Текст книги "Дранг нах остен по-русски. Последняя битва"

– Варя, ну зачем тебе всё это? Мало того что страна несёт огромные затраты, так и результат мы не увидим при своей жизни. А после распада империи вообще все твои труды могут пойти насмарку, все леса и рощи сожгут и вырубят националисты в приступе свободы и демократии. – Наместник Новороссии Никита Седов в очередной раз пытался убедить свою дочь Варвару отказаться от безумного плана озеленения Ближнего Востока и Аравии.

Полгода назад дочь вернулась из Королевца, где закончила биологический факультет Магаданского университета, под впечатлением от рассказов Алевтины Сусековой о будущих экологических катастрофах. С тех пор наместник обзавёлся собственной «зелёной партией» в семье, как шутил в кругу близких людей Никита Седов. Несмотря на надежды родителей, что юношеский максимализм скоро пройдёт, Варвара не меняла своих взглядов, она создала группу молодых единомышленников и принесла на рассмотрение отца свои предложения.

В принципе, ничего глупого в планах дочери Седов не увидел, сам он соглашался с каждым её словом. Да, надо ужесточать требования по очистным сооружениям, пока не погубили природу Европы. Да, нужно активно расширять заказники и заповедники, максимально сохраняя исчезающие виды хотя бы крупных животных. Да, нужно озеленять вырубки и пожарища, высаживая туда благородные деревья вроде лиственницы, дуба, кедра и так далее. Со всеми предложениями Седов был согласен и, после доработки, собирался провести их законами для всей Новороссии, включая колонии.

Но планы дочери по озеленению Ближнего Востока и Аравии – в первую очередь, затем – Месопотамии и Средней Азии, вызывали внутреннее отторжение наместника Новороссии. Детские воспоминания о распаде Советского Союза, о котором жалели деды и бабки, да и сами родители, о несправедливо отобранных у России землях, в которые вложены годы труда и которые были обильно политы русской кровью, настигали Никиту. На пятом десятке лет он понимал всю тщетность предвидения истории и никогда не был восторженным мечтателем. Потому и не хотел платить за создание оазисов для будущих националистов, которые польют грязью русов и Новороссию как оккупантов лет через сто-двести. А потом примутся делить и продавать все ценности, созданные трудами этих оккупантов, как это произошло в конце двадцатого века в Советском Союзе.

– Папа, посмотри, каких результатов добились биологи в озеленении Иерусалима и его окрестностей!

Варвара выложила на стол отца десяток цветных снимков с видами зелёного города, так непохожего на Иерусалим пятнадцатилетней давности. Тут же были несколько снимков русла реки Иордан с высоты птичьего полёта, где некогда мелководная мутная речушка ныне утопала в огромных лесных массивах. Ливанские кедры перемежались с итальянской сосной, плакучие ивы гармонировали с пирамидальными тополями.

Однако результаты деятельности биологов впечатляли, особенно красиво смотрелись яблоневые, вишнёвые, персиковые сады, раскинувшиеся в окрестностях Иерусалима, в период их цветения. Не знал бы Седов о многолетней работе биологов Западного Магадана и Новороссии по озеленению, ни за что бы не поверил.

– Папа, мы не замахиваемся на всё сразу, начнём с Суэцкого канала, там никаких кочевников и скотоводов нет, никто наши посадки вырубать не станет. В Королевце и Иерусалиме давно подобрали и акклиматизировали самые интересные породы деревьев. Более того, сейчас зеленхозы под Иерусалимом вышли на расчётную мощность и способны будут выдавать до сорока тысяч саженцев только ценных пород деревьев ежегодно. Для Суэцкого канала и Месопотамии вполне достаточно, лет за десять мы создадим основные массивы лесов, за которыми нужно будет лишь присматривать да охранять.

Варвара выложила перед отцом на стол ещё одну подшивку документов.

– Здесь примерная смета расходов на первые три года, выйдет гораздо дешевле нефтеперегонного завода, между прочим.

– Да не в деньгах дело, душа моя, – сморщился Никита. – Засадишь ты с друзьями пустыни, создашь там райские уголки. А лет через сто отделятся эти дикари от Новороссии, обольют нас грязью и будут твои леса вырубать и продавать. Обидно, не находишь?

– Папа, посмотри на последнюю перепись нашей Аравии и Месопотамии, – засмеялась дочка, явно предвидевшая реакцию отца (о ней подсказал любимой внучке дед Валентин). – Вот, смотри. В нашей Месопотамии проживают тринадцать процентов бывших поляков, двенадцать процентов бывших персов, девять процентов бывших семитов, остальные – бывшие армяне, турки, славяне, ассирийцы, румыны и прочие. Но все пишутся русами, а девяносто восемь процентов – православными. Через сто-двести лет, если мы сами не дадим промашку, все они будут истинными русами.

Даже если они отделятся от Новороссии, так это будут не дикари, а русы, и говорить они будут исключительно по-русски. Как раз над этим мы все и работаем, я ещё помню клятву магаданцев. Неужели наши внуки выпустят эти земли из своих рук, после того как мы сделаем их раем на Земле? Не думай, что мы глупее вас, папа. Ты сам рассказывал, что даже в двадцать первом веке этот регион остался стратегическим, где шли постоянные войны.

– Но в двадцатом веке Советский Союз развалился! При всех попытках правителей заигрывать с аборигенами национальных окраин. Сколько бы там ни строили дворцов, они остались дикарями, дорвавшимися до дармовщины. Почему ты думаешь, что у нас будет всё иначе? – Никита действительно пытался понять, в чём отличие Новороссии от распавшейся Советской империи.

– Всё очень просто, папа! Между прочим, дед Валя со мной согласен. – Варвара улыбнулась и заученно повторила: – Большевики поддерживали национализм, когда захватывали власть. Для чего и разделили Россию на союзные и федеративные республики, чтобы легче было бороться с прежней властью. Тем самым подложили бомбу под собственное государство: разбуженные националисты не остановились и продолжали бороться, только уже с большевизмом, чему деление страны по национальному признаку очень способствовало. Кроме того, большевики разгромили православную церковь, веками связывавшую народы России в единое религиозное сообщество. Потому и развалилась страна, что сами большевики для этого весьма постарались.

А мы, русы, наоборот, из национальных лоскутков, сшиваем единое одеяло православных русов, стирая не только социальные, но и национальные границы. Тем более что в Средневековье национальности не так резко выражены, как в двадцатом веке. И в этом мире нет Британии и Соединённых Штатов, папа, наших диссидентов некому будет подкармливать. Всё мы делаем правильно, папа, мы справимся, не волнуйся. – Раскрасневшаяся девушка с уверенностью взглянула отцу в глаза. – Так же думает не только дед Валя, но и его друзья, дядя Коля Кожин, например.

– Хорошо, начинайте пока с Суэцкого канала и Месопотамии, назначаю тебя ответственной за проект в ранге советника главы правительства. Всё, иди, пригласи ко мне секретаря, пожалуйста. – Седов поднялся, чтобы обнять девушку, коснулся губами её щеки и подтолкнул к двери. – Приходи вечером, мама соскучилась, поужинаем вместе.

– Посмотрю, – раскраснелась от удовольствия дочка, выскальзывая за дверь.

А через пару минут до слуха наместника донеслись радостные крики «Ура!», «Мы победили!». Это друзья и подруги дочери дождались Варвару у входа во дворец правительства, радуясь общей победе в деле защиты природы.

Внутренне одобряя настойчивость дочери, наместник продолжал подписывать документы с непроизвольной улыбкой на лице. Настроение от посещения Варвары улучшилось, да и поступившие на подпись документы радовали несомненными успехами.

Досрочно заканчивалось строительство Суэцкого канала, на открытие которого приглашали наместника через полмесяца. Только здесь, на должности наместника, Никита понял, как много значил Суэцкий канал в РИ, особенно для Британии девятнадцатого и начала двадцатого века. Когда быстрая связь с Индией позволяла не только получать сверхприбыли, но и диктовать свои условия всему остальному миру, возможно, не так открыто, но диктовать. Так и сейчас открытие Суэцкого канала совпало с пуском в серию первых сухогрузов водоизмещением десять тысяч тонн на дизельном ходу.

Поистине, война суть двигатель технического прогресса, даже такая короткая. Всего менее двух лет Новороссия воевала, а сколько технических новинок успели выпустить за эти тревожные месяцы! Мало того что эти десятитысячники Новороссия может клепать со скоростью одного корабля за два месяца, с учётом возможностей сразу трёх верфей – в Порте Мутном, Любеке и Ростоке. Так и новые двигатели с возросшей мощностью разгоняют эти сухогрузы до тридцати вёрст в час, при дальности хода в пять тысяч вёрст без заправки, на экономичном ходу в двадцать три версты за час. Причём все такие корабли первый год вооружаются не пулемётами, а скорострельными пушками калибром пятьдесят миллиметров. Такие орудия при дальности прямого выстрела три версты, расположенные попарно с каждого борта и по одному на корме и носу, решали проблемы любой неожиданности. Тем более что в корабельный комплект боеприпасов входили не только фугасные, но и шрапнельные снаряды, гарантировавшие защиту от любого абордажа.

Мощные радиостанции УКВ-диапазона, воздушные и подводные визоры, метеослужба, раскинувшаяся по сотням океанских островов и прибрежных селений, делали мореплавание для русских кораблей всё более спокойным и надёжным.

Не хватало лишь спутниковой связи, посмеивался про себя наместник, подписывая годовой бюджет военно-морского флота Новороссии. Хотя и в этом направлении, как намекал Головлёв из далёкой Югоруси, скоро предвидятся подвижки. Ракеты, регулярно запускаемые над пустыней пятого континента, хотя и не баллистические, но за триста вёрст уже пролетали, отрабатывая систему управления полётом. Первые запуски по баллистической траектории Пётр Иванович обещал следующим летом, их летом, которое в Южном полушарии. Тогда и до первых спутников совсем недолго останется, которые будут исключительно технологическими устройствами, никакой политики. Да и перед кем в Средневековье метать бисер, рассказывая о достижениях космических технологий?

Кроме того, к концу гражданской войны у Новороссии появилось другое достаточно мощное оружие – ракетное. Пока всё хранилось в строгом секрете, но на складах уже стояли два десятка машин с направляющими для реактивных снарядов, местные прообразы системы «Град». Для пущего соблюдения секретности первые войсковые массовые испытания созданного оружия русы проведут в пустыне Сахаре, там и будет базироваться первый дивизион этого секретного оружия. Ну не на Острове же оставлять «Грады»? Там точно некуда из них стрелять, да и в европейских владениях применение реактивных миномётов маловероятно. Оставались, как говорят военные, африканское и азиатское направления. Скорее всего, африканский театр военных действий, негры и мавры точно не смогут понять и повторить подобное оружие, они до ружей ещё не доросли.

Самый большой рывок за два года сделало самолётостроение Новороссии. До реактивных полётов пока не дошло, но скорости разведчиков и бомберов выросли до пятисот вёрст в час. При полезной нагрузке в две тонны бомберы получили полётную дальность до четырёх тысяч вёрст, вполне достаточно для контроля всей Европы и грузовых полётов в Москву хоть из Петербурга. Да и первый беспосадочный перелёт из Петербурга в Славянск (несостоявшийся Нью-Йорк) уже готовится, хотя и с дополнительными баками.

В принципе, особого риска не будет, полёты в Америку с промежуточными посадками в Исландии, Гренландии и несостоявшемся Ньюфаундленде, ныне острове Рыбачьем, происходят третий год, хотя и нерегулярно. Молодёжь Новороссии, воодушевлённая победами в Европе и ролью авиации в этих победах, рвётся в небо. Практически в каждом уездном городе есть воздушные клубы, где энтузиасты обучают парней и девушек героической профессии лётчика. Государство заботливо поддерживает этих энтузиастов, помогая им материально и оборудованием, в последнее время вошли в моду платные вышки, от слова «плат», на котором спускаются с неба (слово «парашют» здесь неизвестно).

Никита улыбнулся, представив удивление вероятного противника, рискнувшего напасть на Новороссию в любом регионе земного шара. Теперь русы способны в считанные дни выставить против любого врага двести бомберов последних моделей только силами действующего военно-воздушного флота. Если же мобилизовать все переданные в гражданскую авиацию старые самолёты, бомберов наберётся более пятисот, с опытными пилотами и штурманами. И вдвое меньше самолётов-разведчиков, тоже укомплектованных опытными лётчиками со стажем. А через пару лет число обученных лётчиков-любителей перевалит за три тысячи, им только успевай самолёты строить. Так, через пару лет небольшие модели можно будет в продажу пустить, наверняка с руками оторвут. К тому времени и вертолёты пойдут в серию, начнётся массовка!

Наместник подвинул к себе папку министра внешних дел, оказавшуюся верхней в аккуратной стопке папок с докладами и проектами документов. Между двумя корочками картона, оклеенными синим бархатом, оказались три листка с печатным текстом.

– Наконец, решился, – удовлетворённо хмыкнул Седов, ознакомившись с текстом доклада, в котором посол из Москвы сообщал об отправке царём восьми стрелецких полков на Северный Кавказ, приводить тамошние племена к присяге государю Иоанну Иоанновичу и Руси Московской. – Волокиты московские, всего за два года решились принять Северный Кавказ под свою руку. Армяне давно Турцию отрезали от всяких ногайцев, черкесов и куманов, бери – не хочу. Нет, надо думать, обсуждать, с боярами советоваться. Пока не пригрозили, что сами Северный Кавказ освоим, не решились восстанавливать православие среди этих дикарей. Надо нашим представителям в Армении сообщить об отправке полков, чтобы за перевалами контроль усилили, беглецы начнут безобразничать на границе наверняка, пусть отстреливают всех.

– Что нам сообщает семья Глотовых? – раскрыл следующую папку наместник, вчитываясь в скупые строки доклада о делах русской электронной промышленности.

По договорённости с отцом и сыном Глотовыми, работавшими над несколькими секретными проектами, письменно они сообщали о производственных проблемах и достижениях. Вроде пуска первой линии изготовления микросхем или опытного производства телевизионных кинескопов с диагональю семьдесят сантиметров, цветного изображения. Так и здесь, доклад о выпуске новой модели эсэмок (калькуляторов) для внешнего рынка, недорогой и с единственной печатной платой, которую невозможно использовать в самодельных устройствах.

Заканчивался доклад приглашением навестить институт электроники, чтобы полюбоваться на упомянутые модели «К». Это была кодовая фраза, сообщавшая о достижении определённых результатов в производстве первых персональных мабов («машин будущего», как назвали ЭВМ в Новороссии). Седов обрадовался возможности выбраться из кабинета, поговорить с приятелем.

– Приглашают, что ли? Завтра же приеду, давно не встречались. Может, какую игрушку Макс Глотов придумал?

Наместник поднялся из кресла и подошёл к окну, выходившему в сад, где остановился надолго, глядя на цветочные клумбы и не замечая их. В памяти всплыли детские воспоминания о покинутом двадцать первом веке, с телевизорами и компьютерами, с компьютерными играми и сотовыми телефонами, с асфальтовыми шоссе и супермаркетами, с полузабытыми лицами друзей детства, со всем, чего лишились магаданцы, когда-то называвшие себя русскими и жившие в Российской Федерации, самой большой стране того мира.

– Совсем старым стал, дурак, – пришёл в себя Седов, возвращаясь на место после внезапного приступа слабости. – Самая большая страна мира? Так наша Новороссия, пожалуй, не меньше будет по площади, чем Российская Федерация, как и Московская Русь. Телевизоров плазменных захотел, сотовых телефонов, игрушек компьютерных? А дерьма жареного не хочешь? – ругал себя за минутную слабость детских воспоминаний Никита, приходя в себя. – Всё это мы здесь создали своими руками, и зубы лечим, и прививки ставим, машины делаем, на южные пляжи летаем самолётами.

Телевизоры скоро выпустим в свободную продажу, одних компьютерных игрушек пока нет. Так и не надо, жизнь гораздо интереснее, в ней люди живые и природа настоящая. Да, игрушек этих чёртовых нет, и сотовой связи долго не будет, Интернета не будет точно лет сто как минимум. Да и не надо! – выдохнул наместник, ударив ладонью по столешнице красного дерева. – Не надо! Лучше пусть воздух и вода чистыми останутся, да всех зверей сохраним, коих тогда не увидели даже.

Права Варвара, права моя девочка! Никакие телевизоры и компьютеры не стоят уничтожения природы, ради внуков и правнуков наших надо Землю сохранить в чистоте и порядке. Только так. Тем более что центральный архив научных данных давно оцифрован и все инженерные и научные институты имеют доступ к архивам непосредственно с рабочих мест по проводной связи. Мини-интернет, почти такой же, каким он начинался в далёком двадцатом веке в США и Советском Союзе. Так что использование и обработка данных в Новороссии поставлена на высочайший уровень, никакие изобретения не будут забыты в пыльных архивах. Где там проект законов об экологии?

Наместник выдернул нужную папку из стопки на столе, принялся читать и править документы, внимательно корректируя проекты законов о промышленных выбросах, об очистных сооружениях, о требованиях к упаковке продуктов питания и топлива, которые должны быть исключительно из натуральных материалов, поддающихся безопасной утилизации (стекло, дерево, бумага, ткань натуральная, древесная кора и прочие природные вещества, в крайнем случае жесть).

– Это понятно, а где требования к сохранности водоёмов? Ага, вот они, тут всё правильно, дальше пойдём. Нет, с этим я не согласен, что за декларация наказания без мер ответственности? Надо сюда штрафы вставить и конфискацию при повторном нарушении, так будет понятно любой сволочи.

Перед глазами Никиты вставали многокилометровые свалки, мёртвые озёра, тысячи тонн дохлой рыбы и вьетнамские дети-уроды, жертвы дефолиантов. Несмотря на прошедшие десятилетия, воспоминания ребёнка о просмотренных телепередачах сохранили свою яркость и впечатление. С детской непосредственностью маленький Никита навсегда запомнил передачи об экологических катастрофах: Чернобыль, радиоактивный завод «Маяк» под Челябинском, мёртвые горы Среднего Урала, лишённые даже травы, фантастически страшного фиолетового цвета смерти, высохшее Аральское море, пылевые бури Северного Казахстана, солончаки Калмыкии. Сотни тысяч квадратных километров погубленной природы, радиоактивные отходы, горы пластиковой упаковки, загрязняющие Мировой океан, смерть, оставленная политиками и барыгами, своим и чужим детям в наследство. Загубленное будущее целой планеты, которого в новой истории Земли магаданцы стремятся избежать своим вмешательством в прошлое.

Мысленно ещё раз согласившись с проектами дочери, наместник продолжил работу с документами, за привычными проблемами постепенно успокаиваясь. Порадовало сообщение из Южной Африки, откуда докладывали о находке огромного алмаза весом полтора килограмма и о начале промышленной добычи алмазов в двух недавно открытых кимберлитовых трубках, ближайших к Берегу Скелетов. Вес крупнейшего алмаза в мире из будущего никто из магаданцев не помнил, но уникальную находку решили не гранить, сохранив в музее Ирия для потомков. После войны Новороссия настолько разбогатела, что всю добычу золота, серебра и драгоценных камней пришлось отправлять в запасники. Для ювелирных и технических целей хватало конфискованных по решению судов у «военных пособников» нескольких десятков тонн слитков драгоценных металлов и килограммов необработанных драгоценных камней.

Да и обнаруженные долговые расписки, закладные и обязательства за последние годы русы активно превращали в натуральные ценности вроде поместий и замков, земельных владений и рудников. Или просто поставок каких-либо ресурсов по сниженным ценам в течение нескольких лет. Например, строительство Суэцкого канала обошлось для новороссийского бюджета бесплатно. Кормили и одевали рабочих должники, технику и взрывчатку тоже оплачивали должники, хотя владельцем сотен тракторов и экскаваторов осталась Новороссия. Зарплата специалистам-строителям и охране шла из конфискованных средств, большую часть которой работяги потратили на многочисленные покупки всё того же конфиската. В результате почти всё серебро и золото, выплаченное строителям и охране, вернулось в новороссийскую казну, а трофеи и конфискат были проданы по розничным ценам, вдвое дороже, чем за него предлагали торговцы-скупщики.

Кроме того, под шумок при захвате половины «итальянского сапога» и множества монастырей русы смогли пустить в дело часть документов, добытых в архивах Ватикана. Не только компромат на сотни богатейших дворянских семей Европы, но и многочисленные долговые расписки, документы дарения земель и замков.

Едва не четверть французских земель внезапно оказались владениями русских офицеров разведки, а в Испании и Португалии появились десятки новых хозяев давно заброшенных замков и бесплодных земель. Многие из этих владений давали право на дворянский титул, вход в высшее общество и возможность появления при дворах католических монархов Испании и Франции. Грех был не воспользоваться такими возможностями для интересов Новороссии. Новоявленные испанские гранды и французские бароны активно вливались в политику и экономику своих стран, не афишируя связи с русами, но продвигая товары русов, торговлю с русами, передовые методы земледелия, всячески привязывая экономику Испании и Франции к Новороссии.

Воспитанники и ученики бывшего оперативника уголовного розыска из двадцать первого века продолжали выполнять указания наставника и в семнадцатом веке. Все страны Европы и Малой Азии были опутаны агентурными сетями русов, офицеры безопасности Новороссии отлично помнили лозунг Николай Кожина: «Мы должны предусмотреть любую опасность для страны и принять все меры для защиты Новороссии. Для этого наши глаза и уши должны быть во всех странах, у всех правителей, вплоть до самых далёких от Петербурга».

Полученные благодаря ватиканским документам доходы и владения за пределами Новороссии позволили службе безопасности не только самостоятельно содержать разведку, оплачивать многоходовые экономические операции и операции внедрения, но и активно сотрудничать с министерством экономики. Например, вывозить талантливых инженеров и учёных в Новороссию, выплачивать гранты под необходимые исследования тем французским учёным, кто не мог выехать.

Одним словом, русская разведка и Министерство экономики всячески замедляли технический прогресс в соседних государствах, особенно в странах вероятного противника, ускоряя утечку мозгов в Новороссию и Западный Магадан всё большими темпами. А привезённые таланты активно работали на новую родину, где их слышали и понимали, где им давали возможность проявить себя в полной мере.

Лишённые значительной части своей промышленности, разорившейся из-за дешевизны русских товаров, богачи Испании, Франции, Турции, Дании и прочих мелких стран вынуждены были закупать всё больше товаров в Новороссии. Причём эти страны, в силу не православного вероисповедания, платили неплохие пошлины, не обращая на них внимания, лишь бы получить вожделенный товар. Чего-чего, а уникальных товаров у Новороссии хватало для любых покупателей, не только европейских.

Не стоит забывать об огромной Южной Индии, чьи магараджи пристрастились к русским товарам настолько, что в каждом княжестве или султанате русы развернули солидные торговые фирмы, получив определённые льготы от властей. На основании полученных привилегий русы объявили подавляющее большинство стран Юго-Восточной Азии своими колониями. И, вполне по законам той же Испании, русы запрещали торговать испанским купцам в Индии, как в Северной, так и в Южной, объявив их своими колониями. Пока испанцы не разрешат свободную торговлю своих колоний с русами, они сами не могут торговать с большинством стран Азии.

Аналогичный испанским законам запрет наложили русы на торговлю с европейскими купцами во всех своих азиатских, африканских и американских владениях.

Король Испании и Португалии Филипп, конечно же, не мог пойти навстречу еретикам-схизматикам, выскочкам безродным, и торговое противостояние продолжалось почти десять лет. Что характерно, русы получали от этого огромную прибыль, а Испания терпела адекватные убытки. Коррупция в испанских владениях сводила все запреты на нет, о чём забыли подумать кортесы, принимая запреты на торговлю колоний.

Фактически колонии давно торговали с русами, но никаких доходов от этого Мадрид не получал, деньги оседали в карманах губернаторов. А заводы Новороссии, поставлявшие товары на экспорт, получали всё больше прибыли, которая в значительной части уходила в доход государства. Поскольку часть заводов и торговых компаний Новороссии были государственными, страна давно стала государственной транснациональной корпорацией с фантастическими доходами.

Потому и могла позволить себе проекты по озеленению целых стран Новороссия, что из войны страна вышла вдвое, втрое богаче, с увеличенной площадью земель и с заметным приростом подданных. И даже стандартные меры по обучению новых подданных письму и счёту, перераспределению пахотных земель от прежних владельцев крестьянам, активная разработка рудников и строительство обогатительных фабрик не стали бременем для Новороссии.

Более того, русы затеяли строительство нескольких железнодорожных линий с европейского севера на юг и юго-запад, стремясь максимально задействовать дармовой ресурс тысяч военнопленных. Всего за три года чугунка соединила Западный Магадан с итальянскими владениями, Новороссию – с Провансом и Лангедоком, Венецию – с Любеком. Патриарх Московский и Всея Руси даже рискнул посетить Рим, окончательно утвердившись в мысли, что «Русь есть третий Рим, а четвёртому не бывать!». Добирался он туда по чугунке, а затем отправился морем в Иерусалим, дабы поклониться святым местам, и на обратном пути заехал в Константинополь, где долго беседовал с патриархом Вселенским и Константинопольским.

Результатом этой поездки московского патриарха стало открытие первого в Московской Руси политехнического университета и Славяно-Греческой академии. Если для преподавания в Московском университете были приглашены почти исключительно учёные из Королевца и Петербурга, то в Славяно-Греческую академию большинство преподавателей прибыли из Константинопольского патриархата и греческих монастырей.

Такое своевременное сотрудничество в общих принципах обучения священнослужителей Руси давало вероятность обойти скользкую и неприятную тему возможного раскола Русской православной церкви. Да и Рюриковичи, оставшиеся на царском троне, были достаточно своенравного характера, который демонстрировал молодой наследник престола Василий Иоаннович. Как говорится, у него не забалуешь, шансов подмять русского царя у московского патриарха не было даже теоретических. В том, что Рюриковичи не допустят в своих владениях никаких расколов, ни по церковной, ни по иной линии, задушат в зародыше всякое двоемыслие, сомнений ни у кого не было.

Генетика и серьёзное воспитание, спокойная обстановка при царском дворе, отсутствие политических, экономических и военных потрясений, учёба младших братьев в Королевце и Петербурге сделали своё дело. Будущий государь Всея Руси Василий Иоаннович вырос грамотным и уверенным политиком, способным принять необходимые изменения в обществе и добиться своей цели, не останавливаясь перед жёсткими мерами, если понадобится.

Чего-чего, а благодушия и доверчивости у московской ветви Рюриковичей давно не осталось. При том искусственном отборе, когда, начиная с двенадцатого века, московские князья выживали в труднейшей междоусобной борьбе, за власть над Русью потомки Рюрика бороться научились. Уж потомкам Ивана Грозного дворцовые перевороты не грозили, наследник знал свои права, а младшие сыновья царя были заняты экономикой и промышленностью Руси, где не оставалось времени для дворцовых интриг.

Да и послы Западного Магадана и Новороссии давно дали понять всем заинтересованным интриганам при московском государе, как иностранным, так и русским, что всеми силами и средствами будут поддерживать именно законного наследника. А влияние этих сильнейших православных государств после Великого Голода, когда усилиями Королевца и Петербурга удалось спасти сотни тысяч голодающих русских людей, на Руси росло год от года.

К этому надо добавить обучившихся в Петербурге и Королевце русских инженеров, медиков, архитекторов, офицеров, число их давно перевалило за десять тысяч человек, они много рассказывали о соседних государствах. И, по существу, давно стали агентами влияния магаданцев, двигавшими Русь в светлое будущее, но без революций и переворотов, без раскола и медного бунта. Лозунг «Нам не нужны великие потрясения, нам нужна великая Русь» стал своеобразным паролем для русских выпускников Магаданского и Петербургского университетов.

Разбирая документы на рабочем столе, подписывая и согласовывая подготовленные проекты решений, Никита Седов добрался до проекта организации Европейского гуманитарного университета в Берлове (Берлине) с возможным строительством филиала в Вене или ином крупном городе Южной Европы. Проект подготовили, как ни странно, безопасники и Министерство внешних дел.

Разворачиваемые во всех странах Европы и Азии школы и классы по изучению русской культуры и русского языка, начало которым было положено более двадцати лет назад, дали неплохие результаты. Особенно на них сказались успешные войны Новороссии как в Европе, так и в Азии. Русский язык давно знали две трети иностранцев, включая простых работяг, ехавших в Новороссию и Западный Магадан на заработки. Но большая часть знати Франции, Испании, Дании, Турции и прочих соседей считали русов потенциальным противником, безродными выскочками и схизматиками-еретиками.

Для психологической обработки молодых дворян, наследников и богатых бездельников, и планировалось строительство крупнейшего Европейского университета, исключительно гуманитарного. Чтобы не напрягать мозги отпрысков высшего общества интеллектуальными потугами, а дать возможность юношам и девушкам из богатых семей официально пожить в Новороссии, окунуться в весёлую и беззаботную студенческую жизнь, получив попутно диплом о высшем образовании русского образца. Чтобы не гордились всякие выскочки-инженеры своими знаниями. Предметы для обучения подобных «легкотрудников» предлагались самые приятные и возвышенные: танцы, музыка, пение и театральное искусство, журналистика, немного стихосложения и изучение европейской (в основном, русской) литературы, чтобы было о чём рассуждать с умным видом. Зачатки философии и европейская (читай, русская) история, экономика и география для самых толковых студентов. Не дай бог устанут отроки от учёбы.