Текст книги "Белый песок"

Он поставил десять тысяч песо на собаку по кличке Хук – о ней много говорили местные «жучки» – поднялся на VIР-трибуну и заказал официанту джин.

Хозяева вывели своих собак на арену. Те рычали и рвались с поводков, норовя разорвать противника. Но вот ударил гонг, возвещая начало первого боя.

Собак отпустили, и они немедленно вцепились друг в друга. Трибуны взвыли от восторга. Зрелище было настолько увлекательным, что охранники, стоящие вокруг Джарара с автоматами, тоже завелись и стали, громко крича, болеть за Хука.

А пес действительно был хорош. Он рвал противника, не оставляя ему никаких шансов, и Джарар уже собирался праздновать победу, когда перед его глазами возник поднос с бокалом.

– Ваш джин, сеньор!

Полковник поднял взгляд и остолбенел. Одетый в униформу официанта, перед ним стоял советник по культуре посольства Демократической Республики Афганистан во Франции Омар Газали.

Джарар понял, что за ним пришла его смерть, но позвать на помощь уже не успел. С криком «Аллах акбар!» Омар нажал на кнопку электрозапала, который мгновенно взорвал пятьсот граммов тротила, разорвав на мелкие кусочки не только Джарара и его охрану, но и две трети VIР-трибуны.

Хук свой бой на этот раз так и не выиграл – он был серьезно ранен отлетевшей от стула щепкой.

Советская часть международной операции по контролируемой поставке крупного наркогруза была успешно завершена. Теперь дело было за американцами. Впрочем, во время многочисленных совещаний и консультаций все действия таможни и спецслужб были просчитаны до мелочей, и проколов не предвиделось.

Подарок президентам США и СССР шел по Атлантике со скоростью двадцать узлов; в Таллине, под тщательным присмотром КГБ, быстро поправлялся Саша Ветров, а Валя не отходила от него ни на шаг, и было понятно, что она не отпустит его больше ни в какую командировку; Дима Волегов, завязав с пьянством, привел американцев в восхищение своей филигранной работой – наконец-то Анатолий Викторович Долгов мог вздохнуть спокойно и хоть немного отоспаться.

После обеда мистер Конкин продолжил уроки бейсбола для своих иностранных коллег. Теперь он учил Волегова отбивать мяч.

– Этим местом отбивай, тогда все будет о’кей, – Конкин коснулся толстого закругленного конца биты в руках Волегова.

– Я так и бью. Тоже мне, придумали игру! Это же лапта, только бита неудобная, – ворчал Волегов.

Заинтересованный разговором, к ним подошел французский эксперт.

– Что такое лапта? – спросил он по-французски.

– Это русский вариант бейсбола, – объяснил Конкин. – Он говорит, что их плоская бита гораздо удобнее.

– А он не путает биту с лыжей? – спросил француз и расхохотался. Тут же рассмеялся и бельгиец.

Волегов обиженно поджал губы, на его скулах заиграли желваки. Конкин заметил это.

– Вы, парни, себя сначала покажите, – посоветовал он французу и бельгийцу и предложил Дмитрию: – Ну что, попробуем еще раз?

Тот, нахмурившись, встал в позицию, держа биту наготове. Бельгиец швырнул мяч… и Волегов с такой страшной силою ударил по нему битой, что француз, даже не пытаясь поймать его ловушкой, увернулся. Мяч улетел далеко за борт.

– Браво, рашн! Браво! Браво! – зааплодировали француз и англичанин.

Но Дмитрий, не реагируя на их восхищенные возгласы, пристально смотрел туда, куда улетел мяч. Все повернули головы, следуя за его взглядом, и увидели, как по ходу корабля из воды показалась рубка всплывающей подводной лодки.

Рулевой на мостике доложил капитану:

– Прямо по курсу подлодка, сэр!

– Вижу! Право руля! Полный назад! – скомандовал капитан и приставил бинокль к глазам.

За кормой забурлила вода – винты начали вращаться в обратную сторону. Корабль по инерции проплыл еще некоторое расстояние и остановился. На носовую палубу сухогруза, кроме группы экспертов, высыпала теперь и вся свободная от вахты команда. Конкин выбрался из толпы и побежал к двери, которая вела к каютам.

Тем временем лодка окончательно всплыла. Теперь она была всего метрах в трехстах от судна. Над ее палубой, рядом с рубкой, виднелась небольшая стрела подъемного крана.

Люк рубки открылся, и из него появились несколько рослых автоматчиков-коммандос в черной форме. Последним на палубу выбрался сеньор Кортазар. Один из автоматчиков подал ему руку, помогая спуститься на палубу. В руке у Кортазара был микрофон, на груди – бронежилет. Автоматчики тут же прикрыли его со всех сторон. Он поднес к глазам бинокль. В окулярах возникли, наконец, два контейнера с «изюмом» на корме.

Пока он рассматривал корабль, пулеметчик укрепил ствол крупнокалиберного пулемета над рубкой лодки. Кортазар поднес микрофон к губам.

– Я буду говорить с капитаном корабля, – произнес он по-английски. Его голос, усиленный динамиком, разнесся далеко над поверхностью воды.

– Я капитан торгового судна «Колорадо» Дэвид Хэкман. Кто вы? Представьтесь! – разнесся над морем из рупора, расположенного на мачте, громкий голос капитана.

– Друзья. Или враги. Это зависит от вас. У вас на корабле находится наш груз, – сказал Кортазар.

– У нас нет вашего груза. Своими действиями вы нарушаете международное законодательство о морском судоходстве и подлежите судебной ответственности!

– Это все, что вы можете сказать? – усмехнулся Кортазар.

– Предлагаю немедленно пропустить корабль, – прогремел голос капитана.

Подняв голову, Кортазар отдал пулеметчику короткий приказ по-испански. Тот передернул затвор…

Конкин барабанил в дверь каюты начальника группы. Наконец полковник Райан Бриттен открыл. Он был без пиджака, в расстегнутой рубашке. Вид у него был заспанный.

– Господин полковник, нас задержала подводная лодка! – доложил Конкин.

– Какая подлодка? Откуда? – удивился Бриттен. Он подошел к иллюминатору и действительно увидел подлодку и людей в черной форме. – Свяжите меня по спутнику с Уилсоном. Немедленно! – приказал он.

– Есть, сэр.

В это мгновение снаружи раздалась длинная очередь.

Фонтанчики от пуль стремительно побежали по воде к кораблю. Все, кто находился на палубе, невольно присели. Но цепь фонтанчиков остановилась в паре метров от судна.

– Это предупреждение, капитан, – сказал Кортазар в микрофон. – Боевая торпеда нацелена на ваш корабль. В случае неповиновения я буду вынужден отправить вас на дно!

– Что я должен делать? – спросил капитан.

– Для начала вскрыть два контейнера под номерами… Называю только последние цифры: восемьсот тринадцать и триста шестьдесят четыре. По сопроводительным документам в них находится афганский изюм…

Среди тех, кто сидел на корточках на палубе под прикрытием борта, был и Волегов, он тоже слушал переговоры капитана с Кортазаром. Не дожидаясь развития событий, он полувприсядку двинулся к лестнице, ведущей к рубке радиста.

Когда он распахнул дверь рубки, радист, сидящий в наушниках за пультом, оглянулся и улыбнулся.

– О! Рашн, хай! – поприветствовал гостя он.

– Хай, хай. Сидишь тут, бананы в ушах, не слышишь ничего!

– Уот?

– Пираты! – закричал Волегов. – Ай нид срочное сообщение! Экстра… мэссидж ту Москоу!..

Пока Волегов уговаривал радиста отправить срочное сообщение в Москву, Кортазар отдавал капитану последние распоряжения.

– Распознать груз легко – на моих мешках метка: треугольник, в нем три девятки. Даю вам на все полчаса, не больше! Выгрузите и пойдете дальше. Ине вздумайте меня надуть! Вы под прицелом!

– Вы гарантируете безопасность судна и моих людей?

– В случае выполнения моего приказа точно и в срок – гарантирую!

Капитан мгновение раздумывал, глядя на покачивающуюся на волнах подлодку, затем нажал на кнопку внутренней громкой связи.

– Всем свободным от вахты выполнять приказ пиратов!

В кабинете министра шло экстренное совещание. Совещались двое: Долгов и сам министр. Вид у обоих был крайне озабоченный.

– Что ж ты, Анатолий Викторович?.. – с упреком сказал генерал. – Такое дело почти до конца довели!

– Кто мог предвидеть, Виктор Габриэлович…

– Да! – согласился министр. – Ладно, что обсуждать – надо действовать! – Он снял трубку телефона-спецкоммутатора. – Соедините меня с министром обороны. Немедленно.

Долгов встал и отошел к окну. Глядя на стучащие по жести наружного подоконника капли холодного осеннего дождя, он слушал, как быстро и четко Бояров докладывал министру обороны о сложившейся ситуации.

Счет шел на минуты, и Анатолий прекрасно понимал, что жизнь людей на сухогрузе, а значит, и Димки Волегова, висит сейчас на волоске.

– Именно, Сергей Петрович. Будет провалена, – убеждал министр собеседника. – Всего час, время идет. У нас в том квадрате нет подлодки?

– Поищем, Виктор Габриэлович, – пообещал министр обороны.

В то же самое время в Форт-Миде, в своем кабинете мистер Уилсон разговаривал по телефону с командующим военно-морских сил США. И его взволнованная речь мало чем отличалась от речи Боярова.

– Еще сорок минут, и будет поздно. Господин генерал, у вас есть субмарина в этом квадрате?..

А на корабле матросы кусачками перекусывали проволоку пломб, открывали двери контейнеров, вытаскивали из черных утроб мешки… Ими командовал боцман:

– Все мешки с треугольником и тремя девятками– к мотоботу. Быстро! Быстро! Быстро!

Часть мешков матросы небрежно сваливали рядом с контейнером на палубе, часть тащили в опущенный на палубу мотобот.

– На палубу. В бот. В бот. В бот. На палубу, – командовал боцман.

В боте двое матросов принимали мешки и аккуратно укладывали их в соответствии с правилами погрузки, чтобы бот, не дай бог, не перевернулся. Работа шла полным ходом.

А в Москве министр и Долгов смотрели на молчащие телефоны и молчали. Тишину нарушало только тиканье больших напольных часов.

Один из телефонов наконец взорвался звонками. Бояров схватил трубку.

– Слушаю.

Секретарь сообщил, что на проводе директор Агентства национальной безопасности США мистер Уилсон.

– Да-да. Давай! – Генерал протянул трубку Долгову и сообщил почему-то шепотом: – Уилсон.

– Добрый день, мистер Уилсон. Это Долгов, – заговорил Анатолий Викторович по-английски.

– Здравствуйте, Анатолий. Вам уже доложили о неприятности в Атлантике? – Судя по голосу, мистер Уилсон был очень взволнован.

– Да, конечно.

– Спасти операцию могут только подлодки. У вас есть подлодка поблизости от «Колорадо»?

Долгов бросил взгляд на министра.

– Нет, к сожалению. А у вас?

– В том-то и беда, мистер Долгов, что тоже нет, – голос Уилсона стал совсем печальным.

– Безвыходная ситуация?

– Будем надеяться, что нет. Я еще раз свяжусь с капитаном, выясню обстановку, – пообещал Уилсон на прощание.

Анатолий положил трубку.

– Что он спрашивал? – поинтересовался генерал.

– Есть ли у нас подлодка в том квадрате.

– Я так и думал. Ну, а ты что ответил?

– Что нет, конечно.

Министр усмехнулся.

– Соображаешь! – Он посмотрел на часы: – Пятнадцать минут… Маловато, маловато…

– Маловато, – согласился Анатолий.

– Будем надеяться на авось? – спросил генерал.

Долгов неопределенно пожал плечами. На что еще оставалось надеяться в этой ситуации?

Капитан на мостике в бинокль наблюдал за подлодкой. Кортазар теперь сидел на палубе субмарины в шезлонге, окруженный автоматчиками.

Раздался зуммер телефона на пульте связи. Капитан снял трубку.

– Капитан Хекман.

– Это полковник Бриттен, – раздался в трубке голос руководителя операции. – У меня на связи директор АНБ мистер Уилсон, он будет говорить с вами.

И тут же, без паузы, раздался голос Уилсона:

– Капитан, доложите обстановку.

– Грузим, сэр. Через семь минут спустим бот на воду.

– Тяните время, Хекман! – приказал Уилсон.

– Не могу. Через десять минут он меня торпедирует.

– Вступите в переговоры. Постарайтесь сделать все возможное и невозможное.

– Постараюсь, мистер Уилсон, – пообещал капитан.

– Храни вас Господь, – произнес директор АНБ на прощание.

Капитан положил трубку и взял в руку микрофон внутренней связи.

– Что с погрузкой?

– Еще пять минут, капитан, – раздался в микрофоне голос старпома.

– Перед спуском бота на воду доложите!

Теперь возле контейнеров работали не только матросы, но и члены рабочей группы. Они передавали по цепочке мешки с героином в мотобот. А на палубе рядом с контейнерами выросла большая груда мешков с изюмом.

Чуть в стороне стояли полковник Бриттен, Конкин и Волегов. Дмитрий горячо убеждал Бриттена:

– Почему мне нельзя с грузом на бот?

Конкин быстро перевел.

– Да потому что за операцию отвечаю я, а не вы! Пойдет мой человек. У него специальная подготовка.

Возле бота уже стоял наготове оперативник Том Гринвуд в гидрокостюме.

– Дима, полковник прав. Утихомирься, – тихо сказал Конкин Волегову по-русски.

– Да не могу я сидеть сложа руки, когда… понимаешь ты?! – крикнул на него Волегов.

– Пойдем, поможем грузить, – предложил Конкин. – Времени мало.

– Чтоб я своими руками? То, что пять тысяч километров… как зеницу ока?!

Тем не менее Волегов все же направился к контейнерам. Но было уже поздно. Первый контейнер уже опустел, а из второго французский эксперт передал ближнему в цепочке матросу последний мешок.

– Се ту! – устало произнес француз.

Мешок, пройдя через несколько рук, лег в мотобот.

– Это все, сэр, – доложил боцман полковнику Бриттену.

Бриттен кивнул. Вместе с Конкиным они подошли к опустевшему контейнеру… и обнаружили в нем Волегова, который вел себя весьма странно: он топал ногой по днищу контейнера, прислушивался к звуку, потом делал шаг, еще раз топал и снова прислушивался. Казалось, он приплясывает в замедленном темпе.

– Это что, казацкий танец? – спросил Бриттен у Конкина.

– Дима, что там? – обратился к Волегову тот.

– Подожди, не мешай, – махнул на него рукой Волегов.

Встав на колени, он принялся стучать в разных местах днища рукой. Бриттен пожал плечами, скорчил физиономию, мол, больной этот русский, – и отошел к боту.

Старпом доложил на мостик о готовности груза к отправке. Капитан посмотрел на часы и взял микрофон.

– К назначенному времени не успеваем. У нас проблема с лебедкой, – разнесся над океаном его голос.

– Торпеду к пуску! – обыденно скомандовал Кортазар.

– Погодите! – торопливо закричал капитан. – Мне докладывают, что поломка устраняется, нужно еще десять минут. Согласитесь, они ничего не решают.

– Пять минут! – поставил свое условие Кортазар. – И я торпедирую без предупреждения.

– Постараемся управиться за пять.

– Приятно иметь дело с умными людьми, – усмехнулся Кортазар.

Положив микрофон, капитан произнес с чувством:

– Фак энд шит! – И приказал по внутренней связи: – Ровно через пять минут спустить бот на воду!

Бот на лебедках медленно спускался на воду. Бриттен давал Тому Гринвуду последние наставления, как вести себя в той или иной ситуации. Тот кивнул и на ходу запрыгнул в бот.

Когда бот опустился на воду, стало видно, что он явно перегружен и сидит очень низко. Гринвуд отцепил тросы, завел мотор.

Бот отошел от корабля и, тарахтя, неторопливо направился к подлодке Кортазара. Вся свободная от вахты команда и эксперты-таможенники во главе с Бриттеном наблюдали за его движением. На лицах у них были бессильная злость и досада.

В то время как команда и люди Бриттена провожали бот, Волегов все еще возился в пустом контейнере. Наконец он вышел оттуда с весьма озабоченным видом. Тоже бросил взгляд на бот и скрылся за дверью, ведущей к каютам.

Кортазар, видя приближающийся к подлодке бот, встал из шезлонга в окружении автоматчиков. В бинокль ему были хорошо видны мешки с афганской маркировкой. Кортазар опустил бинокль.

– Ну вот, теперь он действительно наш. Приготовиться к погрузке!

Матросы подлодки засуетились, готовя плетеные сети для складирования мешков при подъеме, крановщик развернул стрелу подъемного крана навстречу боту. И вдруг…

– Сеньор Кортазар, справа по борту перископ! – закричал один из охранников.

Кортазар удивленно оглянулся в ту сторону, куда показывал рукой охранник. Вдали над поверхностью воды и правда был виден неизвестно откуда взявшийся перископ подводной лодки.

– Сеньор, слева по борту тоже перископ! – раздался голос другого охранника.

Кортазар увидел второй перископ и все понял. Он опрометью бросился к рубке.

– Экстренное погружение! – Он взобрался на рубку, нырнул в люк, за ним побежали охранники-автоматчики.

И тут крановщик, который замешкался со стрелой, увидел несущуюся к подлодке торпеду.

– Торпеда!

Охранники, которые еще не успели нырнуть в люк, попрыгали в воду и что есть сил поплыли прочь.

Люк задраили, и подлодка начала экстренное погружение. Шезлонг Кортазара смыло водой. Рубка стремительно опускалась – еще немного, и она уйдет под воду… но в этот момент торпеда настигла цель.

Раздался страшный взрыв. Над океаном поднялся столб воды, огня, дыма и пара…

Гринвуд, пригнувшись, ошарашенно смотрел на огненно-водяной столб. Сильная волна высоко вознесла и снова опустила бот. Американец поспешно развернул его в обратную сторону.

На центральном посту советской подлодки капитан приник к окулярам перископа. Рядом стоял его помощник.

– Ну, что там?

– В «десятку», черти, как на учениях! – одобрительно произнес капитан. – Отставить торпедную атаку!

– Есть отставить торпедную атаку, – отчеканил помощник и передал приказ в боевой отсек.

– Погружение, – скомандовал капитан.

– Есть погружение, – повторил помощник.

Капитан подлодки включил механизм опускания перископа и отошел в сторону.

– Ну и славно, без нас разобрались.

Груженый бот шел назад к кораблю. Все, кто был на палубе, на разные лады кричали «Ура!» и аплодировали. За спинами ликующих людей к контейнеру торопился Волегов со своим саквояжем.

И вот, наконец, бот был уже у самого борта. К нему спустились подъемные тросы.

Там, где только что была пиратская подлодка, океан уже успокоился, ветер разнес дым, и только на воде расплывалось большое маслянистое пятно. И никаких перископов – ни справа, ни слева.

Капитан шумно выдохнул, снял с головы фуражку и вытер вспотевшую лысину.

– Придем в Нью-Йорк, напьюсь до поросячьего визга!

Рулевой с сочувствием посмотрел на него, и в этот момент раздался сигнал внутренней связи.

– Что там еще? – спросил капитан раздраженно.

– Русский совсем свихнулся, не дает грузить мешки в контейнер, – ответил ему полковник Бриттен.

– Сейчас буду, – пообещал капитан.

Возле контейнера сгрудились матросы, полковник Бриттен, Конкин, француз, бельгиец, доктор Штерн. Все с любопытством наблюдали за Волеговым, который ползал на коленях по контейнеру с молоточком и куском мела в руках. Простукивая молоточком пол, он прочерчивал мелом линию. Вконце концов получился неровный овал. Волегов поднялся с колен.

– Мистер Волегов, вы можете объяснить, что происходит? – попросил Бриттен.

Конкин перевел.

Волегов вместо ответа начал топать ногой по днищу контейнера – то за белой чертой овала, то внутри нее. Звук действительно получался разный.

– Слышите? Там что-то есть. Мне нужен инструмент, чтобы вскрыть днище.

Конкин перевел требование Волегова.

– Что там может быть? – удивился Бриттен.

– Пока не знаю, – Волегов пожал плечами и попросил Конкина: – Скажи капитану, пусть на всякий случай отведет людей на носовую палубу.

Конкин послушно перевел.

Капитан вопросительно смотрел на Бриттена. Тот, в свою очередь, внимательно вглядывался в лицо Волегова. Русский был очень сосредоточен и серьезен. Мгновение подумав, Бриттен согласно кивнул.

Обитатели судна двинулись по бортам к носовой палубе, а возле раскрытых контейнеров осталась одинокая фигура Волегова.

Люди ждали на носовой палубе. Бриттен нервно расхаживал и поглядывал на часы.

– Сорок две минуты… – сказал он, подойдя к Конкину. – Вы не чувствуете себя дураком? Я уже начинаю чувствовать.

– По-моему, наш русский коллега просто набивает себе цену. Ему понравилось быть в центре внимания, – выдвинул предположение французский эксперт.

Бриттен, потеряв терпение, решительно повернулся и зашагал на корму.

Еще издали он увидел Волегова. Тот сидел на полу, устало прислонившись спиной к стенке контейнера. Поднял взгляд на подошедшего Бриттена.

– Ну, и что вы там нашли? – спросил Бриттен с плохо скрытой насмешкой.

Вместо ответа Волегов кивнул на дверь контейнера, как бы приглашая американца посмотреть самому. Тот подошел к двери, заглянул внутрь и ошеломленно застыл – в вырезанной дыре пола, возле которой лежали сверло, ножовка и кусачки, виднелось множество цветных проводков. Часть их них была перерезана, а разноцветные обрезки разбросаны по полу…

Постепенно на корму переместились все члены международной рабочей группы. Увиденное произвело на них сильное впечатление. Пару минут над палубой стояла тишина.

– Скажи им – толовые шашки пусть сами вытаскивают. Это теперь не опасно, – обратился Волегов к Конкину.

Министр разговаривал по телефону-вертушке. Долгов, прислушиваясь к разговору, машинально сворачивал из бумаги голубка. Затянувшееся совещание, кажется, подходило к концу.

– Спасибо морякам за помощь и поддержку, – басил в трубку министр. – Да-да, непременно, сразу после завершения операции. Всех благ.

Он положил трубку и неожиданно озорно подмигнул Долгову.

– Есть? – спросил Анатолий, уже зная ответ.

– Есть. Американцы сами справились. А наши… опоздали чуть-чуть. В общем, судно идет прежним курсом, груз на месте. Считай, Анатолий Викторович, что ты в рубашке родился!

– У них говорят: с золотой ложкой во рту.

– Золотые ложки позже. А сейчас будем развязки ждать.

У причала нью-йоркского порта стоял сухогруз «Колорадо». Портовый кран один за другим опустил на платформу большегрузного грузовика-трейлера оба контейнера. Грузовик выехал из ворот порта, свернул на автобан, набрал скорость.

Когда он проехал мимо поворота на второстепенную дорогу, с нее на автобан выскользнул автомобиль наружного наблюдения и пристроился в потоке других машин за трейлером.

В автомобиле наружного наблюдения сидели двое сотрудников ФБР. Один из них, афроамериканец, с микрофоном. Он через каждые три минуты докладывал ситуацию на дороге.

– Сент-Пол, Сент-Пол, Литтл Рок-2 на связи. Объект под наблюдением. Идет на юго-запад по трассе М-8 в направлении Трентона.

На некотором расстоянии от машины наблюдения следовала еще одна, в которой, внимательно следя за обстановкой, за рулем сидел посланец афганского Хозяина – широкоскулый Хушхали.

В то время как наружка вела трейлер по автобану, на вертолетной площадке неподалеку от Трентона в полной боевой готовности стояли десантные вертолеты. К ним от ангара бежали американские спецназовцы в касках и бронежилетах, вооруженные короткоствольными штурмовыми автоматическими винтовками «Манлихер».

Спецназовцы расселись по вертолетам. Винты начались вращаться. Быстрей, быстрей, быстрей! Двигатели взревели, и вертолеты, один за другим, оторвались от взлетной площадки.

А грузовик с контейнерами с большой скоростью шел по автобану. Он проехал автомобильную развязку. Машина наблюдения свернула в сторону, но тут же за трейлером пристроилась другая.

– Сент-Пол. Сент-Пол. Литл Рок-3 на связи…

Хушхали, чуть подотстав, подозрительно присматривался к машине, которая следовала за трейлером. На свободном переднем сиденье у него была разложена карта автомобильных дорог, с которой он время от времени сверялся.

– Сент-Пол, Сент-Пол, Литл Рок-3. Веду объект по М-8 в сторону Трентона.

Впереди была еще одна автомобильная развязка. Грузовик свернул в одну сторону, машина наблюдения – в другую.

Теперь Хушхали из своей машины явственно увидел, что место второй машины наблюдения заняла третья, которая, перестроившись в потоке, устремилась вслед за грузовиком.

– Сент-Пол, Литл Рок-4. Объект свернул на Вест-роуд в сторону Рединг-вилледж.

Впереди виднелось строение ангарного типа, стоящее недалеко от дороги.

Хушхали решительно скинул с сиденья карту. Под ней оказалась адская машинка с антенной – пульт дистанционного управления, приводящий в действие огромной мощности бомбу в днище одного из контейнеров.

Афганец взял пульт, поднес его к лобовому стеклу и, левой рукой управляя машиной, нажал на кнопку. Раздался щелчок, но трейлер как ни в чем не бывало следовал дальше.

Хушхали вдавил педаль газа в пол, приблизился к машине наблюдения и грузовику, снова надавил на кнопку. Тот же результат.

Яростно рыча, Хушхали жал на кнопку еще и еще – бесконечное количество раз, но ничего не происходило. Увлекшись этим занятием, он невольно ослабил внимание к левой руке на руле, и машину на большой скорости увело на встречную полосу, по которой шел другой грузовик. Водитель встречной машины стал сердито и продолжительно сигналить нарушителю.

Хушхали резко вывернул руль вправо. Машину занесло на обочину, и она, сшибая столбы ограждения, полетела с высокого откоса вниз, в строительный котлован, заполненный по периметру бетонными блоками. Ударившись о блоки и несколько раз перевернувшись, машина замерла колесами вверх на дне котлована. Из пробитого во время кувырканий бака заструился бензин.

Тем временем грузовик уже подъехал к ангару. Третьей машины наблюдения больше не было видно – она притаилась на обочине, за поворотом.

Хушхали застонал, придавленный рулем к сиденью, попытался выбраться из машины. Бензин продолжал вытекать из бака…

Ангар Большого Боба изнутри выглядел как заброшенный склад – груды мусора, пустые ящики и коробки, мятые бочки.

Сквозь пыльные окна под самым потолком едва пробивался свет. Крутая металлическая лестница вела к антресолям. Рядом с лестницей стоял дорогой белый лимузин.

В полу склада был большой открытый люк. Двое дюжих охранников с автоматами открыли ворота, и грузовик с контейнером въехал внутрь. Одновременно из люка поднялась грузовая платформа, на которой стояло еще несколько вооруженных людей Большого Боба. Среди них был и эксперт по наркотикам.

Охранники закрыли ворота на мощный металлический запор. Грузовик развернулся, попятился к люку и замер в двух метрах от него. Охранники влезли на платформу грузовика, быстро вскрыли контейнеры, зашли внутрь.

Двое аккуратно приняли мешок с треугольником и девятками, который подали им охранники, и положили его рядом с люком.

Эксперт присел на корточки над мешком и перочинным ножом сделал маленький разрез. На лезвии осталось немного белого порошка. Эксперт облизнул лезвие, прислушался к своим ощущениям, затем сплюнул.

– Это он. Выгружайте, – кивнул эксперт.

Люди Боба принялись перегружать мешки из контейнера на грузовую платформу. В сторону, на пол, летели ненужные мешки с изюмом, рвались, разъезжались по швам… Охранники топтали изюм крепкими ботинками.

Когда нагруженная мешками грузовая платформа начала опускаться вниз, в подвал, на металлической лестнице раздались шаги. По ступенькам в сопровождении двух телохранителей спускался Боб Фостер, или Большой Боб – пожилой, с холеным лицом, мужчина в добротном костюме.

– Как товар, Лэс? – спросил Боб у эксперта.

– Товар отменный, босс. «Три девятки». О таком можно только мечтать, – отозвался тот.

– Ну что ж, отлично.

Неожиданно Большой Боб остановился и прислушался. Снаружи быстро нарастал вертолетный гул. Все охранники, немедленно взяв оружие на изготовку, тоже прислушивались, вопросительно глядя на босса. Благодушное выражение на лице Фостера исчезло, оно стало каменным.

А сверху, с антресолей, гремя и спотыкаясь на ступенях, бежал еще один охранник, охваченный ужасом:

– Босс, их целая эскадрилья!.. Они зависли со всех сторон!

– Это ты их навел, грязный ублюдок? – заорал Боб на водителя грузовика.

– Нет-нет, босс, не я! – замотал головой водитель.

Но Боб, уже не слушая объяснений, кивнул своему телохранителю. Тот выхватил пистолет и одним выстрелом в грудь уложил водителя на пол.

Фостер торопливо сбежал по ступенькам лестницы…

Рев двигателей нарастал, становясь оглушительным. Множество теней замелькало в пыльных окнах, и одновременно со звоном разбитых стекол внутрь склада влетели спецназовцы на штурмтросах. Вторая группа появилась на антресолях. Началась беспорядочная стрельба.

Люди Боба, отстреливаясь, пытались спрятаться за грузовиком-трейлером, но приземлившиеся спецназовцы укладывали их одного за другим. Нескольким охранникам удалось нырнуть в люк в полу, но спецназовцы тут же забросали его гранатами. Ухнул глухой взрыв, и из люка вместе с черным дымом поднялся столб героиновой пыли.

Фостер с телохранителями отступили под прикрытие лимузина. Телохранители вели прицельный огонь по спецназовцам. Те тоже времени зря не теряли – от пуль в машине повылетали все стекла, и она постепенно превращалась в решето.

Поняв, что уйти не удастся, Боб Фостер упал на землю, закрыв голову руками. Его охранники все еще отстреливались, но кольцо спецназовцев сжималось все плотнее и плотнее, и вскоре Большого Боба было уже некому защищать.

Снаружи раздался вой полицейских машин…

Ворота склада были открыты. Возле них находилось несколько полицейских машин. А поодаль стояли вертолеты, и к ним, уже неспешно, шли уставшие чумазые спецназовцы.

Полицейские вывели Большого Боба из ворот ангара в наручниках. Его добротный костюм был весь в пыли.

Возле одной из полицейских машин с открытыми дверцами наркодельца уже поджидали сержант-полицейский и руководитель операции полковник Бриттен.

– Наконец-то я вижу вас в наручниках, мистер Фостер. Одиннадцать с половиной тонн героина – это не шутка, – Бриттен не смог скрыть удовлетворенной улыбки. – Куда вам столько? Всю Америку хотели на героин подсадить?

– Наркотики не мои. Склад тоже не мой. Вам ничего не удастся доказать.

– Мы все докажем, Большой Боб! – грозно пообещал полковник.

Фостер презрительно смотрел на Бриттена. Он был побежден, но не сломлен.

– Мистер Боб Фостер, я должен огласить вам ваши права, – начал сержант-полицейский. – Вы имеете право хранить молчание. Каждое слово, сказанное вами, может быть использовано против вас…

А тем временем в котловане Хушхали почти выбрался из машины. Он был весь изранен, лицо в крови, но адскую машинку из руки так и не выпустил. Поднял ее как можно выше над головой и из последних сил снова надавил на кнопку…

Грохнул взрыв. Все полицейские инстинктивно присели, направляя оружие в ту сторону. Двое из них немедленно повалили Фостера на землю, сверху прикрывая собой.

– В машину его, быстро! – скомандовал сержант-полицейский.

Арестованного рывком подняли и запихали в первую машину, сержант и Бриттен прыгнули в другую. Обе сорвались с места… А к котловану с воем устремилась вереница оставшихся полицейских автомобилей.

То, что еще недавно было машиной Хушхали, ярким костром пылало в котловане.

В то время как в Америке спецслужбы завершали операцию по задержанию и уничтожению самой большой за всю историю наркобизнеса партии героина, исполняющий обязанности торгпреда Дувалов сидел в своем кабинете с трубкой в руке, лихорадочно стуча по кнопкам аппарата и дуя в мембрану. Но телефон работать не хотел. Меж тем в запертую дверь кабинета уже ломились – она ходила ходуном от ударов прикладами и ногами.