Текст книги "Айдолы"

19. Нечестная конкуренция

После отпуска Сан Хён впервые сам, без Лины собрал ребят на планёрку. Сегодня после полугодового декрета вышла Француаза. После больничного вернулась Со Йон и конечно теперь им помогала Бёль Ын, которая стала правой рукой Startus в делах взаимодействия с поклонниками. Ли Вон приехал вместе с Ари Миён. За три месяца он многому её обучил и теперь решил начать её практиковать уже в серьёзной, студии их компании.

Мемберы приехали с весьма приподнятым настроением. Они знали, что у Сан Хёна родилась дочка.

– Хённи ты ничего не хочешь нам рассказать? – Чан привез торты, чтобы отметить рождение нового человечка

– Друзья мои, у меня родилась чудесная дочка, так что приглашаю вас всех после планёрки отпраздновать это событие

– Ура! – всё присутствующие кучей обнимали дважды молодого папу – Как назвали дочку?

– Адель!

– Покажи фотографии! – телефон Сан Хёна раз по пять передали по кругу.

– У меня к вам всем есть дело. Нам надо расширять компанию – телефон наконец вернули владельцу.

– Что ты предлагаешь?

– Нужно начинать набирать молодых Трейни – Ли Вон усмехнулся

– Так вон у тебя двое, у Джуна одна, уже проект собран

– Ли Вон, я серьёзно!

– А если серьезно, то я вам для этого привёз молоденькую саунд продюсера. У неё сильные треки. Будем под её материал набирать

– Набираем две группы и посмотрим какая дебютирует

– А что будет с тем проектом который не дебютирует Сан Хён?

– Переформируем и отправим в состав мюзикла – Чан аж подскочил

– Мюзикл?! Мы что-то пропустили?

– Нет Чан. Ничего никто не пропустил. Я знаю, что ты мечтал играть в мюзикле. Ну вот мы с Ли Воном и Джуном наконец решились создать такой проект. Всё-таки мы уже довольно опытные да и Startus вечными не будут, нужно иметь какой-то творческий запас. Так что Чан, ты можешь готовиться к отбору Трейни. Ли Вон закурил сигарету.

– Ты мне вот что скажи, что у тебя тут ещё произошло в наше отсутствие?

– Было одно происшествие… Так, ничего особенного. Как-нибудь в другой раз об этом. Сейчас давайте обсудим нашу дальнейшую, концертную деятельность и организацию кастинга для новых проектов. Закончив сегодня рабочий день Сан Хён уже собирался выйти из офиса.

– Хён подожди – Ли Вон подошёл к другу – Что всё – таки случилось? Я понял, что на тебя было покушение. Не спрашивай откуда я знаю я был у следователя. Меня просто вызвали по поводу того похищения Лины ну и я узнал вот такую информацию

– Ли Вон ну меня хотели убить, по-видимому. За нами следили аж из Греции, но там я понял, что могут что-то сделать и обманул их. Они устроили кавардак в нашем номере, я убедил Лину, что это я там часы искал. А вот тут нас схватили прямо у офиса. Я знал, что так будет и постарался сделать всё, чтобы это не случилось в Греции. Чтобы мы смогли вовремя взять их. К сожалению одному из них я сломал шею, он умер. Если честно, то мне самому плохо от этого, но на мне нет вины. Выбрать между собственной жизнью и их, выбор для меня очевиден… – Хён присел на диван.

– Ты не виноват, я тебя знаю. Начнёшь переживать из-за этой дряни… Как Лина это перенесла?

– Родила Адельку. Это как-то смягчило ситуацию

– Всё правильно, вместо никчёмного существа родилась прекрасная девчонка. Не парься ты всё сделал правильно. Поехали Хённи. Меня ждёт Ари, а тебя твоя семья.

– Как Ари? Я не хочу быть бестактным, но что между вами?

– Между нами звукорежиссерский пульт, несколько синтезаторов и музыкальный секвенсор. Ещё моя любимая студия звукозаписи, вот она нас и связывает, а больше ничего.

– Ну ладно прости что влез.

– Ты не влез, между нами действительно ничего нет, но она интересна мне как коллега и специалист. Мне этого достаточно. Друзья распрощались. Каждый сел в свою машину и они разъехались по домам. Через пару дней PIT ENTERTAINMENT объявили о начале кастинга для будущих Трейни. Startus сами отсматривали кандидатов. Сан Хён вспомнил, как его самого шестнадцать лет назад так же вот пригласили на кастинг. Как он боялся, дрожал и как его принял в Трейни Па Ли Чан. Сейчас он сам, смотрел таких же вот мальчишек и девчонок, которые видя их, опытных и популярных айдолов, тряслись только от того, что на них смотрели сами Startus.

Несколько дней подряд в Корее они отбирали себе лучших из лучших. У них это был первый опыт набора Трейни и они сами боялись быть слишком мягкими или слишком жёсткими. В результате набрали два коллектива. Пять девочек и восемь мальчиков. Их отвезли в новенькие общежития. Чистые, светлые, с небольшими танцевальными залами. Это всё ребята выкупили сами. Сами оплатили весь ремонт. Им очень хотелось, чтобы их Трейни росли в самых лучших условиях. Мемберы были очень довольны тем, что у них получилось. Однако скоро случилось то, что практически выбило Startus из нормального ритма работы.

Ребята были в Корее. Дон Бин взял молоденьких Трейни на хореографию, Ли Вон находился с Мином и Ином в студии, а Сан Хён с Джуном и Француазой вообще решали какие-то организационные вопросы. Они готовились к очередному выпуску альбома и гастрольному туру когда у Хёна зазвонил телефон. Звонила Лина. Вообще обычно она не имела привычки вот так среди рабочего дня отвлекать супруга. Сан Хён взял телефон

– Что случилось моя хорошая? Ты чуть неудобно звонишь мне. Что-то срочное?

– Хённи проблемы. Чана арестовали!

– В смысле?

– Чан позвонил мне. У него нет телефона мистера Смита. Его забрали сегодня при выходе из дома и увезли в отделение. Телефон у него конфисковали, он позвонил мне, потому что просто вспомнил мой номер и попросил дать ему возможность связаться хоть с кем-то.

– Лина я понял, я сейчас звоню Смиту и выезжаю к нему. Можешь меня подменить с делами? Оставь детей маме. Ты мне очень сейчас нужна. Дел завал.

– Хорошо, через час приеду и вот что. Мистеру Смиту я уже позвонила. Просто езжай к Чану, ему там очень плохо Хённи. Адрес я тебе уже прислала. Сан Хён прыгнул в машину и поехал в отделение полиции.

Чан сидел опустив голову перед следователем. На руках у него были наручники, как у какого-то закоренелого преступника. Айдол был так напуган, что не мог сказать не слова.

– Ну так Вы мне может всё – таки расскажите зачем Вы перешли к насилию девушки? Вам что поклонников мало что-ли?

– Я не делал этого – длинные, черные волосы Чана прилипали к его лицу, мокрому от слёз. – Я не делал этого, даже в мыслях не было…!

– А вот в заявлении написано совершено другое. Девушка утверждает, что Вы пригласили её на дополнительное прослушивание, напоили её и воспользовались ей против её воли. Тут и медицинская справка есть, и побои сняты – Чан разрыдался. Он всхлипывал, трясся. В конце концов он упал на колени перед следователем

– Я не делал этого… Я эту девушку видел один раз в жизни, она сама просила меня о встречах… Я ей отказал. Зачем мне это? У меня есть любимая девушка…

– Ну Вы мне тут концерты не устраивайте. Это Вы перед своими поклонниками можете такие фокусы устраивать. У Вас есть что-то против слов этой девушки? – айдол отрицательно покачал головой.

– Ну вот. В таком случае я сейчас вынужден Вас отправить в следственный изолятор, до выяснения всех обстоятельств.

– Не надо, умоляю Вас…! – парень плакал. Рыдания переходили в стон. В это самое время приехали Сан Хён и мистер Смит.

– Кто Вы? – Смит показал свою адвокатскую корку

– Я личный адвокат господина Чан Сона. А это его директор и коллега по группе – Сан Хён подошёл к рыдающему Чану

– Чан, послушай, это недоразумение какое-то. Чан ты меня слышишь вообще? Расскажи что происходит? В чём тебя обвиняют? – но парень упал на свои закованные в наручники руки и рыдал. – «Господин следователь, снимите с него наручники, Ну он же не преступник какой-то! Он айдол! Вы реально верите, что он мог что-то сделать?

– Господин Фокс его обвиняют в домогательствах и совершённом насилии над девушкой.

– Вы сами то верите в то, что говорите? Чан никогда пальцем не тронет никого, а наши условия контракта такие, что мы не имеем права приближаться к поклонникам и Трейни более чем на пол метра, иначе прощай карьера. Можно мне почитать заявление? – следователь недовольно протянул бумагу мемберу.

– Вот, любуйтесь – Сан Хён взял бумагу, прочитал всё изложенное.

– Эта девушка висла на Чане сама.

– У Вас есть доказательства?

– Конечно, приезжайте к нам в офис и я дам Вам доступ до видео с камер видеонаблюдения. Отпустите его, можем договориться под залог. Смотрите что с ним творится! – следователь поморщился

– Насильника под залог? Кто за него поручится?

– Мы. Отпустите его, он никуда не денется, мы же всегда вместе

– Пишите бумагу и выезд из страны ему запрещён

– Это невозможно! У нас гастроли!

– Выбирайте или он уходит под залог, Вашу ответственность без выезда из страны, либо я отправляю его в следственный изолятор.

– Хорошо. Давайте так… – Сан Хён и Мистер Смит подписали бумаги. С заплаканного Чана сняли наручники. Хён дал ему маску, надел сам маску и черные очки и они молча вышли на улицу. Но уж лучше бы они этого не делали. У входа в следственный отдел стояли журналисты. Они тут же полезли к ребятам

– Господин Чан Сон в чём Вас обвиняют? Что Вы можете сказать в своё оправдание? – охрана обступила айдолов, но журналисты старались лезть через голову. Хён и охранники быстро затолкали перепуганного Чана в автомобиль и уехали. Они поехали переулками. Петляли, чтобы не было хвостов. Понимая что у офиса тоже будет безобразие, что кто-то слил информацию в СМИ, Сан Хён отвёз его к себе домой.

– Куда мы едем?

– Ко мне домой

– У тебя дети, я буду вам мешать.

– Чан ты сдурел что-ли? Я тебя не оставлю в таком состоянии!

– Хённи, я никого не насиловал

– Я знаю Чан, иначе я ни за что бы не стал за тебя вступаться. Мы решим всё. Мы же все вместе!

– Меня посадят…

– Не посадят. Сейчас приедем, успокоишься немного, потом на холодную голову всё решим. Скоро приедет Лина. Сейчас всем ребятам скажу, чтобы ехали ко мне

– Это бред какой-то Хён, я её даже не трогал. Она сама пыталась виснуть на мне… Просила взять её в группу, а я не могу сделать этого если человек ну не подходит. Она мне сказала, что может заплатить любые деньги. Я пытался объяснить ей что это не исправит положения. Тогда от неё поступило предложение решить это сам понимаешь каким способом. Я аккуратно ей отказал и вывел её из студии.

– Девочка озверела что-ли?

К вечеру все ребята приехали к Сан Хёну домой. Так же приехал и мистер Смит.

– У меня для Вас две новости. Одна плохая, вторая средней паршивости. Плохая новость состоит в том, что на Чана завели уголовное дело и оно рано или поздно передастся в суд. Срок за такое дело до пятнадцати лет. Вторая новость вот какая. Эта девица хочет компенсацию. Полтора миллиона вон, плюс публичное извинение перед ней через прессу и закрытия PIT ENTERTAINMENT в обмен на то, что она заберёт заявление

– Нет. Из-за прихоти капризной девицы закрывать компанию! – Чан взорвался. Его немного осадил Хён.

– Подожди Чан, ничего мы закрывать конечно же не будем. Это новость хорошая, потому что понятно откуда ноги растут. Происки YDJL Entertainment. Мистер Смит что мы можем сделать в этой ситуации? У нас есть записи с видео камер. Мы можем защитить Чана?

– Мистер Сан Хён я думаю да. Прямо сейчас мистер Чан Сон должен написать заявление о клевете и мы подадим встречный иск, с требованием моральной компенсации от нанесённого ущерба имиджу айдола, группы и компании. Мы не станем выполнять их требования и уж тем более отстранять мистера Чан Сона от работы в проекте и в Startus. Пишите заявление и дайте мне доверенность представлять Ваши права в следственных органах и в суде. Айдол трясущимися руками написал заявление. Сделали доверенность и Смит уехал. Чан как будто окаменел. Он не реагировал на то что ему говорят мемберы, не участвовал в разговоре и обсуждении ситуации. Он на всё кивал и молчал тупо глядя в одну точку. Под конец разговора, мембер начал улыбаться, но улыбка эта была натянутая. Когда все разъехались Чан немного ожил.

– Хён, мне Су Хэ написала. Я съезжу к ней.

– Ты в порядке?

– Да, я в порядке. Сейчас немного побуду с Су Хэ и завтра буду совсем в норме

– У вас с ней всё серьезно?

– Да. Достаточно. Может я тоже смогу скоро жениться.

– Хорошо Чан. Дай о себе знать и знаешь что, дай мне пару ключей от твоего дома

– Зачем?

– Я отправлю туда нашу охрану. Пусть проверят что и как, не нравится мне всё это – Чан протянул вторые ключи Хёну.

– Вот. Я наверное к тебе приеду тогда. Можно? А то мне тошно уже от всего этого.

– Конечно приезжай. Позвони когда поедешь соберёшься обратно, я приеду за тобой или отправлю кого-то. Чан уехал. К Сан Хёну подошла Лина

– Хённи это плохо

– Что плохо?

– То, что Чан один поехал

– Не один он, за ним последят. Я уже дал знак охране, чтобы присмотрели за ним – он прилёг на диван.

– Устал? – Лина провела рукой по волосам Хёна. – Твои волосы снова длинные и мягкие

– А я люблю, когда ты так делаешь – айдол закрыл глаза и задремал на коленях у своей любимой Лины. Прошло три или четыре часа. Телефонный звонок разбудил усталых супругов.

– Мисс Ли Фокс, нужно срочно подъехать к Чан Сону. Он резко выбежал из кафе и уехал к себе

– Хённи просыпайся, с Чаном что – то не так.

– Что произошло? – не очень понимая, сразу что случилось, он поднялся с дивана.

– Звонили из охраны, Чан уехал к себе в каком – то взвинченном состоянии, а должен был ехать к нам.

– Поехали – Хён на ходу надевал куртку, взял ключи. – Мама с детьми, поехали со мной Лина.

Домчались очень быстро. Двери были даже не заперты. Сан Хён вытащил пистолет. Они вошли в тёмное помещение. Среди тишины послышались стоны. Сан Хён включил свет. Стоны слышались и из гостиной. Войдя туда супруги увидели Чана лежавшего на полу и корчившегося от боли.

– Чан что с тобой? – рядом валялись таблетки

– Хён… – он хрипел – Спасите меня, я не хочу умирать… – из носа и рта Чана пошла кровь. Лина вызвала скорую

– Хённи держи воду, наклони его лицом вниз. Чан давай пей – но парень не мог сделать даже одного глотка. Кровь не переставала идти. Ни салфетки, ни что другое не могли сдерживать этот кошмар. Он стонал, тяжело дышал.

– Я не хотел жить, но мне так больно… так больно… – айдол потерял сознание…

20. Дело пахнет жареным

Чана, который уже практически не дышал привезли в больницу.

– В реанимацию его! Срочно! – пока врачи разбирались с полумертвым мембером, Сан Хён набрал номер Су Хэ

– Су Хэ что случилось у вас с Чаном?

– Привет Сан Хён. Мы расстались. Он сейчас не в самом лучшем положении и это бросает тень и на мою репутацию.

– «Ты с ума сошла! Он попытался покончить с собой! Не уж-то нельзя было его поддержать? Су Хэ – это предательство… – Хён отключил телефон. – Он из-за этой куклы! В это время врачи подошли к супругам.

– Чан будет жить?

– Да, но он выпил какую-то гремучую смесь. Намешал туда сердечных таблеток с марганцем, ещё с чем-то и кислотой. Хотел быстро уйти из жизни. Умереть не умер, а вот ожог гортани, пищевода и желудка себе обеспечил! И откуда вы такие берётесь… Говорить ему теперь будет проблематично. Питание возможно только через зонд

– Какие прогнозы?

– Плохие. Если сам нормально дышать не сможет, то придется делать трахеотомию. Пожизненную.

– Не нужно, я могу забрать его и перевезти в Европу, чтобы избежать таких последствий. Он айдол. Этого нельзя допускать.

– Ну со сценой ему придется попрощаться. Говорить он вряд ли сможет. Перевозите, если сможете. – Лина отошла от Сан Хёна.

– Ты куда?

– Позвоню и сообщу всё доктору Хёрту. Забираем Чана и перевозим в Европу – У него же подписка о невыезде

– У него экстренная ситуация. И более того, нужно написать заявление по поводу того, что его намерено довели до самоубийства.

– Он, живой!

– Да, но попытка была. Лина сообщила о происшествии доктору Хёрту. – Завтра перевозим, я договорюсь. Идём к Чарли.

– Сан Хён и Лина вошли в палату к лежащему под капельницами мемберу

– Братишка, ты что сделал, зачем, родной?

– Я вам всем сейчас обуза – прохрипел измученный парень. – Мне лучше было умереть.

– Эх Чан. Ты только себя изуродовал. Ну к чему всё это, а? Я же сказал тебе, что мы всё решим, а на девчонку обращать внимание… Ты айдол, любую помани – прибежит

– Мне так больно… она меня бросила… – айдол заплакал – Меня посадят… я никому не нужен буду

– Эй прекрати тут чушь говорить! Ты нам нужен!

– Да всем нам! – в палату вошёл Ли Вон – Живой – это главное. Хёрт починит тебя. Опять наши вокалисты ему работу подбросили – Ли Вон подошёл к кровати. За ним и все остальные.

– Ну Чан! Мы тебя все любим! Ты не один, не делай так больше никогда! Потерять тебя – это хуже всего! – они по очереди обнимали своего мембера. Ребята провели со своим другом практически всю ночь. А на следующий день больного айдола перевезли в Амстердам.

Прошло две недели. Айдолы летали к своим Трейни. Чану сделали сложную операцию и он уже вполне хорошо себя чувствовал, но петь пока не мог. Встречный иск поданный в ответ на дело Чана поднял очень много шума. В светской прессе, теперь муссировали тему произошедшего изо дня в день, добавляя всё больше и больше самых разнообразных подробностей. Startus затаскали по следователям. То одна, то другая сторона пыталась выяснить новые подробности. Конфликт между двумя компаниями перешёл в открытую фазу. Ребята ходили на интервью. Им приходилось по сотому разу объяснять людям одно и тоже. Чан не выступал сейчас со своими коллегами. Он недавно вышел из больницы и был не в состоянии переносить такое моральное давление, которое с публичной оглаской стало только сильнее. К этому времени из больницы выписали и Вун Бёна. Ханна очень хорошо ухаживала за ним и похоже что Бён проникся к ней искренней симпатией. Теперь к общему делу, добавились ещё и факты рассказанные Вун Бёном, видео на котором был заснят умирающий Лин Хо, заявление о покушении на Сан Хёна и заявление по делу Чана. В конце концов адвокат той девушки, которая написала заявление на Чана вдруг предложила встретиться. Мистер Смит вылетел в Корею вместе с Мистером Уольсом. Вернувшись обратно Уольс вызвал к себе и Сан Хёна и Чана и Вун Бёна. С ними приехал и мистер Смит.

– Ну господа айдолы, девушка оказалась подосланной YDJL Entertainment. Сейчас их сторона предлагает нам сойтись по мировой

– С какой это стати? Они будут портить нам жизнь, а мы с ними должны идти на какой-то договор? – Сан Хён обнял ребят. – Мучения этих парней будут обесценены и выброшены на помойку. Их нервы, здоровье им никто не возвратит. В случае с Бёном, ему уже никто не вернёт его прошлую жизнь. Из-за них он вынужден теперь всю оставшуюся жизнь жить непонятно под каким именем и долго ещё лечиться. Чану придется всем доказывать, что он не преступник. Нет и ещё раз нет! Никакого мирового договора! – Уольс немного опешил.

– Вы понимаете чем это всё может закончится? Они заберут заявление на Чана в любом случае сейчас, но ведь дальше что с вами может случиться?

– Мистер Уольс, мы написали много заявлений на YDJL. Думаю, что есть смысл довести дело до конца – с этими словами айдол поклонился и пошёл к выходу. За ним ушли Чан Сон и Вун Бён.

– Вот сумасшедший. Мистер Смит ну хоть Вы ему объясните, что это плохо ему выйдет!

– Мистер Уольс, я защищаю права и волю своих клиентов и давить на них не буду. Если их желание состоит в том, чтобы довести дело до его логического завершения и добиться справедливости, то я буду всегда на их стороне. Я честно служу Фемиде, чего и Вам желаю. Прошу меня простить. Мне пора.

21. У жизни своё чувство юмора

Самое сложное для Чана было научиться жить после операции на связках. Судебные противостояния ещё продолжались, но запрет на выезд с него сняли. Поэтому он оставался в Амстердаме. Сейчас Startus ездили вшестером, без него. Мембер сам отказался от гастролей. Он был подавлен морально и боялся лишних вопросов на интервью. К тому же ему полагался голосовой покой в течении почти трёх месяцев. Он попросил Сан Хёна и Лину пока дать ему отгул. Они не стали отказывать парню в этом. Видно было, что он просто не может выйти на сцену. Лина вышла на работу в офис и разрывалась между детьми и айдолами. Не смотря на то, что у неё были няни, всё же детям требовалось внимание мамы. Да и дочку она ещё кормила сама. Чан летал в Сеул, проводил занятия с Трейни. Они его очень любили, поскольку Чан был мягкий и никогда не кричал. Когда ребята делали перерыв и прилетали домой, они обязательно встречались все вместе, репетировали, но потом ребята разъезжались по домам или по своим делам. Чан чувствовал себя лишним, хотя его часто все приглашали к себе и искренне радовались когда он приходил.

Однажды когда Startus закончили репетицию и в офисе остался только Сан Хён, Чан решился на разговор с ним.

– Хённи можно тебя задержать?

– Конечно. Как твой голос?

– Да нормально, но восстановить весь диапазон пока не представляется возможным. Хён я хочу уйти из Startus – Сан Хён изумлённо посмотрел на Чана

– Что случилось Чан? Ты ведь сейчас не работаешь?

– Я хочу совсем уйти со сцены. Навсегда… Я видимо не смогу больше петь, не вижу для себя смысла. Я сам во всём виноват – мембер отвернулся. Губы его тряслись и он заплакал.

– Так Чан давай-ка успокаивался родной, так проблемы не решаются. Скажи ты действительно хочешь просто завершить карьеру или ты из-за голоса?

– Я хочу завершить карьеру из-за голоса… врачи сказали, что не восстановится ничего. Марганец дал сильный ожог… – ох бедный Чан. Он совсем за это время перестал быть похож сам на себя.

– Давай вот как сделаем, поехали опять к доктору Хёрту. Попробуем предпринять ещё одну попытку восстановления. Если ничего не получится – тогда ты официально завершишь карьеру айдола. Сделаем большой концерт и ты красиво уйдёшь со сцены, но давай попытаемся ещё раз. Хорошо? Скажи честно, только честно, ты хочешь ещё продолжить выступать?

– Да… очень, но не могу. Для меня это вся жизнь. Я очень люблю петь, люблю Юни, вас всех люблю…

– Тогда давай попытаемся ещё раз, у тебя удивительный тембр и огромный диапазон. Давай приложим все усилия, чтобы ты снова вышел на сцену. Юни тебя очень ждут, чтобы ты не спел и как бы ты не спел. Они всё понимают. Вот смотри – Хён достал телефон, включил на нём видео, на котором поклонники кричали, как они любят Чана и желали ему скорого выздоровления. Чан заплакал ещё больше. Сан Хён обнял мембера.

– Давай выплакивай всё, что накопилось, иначе съешь себя изнутри. Всё получится Чан, вот увидишь – айдол крепко обнял друга и держал его так пока тот не успокоился.

– Спасибо Хённи, ты вообще необычный. Жить после того, что с тобой случилось… Ты не потерял вкуса к этой жизни

– Конечно не потерял. Хотя скажу тебе, что я резал себе руки, не хотел жить совсем.

– Ты? – мембер изумленно посмотрел на Сан Хёна.

– Да Чан. Моя жизнь, мои поступки, мои действия – это сплошной набор глупости и маразма, с которым мне помогает справляться Лина. Однако в тот момент, когда она привезла меня сюда, после того, как я для всех ушёл, мне было морально очень погано. Потом я всегда её любил, а она тогда не воспринимала меня никак. Мне показалось что это точка всей моей жизни и я попросту вскрыл себе вены. Ничего лучше не нашёл. Не хотел бороться больше. Лина пришла тогда. Она что-то забыла и к моей удаче вернулась. Я помню как она меня тогда трясла, ругала, но не ушла, не бросила. Хотя я тогда вел себя чёрт знает как. И второй раз. Я же не раз выкидывал такие фокусы. Чем только думал, так изводить её нервы

– А что ты ещё сделал?

– Узнал о смерти Пак Ли Чана и напился виски. Знал, что нельзя, но напился. Улетел в больницу. Чуть не умер от проблем с сердцем. И опять со мной была Лина. Только она всё делала и оставалась со мной как бы я себя не вёл, чтобы не делал. Все мои безумные поступки и действия она поддерживает и помогает их осуществить.

– А у меня нет такой девушки

– У тебя есть все мы и у тебя обязательно появится такой человечек, который будет всем твоим смыслом жизни. Не хорони себя раньше времени.

– Су Хэ ушла…

– Забудь её! Она не тот человек, который тебе нужен. Поверь у тебя будет такой человечек, просто давай пока бороться вместе. Поехали пока ко мне и больше не делай глупостей. Завтра приедем вместе на репетицию и в студию. Ты вокалист. Подскажешь. Сейчас у тебя нет голоса, но есть уши. Давай вливайся Чан, только не кисни. На следующий день перед репетицией Сан Хён с Линой и Чаном поехали в клинику к Доктору Хёрту.

– Проходите ребята – они сели на диван. Доктор Хёрт позвал секретаря. – Скажите доктору Харисон, что приехал мистер Сан Хён с супругой и с Мистером Пак Чан Соном. Через некоторое время в кабинет вошла очень симпатичная, невысокая молодая девушка – врач азиатской внешности. Ребята поклонились девушке, а доктор Хёрт представил их друг другу.

– Это доктор Анита Харисон. Она молодой специалист в области фониатрии. Я хочу, чтобы Вы, мистер Чан Сон проконсультировались именно у неё. – Девушка приветливо улыбнулась Чану.

– Пойдёмте со мной мистер Чан Сон – айдол испуганно посмотрел на всех, потом встал и очень неуверенно пошёл за доктором. Войдя в кабинет, она указала Чану на кресло. – Садитесь и расскажите, что произошло.

– Я сам виноват в своих проблемах. Мне сказали, Ваши коллеги, что у меня какой-то ожог связок. Я не могу петь.

– Скажите как это получилось?

– Я выпил раствор марганца с кислотой и ещё какими-то таблетками… не спрашивайте меня пожалуйста зачем я это сделал… – доктор улыбнулась

– Я не имею ни желания ни права лезть в Ваши личные моменты, мне нужна информация от Вас только для того, чтобы знать, как Вам помочь – она очень аккуратно проводила осмотр Чана. Просила потянуть ноту, взять её выше, ниже. Светила специальными лампами, осматривала гортань, связки. Прощупывала лимфоузлы. Наконец она закончила осмотр.

– У Вас прежде был срыв голоса, а этот ожог просто спровоцировал сильную гиперемию слизистой и паралич левой связки. Операцию Вам сделали, но сейчас требуется реабилитация. Ну и узлы. Вам следует их удалить. Голос восстановится, если Вы будете соблюдать всё, что я Вам напишу. Сейчас вот – она протянула Чану стакан с лекарством. – Выпейте это и подышите ингалятором. Завтра приедете ко мне снова. Мы повторим с Вами все сегодняшние процедуры, а через пять дней добавим комплекс уколов. И пожалуйста соблюдайте голосовой покой и не нервничайте. Пейте больше тёплых жидкостей – мембер хотел поблагодарить доктора, но она приложила палец к губам – Тихо! Молчите. Сейчас после процедур в особенности. Не нужно напрягать связки – Чан поклонился и вышел.

Прошло несколько дней. Чану регулярно делали лечебные процедуры и он уже больше не сипел. Его голос стал звучать как прежде, только петь пока ему не разрешалось.

В один из дней, после таких процедур он вышел из клиники, чтобы постоять. Айдол так передышал ингалятором, что у него кружилась голова, но как сказала молодая доктор, это нормально, нужно просто немного побыть на воздухе. Светило яркое солнце и Чан сел на скамью закрыв глаза. Он вообще любил погреться на солнце, а тут ещё и голова кружилась. Облокотившись на спинку скамейки мембер отдыхал. Его окутывало какое-то состояние блаженства. Сквозь такой свой полу сон, Чан услышал ругань, шлепок, крик и всхлипывания. Он моментально вскочил на ноги и огляделся. Чуть в стороне довольно увесистый мужчина с яростью набросился на Аниту. Не долго думая, двумя прыжками айдол очутился возле агрессора и отвесил ему пару увесистых оплеух.

– Вы как с девушкой обращаетесь? А ну извиняйтесь перед ней!

– Какое твое дело узкоглазый? Ты шёл себе и иди. Это моя жена и она мне изменяет!

– Нет… нет это не правда. Мы полгода как развелись и не изменяла я ему – Анита стояла испуганно смотря на мужчину. Чан встал перед Анитой и закрыл её собой.

– Мне всё равно что у вас там было, а женщин бить не смейте! Вон отсюда! – мужчина полез было на парня, но тут подоспела охрана, которая увидела какую-то возню по камерам видео наблюдения. Они быстро растащили дерущихся и вызвали полицию. Те приехали очень быстро и конечно же забрали мужчину в отделение, а увидев Чана просто отдали ему честь. Анита стояла и вытирала салфетками лицо. Полиция с дебоширом уехала и они с мембером остались вдвоём около клиники.

– Салфетки закончились… – Чан молча протянул девушке чистый, новый, наглаженный, белый платок. – Спасибо Вам. Он бы прибил меня.

– Я провожу Вас.

– Да мне не удобно.

– Тогда поехали в ресторан, составьте мне компанию, я голоден и хочу есть. Я Вас приглашаю – он протянул девушке руку в белой перчатке. – Я не кусаюсь, не бойтесь!

– Вообще – то Вам нельзя разговаривать. Чан повернулся к Аните и посмотрел на неё таким взглядом, что ей стало не по себе.

– Сейчас, за пределами клиники Вы девушка, а не врач. Мы идём или…?

– Идём, я тоже хочу есть. Они приехали в один из дорогих ресторанов Амстердама.

– Выбирайте всё, что захотите. Это всё вкусно

– Но это же дорого!

– Просто выбирайте и всё или хотите я сам закажу – девушка явно смущалась, а айдол заказал самые вкусные блюда. Он молчал. Молчал потому, что ему запретили говорить и потому, что Анита была очень расстроена произошедшим.

– Вы простите меня, я ввязала Вас в свои проблемы. Я действительно не делала ничего противозаконного. Он мой бывший муж, но…

– Анита, мне всё равно, что там у Вас с ним было и кто он Вам. Вы мне нравитесь очень сильно, я буду идиотом сейчас если не скажу того, что хочу. Будьте моей девушкой! Я от Вас с первого дня голову потерял! – Анита которая в это время пила чай, поперхнулась. Чан подскочил к ней, постучал по спине – Ну вот, я опять что-то не то сморозил

– Нет всё то… Я просто хотела Вам ответить…

– Вы согласны?

– Да. Вы мне тоже очень понравились. Чан схватил Аниту за талию и крепко прижал к себе.

– Не отдам тебя никому… Я ведь узнал тебя. Больше не расстанусь с тобой. Только не скрывай теперь своего имени и не пропадай – они слились в долгих объятиях. Анита была той самой девушкой, с которой несколько лет назад их так жестоко развели в SVOL.