спальне с кондиционером – и сна у тебя ни в одном глазу… Между прочим, Славочка, вторую ночь не спишь… Когда ложился, думал, что уснешь, как убитый – а теперь глаз сомкнуть не можешь…

Что же это мне спать не дает? Какие же скорбные мысли мне бедную душу тревожат? О судьбах Родины? Как это не смешно, пожалуй! До каких все-таки пор она будет продавать, дарить, навязывать оружие, кому ни попадя?..

Господи, не было же страны, в которой бы в меня не стреляли из советского оружия!.. Кто это мне рассказывал про экскурсию в Тулу? Кажется, Генка… Ну да, конечно он… Как им роздали листки, на которых был напечатан гимн города Тулы. Между прочим, там были такие слова: «… Тула веками оружье ковала, стала похожа сама на ружье!..»

Славненькая песенка…

Могла бы стать нашим национальным гимном.

Что это у тебя за мысли антисоветские на ночь глядя?.. Или правильнее сказать уже, с утра пораньше… Что сделать – мыслям не прикажешь, они как тараканы, ничем их не вытравишь… Шуршат, ползают, жрут нервные клетки, сволочи…

…А Мухаммеда с «боксером» не было!.. Усатенький Рафик был, а Мухаммеда не было… Кстати, Рафик не очень на меня и сердится за наше последнее свидание, во всяком случае – виду не подал… Может, это – восточная хитрость, он мне еще все припомнит… Поживем – увидим… «Боксер» сказал, что Мухаммед еще не вернулся в страну, задержался в Италии… Может быть и так… А может, и нет… Эх, не удалось увидеть, кто сидел за рулем машины д'Анжерона… Возможно это, тебе спать не дает?.. И это тоже…

К ночи он все-таки вернулся… Со мной говорит сквозь зубы, с Валерой заперся, и о чем-то они минут сорок гуторили… Тоже тайны мадридского двора… И Валерка темнит… Ну что ж, у каждого из нас своя «контора», а «контора» на то и «контора», чтобы «тянуть одеяло на себя»… Десятую часть этого одеяла мы сообща вытянули… Валерка говорит, что без нее остальные девять десятых слону под хвост… Так… Что-то тут есть… Не могу ухватить…

Спи, придурок! Утро вечера мудренее…

Не могу! Хоть убей. Ладно, на том свете отоспимся! Что за черт, и кондиционер работает, как ненормальный, а дышать нечем и простыни эти шелковые, как у дорогой шлюхи… Так, так… Кто, кроме Валерки, в курсе как с нашим хитрым грузом обращаться?.. Грузом… Нефтедобывающий комплекс… Трижды «ха-ха»!..

Впрочем, почему «ха-ха»?

Не такое уж и «ха-ха», если хорошенько задуматься. Таким комплексом ведь чего угодно добыть можно: хочешь – нефть, хочешь – золото, хочешь – город, хочешь – страну… Все зависит от уровня притязаний… Правда, мы – люди маленькие, мы такими игрушками только ордена и медали себе добываем, маленькие, глупые побрякушки для взрослых деток, не менее глупых… А еще иногда, если особенно повезет, славу, но чаще – вечную память!..

Вечную память, на которую всем насрать…

А кто знает, что без десятой-то части, которую мы у них увели прямо из-под носа, все остальное ни на что ни годно? Груда металлолома.

Кто знает? Ты, да Валерка… и все!..

Стоп!

А вот такая секретность нам сейчас ни к чему… Следует, как можно скорей донести нужную информацию до кого следует… И как следует. Доходчиво, то есть. Вот чем ты, Славочка, завтра, пардон, уже сегодня и займешься!

Итак, цели ясны, задачи определены, за работу, товарищ Казанцев! А пока, спокойной ночи!

Спи, мой сладкий бэби…

Тут Казанцев действительно уснул сном без сновидений.

Глава 8. Скачки на приз в 25 миллионов долларов

(11 августа. 13.00—12 августа. 7.45)

Время перевалило за полдень; и жара стояла неимоверная. Пот выступал на лицах крупными каплями. Вентиляторы работали на полную мощность. Но больше чем жара, угнетающе на всех присутствующих действовало молчание, повисшее в воздухе, как двухпудовая гиря на ниточке. Напряжение нарастало, но никто не решался заговорить первым. Все сидели в каких-то неестественных позах, стараясь не встретиться глазами друг с другом; а два вентилятора метались между ними, поворачивая свои жужжащие лики поочередно к каждому из сидящих.

Мухаммед допил пиво из запотевшего стакана и поставил его на столик рядом с одним из вентиляторов. Тот, как будто только этого и ждал, повернулся, и его лопасти ткнулись в стеклянный бок. Стакан жалобно зазвенел и лопнул.

Никто даже не пошевелился.

В это время неподалеку раздался сильный взрыв и почти тут же звуки перестрелки. Все вскочили и бросились к окнам… На горизонте вырос столб огня и дыма. Перестрелка усиливалась.

«Боксер» что-то громко произнес по-арабски, как выругался.

– Что он сказал? – спросил Слава.

– Водокачку взорвали… – пояснил Земцов. Казанцев повернулся к Мухаммеду, тот, почувствовав его взгляд, отвернулся к окну и сделал вид, что внимательно разглядывает происходящее. Но на этот раз Слава не стал молчать. Он подошел к нему и, взяв за плечо, повернул к себе.

– Все тебе ясно? – зло спросил он. – Что же у вас тут происходит, господин полковник? Вот так, посреди дня пришли люди и взорвали водокачку… А некоторое время тому назад пришли и увели у вас из-под носа двадцать пять миллионов долларов!.. Хорошо работают ребята, даже завидно. Только вот непонятно, почему ты до сих пор полковник? А может все это часть одного плана? А?

– На что ты намекаешь?! – заорал Мухаммед.

– Я не намекаю! – отчеканивая каждое слово, произнес Слава. Я говорю открытым текстом: ты всеми способами выгораживаешь Юсифа д'Анжерона, который, я в этом уверен, знает все о грузе, да и о взрыве… – Казанцев кивнул на окно. – Вывод только один: ты знаешь об этом не меньше!

– Так! – Мухаммед видимо хотел сказать что-то крайне резкое, но сдержался. – Можешь думать все, что тебе хочется, – тихим, слегка дрожащим от сдерживаемого гнева голосом, сказал он, – я не обязан перед тобой оправдываться, а также ставить тебя в известность, когда что-либо собираюсь предпринять… У каждого из нас свое начальство; и твое, думаю, тебя за твое самоуправство по головке не погладит…

– Сейчас вопрос стоит не обо мне! – оборвал его Казанцев. – Перед своим начальством, если до этого дойдет дело, я отвечу сам, а пока я лишь выполняю задание, которое получил! И в рамках его требую, чтобы д'Анжерон был нейтрализован!

– Требуешь? – переспросил Мухаммед и в голосе у него, кроме злости, появились какие-то новые нотки. Слава мог бы поклясться, что это злорадство. – Ладно! – внезапно согласился он. – Я его арестую! Ты доволен?!

– На каком основании? – подозрительно спросил Казанцев.

– Как на каком? На том самом: по твоему требованию, так сказать, по подозрению русского представителя в его причастности к похищению груза на сумму двадцать пять миллионов долларов… – Мухаммед уже не скрывал своей иронии.

– А через день ты его выпустишь из-за отсутствия улик! – кивнул головой Казанцев. – Понятно!..

– А я и не скрываю, что не верю, что он виновен! – сказал Мухаммед.

– И хочешь доказать его невиновность, арестовав его? – с издевкой спросил Валера. – Оригинально.

– Я хочу найти груз! – делая ударение на каждом слове, произнес Мухаммед. – Двадцать пять миллионов для моей страны – это тоже… – он покрутил рукой в воздухе, подыскивая нужные слова. – …тоже не кот начихал!..

– Кстати, – безразличным тоном сказал Казанцев, – весь груз, который угнали без того, что осталось у нас, уже не стоит двадцать пять миллионов… Вообще ни хрена не стоит!

– Казанцев! – зло заорал на него Земцов. – Заткнись!

Слава опустил глаза.

– Прости!.. – сконфуженно сказал он. – Вырвалось!

– Я всегда говорил, – Валера играл желваками на скулах, – не можешь держать язык за зубами, засунь его себе в задницу! – он вышел, хлопнув дверью.

Слава сконфуженно оглядел присутствующих. «Боксер» всю беседу, которая велась по-русски, просидел тут же в кресле, со скучающим видом глядя в потолок. Сейчас, когда возникла пауза, и за Земцовым захлопнулась дверь, он встрепенулся и преданными глазами уставился на Мухаммеда, ожидая приказаний. Мухаммед даже не взглянул в его сторону, он, не отрываясь, глядел на Казанцева. Алена так же не сводила с него глаз.

– Ну, что вы на меня уставились? – не выдержал Слава.

– Что там в этом контейнере? – спросил Мухаммед.

– Откуда я знаю, я же не специалист… – хмуро ответил Казанцев. – Валерка в самом начале сказал что-то там – дорогого стоит. Думаю, что так оно и есть…

Мухаммед тяжело вздохнул.

– Аллах знает, что делать – людей не хватает, а тут еще за вами следи с вашими тайнами… Мне твоя партизанщина – вот где! – он провел ребром ладони по горлу. – Мало того, что ты лезешь в те дела, куда и носа совать не имеешь права, но и вмешиваешь в них посторонних…

– Спасибо за точное определение моей личности!.. – подала голос Алена.

– Пойми, – стараясь сдерживаться, сказал Мухаммед, – то, что ты осталась в живых, – это просто случайность! – у него дернулась щека. – Из-за его дешевого авантюризма, ты могла погибнуть… Если он дурак – это его личное дело, а тебя подставлять под пули я не позволю!.. Ты сегодня же уедешь! – приказал он.

Алена мотнула головой.

– Ты уедешь! – повторил Мухаммед. Казанцев отошел к окну. Все опять надолго замолчали. Вентилятор, все еще касаясь осколков стакана, издавал противный дребезжащий звук.

Казанцев подошел и отставил вентилятор в сторону.

– И все-таки я бы хотел знать, что ты собираешься делать дальше? – спросил он у Мухаммеда.

– Искать! – устало ответил тот.

– Где?

– На дорогах они нигде больше не появлялись… Вертолеты тоже пока еще ничего не обнаружили… Ищем в пустыне!

– Иголку… – подсказал Казанцев.

– Ты же сам видишь, что здесь происходит! – огрызнулся Мухаммед. – Где я тебе людей возьму? Каждый день взрывы: электростанция, склады, вот сейчас водокачка… И это все на нас!

– Пойми, – стараясь говорить как можно убедительнее, – начал Казанцев, – все это дело рук одних и тех же людей! – он помолчал, – И искать надо начинать с…

– С Юсифа д'Анжерона! – раздраженно закончил его мысль Мухаммед. – Да за ним следят и так двадцать четыре часа в сутки…

– А он ведет светский образ жизни? – усмехнулся Слава.

– Да! По утрам скачет на лошадях, занимается гимнастикой как ни в чем ни бывало и никуда со своей виллы не отлучается…

– Конечно. Особенно вчера утром! – подтвердил Казанцев.

– А что вчера утром? – подозрительно спросил Мухаммед.

– Вчера утром он был на территории порта и даже беседовал с Земцовым! – не спуская с Мухаммеда пронизывающего взгляда, сказал Казанцев.

– Да?! – удивленно протянул Мухаммед. – И что же он ему сказал?

– Это неважно, ничего такого он ему не сказал, а вот наличие груза проверил! – сказал Казанцев. – Так вот, меня интересуют две вещи: во-первых, каким образом его пропустили в порт, если тот занят мятежниками; во-вторых, почему твои люди утверждают, что он в это время, как всегда, скакал на лошади?

– Я это выясню! – поджав губы, пообещал Мухаммед. – Я ведь только вчера вечером вернулся…

– Проще всего спросить у него самого, – посоветовал Слава, – по старой дружбе… Ведь вы с Юсифом учились вместе?..

– С тобой мы тоже учились вместе… – пробормотал Мухаммед.

– Ну что вы, полковник, – наивным тоном начал Слава, – что может быть общего между Мухаммедом Надир-шахом и каким-то Вячеславом Казанцевым…

Они почему-то оба одновременно посмотрели на Алену.

Она не смутилась и выдержала оба взгляда.

– А еще Слава предлагает, – сказала она, – спросить у Юсифа, где сейчас находится груз…

– Думаю, что ему он ничего не скажет, – думая о чем-то своем, откликнулся Слава, – а вот мне… – он помолчал, а потом спросил. – Слушай, Мухаммед, у тебя же тоже есть лошади? Почему же ты не скачешь по утрам? Врачи говорят, что это очень полезно…

– Мне только еще не хватает скакать по утрам… – огрызнулся Мухаммед.

– Если есть лошади, – не слушая его, медленно произнес Казанцев, – должен же на них кто-то скакать… Алена, ты составишь мне компанию?

Алена не успела ответить, ее опередил Мухаммед.

– Она сегодня уедет! – тоном, не терпящим возражений, сказал он. Алена встала.

– Пойду, распоряжусь, чтобы нам приготовили на завтра лошадей! – спокойно сказала она и, ни на кого не глядя, вышла из комнаты.

Мухаммед и Казанцев посмотрели ей вслед, а когда за ней закрылась дверь, посмотрели в глаза друг другу, как будто шпаги скрестили. Какое-то время этот безмолвный поединок продолжался в тишине, нарушавшейся лишь жужжанием вентиляторов. Мухаммед первым, не выдержав, опустил глаза и, кинув несколько слов по-арабски «боксеру», вышел из комнаты. «Боксер» поднялся и двинулся на Казанцева. Тот весь подобрался, готовясь к схватке. Но «боксер», как будто его и не было в комнате, прошел мимо и вышел вслед за Мухаммедом.

Из утреннего тумана, клубящегося над равниной, появился колеблющийся силуэт всадника. Солнечные лучи, преломляясь в каплях тумана, то тут, то там вспыхивали маленькими радугами. Всадник приблизился и принял более четкие очертания.

– Это он… – сказала Алена.

– Хорошо сидит… – тихо отозвался Казанцев. – Давай медленно к нему навстречу. Они тронули поводья и их лошади, выйдя из-за деревьев маленькой рощицы, где они вот уже полчаса поджидали д'Анжерона, тихим шагом начали спускаться к ручью.

Всадник приближался с противоположной стороны, его жеребец легко перескочил полоску воды. Всадник даже не пошевелился в седле.

– Красиво… – одобрительно сказал Слава.

– Все, что делает Юсиф, он делает красиво. Это его слабость. Французская кровь дает себя знать…

– Я это заметил…

– Он, между прочим, за мной ухаживал…

– Естественно…

– Что именно?

– Иначе и быть не могло. Все мужчины из наших общих знакомых отдавали дань этому безумию…

– Подхалим!

– Я просто констатирую факт. Как пострадавший…

– Может, так тебя и представить Юсифу – пострадавший коллега?

– Нет уж, лучше как-нибудь попроще: друг детства, например… Не стоит заранее ставить между нами знака равенства.

– Я думаю, уж лучше сразу – друг семьи? Так это, кажется, называлось во французских романах девятнадцатого века…

– Не стоит, думаю, ему это будет неприятно, а я ему уже и без того доставил кучу хлопот и собираюсь доставить во много раз больше, так что не нужно его заранее расстраивать…

– А ты, оказывается, гуманист…

– По мере возможностей…

– Хорошо относишься к женщинам, животным и международным преступникам?..

– К международным преступникам я отношусь плохо и, судя по моему опыту, это мое чувство не остается безответным…

– Стало быть, ты пользуешься взаимностью?

– Смертельной!.. Хотя мы с Юсифом сейчас встретимся впервые, но я думаю, что моя личность так ему уже надоела на фотографиях, что встреча лицом к лицу доставит ему неизгладимое удовольствие. Как, впрочем, и мне…

Всадник на мгновение пропал из поля зрения, скрывшись в маленькой ложбинке, но почти тотчас же вновь возник в поле зрения Алены и Славы. Когда Юсиф на своем жеребце преодолел небольшой подъем, он оказался с ними лицом к лицу.

Удивление, легкая тень испуга, недоумение и вдруг ироническая решимость на мгновение появились на его красивом породистом лице и тут же исчезли за маской благожелательной учтивости, как луна за облаками.

– Мадам, – вкрадчиво начал он, – это такая приятная неожиданность…

– Здравствуйте, Юсиф…

Лошади нетерпеливо переступали ногами, топча траву на невысоком холме, слегка возвышавшемся над окружающей плоской равниной. На фоне светлеющего неба фигуры всадников казались нереальными в колеблющемся утреннем воздухе.

– Вас давно не было видно, мадам… Если бы мне было позволено, я бы осмелился сказать, что соскучился… – Юсиф склонил голову.

– Вы, кажется, тоже уезжали?..

– Ненадолго…

– Позвольте вам представить, мсье Казанцев, мой старый друг… Юсифд'Анжерон…