Текст книги "Записки хирурга. роман"

Исаев вспомнил жену, детей, стариков-родителей, маленькую квартирку, испросил ее: «Как это будет выглядеть?» Женщина в погонах назвала телефон подконтрольного адвоката и сказала: «Он все устроит, скажет, где надо подписать. Мне очень жаль».

Исаев отозвался: «Всю жизнь я готовил себя к хирургической работе. И первую, и вторую категорию я получил в срок, на глазах у всей больницы. Я рожден и вырос в этом городе, который восстанавливали мои родители после Великой Отечественной Войны.

Я делал самые серьезные операции в сложных условиях по ночам, при дефиците времени, работая через день ночью без восстановления сил, не имея квартирных условий. Я был вынужден путем интенсификации своей деятельности компенсировать недостатки в организации службы. Несмотря на это, у меня самый низкий показатель смертности среди других врачей, я неоднократно и молча исправлял ошибки других хирургов. За все за это администратор дискриминирует меня, клевещет на меня и мою семью, обижает и не дает адекватную моему образованию работу. Он не дает мне вести больных. Он сравнивает меня с теми врачами инвалидами, которые, работая в больнице по состоянию своего здоровья, не могут делать операции. Россия борется за признание во всем мире авторитета своих дипломов, лицензий и сертификатов, меня приглашали работать за рубеж, а в это время внутри страны, в той больнице, где я родился, администратор делает по отношению ко мне свое черное дело. Разваливается без хозяина больничное хозяйство, непонятно куда уходят бюджетные средства, больные уезжают лечиться в другие города и страны, а в это время администраторы решили одержать верх над кандидатом меднаук и заставляет меня отрывать время у Народного Суда, который и без меня занят. Я даже специализируюсь за свой счет. Главврач в экстремальных ситуациях теряет над собой контроль, кричит, может настаивать на исполнении своих даже вредных для больного решениях, лишь бы его самолюбие не пострадало, он склонен к обману и немотивированным поступкам, он «экономит» на зарплате рядовых врачей и среднего персонала, а сэкономленные деньги в виде премий может распределять среди своих мало известных больным сподвижников»… – «Доктор, прекратите истерику», – прервала его женщина в погонах, – «Ты будешь всего-навсего пятым кандидатом наук, которого выжили из этой больницы. Нам очень жаль. Мы все знаем. Но жизнь такова, как она есть».

Исаев понял, что ждать помощи не от кого. Надо идти воспитывать детей, искать работу, работать. Шоу должно продолжаться. Вежливо и с благодарностью попрощавшись, безработный к. м. н. покинул шикарно отремонтированное из внебюджетных фондов помещение прокуратуры.

В озабоченном состоянии Исаев зашел в подъезд своего дома и чуть позже очнулся в луже крови на полу своей квартиры. Темя слева было рассечено до кости, из раны продолжала идти кровь. Жена, сидя рядом, в ужасе прикладывала марлю. Дети плакали. Рядом стояли соседи с окровавленными руками – они заносили Исаева с первого этажа. Травма была не очень серьезной, хотя лечение заняло три недели в домашних условиях. Тех, кто на него покушался, не искали и не нашли.

«История – это арена, полная жестокостей, и многие расы,

как независимые целостности, сошли с нее:

для истории жить не значит позволять себе жить,

как вздумается, жить – это значит очень серьезно,

осознано заниматься жизнью,

как если бы это было твоей профессией.

Поэтому необходимо, чтобы наше поколение

с полным сознанием, согласованно

озаботилось бы будущим нации».

Ортега – и – Гассет.

Часть V. Системогенез

Мужчина средних лет ранним весенним утром бесшумной походкой преодолевал свои полтора часа от дома до работы. Разнотравье на Малой Земле пьянило воображение своими чудесными запахами. Исаев с утра, кроме стакана охлажденного кипятка, никакой пищи не принимал. Во время ходьбы он периодически делал дыхательные упражнения и самомассаж внутренних органов диафрагмой и мышцами тазового дна.

Позади осталось вечно разрытая Суровая улица. Берег свинцового цвета бухты был покрыт отходами и выделениями; а водоросли и вода мутного нездорового цвета. За тридцать лет все пропало. На берегах лежит ядовитый человеческий мусор. Наглая государственная ложь, подлость диссидентов и власть предержащих, лишили всех спокойствия, веры, надежды и любви. Не следует ждать милости от природы после того, что с ней сделали. Справа, через бухту, виднелся разрушенный в годы Великой Отечественной Войны дворец цементников, оставленный как память. Слева, рядом, возвышался бестолковой громадой долгострой нового дворца цементников, уже несколько десятков лет стоявшего без движения. Далее развесистой клюквой бесстыдно раскинулись строения аквапарка. В городе на берегу моря не было своего бассейна олимпийского стандарта. Старый, сорокалетний, 25-метровый бассейн, не мог вместить всех желающих. Соответствовал ли этот бассейн всем санитарным требованиям, – кому надо знали. От взгляда на сделанный в Турции аквапарк зашевелился целый файл мерзких, не связанных с этим глупым сооружением воспоминаний.

Пришедшая с помощью предателей чужая для России идеология обогащения и войны «всех против всех» принесла процветание зависти, подлости, ненависти, свободу порокам. Редко кто надеется и верит. Но грустные размышления прервало завершение дороги. Директор филиала Исаев, как всегда, использовал раннее время для работы. Никто не мешал анализировать материал, накопленный годами.

За работой время бежит незаметно. И вот в кабинет зашел круглолицый молодой человек, отекший, с красными глазами. Расхлябанной походкой он подошел к директору и сел без разрешения – «Привет!». На шее болталась крупная золотая цепь и массивный золотой крест. Пальцы усеяны «гайками» – золотыми перстнями. На указательном, – он раскручивал кольцо с ключами от иномарки, оставленной под окном. «Ты большой директор, а ходишь пешком!» – «А я вот уже съездил туда, сюда, телку в салоне трахнул,… красота! С утра все успел!» Даже имея в виду фамильярное обращение, на дурака обижаться, не стоило, и директор ответил так: «С утра, пока умывался, и довольная прошедшей ночью жена подала мне полотенце, я подумал, что к 2—3^м людям ходить и звонить мне не стоит – это сделают за меня другие. Еще нескольким персонам я позвоню сам. Пользуясь прохладой, пройдусь в 2—3 организации лично – это приятно и полезно. Таким образом, я уже сделал очень много разных дел и выгляжу к тому же лучше вас. А если учесть стоимость бензина, проблемы с парковкой, техобслуживанием и обстановку на дорогах, то я не вижу причин для вашей гордости», – насмешливо улыбнулся директор: «А теперь сообщите цель вашего визита».

Огорошенный дурак несколько раз моргнул выпученными глазами. «Я только что был в военкомате по поводу отсрочки от службы в армии» – начал, было, он. – «Вы были в военкомате в таком виде?» – и директор оглядел его золото и кожаную одежду. – «Представляю, что подумал военком, глядя на ваш прикид, и что ему захотелось!…»

«Да…», – сказал прикинутый студент… «Отсрочка от службы очень дорого стоит».

«Вы имеете в виду ваших родителей?» – ответил Исаев. «Мои родители – состоятельные люди» – с пафосом заявил придурковатый сынок – «они смогут заплатить за меня любые деньги!»

«А стоит ли за вас платить?» – ответил директор филиала.

«Слушай, начальник, – дай мне справку о том, что я учусь на дневном отделении, – а дальше мы сами все устроим». «Вы действительно числитесь на дневном отделении, справку дать я обязан, получите ее в студенческом отделе кадров. Может быть, и отсрочку вы получите, – но мне кажется, что вам надо продолжить образование в армии!» – сказал Исаев. «Это уже наше дело!» сказал дурак.

«Ладно, самая дорогая вещь на свете – это глупость!» – директор набрал внутренний телефон и скомандовал молокососу – «справку получите в студенческом отделе кадров». Сынок состоятельных родителей рванул за бумагой.

Доктор, преодолевший в себе к зрелым годам многие соблазны, закаливший силу и волю, научившийся направлять своё воображение в нужное русло, – стал постепенно понимать, что для человека – живой, открытой системы – совершенно необходимо сознательно определять цели и граничные условия своего существования. Открытая система определяет себя сама.

Как врач – хирург, лечивший последствия пороков и несчастных случаев – он видел свое бессилие перед темной стороной человеческой жизни. Как преподавателю, видевшему результаты воспитания образованных профессионалов – мерзавцев, ему часто хотелось от отчаяния заламывать руки, сознавая свою вину.

Никто и ничто не имеет права заявлять о себе как о «борце за права человека», определять других «плохими», а себя «хорошими», объявлять целые страны и субконтиненты «империей зла», навязывать свои интересы, соваться со своей моралью. Раз уж развитие человечества и человека является продуктом борьбы положительного и отрицательного, плохого и хорошего, темного и светлого, сильного и слабого, – при чем первое и второе менялись местами: светлое становилось темным, слабый становился сильным и т.д., – то надо определить правила, атрибуты человека – системы, без соблюдения которых человек переставал быть человеком и превращался в нечто иное.

Исаев стал перечитывать свои аналитические записки.

Реализация здоровой личности по методу Исаева.

На пороге XXI века мы стоим перед необходимостью обретения новой национальной идеи. Однако это отнюдь не означает, что те принципы общежития, на которых состоялось современное человечество, должны быть коренным образом пересмотрены и создано нечто принципиально новое.

Никто не отменял вечные моральные ценности: любовь к Родине, уважение к старшим, достойное отношение к себе и другим, бережное использование материальных богатств, самопознание, самосовершенствование, духовность, любовь к природе и детям, активное стремление к добру и неприятие зла в любых его видах. Одним из важнейших качеств человека является способность к самоограничению, без этого навыка человек подобен животному.

Думаю, против этого никто не станет возражать.

Более того, следование этим принципам – гарантия успеха в созидании здорового общества, здорового человека.

Многолетняя врачебная практика показывает, что человек, не соблюдающий законы жизни и здоровья – обязательно заработает болезнь. Перед этим заболевшим есть на выбор два пути: подвергнутся стандартному лечебному воздействию (таблетки, кодирование, операция и т. п.) и после достижения лечебного эффекта продолжать жить как раньше. В этом случае болезнь вернется в более тяжелом виде. Другой путь – мобилизовать свои внутренние резервы, начать жить по законам здоровья. Это – путь к успеху.

Несчетные поколения людей планируют, оценивают, исследуют, сравнивают, борются, страдают за свою правду, но не находят истины; они, как считала Е. Блаватская, «…подобны искателю сокровищ, который странствовал по всем морям в поисках того, что было зарыто в его собственном саду». Какой путь избрать? Что будет лучшим из всех оздоровительных систем и рецептов, предлагаемых многотысячными тиражами?

Для формирования и развития здоровой личности в общепринятых, современных нормах необходим подход, позволяющий эффективно достигать гуманных целей в реальном масштабе времени и места, в конкретных условиях.

Это, как считал Исаев, тот самый интегральный подход, который характеризуется следующими постулатами:

Использование образовательных, обучающих технологий самооценки, самодиагностики, саморегулирования.

Использование категорий самопознания и самосовершенствования, самоограничения и самоконтроля.

Обязательное применение мультимедийных средств, т.е. интегральных способов и методов диагностики, лечения, объединенных в единой технологии применяемой в индивидуальном порядке (и только в индивидуальном) в реальном масштабе времени, при условии реального или виртуального участия личности в ЛДП.

Применение телемедицины в том числе.

5. Четкое осознание того, что лечебно-диагностический процесс происходит в реальном масштабе времени в четких координатах на всех уровнях иерархии живых систем (от ноосферы, общества, организма, до тканей, клеток, и полевых форм). Это – процесс самообразования.

Здесь его размышления были прерваны появлением участкового одного из пригородных поселков. «Что, доктор, опять развиваешь свою теорию?» – Они поздоровались – «А ты все с преступностью воюешь?» «Да, повоюешь здесь. Один в поле не воин. Только в нашем регионе некомплект нашей службы участковых – сотни человек. Что, в самом богатом регионе России не найти возможности повысить зарплату участковым, не противопоставляя их остальным? Я с уважением отношусь к угрозыску, другим службам. Но я твердо уверен, что участковый уполномоченный – главное звено. Авторитет у милиции через того, кто постоянно на людях, в гуще событий, так сказать».

Исаев был согласен с этим добросовестным участковым. Вообще доктор делил всех милиционеров на несколько категорий: фанатиков, которые во славу закона могли обрушить свод небесный себе на голову; добросовестных сотрудников, которые действуют с пониманием ситуации и пониманием того, что они работают для людей в рамках закона; купленных ментов, которые готовы оказать любую оплачиваемую услугу, и отмороженных. Последние были как бы фанатиками наоборот: мало того, что они куплены, они еще и не утруждают себя держать слово и готовы сделать все ради личной выгоды. Для них ничего святого нет. Сидевший напротив Исаева старший лейтенант был именно добросовестным сотрудником, знавшим досконально свой участок и помогавший людям в их нудных повседневных заботах, связанных подчас с законом. Старлей продолжал о наболевшем:

«Раньше ребята после армии очень охотно шли участковыми. За ведомственную квартиру. И это довольно здорово держало. А сейчас у нас очень много сотрудников вообще не имеют жилья. А кроме зарплаты (сколько бы не платили) если не будет у меня машины, бензина, которого райотделу на дежурный „уазик“ выдают 10 литров в день – не будет и работы. У вас в городе можно запаковать клиента в наручники, сесть на троллейбус и поехать по участку. А в районе на что садиться? А ведь есть обоснованные нормы с каким количеством населения может работать уполномоченный в мегаполисах, средних и мелких городах, поселках. Учитывая специфику различных городов: столичных, курортных, сибирских. Надо еще учесть, что участковый – это самая опасная должность! Участковый идет туда, где пьянка, драка. Он один бежит, не дожидаясь помощи. Каждый должен иметь набор, как у патрульно-постового. Дубинка, наручники, пистолет». Исаев согласно кивнул головой – он вспомнил их совместный прошлогодний визит в притон наркоманов, когда участковый помог вернуть выкраденный из филиала музыкальный центр.

Милиционер продолжал монолог: «Пистолет должен быть закреплен и хранится дома постоянно. Зачастую для перестраховки конкретных руководителей приказывают сдавать оружие, несмотря на удаленность участка. Есть приказ, в соответствии с которым должны быть условия для хранения оружия. Когда у участкового дома нет сейфа, ему этот сейф начальник не даст и за свои деньги не купит. А ведь всем известно, что при исполнении служебных обязанностей в 2000 году погибли 32 российских участковых!»

Поднял палец вверх взволнованный своим рассказом служака, но, увидев взгляд Исаева, прекратил свой монолог. «Как дела с учебой – то» мягко спросил его доктор. «Да вот за этим и пришел». Они стали обсуждать предстоящую сессию и мешающее успешному ее завершению мероприятие – командировку старшего лейтенанта по служебным делам в другой город. Наконец взаимоприемлемое решение было найдено, и милиционер покинул гостеприимный кабинет.

Исаев вспомнил, провожая участкового, как лет 15 назад переезжал в новый дом, и часто бабули у подъезда расспрашивали, кто ты и откуда. Оказывается, их попросил об этом участковый. Получается, ему доверяли, раз для него старались. А он всегда имел оперативную информацию, обратную связь. И от этого в том числе зависел порядок в подъезде, а не от указа президента. Бабушки еще остались и при нормальной работе участкового они еще помогут.

В некоторых странах опрашивают население на участке, где служит полицейский. Кстати, и это они взяли из нашего советского опыта. Мы еще до развала профилактической службы такие опросы проводили. Если 80 процентов населения микрорайона считают, что участковый реально наводит порядок – значит, так оно и есть.

Это сейчас новый министр МВД Грызлов стал более активно поддерживать милицию общественной безопасности. Чувствуется, он понимает, что первично, а что вторично. Предупредить правонарушение не только легче, не дешевле.

Чем лучше пашет участковый, тем меньше хлопот сыщикам следователям. Ведь жулики всех мастей, приходя из мест не столь отдаленных, живут рядом с нами и должны всегда находиться поле зрения участкового.

Раздался звонок. Предпринимателю Исаеву звонила дама, которая просила оказать ей образовательные услуги. Она уже несколько месяцев навещала Исаева в его кабинете директора, просила помочь сделать ей кандидатскую диссертацию и устроится в жизни, вела с ним разговоры на тему расценки образовательных услуг. Ему было интересно писать статьи, создавать изобретения и новые методики на основе системного анализа. Исаев обещал ей помочь, при поездках в краевой центр покупал для неё книги, приготовил к публикации несколько совместных статей. Естественно, он рассчитывал на оплату своих услуг, тем более что свидетельство на предпринимательскую деятельность у него было в области образования. И вот, теперь она предупреждала предпринимателя, что в течение часа к нему зайдет её сожитель, Грошовкин, студент заочник одного из физкультурных ВУЗов, и принесет оплату за его образовательные услуги.

Исаев радостно достал папку с делом этой восточной женщины, проверил наличие платежных документов, договоров, счетов, квитанций. Ему, кроме всего прочего, предстояла поездка в один из университетских центров России, для согласования прохождения этой своей аспирантки через учёный совет. На командировку тоже нужны были деньги. Все документы были на месте, раздался стук в дверь, зашел спортивного вида молодой человек, представился Грошовкиным, поставил свою небольшую сумку на широкий стол Исаева. Молодой человек достал пачку сотенных долларовых банкнот и положил её на стол. Исаев спросил его: «А кто будет подписывать договор? Надо определиться вообще с этими делами!» Грошовкин (на самом деле лейтенант ОБЭП) сказал: «Это она передаёт за образовательные услуги, сказала, что деньги за помощь в создании кандидатской диссертации, а сама зайдет позже». Исаев встал, держа в руках бумаги: «Но я с долларами не работаю, давайте всё оформим как положено!» – Грошовкин, ничего не говоря, забрал свою сумку, и ушёл.

Исаев молча постоял, вспомнил, что знает эту женщину давно, подумал, что с её приходом всё выяснится, взял пачку баксов и сел. Как только он положил эти деньги в барсетку, дверь с шумом раскрылась, и в кабинет ворвалось пять человек, последний из которых снимал происходящее на телекамеру. К Исаеву подошли два опера (судя по предъявленным красным книжечкам), потребовали доллары. Исаев достал их и отдал одному из милиционеров. «Это взятка!» – уверенный в своей правоте, заявил высокорослый блондин, оперативник по фамилии Птицын. «Понятые!» – громко крикнул он, и в кабинет вошли две дамочки, студентки филиала, где директором был Исаев. «Фигурант взял руками эти деньги, у него следы спецсостава на коже!» И группа дураков при исполнении, стала налаживать лампу ультрафиолетового света. Шнура до розетки не хватило. Вместо того, что бы поднять Исаева с места и приблизить к розетке, они попросили удлинитель. Исаев позвонил своему секретарю и попросил принести от инженера тройник со шнуром. Вообще – то когда Исаев доставал баксы из сумки, он всё равно запачкал руки, освещение рук с помощью ультрафиолета было бессмысленным, понятно, что кожа в спецсоставе. Спасибо, что бравая команда не стала руки выламывать и кидать на пол или фэйсом об тейбл.

Начались глупые вопросы. Исаев, руководствуясь 51-й статьёй, отказался от дачи показаний вообще. Опера пригрозили изъять все документы филиала и не отдавать их до завершения дела. Исаев пожал плечами. С разрешения оперов он позвонил жене, и сказал: «Мне подсунули меченые бабки и арестовали, сейчас заберут в ИВС на время следствия, сообщи кому надо, что у меня на коже ссадин, синяков и царапин нет, кости целые, я здоров. Ещё скажи, что с этого момента я объявляю голодовку, буду жаловаться в генпрокуратуру». Он положил трубку, что бы избежать расспросов жены. Один из оперов сказал: «Ну что вы горячитесь, может быть, нам придется извиниться, а вы так агрессивно себя ведёте!» И вместе с кипой документов, не относящихся к делу никаким образом, Исаева повели к старенькому жигулёнку, принадлежащему одному из оперов. Машина поехала в близлежащий райотдел. Опера нервно курили. Исаев посоветовал им не курить, потому что к старости всё это скажется на здоровье. В ответ он встретил ошарашенные взгляды.

Сидя в кабинете начальника РУВД, Исаев слышал переговоры краевых оперов (а для его ареста приехали именно два подполковника из краевого РУБОПА!) с прокуратурой Нового Города. Никак не могли решить, что повесить на Исаева: взятка к нему отношения не имела, т.к. он работал в негосударственной организации, то есть не был должностным лицом; хотели оформить как коммерческий подкуп, однако и здесь пахло совсем другим, а именно провокацией коммерческого подкупа, то есть надо было арестовывать организаторов провокации. Кроме того, доблестные секретные сотрудники (сокращённо – сексоты) только сейчас выяснили, что Исаев имеет предпринимательское свидетельство, значит, речь идет о неправильном оформлении документов за оказанные услуги. Это не является уголовным преступлением.

Переговоры между прокуратурой и райотделом шли несколько часов. Исаев был воздержан в пище, а потому не просился в туалет. Менты бросали оценивающие взгляды на него, затем предложили выйти по нужде, но не встретили взаимопонимания. Наконец состоялся сговор «правоохранителей»: незаконно возбудить дело по статье «взятка», а затем задавить Исаева и переквалифицировать дело. Прокурор подписал постановление. Подпол из городского РУБОПа посадил Исаева в свою Ниву и повез в следственный отдел.

Всю дорогу он советовал Исаеву не бросать работу, т.к. «теперь тебе надо будет много денег». Рубоповец пообещал не «закрывать» Исаева, хотя признался, что испытывает давление со стороны руководства райотдела. В кабинете он предъявил Исаеву аудиозаписи, которые вела в его кабинете по заданию краевого РУБОПа кавказская женщина. Он прочитал и её жалобу в краевой РУБОП о том, что директор филиала жестоко обманывал её, вымогал деньги, домогался её благосклонности в обмен на образовательные услуги. Но даже звуковые записи, полученные незаконно (без санкции суда и прокурора), не могли подтвердить ни одну инсинуацию мерзавки. Дело было чистеньким. Однако, подобно О. Бендеру, следователь сказал, что папка скоро заполнится. Он обещал проверить все счета Исаева, а так же все выданные им фиктивные справки. Кроме того, в порядке ликбеза, следователь пояснил ему, что вещественные доказательства законные они, или нет, всё равно будут приобщены в дело, прокурор даст санкцию на их законность, а в «суде ты не отмоешься – поди докажи!» «Фигурант» спокойно улыбался: он – то знал, что фиктивно не работает, а на счетах – только зарплата, поступающая безналичными переводами из головной организации.

Наконец, вечером, давши подписку о невыезде, Исаев вернулся домой, посмотрел на жену и детей, и ему стало очень страшно за них. За тех, кто может остаться без его защиты и помощи. Никогда видавший виды хирург не испытывал такого страха, даже ужаса за близких ему людей. Позвонили старые родители, Исаев не смог избежать объяснений. Он обессилел от пережитого. Домашние обняли его, напоили чаем. Ночь была бессонной. Под утро доктор понял, что не имеет права показывать свою слабость подлым мусорам.

Спозаранок, вернувшись за свой рабочий стол, Исаев продолжил анализ своих записей. C точки зрения своего жизненного опыта, полученного в результате многочисленных проб и ошибок, он понял, что стремление человека к достижению внешних целей, обусловленное какими – либо причинами, и упорное желание добиться успеха в жизни, не имеют большого значения. Преодоление чувства неполноценности и недостаточного самоуважения, не зависит от материальных благ и должностей, каков бы ни был практический результат этих устремлений. От чувства неполноценности нельзя избавиться, применив все силы и всю энергию на его преодоление или замену чем – то другим. Это возможно только при встрече с ним, с этим самым чувством неполноценности в переживании лицом к лицу и полной отдаче ему и борьбе с ним. Как говорил Чехов: выдавливай из себя раба. Хоть по капле, хоть сразу.

Тогда оно, это низменное чувство, поглощается процессом смерти личности в прежнем качестве и возрождения этой личности в новом качестве, а из осознания собственной вселенской идентичности рождается новый образ себя. Перед глазами встал момент из прошлого, когда ему сказали, что всегда над ним будет висеть топор армейского диагноза. Тогда он решил совсем бросить принимать спиртные напитки. Он допил дома все, что было – а было много, и перестал пить совсем. Недели две его трясло и ломало, колотило так, как того лейтенанта на губе, но Исай выдержал, и много лет уже не пьет. Никакой тяги нет – потому что он не оставил себе поводов сомневаться в своем решении. Неоднократно его испытывали друзья и враги, неоднократно он участвовал в застольях с разными комиссиями, но никакие соблазны его уже сломить не могли.

Исаев на себе испытал, что подлинное мужество состоит не в героических усилиях, направленных на достижение внешних целей (материальных благ или должностей), а в решимости пройти через ужасный опыт столкновения с самим собой. Не место красит человека, а человек место. До тех пор, пока сам не найдешь свою истинную сущность в себе самом, любые попытки придать жизни смысл через манипуляции во внешнем мире с помощью власти и денег и достижение внешних целей, неких «атрибутов успеха» останутся бесплодными и в конечном счете будут обречены на провал и поражение.

Исаев снова сосредоточился на тексте:

Категории первичности или вторичности тех или иных процессов – компенсация или адаптация, количество или качество, управление или реагирование, причина или следствие, внутреннее или внешнее норма или патология, начальное или конечное, личное или общественное, структура или функция, простое или сложное материальное или духовное и другие крайние моменты должны рассматриваться только интегрально, совместно, в единой зависимости, в реальном масштабе времени при безусловном руководстве личности.

По мере роста возможностей инструментальных (материальных) методов исследования все более четко прослеживается сближение материального в сторону духовного, поэтому основной вопрос философии мы должны решить в пользу первичности сознания, духовности.

8. В каждый взятый момент времени общественно принятые и достижимые с одной стороны параметры личности и лично воспринятые и достижимые с другой стороны параметры личности определяют в непрерывном взаимодействии область существования человека в пределах известных и общепринятых норм структуры и функции тела. Из этого положения следуют принципиальные методологические выводы в здравоохранении, образовании и культуре.

9. Действие законов формулы интегральной медицины Исаева распространяется на все ткани и органы в системе живого организма, в т.ч.:

на пересаженные в организм (с некоторыми оговорками и условиями);

на выращенные в организме;

удаленные из организма, но попавшие в поле какого-либо организма.

10.Любое материальное или духовное, внутреннее или внешнее воздействие ведет к изменению параметров личности и может иметь различные последствия (положительные или отрицательные, лечебные или патологические и т.п.)

11.Любое доказанное состояние организма может считаться болезнью. Иными словами, у здорового организма всегда должен оставаться вариант для реализации его жизненных целей, несмотря ни на какие аргументы «доказательной» медицины.

Ход мыслей прервался шумным напором ветра в щели окон. С утра Новый Город замер в ожидании очередного испытания ураганом – борой, как его здесь называли. Горный хребет, отгораживающий бухту своими расщелинами и горами от благодатных кубанских черноземов, стал как расческа вату пропускать к городу косматые клочки «бороды» туч – первой предвестницы северо – восточного ветра. Борода становилась все выше и выше, и вместе с ее ростом направление всяких движений воздуха в городе стало жестко однонаправленным. Ни против, ни поперек ветра – никаких дуновений и телодвижений не желательно, утомительно. Все корабли ушли либо на внешний рейд, в сторону Геленджика и Сочи, либо прижались к северо – восточной стороне бухты, чтобы порывы урагана, срывавшегося со скал, пролетали над их корпусами. Вся якорная снасть проверена, приготовлены запасные якоря и цепи. Бывалые водолазы часто рассказывали свои впечатления: все дно бухты покрыто обрывками якорных цепей и оторванными якорями. Мало кто желал слышать и продолжение их рассказов о том, что вся поверхность морского дна в бухте представляет собой свалку полиэтиленовых кульков и комков мазута и нефти. Это людям не интересно. Даже собака не возвращается к своей блевотине.

Свинцовая поверхность воды замерла в тяжелом ожидании. И вот прошелестел первый выдох Борея. Корабли на якорях, как на уздечках дружно развернулись носами – встали по ветру. Поверхность бухты вскипела жесткими барашками – бурунами волн, дымы и ветки деревьев дружно подчинились северному хулигану. Зазвенели первые разбитые стекла и черепица, захлопали окна и форточки у нерадивых хозяек, понесло по улицам всякую мусорную срань. Застучали, катаясь, бутылки. Спрятались собаки и птицы, кошки лежали, свернувшись колечками в теплых уголках квартир. То и дело срывались «усы» неповоротливых троллейбусов, и пассажиры терпеливо ждали, пока грудастые бабы – водители поправят троллеи. Школы закрылись, дети сидели дома. Взрослые, по необходимости вышедшие на улицу, ходили резко наклонившись вперед и прятали от ветра свои чувствительные «запазухи» поворачиваясь то боком, то задом. Плотные порывы ветра иногда несколько стихали, но это кажущееся успокоение не давало возможности расслабиться, и люди просто старались в эти промежутки быстрее закончить свои дела. Аборигены считали, что ветер дует всегда нечетное количество дней, однако эти стихийные наблюдения не были подтверждены научными данными городской метеорологической лаборатории. Все сходились в одном: обычно после завершения ураганной очистки местности, собирались тучи, и шел ливень.