Текст книги "Полина, небесное создание"

Свадьба Полины и Жени

За несколько дней до свадьбы Полина с Людмилой сходили в салон и выбрали подвенечное платье, фату и туфли. Когда будущая невеста примеряла покупки, подруга всплеснула руками.

– Твой жених упадет, увидев такую красоту!

– Теперь я спокойна, – улыбаясь, сказала Полина, надевая длинные белые перчатки, – а то боялась, что платье не успеют сшить вовремя.

За два дня до свадьбы, накрывая ужин, Полина сказала Жене:

– Что-то мне сегодня нездоровится, голова сильно болит и тошнота постоянно мучает. Наверно, меня вчера кто-то сглазил в салоне, когда я примеряла подвенечное платье. Ведь посмотреть вышли все сотрудницы.

Женя посмотрел на бледное лицо Полины, опустился перед ней на колени и, упершись головой в ее ноги, сказал:

– Не волнуйся, ты совершенно здорова. Твои недомогания из-за того, что ты беременная. И это естественно, а что естественно, то не вредно.

– А ты откуда это знаешь? – запустив пальцы рук в его волосы, спросила Полина.

– Я не только это знаю, но был на сто процентов уверен после нашей с тобой первой ночи. У меня тогда от переизбытка чувств к тебе, чуть крышу не сорвало. А это, – он приложил ухо к ее животу, – результат нашей страсти.

– И что же мне теперь делать? Ведь ты меня в любое время можешь забыть…

– Как это забыть? – он поднялся с колен и подхватил Полину на руки. – Я тебя никогда не обижу и не позволю этого делать другим. А сейчас, мать моих будущих детей, выше голову. Нам нужно готовиться к свадьбе, после которой сразу поедем в женскую консультацию. Там тебя поставят на учет, и врачи будут наблюдать за тем, как протекает беременность. Врача для тебя я подберу сам. – Он поцеловал Полину в губы. – Потерпи немножко, ладно? Больше отдыхай, меньше волнуйся. Все приготовления к свадьбе я возьму на себя.

Слова Жени немного приободрили девушку. Она выскользнула из его рук и пошла на кухню.

– Если основная нагрузка по организации нашей свадьбы ложится на тебя, то ты должен хорошо питаться, – сказала она, накладывая ему в тарелку яичницу с беконом.

Наступил день свадьбы. На торжество из Москвы приехали Клара с Николаем Петровичем и Юрой. Женщина сразу догадалась о том, что Полина беременная, но вида не подавала. Просто следила, чтобы каждое утро и вечер у нее были на столе разные соки и свежее молоко. Закупки производил на рынке Николай Петрович, от глаз которого не ускользнул секрет дочери, который женщины старательно скрывали.

Из загса молодожены отправились в дом матери. Вера Емельяновна и Николай Петрович встретили детей у входа с иконой и большим душистым караваем. Благословив Женю и Полину, всех гостей пригласили в квартиру.

Свадьба была довольно скромной. Пригласили только родных и близких людей. Крики «горько» звучали за столом довольно часто. Полина после каждого поцелуя краснела и опускала глаза. Николай Петрович смотрел на молодых и тихо говорил Кларе:

– Бедная моя девочка, она стесняется даже своего счастья.

В это время с бокалом вина в руке поднялась Вера Емельяновна. Гости за столом притихли.

– Посмотрите, какого божественного ангела привел в дом мой сын! – с теплотой и гордостью сказала она.

Гости за столом одобрительно загудели. Молодожены были очень красивой парой, им таких еще не приходилось встречать.

Воспользовавшись моментом, к Вере Емельяновне подошел Сева. Наклонившись к уху, тихо сказал:

– Знаешь, бабуля, у меня через пять месяцев будет братик. Мама сказала, что назовет его Алешей, в честь моего папы.

– Ты, внучек, жалей свою маму, – прижимая голову мальчика к груди, сказала растроганная Вера Емельяновна, – она очень любила твоего папу, поэтому десять лет не выходила замуж. А сейчас встретила достойного человека, который стал ей опорой и тебе отцом.

После свадьбы молодожены вернулись в свою уютную квартиру и стали планировать свадебное путешествие по местам Кавказских Минеральных вод.

Душевные терзания Любки

После того, как милиция арестовала на квартире Любки Скориковой фальшивомонетчика и бандита Виссариона, хозяйка квартиры потеряла покой и сон. Все дни и ночи она проводила в страхе. Ей постоянно мерещилось, что вот сейчас распахнется дверь и войдут сотрудники милиции, чтобы арестовать ее. В одну из таких бессонных ночей она вспомнила о деньгах, которые выбросила в сумке через балкон на улицу в снег. Одевшись, пошла на ту сторону дома, где жил квартирант.

Войдя в комнату на другой половине дома, она присела на краешек дивана и стала осматривать помещение, размышляя: куда же ее квартирант мог спрятать деньги, которые она обменяла? Денег, по ее прикидкам, скопилось много. Любка была уверена, что Виссарион доллары и рубли хранил отдельно. Она осмотрела каждый угол на кухне, прощупала каждую вещь в спальне и, снова усевшись на диван, продолжила свои рассуждения. «Если бы рублевый запас обменянных денег он держал на чердаке, то милиция их бы нашла, – попыталась она мыслить логически. – Но с чердака принесли только мешки с фальшивыми купюрами. – Любка поднялась, осмотрела квартиру. – Я еще не смотрела в ванной комнате и коридоре», – тихо сказала она самой себе и чуть ли ни бегом шмыгнула в приоткрытую дверь, распластавшись на полу, заглянула под чугунную ванну. Там было темно. Тогда она просунула руку и стала шарить ее из стороны в сторону. Кончиками пальцев нащупала какие-то предметы, но достать их не хватало длины руки. Вскочив на ноги пошла на кухню и, взяв веник, стала выменять из-под ванны все, что там было. Вскоре ей удалось вытащить два пластиковых пакета. Усевшись прямо на пол, она стала рассматривать содержимое пакетов. В одном были пачки долларов и большой кожаный бумажник. Изучив пристально валюту, поняла, что доллары не фальшивые. Второй пакет ее обрадовал больше. В нем были те самые рубли, которые она обменяла на рынках города.

С улыбкой на лице Любка вернулась в спальню и стала пересчитывать деньги. Закончив с этой работой, открыла бумажник. В нем лежали паспорта Виссариона. Документы были сделаны на русском и грузинском языках. Кроме того, было еще и два заграничных паспорта. Вложив документы обратно в бумажник, она бросила его в ящик стола. Деньги же сложила в хозяйственную сумку и, спрятав их в надежное место, решила днем отвезти на свою квартиру в поселок.

С утра она пошла на рынок и стала наблюдать за мясным павильоном Лаврентия. Торговец вел себя как всегда уверенно, бойко торговал мясом. Пронаблюдав за ним несколько дней и ничего подозрительного не заметив, Любка решила снять свое наблюдение за объектом. Возвращаясь домой, она встретила пьяного и очень обозленного Федора. Это ее удивило. Обычно, выпив лишнего, тот ложился спать, а в этот раз раздраженно ходил по комнатам, матерясь, на чем свет стоит. Увидев идущую с сумками Любку, он с кулаками набросился на нее. Отбиваясь от пьяного мужа, она никак не могла понять, что ему от нее надо. Обед был готов, в квартире убрано, да и на работе она не задержалась.

– Ах ты, старая зараза, – бушевал Федор, – доигралась со своими грузинскими бугаями.

Женщина поняла, что случилось что-то достаточное серьезное. Муж никогда так не бесился, даже когда она ходила к своему квартиранту. Она села на краешек стула и молча слушала оскорбления и укоры в свой адрес. В конце концов, ей это надоело.

– Ты что, старый скунс, орешь? – сказала она, поднимаясь и хватая мужа за рубашку. – Ты можешь нормальным русским языком объяснить, что же все-таки произошло?

– Звонил Виталик, – выдергивая из рук Любки рубашку, сказал Федор, – сказал. Что нами всерьез заинтересовалась милиция. А ты, наверно, догадываешься, что этот интерес к тебе у них появился не сегодня. Еще чего доброго упрячут нас с тобой на старости лет за решетку. Я туда не хочу, я там уже бывал и не один раз. Уж лучше на тот свет, чем снова на нары.

– Я в этом деле сама пострадавшая, – зарыдала Любка, – он меня насильно заставлял выполнять его поручения.

– Но ты же сама этого хотела, – успокаиваясь, упрекнул Федор. – Я же видел, как ты чепурилась перед зеркалом, прежде чем идти к своему квартиранту. И деньги фальшивые ты по доброй воле для него меняла. – Он взял ее за руку и повел в кладовку. Стенка из фанеры была перегородкой между спальней квартиранта. Отодвинув кусок фанеры, Федор указал на образовавшееся отверстие. Любка поняла, что ее гражданский муж не только слышал, но и видел, чем они занимались с квартирантом.

– Ну и в чем ты меня винишь? – возвращаясь на кухню, спросила она у Федора. – Я женщина здоровая и не постоянно требуется мужчина. А ты всегда пьяный, от тебя за версту таким перегаром несет, что тошнота к горлу подступает. А квартирант такие сеансы секса мне демонстрировал, что во век не забуду.

– Вот ты и призналась, что сама хотела, что он тебя насиловал. Теперь топай своей хромой ногой до конца своей жизни. Это тебе память о твоем хахале.

Прошло какое-то время, и Любка немного успокоилась, стала жить без страха, думать о том, что в их доме в любой момент может появиться милиция, она перестала. Однажды, заканчивая уборку на рынке, она закрыла двери на засов и стала протирать прилавки. Подняв голову Любка увидела Лаврентия. Который стоял у входа в мясной павильон и махал ей рукой.

Любка испуганно посмотрела по сторонам и, убедившись, что никого в помещении рынка нет, бросила тряпку в ведро с водой, вытирая руки о халат не спеша пошла к мясному павильону. Здесь она увидела двоих мужчин среднего возраста, которые сидели за столом и, спокойно беседуя между собой, отправляли в рот пучки свежей зелени. Любка остановилась на пороге.

– Проходи, Люба, – подтолкнул ее в спину Лаврентий, – выпей с нами стаканчик хорошего грузинского вина.

– Большое спасибо за предложение, но у меня много работы, а я если выпью, то сразу хочу спать, – отступая к двери, сказала она.

Лаврентий взял ее за руку и силой подвел к столу, усадил на стул.

– Эти парни, – кивнул он на своих гостей, – друзья Виссариона. Они будут работать с тобой по той же схеме, по которой вы работали. – Заметив испуг на лице женщины, успокоил. – Ничего не бойся, Виссарион уже у себя дома. Его выпустили в тот же день. Мой брат им не по зубам, у него друзья в самых верхах в Москве.

Услышав эту новость, Любка опустила голову и заплакала. Лаврентий подал ей стакан вина.

– Выпей, Любаша, стаканчик, – ласковым голосом предложил он, – и мы продолжим наш разговор.

– Я больше не буду этими делами заниматься, – осушив стакан вина одним махом, сказала Любка. – Я боюсь.

– А воровать деньги у Виссариона ты не боялась? – поднявшись из-за стола, резко выкрикнул Лаврентий. – За тобой, дорогуша, должок в сорок пять тысяч долларов. На эти деньги уже набежали проценты. Счетчик был включен в тот же день, когда хозяин заметил пропажу. Так вот, сумма процентов уже превышает сумму долга. И теперь ты должна больше ста тысяч долларов. Если у тебя есть такие деньги, отдай людям долг и гуляй себе без забот.

Любка сидела молча, сгорбившись и опустив голову. Слезы ручьем текли по ее щекам и капали на руки.

– Если ты немного поработаешь с моими земляками, – продолжал давить на нее Лаврентий, – то Виссарион и долг твой спишет, и поможет определить в одну из московских клиник твоего помешавшегося сына. Ведь в нашем городе таких больных не лечат. А в Москве его поставят на ноги за полгода, он снова вернется к нормальной жизни, и по-прежнему будет щупать молоденьких девочек.

Любка в душе не верила Лаврентию, но она понимала, что выхода у нее нет. Женщина молча сама налила себе еще полстакана вина, так же молча выпила.

– Я согласна, – стукнула она пустым стаканом по столу.

– Вот и умница, – похвалил ее Лаврентий. – Ты этих парней посели в своей поселковой квартире, на городскую водить их не следует. Я буду обеспечивать тебя мясом и овощами, а ты станешь готовить им ему. Они люди воспитанные, к женщинам относятся с уважением. А теперь ступай к себе на квартиру, мои парни пойдут за тобой на небольшом расстоянии.

Любка вышла на рынок, подхватила ведро с тряпкой, швабру и отнесла их в свою коморку. Покрасив у осколка зеркала губы, она не спеша пошла к автобусной остановке. Будущие квартиранты шли за ней на небольшом расстоянии.

Проводив гостей в комнату и показав им, где что находится, Любка, извинившись, сказала:

– Все удобства у меня во дворе.

– Мы неприхотливы, – улыбнувшись, ответил один из квартирантов. – Для нас главное, чтобы была еда и женщина. – Любка испуганно посмотрела на него. – Не бойся, Любаша, в сексе мы будем вести себя достойно.

– Как это, достойно?

– Это значит, что вечером тебя будет любить один из нас, а утром – другой. И ты будешь довольна, и нам не придется искать женщину на стороне.

Любка с молодых лет занималась сексом с каждым, кто ей это предлагал, поэтому решение своих квартирантов она приняла как должное. Мужчины были с ней вежливыми, оба нравились ей в постели. Такая жизнь хозяйке была, как говорится, по нутру, и она с еще большей осторожностью и хитростью стала заниматься обменом фальшивых денег. Но делала на это теперь не только в своем городе, а и в близлежащих городах, куда ездила на электричке.

Однажды, возвращаясь на свою городскую квартиру с тяжелыми сумками, Любка заметила, что напротив ее дома крутится какой-то незнакомый мужчина. Она поставила сумки на землю, всем своим видом показывая, что остановилась передохнуть, а сама тем временем краем глаза стала наблюдать за незнакомцем. Но как только тот заметил, что за ним наблюдают, быстро скрылся за углом дома. Подозрительный мужчина не на шутку испугал женщину. Она подхватила сумки и чуть ли не бегом бросилась к себе домой.

Когда она, запыхавшись, вбежала в квартиру, сидевший на кухне Федор спросил:

– Ты видела у нашего дома какого-то мужика?

– Видела.

– Этот мужик – мент, – уверенно сказал Федор, – и он следит за нашим домом.

– Ну и пусть себе следит на здоровье, – успокаиваясь, с кривой улыбкой ответила Любка. – Продукты, которые находятся в моей сумке, куплены на мои кровные деньги.

– Еще звонил Виталик, – не слушая жену, продолжал Федор, – сказал, что в городе в обращении появилось много фальшивых тысячных купюр, поэтому вся милиция стоит на ушах.

– Да пусть стоят хоть на рогах, нам-то с тобой до них какое дело?

– Чувствует мое сердце, что ты, старая стерва, доведешь меня до милиции, – пристально глядя Любке в глаза, сказал Федор.

– Что, – фыркнула она, – на воре шапка горит?

– На мне ничего не горит, – злобно плюнул в ее сторону Федор, – а тебя, негодяйку, как старую лису, уже обложили менты со всех сторон.

Любка изо всех сил старалась выглядеть спокойно, но страх все сильнее холодил ее душу и от этого мелко стучали зубы. Весь остаток дня и всю ночь она не отходила от окон своей квартиры, следила за двором и тыльной стороной дома, но ничего подозрительного так и не заметила. Тем не менее, страх не проходил. Она подумала, что надо бы предупредить квартирантов.

Утром следующего дня она пришла на работу задолго до открытия рынка. Проходя между прилавками и протирая их тряпкой, Любка заметила у входной двери молодую женщину, которая с любопытством смотрела на нее. Поняв, что уборщица рынка заметила ее внимание к себе, она быстро вышла из рынка. Это, несомненно, была слежка. У Любки от страха подкосились ноги, она поняла, что на этот раз ей не удастся уйти от возмездия.

Вернувшись к себе в каморку, она стала думать, как ей оторваться от слежки? «Наверняка, следит не один человек, – размышляла она, сидя на деревянной табуретке, – и уйти незамеченной с рынка будет весьма проблематично». Особенно она переживала за квартирантов и за деньги, которые она достала из-под ванной в комнате, где раньше жил Виссарион. Страх потерять такую огромную сумму денег заставил ее мозги работать с удвоенной энергией. Наконец ей в голову пришла, как показалось, очень оригинальное решение, как избавиться от слежки.

Она вышла из своей каморки и направилась к коменданту-завхозу рынка. Дверь в его кабинет была приоткрыта, сам хозяин где-то отсутствовал. Любка быстро сняла с вешалки старую куртку и бейсболку и, словно крыса, выскочив в коридор и быстро надела на себя эти вещи. Потом она стала ждать, когда из небольшого фургона выгрузят мешки с луком. Когда груз выгрузили, и водитель закрыл двери фургона, Любка подбежала к нему и, протягивая пятисотенную купюру, попросила подбросить ее до поселкового моста.

– Где-то там я сегодня потеряла свой мобильный телефон, – стала она объяснять жалобным голосом.

– Не вопрос, – беря деньги, сказал водитель. – Мне все равно по пути, садись.

До нужного места доехали быстро. Выйдя из машины, Любка начала поиски своего пропавшего мобильника, но едва фургон скрылся за поворотом, она бросилась через дворы к своему дому. Прежде чем войти в калитку, она внимательно осмотрелась вокруг и, не заметив ничего подозрительного, пошла в дом, по пути снимая чужие вещи и приглаживая волосы. Ее гости смотрели телевизор. Увидев Любку, один из них сказал:

– А мы уже стали думать, что ты нас сегодня решила оставить без удовольствия.

– Какое там к черту удовольствие, – стараясь казаться спокойной, сказала Любка. – Менты подняли весь город на уши, ищут фальшивомонетчиков.

– А чего нам бояться? – с усмешкой спросил другой квартирант. – Фальшивые деньги уже закончились, так что пусть ищут ветер в поле.

И все же сообщение Любки встревожило квартирантов. Один из них стал быстро складывать в сумку вещи, а второй вышел во двор и стал из канистры доливать в бак бензин. Хозяйка подошла к машине.

– Мы все равно сегодня собирались съезжать от тебя, – сказал квартирант, ставя в багажник сумку с обменянными деньгами. – Возьми вот этот пакет, – протянул он Любке Светок, – здесь небольшая сумма денег. Пакет опустишь на рынке в крайнюю урну. Ровно в четырнадцать часов за этим пакетом придет наш человек. Кстати, это тот самый человек, который займется переводом твоего сына в московскую клинику. – Он посмотрел на часы. – Уже одиннадцать, нам пора отчаливать, – и быстро направился в дом за оставшимися вещами.

Поспешность, с которой ее гости покидали дом, доказывала, что она доигралась до самого страшного конца в своей жизни. И еще Любка поняла: в пластиковом пакете лежит взрывное устройство, которое должно взорваться в четырнадцать часов. Трясущимися руками она сунула адскую машинку в багажник автомобиля и сверху поставила сумку с деньгами. Оглянувшись по сторонам и никого не заметив, быстро перебежала двор и спряталась в туалете. Через дверную щель она видела, как тот квартирант, который вручал ей пакет, положил в багажник вторую сумку с деньгами и захлопнул его. Любка неторопливо вышла из туалета, подошла к машине.

– До свидания, – сказала она улыбаясь. – Приезжайте еще, мне было с вами хорошо.

– Не забудь про пакет, – напомнил ей квартирант, включая зажигание, – от этого зависит лечение твоего сына.

В ответ Любка кивнула головой и помахала рукой отъезжающим квартирантам. «Не рой другому яму, сам в нее попадешь», – подумала она, мысленно прощаясь с ними. Она пошла в сарай и, убедившись, что спрятанные ею деньги в целости и сохранности, поспешила на работу.

Войдя в рынок, Любка пошла в кафе и заказала себе стакан водки, а на закуску мелкие креветки. Она долго сидела за столиком, вспоминала свою тяжелую жизнь, в которой было всякое, но больше плохого. В трудных ситуациях, как и сейчас, она топила свое горе в выпивке и поэтому часто нарушала не только нормы приличия, но и закон.

Допив водку, она вернулась в свою каморку, достала икону, хранившуюся в большом кожаном кошельке и, слезно молясь Спасителю, поклялась больше никогда и ничего непристойного не делать. «Только помоги мне выбраться из этой передряги», – умоляла она.

Весь день она ходила по рынку ни от кого не прячась и не оглядываясь. Перед самым закрытием мясного павильона Любка увидела, как какие-то люди в гражданской одежде вывели в наручниках Лаврентия и усадили его в машину. От страха у женщины подкосились ноги, и она опустилась на пол. Немного успокоившись, снова пошла в свою каморку, села на табуретку и стала думать: как быть дальше? И тут, словно молния, мелькнула мысль о том, что в данной ситуации ей может помочь Полина. Вслед за этой мыслью вспомнилось, как она со своим сыном Толиков обижали девушку и та, вероятно, затаила на нее злобу.

Она вышла с территории рынка и, опустив голову, побрела домой. На углу о чем-то оживленно беседовали две женщины. Любка прислушалась.

– Я точно знаю, в два часа дня это произошло, – говорила одна из них, – в двух километрах от города. Взорвалась иномарка. Двое погибших. Взрыв такой силы был, что разбросало все вокруг на сотни метров.

Любка сразу сообразила, о чем идет речь, и у нее снова застучали от страха зубы. «Что же мне делать? – заламывая руки и хлюпая от бессилия носом, думала она, – к кому обратиться за помощью?» И снова она подумала о Полине и о ее муже прокуроре. Не мешкая, Любка позвонила Виталику и попросила его организовать встречу с девушкой.

– Сейчас попробую с ней созвониться, – пообещал тот и тут же набрал телефонный номер адвокатской конторы. Услышав голос Полины, сказал: – Бью тебе челом, Полина Николаевна, и прошу о помощи. Допрыгалась до ручки наша тетка Любка. Хочет с тобой встретиться.

– Против зла сделай благо, так сказано в библии, – тихо ответила Полина, после недолгого молчания. – Пусть она прямо сейчас приходит ко мне. Пожалуй, я смогу уделить ей немного времени.

Поблагодарив девушку, Виталик позвонил Любке.

– Ты, теть Люба, когда будешь разговаривать с Полиной, не крути и не кружи, как лиса. Если хочешь, чтобы тебя вытащили из той грязи, в которую ты сама залезла и дядьку Федора затянула, говори все как есть, без утайки.

Не теряя ни секунды, Любка отправилась в адвокатскую контору Льва Моисеевича. Найдя кабинет Полины, она, перешагнув порог, рухнула на колени и, склонив голову до самого пола, громко зарыдала. Хозяйка кабинета велела подняться женщине с пола, усадила ее за стол, налила две чашки чая. Чаевничая, стала задавать вопросы.

Когда Полина полностью была осведомлена о противоправных действиях своей старой знакомой, она позвонила майору милиции Коростелеву. Услышав в трубке его голос, она тихо сообщила:

– Вадим Сергеевич, готовь в кителе дырочку для ордена и примерь пагоны подполковника.

– Ну и шутки у тебя, Полина, – после некоторого раздумья ответил майор, – а у меня тут голова кругом идет от навалившейся работы.

– Я не шучу, – так же тихо сказала Полина. – У меня в кабинете сейчас сидит моя старая знакомая, у которой есть достоверная информация о сегодняшнем взрыве иномарки на загородном шоссе. Этой и другой информацией она с удовольствием поделится с правоохранительными органами. Только у меня просьба, не выбивайте у нее другие признания. Это я в качестве дружеского совета. Сейчас я вместе с нею выезжаю к вам.

Слушая телефонный разговор, Любка поняла, что Полина сдает ее милиции. А та, складывая папки с документами в сейф, инструктировала ее.

– В милиции скажите, что квартирантов к вам привел Лаврентий, а вы не знали, чем они занимаются, а вот когда они уезжали и попросили вас положить пластиковый пакет в одну из урн рынка, вы почуяли что-то неладное и… – Она посмотрела осунувшееся лицо Любки, подошла к ней и, положив руку на плечо, сказала: – Если вас будут вызывать в милицию, сразу звоните мне. Без меня ни на какие вопросы не отвечайте.

Уже через полчаса Полина и Любка сидели в кабинете майора милиции Коростелева. Убитая горем и дрожащая от страха женщина рассказала майору все, что знала.

– А за постой на квартире они с вами рассчитались? – спросил в конце ее рассказа Коростелев.

– Конечно, – ответила Любка и, не стесняясь, достала из бюстгальтера пятнадцать тысяч рублей.

Вадим Сергеевич взял в руки деньги и через увеличительное стекло стал рассматривать каждую купюру.

– Да, – протянул он, качнув головой, – а рассчитались-то ни с вами фальшивыми деньгами. – Поднявшись, он обошел стол и подошел к Любке. – Спасибо вам, гражданка Скорикова за ценную информацию и за то, что способствовали подрыву автомобиля с грузинскими террористами и фальшивомонетчиками. От имени правоохранительных органов нашего города объявляю вам благодарность.

Любка, услышав эти слова, опустила голову на колени и громко заплакала. Глядя на вздрагивающие плечи своей бывшей обидчицы, Полина подумала: «В жизни и добро и зло имеет принцип бумеранга. Вот эта женщина всю свою жизнь провела в разгулах и обманах, воспитала сына-насильника, а теперь сама на старости лет оказалась изнасилованной, искалеченной и жалкой. Все сотворенное зло, вернулось к ней». Девушке стало вдруг очень жалко эту несчастную женщину. Поднявшись со стула, она обняла Любку за плечи.

– Не плачьте, тебя Люба, – как можно ласковее сказала Полина, – мы не дадим вас в обиду.

Вадим Сергеевич подошел к обеим посетительницам, и чтобы как-то успокоить плачущую женщину, сказал:

– Успокойтесь, гражданочка. Полина права, все будет в порядке. – Он посмотрел на девушку. – Спасибо, что пришли именно ко мне, а не в другую инстанцию. У нас сейчас, знаете ли, тоже существует конкуренция.

Полина с Любкой вышли на улицу. Уже вечерело. Люди после работы спешили в свои квартиры. Машин становилось все меньше, а воздух чище. Любка с облегчением вздохнула. Посмотрев на успокоившуюся женщину, Полина сказала:

– Это хорошо, тетя Люба, что вы своевременно обратились ко мне за помощью. Это я проинформировала Виталика, что за вашим домом следит милиция. Теперь вам бояться нечего. Надеюсь, вы сумеете сделать правильные выводы из того, что произошло. А сейчас идите домой, и спите спокойно. Если кто-то станет вас беспокоить, сразу звоните мне.

– Даже не знаю, как тебя и благодарить, – опустив глаза, виноватым голосом сказала Любка. – Ты прости меня за те плохие поступки, которые я совершала в отношении тебя.

– Я вас давно уже простила, – обнимая женщину за плечи, сказала Полина. – Пожалуй, я даже люблю вас с дядей Федором за то, что вы – живая ниточка, которая меня связала с таким прекрасным человеком, как Виталий Щербаков.

Вернувшись домой и, купив по дороге бутылку водки, Любка сказала Федору:

– Сегодня видела Полину, она передавала тебе привет. – Она немного помолчала, потом сказала: – Федя, я завтра напишу заявление на увольнение с работы. – Перехватив недоуменный взгляд сожителя, успокоила. – У меня в заначке достаточно денег, чтобы нам с тобой беззаботно дожить до старости.