Текст книги "Айдолы"

35. Затишье перед бурей

Уикенд на природе разбавил своим звонком Джек.

– Брат привет! Я прилетел сегодня, закончил тур. Встретимся? – Сан Хён вопросительно посмотрел на Лину. Она одобрительно кивнула.

– Давай Джекки, мы с Линой сбежали на природу. Подкатывай к нам

– Хён я не один, я с Ли Кён

– Ты встречаешься со своим менеджером?

– Нет, мы с ней расписались

– У Джек, да ты остепенился наконец! – мембер зашёлся смехом. —Приезжайте вместе, отдохнём, поболтаем – Сан Хён выключил телефон.

– Дорогая ты прямо Афродита у меня – Лина недоумевающие посмотрела на супруга.

– Что такое?

– Джек и Ли Кён расписались. Ты ведь взяла её к нему менеджером два года назад и видимо нашла нашему разгильдяю жену. Они скоро приедут.

– О это прекрасные новости! Теперь Джек перестанет спаивать врачей и айдолов ради веселья. Через два часа новоиспечённые супруги Ян приехали к супругам Ли Фокс. Джек вытащил два ящика разных напитков и несколько килограммов мяса.

– А ты говоришь он прекратил спаивать… Джек я ведь не пью спиртное! – улыбающийся парень подошёл к Хёну.

– Это не спиртное брат, это газировка. Я больше не пью ничего, кроме неё

– Джек я тебя не узнаю

– Кён не любит мои привычки, мне пришлось завязать – с этими словами Джек взял большую бутылку Кока-Колы и практически залпом выпил четверть бутылки. Развалился на зелёной траве. – Хорошо… – он отхлебнул ещё половину от половины.

– Джекки ты не лопнешь? – Сан Хён приземлился рядом. – Ты что всю бутылку практически один выпил?

– Я очень устал Хён. Четыре месяца в туре Ли Кён тоже. Мы когда были во Франции, решили узаконить свои отношения. Всё же мы уже два года вместе и скрывались… Надоело… Ты прости что не сказал тебе сразу, мы столько не виделись

– Джек… ты взрослый человек. Вы сами вольны решать, что делать, а что нет, это ваша жизнь. Как тур? Не жалеешь, что теперь работаешь с нами параллельно AIS TWO?

– Да ты что? Разве можно об этом жалеть? Я успеваю. AIS TWO всё равно сейчас в армии. Я уже вернулся, что мне ещё делать? Да и материал идёт хорошо. Так что ты мне второе дыхание дал. – братья лежали на траве. Их разморило. Ли Кён и Лина щебетали, хлопоча над импровизированным столом.

– Ой Лина, я даже представить себе не могла, как много на вас свалилось, неужели То Кан никогда не оставит Сан Хёна?

– Не знаю Кён. Мне это новость как молотком по голове, я боюсь, что теперь у нас опять будет беспокойное время. Я через два дня с детьми и Оммой улетаю в Амстердам, а Хённи прилетит туда через неделю. Нам нужно запустить в новый тур мюзикл, они же находятся в Европе. Мне так страшно оставлять его одного тут, хоть он и с ребятами. Не спокойно мне…

– Я могу чем-то помочь? Ведь Джек тоже в этом мюзикле?

– О да Ли Кён, но мне не очень удобно просить тебя, ты и так загружена

– Я могу. Мне не сложно. Кроме Джека у меня никого нет в работе. Если хочешь, то я полечу с ними в тур.

– Это прекрасная идея – девушки подошли к ребятам. Айдолы спали, а около них было три пустых бутылки из под газировки. – Это что такое? Они мешали это с алкоголем? – Лина в недоумении смотрела на спящих парней.

– Лина не беспокойся, это всего лишь газировка. Джек больше не пьёт спиртное

– Я уже испугалась, что они намешали всё в одно… Мы их не добудимся сейчас – девушки хотели растрясти своих сонных супругов, но айдолы синхронно схватили возлюбленных и повалили их на землю.

– Мы еду приготовили, сейчас…

– После, после девочки, сейчас купаться с нами в обнимку – они вскочили на ноги, схватили своих жён и плюхнулись с ними в воду прямо в одежде.

– Ай, ай, ай… Девушки подняли такой визг, что зазвенело в ушах. – Мы же все мокрые теперь и брюки и футболки

– Ничего, переоденьтесь потом. Жарко же! Да и вот ещё что. Ли Вон вбросил наш совместный с Джеком клип на новый сингл в сеть. Всё чаты теперь висят

– Что он творит?…

– Vois завис, он не выдержал такого напряжения

– Бедные техники… – с Джека вода текла ручьями. Снимая мокрую обувь он попытался зайти в их социальную сеть. Vois не отвечал. – Ууу… Ли Вон сломал интернет. Конечно он же там впервые разделся по пояс… Юни наверное одурели от восторга. Сан Хён бросил телефон прямо на подстилку. – Джек брось это, Vois завис до вечера. Это же сенсация для них…! Идём купаться. Девочки вот уже переоделись. Мы сорвали очередную вкусную плюшку. Считай Дэсан наш! – ребята снова с разгону запрыгнули в воду и поплыли на перегонки. Ли Кён и Лина смотрели на то, как два довольно взрослых мужчины бесятся в реке как дети.

– Это неисправимо, мне кажется они и в сто лет будут вести себя как маленькие… День клонился к закату, весёлая компания собиралась спать. Парочки расползались по кемпингам и оттуда ещё долго слышалась возня.

Через два дня Лина с детьми, мамой и Ли Кён улетели в Амстердам. Нужно было подготовить весь состав к большому туру. Что-то ныло на душе у Лины, ей казалось неправильным решение Сан Хёна прилететь только через неделю после неё, но супруг был весел и считал, что сейчас самое время остаться в Сеуле и походить по интервью, тем более, что новый сингл уже рвал интернет. Юни бесновались от восторга и обсуждали в самых ярких выражениях оголенный торс Ли Вона. Уж от кого, но от него такого ожидать было не возможно. Пресса приглашала Startus с Джеком то на один эфир, то на другой. В конце концов Джек тоже улетел в Амстердам, а оттуда выехал в тур с их мюзиклом. Мемберы Startus ещё почти неделю продолжали посещать разные телеканалы и радиостанции. Сан Хён задержался в Сеуле больше чем на обещанную неделю. Наконец он позвонил Лине сообщить о том, что на следующий день будет с семьёй.

– Я вылетаю завтра утром, моя родная. Вечером смогу наконец тебя обнять.

– Я тоже соскучилась по тебе. Мне не спокойно…

– Всё будет хорошо, я скоро прилечу и ребята тоже. Люблю тебя – это был тот крайний звонок, который она будет переслушивать ещё четыре месяца подряд…

Сан Хён приехал в аэропорт. До самолёта оставалось ещё два часа. Мембер спустился в кафе, выпить утренний кофе.

– Уильям Ли Фокс, пройдёмте с нами. Вы задержаны – чья-то крепкая рука взяла айдола за плечо. Он повернулся к человеку, который его держал

– Кто Вы и за что Вы меня задерживаете? – мужчина показал корку следственного отдела.

– Поехали. В отделении Вам всё объяснят.

36. Игра с законом

Надрывающейся телефон разбудил Ли Вона.

– Господин Ли Вон Вам следует сегодня подъехать в центральный, следственный отдел Сеула – сонный айдол вообще не понял, что произошло. – Какой следственный отдел? Что случилось?

– Мы вызываем Вас как свидетеля, по делу Уильяма Ли Фокса. Он задержан сегодня в аэропорту и доставлен к нам в отдел.

– Чего? Кто его задержал?

– Вот придёте и всё узнаете и просьба не опаздывать!

– Это не просьба – это требование… – Ли Вон набрал номер Лины. В трубке были длинные гудки. Телефон Сан Хёна вообще не отвечал. – «Как и где они его задержали?…Он же должен быть улететь а Амстердам… – снова зазвонил телефон. На этот раз это был Мистер Смит.

– Мистер Ли Вон нам всем нужно срочно приехать к следователям. Сейчас я встречу в аэропорту мистера Уольса и мы все вместе едем туда

– Здравствуйте мистер Смит, я знаю уже. Как это получилось? За что Хёна задержали? И что с Линой?

– Лина уже прилетела в Сеул. Остальное расскажу при встрече. В час дня мы все собираемся в офисе. Ли Вон посмотрел на часы, доходило половина девятого. Ари подошла к Ли Вону

– Что случилось?

– Ари, задержали Хёна. В общем я понимаю, за что и почему

– Я могу чем-то помочь?

– Да Ари, поработай сегодня за меня в студии с нашим молодняком и будь на телефоне, дело серьёзное. Могут понадобиться твои показания – девушка испуганно посмотрела на Ли Вона.

– Ты боишься что-ли?

– Да, немного. За тебя…

– Чего?

– Ничего. Я так… Ли Вон усмехнулся.

– Ты это серьезно? Два года мы с тобой живём под одной крышей. Разве я давал повод за меня волноваться? – Ари развернулась и хотела уйти в другую комнату, но молодой красавец её остановил. – Ари не обижайся на меня, я действительно не пара тебе

– А почему ты решаешь за меня?…

– Уууу… Я не думал, что у тебя ко мне так серьезно

– Можно я пойду оденусь, ведь мне ещё сегодня работать целый день. Не хочу опоздать – она побежала на второй этаж, Ли Вон быстро поднялся за ней.

– Ари! – девушка закрыла дверь перед его лицом. Айдол резко нажал ручку и вошёл к ней. Ари сидела на кровати обняв свои коленки и обиженно всхлипывала.

– Послушай, не нужно так. Ну я же музыкант, зануда… Не умею ни поговорить, ничего – он развернул к себе её лицо и вдруг понял, что тоже не ровно дышит к этой миниатюрной девочке.

– Я тебе так противна, что ты за два года даже не дотронулся до меня ни разу…?

– Я сейчас хочу до тебя дотронуться… Просто я не умею

– Чего не умеешь?

– Ну это всё, мне как-то давно девчонка одна сказала, что я не умею любить, ну не романтик я что – ли… Не оттолкнешь меня?

– Нет… – Ли Вон аккуратно расстегнул на ней кофту. Её беленькие плечи обнажились из под падающей на пол одежды. Она закрыла глаза.

– Тебе не приятно что-то?

– У меня просто не было ещё никогда

– Ты серьёзно? – она одобрительно качнула головой.

– Я тебя ждала – Ли Вон немного опешил.

– Я буду нежен с тобой, Ари, но если ты не хочешь, то..

– Я хочу, но я хочу чтобы всё серьёзно

– Я не брошу тебя Ари – он обнял девушку за талию. – У нас есть два часа друг для друга…

Ари было двадцать два года, из которых они прожили два года у Ли Вона дома… как соседи. Он совершенно не замечал её, точнее они работали вместе, но как девушка она абсолютно не привлекала его. У них было одиннадцать лет разницы и она казалась мемберу маленьким ребёнком. К тому же Ари сама не проявляла никакого внешнего интереса к Ли Вону. Просто жила у него. Готовила еду, работала с ним в студии, ловила каждое его слово, замечание по поводу своих музыкальных произведений. Он вырастил из неё хорошего саунд продюсера. Они могли молча часами пропадать в студии звукозаписи и уже написали по два альбома молодым группам, которые собрали вместе со Startus. В тоже время Ли Вон мог спокойно поехать, развлечься с опытными девицами в клуб. Фанатки бросались ему на шею, готовы были стянуть с себя всё, чтобы привлечь его внимание. Он был довольно циничен с женщинами. Они представляли для него эдакий, расходный материал. Все кроме Лины. Но она была просто его хорошим другом, И её он ценил за необычность, преданность и острый ум. К тому же Лина была супруга его друга и тут уж автоматически не рассматривалось никаких отношений. А Ари была незаметна до сегодняшнего дня. Теперь он смотрел на неё и понимал, что рядом всегда был такой бриллиант, которого он не замечал. Он заботился о ней как о ребёнке, но она была больше чем маленькая девочка. Ари оказалась очень глубокой, замкнутой и такой же одинокой, как и сам Ли Вон. Он очень аккуратно откинул её длинные, черные волосы. Провел рукой по шее и плечам.

– Ари… какая ты красивая, почему я раньше не замечал этого. Она была неопытна, но искренняя и при этом совершенно непонятна на столько, что любая опытная женщина меркла на её фоне.

Он нежно её обнимал, гладил, закапывался лицом в её копну черных волос, а она прижималась к нему крепче и крепче тихонько вздыхая и постанывая. Странно было и то, что в такой шоковый день Ли Вон наконец понял, что она, это и есть та единственная и неповторимая, с которой он хочет прожить всю свою жизнь. Ни один из них не понял как всё это произошло. На какой-то момент понимание происходящего вылетело из их сознания и лишь когда будильник по своему обычаю оповестил, что уже четверть одиннадцатого, это самое сознание вернулась обратно. Айдол выключил будильник.

– Как ты? Я не сделал ничего неправильного?

– Нет… Ты обалденный!

– Прости Ари… Я не знаю как это получилось. Такого больше не… – она закрыла ему рукой рот.

– Пусть повторяется, мы ведь всё равно всегда вместе.

– А если ты вдруг забеременеешь после всего этого?

– А ты не хочешь?

– Я не думал над этим вопросом

– Если так случиться, то я буду счастлива, а ты уж сам решишь нужно это тебе или нет.

– Ты думаешь я тебя брошу в таком положении?

– Нет, но без любви, семьи быть не может, поэтому я и сама навязываться не стану – она встала с кровати, накинув на себя кофточку. Ли Вон схватил её и повалил обратно.

– Да как же без любви! У меня голову снесло от тебя! Я теперь вообще не представляю, как я раньше жил один, ты что?! Я очень тебя люблю! Но я действительно не смогу сделать твою жизнь интересной

– Ты уже это сделал. Я бы не стала жить тут если бы мне было плохо. Ты же многому меня научил Ли Вон! Одни твои бит сессии что стоят! Я никогда раньше не думала, что ритмическая часть трека может быть такой интересной в создании.

– Ой ты мне полностью все шаблоны сломала. Какая бит сессия? Я о нас с тобой!

– А музыка и есть мы с тобой.

– Да уж, и семплы сегодня были очень необычные. Я бы ещё хотел заняться с тобой таким саунд дизайном, но времени нет. Сейчас нужно к следователю ехать. Чувствую там такие ударные будут с шумовыми эффектами, что компрессия понадобится очень жёсткая….

Ребята подъехали в офис без опозданий, но все мемберы были уже там. Ощущение романтизма сразу испарилось. Мистер Смит и мистер Уольс приехали последними и сразу же стали объяснять, что случилось.

– YDJL Entertainment завели уголовное дело на Сан Хёна. Он дал объяснительные местным следователям, но они решили его арестовать, так как в заявлении господ из YDJL, четко было сказано о преднамеренном убийстве То Кана и убийстве того парня, которому он при самообороне сломал шею – Джун вскипел

– А то, что Хён столько раз был практически в могиле, это не учитывается?

– Это учитывается нами и для этого мы с Уольсом сюда и приехали. Но нужно понимать, что у Хёна двойные документы и хоть всё законно, но они сейчас пытаются клонить это как подлог. Он сейчас находится на территории Кореи, но если Вы всё знаете, то Сан Хён в настоящее время не имеет Корейского гражданства. Только вид на жительство. И тут, при таких обстоятельствах, всё может трактоваться не в его пользу. Мы возбуждаем сейчас дела непосредственно против определенных физических лиц. Мы уже были сегодня в следственном отделе. К Сан Хёну никого не допускают. Через месяц будет суд – Уольс ещё раз обговорил со всеми кто, что и как будет говорить в следственном отделе Сеула. – Бон Хва сейчас у нас и они требуют его выдачи. Думаю для этого они арестовали Сан Хёна. Главное чтобы он не сломался. Всё же это не курорт.

В день суда в помещение следственного отдела вошла огромная, дружная компания. К ребятам присоединился доктор Хёрт. Он никогда не бросал друзей в беде и сейчас, оставив все дела, прилетел к ним на помощь со всеми медицинскими заключениями. В зал ввели Сан Хёна, на нем были наручники. Он был как всегда спокоен. Не дёргался, не спорил увидев своих друзей – приветливо улыбнулся. Он хотел что-то сказать, но прокурор запретил всякое общение. К нему подошла Лина.

– Посторонние отойдите! Тут вмешался Мистер Смит.

– Эта девушка не посторонняя, она его жена. И пожалуйста снимите с моего подзащитного наручники! Он же айдол, а не преступник какой-нибудь. Сегодня тут должно состояться предварительное слушание по этому липовому делу.

– Хённи как ты? – он взял её руку и поцеловал.

– Родная моя, всё хорошо… Я в порядке – заседание объявили открытым. В зале появились Хо Иль и Шин Хон. Прокурор передал судье свои бумаги, а мистер Смит – свои. Она долго всё смотрела, изучала. Потом повернулась к Сан Хёну.

– Вы действительно сымитировали собственную смерть чтобы уйти от ответственности?

– Нет. Я хотел уйти из жизни, но промахнулся с нужной дозировкой препарата

– Да, но ведь потом Вас вывезли из Кореи?

– Да, тут бы меня просто отправили бы в рабство. Я от этого и хотел уйти. Не видел выхода. Попытался отравиться, меня спасли – Хо Иль вскочил с места. – Да что ты врешь? Ты же вывел деньги со счета SVOL!

– Нет, я не выводил никаких денег. Я получил фирму по завещанию от Господина Пак Ли Чана, откуда я знал, что эти финансы не такие, как должны быть.

– Господин Сан Хён, а подтверждение этому есть?

– Разумеется. У моего адвоката мистера Смита и моего следователя, мистера Уольса – бумаги тут час же оказались на столе у судьи.

– А как Вы объясните попытку убийства господина Иль То Кана, похищение собственных коллег и смерть мистера Фальцофика? Он вроде поляк? – Сан Хён рассмеялся.

– Какое покушение на То Кана? Он хотел убить мою жену, которая была беременна, на тот момент. Угрожал ей ножом, заставлял меня прыгнуть с крыши. Я выбил у него нож, но То Кан замахнулся на меня и я просто увернулся от удара. Я что, должен был ждать, пока он меня убьёт что-ли? Я увернулся, а он не удержался и вылетел с крыши. Что касается похищения коллег. Они тут присутствуют. Спросите их сами куда и зачем их вёз То Кан. Я их забрал у него, чтобы их не изувечили. Случай с Фальцофиком, это вообще было покушение на меня и самооборона с моей стороны. Ваша честь на меня за всю мою жизнь было совершено шесть покушений и пара из них была более менее удачными. Ко всему этому меня хотели сделать куклой для развлечения пожизненно. Я и так ездил на эскорт по вине То Кана. Весьма не приятная такая работа. Я не хочу продолжения всех этих безобразий. Деньги, которые были и есть на счетах моей компании относятся только к этой компании, я плачу налоги и честно работаю, не торгую ни своими коллегами ни своими подчинёнными. Мне приходится скрывать свою личность по двум причинам. Первая я не смогу всё это объяснить трём миллиардам поклонников. Второе это собственная безопасность и безопасность моей семьи. Что касается документов на другое имя и другое гражданство. Так они были ещё до того как я попытался свести счёты с жизнью – он замолчал.

– А почему Вы раньше не заявляли о том, что на Вас покушаются?

– Заявлял, и не только я. А по поводу эскорта, не говорил, потому что вначале не было доказательств и я боялся оставить коллег без работы, а потом я просто не успел. Меня вообще заставляли работать с неоперабельный пороком сердца. Я просил отгулы. Не давали

– У Вас ещё были попытки самоубийства? На вашем запястье при осмотре зафиксирован шрам.

– Да были, но это своя личная придурь – судья удалилась для вынесения предварительного приговора. Через некоторое время она вошла.

– Учитывая все материалы дела, недоизученность многих фактов, а так же признания самого обвиняемого в попытках самоубийства, признания себя живым после смерти, суд постановил: – «Оставить меру пресечения содержания обвиняемого под стражей, но изменить её на меру содержания в Психиатрической больнице, для проведения дальнейшей экспертизы, без применения каких либо лечебных процедур. Личность обвиняемого оставить в полной секретности, до вынесения окончательного приговора. Меру пресечения оставить в силе до следующего судебного заседания. Суд объявляется закрытым». – Все посмотрели на Хёна. Он молча протянул руки, на которые ему вновь надели наручники. Лицо было измученным, но не запуганным. Лина подошла к нему.

– Дайте мне его обнять, пожалуйста. Как людей Вас прошу!. – конвоиры отошли. Лина обняла супруга – Хённи что же теперь будет… Тебя убьют там – он взял её лицо двумя руками, вытер слёзы.

– Не убьют, меня не посадят. Всё будет хорошо, я люблю тебя – он поцеловал её.

– Идёмте. Мы и так рискуем увольнением.

– Спасибо – конвоир аккуратно взял айдола под руку.

– Да всё мы понимаем, это просто наша работа.

37. Психиатрическое наказание

– Ну гаденыш доигрался! Теперь тебе там не жить – Хо Иль тихо злорадствовал когда Сан Хёна выводил из зала суда.

– Не дождетесь господин Хо Иль – Хён улыбнулся своей лучезарной улыбкой. – Я Вам тоже желаю счастья!

– Господин Сан Хён, пожалуйста идёмте! Ну влетит же нам! Ли Вон стоявший рядом подошёл к Хо Илю.

– Господин бывший директор, Вы угрожаете человеку прямо в зале суда, хоть бы вышли!

– А ты забыл кто тебя с Джуном от начальства отмазывал? Это твоё уважение?

– Я не уважаю предателей и учтите, всегда есть тот у кого имеется диктофон.

– Что ты сказал? – но Ли Вон уже вышел из зала суда вместе со своими коллегами. Хорошо, что Startus официально ушли на полугодовой перерыв, хоть сейчас они могут не афишировать весь творящийся кошмар. Но какой выйдет из психиатрической клиники Сан Хён и выйдет ли он вообще, вот этот вопрос больше всего волновал всю их компанию, в частности его коллег по группе и Лину. Мембера не возили в автозаке, его усадили в обыкновенную машину, с двумя конвоирами. Привезли в медицинское учреждение и заперли в изолированной палате. К нему не приходили посетители, у него забрали телефон. Всё что разрешили айдолу – это книги в неограниченном количестве. На окнах были решётки, а сама палата находилась на пятом этаже. Передачи сюда так же не разрешались. Персонал с ним разговаривал только по надобности и очень скудно. Всё удобства были в палате и она была очень чистая. Ещё одно исключение которое позволили именно ему – это своя одежда.

В больнице существовал очень неприятный порядок, свет в палатах выключать не разрешали. От этого у Сан Хёна очень болела голова. Начались проблемы со сном. Он старался занимать себя книгами и тем, что повторял всю танцевальную программу, дабы не забыть её напрочь. Он старался себя занимать, хоть чем-то, чтобы просто не сойти с ума. Так прошло три месяца, в полном молчании и изоляции. Его не били, не применяли к нему какие-то пыточные приёмы, его каждый день водили ко всяким специалистам, проводили какие-то тесты, снимали всякие показатели. Брали кровь, водили на допросы. Он отвечал одно и тоже. А что он мог сказать? Он говорил то, что знал. В конце концов закончились и эти допросы. Он остался совершенно один, потерял счёт дням. Мембер перестал подходить к окну, потому что там уже была осень, а изменений не было.

Однажды, когда он спал, его разбудил новый медицинский работник. Сан Хён открыл глаза.

– Мы куда-то идём? – медбрат снял маску. На него смотрел Ли Вон.

– Братишка, как ты сюда попал? – они крепко обнялись.

– Доктор Хёрт смог устроить по своим связям. Я независимый психиатр, тестировать тут тебя пришёл. Вот тебе письмо.

– От Лины?

– Да. Она знала, что я пойду к тебе, передала это. Прочитай и отдай мне. Если хочешь, напиши ей ответ – Хён взял письмо. Лина писала ему слова поддержки, писала, как подросли дети и о том, что она его ждёт и знает, что скоро они увидятся. Всё сдержано, но настолько тепло и дорого ему, что на глаза наворачивались слёзы. Он быстро написал Лине ответ.

– Возьми, обними её пожалуйста от меня. Сколько у нас времени?

– Час. Час мы можем с тобой говорить о чём хочешь, и вот что. Скоро суд Хён. Сейчас они могут на тебя начать давить. Вот тебе пакет, разберёшься. Тут антидоты, сильные обезболивающие, кровоостанавливающие и жаропонижающие.

– Зачем мне это?

– Не будь наивным.

– Меня не трогают.

– Это пока. Сейчас они не нашли никаких улик против тебя. Более того, прокурор уже вообще не уверен в том что нужно было возбуждать это дело. Но Хо Иль и Шин Хон вложили огромные деньги, чтобы ты отсюда не вышел. А Смит и Уольс дошли до самого верха. На всякий случай я сделаю вот что – он вытащил телефон и сделал несколько фотографий Хёна. – Мало ли что они могут придумать.

– Я тебе безмерно благодарен Ли Вон. Я даже не стану спрашивать, как и почему именно ты пришёл. Я рад что ты смог это сделать. – не тактильный Ли Вон сам крепко обнимал друга.

– Держись. Я приду к тебе ещё.

– Скажи мне какое число и какой день? У меня нет ничего, чтобы ориентироваться. Я как граф Монте Кристо. Ещё только с ума не сошёл

– Эх ты! Узник замка Иф! Сегодня 21 ноября. Четверг. Запиши себе где-то и старайся следить за временем – друзья обнялись. Ли Вон натянул маску и вышел. Сан Хён лег обратно на кровать. В его голове крутились строчки из Лининого письма. Ох как бы ему хотелось сейчас обнять её. Казалось его заключению не будет ни конца ни края.

Ли Вон как в воду глядел, когда сказал, что скоро на него начнут давить. Прошло пару недель. Как – то утром к нему вошли двое санитаров. Молча взяли его за руки, надели смирительную рубашку. Хён понял, что сейчас начнутся проблемы. Его ввели в процедурный кабинет из которого он часто слышал крики.

– О Сан Хён или Уильям Ли Фокс? Кто ты а?

– Как Вам угодно будет…

– Ты мне дерзишь сейчас, да?

– Нет, я не думал даже – по лицу прилетел увесистый удар.

– Ты долго будешь корчить из себя невинную овечку? Надеешься тут отсидеться? – Хён помотал головой. От удара у него помутнело в глазах. – Ты не понимаешь за что тебе сейчас прилетело?

– Не пытаюсь даже думать об этом.

– Руки ему развяжите! – его привязали к железной койке. – Слушай парень, ты бы признался в том, что сделал?

– Я не понимаю о чём Вы говорите.

– Ну значит придется тебе пройти курс массажа – тело пробило дикой болью. Он сжал зубы, а через какое – то время отключился. Очнулся в палате, лёжа на кровати. Руки страшно болели. Он вспомнил о том, что ему передал Ли Вон. Нашёл обезболивающие и проглотил. Уснул. На следующий день его просто вытащили на улицу. На минуту там было всего чуть больше нуля. Он ещё не отошёл от вчерашних «процедур». Тут же его выгнали на дикий холод. Он провел на улице практически раздетый больше 12 часов. К нему никто не приходил. Вечером просто увели в палату. Ночью поднялась температура. И опять спасительный пакет Ли Вона пришёлся кстати. Два дня его не трогали, но когда за ним пришли в третий раз он не мог встать. Не мог открыть глаза, не мог говорить, потому, что горло болело и было тяжело дышать. Подошла медсестра.

– Господин Сан Хён, что у Вас болит? – он просто отмахнулся.

– «Самое лучше что Вы можете сейчас сделать – это уйти. Медсестра закрыла дверь на ключ.

– Господин Сан Хён повернитесь ко мне, я Ари. Скажите что болит, я сделаю всё. Сегодня я пришла – он повернулся.

– Ари? Да ничего, просто простудился немного

– Знаю я как Вы тут простудились – она положила руку на лоб – Ого, хороша простуда. Закатывайте рукав. Руки дрожали, он закатал рукав.

– Вас били?

– Нет – рука была в кровоподтеках. Ари сделала ему укол.

– Поспите. Завтра всё пройдёт. Это антибиотик вместе с жаропонижающим и болеутоляющим. Сегодня Вас немного может потрясти. Не пугайтесь это нормально. Потерпите ещё пару дней, послезавтра суд. Мы все Вас ждём. Вам дают воду?

– Да. Ари Вам не страшно сюда приходить?

– Страшно первый раз, а потом, когда понимаешь всю эту схему, то нет

– Вы часто бывали в таких заведениях?

– Да… Я потом расскажу. Сейчас Вам очень важно выспаться. Встретимся послезавтра.

Действительно ночью ему стало хуже, но утром айдол почувствовал облегчение. К нему зашли угрюмые санитары и принесли ещё одеяло. Он хотел встать, но ему молча указали на кровать. Один из санитаров протянул Хёну пакет и ушёл без объяснений. В пакете была новая одежда, парфюм и записка от Лины. Это был её почерк и её духи на записке. Она позаботилась даже тут, чтобы всё было новое.

– Лина… завтра увидимся родная моя… скучаю по тебе – айдол стоял у окна и смотрел на падающий снег.