Текст книги "Сравнительная политология. Политическая власть и политическое выражение"

Обратимся к тоталитарным проявлениям в Европе в первой половине XX в., что являет собой специфический феномен, в меньшей степени связанный с путем к политической современности, чем с движением к тупику гражданственности.

Тоталитарные течения и диктатуры являются европейскими явлениями. В Европе начала прошлого века утвердился, как известно, примат индивидуальной идентичности, что способствовало появлению эрозии коллективных настроений. В то же время в Европе повсеместно утвердилась легитимная суверенная власть не лица или трансцендентной воли, а принципов – легальных, по Д. Локку и Г. Кельзену[112]112
  Кельзен Ганс (1881–1973) – австрийский и американский юрист и философ, основоположник концепции конституционного суда и конституционного контроля, основатель и судья первого такого суда – Конституционного суда Австрии.


[Закрыть].

Поясним. В течение 150 лет, по крайней мере, суверенитет на Западе опирался на универсалистские, но индивидуализированные основания. В результате государство как бы основывалось не на аппарате командования, легитимизированного своей центральной ролью в данном обществе.

Однако тоталитарные проявления дали о себе знать в Европе и нельзя исключать их появления вновь. Такое предположение имеет право на существование, если учесть, что тоталитарные тенденции в прошлом веке стали своеобразной реакцией на реальный и особенно вербальный либеральный индивидуализм. Сторонники тоталитаризма отрицали плюралистическую массовую демократию во всех ее проявлениях. После Второй мировой войны подобный, хотя и несколько смягченный, тоталитаризм утвердился в странах Восточной Европы.

Нельзя рассматривать тоталитаризм с позиции внешних признаков, как это делали американские политологи З. Бжезинский и К. Фридрих[113]113
  Cf. Friedrich C. J., Brzezinski Z. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. New York, 1956.


[Закрыть]. Тоталитарные режимы Италии и Германии характеризуются диктаторским характером власти, господством партии над государством, презрением к праву, полицейским террором, националистической идеологией, откровенной воинственностью, расизмом. Однако, большинство указанных черт, за исключением расизма, характерны и для других режимов – Второй империи во Франции, режимов канцлера Бисмарка в Германии или генерала Франко в Испании. Однако эти диктатуры не ставили под вопрос либеральный принцип. Они даже стали фазой движения к западной современности, в то время как нацистский режим Германии и фашистский режим Италии преследовали иные цели, нежели авторитаризм.

Анализ социального генезиса тоталитарных проявлений также представляет интерес. Лев Троцкий[114]114
  Троцкий Лев Давидович (имя при рождении Лейба Давидович Бронштейн, 1879–1940) – деятель Международного коммунистического движения, идеолог одного из его течений – троцкизма. Один из организаторов Октябрьской революции 1917 г. и основателей Коминтерна.


[Закрыть] и Отто Бауэр[115]115
  Бауэр Отто (1882–1938), один из лидеров австрийской социал-демократии и II Интернационала, идеолог австромарксизма. В 1918–1919 гг., будучи министром иностранных дел, выступал за присоединение Австрии к Германии. Один из организаторов и лидеров II½ Интернационала (1921–1923) и Социалистического рабочего Интернационала (1923–1940). С 1934 г. находился в эмиграции.


[Закрыть] первыми указали на то, что фашизм и нацизм были массовыми движениями; в них выражался антагонизм средних классов и элит, их требования получения определенного политического статуса, их стремления самим прийти к власти в обществе в обход парламентских возможностей, где господствовали аристократы от нотаблей.

Вне всякого сомнения, и фашизм, и нацизм были антиолигархическими движениями. В длительной перспективе они отразили устремления средних слоев в условиях индустриализирующихся обществ. В краткосрочной перспективе они отражали опасения этих слоев в возможном союзе управляющих с рабочим классом за их счет на период экономического кризиса и социальных и культурных изменений.

Однако тоталитарная амбиция объединения общества не получает в таком подходе объяснения: в ней говорится больше о языке управляющих, чем о реальных попытках их поддержки. Утверждение тоталитаризма предполагает абсолютное разрушение не только моральной, но и материальной поддержки общества и индивидов перед лицом государства, в частности, на основе устранения частной собственности на средства производства и запрета всякой автономной экономической деятельности. Именно по такому пути шло развитие тоталитаризма в СССР и других странах Восточной Европы. В Западной Европе государственное управление осуществлялось преимущественно в военной экономике.

Психологические или психоаналистические интерпретации тоталитаризма Х. Арендт, Э. Фромма, В. Рейха или Т. Адорно обращают внимание на нетолерантные фрустрации и авторитарную предрасположенность индивидов, которые проявляются в обществе. И нужно сказать, что западный тоталитаризм утвердился только в некоторых странах, в других же он оказался на обочине политической жизни. Существует в итоге топография[116]116
  Топография (от греч. topos – место и …графия) – географическое и геометрическое изучение местности путем проведения съемочных работ (наземных, с воздуха, из космоса) и создания на их основе топографической карты.


[Закрыть] феномена, которая скрывает его самые дискриминирующие переменные.

От Скандинавии до Франции, в том числе и в Великобритании, не было тоталитаризма. Даже во Франции Виши тоталитаризм не получил своего полного выражения. Португальская диктатура Салазара не была тоталитарной в полном смысле этого слова, а фашистские проявления режима Франко в Испании в большей мере были связаны со стремлением получить поддержку Гитлера и Муссолини, нежели с приверженностью испанского каудильо[117]117
  Каудильо (исп. caudillo – предводитель). – 1. В Испании (1939–1975) официальный титул главы государства Ф. Франко. 2. В ряде стран Латинской Америки – диктатор.


[Закрыть] к фашизму. Даже в странах Центральной Европы (Австрия, Словакия, Хорватия) тоталитарные проявления не имели массовой поддержки. Это были тоталитарные правления.

Словом, тоталитарная зона совпадает с римско-германской Священной империей средних веков. Речь идет о регионе, где политическое объединение было запоздалым (происходило только в XIX в.), а национальная идентичность в силу этого утверждалась во многом насильственными средствами. А потому в этих странах демократическое чувство оказалось слабым, а системы ценностей не вписывались в универсалистскую и абстрактную концепцию гражданства, рожденную духом Просвещения. Это создавало благоприятную почву для отказа от парламентаризма вплоть до Первой мировой войны, а позднее – для отказа и от принципов демократии вплоть до окончания Второй мировой войны.

Вопросы для самоконтроля

1. Каковы предварительные условия, положившие начало формированию государственности в Европе?

2. Какую роль в формировании современной государственности сыграло разделение политического и религиозного факторов в общественном развитии?

3. Как вы оцениваете роль права в становлении государственной власти?

4. Как вы понимаете феномен плюрализма, и какую роль он сыграл в становлении демократических государств Европы?

5. Какую роль аграрная революции и индустриализация сыграли в формировании современной государственности?

6. Опишите социально-классовые изменения в европейских обществах под воздействием аграрной и научно-технической революций. Как развивались отношения между буржуазией и пролетариатом, определившие социально-политические основания будущих демократических обществ в Европе?

Глава 2. Незападная политическая динамика

Политический порядок, утвердившийся в странах за пределами Европы, отличался в прежние годы и отличается в наши дни куда как большим разнообразием, чем оно имеет место на Старом континенте. А это предполагает использование и иных способов сравнения.

Прежде всего, при проведении сравнительного анализа требуется учитывать различия, которыми отмечен каждый из политических порядков. Для этого требуется учет политической траектории развития той или иной страны, во всей ее комплексности в сопоставлении с такой же траекторией другой или других стран. При этом, конечно же, необходимо учитывать тот факт, что власть, легитимность или политика не имеют одного и того же значения в разных странах, да к тому же они могут осуществляться различным образом.

В нашем пособии мы рассмотрим четыре культурных ареала: китайский, индийский, мусульманский и русский миры. Употребляя, вслед за известными нам уже компаративистами Б. Бади и Г. Эрме, понятие мир, мы указываем тем самым на его внутреннее разнообразие, полагая при этом, что историческая и культурная практика, сложившаяся в его рамках, обеспечивают минимум единства.

Для того чтобы понять конструкцию власти, мы будем рассматривать три уровня анализа:

• политическое обязательство, которое символически определяет отношения между управляющими и управляемыми;

• политическая организация, которая определяет структуры власти;

• дестабилизирующая динамика, которая ставит под вопрос и переустраивает властные отношения.

Разнообразие политических режимов делает невозможным или искусственным все попытки типологии. Незападная политическая динамика имеет в качестве общего момента то, что она отличается от западной этатической модели. А осмысление политики за географическими пределами Запада предполагает использование совсем иных категорий анализа, чем в западных обществах.

Так, невозможно говорить о китайской или индийской моделях, если не учитывать специфики их развития, т. е. смысла, традиций, практик и институтов, а также контуров политической сцены, сложившихся исторически. Все это вместе взятое и предопределяет действия и инновации в данных обществах.

С учетом такого подхода политическое обязательство связывается с самыми разными конфигурациями. Китайская модель «государство-этика» характеризуется тесным взаимодействием социального и политического порядков, осуществлением социальной гармонии, легитимирующей производство политических структур, которые обеспечивают прямое подчинение субъектов.

Китайская прочная и легитимная конструкция политического порядка значительно отличается от политического пространства, сложившегося исторически в Индии. Здесь политика атомизируется, растворяется в социальной структуре, подчиняясь кастовому порядку и превосходству закона. В таком случае политика становится дополнительным и неустойчивым моментом, она кристаллизируется только в специальных местах, а обязательность ее, как правило, не бывает очень жесткой.

Пространство политики является неопределенным и в мусульманском мире, внутри которого оно (пространство политики) не является автономным легитимным и не является одновременно и местом обязательного принуждения.

Пример России демонстрирует иную ситуацию: политика в социальном порядке, существующем в стране, является высшей инстанцией, производителем и организатором этого порядка, обладая при этом правом принуждения.

Этика гармонии является не только философской категорией учения Конфуция[118]118
  Конфуций (ок. 551 г. до н. э. – ок. 479 до н. э.) – древний мыслитель и философ Китая. Его учение оказало глубокое влияние на жизнь Китая и Восточной Азии.


[Закрыть] и его школы. Она связана с историей, для которой характерен распад социально-политического порядка. Связана она и с социологией крестьянского общества с его экологией ирригации.

Воззрения Конфуция были реакцией на кризис китайского общества, которое сползало к анархии, выражавшейся в борьбе сражающихся царств и которые шли на смену династии Чжоу[119]119
  Династия Чжоу (с 1045 г. до н. э. – по 221 г. до н. э.) – китайская династия и период истории Китая.


[Закрыть], в которой царственная особа опиралась на всемогущую аристократию и организованные семейные структуры. Порядок, который сложился в Китае в VIII в. до н. э., был семейной, моральной и космогонической[120]120
  Космогония (гр. kosmogonia происхождение мира) – раздел астрономии, посвященный происхождению и развитию небесных тел и их систем.


[Закрыть] природы. И Конфуций стремится вернуться к нему. Он предложил концепцию политики, которая берет начало в более раннем времени и которая определяет политическое развитие Китая.

Сущность этической концепции политики получила свое выражение в наследии Конфуция. Он был благородного происхождения, хотя и не из высшей знати, и был весь проникнут моральными принципами, некогда свойственными его сословию. Это получало выражение в умеренности, почитании ритуалов, верности древним традициям, которые ревниво хранили старые княжества Великой Китайской равнины.

Конфуций твердо стоит на страже традиции. Пренебрежение вельмож ритуалами, их любовь к роскоши, рождение новой ментальности, несовместимой с древним чувством меры, заставляют Конфуция заново обозначить идеал порядочного человека – по воспитанию не столько воина, сколько книжника, почти «интеллигента», но на деле преимущественно озабоченного правильностью поведения, ритуальных жестов и поз.

Конфуцианская мораль не признает компромиссов (прежде всего в деликатном вопросе отношений между Мудрецом и власть имущими) и вместе с тем чрезвычайно гибка, начисто лишена ригоризма[121]121
  См.: Жерне Ж. Древний Китай. М., 2004. С. 125–126.


[Закрыть].

Значительное место в наследии Конфуция занимает идея политического порядка. Она получила у него выражение в том смысле управления людьми, который предполагает увековечение социальной гармонии, утверждение социального контроля, основанного на соблюдении обычаев. В итоге власть не является принудительным отношением. Она совпадает с субстанцией культурного социального порядка, основанного на образовании и социализации каждого на базе сложившихся кодов социальной жизни. А потому сила государства коренится ни в руководителях, ни в институтах, ни в инструментах, а в конформизме, который оно исповедует и который становится средством укрепления государства.

Конфуцианская конструкция управления людьми оказывает воздействие и на конструкцию политики. Политика, по Конфуцию, исключает, прежде всего, индивидуализацию политической игры:

• город существует только в силу конформизма;

• индивидуальное действие не имеет смысла;

• дух соперничества отрицается и исключается;

• поиск социального изменения является нелегитимным, а концепция гражданского подчинения на основе контракта лишена всякого основания.

Конфуций убежден, что вместо уважения контракта индивид должен подчиняться трансцендентным правилам. Вместо того, чтобы действовать в политике на основе правил индивидуальной рациональности, человек, по Конфуцию, должен руководствоваться альтруизмом. Получается так, что в процессе подчинения отсутствует индивидуальный расчет. А подчинение основано a priori на уважении порядка, который навязывается обществу.

Этика для Конфуция – это умелая администрация, а администрация – высшая этика, так как одно у него тесно связано с другим. Главное в управлении, по Конфуцию, – социальный порядок, основанный на принципах морали; устойчивая стабильность, базирующаяся на строгих дистинкциях[122]122
  Дистинкция (от лат. distinction – различение) – фигура речи, через которую обозначается акт познания, отражающий объективное различие между реальными предметами и элементами познания.


[Закрыть]; и, наконец, личный пример добродетельного правителя[123]123
  История политических и правовых учений. Древний мир. М., 1985. С. 171.


[Закрыть].

Этическая концепция политики неизбежно ведет к элитизму: если политический порядок зависит от подчинения правилам, то знание этих правил представляет собой привилегированный ресурс власти. Не удивительно, что китайское общество основано на различии между просвещенной элитой и массой, что отмечал еще Макс Вебер.

Такое понимание политики наложило отпечаток на все политическое развитие Китая. Оно способствовало появлению вне рамок просвещенного меньшинства народных религий, которые стали источником политической нестабильности. В истории Китая такую роль играли буддизм и даосизм, придававшие мессианическую ориентацию политическому протесту и революционным движениям.

С точки зрения сравнительного анализа, это очень важный феномен: в христианском и исламском мире политический порядок наводится народной религией, для которой политическая власть не обладает ни центральностью, ни легитимностью, что свойственно китайской культуре. Модель «государства-этики» является солидарной с культурой, которая маргинализирует трансцендентное и отдает предпочтение наземному порядку. Политическая власть в таком порядке занимает центральное место, однако не обладает «внечеловеческой» легитимностью.

В то же время политическое действие в китайском обществе оказывается подчиненным моральным правилам, лежащим в его основании. Власть воспроизводит как правила добродетели, так и правила природы. Она не структурирует социальный порядок, а следит за его неизменностью, поддерживая местные сообщества, группы родства, семью.

Стремление укрепить политический порядок, стерилизованный в его способности изобретения, объясняет рост легизма, расцвет которого пришелся на династию Цинь в III в. до н. э. Это течение делало упор на могущество государства в его способности вырабатывать закон, а не на подчинении ему, не на способности нарушать обычаи, перед которыми предпочтение отдавалось более эффективным законам.

Концепция политического порядка Конфуция коренится в социальной истории Китая. Она была подтверждена в контексте гражданской войны, вела к атомизации и милитаризации китайского мира, к заключению временных союзов и постоянному соперничеству между городами.

Конфуций напоминает о превосходстве старинного порядка перед лицом индивидуальных инициатив, которые могут быть только конфликтными. Социальные условия создания правил «государства-этики» напоминают о том, что они стали реакцией на беспорядки феодального общества, на построение западного государства, на что обратил внимание Н. Элиас[124]124
  Elias N. La dinamique de l’Occident. P., 1975.


[Закрыть] в своем классическом анализе: и в том, и в другом случае порядок рождается из беспорядка, что сопровождается рождением или возрождением могущественного центра. В китайской истории центр образуется в ответ на активизацию социальной структуры; в западной истории – в ответ на закрепление могущества государя, основанного на авторитете договора с индивидами, составляющими общество.

Социальная структура Китая характеризуется господством порядка сообщества, который лежит в основе построения «государства-этики». Западное общество в конце Средних веков характеризовалось активной дифференциацией на социальные классы, а также индивидуализацией социальных отношений. Для западного общества были характерны оппозиция между аристократией, переживавшей кризис авторитета, и бунтующим крестьянством, а также бегство в города, в которых буржуазия участвовала в классовой борьбе. Кроме того, переустройство, сначала в Англии, а потом и на Старом континенте, индивидуальной земельной собственности вокруг нуклеарной семьи способствовало политическому, экономическому и социальному рождению индивида.

Китайское общество со времен Конфуция было крестьянским, структурированным в зависимости от концепции общинного социального порядка, утверждение которого облегчалось как в силу того, что было социальным основанием имперского порядка, так и в силу экологических потребностей, связанных с ирригацией. Функциональный обмен между империей и крестьянством можно видеть на каждом этапе китайской истории: династия Тан[125]125
  Династия Тан (618–907) – китайская императорская династия, основанная Ли Юанем. Эта эпоха традиционно считается в Китае периодом наивысшего могущества страны, когда она опережала остальные современные ей страны мира в своем развитии.


[Закрыть] построила имперский порядок на том, что каждый мужчина в возрасте с 18 до 60 лет должен был получить 100 му земли (немного больше 6 га по сегодняшним меркам, т. е. му составляло 1/15 гектара). 80 му предназначались для выращивания зерновых и должны были быть возвращены государству, когда мужчина достигал 60-летия.

Оставшиеся 20 му предписывалось засадить тутовыми деревьями для разведения шелковичных червей. Их можно было передавать по наследству. Каждые три года земли, возвращенные государству, перераспределялись. Крестьяне, получавшие одинаковые наделы, облагались и одинаковым налогом.

В период династии Сун[126]126
  Сун – династия и империя в Китае с 1960 по 1979 гг.


[Закрыть], по закону Ван Ань-ши[127]127
  Ван Ань-Ши (1021–1086) – китайский государственный деятель-реформатор, ученый и писатель.


[Закрыть], были предприняты меры по облегчению положения крестьян в целях улучшения собираемости налогов: «Если производство продуктов слабо, народ беден. Если народ беден, государство тоже бедно». Как средство достижения этой цели Ван Аньши предлагал, например, не продавать на месте зерно, предназначенное для выплаты налога, а везти его в столичные зернохранилища; ссужать под небольшие проценты семенное зерно; открывать государственные ломбарды; провести ревизию и переоценку земельной собственности, чтобы оптимизировать налогообложение. Династия Мин[128]128
  Великая Минская империя – государство, находившееся под властью династии Мин, правившей в Китае после отделения его от монгольской империи Юань с 1368 по 1644 гг.


[Закрыть], осуществляя реконструкцию империи, сопровождала эту реконструкцию перераспределением земель, более справедливым взиманием налогов[129]129
  См: Ломбар Д. Императорский Китай. М., 2004. С. 90–91, 125–127, 162–163.


[Закрыть].

Солидарность между семьей как основой налогообложения, военной организации, производственной единицы и империей, как крупным земельным организатором, определяет построение политического порядка, который характеризуется сохранением обычаев и конформизмом.

Политическое развитие Индии породило иную, нежели китайская, модель. В Индии сложился атомизированный политический порядок, который сочетается с непрочным имперским порядком империи Маурьев[130]130
  Империя Маурьев – государство в Древней Индии 317–180 гг. до н. э. со столицей в Паталипутре.


[Закрыть] и империи Гуптов[131]131
  Государство гуптов – государство в Индии, находившегося под началом династии Гупта с 320 по 535 гг.


[Закрыть].

Многие социологи стремились объяснить основания такого различия траектории развития Китая и Индии. Это различие заключается в том, что в Китае исторически сложились устойчивые имперские структуры, а в Индии – нет. Да и в наши дни политическая система Китая не испытывала столько трудностей в поддержании единства общества и в осуществлении политическим центром своих функций, как в Индии.

Ответы на загадку, связанную с таким различием, относятся к культурной природе: Ш. Эйзенштадт[132]132
  Эйзенштадт Шмуэль Ноах (1923–2010) – видный израильский социолог.


[Закрыть] указывает на противоположность между конфуцианской культурой, ориентированной на вещи этого мира и придающей большое значение политической функции, и индуистской культурой, ориентированной на потусторонний мир, связанной в большей мере с созерцанием, чем с действием, что обесценивает политический порядок. Содержательная и приемлемая, по сути, гипотеза. Однако необходимо учитывать нюансы социальной истории индийского мира, который постепенно создал концепцию политического обязательства, которая включает в себя многие из этих элементов.

Социальная история Индии определяется господством каст. Французский социолог С. Бугле[133]133
  Бугле Селестен (1870–1940) – французский социолог, представитель школы Э. Дюркгейма.


[Закрыть], в исследовании, посвященным индийским кастам («Эссе о режиме каст»,1908), убедительно показал, насколько сильно система каст определяет все аспекты социальной жизни (право, экономика, потребление) в пользу привилегированного класса брахманов. Приведем пример того, как С. Бугле определяет режим каст: «Отталкивание, иерархия, наследственная специализация – все это объединяет кастовый дух. Нужно учитывать все три названных момента, если мы желаем полностью определить режим каст. Мы будем говорить, что общество подчинено этому режиму в том случае, если оно разделено на значительное число групп, наследственно специализированных, иерархически наслоенных и взаимно противоположных, если оно не терпит в принципе ни добившихся успеха, ни метисов, ни перебежчиков в профессиях – если оно противостоит одновременно кровосмешению, повышению ранга и изменению профессии»[134]134
  Bouglé C. Essai sur le régime des castes. P., 1993. P. 3.


[Закрыть].

Фактически такая система основывается на принципе социального исключения. Кроме того, она является комплексной, ее основания и происхождения не ясны и дают возможность для различных, в том числе противоречивых интерпретаций. И это сказывается на современном состоянии общества, даже несмотря на то, что Д. Неру[135]135
  Неру Джавахарлал (1889–1964) – видный политический деятель, премьер-министр Индии с 1947 по 1964 гг.


[Закрыть] в свое время запретил всякую дискриминацию.

Индийская система социальной организации приобретает свою форму к концу II тысячелетия до н. э. с тем, чтобы различать арийских захватчиков от захваченных. Границы этому различию придавали классовые различия оккупации (varna), контуры которой выглядели таким образом: брахманы (священники), кшастрии (воины), вайшья (крестьяне) и не индоевропейцы – шудры (слуги).

Эта социальная стратификация постепенно изменялась и комплексифицировалась. Империя Маурьев, созданная шудрами, потом военные захваты и угрозы военных набегов способствовали созданию каст, сопротивлявшихся иностранцам и обеспечивавших господство брахманов. В таком контексте утвердилась эндогамия[136]136
  Эндогамия (греч. endon внутри и gamos брак) – обычай, согласно которому браки заключались только между лицами одной общественной группы (род, племя, каста), наиболее резко выраженный в кастовом обществе.


[Закрыть], но это стало реальностью достаточно поздно (X–XI вв.). Каста брахманов утверждала иерархию чистоты на базе своих знаний о священном и управления тем, что называется религиозным. В этом смысле брахманы постепенно смогли завоевать авторитет за счет кшастриев.

Это различие сильно сказалось на идее политического обязательства. Будучи руководителем свода иерархической системы, обладателем религиозного знания, каста брахманов сыграла значительную роль в объединении индийского мира. В то же время этот мир является миром культурной природы в большей мере, чем природы институционной: господство брахманов осуществлялось через осуществление функции аккультурации, через включение индивидов в религиозную жизнь поверх кастового разделения на основе ценностей, которые сохраняли или издавали брахманы.

Исходя из этого, политика в качестве места или специализированного института связана с «ограниченной секуляризацией» (Л. Дюмон). Это выражается в ее природе: лишенный автономной формулы легитимности царственный институт для того, чтобы добиться гражданского подчинения, вынужден был прежде всего сохранять традиции брахманизма; лишенная религиозной функции царственная особа могла управлять только в согласии с жрецами.

В китайской традиции не было такого компромисса, что расширяло функции политики. Таким же сильным было ограничение политического и в функциональном плане: политическая функция в Индии ограничивается войной и налогами, тогда как в китайской модели она распространяется на всю совокупность социального порядка.

В индийской модели политическое обязательство разделялось между экстенсивной концепцией, предполагающей подчинение всех порядку ценностей и утверждение способа социальной жизни, который гарантировался и обеспечивался брахманами, и ограниченной концепцией, которая определяет это обязательство строго инструментально, ограничивая его подчинением порядкам, установленным царем в строго определенных областях. Легитимность монархических институтов, или специализированных политических институтов, является ограниченной и непрочной; а потому индивиды в большей степени связаны с местным уровнем, где господствовала система каст. В силу этого имперское строительство в Индии осуществлялось на основе иной концепции политического обязательства: оно осуществлялось на основе опоры на буддизм в империи Маурьев. Это позволяло несколько ослабить влияние брахманов; могольская империя[137]137
  Могольская империя, крупнейшая феодальная держава в Индии. Образовалась после распада Делийского султаната в XVI в. Управлялась династией Великих Моголов. В XVII в. включала большую часть Индии. В XVIII в. распалась на ряд государств, которые в XVIII–XIX вв. были захвачены английскими колонизаторами.


[Закрыть] была мусульманской, британская империя – христианской, а индийская республика стремится стать светской на основе политического обязательства в соответствии с западной концепцией суверенитета государства. В последнем случае сказывается дефицит легитимности государства, а коллективное действие в значительной мере основывается на мобилизации индивидов в рамках их религиозной принадлежности.

Как отмечал М. Вебер, противоположность между китайской системой, где образованный человек является наемным работником, чиновником государства, и индийской системой состоит в том, что брахман в ней является экономически и символически независимым. Политическое обязательство приобретает различную ориентацию. А само обязательство определяет и профиль политических институтов.