Электронная библиотека » Василий Потто » » онлайн чтение - страница 136


  • Текст добавлен: 26 июня 2015, 18:56


Автор книги: Василий Потто


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 136 (всего у книги 211 страниц)

Шрифт:
- 100% +

По смерти Ваге Александр совершенно уничтожает в Армении царское достоинство, – и страна становится провинцией, управляемой македонскими сатрапами. Потеря независимости, тяжело отозвавшаяся на армянском народе, вызвала, однако, со стороны его попытки к сопротивлению. В этот момент на сцену армянской истории и выступает героическая личность Ардоата, искусного полководца последнего царя из рода Гайка.

Пока Арменией управлял кроткий и человеколюбивый Митрас, знамя восстания еще не поднималось в ней; но когда по смерти Александра царство его рушилось, когда управление Азией досталось Пердикасу и правителем Армении был назначен Неоптолем, принесший с собой в страну все ужасы тирании, Ардоат решился на подвиг освобождения отечества. Переодетый, он тайно объезжал области Армении, созывая всех, кто способен был стать на защиту родины; в лесах и в ущельях гор собирались к нему вооруженные дружины. И вот под его начальством образовалось сильное войско, о чем и не подозревал утопавший в разврате Неоптолем. Ардоат окружил дворец сатрапа, одолел македонскую стражу и послал сказать ему: «Армения не восстает против Македонии; она ополчилась только против тирании и несправедливости, которых не могут желать и сами властители Азии. Возврати нам счастье, которым мы пользовались при Митрасе, и любовью к народу исторгни из рук наших оружие».

Неоптолем, испуганный восстанием, бежал в Каппадокию. Разгневанный Пердикас послал в Армению полководца Евмена усмирить возмущение. Но умный Евмен не хотел прибегать к оружию и вступил с Ардоатом в переговоры, предлагая ему уважить верховный сан Неоптолема и принять его снова в Армению. «Сограждане твои, – писал он, – не постыдно могут покориться могуществу македонян. Прими Неоптолема с почестями, приличными его сану, – это не помешает тебе остаться героем».

«Слава героев, – отвечал Ардоат, – в правоте и миролюбии. Мы уважаем власть верховную. Пусть Неоптолем возвращается в Армению, но пусть он правит ею так, как того требует величие славы македонской».

Неоптолем вернулся, и Ардоат остался при нем начальником армянских войск.

Среди возникших затем смут и кровопролитий между полководцами Александра Великого, когда Антипатр, Кратер, Неоптолем, Евмен, Пердикка, Антигон и другие боролись между собой, Ардоат старался стоять в стороне, объявив торжественно, что не намерен вмешиваться в дела македонские. «Не пролью капли крови армянской, – сказал он, – за раздоры иноплеменников». Однако, уступая силе обстоятельств, по настоятельному вызову Антигона, он должен был отправить к нему часть своих войск и тем навлек на себя мщение Евмена.

Среди приближенных последнего был некто Оронт, сын знаменитого армянина, командовавшего при Неоптолеме армянской конницей. Оронт отличался военными способностями, обладал привлекательным умом и обольстительной наружностью. Он был как бы создан для интриг и происков. Ему поручил Евмен часть македонских войск, чтобы изгнать Ардоата и овладеть Арменией. Оронт, имевший на родине многочисленных приверженцев, вошел в Южную Армению и оттуда разослал воззвания, обещая награды и почести тем, кто примет его сторону. И скоро к его македонскому войску присоединилось двенадцать тысяч армян. Готова была возгореться междоусобная война. Ардоат, чтобы избежать ее, задумал победить своего противника хитростью и поручил преданному себе полководцу Меграму захватить Оронта. Мергам, под видом вражды к Ардоату и соблюдая всевозможную осторожность, чтобы не выдать себя, послал Оронту письмо, предлагая перейти на его сторону со всем своим войском. Оронт был очень обрадован, обещал награды, но от решительного ответа уклонился, опасаясь обмана. Меграм, чтобы сломить его недоверчивость, прибег к новой хитрости. Он захватил какого-то важного лазутчика, вероятно, им же самим подготовленного, и доставил его к Оронту. Тогда Оронт, убежденный наконец в преданности Меграма, принял его с большими почестями и совершенно на него положился. Меграм вкрался в такую доверенность к Оронту, что добился даже права свободно входить в шатер его и днем и ночью. И вот однажды, воспользовавшись благоприятным случаем, он опоил Оронта сонным порошком, одел его в платье простого воина и с несколькими своими приверженцами вынес его из шатра и увез к Ардоату.

Внезапное исчезновение Оронта внесло смуту и мятеж в его войска. Один из полководцев, Аспар, попытавшийся восстановить порядок, был убит, – и солдаты рассеялись. Между тем Оронт, привезенный в Армавир, был заточен в храм Орамазда, служивший всегда местом заключения для царственных узников; там ему объявили, однако, что жизни его не угрожает ни малейшая опасность. Пораженный великодушием Ардоата, Оронт, в присутствии волхвов, перед лицом бога Солнца, добровольно поклялся в верности Армении – и был освобожден.

Между тем верховным правителем Азии становится Антигон, успевший победить своих соперников. Он повсюду переменил наместников, казнил казавшихся ему подозрительными и, наконец, потребовал на суд к себе и Ардоата. Ардоат отвечал ему: «Я не вмешиваюсь в чужие дела, но не обязан никому отдавать отчета в том, как я защищаю свои области». Тогда Антигон двинул на Армению двух своих полководцев. Ардоат встретил их на границах своей земли и, отступая внутрь страны, искусно навел их на приготовленную засаду. В Гордиенских горах, там, где цепи скал образуют теснины почти неприступные, мидяне и персы внезапно охвачены были со всех сторон армянами. Оба полководца едва успели спастись через вершины гор, но войска их были истреблены или взяты в плен. Армения стала на время свободной.

Но умер Ардоат, – и независимость армянского народа снова исчезла. За Ардоатом следует тот темный междуцарственный период Армении, о котором Моисей Хоренский говорит: «С этих пор и до воцарения Вагаршака в Армении ничего верного не могу рассказать, ибо, вследствие возникших смут, всякий думал захватить власть и управлять нашей страной. Сатрапы и восставшие против них армянские полководцы чередовались между собой во главе страны. Но в этом длинном ряде деятелей уже не было людей, одаренных талантами Ардоата, и, за немногими исключениями, они оставляют от себя лишь смутное и тяжелое впечатление. Оронт, заместивший Ардоата, на третьем же году своей власти, малодушно подчинившись первому же требованию Селевка Никанора, обязался платить ему ежегодно четыреста талантов и шесть тысяч коней в полном снаряжении. Сын его, Артавазд, пытается восстать против Антиоха Великого и на требование его покориться посылает ответ: «Будем отражать силу силой, – а дани не дадим».

Но среди приготовлений к упорной борьбе Артавазд умирает, – и ворота Армении открываются для Антиоха Великого без борьбы и усилий. Полководцы армянские Артаксиаз и Задриадес добровольно подчиняются ему, чтобы стать сатрапами. Артаксиаз получает в управление Большую Армению, Задриадес – Малую. Тогда совершилось политическое отделение Великой Армении от Малой.

Правление Артаксиаза памятно в истории первыми сношениями Великой Армении с Римом.

Едва прошло столетие с тех пор, как в пределах Азии гремели победы Александра Македонского, а теперь уже имя римлян разносилось по всем трем частям Древнего мира. И вот далекие Пунические войны, – бедствия Италии от меча Аннибала, в три месяца покорившего всю Испанию и через грозные Альпы внесшего ужасы войны в пределы гордого Рима, под самые стены его, наконец, разгром Карфагена, – вся эта великая борьба, совершавшаяся на одном конце тогдашнего мира, с грозной силой отразилась на совершенно противоположном конце его – в Армении. Покинутый отечеством, Аннибал бежал к Антиоху Великому; но вслед за собой он увлекает и победоносное оружие римлян, не хотевших оставить в покое своего гениального врага. Римские легионы тут впервые появляются на равнинах Азии. От разбитого Антиоха римляне требуют выдачи Аннибала, – и знаменитый карфагенский вождь ищет убежище у Артаксиаза, в Армении. Армению, защищенную самой природой, Аннибал мечтал противопоставить стремительным завоеваниям Рима и искал союза с соседними народами. Но ни Митридат Понтийский, занятый осадой Синопа, ни Аршак, царь Парфянский, воевавший в Индии, не согласились на его предложения.

Присутствие Аннибала в Армении между тем тревожит римский сенат. Римляне впервые вступают тогда в сношения с далекой Арменией и предлагают Артаксиазу высокий титул союзника их, если он выдаст им Аннибала. Артаксиаз, «привыкший, – как говорит историк, – жертвовать добродетелью позорным расчетом изворотливой политики», вступает в тайные сношения с Римом. Но Аннибал, предупрежденный о замыслах его, бежит из Армении и, всюду гонимый судьбой и Римом, кончает жизнь свою самоубийством.

Так мечты Аннибала разрушились. Но памятником пребывания его в Армении осталась непреодолимая твердыня, обширный город Арташат, построенный по плану его на берегу Аракса, на трех утесах, сросшихся в своем основании. Сюда, под защиту грозных укреплений, возведенных гениальным полководцем, Артаксиаз перевел из Армавира свой двор, переместил все государственные учреждения, – и Арташат в течение многих веков служил столицей Великой Армении.

На этот раз римское оружие не коснулось Армении. Но зато оно отразилось тяжело на Селевкидах, победная звезда которых с тех пор час от часу угасает на небосклоне Азии. Но чем слабее становились властелины, тем самовластнее, деспотичнее являлись правители провинций, вызывая повсюду ропот и негодование. Последний сатрап Армении, Артавазд, прозванный армянским Сарданапалом, отличается таким развратом и такой жестокостью, что вынуждает, наконец, лучшую часть армянского народа обратиться за помощью к парфянскому царю Аршаку Великому, славному тогда на всем Востоке. Аршак восстанавливает в Армении царское достоинство и назначает царем брата своего Вагаршака.

Когда Вагаршак вступил в армянскую землю, полководцы, войско, народ – все приняло его сторону. Артавазд, как бы возобновляя историю Сарданапала Ассирийского, хотел защищаться. Но народ встретил его негодованием, а льстецы, испуганные народным движением, поспешили уговорить его снова скрыться в своих гаремах, предоставив защиту отечества одним полководцам. Не много стоило труда склонить Артавазда к тому, что так льстило его чувственной натуре и привычке к распущенности гаремной жизни. А между тем новый царь, Вагаршак, поддерживаемый сильной рукой своего брата, быстро шел вперед и уже был под стенами столицы. Городские ворота открылись перед ним беспрепятственно. Тогда Артавазд в ужасе бежал из дворца и на берегу Аракса поразил себя мечом.

Так пало в Армении владычество Селевкидов и воцарилась славная династия Арзасидов, или Аркуши.

Когда Вагаршак, коронованный царем Армении, пожелал узнать от брата, где границы его царства, Аршак заметил ему: «Границы для храбрых определяет меч; сколько отрежет он, тем и владеет».

И вот, прежде чем утвердиться на престоле, Вагаршак должен был выдержать упорную борьбу с соседями, чтобы восстановить Армению в ее древних границах. При помощи могущественного брата он возвратил все отнятые у Армении земли, вновь присоединил под свое владычество Малую Армению и обеспечил за своей страной независимое существование почти на целых полстолетия.

Затем в его царствование начинается период мирной деятельности, которому он обязан своей славой еще более, чей военным подвигам. Давно уже страдал народ под тяжестью расточительности сатрапов, приносивших с собой от восточных дворов тиранический произвол, рядом с невиданной роскошью и развратом. Парфянский повелитель, напротив, приносил с собой законность, древнюю простоту и строгость нравов. Нужно сказать, что Армения, в течение веков управляемая чуждыми ей сатрапами в отношении политическом, во внутреннем государственном строе сохранила свою самобытность; ею спокойно ведали, по древним обычаям, роды нахараров, наследственно и почти самостоятельно управлявшие своими владениями.

Вагаршак, обнаруживая свойства мудрого правителя, не коснулся прав нахараров, понимая, что не сможет ограничить их, не вооружив против себя народ, преданный им, как своим единокровным родоначальникам. Напротив, все усилия его были направлены к тому, чтобы при их содействии водворить в стране благосостояние, которого давно уже не было в ней. В злополучные времена Селевкидов соседние северные народы спускались со своих гор и предавались в армянских землях необузданным разбоям; поля Армении запустели; плотины, политые кровью и потом народа, рушились, и некогда плодоносные нивы залились водой. По повелению Вагаршака теперь сооружались новые оплоты для осушения болот, проводились протоки для свободного течения рек, расчищались дремучие леса, служившие притоном разбойников; покинутые и запустевшие места вновь заселялись жителями, – и вскоре одичавшая было страна зацвела новой жизнью, возникли ремесла, художества. «В награду за все это, – говорил Вагаршак, – я желаю только того, чтобы встречать в стране нравы кроткие и общество человеколюбивое».

С именем Вагаршака соединяется представление и о начале армянской литературной образованности. Существует повествование о том, как заботится царь Вагаршак о создании армянской истории. Предания говорят, что он послал к брату своему, Аршаку Великому, некоего Мар-Ибаса-Кадина, уроженца Сирии, искусного в языках восточных, с просьбой открыть ему архивы и дать возможность отыскать тайны древней армянской истории. Мар-Ибас, по найденным рукописям, а еще более по древнему народному эпосу, составил полную историю Армении и возвратился с ней к Вагаршаку, который приказал главнейшие события из нее начертать на мраморном столбе, сооруженном в его чертогах.

По смерти Вагаршака страна недолго оставалась независимой. Распространение римского владычества на Азию сурово отразилось на судьбе Армении, сделав ее невольной участницей митридатских войн, а затем – и данницей Рима. Некоторые армянские хроники, смешивая имена и годы, относят общеизвестные подвиги Митридата Понтийского к армянскому царю Арташезу, который будто бы превосходил Митридата и военными способностями, и политической мудростью. Они говорят, что знаменитые походы в пустыни Скифии, где не побеждали ни Кир, ни Александр Македонский, Митридат совершил будто бы только по поручению Арташеза. А когда о победах Митридата заговорил весь свет и римский сенат потребовал от него очищения завоеванных им областей, тот же Арташез с мудрой предусмотрительностью уговорил Митридата на время смириться перед Римом, чтобы прежде собрать возможные средства для борьбы с повелителями мира. По его совету Митридат в три года обошел под чужим именем все области Малой Азии, научился двадцати двум языкам и узнал обычаи и свойства жителей. Только тогда, когда Митридат вернулся к Арташезу, царь быстро собирает такое многочисленное войско, что «никто даже не знает ему счета». Он наводнил своими полками всю Малую Азию, покорил всю сушу между двумя морями и наполнил океан множеством кораблей, желая поработить весь Запад… Римляне, встревоженные быстрыми успехами Арташеза, уже готовившегося перенести победоносное оружие в западные пределы Европы, подослали тайных убийц; они прокрались в армянский стан, успели возродить в нем смуту, и, при возникшем мятеже, Арташез пал под мечами своих же собственных воинов. Говорят, что, умирая, он воскликнул: «Увы! Как превратен жребий царей! Как быстро пролетает земная слава! Рад, что умираю, не пережив своего счастья!»

В этих сказаниях, перемешивающих эпохи и лица, есть та доля истины, что в них отразилась именно память о великих событиях, совершавшихся тогда в Армении, которых не могли затемнить и грандиозные события, влиявшие на судьбы всей тогдашней Азии.

В то самое время, когда Митридат начинал борьбу свою с Римом, в Армении царствовал зять его, сын Арташеза, Тигран II, названный Великим. Междоусобные распри в фамилии Арзасид дали ему случай занять первенствующее положение в тех странах, где владычествовали представители этой династии. Он построил себе дворец в самой Персии, где господствовали старшие из Арзасидов, чеканил монету со своим изображением и принял титул «царя царей». Это и был единственный момент в истории Армении, когда она становилась во главе азиатского мира. Подвиги Тиграна сделали имя его известным не только на Востоке, но и на Западе, где римляне внимательно следили за его успехами.

Когда Митридат, разбитый Лукуллом, бежал в Армению и Лукулл, преследуя его по пятам, осадил Тигранокерт, армянский царь пришел в непосредственно враждебное столкновение с Римом.

Рассказывают, будто бы гордый Тигран, увидев малочисленные легионы Лукулла, сказал: «Если римляне пришли послами, то их слишком много, – а если сражаться, то их мало». Но тут, по словам Плутарха, случилось нечто неожиданное: двенадцать тысяч римлян разгромили полтораста тысяч противников, потеряв сами только пять человек. И тем не менее Тигран, еще питая в душе безумную надежду отстоять свою независимость от римлян, продолжал войну. Он выказал в этой борьбе много мужества, много военных дарований, но не мог воспрепятствовать победоносным легионам Помпея пройти через всю Армению до самого подножия Кавказа.

Загнанный в горы, Тигран должен был наконец признать себя данником Рима. Ему был оставлен престол Армении, однако же с условием помогать Риму в борьбе с Парфией.

Так дело всей его жизни, результаты всех его завоеваний сразу были уничтожены приговором мощной силы. Рассказывают, что, когда Тигран явился к Помпею, полководец римский любезно заметил ему, что он не только не теряет царства, но приобретает себе еще новых друзей в лице римского народа.

В дальнейших событиях Армения надолго становится спорным краем в борьбе между Римом и Парфией. Лавируя между противниками, Тигран ищет опоры в каждом из них, подчиняется и помогает то той, то другой стороне, стараясь только предохранить свою собственную землю от бедствий вражеского нашествия.

Преемник Тиграна, Артавазд, не сумел продолжать его мудрой политики и тем погубил Армению. Вопреки обязательствам, он открыто принял сторону Парфии и выслал свои войска против легионов Антония. Тогда Антоний хитростью заманил его в свой лагерь и в серебряных оковах отправил в Александрию, где царь Армянский был предан смерти. Чтобы ослабить Армению, Антоний после того делит ее уже на три части: Нижнюю, Верхнюю и Малую. Последняя отдана была царю Понтийскому, а первые две управлялись то царями из рода Арзасидов, то римскими сатрапами.

С этих пор для Армении наступает глухое и темное время, от которого не осталось даже настоящих имен ее царей и правителей. По крайней мере, римские и греческие историки называют одни имена, в то время как историки армянские – совершенно другие. Нужно думать, что это историческое разногласие произошло оттого, что армянские историки считают царями этой эпохи потомков Аршакуни, которые при тогдашних тревожных обстоятельствах владели иной раз лишь незначительной частью Южной Армении, тогда как в остальных областях ее царили римские и парфянские ставленники, которых армянские историки гордо игнорируют.

К этим-то потомкам Аршакуни и принадлежал Авгар, владевший Едессой, знаменитый своими сношениями со Спасителем мира. Но зато к ним же принадлежал и целый ряд других царей, преемников его, обративших несчастную страну в арену кровавых убийств почти на целое столетие. Ананун, сын Авгара, предаст мечу все, что исповедует после отца его христианскую веру. Санатрук, наследовавший ему, истребляет весь род Ананунэ и всех потомков Авгара, Еруанд убивает Санатрука, уничтожает детей его, но и сам погибает от руки убийцы, в борьбе своей с Арташезом.

Единственный уцелевший от истребления потомок славного дома Авгара, Арташез, – воспитанный в горах и прозванный по этому случаю «питомцем гор», – напоминает своим правлением лучшие времена Армении. В длинное сорокалетнее царствование его несчастная страна отдохнула от тяжких бедствий, угнетавших ее при его предшественниках. Смерть этого царя вызвала в народе истинное горе.

И было о чем горевать армянскому народу. В сыне Арташеза, Артавазде II, возродился самый худший представитель тирании, которая когда-либо существовала в армянской земле. Его беспощадная кровожадность была так безумна, что народ приписывал ее помешательству, для объяснения которого создал даже страшную легенду, показывающую, какие глубокие следы оставили в народной памяти бедствия его короткого царствования.

Легенда эта рассказывает, что, когда отец его, Арташез, по обычаю страны, лежал в великолепном золотом гробе, на престоле из виссона, в златотканом царском одеянии, с короной на голове и золотым оружием в ногах; когда, окружая престол, рыдали его сыновья, родные и множество старейших нахараров; когда полки вооруженных воинов, как бы готовых на бой, стояли перед умершим повелителем, а за ними – рыдали одетые в траур армянские девы и теснились огромные печальные толпы народа; когда перед гробом почившего совершилось множество добровольных самоубийств, – Артавазд, видя эти проявления народной любви к отцу, в припадке подозрительной зависти, говорил себе: «Мой отец увлекает за собой народ. Армяне орошают гроб его слезами и кровью. Они не хотят жить без него. Над кем же я буду царствовать?» Тогда, повествует сказание, Арташез поднялся из гроба и поразил сына проклятием и безумием, предрекая ему гибель и пленение злыми духами.

И вот однажды, на охоте, в окрестностях Арарата, Артавазд, в припадке безумия, повернул лошадь с моста и стремглав низринулся в глубину потока.

Нелишне сказать, что по народным песням, сложенным, очевидно, уже в христианские времена, долго спустя после Артавазда, он поглощен был пламенем из разверзшегося перед ним ущелья Святого Иакова. Но из-под острия смертной косы – говорит легенда – Артавазд уведен был злыми духами в ущелье Арарата и там окован железными цепями. В свирепой ярости он непрестанно грызет их, чтобы убежать и снова нагнать на Армению бурю злоключений. К каждому новому году цепи становятся тоньше волоса и готовы разорваться. И вот в армянском народе возникает следующий обычай. Накануне нового года, когда зажгутся вечерние огни, в каждой армянской кузнице раздаются три мерных звонких удара. В этот вечер молот опускается не на раскаленное железо, рождая тысячи огненных брызг, куется не подкова карабагскому скакуну, – кузнец, исполняя древний обычай своего цеха, бьет молотом по наковальне, сопровождая три удара таинственными словами: «Крепчайте цепи Артавазда».

Так выразилась в народе боязнь, чтобы снова не настали времена жестокого безумного царя.

В качестве римской данницы Армения влачила незаметное существование до середины III века. Не раз пыталась она сбросить железное иго Рима; и каждый раз, побеждаемая, умела, однако, новыми договорами обеспечивать за собой хотя бы тень политического существования.

В середине III века на Востоке совершаются крупные события. В Персии, в лице царя Арташира, возникает новая династия Сасанидов и истребляет всю фамилию Арзасидов, господствовавшую в тех странах около шести столетий. Такой переворот, естественно, не мог не отразиться и на Армении, связанной с Персией теснейшими родственными узами. И вот царь ее Великий Хозрой начинает с Сасанидами кровопролитную войну, столько же для поддержания древней родственной династии, как и для собственной защиты. Сасаниды нашли в Хозрое смелого и счастливого противника. Он занял весь Азербайджан, разрушил главный город этой провинции, стоявший на месте нынешнего Тавриза, и простер свои смелые набеги далеко внутрь Персии. Чтобы отделаться от беспокойного противника, Арташир поручил одному из своих приближенных убить Хозроя. Этот цареубийца был родственником Хозроя, нахарар, происходивший из рода Аршакуни, по имени Анак. Как бы избегая гонений новой персидской династии, он пришел к Хозрою, прося у него убежища. Дружески принятый, два года искал он случая исполнить свой злодейский умысел и наконец убил Хозроя на охоте, близ столичного города Арташата. Но и сам убийца не успел бежать и пал жертвой народной ярости. Малолетний сын Хозроя, Тиридат, спасенный от преследований Сасанидов приближенными вельможами, был увезен в Рим, – и для Армении начинается тяжкий двадцатисемилетний период междуцарствия, после которого Тиридат, при помощи римского оружия, опять возвращается в Армению.

Тиридатом начинается христианская эпоха в стране, истомленной веками бедствий.


  • 4 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации