Текст книги "Марш обреченных"

Так получилось, что ночь пролетела незаметно, как это часто бывает, когда засидишься в Сети. Поэтому мне пришлось принять заклятие-стимулятор, чтобы не спать на ходу. Душ, завтрак в номер и снова – исследования и анализ. Вот, как бы вы заставили местных стражей поработать на имперского следователя? Как вариант, я мог использовать служебные артефакты, чтобы принять внешний облик Кая, и в таком виде… ограбить банк. Тогда бы его фотография появилась у каждого стражника, а поисковые системы начали свою кропотливую работу. А можно было наведаться к местным коллегам и попытаться договориться о сотрудничестве. Только вот девчонки сразу отговорили меня от этой идеи.

– Понимаете, Зор, это у нас привыкли шнырять между мирами и встречаться с различными культурами, а для аборигенов мы настоящая диковинка, некий прорыв, словно открытая дорога к звездам. Они не готовы к такому простому сотрудничеству. Для координации работы с вами им придется провернуть ржавеющий двигатель всей бюрократической системы. Это долгий процесс. Лучше задействовать их втемную.

Совет был дельный, а объяснение вполне доходчивым. Оставалось как-то преодолеть письменный языковой барьер, чтобы начать свободно пользоваться местной клавиатурой и разжиться средством для компьютерного взлома, не зря же наши технари в Страже свою икру трескали. Для этого я просто вынул из пазов терминал, встроенный в стол, и отправил его телепортационной почтой через структуру ИСБ к нашим спецам в управлении, сопроводив простеньким техническим заданием. Несмотря на мгновенное перемещение, моя посылка должна была попасть в руки к адресату только через шесть часов, так как ночью технари не работали. А пока, проделав эту небольшую шалость с кражей терминала, я вышел на балкон осмотреться.

На улице шел дождь, я бы даже сказал, ливень. Сплошная стена воды мешала рассмотреть королевский дворец, да и вообще ничего нельзя было увидеть, если не прибегать к магическому зрению, которым я и воспользовался. Широкая река Стаг прямым, как стрела, потоком рассекала город на две части. Это очень напоминало наш Хинлау, построенный на реке Хин. Подозреваю, что здесь не обошлось без участия градостроителей и ландшафтных дизайнеров, ибо слишком ровные берега были у этой водной артерии. С нашей стороны реки вправо и влево от меня тянулась цепочка ухоженных островков курортной зоны, застроенных различными торгово-развлекательными комплексами для туристов, а перед самой гостиницей раскинулся песчаный пляж, от которого расходились ухоженные набережные, ведущие к другим таким же зонам отдыха.

На балконе появились наши лапушки.

– Сезон дождей, – сказала Тергана. – Поэтому и туристов так мало. Скоро он должен закончиться, и сюда повалят толпы отдыхающих.

– Можно прикупить себе чего-нибудь на распродаже, – поддержала разговор Тая'Ли. – Сейчас большие скидки.

– А чем мы расплачиваемся с аборигенами за аренду территории под форт?

– Да как всегда – стеклянными бусами, – фыркнула Тергана и, увидев мой удивленный взгляд, пояснила: – Это у нас так принято называть искусственные брильянты.

А я уж было испугался за сообразительность местных чиновников.

– Был случай, когда арендодатели земель, на которых раньше находился форт, стали возмущаться нашим присутствием и потребовали платить технологиями, – рассказала Тая. – Ну мы же Учтивые… молча согласились, а за последний месяц аренды заплатили им заклятием левитации, записав все маго-технические подробности на информационный кристалл, – пусть учитаются, и переехали на заранее подготовленную площадку в другом государстве.

– Возмущались? – Я понял, что аборигены не смогли воспользоваться информацией. – Ножками топали на мировой арене?

– Еще бы! – захихикала Тая. – Но предъявить им было нечего, к тому же их копия договора испарилась.

– Девушки, вы можете устроить мне экскурсию по городу? «Следовик» не работает, но, может, у меня получится отыскать вампира с помощью гадания, а для этого я просто обязан почувствовать территорию и начать хотя бы примерно ориентироваться.

– Не вопрос! – неожиданно обрадовалась Тергана. – Все злачные места Найстага к вашим услугам! Но только ночью… Хотите пройтись по магазинам?

Ну да, смотреть картины они меня не позовут. Хотя куда там с нашим общим полувоенным воспитанием и образованием. Я тоже не тонкий ценитель достижений архитектуры или изобразительного искусства. Чтобы хоть что-то понимать в этой области, недостаточно восхищенно глазеть на ее плоды, надо в этом хоть чуточку разбираться, а в идеале постоянно быть в теме. Я бы, например, посетил какой-нибудь местный музей Стражи Порядка. Это мне ближе и понятнее…

– Можно и по магазинам. Чувствую, что мы можем задержаться здесь на неделю, так что одежду прикупить неплохо бы. Но я хочу познакомиться с городом, а не только расслабиться.

– Обещаю, напряжетесь так, что долго не забудете.

* * *

К моему удивлению, лапушки все же переоделись, сменив боевую форму на легкие летние сарафаны, еще больше подчеркивающие достоинства их внешности. Мне было приятно иметь такой милый эскорт, даже несмотря на их специфические характеры. И вот, собравшись, мы неторопливым прогулочным шагом двинулись по широченным пешеходным улицам города. Я старался принюхиваться и приглядываться к астральным потокам и просто осваивался в непривычной обстановке.

Когда мы вышли из гостиницы, меня охватило легкое неприятное ощущение чужого взгляда, и я невольно напрягся, вертя головой и пытаясь выследить источник.

– Зор, не дергайтесь, – крепче вцепилась в локоть Тергана. – Это местная Тайная Стража вышла на наш след. Теперь будет постоянно вести за нами наблюдение. Лучше, пока ждете посылку, с умом используйте свободное время. И сделайте вид, что просто находитесь на отдыхе, ущипните Таю за задницу, например, или положите руки нам чуть-чуть пониже талии.

Жаль, что нам не удалось сразу найти Кай'Ана по горячим следам. Теперь могли появиться нежелательные вопросы со стороны местных «архангелов».

– Наше с вами понимание «с умом» может сильно различаться. Скорее всего, что так и есть…

Девушкам по роду службы было положено знать все о Дайсгане. Видать, на курсантской практике они времени зря не теряли, основательно изучая местную культуру и быт во время прогулок по магазинам и ночным клубам. Как они сами поведали, это оказалась уже третья их вылазка в Найстаг, славящийся развитой работорговлей и курортами.

Магички целенаправленно вели меня в какой-то определенный торговый комплекс, хотя для меня они внешне практически не отличались. Оказалось, что разница между ними была, и весьма существенная. Все зависело от уровня магазинов, арендующих торговые площади. Отсюда и различная отделка помещений, удобство стоянки для транспорта и так далее. Мы же в Империи привыкли практически все заказывать через Сеть, так что я словно попал на экскурсию в музей истории торговли. Красиво, мать их!

И тут у самого входа в комплекс я увидел такое, что могло бы выбить из колеи многих имперских граждан. На грязной засаленной подстилке сидел человек. Он был настолько худой, что походил на паучка с маленьким телом и длинными лапками. Длинные седые волосы, жиденькая бороденка, красные воспаленные глаза, загорелое лицо, слюна стекает из уголка рта. Немощный человек тряс правой рукой и о чем-то жалобно просил прохожих. Я прислушался к его эмоциям, и меня словно удар хватил. Закружилась голова, и заныли виски.

– Что с этим человеком? – спросил я сопровождающих.

Улыбки стерлись с лиц девушек. Мне ответила Тая'Ли:

– Это инвалид. Он просит милостыню у прохожих. Его зовут Дряхлый Бу. Мы впервые увидели его на практике два года назад. Тоже удивились вначале. Знаю только, что он раньше был военным и получил ранение во время Матонкских учений, когда Вторая гвардейская бригада ВДВ «Стальные шершни» Пятого Экспедиционного Легиона разгромила армии двух противоборствующих сторон.

– Имперская армия любит проводить учения таким образом, – пояснила Тергана. – Если где-то идет война, они громят все, что подвернется.

Я осторожно приблизился к калеке и сел рядом на корточки. Тот посмотрел на меня, и до меня донеслось его бурчание:

– Бу, бу, бу! – произнес он и потряс рукой. – Подайте, пожалуйста…

Вдруг его голова беспомощно свесилась на грудь, а руки повисли как плети.

– Уснул, – прошептала в ухо склонившаяся сзади Тая'Ли. – Бедняга тронулся умом.

От бедняги перестали исходить эмпатические волны, и он мирно засопел в неудобной позе. Дряхлый Бу оказался удивительно легким, когда я немного приподнял его, чтобы уложить на подстилку. Инвалид дернулся во сне, словно ему приснилось что-то страшное, и снова успокоился. Я подложил ладонь ему под голову, чтобы придержать ее, и случайно нащупал какое-то устройство. Стоило мне попытаться прозондировать его магическим зрением, как меня сразило яркое видение, окунувшее в круговорот чужих событий…

* * *

Тяжелый фугас рванул впереди нашего отряда, и мы вжались в землю еще сильнее. Звук взрыва, приглушенный автоматикой шлема, донесся вместе с ударной волной.

– «Стилет», танки идут через тебя! – раздалось в наушниках. – Делай, что хочешь, но десяток сжечь обязан!

– «Арсенал», понял тебя, – ответил я.

– Отбой.

На тактическом экране шлема зеленью светились мелкие бусинки светодиодов, показывая количество бойцов в моем отделении. Солдаты сами знали свои обязанности, и мне не требовалось указывать им каждый шаг. Я только поставил перед ними тактическую задачу, как полагалось по правилам.

В наушниках начали раздаваться сообщения от бойцов, подтверждающих свою готовность. Мы закрепились в недостроенном жилом доме, зная, что танки противника пойдут по дороге, обходя минные поля. А они знали, что их ждут, и тоже готовились. Я посмотрел на карту, на которой светились огоньки, отмечавшие местоположение моих парней, прятавшихся на позициях. Нет, не пройдут танки! В груди разлилось приятное удовлетворение от мыли о профессионализме моего отделения.

– Братишки, – я включил внутренний канал, связывающий отделение. – Все помнят слабые места каронской «Черепахи»? Отлично… И не вздумайте бошки высовывать, а то без глаз останетесь – на танках «микроволновки» мощные. Работать ракетами только по наводке БПЛА.

Тяжелые «Черепахи» ползли к нам под прикрытием собственной авиации. На тактическом экране были видны их многочисленные отметки, и это не прибавляло уверенности…

– Командир! – Голос оператора БПЛА резанул ухо. – Там происходит что-то непонятное. Посмотрите сами.

Я переключился на камеру беспилотника и увидел, как неизвестные объекты уничтожают танки и вертолеты противника. Над полем боя быстрыми смертельными росчерками проносились какие-то летающие аппараты. Они делали стремительные броски, кидаясь из стороны в сторону, и при этом оставляли после себя груды разбитого металла. Сверхпрочные «Черепахи» вспыхивали, как фейерверки, когда детонировала их боеукладка, спрятанная под толстыми листами брони. Тут один летающий объект отделился от своей группы и понесся в нашу сторону.

Что это? Прямо перед балконом, где я прятался, завис огромный человек в необычном анатомическом бронекостюме, подчеркивающем его мощную мускулатуру. Он стоял на летающей доске, которая парила в воздухе без каких-либо видимых реактивных струй. Лицо солдата скрывал шлем-маска, на котором выделялись два больших окуляра-визора. В правой руке он держал какое-то массивное оружие наподобие пистолета-пулемета, но только очень большое. К левому плечу крепилось какое-то устройство, скорее похожее на гранатомет, а из-за правого плеча торчала рукоять меча. Солдата окутывала легкая дымка дрожащего воздуха, причем какая-то грязно-серая, а не абсолютно прозрачная. На запрос о государственной принадлежности объект не отвечал, а на тактическом экране ее не было видно.

– Уничтожить, – коротко приказал я.

Пустые глазницы окон тут же разразились вспышками выстрелов, но неизвестный солдат лишь откинулся назад, подставив под пули днище своего летательного аппарата. Воспользовавшись паузой, он неожиданно быстро развернулся и усеял наши позиции свинцовым роем, вылетевшим из его скорострельного оружия. Сразу три зеленые точки на экране сменились красными.

– Пули вообще не берут его! – предупредил я по общему каналу. – Пробуйте гранаты и ракеты!

Но огромный дымчатый солдат неожиданно ловко пригнулся и проскользнул в оконный проем, уйдя таким образом из-под обстрела. Мне стало понятно, что сейчас он начнет отлавливать нас по одному.

– Быстро найти его!

Я сам побежал с балкона, чтобы поскорее найти неприятеля. Еще два зеленых огонька сменились кровавыми капельками. Черт! Из-за угла появился конец летающей доски, а затем и сам летун выплыл мне навстречу. Я выстрелил, но пули лишь завязли в серой дымке, чтобы через мгновение упасть на пол. Серая защита немного просветлела, видимо, слабея, и я снова выстрелил, но пули расплющились о костюм гиганта. Какой огромный!

Великан сделал неожиданный выпад летающей доской, и я остался без оружия. Долю секунды он смотрел на меня и сделал непонятный выпад пятерней в мою сторону. Резкая боль ударила по вискам и затылку, и я провалился в беспамятство…

* * *

Очнулся я катаясь по земле от дикой боли, охватившей мою голову жестокой хваткой. Было безумно больно, но я постарался справиться с этой неожиданностью и взять себя в руки. На помощь пришла Тая'Ли со своей лечебной магией. Боль понемногу отступала, а я начал приходить в себя.

– Может, его к лекарю лучше? – донесся до меня безразличный голос Терганы.

– Не надо, сейчас он окончательно придет в себя, – ответила Тая, массируя мне виски своими изящными ручками и держа мою голову у себя на коленях. – Похоже, лейтенанту удалось примерить на себя роль дознавателя.

– Невозможно! – возразил я, пытаясь подняться, но руки эльфийки налились силой и намертво зафиксировали мою голову на своих коленках. – Мне не осилить чужой ментальный барьер.

– Да какой тут барьер… – проворчала Тергана. – Дряхлый Бу болен на всю голову, а у вас все-таки есть природная предрасположенность. Иначе не читали бы память мертвецов. Просто не всякий выдержит переживание событий чужой жизни.

Выдержать как раз несложно, если не будет такой сильной боли, но вот как остаться собой? Теперь во мне поселилась частичка сержанта Терроуза. О, что стало бы со мной, если бы я пропустил через себя всю его жизнь? А если бы я пережил жизнь сексуального извращенца? Кем бы я стал? Но точно не остался бы самим собой. Но как это у меня получилось? Я вспомнил, что пытался прощупать неизвестное устройство и мысленно потянулся по электродам, уходящим вглубь мозга.

– Что за прибор у него в голове?

– Там только электроды, вживленные в участок, отвечающий за удовольствие, – рассказала Тергана. – Местные любят получать удовольствие. Сам же приборчик вешается рабам для контроля. Мы вам потом все расскажем и покажем.

Я встал на ноги и посмотрел на спящего Дряхлого Бу, в прошлом сержанта Терроуза, солдата Содружества Матон, пострадавшего от магической атаки имперского десантника. Это ведь был наш орк на десантном левитаторе.

– Подождите. Я должен ему помочь.

Я снял с пояса исцеляющий артефакт с необычным названием «Я жить хочу», произведенный в Ордене Ланы Милосердной. Он выглядел как тонкая пластиковая телескопическая палочка, собранная из двух полых трубок. Внутри них скрывалась пружина и тончайшая зачарованная игла. Артефакт служил универсальным лекарством, обладая при этом одним коварным свойством. Когда им кололи больного, того парализовывал энергетический вирус, который подцеплялся к душе и начинал черпать из нее энергию для лечащих заклятий. Пострадавший проводил в коме какое-то время, в зависимости от ранений, а потом просыпался полностью здоровым, но сильно уставшим. Колдовать же после этого было еще труднее.

– Это бесполезно, – Тергана в последний момент перехватила мою руку, сжав ее, словно тисками. – Он чей-то раб. Просить милостыню – его работа. Вы хотите лишить его единственного способа к существованию?

– Я хочу дать ему возможность исправить свою жизнь! – Боевые наручи предупреждающе засветились, чувствуя мое настроение, и Тергана отступила.

– Он слаб духом. Ему не хватит силы воли что-то исправить. Его внутреннее Я искалечено этим образом жизни. Это больше не тот храбрый солдат, что был раньше.

– Он действительно обречен, – вмешалась милая Тая'Ли. – Его дух отравлен страхом.

– Это не страх, а болезнь. Я ничего не меняю, я только даю шанс, – игла артефакта уколола калеку, и он заснул еще крепче. – Человек не должен так жить.

Перед тем как встать, я вырвал электроды из его головы и сломал контролирующее устройство.

* * *

Когда мы оставили Дряхлого Бу и наконец-то пришли в себя после длительного молчания, девушки заметили, что я немного испачкался, когда катался по земле от боли перед торговым центром.

– Зор, давайте купим вам хороший костюм, Орден платит! – нарочито бодро предложила Тая, и они потащили меня в один из явно не дешевых магазинов одежды.

Резкая перемена ситуации изменила наше настроение к лучшему, а я старался не вспоминать о действиях имперской армии на учениях…

Жуть, ну не привык я, чтобы вокруг крутились пять улыбчивых продавщиц, всячески меня обхаживая. Жаль, не было рядом моей зайки, а то бы она быстро подобрала мне костюм по своему вкусу, и мне не пришлось бы мерить еще два десятка…

– Как вам идет, – восхищалась самая старшая продавщица, не забывая при этом нахваливать свой товар. – Костюмы коллекции Падлика Адова известны по всему миру. Даже сам король носит наши костюмы. Все петельки только ручной работы.

Мать их, да какая мне разница, как петли прошивали?! Бред!

Вот честно, замучился я мерить все это добро. Если бы не кондиционеры, то вспотел бы так, что им никогда не отстирать воротники их костюмов. Остановились на легком шелковом костюме бежевого цвета.

…И тут мне почему-то вспомнились омоновцы из «Трайхана» и «Когтя», которым точно было плевать на свою одежду. У людей в жизни есть и другие интересы, кроме как производить впечатление на окружающих стоимостью своего костюма или часов. Даже гильдейские маги никогда не форсят роскошными одеждами, предпочитая удобную боевую униформу, хоть и любят дорогие интерьеры и ювелирные цацки, словно гномы. Мне стало как-то неловко и стыдно. Я понимал умом, что все это временно, что подарок Ордена не взятка, что в чужих мирах можно и расслабиться, но совесть с этим смириться не смогла. Имперский стражник может себе позволить носить любую одежду, это нормально, когда общество заботится о своих гражданах, отдающих жизнь служению этому самому социуму, но надевать костюм ради показухи? Было в этом что-то бессмысленное и неприятное. Я привык, что одежду носят для подчеркивания принадлежности к определенной профессии или просто для удобства. Вот солдаты, например, даже в быту с гордостью надевают свою форму. Да, тоже для показухи, но тут что-то другое. Они словно хотят сообщить всему миру: «Я – имперский солдат!» Даже генералы каждый день ходят в обычной форме, а парадную надевают действительно по особым случаям.

– Не могу, – прошептал я.

– Не дурите, лейтенант, – строго произнесла Тергана. – Поносите его, пока идет следствие, – у местных пунктик насчет представительской одежды, а потом выкинете, если будет неприятно носить костюмчик, который стоит столько же, сколько стражник королевства зарабатывает за два года.

Тут у меня даже в глазах потемнело. Мне трудно было сравнивать доходы местных стражей со своими, так как за меня всегда платит организация, но простейшая логика подсказывала, что это ненормально! Что нельзя так жить, когда кусочек тряпки, себестоимость которого равна полноценным ужину и обеду, вдруг становится практически бесценным.

Махнув на все рукой, я согласился, хотя и без удовольствия. Пришлось подождать еще полчаса, пока портниха подогнала костюм по фигуре. За это время нам успели втюхать еще и ботинки из коллекции Падлика Адова.

– Почему они постоянно улыбаются? – спросил я, когда продавщицы потеряли к нам интерес, поняв, что больше мы ничего не купим. – Я чувствую, что они искренни, но меня что-то смущает.

– Они испытывают удовольствие от продажи, – ответила Тая'Ли. – Рабы должны быть довольны от самого процесса работы. Это один из инструментов развитого рабовладения.

– Это омерзительно, – процедил я.

– Это просто социальная модель, отличная от нашей, – ухмыльнулась Тергана и спросила ядовитым тоном: – Желаете силой навязать им наш образ жизни?

Я хотел было ответить «Да!», но вовремя осекся, вспомнив действия имперских гвардейцев ВДВ на учениях…

* * *

Вышел я из магазина записным франтом. Цена всего этого барахла откровенно смущала, тем не менее мне предстояло попытаться привыкнуть к этой одежде максимально быстро. А девчонки, недолго думая, снова потащили меня куда-то, обещая шокировать окончательно.

«Фирма „Альдонадо“. Офис продаж бытового персонала», – гласила вывеска, и я даже засомневался в правильности перевода.

– Лапки, вы куда меня привели? – поник я. – Уж не рабов ли тут продают?

– Их самых. Пойдем, вынесем мозг продавцу! – азартно предложила Тая.

– Я не умею, – развел я руками.

– Ничего, мы научим, – заверила Тергана, и они потащили меня в торговую секцию мимо недоумевающего охранника.

– Вам отказано в посещении, – заправским шмелем прогудел вышибала.

– ТИХО. ЗАМРИ, – выдохнула Тая, и парень застыл со стеклянным взглядом. – С ними лучше так, а то ведь встречают по одежке… балбесы.

Менеджер подлетел тут же. Мгновенно просканировал нас на предмет платежеспособности, оценив по внешнему виду, и расцвел лучезарной улыбкой, увидев костюм из новой коллекции Падлика Адова. Девушки улыбнулись в ответ, а я вымучил кривую ухмылку.

– Здравствуйте, спасибо, что посетили наш офис. Присаживайтесь, пожалуйста.

Я осмотрелся. Маленький магазинчик, рассчитанный на низкую проходимость. Для гостей предусмотрены диванчики, телевизионная панель, чай с печенюшками и куча рекламной продукции. На глаза попался яркий буклет в розовых тонах, и я взял его полистать. Девушки, девушки и еще раз девушки. Разного возраста и национальностей, все очень красивые, а совсем не те недоразумения, которых я видел на улицах Найстага… Фотографии в полный рост, артикул и физические данные. Жутковато…

– Только голубенький буклетик не трогайте, – мысленно шепнула Тергана. – Нашему шефу требуется умная, воспитанная девушка для работы в офисе. Чтобы красивая была, маленькая и изящная.

– Все красивое и воспитанное всегда пользуется популярностью, – «куртуазно» произнес продавец и рассмеялся, довольный собой.

Ну мы, понятное дело, шутки не поняли, и он осекся, увидев наши постные лица.

– Мы иностранцы, – сообщила Тергана. – Не удивляйтесь, что говорим без акцента. Господин Летов хочет открыть в вашем городе филиал своей компании, и ему потребуется квалифицированный персонал. У нас в стране рабство запрещено, так что мы хотели бы узнать некоторые технические подробности.

Я прямо почувствовал, как эмоции продавца засветились жадностью и предчувствием наживы, а улыбка стала еще шире.

– Наша компания с готовностью возьмется удовлетворить ваши потребности, – пафосно начал продавец.

Мне это уже успело надоесть, и я решил вмешаться:

– Парень, как ты себя ведешь? Кончай вилять хвостиком, словно тебя по холке погладили. Говори нормально, – я старался говорить спокойным тоном и без лишних эмоций, хотя очень хотелось на него рявкнуть.

– Это называется техникой продаж, господин Летов, – нарочито громко подсказала Тая. – Заведено у них лебезить перед людьми вашего достатка.

Непривычно как-то… Но перейдем к демонстрации «товара», который нам показали на экране.

Голос за кадром подробно рассказывал о возникновении рабства, об изменениях, произошедших с ним за тысячи лет, и о том, какая это замечательная модель социально-трудовых взаимоотношений. В качестве доказательства приводились примеры эффективности рабского труда и его превосходства над договорными трудовыми отношениями. На всех кадрах у «товара» были счастливые лица, словно они поймали вселенский «приход» и находились под трансцендентным кайфом. Я скептически поморщился, воспринимая эту информацию. Тут речь зашла о технологии воспитания, и меня чуть не вывернуло наизнанку. На экране показывали какие-то белые кабинеты, в которых на столах лежал «товар» под наркозом, а люди в салатовых халатах ковырялись у них в головах. Как я и подозревал, им вживляли электроды. Помимо этого, некоторым рабам встраивали особые контроллеры эмоций, управляемые дистанционно или голосом. Кому-то подсоединяли к электродам внешний контроллер. Именно через эти устройства осуществлялось перевоспитание человека, попавшего в рабство. Дальше шли кадры, показывающие процесс дрессировки людей. Трудно было назвать это по-другому. Дрессировщик отдавал команду, и, если раб не выполнял ее, следовало наказание – недовольный голос, произносящий условную фразу. Тут же вступало в действие устройство контроля, и раб начинал ощущать жуткий страх перед временным хозяином. Правильное выполнение приказа сопровождалось похвалой, и «товар» испытывал чувство радости и удовлетворения. Такими нехитрыми приемами и перевоспитывали попавших в рабство, приучая выполнять любые приказы хозяина.

Теперь мне стало понятно, как рабский труд стал эффективнее добровольного. Рабу не нужно было платить, и при этом он с радостью бросался осваивать новую профессию, выполнял любые приказы, а главное, проявлял инициативу, лишь бы получить простую похвалу от надсмотрщика.

И вдруг у меня возник вопрос: а что произойдет, если все население попадет под контроль? Этот вопрос я и задал продавцу, заставив его краснеть и путаться в ответах.

– Общество превратится в муравейник, – подсказала правильный ответ Тая. – Ведь муравей-рабочий не может отказаться от выполнения инструкций, передаваемых через определенные запахи.

– Как будет здорово! – притворно обрадовалась Тергана. – Представляете себе, как кучка тиранов руководит всей планетой? Зато все довольны! Даже сексом будут заниматься по команде. А зачем иначе? Поймал радиосигнал «хозяин тобой доволен», и сиди, радуйся жизни.

– Ну что вы, до этого не дойдет, – заверил нас специалист. – Есть же закон…

– …строгость которого компенсируется необязательностью его исполнения! – перебила вечно недовольная Тергана. – Короче говоря, не зря у нас в стране запрещены опыты над человеческим мозгом, а подобные операции караются смертной казнью.

– Почему рабы не сбегают и не ломают внешние контроллеры? – спросил я продавца. – Они же понимают, что их чувства искусственные и навязаны им насильно.

Тот вдруг стал серьезным, позабыв о своей технике продаж, и ответил, глядя нам прямо в глаза сильным волевым взглядом:

– Удовольствие и чувство удовлетворения – самая твердая валюта во Вселенной.

– Дамы, идем отсюда…