Текст книги "Записки хирурга. роман"

Количество необходимых для избрания голосов можно было считать небольшим, так как количество – пять человек – и сила нескольких противников Исаева были примерно равноценными, а ожидаемая явка избирателей на пункты для голосования была, как всегда, низкой.

По расчетам специалистов – политологов, собравшихся в тесной комнате избирательного штаба, удачливым кандидатам для обеспечения победы на выборах понадобится не более 25 тысяч голосов. Такой вывод был основан на данных кампании декабря 1993 года – когда было 50% голосовавших избирателей, а также на анализе необходимого количества голосов для победы по одномандатным округам на выборах 1993 года. В соответствии с результатами анализа этих выборов кандидаты, получившие 40% голосов, практически во всех случаях победили; а те, кто завоевал 30%, выиграли во многих случаях; те же из кандидатов, кто получил 20% голосов, имели достаточно высокие шансы на победу.

Определяя цели предвыборной кампании, сторонники конструктивного объединения всех слоев населения руководствовались собственными представлениями о противниках и предполагаемом проценте явки избирателей. Так, в Новом Городе прогнозы явки избирателей особенно сильно колеблются, потому что структура населения была очень разношерстной. Необходимо было обращаться к помощи социологических опросов, программным заявлениям лидеров национальных движений, данным бюро занятости населения, статистическим и другим источникам, которые могли указать на то, будет ли явка в действительности значительно выше, или же ниже предполагаемых 50 процентов. Для этого пришлось подключить все связи сторонников во всех слоях населения, в администрации города и деловых кругах. «Что бы приблизительно определить цели кампании, мы должны так же иметь по крайней мере примерное представление о том, откуда Исаев возьмет необходимые для победы голоса» – сказал один из членов избиркома, имевший опыт кампании 1993 года. «Лучшим началом такого анализа будет обращение к резулътатам этих выборов, так как история голосования избирателей в прошлом обычно повторяется голосованием на предстоящих выборах» – довольно резонно заметил молодой человек с университетским образованием, – и продолжил: «Нам надо постараться получить результаты голосования кампании 1993 года. Имея эти цифры, мы сможем сложить голоса, поданные на выборах по партийным спискам за наше Задушевное наследство и другие партии демократической ориентации. Мы определим таким образом „демократическую платформу“ среди избирателей». «Но мы имеем в активе результаты голосования по апшеронскому одномандатному округу и с другой стороны, можем проанализировать результаты голосования за кандидатов схожей с нашей организации по такому же одномандатному округу» – ответил ему старый партаппаратчик Хоменко. Исаев подытожил: «имеющегося вполне достаточно для того, чтобы разобраться в наличии в округе демократически-ориентированных избирателей, которые обеспечили бы победу на выборах, или необходимо вести работу и с другими избирателями?» Ему ответил один из крупнейших бизнесменов города: «По мере того, как наше движение или кандидат пытаются достучаться до все более, и более широкой аудитории – или, проще говоря, до всего населения полностью, идеи нашего движения и нашего кандидата становятся все более рассеянными и менее приемлемыми для каждого из нас в этой аудитории. Как правило, та партия или кандидат, который обещает всем и вся, не располагают значащими идеями и возможностями, в которую могли бы поверить избиратели». Это высказывание авторитетного человека показалось многим в штабе неожиданным, но, подискутировав немного, люди согласились с ним.

Итак, задача, стоящая перед исаевцами в процессе определения «целевой группы» избирателей была, таким образом, не решена, и направление усилий предвыборной кампании на тот круг избирателей, который способен принести именно то число голосов, которое запланировали комитетчики оставалось неясным. «Целевая группа» избирателей, поддерживающих конструктивные идеи объединения населения, была очень, слишком мала. Все были озабочены идеей личного обогащения и не видели преимуществ совместных действий. «Мы не получим достаточного числа голосов» – сказала одна из присутствовавших женщин – врач по образованию – «наша группа слишком мала». «Ну да, а если же она будет излишне широка, то мы будем рассеяны и все, заботящиеся только о своем благе, уйдут к кандидатам, чья кампания отличается большей целенаправленностью, и разные сучкаревы завладеют голосами наших избирателей» – ответил ей молодой политолог. Исаев безграмотно попытался подвести итог: «Ну и хрен с ними. Сейчас проиграем, в другой раз победим. Не всегда же люди будут рвать друг у друга бабки». «А вот это вам кажется, милый доктор. Всегда. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Мы всегда будем именно в том месте, от которого вы так стараетесь уйти» – сказала вредная женщина. Решили так: во – первых, идейные все равно пойдут за исаевцами. Во – вторых, надо обращаться ко всем слоям населения при ведении избирательной кампании. Это никого не удовлетворило, но избавило от неприятных разборов. Однако, не решив конкретно первый вопрос, не удалось удачно решить и второй.

Экономия ресурсов – не менее серьезное основание для поиска «целевой группы» избирателей. Распространяя все усилия своей кампании, включая плакаты, печатные материалы, время сотрудников и т.д., на всех избирателей в своем округе, сторонники Исаева рисковали впустую расходовать ресурсы кампании на тех, кто не проголосует за них, что бы они ни предпринимали. Они не учли, что если бы смогли точно определить своих избирателей среди населения округа, то направили бы усилия кампании именно на них, и еще остались бы средства на то, чтобы еще и еще раз повторять свою концепцию тем, на кого она скорее всего подействует.

Действительно, если представить, например, что им для победы на выборах требовалось З0% голосов и удалось бы точно определить тех избирателей, которые смогли бы их обеспечить, то незадачливым активистам было бы достаточно лишь трети всех тех средств, которые они могли бы потратить на работу с неопределенной аудиторией. Другими словами, располагая средствами для обращения к каждому избирателю в округе по одному разу, имеет смысл провести работу и обратиться несколько раз к тем, кто Вас наверняка поддержит.

Кандидаты, не уделяющие времени поиску «целевой группы» избирателей, не имеют права жаловаться на ограниченность ресурсов кампании.

Мы знаем, что в 1993 году многие кандидаты проиграли кампанию именно потому, что не смогли определить свои «целевые группы». Так и с исаевцами: они либо перечисляли все демографические группы всего населения какие только можно было представить, либо говорили что – либо наподобие «Я представляю интеллигенцию и патриотически настроенных людей». В первом случае никакой конкретной «целевой группы» не существовало вообще, а во втором случае эта группа был слишком мала, чтобы принести победу на выборах. Интеллигенция представляет вообще достаточно небольшую часть населения, а во вторых говоря о патриотизме, они отталкивали всех других. Так и не определив своей целевой группы исаевцы приступили к очередному важнейшему этапу избирательной кампании – агитации.

Хотя самым очевидным, простым и эффективным средством агитации является предоставление избирателям возможности непосредственно общаться с кандидатом – но не все так просто. Эфирное время в любой местной телевизионной или радиокампании стоило очень дорого и распределялось очень неравномерно, взависимости от значения данного кандидата для властей. Исаев, который мог и должен был широко использовать данное средство агитации, на самом деле оказался перед очень непростым выбором. Либо платить, уменьшая свои и без того небольшие финансовые возможности, да еще и неизвестно как поставят ролик в программу. Либо не платить, а значит и не выступать – тогда терялся весь смысл мероприятий. Оставалось одно – ездить по округу и выступать в непосредственном контакте. Возникающая в этом случае у многих кандидатов неуместная скромность не является в данном случае препятствием: Исаев был прирожденным оратором и мог держать внимание толпы значительное время. Исаев доподлинно знал, что избирательная кампания – это процесс убеждения избирателя, что он – самый умный, умелый. честный и заботливый среди всех кандидатов округа. У него, правда был один небольшой недостаток: он любил теоретизировать. Но этот недостаток легко компенсировался участием во встречах доверенных лиц.

Распространение листовок стало в Новом Городе настоящим бичом и превратилось из самого эффективного метода агитации избирателей в предмет насмешек, взаимных оскорблений и головную боль администрации округов, когда фасады всех зданий, заборы и другие сооружения были буквально испорчены макулатурой. По мере того, как все большее число кандидатов рассылали все большее число материалов, от доверенных лиц требовалось все больше усилий, чтобы именно его материалы выгодно выделялись среди всего объема литературы, рассылаемой в ходе кампании. Наиболее ушлые и обладавшие значительными ресурсами кандидаты выделяли свои материалы среди остальных следующими способами: доставляли лично избирателю со своими представителями, поместите свой материал в конверт. И это срабатывало! Российским избирателям обычно нравится получать письма в конвертах, тем более что такие письма были подписаны. Шли в ход различные размеры листовок, различные цвета текста, фотографии, часто листовки разносили как можно раньше до поступления основного потока почты. Таким образом, избиратель видел в почтовом ящике только листовку, не окруженную кипой газет и адресованную только ему.

Каждый кандидат на место у бюджетного корыта старался изо всех сил. В наиболее выигрышном положении оказались те, которые могли задействовать административный ресурс. Однажды все жители обнаружили в своих почтовых ящиках послания мэра города.

Другой кандидат, используя халявные деньги, напечатал визитки со своим изображением, стилизованным под морского волка и стишками на оборотной стороне и распространял где только можно было:

Исаев, решившийся по подсказке своих единомышленников участвовать в выборах, рассмешил городской бомонд опубликовав «Основные положения предвыборной программы Всероссийского общественно-политического движения Задушевное наследство».

Возврат украденных денег (сбербанк, госстрах, ваучеры). Ликвидация депутатской неприкосновенности.

Дорогу отечественному производителю товаров, услуг и интеллектуальных ценностей.

Земля – общенародное достояние и не может быть предметом торга.

Своевременная выплата, индексация пенсий и зарплат.

Социальная справедливость, открытость и ответственность власти, которая должна обеспечить социально-экономическую безопасность граждан, право на труд и достойную оплату, охрану здоровья, материнства, детства, природы, жилища, доступ к образованию и культуре.

Целью жизни Обогащение быть не может. Самопознание, самосовершенствование, семейные интересы, служение Родине – таков путь настоящего патриота, жителя России.

Русский путь – единая и неделимая Россия, где все народы в равном положении.

Обеспечение интересов России и ее союзников в первую очередь. Решительный отпор врагам. Профессиональная армия.

Народ-источник власти в стране. Подконтрольность исполнительной власти. Строгое исполнение законодательства.

Мир и согласие.

Но буквально всеобщее веселье наступило на собрании городских партий и политических движений, когда Исаев стал говорить о приоритете духовного над материальным. Эти одухотворенные рыдания он помнил наизусть, почти полностью:

Духовность мы определяем как преобладание нематериальных, духовных, нравственных, интеллектуальных интересов человека над материальными, вещественными.

Только у человека обнаруживается способность к самопознанию, самопожертвованию, а также ответственность, доброта, милосердие, дисциплина, самоограничение. Это не характерно для животных. Духовное и материальное – две стороны единой человеческой жизни. Хотелось бы каждому, чтобы жизнь была гармоничной. Но сейчас только решительность, духовность и доброта могут помочь нам в достижении благополучия для всех и каждого. Счастливы? – дай бог. Никто не знает, сколько чего надо для счастья. Известно только, что преобразовывать природу и общество, не имея царя в голове – нельзя, а начинать надо с себя. Зависть, беспринципность, подлость и глупость – это всё у людей. Это не характерно для животных, известно, что личность, не владеющая технологиями самопознания, самосовершенствования, самоограничения – начинает ограничивать и поучать других. Результаты деятельности такого человека особо опасны, если он попал во власть. Согласно действующей конституции, народ РФ – единственный источник власти в стране. А может ли сама исполнительная власть лоббировать своё избрание, создавать институты, влияющие на это? Егор Строев говорит, что не имеет права.

Есть хорошая пословица, – независимым считается человек, который не знает, от кого или чего зависит. Нам на выборах нужен зависимый кандидат. От кого? От нас, избирателей. Побуждённый к нашим чувствам, сознательный во всех своих поступках, учитывающий возможные их последствия для окружающих. От чего? От своих духовных интересов, а не материальных.

Где наши материально озабоченные зарубежные побратимы, тузы приватизации, батьки просроченных шприцов?

Нам на выборах нужен независимый кандидат. От кого? От вполне конкретных лиц, кукловодов, страдающих «недостатком» денег и материальных благ. От чего? От своих нерешённых проблем, мелочных и позорных интересов.

Сейчас основную роль играет личность исполнителя нашей воли. Любая прогрессивная программа будет похоронена вором и слабаком. Избранник должен быть арбитром, находящимся в поле местных и федеральных интересов, сохраняющим, несмотря ни на что, своё лицо, честность, беспристрастность, уважение к людям.

Всё ближе к городу – герою «горячие точки». Поэтому наш избранник обязан уметь так влиять на ситуацию, чтобы лучшим образом обеспечить безопасность города и страны. Он должен уметь держать слово, он должен думать, прежде чем принимать решения и уметь отвечать за свои действия.

Человек должен занимать позицию, знать свой путь, который надо пройти в этой жизни до конца, стараясь как можно меньше отклоняться на соблазны – мнимую выгоду, конформизм, ложные ценности. Тогда он станет личностью, сумевшей себя реализовать, гражданином, достойным нашего выбора.

Итак, кто нам нужен? Те, кто, оторвавшись от «дел», уже сейчас величественно раздают приветы, подачки и поздравления? Те, кто, заручившись поддержкой некоторых влиятельных лиц, считает, что уже сидит на шее у города?

Те, кто годами склочничает и выдаёт успехи силовых и государственных структур за свои собственные?

Давайте внимательно слушать и смотреть. А решение придёт. Выберем глупца, карьериста и склочника – значит так нам и надо. России нужен умный, думающий гражданин, способный связать результат своего голосования на выборах с изменениями в своей жизни. Все это оторванное от реальностей жизни выступление прерывалось издевательскими выкриками и ядовитыми замечаниями присутствующих.

Сбор подписей для регистрации тоже принес много впечатлений о тех людях, с которыми Исаев работал, общался каждый день. Одна грязная блондинка потребовала предоплату за работу, а потом принесла подписные листы, где серия паспорта была написана не римскими, как в оригинале, а арабскими цифрами. Естественно, избирком такую туфту не пропустил. Денежки плакали. Присмотревшись внимательней к деятельности этого исчадия цивилизации, Исаев обнаружил, что девица свободного поведения кидала не только его. Многие люди жаловались: «Взяла деньги и не сделала». Пришлось потихоньку проститься с дурно пахнувшей дамой. Поняв, что разоблачена, она стала исподволь гадить: консультировала и направляла врагов, портила переписку и кадровые документы, а затем с горя поженила на себе губошлепа – адвоката, уведя его из организации. Напоследок нечистая женщина стерла банк данных на сервере и написала дикий донос в партийное руководство в Москву. Не взирая ни на что, Исаев уверено и спокойно плыл, раздвигая говно и вдыхая мерзость полной грудью. Подонки обоего пола были для него частью окружающего пейзажа. Свиданье было без любви, разлука будет без печали.

В подметном письме была слита грязная информация, которая имела целью плюнуть в душу доктору, вывести его из равновесия, развалить семью и лишить работы. Как это бывает обычно, предметом сплетен становились дети. Некоторые, чаще т.н. состоятельные люди смотрят на плотскую любовь (секс, половую жизнь) как на приятное время провождение, получение удовольствий и потому живут так и применяют средства, которые лишают женщину возможности деторождения. Дети эпикурейцев представляются им помехой для наслаждения, или случайностью, или неким наслаждением для приумножения своих плотских удовольствий.

Исаев имел свои серьезные взгляды на половую жизнь до брака и вступал в половую связь с любой женщиной как будто это навсегда и относился к этому серьезно. Дурацкие это взгляды или нет, но это были его взгляды и разочарования от поведения очередной подруги бывали для него весьма жестокими. Он временами был согласен с неудачником Ю. Белецким, который написал о половой жизни в городе:

 
По Причерноморску дамочки гуляют,
Перстни золотые на руках горят.
Ножками и сиськой мальчиков пленяют,
Ласки и болезни ночью им дарят.
А у нас в России много женщин разных:
Русых и кудрявых, милых как цветы.
Только нет спесивых, подлых и продажных,
Как одной из этих оказалась ты.
Здесь, в Причерноморске городе великом
Кровь лилась на камни, чтоб нам лучше жить.
Женщины ж дешевые, хоть и много стоят,
Рыщут беззастенчиво страсть удовлетворить.
А у нас в России все честней и проще,
Там сердечней люди, женщины добрей.
Пусть не так красивы, но не бродят ночью,
И не ловят в сети простаков мужей.
А в Причерноморске женщины с изъяном,
Любят они ласки, деньги и вино.
Зачерствели души, поросли бурьяном,
И живут, как в маске так заведено.
А у нас в России так не поступают,
Взгляда не отводят, злобы не таят.
Там гостей приветливо, с радостью встречают,
Гордо и открыто правду говорят.
 

Расставшись с первой женой, Исаев долго не мог успокоиться и найти равновесие. Даже когда он удачно женился, и стали один за другим рождаться дети, строгое исполнение им супружеских обязанностей не могло вытравить из памяти образ первого сына, который остался с легкомысленной первой женой на чужбине. Он последний раз поцеловал светло-русую, кучерявую голову сына двадцать лет назад, когда малышу, было, пять лет. Жена не отвечала на письма, вела довольно свободный образ жизни. После срочной службе во флоте сын не заехал повидаться с отцом. И вот пришло письмо, в котором сын рассказал о своих проблемах, просил разрешения приехать. Они встречали его на вокзале вдвоем с младшим семилетним человечком. Исаева поразил наглый и циничный взгляд старшего ребенка, его глухой презрительный басок. Двадцать лет спустя. Бегающий взгляд мелких бесцветных глаз, примитивные взгляды на жизнь. Этот молодой человек был хозяином своего слова: захотел – дал, захотел – забрал. Он прощал долги всем людям, у которых занял деньги. Утруждать себя работой не хотел, жил «на халяву» и постоянно искал легкой наживы. Честь и совесть были чужды его пониманию. В семье нежданного родственничка приняли настороженно, женщины подсознательно чувствовали фальшь и подлость. Когда все легли спать, отец и сын уединились на кухне обменяться мнениями по жизни. Свежая цветастая клеенка на пустом столе сияла чистотой. Дело было плохо. Беседовали антиподы. Началось с того, что сын предъявил свой паспорт – он имел фамилию матери. Метрики были подменены, Исаев не верил своим глазам. Сын рассказал, как он рос, как прятался ночами под одеялом от пьяных стонов матери и ее любовников. С утра он уходил и старался до вечера дома не показываться, иногда жил у соседей, едва закончил 8 классов и техникум. Знания были не подвластны ему. После срочной службы не смог нигде устроиться – любое руководство считал посягательством на личную свободу, да и служба на флоте писарям добра не принесла. Жизнь представлялась ему только с отрицательной стороны. Новая семья и сам отец поразили его, он не знал, что так можно жить. Исаев стал объяснять человеку простые жизненные истины, но не встретил кроме глумливой усмешки ничего. Оказалось, у него были проблемы с законом, по области он был объявлен в розыск. Исаев посоветовал ему вернуться к матери, явиться к следователям, а со своей стороны обещал поддержку. За время пребывания в незнакомой семье старший и младший единокровные братья подружились. Дети ходили купаться, гуляли по городу. Отъезд старшего брата младший воспринял как утрату – он успел полюбить его. Оставив после себя надпитые и разбавленные водой бутылки со спиртными напитками (в семье Исаева их не употребляли – они хранились как экспонаты) нарушитель действующего законодательства уехал и был взят по приезду под стражу. Мать старшего сына, ставшая с годами малопривлекательной и никому не нужной, продолжала выпивать и взывала о помощи. Исаеву пришлось отстаивать интересы старшего сына, имевшего чужую фамилию, с помощью адвокатов. Серьезных правонарушений тот не совершал и через некоторое время по закону был освобожден. Однако образ жизни оставался прежним. Наступила расплата. Как-то вечером в комнате общежития были обнаружены две мертвые женщины – мать старшего сына и ее соседка. У каждой было по несколько десятков ножевых ран. Орудие преступления не нашли. По подозрению в убийстве было задержано несколько человек, в их числе старший сын Исаева. Расследование велось в жестком темпе – маленький среднерусский городок не часто видел такую жестокость, хотя наркомания, алкоголизм там процветали и убийства редкостью не были. На просьбу родственников бывшей жены, о помощи, Исаев ответил отказом. Он сказал, что если сын не виновен, то это покажет следствие.

Молодого человека затащили в «зверинец» при городском УВД. Это было полуподвальное помещение, расположенное в старинном, 19 века постройки доме. За решеткой он сидел отдельно от других подозреваемых. У него отобрали подаренный отцом ремень (который так к нему и не вернулся), деньги и часы. На туфлях срезали шнурки. Допросы проводились с применением физического воздействия, побои наносились по таким местам, на которых было проблематичным появление синяков – в основном по животу и по почкам. Жесткие вопросы чередовались с ударами, присутствовали 2 – 3 работника милиции. Сразу после приезда на место происшествия лаборатория взяла смывы у всех действующих лиц. Эти смывы крови с пальцев, кистей рук, пробы на кровь убиенных с одежды подозреваемых были повторены несколько раз. На сыне крови не было. Наступил момент истины – очная ставка с подозреваемым Земелиным, пробы на кровь у него оказались положительными. Их усадили напротив за столом, следователи и охрана были рядом наготове. После нескольких наводящих вопросов последовал вопрос к Земелину, тот без всякого сожаления и принуждения признался в том, что убил мать друга и ее собутыльницу. Молодой Исаев ошеломленно смотрел на своего «подельника», с которым отбывал несколько месяцев в колонии общего режима, а затем опираясь на левую кисть прыгнул над столом, целясь пятками в лицо злодея. Стоявший рядом старший следователь хлестко ударил ребром ладони по шее жаждавшего правосудия молодого человека и вырубил его на несколько минут. Он очнулся на столе. Убийцу увели. С Исаева взяли подписку о невыезде и довезли на дежурном УАЗике до пригородного села, где жила бабушка. На следующий день мать привезли из морга после вскрытия. Лицо ее было неповреждено и выглядело очень спокойным. Гроб сделали сами. Кладбище располагалось неподалеку, за околицей, на нем издали виднелась могила деда. Яму в песчаном грунте было копать легко. Ожесточившийся с детства на свою мать сын понял, что не увидит ее никогда. Он долго рыдал, упавши на гроб, пока родственники не оттащили осиротевшего человека в сторону и не уняли его слезы. Родственники жены считали молодого Исаева косвенно виновным в смерти его матери. Сам он наоборот расценивал происшествие как результат ее разгульной жизни, обвинял ее в сокрытии правды об отце, в том что она прятала письма старшего Исаева и приложила все силы для того, чтобы его сын пошел по скользкому пути. Совместная жизнь в деревне оказалась невозможной. Все ждали суда.

Душегуб Земелин являлся другом старшего сына и точку в определении виновности каждого мог поставить только суд. Заседание областного суда в городе на Волге состоялось, через несколько месяцев, осиротевший сын был оправдан. Убийце дали 22 года строгого режима. Исаев забрал своего отпрыска, восстановил ему истинную фамилию, попробовал несколько раз устроить на работу – но тот решил зарабатывать сам, устроившись работать на большой завод. Учебу в институте этот молодой человек осилить не мог. Происходила жестокая ломка характера. С одной стороны, стало ясно, что криминальная жизнь, кривая дорожка на которую молодой человек пытался встать – это не его путь. Оправдание, что его бросил негодяй – отец исчезло. Он увидел истинную картину.

С другой стороны, воспитанный на негативе, он никак не мог привыкнуть к обычной жизни и постоянно попадал в глупые ситуации. Высокий интеллект отсутствовал. Слова расходились с делами. Только время, только жизнь, только честное поведение родственников однозначно истолковывающих все практические ситуации могли вылечить при благоприятном стечении обстоятельств эту израненную душу. Вооружившись терпением, Исаев пристально наблюдал за действиями сына, в случае необходимости стараясь помочь советом или делом.

В это же время стали нарастать проблемы со старшей дочерью в школе. Дело в том, что события последних лет (смена идеологии, экономических отношений) заставили учителей искать способности выжить за счет своей работы. Если в некоторых школах все материальные проблемы решались на собраниях с родителями, то в школе, где учились дочери Исаева, учителя распоясались до того, что стали откровенно рэкетировать школьников. Одна из преподавательниц иностранных языков требовала деньги за все оценки выше 3 баллов, на уроках в принудительном порядке за деньги выдавала словари даже тем, кто приходил со своими. В школе процветали подпольные не лицензированные курсы и репетиторство, при чем тех учеников, которые знали предмет или занимались на стороне – давили как козявок. За справку от фельдшера о здоровье пять рублей и т. д. Все делалось нагло, втемную, родителям на всех их вопросы преподы удивлено пожимали плечами. Золотым медалистам продажные преподаватели хором писали экзамены и ставили отличные отметки. Грязная подлость школьных преподавателей поражала. Ни у кого никакого ответа добиться было нельзя, назначенных заранее встреч с родителями для разбора тех или иных ситуаций учителя избегали. Преподаватель иностранного языка, заходя в класс, бесстыдно заявляла ученикам: «Вы мне противны и я не желаю с вами заниматься, из вас ничего в жизни не выйдет». Она значительную часть урока посвящала рассуждениям о проблемах своей жизни, другую часть урока критиковала предыдущих преподавателей иностранного языка. Лишь незначительное время уходило на изучение правил, которые сама эта учительница плохо знала или зубрежку произношения, которым эта преподавательница не владела. Иногда эта толстая, безвкусно одетая женщина по фамилии Вошкина производила тесты по материалу, который с детьми не проходила. «Вас должны были раньше всему научить, а сейчас уже поздно». Результаты тестов она прятала и никому не показывала, оценки ставила задним числом взависимости от суммы заплаченных денег.

Директор школы Бормотенко прикрывала действия негодяев – преподов. Исаев оплачивал репетитора для дочери и к началу 11 класса она уже бегло говорила по-английски и могла на слух переводить, общалась свободно с представителями иностранных компаний. Неоднократно она выдерживала пробное тестирование на уровне 1 курса института по грамматике. Обнаглевшая учительница откровенно вымогала деньги и была полностью уверена в своей безнаказанности. Исаев думал, как избежать скандала и поставить на место негодяйку. Его родная школа оказалась рассадником подлости, двуличия, круговой поруки, глупости – с чем шли в жизнь молодые люди, испытавшие такие плевки в душу? Он обратился за помощью к сотруднику одной силовой структуры, наследнице КГБ. Молодой человек, обладавший удостоверением с гербовой печатью, зашел как-то в учительскую и представился Вошкиной родственником дочери Исаева. После непродолжительной беседы трусливая вымогательница поумерила свои аппетиты, она поняла, что родители школьницы настроены серьезно и дело может закончиться составлением протокола по изъятию помеченных купюр. Наезды были перенесены на других учеников и стали не такими наглыми и грубыми. Исаев претворился, что ничего ни о чем не знает, и как ни в чем не бывало, здоровался на улице с директрисой, завучем, учителями глядя в их циничные глаза. «Да, – думал он – если вам что-то надо, обращайтесь ко мне, я обязательно помогу. Но не надо трогать моих детей». Эту мысль он довел до школьной мафии через некоторых людей, которых использовал в качестве почтовых ящиков. К счастью, не все родители оказались такие выдержанными, как Исаев. Несколько человек написали жалобы в управление образования города и края. Начались проверки, скандалы; на экзаменах присутствовали какие-то комиссии, специалисты. Доктор смог несколько перевести дыхание, но беспокойство за детей обычно присуще многим родителям до самой смерти. Редко кто может равнодушно наблюдать за тем, как его дети жарятся на сковороде подлости. Имея большой жизненный опыт, Исаев был глубоко убежден в том, что никакое богатство не убережет его детей, его самого и любого человека вообще от положенных ему жизненных испытаний и невзгод. Для подготовки человека к тяготам и лишениям необходимо научить его правильно жить – это и старался привить Исаев своим детям.

Приближался школьный выпускной вечер старшей дочери Исаева. Постоянные родительские собрания с определением денежных сумм для вечера в ресторане, бесконечные согласования с частными охранными агентствами и милицией, организация различных школьных застолий на период выпускных экзаменов. На семейном совете Исаевы решили избежать нездорового ажиотажа. Сразу после завершающего экзамена ребенок в качестве абитуриента должен был уехать поступать в МГУ. Доктор позвонил своей знакомой в Министерство Образования с просьбой узнать обстановку и шансы на успешный исход предприятия. Она пообщалась в университетской среде и ответила: «список абитуриентов, которые должны поступить на бюджетные места этим летом, утвержден в прошлом декабре. Устранение нежелательных кандидатов будет происходить за счет избирательной придирчивой проверки письменных экзаменов и требования ответить на вопросы, значительно превышающие школьный уровень знаний во время устных собеседований. У вас шансов нет. Поступят в основном дети сотрудников, родственников и нужных людей. Многие из этих ребят получили подготовку квалифицированных репетиторов, час работы которых стоит сотни долларов» – Исаев поблагодарил за подтверждение тех сведений, которыми обладал раньше. Более того, на примере своего региона прослеживалось стремление образовательной мафии создать некую элиту, клан. В частности, ректор одного из крупнейших ВУЗов Кубани – Мудрик повсеместно пропагандировал идею создания элитной образовательной цепочки – начиная от детских яслей. В результате начинала преобладать оценка человека с точки зрения его навыков и умений, а чисто человеческий его облик отходил на второй план. Среди выпускников стали преобладать молодые люди с повышенной и необоснованной тягой к деньгам, обогащению. Они плохо знали и презирали русский язык и все родное, были неспособны интегрально решать практические задачи, слабо знали делопроизводство, компьютер, однобоко представляли себя в деле. Эта спесивая бриллиантовая молодежь ничего не признавала, кроме своих интересов. Лютую ненависть традиционных образователей вызывали дистанционные технологии, которые максимально задействовали личный фактор обучающегося и снижали коррупционные связи. Ни о каком обществе равных возможностей без проведения реформ в образовании и речи быть не могло. Но ЕГЭ на территории региона еще не было да и его эффект был сомнительным. Посоветовавшись, Исаевы все – таки решили участвовать в экзаменах. Он сказал своим детям: «Вы рождены здоровыми, сильными и в голове у вас порядок. Вы должны с честью пройти все испытания по жизни, в том числе иметь свои семьи и детей. А ты, дочка, воспринимай эти вступительные экзамены как генеральную тренировку. Сражайся на полном серьезе и не бойся расстаться со своими детскими иллюзиями. Подай документы сразу в два ВУЗа и сдавай экзамены параллельно. Если ничего не получится, будем добиваться обучения по ведомственной линии». С этими словами были отброшены все сомнения. Мать с дочкой собрались и уехали к знакомым на квартиру в Москву. Дочь записалась на подготовительные десятидневные курсы при одном университете и подала документы еще в один. Вступительные экзамены в этих ВУЗах были в разные дни. 6 июля по НТВ и РТР ректор одного из крупнейших российских ВУЗов – Огородничий наглядно втирал очки всему населению РФ: он демонстрировал какие – то пакеты из своего личного сейфа, катал какие – то шары типа лотерейных и убеждал всех и самого себя в первую очередь, что вся эта муть помогает избежать коррупции при оценке знаний абитуриентов. Он таскал себя перед телекамерой за простую рубашку: «Видите, как мы одеты? Мы такие же бедные, как и вы» – обращался он к народу России по центральному телевидению. А в это время деточки нищих образователей разъезжали на мерзах, лексусах, им завидовали и их мочили бандюки, а родители этих несчастных детей – нищие профессора образователи – требовали у президента введения смертной казни. И в это время на приемных экзаменах 16 летняя дочь Исаева испытывала на себе всю прелесть реальных подходов, а под дверью переживала за нее жена. Вечером по телефону они подробно рассказали главе семьи, как и кого принимают на бюджет в конторе Огородничего. В правилах приема для поступающих в ВУЗы черным по белому написано, что запрещается на экзаменах спрашивать материал, выходящий за пределы школьной программы. Если вы что – то заподозрили, приходите, разберемся. Так говорит министр. И как он себе мыслит разборки с последующим обучением строптивого студента в изнасилованном ВУЗе? Преподы, поставившие 2 и 3 отказывались от любых контактов с неудовлетворенными абитуриентами и их родителями. Пошли вон. Тема не раскрыта. Исаев разработал и обучил своих детей методике управления своим здоровьем в любых обстоятельствах, а поэтому был относительно спокоен за реакцию дочери на реальную жизнь.