Текст книги "Тайное прикосновение"

– С возвращением, ваша светлость, – приветствовал ее Пауэрс, когда она вошла в гулкий вестибюль, пол и стены которого были выложены мрамором.

– Спасибо, Пауэрс, – поблагодарила Алиса слугу. – Я очень рада снова видеть всех вас.

– К сожалению, его светлости нет дома, – сказал Пауэрс. – Он отсутствует вот уже неделю, но должен вернуться сегодня к вечеру.

Алиса с волнением подумала о возможной встрече с мужем. Пауэрс приказал лакею занести в дом багаж герцогини, а затем вновь обратился к ней:

– Не хотите ли стакан лимонада, ваша светлость?

– Нет, я предпочла бы чашку горячего чая, – ответила Алиса и направилась к лестнице.

На лице слуги отразилось удивление.

– Чашку чаю… – с недоумением пробормотал он, не веря своим ушам.

Только чай помогал Алисе избавиться от неприятных ощущений в желудке, которые, как она считала, были вызваны пищевым отравлением. Выпив пару чашек, Алиса попросила горничную поплотнее задернуть шторы на окнах и прилегла. В последнее время ей не удавалось выспаться.

– Разбуди меня, когда его светлость вернется домой, Элей, – сказала Алиса и закрыла глаза, когда служанка удалилась из спальни.

Алиса сразу же провалилась в сон. Проснулась она, когда уже стемнело. Комната была тускло освещена огнем, горевшим в камине. Алиса села и свесила ноги с кровати. Присмотревшись, она различила силуэт мужчины, сидевшего в кресле.

– Наконец-то ты вернулась, – услышала она знакомый голос.

– Блейк! – воскликнула Алиса, не скрывая своей радости. Но он даже не пошевелился.

– Я рад, что ты еще не забыла, где твой дом, моя дорогая, – продолжал герцог насмешливым тоном. – Пауэрс сказал, что ты очень устала. Наверное, слишком много веселилась и развлекалась?

На Алису словно вылили ушат холодной воды. Муж даже не подошел к ней! Неужели он до сих пор сердится на нее? Разлука ничего не изменила в их отношениях.

– Да, нам было очень весело, – не показывая своей обиды, согласилась Алиса. – Жаль, что тебя не было с нами.

– Не хотел мешать твоим многочисленным поклонникам ухаживать за тобой.

В голосе Блейка звучал знакомый холодок. Герцог закинул ногу на ногу.

– Их было не так уж и много, – небрежным тоном возразила Алиса.

Она старалась разглядеть в темноте лицо мужа, но ей это не удавалось. Он как будто прятался от нее. Алиса увидела только, как он сжимает кулаки.

– Я уже начал было думать, что ты останешься в Брайтоне до конца года.

– Интересно, это расстроило или обрадовало бы тебя?

– А для тебя это имеет какое-то значение?

Алиса нахмурилась. Блейк явно хотел вывести ее из себя. Алисе было неприятно его поведение. Почему Элси не разбудила ее, когда приехал герцог? Тогда она хотя бы подготовилась к встрече с ним. Сейчас же Блейк застал ее врасплох, и Алиса чувствовала себя не в своей тарелке.

Алиса пригладила растрепанные волосы.

– Да, конечно, – ответила она. – Кстати, в Брайтоне я проводила время так, как его проводят все английские аристократы.

– Я знаю. Ты научилась хорошо играть в карты, чему я очень рад. По крайней мере ты не пустила на ветер мое состояние.

Хорошо, что в комнате царил полумрак и Блейк не видел, как вспыхнула Алиса. Блейк встал и прошелся по спальне.

Алиса направилась в гардеробную. Она долго шарила рукой, пытаясь нащупать в темноте щеколду на двери. Заметив, что ей это не удается, Блейк зажег лампу.

– Похоже, что все это время ты собирал сведения обо мне, – усмехнулась Алиса, входя в гардеробную.

Она надеялась, что муж уйдет и даст ей возможность спокойно привести себя в порядок.

– Мне просто некуда было деться от сплетен о моей милой женушке и ее авантюрных похождениях, – донесся до нее голос Блейка.

Алиса похлопала себя по щекам, чтобы они порозовели, и, расчесав спутанные волосы, собрала их в пучок на затылке. Она не сразу ответила, стараясь придумать остроумную реплику.

– Ты мог бы узнать обо всем из первых уст, если бы приехал ко мне, – наконец нашлась она.

– Не хотелось портить тебе удовольствие, – парировал он. – Честно говоря, мне подобная мысль даже в голову не приходила.

Алиса вышла из гардеробной и увидела, что Блейк зажег все светильники в спальне. Теперь она могла разглядеть его лицо. Игравшая на губах Блейка насмешливая улыбка не сулила Алисе ничего хорошего.

– Какие же мысли приходили тебе в голову? – поинтересовалась она.

Блейк медленно подошел к ней и приподнял ее голову за подбородок.

– Я не раз думал о том, что тебя следовало бы привязать к хвосту вола и таким образом притащить домой, стегая по дороге кнутом. Но потом я решил, что это слишком мягкое наказание для тебя.

– Блейк…

– О! Ты еще не забыла, как меня зовут! Я так много слышал о твоих проделках нынешним летом, что думал, ты и не вспомнишь о своем муже.

Алиса с возмущением посмотрела на Блейка:

– На что ты намекаешь? Ты же прекрасно знаешь, что я и не думала изменять тебе…

– Конечно, знаю, дорогая моя. Если бы я подозревал тебя в измене, то непременно высек бы тебя кнутом. – Блейк усмехнулся. – Нет, я веду сейчас речь о твоих незначительных проказах. Таких, например, как игра в карты, балы и посещение павильона. Кстати, король был очарован тобой. Он называл тебя красавицей и прекрасной жемчужиной, а также своим новым заморским приобретением.

Алисе надоела его болтовня.

– Ты, как всегда, язвителен, – заметила она.

– А ты надеялась, что я за это время изменюсь?

– Нет, не надеялась.

– Тогда почему ты так расстроена? Я не вижу на твоем лице радости от долгожданной встречи.

Алиса повернулась и молча отошла от мужа, пытаясь скрыть свое недовольство. Ему опять удалось вывести ее из себя. Она кипела от гнева, а Блейк в это время сохранял хладнокровие. Ему лучше удавалось владеть собой.

Правда, Алиса не знала, каких усилий стоило Блейку сдерживать себя. Его переполняли противоречивые чувства, но он старался не терять контроля над собой. Блейк был искренне рад, что Алиса наконец вернулась домой. Он боялся потерять ее. Но хотя Блейк и понимал, что жена может возненавидеть его за черствость и жесткость, он ничего не мог поделать с собой. А ведь ему так хотелось схватить ее в охапку, повалить на кровать и овладеть ею без лишних слов. А потом они могли бы заниматься любовью до утра…

– Ты, наверное, ждешь от меня благодарности за то, что предпочла вернуться в сельскую глушь, а не поехала в Лондон, как это сделали все твои друзья. Но меня мало радует твое присутствие здесь.

– Правда? – холодно спросила Алиса, не поворачивая головы в его сторону, Она не хотела, чтобы Блейк видел, насколько сильно он обидел ее. – Если бы я знала об этом раньше, то поехала бы в Лондон.

– Не переживай, я смирился с тем, что ты вернулась. Но завтра вечером я собираюсь устроить небольшой званый ужин, и там ты будешь явно лишней.

Его насмешливый той бесил ее. Однако Алиса старалась держать себя в руках.

– Уверяю тебя, мне совершенно не хочется проводить вечер с тобой и со всей той компанией, с которой ты водишь знакомство.

Блейк усмехнулся и прислонился к столбу, поддерживавшему балдахин кровати.

– Тем не менее мне придется представить тебя гостям. Я не хочу, чтобы потом говорили, будто я держу тебя взаперти, асам развлекаюсь.

– А мне казалось, что ты не придаешь никакого значения сплетням и слухам о себе.

– Не придаю. Но только если они касаются одного меня. Если же речь заходит о моей жене, я становлюсь очень старомодным и начинаю придерживаться традиционных взглядов.

– Это просто поразительно. Оказывается, у тебя есть принципы и идеалы. Почему же ты все это время так тщательно скрывал от меня свои взгляды?

– Приятно слышать, что ты постоянно открываешь во мне что-то новое. Быть может, скоро ты поймешь, что я не такой уж бесчувственный и жесткий человек.

– Боюсь, что этого не случится, – возразила Алиса, стараясь сдержать закипавшие слезы. – Ты как был самоуверенным грубияном, так и останешься им в моих глазах…

Блейк схватил Алису и сжал ее в своих объятиях.

– Прикуси язычок, моя дорогая, – угрожающим тоном произнес он, сверля ее ледяным взглядом. – Ты играешь с огнем!

– Отпусти меня! – закричала Алиса, пытаясь вырваться из его рук, но Блейк крепко держал ее. Его пальцы впились в ее нежную кожу. Алиса задохнулась от боли. – Ты оставишь синяки на моем теле!

Блейк ослабил хватку и снисходительно улыбнулся.

– Ты сама виновата в том, что я груб с тобой, Алиса, – заявил он. – Ты постоянно выводишь меня из себя. Я просто не знаю, как мне урезонить тебя.

В голосе Блейка слышались нотки растерянности, и это удивило Алису. Она внимательно взглянула на мужа.

– Дело не во мне, Блейк. Ты слишком вспыльчив и в любой момент готов взорваться. Я почему-то действую на тебя как красная тряпка на быка.

Блейк задумчиво прищурился. Да, Алиса была права. Он слишком бурно реагировал на все ее выходки. И началось это с того самого момента, когда она только появилась в его доме. С его стороны было бы правильнее навсегда расстаться с ней. Можно было бы отослать Алису в дом бабушки и больше не видеться с ней. Но Блейк не мог этого сделать. Его ужасала мысль о разлуке с женой.

– Если ты знаешь, как я легко могу выйти из себя, тогда почему ты постоянно злишь меня и провоцируешь на скандалы? – спросил он. – Ты ведешь себя вызывающе, Алиса!

– Вызывающе?! – с негодованием воскликнула она. – Но ведь ты не запрещал мне ехать в Брайтон и не стремился вернуть меня назад. Два месяца мы жили в разлуке, и ты не подавал о себе известий. В чем ты можешь упрекнуть меня?

– Ты могла бы догадаться о том, что я против твоей поездки в Брайтон. Почему ты не предупредила меня о своем решении покинуть Лондон? Почему уехала тайком? Черт подери, Алиса, неужели ты думала, что я брошусь за тобой по следу, как верный пес?

– Конечно, нет. Ведь ты не хочешь, чтобы люди думали, будто тебя волнует поведение жены. Ты предпочитаешь делать вид, что тебе все равно, где она находится и надолго ли уехала, – с горечью сказала Алиса.

Удивленно приподняв бровь, Блейк некоторое время молчал, обдумывая ее слова. Неужели Алиса была расстроена тем, что он не приехал за ней? Да, странные существа эти женщины! Гордость не позволяла Блейку расспросить Алису о том, что она на самом деле чувствовала и о чем думала. Он долго стоял, глядя в бледное лицо жены, на котором застыло выражение горечи и муки, а потом нежно погладил ее по шелковистой щеке. Взгляд Алисы потеплел.

–Алиса, дорогая моя, не пытайся по-своему истолковать мои поступки. Ты все равно ошибешься. Меня, безусловно, волнует, где ты и с кем. Все это время я знал, что ты делаешь и чем занимаешься. Вести о тебе быстро доходили до меня. Поэтому просто не было необходимости ехать в Брайтон и нянчиться там с тобой.

– Нянчиться! – обиженно воскликнула Алиса. Ее задело это слово.

Вырвавшись из рук мужа, она подбежала к окну и прижалась к холодному стеклу горячим лбом. На дворе было темно, и лишь тусклый свет фонарей освещал подъездную дорожку к дому. Алису душили слезы.

– Ты относишься ко мне как к ребенку… – прошептала она.

Блейк засмеялся.

– Вовсе нет. Да, ты упряма и своевольна, как капризный ребенок, но из детского возраста ты уже вышла.

Блейк приблизился к ней и остановился у нее за спиной.

– Я никогда не смог бы заниматься любовью с ребенком, Алиса, – заметил он.

Алиса обернулась, и ее высокая грудь коснулась его манишки.

– Значит, ты расцениваешь наши отношения как занятия любовью? – с болью в голосе спросила она.

– Это всего лишь мягкий эвфемизм, обозначающий то, чем занимались Гарри и Молли на сене в конюшне, – пожав плечами, сказал Блейк. – Существуют и более грубые выражения, имеющие то же значение. Если хочешь, я буду использовать их.

– Нет, не надо. Могу себе представить, что это за выражения! – Алиса снова отвернулась от мужа. – Я устала и хочу лечь спать. Может быть, ты соизволишь оставить меня в покое.

– Нет, я не хочу проводить эту ночь в холодной постели, – возразил Блейк.

Чувствуя, что у нее подгибаются колени от слабости, а в голове звенит от усталости, Алиса оперлась на спинку стула.

– Ты можешь провести время с одной из своих актрис или балерин, – предложила она.

– Ты разрешаешь мне видеться с ними? Как это мило с твоей стороны…

– О Блейк, я не могу больше… – простонала Алиса, чувствуя, что у нее темнеет в глазах, и упала на пол.

Блейк бросился ей на помощь.

– Пауэрс! – закричал он на весь дом и, подхватив Алису на руки, направился к двери. – Пауэрс!

С трудом открыв глаза, Алиса увидела Блейка, стоявшего у изножья ее кровати и не сводившего с нее тревожного взгляда. Она слабо улыбнулась.

– Что сказал доктор? – тихо спросила Алиса.

– Он сказал, что ты беременна, – ответил Блейк и отвернулся, чтобы скрыть выражение своего лица.

Блейк не знал, как ему реагировать на это известие и как к нему отнесется Алиса. Насколько он помнил, его мать постоянно жаловалась на то, что роды испортили ее фигуру. Возможно, поэтому она больше не хотела иметь детей. Одного наследника ей было достаточно.

Алиса не мигая смотрела на мужа.

– Беременна? Но как это может быть? – с недоумением спросила она.

Блейк усмехнулся:

– Очень просто, дорогая моя, ведь ты же замужем. Существует только один известный с незапамятных времен способ забеременеть. Если, конечно, ты не открыла новый, пока отдыхала в Брайтоне.

– Твои шутки просто невозможны!

Алиса закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на мысли, что она беременна, и машинально положила руки на живот. Ей вдруг показалось, что она уже ощущает новую жизнь, зародившуюся в ней. Алиса почему-то решила, что их первенцем непременно будет мальчик, похожий на Блейка. С такими же зелеными глазами и темно-русыми волосами. И ребенок этот в отличие от своего отца будет любить ее.

Блейк иначе истолковал долгое молчание жены. Ему показалось, что она испугалась.

– Доктор Биггс сказала, что ты молода и полна сил. Все будет хорошо. – Блейк постарался успокоить и приободрить жену. – Я послал за опытным врачом в Лондон, ты будешь находиться под его наблюдением.

– О, я знаю, – с печальной улыбкой прошептала Алиса, – ты не пожалеешь денег на своего наследника!

Блейка обидели ее слова. Он заботился прежде всего о ней, а не о будущем ребенке. Но и Алису разочаровало поведение мужа. Почему он стоял как истукан? Почему не поздравил ее, не поцеловал, не сказал ласковых слов? Почему не спросил, обрадовалась ли она или испугалась, узнав о своей беременности? На все эти вопросы у Алисы был один ответ: Блейк не любил ее.

Алиса старалась не выдать своих чувств. Лицо Блейка тоже хранило непроницаемое выражение.

– Мне надо отдохнуть, Блейк, – вздохнула она. – Надеюсь, теперь ты понимаешь причину моей усталости и недомогания и оставишь меня в покое.

Когда дверь за Блейком закрылась, Алиса уткнулась лицом в подушку и горько разрыдалась. Ей была невыносима мысль о том, что она любит человека, который к ней абсолютно равнодушен. Алиса не подозревала, что Блейк слышит, как она плачет, и по-своему истолковывает ее слезы.

Когда доктор сообщил ему о беременности Алисы, Блейк обрадовался. Он подумал, что рождение ребенка сблизит их, внесет в их жизнь умиротворение и покой, приведет к взаимопониманию. Но теперь, слыша горькие рыдания жены, он решил, что они вызваны ее нежеланием иметь ребенка.

Комок подступил к горлу Блейка: Рождение ребенка не принесет в их семью счастья… Ему оставалось лишь надеяться на чудо.

Книга третья

Пусть любят те, кто прежде не любил,

А тот, кто полюбил уже, пусть любит еще больше.

Томас Парнелл

Глава 21

25 января 1821 года

– У вас близнецы, ваша светлость, – сообщил доктор, устало улыбаясь. – Мальчики. Здоровые крепкие ребята, кричат во все горло.

Блейк медленно поднялся из кресла и потер поросший щетиной подбородок. Он был ошеломлен этим известием.

– Близнецы? – удивленно повторил он. – А как чувствует себя моя жена?

– Она очень утомлена. Роды были довольно тяжелыми, но все обошлось. Теперь ни ей, ни детям ничего не грозит.

Блейк нахмурился.

– Тем не менее я никуда вас не отпущу, – заявил он. – Вы останетесь здесь до тех пор, пока Алиса не восстановит свои силы. Я много раз слышал истории о том, что женщины умирали через несколько дней после родов, и не хочу, чтобы подобное произошло с моей женой.

– Но, ваша светлость, меня ждут другие пациенты! – запротестовал доктор. – Леди Оберли, например…

Но Блейк уже не слушал его. Он быстро вышел из кабинета и, взбежав по лестнице, ворвался в спальню Алисы. Было три часа ночи. Блейк постоял у порога, дожидаясь, пока его глаза привыкнут к царившей в спальне полутьме. Вокруг кровати роженицы суетились слуги. До слуха Блейка доносился гул приглушенных голосов.

– Ваша светлость, она спит, – сказала одна из служанок.

– Нет, нет, я не сплю, – послышался слабый голос Алисы. – Я хочу видеть мужа.

У Блейка от волнения перехватило дыхание, и он подошел к кровати. Остановившись, он заложил руки за спину и взглянул на жену. Она лежала на спине, прикрытая простынями. В комнате было душно. Окна здесь не открывали, так как на улице стоял зимний холод. Служанки боялись простудить новорожденных и их мать.

Алиса показалась Блейку очень хрупкой и маленькой. Но она улыбалась ему, и его сердце сильнее забилось от радости. Большие голубые глаза Алисы сияли, влажные локоны прилипли к покрытому испариной лбу. Она была бледна. Схватки продолжались двое суток, и Алиса совсем обессилела. Блейк слышал плач новорожденных младенцев, которых в это время пеленали служанки в дальнем конце комнаты.

– Мы превзошли все знакомые нам супружеские пары, – сказал Блейк.

Он чувствовал себя неловко, не зная, как себя вести, что говорить, и Алиса пришла мужу на помощь, протянув ему руку. Ее рукопожатие было на удивление крепким, и это тронуло Блейка. Он был благодарен жене за то, что она подарила ему двух сыновей.

– Ты уже видел их? – спросила Алиса хрипловатым голосом.

Блейк покачал головой:

– Нет еще.

В это время к кровати подошла акушерка, держа на руках запеленатых младенцев. Блейк посторонился и невольно бросил взгляд на новорожденных.

– О Боже! – вырвалось у него. – Какие они уродливые! Хорошо, что это мальчики, им не обязательно быть красивыми…

Алиса тихо рассмеялась, а акушерка бросила на Блейка недовольный взгляд.

– Это очень милые дети, ваша светлость, – сказала она с обидой в голосе.

Блейк нахмурился:

– Не понимаю, почему вы не хотите видеть очевидного, мадам. Хотя я и отец, но уверяю вас, что эти дети просто отвратительны.

Акушерка хмыкнула.

– Но они очень похожи на вас, ваша светлость, – заявила она.

– Мне неприятно это слышать!

– Перестань, Блейк, – вмешалась в разговор Алиса. – Через пару месяцев ты их не узнаешь. Я уверена, что они понравятся тебе, и ты будешь гордиться своими детьми.

Блейк с сомнением покачал головой:

– Я радуюсь только тому, что это не девочки, которых нам пришлось бы выдавать замуж. А с такой внешностью нам вряд ли удалось бы это. Для мужчин же внешность не имеет большого значения.

На губах Алисы заиграла улыбка. Она чувствовала себя очень слабой после родов. У нее слипались глаза от усталости и настойки опия, которую ее заставили выпить, чтобы заглушить приступы боли. Присутствие мужа внушало ей чувство безопасности и защищенности, несмотря на растерянное выражение его лица. Даже небритый, с растрепанными волосами, он казался ей очень привлекательным. Алису забавляло то, что новорожденные младенцы показались Блейку уродливыми. Интересно, а какими он представлял их себе? Если бы Алиса не чувствовала себя такой усталой, она, пожалуй, поспорила бы с мужем.

– Ты, наверное, раньше никогда не видел новорожденных? – спросила она.

– Нет, – покачал головой Блейк, присаживаясь на край ее кровати. – Если бы я знал, как они выглядят, я, пожалуй, не радовался бы так их рождению.

Алиса поймала его на слове:

– Значит, ты все же радовался, что у тебя будут дети?

Блейк бросил на нее удивленный взгляд.

– Конечно! Именно поэтому я в последние месяцы так бережно относился к тебе.

Алиса задумалась. В последние месяцы беременности она чувствовала себя очень одиноко. Ей казалось, что Блейк избегает ее. Он целыми неделями пропадал в Лондоне. Алиса решила, что ее изменившаяся фигура вызывает у него отвращение. Когда же Блейк бывал дома, он обращался с ней очень вежливо, но держался отчужденно. Алиса считала, что так происходит, потому что он изменяет ей. Но теперь она решила, что ошибалась.

Несколько дней назад их навестила Аделайн и заявила, что останется, чтобы дождаться появления своего правнука.

– Я никогда не думала, что Блейк способен хоть в чем-то раскаиваться, – с довольным видом сказала она, снимая перчатки и целуя Алису в щеку. – Но в последнее время он изменился в лучшую сторону, и я вижу, что он чувствует свою вину перед вами!

– Не понимаю, о чем вы говорите, – пожала плечами Алиса, поудобнее устраиваясь в кресле. У нее ныла поясница.

– Я говорю о вашем муже, дорогая моя. Он недавно приезжал ко мне, чтобы излить душу. Блейк был пьян и выглядел жалким и несчастным.

– Представляю эту картину, тетя Аделайн! Но я не понимаю, почему Блейк так много пьет!

– Он пьет оттого, что у него тяжело на душе. Я поняла это из разговора с ним. Ему неприятно сознавать, что в вашей семье царит разлад. Блейк приехал ко мне, чтобы обвинить меня в вашей размолвке. Но я заявила ему, что он должен искать причину своих бед в себе самом, и он в конце концов согласился со мной.

Услышанное поразило Алису. Раскаяние и угрызения совести не были свойственны Блейку. Аделайн начала рассуждать о мужской глупости и недальновидности, а Алиса все никак не могла прийти в себя. Неужели герцог действительно признал свою вину? Правда, он был пьян, но это ничего не значило… Блейк в любом состоянии сохранял трезвость мысли и рассудка. Теперь Алиса смотрела на ситуацию, сложившуюся в ее семье, совсем другими глазами.

Она решила начистоту поговорить с мужем при первой же возможности, но этому помешали начавшиеся у нее роды. И вот теперь Алиса лежала в изнеможении после двухдневных мук и смотрела на Блейка. Ей так хотелось стереть из памяти все тяготы последних месяцев, забыть обо всех недоразумениях и обидах. Но как избавиться от воспоминаний? Боясь, что Блейк снова обидит ее, Алиса решила не начинать сейчас разговора об их отношениях. Больше всего ее пугало то, что герцог может сейчас повернуться и уйти. Алиса не вынесла бы новой разлуки с ним.

– Я и не знала, что ты действительно хочешь стать отцом… — промолвила она.

Блейк пожал плечами:

– Разве я говорил когда-нибудь о том, что не хочу детей?

– Нет, но…

– Просто мы никогда не обсуждали этого вопроса. Честно говоря, я прежде не очень-то задумывался над тем, что у меня будут дети. Но я о многом не задумывался до того момента, когда четыре года тому назад на пороге моего дома появилась ты.

– Неужели прошло уже целых четыре года? – удивилась Алиса.

Она обвела взглядом комнату, в которой провела девять долгих томительных месяцев, исполненных одиночества и отчаяния. Алиса вспомнила свой приезд в Англию. Тогда она и не подозревала, что выйдет замуж за Блейка и родит ему детей. Алиса посмотрела на мужа и увидела выражение замешательства в его зеленых глазах. Комок подкатил у нее к горлу.

– Блейк… – прошептала она, – я хотела сказать тебе…

– Почему никто не сообщил мне о рождении правнуков! – раздался у порога возмущенный женский голос.

Блейк поморщился. Аделайн явилась в самую неподходящую минуту.

– Все забыли старуху, – продолжала сетовать герцогиня, входя в комнату. – Блейк, я хочу напомнить тебе, что если бы не я, ты никогда не женился бы на этой достойной женщине и она не подарила бы тебе сразу двух сыновей! Почему же ты не вспомнил обо мне в момент столь радостного события? Ах ты неблагодарный! А теперь показывайте мне моих правнуков. Я хочу видеть их!

К Аделайн подошла акушерка, державшая на руках новорожденных. Ее лицо сияло от радости и гордости за то, что благодаря ей роды завершились благополучно. Аделайн расплакалась от умиления.

– Впервые вижу бабушку в таком странном одеянии, – с улыбкой заметил Блейк.

Алиса засмеялась. Впопыхах герцогиня надела халат и чулки, но была разута. На ее голове красовался тюрбан с перьями страуса, под который она спрятала свои седые растрепанные волосы. Она не обращала внимания на внука и его жену, полностью сосредоточившись на младенцах. Блейк с усмешкой заметил, что его уродливые сыновья не стоят того, чтобы их так превозносили.

– Не болтай глупостей! – оборвала его Аделайн. – Это очень красивые дети. Кстати, они похожи на тебя. Или ты не согласен?

Акушерка бросила на герцога осуждающий взгляд.

– Он так не считает, мэм, – пожаловалась она Аделайн.

– Это как так не считает?! – грозно воскликнула герцогиня.

– Мне они кажутся безобразными и похожими на обезьянок, – не сдавался Блейк. – Но ты, бабушка, слишком упряма, чтобы признать правду.

Аделайн перевела взгляд на улыбающуюся Алису.

– Ну хорошо, пусть они не красавцы, – произнесла она. – Но мой новорожденный внук был в сто раз уродливее, чем они, и действительно смахивал на обезьяну.

Блейк смутился и посмотрел на жену, словно искал у нее поддержки.

– Ты очень красив, Блейк, – заверила она его и добавила с лукавой улыбкой: – А сыновья твои будут еще красивее.

– Только женщины способны увидеть красоту там, где ее нет, – заявил герцог, вставая с кровати, на которой сидел.

– Ты хочешь сказать, что на самом деле ты не красив? – насмешливо спросила Аделайн.

– Нет, я-то красив, а вот тебе советую посмотреть на себя в зеркало. Парадный тюрбан плохо сочетается с домашним халатом, – заявил Блейк. – Я должен вас покинуть; я двое суток не спал и теперь валюсь с ног от усталости.

Блейк, наклонившись, поцеловал жену в лоб и вышел из комнаты. Алиса вздохнула. Наверное, еще не настало время признаний в любви. Во всяком случае, она дождется подходящего момента для того, чтобы открыть мужу сердце.

– Ты уже решил, как назовешь сыновей? – спросила Аделайн, войдя в кабинет Блейка.

Герцог встал с постели час назад и сразу же поспешил в спальню жены. Однако сиделка выставила его за порог. И теперь Блейк пребывал в дурном расположении духа.

– Пусть Алиса сама назовет их, как хочет. Мне до этого нет никакого дела, – заявил он и позвонил в, колокольчик.

Ошеломленная таким ответом, Аделайн открыла рот от изумления. Ей потребовалось несколько минут, чтобы оправиться от шока. Она опустилась в уютное кресло, стоявшее у письменного стола. Блейк тут же с саркастической улыбкой заметил, что не приглашал ее сесть. Однако Аделайн пропустила его слова мимо ушей.

– Род Девериллов существует уже на протяжении нескольких столетий, и мы всегда давали своим наследникам имена предков. Тебя, например, назвали в честь отца. А твоему отцу дали имя основателя нашего рода, первого герцога Деверилла, рыцаря, которому пожаловал земли сам Вильгельм Завоеватель за его доблесть и…

– Прошу тебя, бабушка, перестань, – поморщившись как от зубной боли, сказал Блейк и снова нетерпеливо позвонил в колокольчик. – Я уже не раз слышал это предание и сам могу рассказать его тебе.

– В таком случае ответь на мой вопрос. Как ты собираешься назвать своих сыновей?

– Спроси об этом у моей жены, – процедил Блейк сквозь зубы.

В этот момент в кабинет вошел Кэррик.

– Где Пауэрс? – накинулся на него герцог. – Почему он не является на мой зов?

Кэррик бросил на него смущенный взгляд.

– Пауэрс пошел в покои ее светлости, чтобы проведать новорожденных, – ответил он. – Я к вашим услугам, ваша светлость. Что вы желаете?

– Принесите мне кофе и помогите герцогине подняться с кресла, она уже уходит.

Аделайн пронзила внука сердитым взглядом.

– Не забывай о своем долге, Блейк, – сказала она. – Ты должен продолжить традиции нашего рода.

– Я это знаю, мадам. Но сейчас мне прежде всего нужен покой, а вы нарушаете его.

Когда Аделайн в сопровождении Кэррика вышла из кабинета и дверь за ними закрылась, Блейк опустился в кресло и посмотрел в окно. Он давно уже придумал, как назовет сыновей и какие титулы даст им. Старшего из близнецов он назовет в честь своего отца Энтони, а младшего – Стивеном. Энтони будет маркизом Уэстоном, а Стивен унаследует Лайонфилд, одно из поместий герцога.

«Главное, чтобы они не унаследовали дурную традицию нашего рода выбирать неверных жен», – с горечью подумал Блейк. Его мать бросила его отца, у него самого тоже были нелады с женой на почве ревности. Блейку казалось, что их род преследует злой рок.

В дверь негромко постучали, и в кабинет вошел Кэррик с серебряным подносом в руках, на котором стоял кофейник и чашка с блюдечком. Боязливо поглядывая на герцога, слуга налил ему кофе.

– Что-нибудь еще, ваша светлость? – спросил Кэррик.

– Ничего, вы свободны, Кэррик, – промолвил Блейк. Он был погружен в свои мысли. Внезапно оживившись, Блейк остановил слугу: – Хотя подождите-ка, мне надо у вас кое-что спросить. Вы не помните, что сказала герцогиня, когда вы отвозили ее в Лондон?

Кэррик застыл на месте, наморщив лоб. Несколько секунд он напряженно вспоминал.

– Вы имеете в виду прошлую весну, ваша светлость?

– Да, я говорю о весне прошлого года.

Блейк уже жалел о том, что задал этот вопрос. Ему не хотелось представать перед слугами человеком слабым, не умеющим справляться даже со своей женой.

– По-моему, тогда она говорила о том, что ей не терпится увидеть вас, ваша светлость.

– Спасибо.

Блейк жестом показал, что Кэррик свободен, но слуга замялся и смущенно кашлянул, чтобы привлечь внимание своего господина.

– Вы что-то хотите сказать? – нахмурившись, спросил Блейк.

– Простите, ваша светлость. Помню, еще она сказала, что хочет вернуть вас домой, чтобы вы всегда были рядом с ней.

– Интересно, а сейчас она хочет этого? – задумчиво проговорил Блейк, а затем кивнул растерявшемуся слуге: – Спасибо, Кэррик, вы можете идти.

– Всегда к вашим услугам, ваша светлость.

Выйдя из кабинета и плотно закрыв за собой дверь, слуга улыбнулся. В его душе вспыхнула надежда на то, что герцог изменит свое отношение к жене. Об этом мечтали все обитатели усадьбы. Всем домочадцам хотелось снова видеть Алису радостной, с сияющими от счастья глазами. Но в последние месяцы она выглядела подавленной. Герцогиня тосковала по Девериллу, который слишком много времени проводил в Лондоне.

Алиса тоже надеялась, что теперь, с рождением детей, муж изменит к ней свое отношение. Однако пока все шло по-старому. Алиса не хотела заводить серьезный разговор с Блейком сейчас, когда она еще не окрепла после родов. Она боялась услышать из уст мужа убийственные слова, которые могли бы повергнуть ее в отчаяние, заставить страдать. Алиса решила действовать очень осторожно и обдуманно.