Текст книги "Сердце ворона"

21

Король Эдуард и его брат Ричард выступили со своими войсками из Йорка. Они выиграли первое сражение в Стэм-форде. Граф Нортумберленд отказался поддержать своего брата Уорика, другие же сторонники Делателя королей, поддавшись панике, дезертировали с поля боя. На многих убитых и раненых были надеты камзолы с гербом герцога Кларенса. Среди пленных оказался доверенный слуга Джорджа, обыскав которого, люди короля обнаружили у него письма Кларенса, неоспоримо уличавшие того в измене королю и притязаниях на трон.

Уорик и его союзники бежали на юг Англии, надеясь пересечь пролив и обрести убежище во Франции. Эдуард, Ричард и Рэвенспер гнались за ними по пятам.

Прибыв на побережье, Уорик обнаружил, что Энтони Вудвилл, новый лорд Риверс, захватил половину его кораблей. Приказ короля не оказывать никакой помощи Уорику уже достиг Кале, и во французском порту графа с нетерпением поджидали люди Эдуарда. Уорику и Джорджу пришлось долго плыть вдоль берега Франции, прежде чем они смогли высадиться в безлюдном, безопасном для них месте.

Роджер вернулся в Рэвенспер в середине мая. В течение следующих двух месяцев он только и делал, что портил и баловал Розанну, выполняя малейшие ее капризы. В один из солнечных, жарких дней конца июля у нее начались роды. Роджер не отходил от нее ни на шаг. Он массировал ей спину, натирал уксусом виски и запястья, держал ее ладони в своих, когда боль становилась нестерпимой. Но наконец Розанна взмолилась:

– Ради Бога, Роджер, оставь меня! Уйди в самый отдаленный уголок парка, чтобы не слышать моих воплей, потому что я вот-вот начну кричать! Мне пришлось до крови искусать себе губы, чтобы сдержать крики. Я не хотела расстраивать тебя, дорогой. Но больше я не в силах терпеть. Иди же!

Роджер удалился в парк и сел на скамью в беседке, обхватив голову руками. Через два часа к нему присоединился Тристан. У того хватило здравого смысла прихватить с собой бутылку вина. Еще через четыре часа братьев разыскал мистер Бурк. Он принес еще две бутылки, не забыв захватить и кубки. Они пили, не пьянея, и считали часы и минуты. К тому моменту, когда им сообщили о благополучном разрешении Розанны младенцем мужского пола, все трое уже не находили себе места от волнения. Они побрели к замку на негнущихся ногах.

– Счастливчик! – вздохнул Тристан. – У тебя сын!

– Но ведь и тебе никто не запрещает попытаться еще раз! – поддел его Роджер. Он зашел в спальню и, отперев сундук, достал оттуда обитую бархатом коробочку. Затем все трое направились в покои роженицы.

Розанна была бледна, как снег, но глаза ее лучились счастьем. Она прижимала к своей груди крошечное существо, завернутое в белоснежные пеленки.

Кейт Кендалл с улыбкой сказала Тристану и мистеру Бурку:

– Нам следует оставить их одних, вы согласны?

Выйдя из комнаты, мистер Бурк с чувством произнес:

– Вы просто молодчина, Кейт! Я всегда знал, что вы – женщина редких качеств!

Кейт зарделась от похвалы и бросила на управляющего взгляд, исполненный признательности.

Роджер, присев на корточки у кровати, с любовью и нежностью смотрел то на жену, то на новорожденного сына.

– Я хотела бы назвать его в честь обоих своих отцов Эдуардом Невиллом, – сказала Розанна.

– Я согласен! – кивнул Роджер. – А для нас с тобой он будет просто Недом.

Роджер опустил руку в карман и, вынув оттуда коробочку, обтянутую бархатом, вложил ее в ладонь Розанны.

– Что это?

Ее руки были еще слишком слабы после перенесенных мучений, и Роджеру пришлось самому раскрыть коробку. Взору Розанны представилось изумительное ожерелье из бриллиантов и рубинов с огромной жемчужиной посередине. Серьги, лежавшие на атласной подушечке рядом с ожерельем, представляли собой две одинаковые жемчужины продолговатой формы.

– О, Роджер! Спасибо! Но ведь это безумно дорогие украшения!

– Розанна! Ты – мое бесценное сокровище! Ни один подарок не может быть слишком хорошим и слишком дорогим для тебя!

Она попросила его застегнуть ожерелье и вдела в уши серьги.

– Тебе нравится? – спросила она.

– Ты мне нравишься и без них!

– Подай же мне зеркало, Роджер! – нетерпеливо проговорила Розанна.

Он с улыбкой протянул ей ручное зеркало, и Розанна принялась с восхищением разглядывать свое отражение, любуясь игрой бриллиантов и сверканием рубинов на фоне своей гладкой, белоснежной кожи.

В этот момент маленький Нед начал хныкать, и Розанна, отложив зеркало и позабыв об украшениях, нежно взяла ребенка на руки и поднесла его к груди.

Крестины были назначены на середину августа. В замок Рэвенспер по этому случаю прибыли сам король со своим двором, а также его младший брат Ричард, герцог Глостер.

На севере страны по-прежнему было неспокойно. Территории от Йорка до границы с Шотландией издавна считались землями, население которых поддерживало Уорика. Эдуард и Ричард заехали в Рэвенспер по пути в Йорк, где король рассчитывал раз и навсегда разделаться со сторонниками Уорика.

Во время торжественного обеда по случаю крестин Эдуард преподнес Розанне подарок, который передала ее величество для маленького Неда. Елизавета осталась в Лондоне, но, помня об услугах, оказанных ей Резанной, одарила ее новорожденного сына огромным блюдом из чистого золота.

– Королева слишком щедра к нам, – пробормотала Розанна, делая глубокий реверанс. Эдуард добродушно усмехнулся.

– Да, она щедро распоряжается моими денежками! – Его величество взглянул на Роджера и, дружески хлопнув его по плечу, пробасил: – Рэвенспер, поскольку ты, можно сказать, основал династию, позволь мне возвести тебя в звание пэра!

Роджер покачал головой.

– Благодарю тебя за честь, Нед, но меня вполне устраивает титул барона!

– Роджер, не отказывайся от предложения его величества! – воскликнула Розанна и, повернувшись к королю, произнесла: – Ваше величество, коли уж вы расположены дать ему более высокий титул, а он решил ограничиться своим баронством, возведите в звание пэра моего сына!

Роджер всплеснул руками:

– Боже мой, этой женщине всего мало, когда речь заходит о ее ребенке! Неужели того, чем я располагаю, вам недостаточно? – сурово обратился он к Розанне.

Эдуард зашептал на ухо приятелю:

– Да как же ты не понимаешь?! В ней заговорила кровь Плантагенетов! Мы – самая честолюбивая семья Англии! – Он громко расхохотался и, с нежностью глядя на дочь, произнес: – От сей поры твой сын, о мой бесценный Розовый Бутон, будет носить титул виконта Гейнсборо и владеть небольшим городком на реке Трент, севернее Линкольна.

Щеки Розанны зарделись от счастья.

– Я благодарю вас от себя лично и от имени моего сына, ваше величество!

Король подозвал к себе младшего брата и торжественно произнес:

– Ричард, я назначаю тебя Смотрителем границ с Шотландией!

В зале воцарилась напряженная тишина. Все знали, что титул этот до сей минуты носил не кто иной, как Уорик. Ричард представил себе, какое недовольство его назначением выразят жители приграничных территорий – всего севера страны. Король взвалил на его плечи нелегкое бремя.

– Генри Перси! – громовым голосом проговорил его величество. – Тебе отныне принадлежат титулы, которыми был прежде наделен Джон, брат Уорика: впредь ты будешь именоваться графом Нортумберлендом и Смотрителем восточных границ!

По огромному залу пронесся тревожный вздох. Его величество наконец-то лишил Уорика и его семью их земель и громких титулов. Такова была цена его предательства.

Однако все гости замка Рэвенспер не скрывали своей тревоги. Рэвенспер был обеспокоен не меньше остальных. Он был рад, что отклонил предложение Неда о возведении его в звание пэра. Ему вовсе не нужны были земли и титулы, отнятые у Уорика. Слишком мстительным, коварным и сильным противником являлся Делатель королей.

Уорик, оказавшись во Франции, не стал терять время попусту. В течение нескольких поколений молодые шотландские дворяне нанимались на службу к королям Франции. В настоящее время в распоряжении Людовика XI находилась сотня лучников, которую тот именовал «Шотландской гвардией». Уорику без труда удалось уговорить Людовика дать ему корабли и войска для завоевания английского трона.

В сентябре Уорик отплыл в Англию, сопровождаемый эскортом французских военных кораблей. Во Франции к нему примкнули Джаспер Тюдор и граф Оксфордский и, разумеется, брат короля Джордж, герцог Кларенс.

Шпионы Эдуарда донесли, что Уорик покинул берега Франции девятого сентября. Сразу же по получении этого известия король приказал Перси и Рэвенсперу прибыть к нему в Йорк. Все ожидали, что Уорик высадится в Йоркшире, где сгруппировалось наибольшее число его сторонников, но вскоре его величеству было передано донесение о высадке мятежного графа в Девоне. Его с восторгом и почестями встретили в Эксетере.

Король приказал брату Уорика Джону привести свои войска из Понтефракта, но тот, лишенный своих земель и титулов, предпочел примкнуть к Уорику, который с огромной армией продвигался к Йоркширу и Ковентри. Лишь небольшая горстка воинов, дезертировав под покровом ночной темноты, примкнула к армии короля.

Положение Эдуарда день ото дня становилось все более тяжелым. Армия Уорика победоносно продвигалась в глубь страны, нигде не встречая сопротивления. На помощь к нему стягивались все новые и новые силы. Эдуард, Ричард, Перси, Рэвенспер и другие верные его величеству вассалы отправились из Йорка к Ноттингему, чтобы обосноваться там на некоторое время и, исходя из сложившейся ситуации, дать бой Уорику или отступить.

В Рэвенспер неожиданно нагрянула почти вся армия короля во главе с его величеством. Помещения просторного замка были до отказа забиты расквартировавшимися здесь войсками, в парке запестрели палатки воинов, для лошадей, которым не хватило места в просторных конюшнях, сараях и амбарах, срочно строились временные дощатые навесы. Погода была на редкость холодной для начала октября. С неба то и дело срывался снег, по утрам землю стягивала корка льда.

Все эти дни Розанна почти не видела Роджера. Он проводил время в разговорах с королем и его приближенными, составляя планы кампаний, споря до хрипоты.

Роджер настаивал на необходимости сражения с Уориком, но его величество не был склонен последовать совету друга. Король больше всего на свете боялся снова попасть в плен к своему коварному дяде, ибо знал, что на сей раз не выберется из заточения живым. Противостояние короля Англии и Делателя королей достигло такого предела, что могло закончиться лишь гибелью одного из них.

Роджер вынужден был заботиться также и о пропитании бесчисленного множества людей, нашедших приют под его кровом, обеспечивать фуражом их лошадей. Поздней ночью, едва добредя до постели и раздевшись, он прижимал Розанну к себе и погружался в тяжелый сон.

Однажды, заключив жену в объятия, он воскликнул:

– Боже! Как тяжело все это! Ведь я еще никогда не отступал с поля боя!

Розанну терзали противоречивые чувства. Она не могла попросить его остаться, ведь сражение с Уориком могло закончиться гибелью всей армии Эдуарда. Но как могла она уговаривать его бежать – его, такого отважного, смелого и решительного? На глаза ее навернулись слезы, но она справилась с охватившим ее отчаянием и спокойным голосом спросила:

– Что же ты будешь делать, Роджер?

Он пожал плечами.

– Мне не остается ничего другого, кроме как подчиниться приказу короля. Его кузен герцог Бургундский настаивает на том, чтобы Эдуард прибыл к нему, и обещает предоставить свою армию в распоряжение его величества. С такими силами нам будет легче расправиться с негодяем Уориком.

– И вы отправитесь в Бургундию?

Роджер еще крепче сжал ее в объятиях:

– Да. Уорик может со дня на день настичь нас. Мы не должны терять времени. Завтра на рассвете я поведу армию его величества через болота к заливу Уош.

– Нет! – крикнула Розанна так громко, что младенец в колыбели проснулся и принялся тихонько попискивать.

Розанна вскочила с кровати и взяла сына на руки.

– Принеси его сюда, Розанна! – попросил Роджер. – Я хочу попрощаться и с ним. Бог знает когда мы теперь увидимся. О, как я хотел бы, чтобы вы с ним оказались сейчас в Вестминстере, вместе с королевой!

Маленький Нед продолжал хныкать, и Розанна, развязав тесемки рубахи, дала ему грудь.

– Я жизни своей не пожалею, чтобы защитить его! – воскликнула она.

«Боже, спаси и сохрани их от всяких опасностей!» – безмолвно взмолился Роджер. Вслух же он произнес:

– Здесь, в заливе швартуются лишь три моих корабля. Остальные шесть бросают якоря у западного побережья, близ Ливерпуля. Они приносят очень большой доход, Розанна. Я подписал бумаги, дающие тебе право распоряжаться всем моим имуществом от имени нашего сына. Если со мной что-нибудь случится, он сразу же унаследует все мое состояние.

Она прижала ладонь к его губам, чтобы заставить его умолкнуть.

– Не говори об этом, Роджер! Прошу тебя! А то еще накличешь беду!

Розанна встала, чтобы положить ребенка в колыбель, и на секунду обратила к Роджеру свое залитое слезами лицо с выражением нежного упрека в прекрасных глазах.

Роджер знал, как успокоить ее, как хотя бы на недолгое время избавить ее от тревоги и страха. Он взял ее на руки и, подняв высоко над собой, стал целовать ее набухшие от молока груди, живот и лоно. Затем он осторожно опустил ее, прижав ее бедра к своим. Вскрикнув, Розанна обвила ногами его стан, и Роджер, придерживая ее за ягодицы, нанизал ее трепетавшее от вожделения тело на свой огромный член. Розанна обняла его за шею и стала покрывать поцелуями его грудь. Бережно опустив ее на ложе, Роджер принялся ритмично двигать бедрами, пока упоительная истома не овладела телами обоих.

Через несколько минут, все еще сжимая любимого в объятиях, Розанна заснула. Роджер осторожно высвободился из ее рук, поцеловал ее в висок и, одевшись, вышел из спальни, бесшумно прикрыв за собой дверь. Ему предстоядло вести армию короля через болота к заливу Уош.

В течение двух дней после отъезда Роджера Розанна не находила себе места от тоски и отчаяния. Она кормила сына, разговаривала с Кейт, Элис и Ребеккой, играла с маленькой Бекки, но мысли ее были далеко. На третий день она решила выехать на прогулку верхом на Зевсе, чтобы хоть немного развеять охватившую ее грусть.

Холодный ветер бросал в лицо Розанны колючий снег и дождевые капли, копыта Зевса скользили по размытой дождем почве, но она все гнала и гнала его вперед, пока оба они не выбились из сил. Наконец, после трех часов неистовой скачки, Розанна решила повернуть к дому.

Въехав в ворота замка, она не поверила своим глазам: у входа в Рэвенспер остановилась группа всадников на холеных лошадях. Джордж, герцог Кларенс, с восхищением взглянул на изумительно красивую молодую женщину в белоснежной меховой накидке, уверенно сидевшую в седле. Так значит, это и есть одна из метресс его венценосного брата! Ничего удивительного, что Эдуард расточает ей щедрые дары. Девчонка и впрямь стоит того! Но теперь он возьмет ее себе. Так же, как и корону!

Розанна сразу же догадалась, кем был высокий рыжеволосый мужчина, не сводивший с нее пристального взгляда своих мутно-зеленых глаз. Он был так похож на ее отца и в то же время так отличался от величественного, благородного, добродушного Эдуарда!

Джордж спешился и, подойдя к Розанне, взял из ее рук поводья Зевса. Она не склонила перед ним головы, не присела в реверансе, но не стала и делать вид, что не узнала его.

– Ваше высочество, что привело вас сюда? – спросила она ледяным тоном.

Лицо его исказила злобная ухмылка.

– Кроме всего прочего, еще и желание познакомиться с вами, миледи!

Розанна гордо вскинула голову и как могла спокойно и невозмутимо произнесла:

– Если вы со своим отрядом решили сделать короткий привал в Рэвенспере, я распоряжусь, чтобы вас и ваших лошадей накормили и напоили, прежде чем вам будет угодно продолжить свой путь.

Улыбка сбежала с лица герцога Кларенса:

– Вы прекрасно знаете, черт побери, зачем мы здесь! Мой толстозадый братец сбежал отсюда, как последний трус, и все благодаря этому Рэвенсперу! Не пытайтесь отрицать этого! Следы пребывания его армии мы видели повсюду в вашем обширном парке! Когда они убрались отсюда?! – взревел он.

– Неделю назад, – солгала Розанна.

Джордж был рад этому известию, избавлявшему его от необходимости следовать за противником, не теряя времени. Он решил, что вовсе не обязан информировать Уорика о том, что король и его армия останавливались в Рэвенспере. Ведь их уже и след простыл. Он прибережет эту красивую потаскушку для себя одного. Его братец знает толк в плотских утехах. Девчонка наверняка умеет взбодрить мужчину, распалить его страсть, усладить его тело… Он бросил на нее похотливый взгляд и проговорил:

– Я скоро вернусь сюда, мадам! И знайте, что вы будете принадлежать мне! Мне одному!

Он ускакал, сделав знак своим рыцарям следовать за ним. Розанна смотрела им вслед, недоумевая, как могли два родных брата оказаться столь разными людьми. Теперь она поняла, почему Роджер так настойчиво уговаривал короля заключить Джорджа в Тауэр, почему Елизавета Вудвилл так ненавидела Кларенса. Сердце ее сжалось от страха и тревоги. Ведь Роджер так далеко, и их с маленьким Недом некому защитить!

22

Следующим утром в ворота замка, спотыкаясь, вошел один из оруженосцев, тащивший на своих плечах воина со сломанными ногами. Оба они присутствовали при погрузке армии короля на суда, принадлежавшие Роджеру Рэвенсперу. Оруженосец, передав своего товарища на попечение слуг, потребовал встречи с леди Розанной.

Та вышла к нему, полная недобрых предчувствий, и с тревогой спросила:

– О чем ты хочешь поведать мне?

– Миледи, простите меня! Я принес вам дурные вести! Армия направилась по узкой тропе, миновала болота и вышла к берегу залива. Ветер дул с такой неистовой силой, что мы едва держались на ногах. Не всем удалось переправиться на корабли: плоскодонные лодки бросало по волнам, словно щепки. Некоторые из них перевернулись, и те, кто сидел в них, все до единого потонули. Король и сэр Тристан благополучно взошли на борт первого из кораблей, на втором отплыли принц Ричард и Генри Перси, но самое тяжелое было еще впереди, ведь надо было перевезти на судно большинство оставшихся лошадей. Ваш муж взял на себя самую тяжелую часть работы. Он держался до последнего, миледи, но приливная волна сбила его с ног, и белоснежный крупный жеребец, оступившись, подмял его под себя. Они оба пошли ко дну и потонули, миледи. Я видел это собственными глазами!

– Нет! – пронзительно крикнула Розанна. Со всех сторон на ее крик сбежались перепуганные слуги. Кейт Кендалл едва успела подбежать к Розанне, чтобы подхватить ее на руки. Та лишилась чувств.

Вскоре сознание вернулось к Розанне, но она осталась безучастна к окружающему. Лишь через несколько часов из глаз ее полились слезы. Она проплакала три дня напролет, ни на секунду не сомкнув глаз. У нее начало пропадать молоко, и лишь поддавшись уговорам Кейт, она поднялась с постели, облачилась в траур и затаила свое горе в глубине души. Ей надо было продолжать жить ради маленького Неда.

Все это время Ребекка преданно ухаживала за ней. Теперь роли их переменились, и жене Тристана приходилось чуть ли не силой заставлять Розанну есть, принимать участие в разговоре, отдавать распоряжения по хозяйству.

Она позвала мистера Бурка и, сдерживая рыдания, сказала ему:

– Мне больше некого об этом попросить, мистер Бурк! Я прошу вас отправиться на болота и отыскать там его тело!

Управляющий взял с собой двух дюжих подручных конюха, и они немедленно отправились в путь. Им было нелегко отыскать тела утопленников в густой, вязкой болотной жиже. В течение двух дней они возвращались домой ни с чем. Но наконец, привлеченные скоплением птиц над одним из участков побережья, они набрели на останки погибших воинов и их коней. Отыскать труп арабского жеребца не составляло труда, но тела солдат были обезображены временем настолько, что отличить одного погибшего от другого не представлялось возможным. Им стоило значительных усилий приподнять мертвого араба, и лишь тогда они увидели обезображенный до неузнаваемости и наполовину поглощенный трясиной труп Рэвенспера.

Джеймс Бурк решил не брать с собой в замок эти скорбные останки. Такое зрелище привело бы его госпожу в еще большее отчаяние. Она могла бы умереть от одного вида этого распухшего, полуистлевшего трупа.

Вернувшись в замок, управляющий сказал Розанне:

– Мы оставили их там, где нашли, миледи. Их невозможно извлечь из болота. Мы и сами едва выбрались оттуда!

По щеке Розанны скатилась крупная слеза.

– Как вам удалось найти его, мистер Бурк?

– Он был погребен под трупом Мекки.

Розанна с благодарностью пожала руку старика и молча вышла в коридор. Несколько часов она простояла неподвижно на верхней площадке лестницы, глядя в пустоту.

Всю следующую неделю Розанна почти не выходила из своей комнаты, она ни с кем не разговаривала и целые дни понуро сидела у окна. Терпению Кейт Кендалл настал конец. Камеристка вооружилась листом бумаги, пером и чернильницей, и написала своей госпоже в Кастэлмейн:

Вы несомненно будете рады известию о том, что король со своими приближенными и армией благополучно отплыл в Бургундию, но, возможно, вам уже стало известно, что барон Рэвенспер погиб, помогая его величеству бежать из Англии. Я умоляю вас приехать к нам ради здоровья и жизни Розанны. Она замкнулась в своем горе и стала похожа на бесплотную тень. Я серьезно опасаюсь за ее рассудок. Мне хочется верить, что ваш приезд вернет ее к жизни. Умоляю вас, приезжайте поскорее!

Преданная вам до гроба,

Кейт Кендалл.

Розанна стояла неподвижно и глядела перед собой невидящим взором, в то время как Элис застегивала на ее спине черное шелковое платье. Кейт приглаживала волосы госпожи костяным гребнем. Маленький Нед принялся хныкать, лежа в своей колыбели, и Розанна бесцветным, словно неживым голосом спросила:

– Почему ребенок в последние дни все плачет да плачет?

Кейт, поджав губы, резко ответила:

– Потому что ты не обращаешь на него внимания, и он чувствует это! Ты отнюдь не первая, кто теряет мужа, и, к сожалению, далеко не последняя! Рэвенсперу уже ничем не поможешь, даже если ты выплачешь себе глаза! А все, что окружает тебя, отныне принадлежит этому несчастному ребенку! И ему нужна сильная опора и поддержка, властная хозяйка, которая управляла бы имуществом от его имени, а не хлипкая плакса, погрязшая в жалости к себе самой!

Слова Кейт задели Розанну за живое.

– Кейт, как тебе не совестно говорить такое? – возмущенно воскликнула она.

Кейт, сопя, направилась к выходу и сделала Элис знак следовать за собой. Она решила дать Розанне возможность поразмыслить в одиночестве над справедливыми упреками в ее адрес.

Розанна, словно очнувшись от долгого сна, стремительно подошла к колыбели и взяла сына на руки. Она вглядывалась в черты его маленького личика, так напоминавшие ей погибшего мужа. Она совсем недавно покормила ребенка, но уже несколько дней не носила его на руках, как прежде, не пела ему колыбельных песен. Улыбнувшись сквозь слезы, она прижала маленькое тельце к своей груди и прошептала:

– Прости меня, мой дорогой сын! Я люблю тебя больше самой жизни! Обещаю быть тебе самой лучшей матерью, каких только видывал свет!

Она ходила по комнате, укачивая младенца, и боль, все эти дни разрывавшая ее грудь, уступила место тихой печали. Погруженная в мысли о будущем своего сына, она не сразу обратила внимание на шум, раздававшийся внизу. Ребенок безмятежно спал, и Розанна положила его в колыбель. А с нижних этажей замка доносились крики и гневные восклицания. Они становились все громче, и Розанна решила выяснить, что там случилось.

Она сбежала вниз, в главный зал, и сердце ее замерло от гнева и ужаса при виде герцога Кларенса, который изрыгал проклятия в адрес мистера Бурка. Щека старого управляющего, осмелившегося противиться самоуправству Джорджа, была рассечена хлыстом. До слуха Розанны вдруг донеслись жалобные крики Элис и брань Кейт Кендалл. Она бросилась к двери в одну из комнат и, распахнув ее, увидела свою молоденькую служанку, бившуюся в руках двух дюжих рыцарей из охраны Джорджа. Элис была раздета догола, и одежда грудой валялась у ее ног. Третий воин держал за руки Кейт, которая неистово вырывалась и осыпала всех насильников отборными ругательствами.

Розанна со всех ног бросилась к Джорджу и потребовала:

– Прикажите им оставить в покое мою служанку! Она – невинная девушка!

– Тем лучше! – ухмыльнулся Джордж, но все же велел своим людям отпустить обеих женщин. Кейт быстро увела заплаканную Элис во внутренние покои замка.

Вне себя от гнева, Розанна крикнула:

– Вы немедленно покинете мой дом! Мы оплакиваем моего погибшего мужа, и нам теперь не до гостей!

– И у вас нет защитника-мужчины, – ухмыльнувшись, проговорил Джордж. – Поэтому я решил взять вас под свое королевское покровительство!

– Вы пока еще не король!

– Ошибаетесь, дорогая! Я – фактический правитель Англии. Коронация – лишь формальность, и ждать ее осталось совсем недолго! Поэтому советую вам не сердить меня, ведь я могу сурово наказать вас!

– Чепуха! – воскликнула она, смело глядя в его сузившиеся от гнева глаза.

– Берегитесь! – ответил он. – Все титулы, которые раздавал мой дорогой брат, отменены мною! И ваш сын с сего дня перестал быть виконтом Гейнсборо!

Розанна побледнела.

– Вы не посмеете поступить так с моим сыном!

В глазах Джорджа блеснула злобная радость. Он торжествующе ухмыльнулся:

– Считайте, что мое решение уже приведено в исполнение! – Он знал, как добиться от нее удовлетворения своих желаний.

– Чего вы хотите от нас? – спросила Розанна.

– Только самого обычного гостеприимства! Предоставьте нам комнаты для ночлега, накормите обедом, напоите вином. А еще я просил бы вас поговорить со мной наедине!

Розанна отдала слугам необходимые приказания и, взглянув на Джорджа из-под полуопущенных ресниц, проговорила:

– Пойдемте, ваше высочество, я провожу вас в библиотеку Рэвенспера.

Джордж алчным взором разглядывал картины и дорогие безделушки, добротную мебель и пушистые ковры.

– Я лишь теперь начинаю догадываться о размерах состояния, принадлежавшего вашему покойному супругу и унаследованного вашим сыном, – процедил он сквозь зубы. – А я, представьте, годами не вылезал из долгов, чтобы обеспечить себя самым необходимым.

Розанна молча окинула взором его долговязую фигуру, облаченную в атлас и бархат. Она понимала, что этот спесивый негодяй готов разорить всю страну, лишь бы удовлетворить свои прихоти.

– Ваш сын стал бароном Рэвенспером, – продолжал Джордж. – И я намерен взять его под нашу королевскую опеку с правом распоряжаться всем его имуществом.

– Нет! – крикнула Розанна, прижав руки к груди.

– Все зависит от вас, дорогая Розанна. Окажите мне ласковый прием, и я увеличу владения вашего сына в десятки раз! Оттолкните меня, и я лишу его всего того, чем он владеет ныне!

Розанна поняла, что ей не вырваться из его сетей. Что бы она ни предприняла для своего спасения, все может обернуться против маленького Неда и против нее самой.

Внезапно она услышала доносившиеся из коридора крики Ребекки.

– Прикажите вашим людям немедленно отпустить мою невестку! – потребовала она.

– Надеюсь, она-то не девственница? – усмехнулся Кларенс.

– Остановите их!

– Я ведь уже сказал вам, дражайшая Розанна, – все в ваших руках! Пообещайте, что навестите меня нынче ночью, и я не причиню вреда никому из ваших близких, включая и вашего сына!

– Я приду к вам.

Розанна велела Кейт приготовить снотворное для Ребекки, которую едва не изнасиловали люди Джорджа. Женщина билась в истерике и отказывалась идти ночевать в свою комнату, опасаясь новых нападений. Кейт согласилась провести эту ночь в ее спальне.

Позвав к себе мистера Бурка, Розанна с помощью Кейт наложила целебную мазь на его рассеченную щеку.

– Мистер Бурк, не озлобляйте их! Вы все равно не сможете противостоять их наглости! – уговаривала она управляющего. – С Божьей помощью, они уже завтра уберутся отсюда!

Старик покачал головой.

– Ах, если бы я мог хоть чем-нибудь помочь вам, миледи!

– Можете, мистер Бурк. И еще как! Прошу вас с наступлением темноты закопать в парке под большим каштаном золотое блюдо, которое подарила нашему Неду королева. И спрячьте в надежное место сундуки Рэвенспера. Боюсь, что Кларенс крадет не только чужие короны, но не брезгует и тряпьем и утварью!

Розанна не вышла ужинать в большой зал. Она приняла ванну, надела простое платье из темно-розового бархата с широкими рукавами и высоким воротом и налила себе кубок золотистого шабли. Медленно потягивая вино, она старалась внушить себе, что жертва ее необходима и не будет напрасной. Она спасет от позора и унижения Ребекку и Элис, она сохранит за сыном все его владения, а главное, она выиграет время!

Осушив кубок до дна, Розанна глубоко вздохнула и отправилась в спальню Джорджа. Тот в течение всего дня предавался безудержному пьянству. Глаза его налились кровью, язык заплетался. Розанна при виде него содрогнулась от омерзения.

– А-а-а, ты пришла, малышка! – пробормотал он. – Уверен, ты об этом не пожалеешь! Ведь у меня самый большой петух во всей Англии!

Розанна опустила веки, чтобы не дать ему заметить страх и отчаяние, мелькнувшие в ее глазах. Сопя и причмокивая, Джордж стал тискать ее грудь.

– Ты просто восхитительна, малышка! – приговаривал он.

Притянув руку Розанны к своему восставшему органу, он просипел:

– Я воткну в тебя свой ярд как минимум столько же раз, сколько сделал это мой братец Эдуард!

Розанна знала, что Джорджа снедало желание во всем превзойти Эдуарда, но пока это ему не удавалось. Ей хотелось крикнуть ему, что Эдуард – ее отец, а вовсе не любовник, но она знала, что тем самым могла бы подписать своему сыну смертный приговор. Узнав, что маленький Нед – внук короля, Джордж мог бы не задумываясь лишить ребенка не только его владений, но и жизни.

Джордж подтолкнул Розанну к постели, быстро разделся и улегся на просторное ложе.

– Я жду, девчонка! – крикнул он неподвижно стоявшей Розанне.

Она разделась и присела на край кровати. Кларенс в самых грубых, циничных выражениях объяснил ей, каким образом ей следовало удовлетворить его похоть.

Розанна склонила голову над телом Джорджа, и длинные волосы скрыли от его взора ее зардевшееся лицо. Внезапно Джордж схватил рукой ее развившиеся локоны и грубо рванул их.

– Ты хотела укусить меня, сучка?! – взвизгнул он.

Розанна не стала протестовать против этого обвинения. Джордж вылез из постели и велел ей склониться на ложе. Приблизившись к ней сзади, он попытался ввести свой огромный член в ее заднепроходное отверстие. Розанна едва не потеряла сознание от боли и ужаса.