Текст книги "50 знаменитых царственных династий"

Заново собрав огромную державу и подчинив ее своей власти, Дарий I занялся… очередным расширением собственной территории. В 519–512 годах до н. э. его войскам удалось захватить Фракию, Македонию и северо-западную часть Индии. В результате походов границы державы Ахеменидов простирались теперь от Армянского нагорья на севере до первого порога Нила на юге и от реки Инд на востоке до Эгейского моря на западе. Удержать власть в таком огромном государстве, состоящем из весьма разнородных областей, оказалось крайне непростым делом. А точнее, без ряда серьезных преобразований просто невозможным. Понимая это, Дарий приступил к реорганизации державы и начал перестраивать управленческий аппарат, приспосабливая его к новым условиям. Он разделил империю на так называемые сатрапии, территории которых намного превышали размеры прежних провинций. В пределах сатрапий оказались земли целых государств, объединенных по принципу единства культуры и языка. Администрация империи расположилась в Сузах. Именно там находилась царская канцелярия, в обязанности сотрудников которой входил контроль над многочисленными чиновниками, рассредоточенными по всей территории страны.

Дарий установил новую систему податей: сатрапии вносили теперь в казну определенную фиксированную сумму, зависевшую от площади обрабатываемой земли и ее плодородия. При этом собственно персы от уплаты налога освобождались. Что же касается подчиненных народов, то благодаря им царская казна ежегодно пополнялась 232 200 кг (!) серебра. А после 517 года до н. э. в государстве Ахеменидов была введена единая монетная система, основой которой стал золотой дарик. Интересно, что правом его чеканки обладал только монетный двор персидского владыки. Содержание золота в дарике строго контролировалось в течение многих веков (!), так что данная монета на долгое время обрела статус самой надежной денежной единицы Востока.

Что серьезно омрачало царствование Дария I, так это начавшиеся греко-персидские войны. В 500 году до н. э. царю пришлось столкнуться со столь неприятной проблемой, как восстания греческих городов, охватившие острова Эгейского моря и побережье Малой Азии. На помощь мятежникам пришел вооруженный отряд афинян; греки предприняли неожиданное нападение на богатейший город Малой Азии Сарды, который, после того как афиняне покинули его, превратился в кучу обгорелых руин. Взбешенный полученным известием Дарий выпустил в сторону Афин стрелу и дал приказ виночерпию каждое утро говорить ему: «Царь, помни об афинянах».

В отместку персы не только проявили особую жестокость при подавлении Ионийского восстания, но и сравняли с землей город Милет. А в 492 году до н. э. родственник Дария I, военачальник Мардоний, отправился на покорение материковой Греции. Правда, уже в первом походе персам крайне не повезло: у мыса Афон их флот угодил в сильную бурю и почти полностью затонул. А сухопутные войска Дария под натиском фракийцев не смогли продвинуться в намеченном направлении и вернулись обратно. Спустя два года персы решили сыграть «матч-реванш». И снова неудача. Да еще какая! В сентябре 490 года до н. э. 10 000 афинян и 1000 их союзников из города Платеи наголову разбили войско Дария на Марафонской равнине. А если считавшаяся ранее непобедимой армия может потерпеть поражение, то… В общем, во владениях Дария начались беспорядки. Так что правитель, скончавшийся в 485 году до н. э., передал престол Ахеменидов своему сыну Ксерксу в весьма шатком положении.

Ксеркс I (древнеперс. Хшаяршан; ок. 486–465 гг. до н. э.) начал правление с того, что принялся снова усмирять восстания. Без них, кстати, на Востоке не обходилась ни одна смена власти… За два года новый царь сумел привести к подчинению Египет, после чего поставил там наместником собственного брата Ахемена. Практически сразу Ксерксу пришлось в очередной раз утихомиривать Вавилон (конфликт вспыхнул, по всей видимости, из-за нарушения неприкосновенности тамошних святилищ). А после того как с таким трудом восстановленный мир опять сменился восстанием, царь, подавив мятежников, вывез из Вавилона золотую статую Мардука и навсегда лишил неспокойный город статуса священного храмового центра. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Одновременно название Вавилона было навсегда убрано из царского титула Ахеменидов.

В отношении греков Ксеркс решил продолжать политику своего отца, то есть воевать дальше. В 480 году до н. э. он организовал новый военный поход. А чтобы флот персов впредь не имел необходимости плыть мимо мыса Афон, доставлявшего столько неприятностей морякам, царь приказал… прокопать канал в Халкидике! Сообщение Геродота о нем долгое время считалось не более чем легендой, но современная аэрофотосъемка позволила реабилитировать древнего историка. Геродот действительно придерживался (по крайней мере, в этом случае) фактов: канал на самом деле существовал. А для переправы сухопутных войск Ксеркс повелел перекинуть через Геллеспонт мосты, что представляет определенные трудности даже в наши дни, а что уж говорить о древних мастерах! В общем, первое сооружение уничтожила буря. После чего Ксеркс приказал… выпороть бичом море! А когда переправу все же соорудили, Ахеменид решил отблагодарить «образумившуюся» стихию: он лично бросил в море персидский меч-акинак, золотую чашу и кубок из того же металла… Семеро суток, по утверждению Геродота, войска Ксеркса переправлялись через Геллеспонт.

Ни Македония, ни Фессалия не стали связываться с персами и беспрепятственно пропустили их через свои земли. Таким образом, армии противников встретились на границе Средней и Северной Греции. Именно там, в Фермопильском ущелье, небольшой отряд спартанцев, которым командовал лично царь Леонид, сумел задержать многотысячную армию персов.

Наконец Ксеркс добрался до Аттики. Афинское народное собрание накануне постановило спешно эвакуировать все население, перевезти людей на остров Саламин и начать подготовку к морскому сражению. Так что Ахеменид обнаружил Афины практически безлюдными (остались только те греки, которые отказались покинуть могилы предков); это не помешало завоевателю сжечь древние святилища Акрополя.

Объединенный греческий флот под командованием стратега-афинянина Фемистокла 20 сентября 480 года до н. э. отправил флот персов снова в подводные владения Посейдона. Правда, Ксеркс в сражении не участвовал и поспешил отойти с частью армии назад. А остатки персов покидали Грецию только спустя год – после очередного поражения. Тем временем флот сынов Эллады наглядно продемонстрировал, что в Эгейском море никто иной хозяином не будет…

Естественно, что поражения персов в войне никак не способствовали усилению авторитета Ксеркса и укреплению его власти. В стране снова начались волнения, периодически вспыхивали мятежи. В 465 году до н. э. в результате заговора царь был убит; предполагают, что среди заговорщиков был и его сын, Артаксеркс I…

К сожалению, ни один из Ахеменидов, в дальнейшем занимавший трон Кира Великого, не оставил столь же заметного следа в истории, как упомянутые выше правители. Они постепенно теряли земли, некогда входившие в состав могучей империи, воевали – обычно неудачно – и уходили из жизни, не вызвав ни у кого, кроме самых близких людей, особого сожаления. Пожалуй, из общего перечня довольно посредственных царей выделялся лишь Артаксеркс III, правивший в 358–338 годах до н. э. Этот представитель династии Ахеменидов пытался исправить ошибки своих предшественников, изрядно уронивших авторитет династии во время царствования. Артаксеркс III все силы бросил на укрепление государства, доставшегося ему в крайне ослабленном состоянии, и даже сумел завоевать Египет. Но, несмотря на его старания, былого величия держава уже не могла достичь, и вскоре история безжалостно сбросила со счетов династию, некогда покорившую огромную часть мира. Династия прекратила свое существование в результате завоеваний Александра Македонского. Эпоха Ахеменидов закончилась…

Сасаниды

Династия иранских шахов в 224–651 годах, при которой Иран стал великой мировой державой.

Важнейшие представители династии:

Ардашир I,

Шапур I,

Шапур II,

Кавад I,

Хосров I Ануширван,

Хосров II Парвиз.

Династия Сасанидов, сыгравшая большую роль в истории Ближнего и Среднего Востока, происходила из Парса. Свое название она получила по имени Сасана, который считается отцом Папака – первого правителя Парса из рода Сасанидов. Сын Папака Ардашир I (ум. в 241 году), основатель царской династии, воспитывался в семье правителя крепости Дарабджирд и после его смерти унаследовал Дарабджирдское княжество. Тем временем Папак в результате удачных походов расширил пределы своих земель, а затем, собравшись с силами, сверг и убил Гочихра – прежнего правителя Парса. После смерти Папака на престол взошел его старший сын Шапур. Вскоре он погиб, и историки так и не смогли установить обстоятельств его гибели. По одной версии, он погиб при обвале здания, по другой – в его смерти следует винить Ардашира. Как бы то ни было, Ардашир стал преемником своего брата, но не успокоился на этом. Талантливый полководец и мудрый правитель, он поставил перед собой цель свергнуть власть парфянских царей и возродить былое величие Персии.

Основным препятствием на пути усиления Персии в то время была феодальная раздробленность. Во многих областях сидели полунезависимые, а порой и полностью самостоятельные правители, которых поздняя персидская традиция именует катак-хватаями – «домовладыками». Официально они назывались шахами (царями), тогда как парфянский государь носил титул шахиншаха – царя царей.

В 20-х годах III века, когда Парфянское государство было истощено борьбой с Римом и внутренними смутами, Ардашир (римские источники называли его Артаксерксом) поднял восстание и через несколько лет лишил власти последнего парфянского владыку – Артабана V. Произошло это в 227–229 годах.

В образовавшейся Сасанидской державе официально существовало различие между Ираном (Эраншахр) и не-Ираном (Ан-Иран), первоначально подразумевавшее этнические и религиозные различия между иранцами (персами, парфянами, мидийцами и т. д.), исповедовавшими зороастризм, и неиранскими народами и племенами, придерживавшимися иных культов. Однако несколько позже к Ирану стали относить все страны и области, входившие в состав державы Сасанидов, включая и Месопотамию, где персы не составляли большинства населения.

Объединение иранских земель под единой властью способствовало появлению единого языка. Среднеперсидское наречие (пехлеви) вытеснило значительную часть местных говоров, а также греческий и арамейский, игравшие немалую роль в культурной жизни. Впрочем, пехлеви был скорее языком межнационального общения, языком, на котором велись переговоры и издавались указы. Наряду с ним мирно существовали языки и наречия различных народов, входивших в состав державы Сасанидов. В древнем Эламе, например, население говорило на особом языке, который позднее стал называться хузистанским.

Борьба Ардашира с Артабаном была трудной, поскольку на стороне парфянского царя, в частности, выступил армянский царь, принадлежавший к той же династии – Аршакидов. Не исключено, что под знаменами Артабана сражались и другие шахи, не заинтересованные в появлении централизованной власти. Ардаширу приходилось преодолевать нешуточное сопротивление местных правителей, поэтому процесс формирования Сасанидского государства растянулся на несколько десятилетий и завершился уже в правление сына и наследника Ардашира Шапура I (241–272).

Именно при нем в состав Сасанидской державы были включены Армения, основная часть Хорасана, северо-запад Месопотамии, которая и стала центральной областью державы Сасанидов. Шапур стал первым Сасанидом, носившим официальный титул «царя царей (шахиншаха) Ирана и не-Ирана», тогда как его отец именовался просто шахиншахом. Шапур I получил прекрасное воспитание, прежде чем стать шахиншахом, он в течение нескольких лет был правой рукой своего отца, участвовал вместе с ним в сражениях и помогал претворять в жизнь его реформы. Во времена правления Шапура I окончательно оформляются все символические установления, возвеличивавшие власть иранских шахиншахов. Это устойчивые виды монетного чекана, рельефы, изображающие сцены введения шахиншахов во власть соответствующими божествами, выбитые на скалах в Накш-и-Рустам, а также огромное количество чаш, кувшинов и кубков, на которых изображалась официальная жизнь шаха и его двора. Этой утварью сасанидские владыки Ирана жаловали свое окружение и правителей крупных областей. При Шапуре I в Иране появился известный пророк Мани (ок. 210–276), который стал основателем новой религии – манихейства, но господствующим оставался зороастризм.

После смерти Шапура I трон занимали три шаха, не оставивших заметного следа в истории Ирана, зато правление Шапура II (310–379) стало «золотым веком» Сасанидов. В 399 году шахиншахом стал внук Шапура Йездегерд I (399–420), который известен тем, что поддерживал мир с Византией и ослабил гонения на христиан. Своей толерантной политикой он нажил себе множество врагов и умер, возможно, не своей смертью.

Из скудных и противоречивых свидетельств источников можно сделать вывод, что Иран на рубеже V–VI веков переживал острейший социальный кризис. Господство родовой знати и зороастрийского духовенства, выражавшееся в существовании вышеупомянутой сословной системы, вызывало все большее недовольство среди широких слоев населения. Все это вылилось в мощное социальное движение, которое по имени его главы Маздака принято называть маздакитским. Маздак был иранцем (отец его также носил иранское имя – Бамдад) и, по-видимому, принадлежал к жреческому сословию, но именно с ним в первую очередь вступил в конфронтацию.

Движущие силы маздакитского движения были различными: в него включились широкие слои населения Ирана (не только иранские народы, но и преобладавшие в центре державы сирийцы, а также евреи). Не случайно поздние источники, например Фирдоуси, особо подчеркивают, что среди приверженцев Маздака были бедняки, надеявшиеся улучшить свое положение. Выражая интересы этой части населения, Маздак выдвинул лозунг имущественного и социального равенства и возвращения к почти исчезнувшим древним общинным порядкам.

Очевидно, ведущую роль в движении играла крестьянская верхушка, стремившаяся выйти на широкую общественную арену и потеснить родовую знать. Сам Маздак, по-видимому, чем дальше, тем больше подпадал под влияние своих радикальных сторонников, но на первом этапе их роль еще не была ведущей. Именно поэтому шахиншах Кавад принял учение Маздака. Родовая знать (азимы в арабских источниках) и зороастрийское жречество устроили дворцовый переворот в 496 году. Однако Кавад через три года с помощью белых гуннов, а также своих сторонников, прежде всего крестьян, вернул себе престол. Последовали репрессии, что, очевидно, способствовало усилению радикальных сторонников Маздака, и это уже не устраивало Кавада. Сам он, по-видимому, настолько запутался в своих взаимоотношениях с разными религиозными группами, что инициативу перехватил его сын Хосров. Он пользовался поддержкой крестьян (его мать была простолюдинкой) и сумел привлечь на свою сторону зороастрийское жречество. В конце концов Хосров задушил восстание, точнее, разгромил его радикальное крыло во главе с самим Маздаком. Последний и его сторонники подверглись жестокой казни (их зарывали живыми в землю). Все это происходило еще при жизни Кавада в 528–529 годах.

В выигрыше оказалась крестьянская верхушка, получившая равные права со старой родовой знатью. Пройдет сто лет, и именно выходцы из крестьян окажутся основным слоем крупных и средних землевладельцев в Иране, виновниками начавшейся в VII веке феодальной раздробленности, позволившей арабам легко сокрушить и завоевать Иран.

Зороастрийское жречество сохранило свою силу. Старые сословия уцелели, хотя в действительности только духовное сословие во главе с верховным жрецом (мобедан-мобедом) сохранило свою силу. Военное сословие – оплот родовой знати было практически уничтожено. Военная и административная реформы Хосрова I (правил в 531–579 годах) подкрепили эти перемены законодательно. Главой военного ведомства стал сам шахиншах. На службу в армии стали усиленно привлекать представителей крестьянства. Реформы Хосрова I укрепили шахскую власть, но абсолютной она не стала, что доказывает и восстание Бахрама Чубина (начало 90-х годов VI века), и события 20– 30-х годов VII века. Если в первом случае мы видим попытку переворота, во главе которого встал представитель одного из старых знатных родов, то в событиях, произошедших после убийства Хосрова II Парвиза в 628 году, видна роль и новых условий, формировавшихся в Иране в процессе усиления феодалов крестьянского происхождения.

Завершающий период государственной централизации приходится также на правление Хосрова I. При нем государство было разделено на четыре большие части (куст): западную, восточную, северную и южную. Иначе северный куст именовался также хуст-е-Капкох (Кавказский) и куст-е-Атурпатакан (по названию одной северной области). Кусты делились на марзпанства (в пограничных районах) и на останы, которые, в свою очередь, состояли из тасуджей. Объединение всех полномочий в руках правителя куста, непосредственно подчиненного шахиншаху и назначаемого из особо доверенных лиц, должно было укрепить центральную власть. Эта схема действовала недолго, и уже с конца VI века стала проявляться тенденция к обособлению останов и марзпанств.

Большое значение имела налоговая реформа Хосрова I, установившая постоянные ставки земельных податей (хараг) независимо от урожая, но в зависимости от площади обрабатываемой земли. Кроме того, была установлена регулярная подушная подать (гезит) для всего податного населения (рам), размер которой зависел от зажиточности.

В результате политики, рассчитанной на укрепление центральной власти, возросла роль дабиров – чиновничества, которое стало рассматриваться как особое сословие.

Такие реформы временно укрепили государство, но не могли воспрепятствовать центробежным тенденциям, возникшим в новых условиях феодализации иранского общества, которые и стали основной причиной ослабления государства Сасанидов.

Внешняя политика Ирана строилась на отношениях с ближайшими соседями. Поэтому нам неизвестны факты сношений Сасанидов с европейскими государствами, хотя основной враг Ирана Рим (Византия) проводил активную политику по всей Европе. В то же время отношения Ирана с Римской империей и ее наследницей всегда так или иначе увязывались с политикой обеих сторон в отношении арабских княжеств, Эфиопии, государств Кавказа и восточных соседей Ирана (Кушанского государства, белых гуннов и тюрок).

Сасаниды унаследовали основные проблемы внешней политики от Парфянского царства. Прежде всего, борьбу с Римом за Сирию и Закавказье и с Кушанским царством – за Средний Восток. Война с Римом началась уже при основателе династии, и ее первый этап завершился в 244 году признанием двойного (Риму и Ирану) подчинения Армении. Также Шапур I вел войны с кушанами на востоке. По итогам следующей войны в 260 году римский император Валериан потерпел поражение и попал в плен к Шапуру I. Менее успешно складывались отношения с арабами. Правитель Пальмиры Оденат, союзник Рима, нанес персам ряд поражений. Успехи Пальмиры, выступившей уже против Рима, дорого ей стоили – в 272 году император Аврелиан уничтожил это государство. Преемники Шапура I продолжали его политику, но поражения персов в войнах с императорами Каром и Галерием (283, 298 годы) привели к потере части Месопотамии и (по договору 298 года) прав на Армению, где под эгидой Рима закрепился Аршакид Трдат Великий.

Особо активной внешняя политика Ирана была при Шапуре II (309–379), который упорно вел войны с Римом и кушанами, фактическими союзниками Рима. На стороне последнего были Армения и некоторые арабские правители, персов же поддерживали Албания (государство в Закавказье) и хиониты. Вопрос о последних остается нерешенным, но есть основания отождествить их с белыми гуннами (эфталитами) – соседями и соперниками Кушанского царства. Войны на западе шли с переменным успехом и привели к разорению Армении и Месопотамии. Уже после смерти Шапура II, в 387 году, между Римом и Ираном был заключен договор о разделе Армянского царства, а на востоке Шапур к концу своего правления сокрушил Кушанское государство, западные владения которого перешли к Сасанидам. Это привело, однако, к конфронтации Сасанидов с их недавними союзниками – белыми гуннами, которые надолго стали главным противником Ирана на востоке.

После раздела Армении византийско-иранские отношения некоторое время оставались мирными и даже дружественными. Прокопий Кесарийский отмечает, что император Аркадий (377–408), правивший Восточной Римской империей, сделал шаха Йездигерда I (399–420) эпитропосом (опекуном) своего сына. Положение изменилось при Бахраме V Гуре (420–438), которому пришлось воевать и с Византией, и с белыми гуннами. Бахрам V в этой ситуации проводил политику притеснений христиан в Сирии и Закавказье, что привело уже при его преемнике Йездигерде II к мощному восстанию в Армении (451).

Для Ирана и Византии Закавказье имело важное значение и как барьер против гуннских племен Восточной Европы. Опасность со стороны последних иногда приводила к единым действиям обеих держав на Кавказе, например к соглашениям о совместной охране Дербентского и Дарьяльского проходов. Но такие отношения не были стабильными, военные действия между Ираном и Византией в Месопотамии происходили очень часто на протяжении всего V века. Однако во второй половине V века основное внимание Сасанидов было сосредоточено на востоке, где Йездигерд II (438–457) и его преемник Пероз (457–484) вели упорную борьбу с белыми гуннами. Пероз даже попал к ним в плен (482). Этим воспользовались в Закавказье, где восстание армян в 483–484 годах поддержали грузинский царь Вахтанг и кавказские албанцы. Восстание удалось подавить обычным методом – привлечением на сторону Ирана части местной знати, но военные поражения на востоке и другие внешнеполитические осложнения способствовали углублению социального кризиса в Иране, проявившегося позднее в движении Маздака. Сын Пероза, Кавад (449–531), два года провел в качестве заложника у белых гуннов. Позднее в войнах с Византией этот шах пользовался их поддержкой.

Война Ирана с Византией велась с перерывами более тридцати лет, с переменным успехом для обеих сторон. Хосров I (531–579) пытался захватить Сирию и Западную Грузию, но в конечном счете успеха не добился, и мир 561 года сохранил прежние границы между державами. После этого Византия и Иран занимались внутренними проблемами, но втайне готовили новую войну.

Хосров I в 563–567 годах окончательно разгромил белых гуннов, которые вели борьбу с недавно возникшим Тюркским каганатом. Византия, со своей стороны, пыталась заключить союз с тюрками, для чего на Алтай в 568 году отправилось посольство Земарха. Известно, что на обратном пути персы в районе Прикубанья устроили послам засаду, но им удалось ее избежать с помощью местных союзников Византии.

Крупнейшим успехом Сасанидов стал захват Йемена и вытеснение оттуда эфиопов, союзников Византии. А затем началась новая война с Византией (572), не закончившаяся до смерти Хосрова I. При преемниках Хосрова византийское правительство заключило союз с Тюркским каганатом на востоке и кочевниками в Предкавказье. В итоге после ряда поражений персидских войск в 591 году был заключен невыгодный для Ирана мир. Внук Хосрова I, Хосров II Парвиз (591–628), смог удержаться на престоле при поддержке Византии, тогда как его противник Бахрам Чубин пользовался помощью тюрок. Такие мирные промежутки в византийско-иранских отношениях были исключениями, вызванными чрезвычайными обстоятельствами. Два государства оставались непримиримыми конкурентами в борьбе за гегемонию в Передней Азии. Хосров II использовал убийство императора Маврикия (539–602) Фокой (ум. в 610 году) как предлог для начала новой большой войны с Византией. Эта война продолжалась до убийства Хосрова II в результате придворного заговора в 628 году. Первоначально персы одержали ряд побед, захватили Сирию, Финикию, Палестину, центральную часть Малой Азии, дважды подходили к Константинополю и даже овладели Египтом. Однако силы шахиншаха были истощены, и закрепить эти успехи он не смог. Император Ираклий (575–641) заключил (согласно ал-Масуди) союз с хазарами и другими северокавказскими племенами, нанес персам ряд поражений, разорил вместе с хазарами Закавказье и угрожал столице Ирана Ктезифону. Преемник Хосрова II, его старший сын Кавад II (правил в 628 году), участник заговора против отца, вынужден был просить мира. Две державы в результате войны, продолжавшейся более четверти века, были доведены до крайнего истощения и не могли противостоять молодому арабскому халифату, в 630-х годах начавшему свои завоевательные походы.

Государственной религией сасанидского Ирана был зороастризм, что также показывает преемственность между Сасанидским и Парфянским государствами. Именно при Сасанидах была кодифицирована Авеста – сложный комплекс зороастрийских текстов разного времени. Произошло это, очевидно, в III–IV веках (в основном стараниями жреца Тансара).

Христианские общины появились в пределах Ирана еще в парфянский период. При Сасанидах число христиан, особенно в областях с арамейским населением и в Хузистане, росло, несмотря на отдельные периоды гонений. После осуждения патриарха Нестора на Эфесском соборе 431 года его сторонники бежали в пределы Сасанидского государства, и несторианская церковь, как гонимая в Византии, пользовалась покровительством со стороны шахиншахов.

Месопотамия издавна служила пристанищем для иудейских общин. Здесь был разработан «Вавилонский талмуд» – один из двух вариантов этой священной книги иудаизма.

В восточных же областях Ирана получил распространение буддизм. Таким образом, в пределах державы Сасанидов встретились крупнейшие мировые религии.

Следствием взаимодействия зороастризма и христианства (при некотором влиянии других религий) явилось манихейство, связанное с деятельностью Мани (ум. в 276 году), по преданию – отпрыска парфянской династии Аршакидов. Шапур I сначала разрешил Мани проповедовать, но позднее пророк был схвачен и зверски казнен. Однако учение Мани распространилось по всему Ирану, а оттуда проникло в Европу и Центральную Азию, вплоть до Китая. Манихейство оказало влияние на Маздака и его последователей.

При Сасанидах возникла значительная религиозная зороастрийская литература на среднеперсидском языке (пехлеви). Этот язык сложился на основе говоров Парса, под влиянием индийского и парфянского наречий и впервые в истории иранских языков стал по-настоящему литературным. Активное его употребление несколько затруднялось тем обстоятельством, что при использовании письма на основе арамейского шрифта в среднеперсидском языке часть слов писалась в форме арамейских идеограмм, которые люди, знавшие письмо, как полагают, должны были произносить по-ирански. Число таких идеограмм было достаточно велико, и, что самое главное, ими обозначались наиболее употребительные глаголы, союзы и т. д. Такая сложность, естественно, затрудняла распространение письма, и знание грамоты было в сасанидском Иране уделом образованных сословий – духовенства и чиновников.

Тем не менее, к концу сасанидского времени сложилась значительная литература на среднеперсидском языке, которая включала не только зороастрийские тексты («Денкарт», «Бундахишн»), но и светскую литературу различного содержания и происхождения. Впрочем, и содержание «Денкарт» и «Бундахишн» было не только религиозным. В «Бундахишн», например, вошли мифы о легендарных царях древнего Ирана (Пишдадидах, Кайанидах и др.), о сотворении мира и т. д.

В последний период правления Сасанидов возникли и исторические сочинения, которые назывались «Хвадай-намак» («Книги владык»). В оригинале они до нас не дошли, но их содержание пересказывали ранние арабские историки (Табари, Хамза аль-Исфагани и др.), в свою очередь пользовавшиеся арабским переводом Ибн Мукаффы. Стихотворное изложение некоторых отрывков «Хвадай-намак» имеется у Фирдоуси. Эти сочинения содержали, прежде всего, историю сасанидских царей, и изложение велось по годам их правления. В качестве большой преамбулы давалась и предшествующая история иранцев, легендарная и полулегендарная (в том числе сведения об Ахеменидах и Аршакидах). Наиболее ценными являются последние «Хвадай-намак», посвященные Сасанидам V – начала VII веков.

Существовали и другие исторические произведения, прежде всего биографии (Ардашира I, Маздака, Бахрама Чубина и т. д.). Из них сохранилась первая – «Карнамаки Артахшири Папакан» («Книга деяний Ардашира, сына Папака»), написанная в начале VII века. Эта книга излагает легендарную биографию основателя династии Сасанидов. Исторически достоверного в ней немного, но это сочинение представляет ценность как памятник языка и исторической литературы.

При Сасанидах возникла и художественная литература как таковая. Она питалась богатейшим иранским эпосом, который нашел отражение в исторических трудах и мог предоставить сюжеты для самостоятельных произведений. Цикл сейстанских сказаний о Рустаме бытовал в Иране в разных вариантах. Один из них впоследствии вошел как часть своеобразной антологии иранского эпоса в упомянутые «Хвадай-намак» и сохранился в пересказе Фирдоуси и других новоперсидских поэтов. Другой вариант сказания (возможно, северо-западного происхождения) известен из пересказа «отца армянской истории» Мовсеса Хоренаци. Дошли до нас и отрывки среднеазиатских версий.

На иранской почве перерабатывались произведения, пришедшие из Индии и других стран, например «Хазар афсане» («Тысяча сказок»), переложенная с одного из индийских языков на среднеперсидский. Позже ее арабский перевод стал основой знаменитой «Тысячи и одной ночи».

При дворе сасанидских правителей находились исполнители древних сказаний (их пересказывали в музыкальном сопровождении). Известны их имена: Барбуд, Саркаш и др. (современники Хосрова I). В сасанидский период появились ранние варианты таких популярных при арабах книг, как «Синдбад-намэ», «Калила и Димна» и др.

В Иране в ту пору высокого уровня достигли переписка и оформление рукописей. Многие образцы сохранялись в некоторых областях (например, в Фарсе) еще в X веке, и их видели арабские ученые. По описаниям последних, такие рукописи содержали не только тексты, но и богатые иллюстрации, в том числе портреты сасанидских владык.