Текст книги "Строптивая наложница"

Глава 13

Проснулась Элизабет в самом приподнятом настроении. Сладко потянувшись и бросив взгляд на каминные часы, удивленно присвистнула. Золоченые стрелки показывали половину третьего, следовательно, ей осталось совсем немного времени, чтобы привести себя в порядок перед обедом.

Дернув шнурок звонка, маркиза вызвала горничную и, бодро соскочив с кровати, накинула на плечи пеньюар. Не успела Розалин переступить порог, как хозяйка бросилась ей навстречу, весело смеясь и хлопая в ладоши.

– Розалин, дорогая моя, у меня такая потрясающая новость, ты даже представить себе не можешь! – от возбуждения она едва не сбила девушку с ног. – Вернее, целых две потрясающих новости. Первая – это, что я, наконец, по-настоящему стала женой Леона! – Элизабет выразительно посмотрела на служанку и, не дожидаясь ответа, выложила подробности. – А вторая новость – мы едем в Гибралтар! Ты только представь себе! Леон предложил мне поехать вместе с ним! Целый месяц на корабле, посреди бушующих волн! Ты тоже поедешь с нами, дорогая Розалин, как же я без тебя!

Обсудив новости, девушки вдруг спохватились, что совсем забыли про дела. Весело напевая, Розалин принялась с особой тщательностью наряжать хозяйку к обеду. Неожиданный поворот событий очень взволновал и ее. Суетясь вокруг маркизы, она то и дело восторженно приговаривала:

– Испания… Жаркие южные ночи… Бой быков… Темпераментные танцы под музыку фламенко… О миледи, если бы вы знали, как я всегда мечтала побывать где-нибудь подальше от Англии! Я так люблю теплую погоду и море! А может случиться, что нам еще доведется побывать и в восточных странах. Я просто обожаю все, что связано с Востоком.

– Не забывай, что, предположительно, Леон едет сражаться с мавританскими пиратами, – с улыбкой заметила Элизабет.

– Ну и что? – храбро отреагировала горничная. – Я их нисколько не боюсь. Было бы даже интересно познакомиться с кем-нибудь из этих отчаянных храбрецов. Признаться, мне очень нравятся смуглые и пылкие восточные мужчины. Да, да, миледи, пожалуйста, не смейтесь!

– Ох, Розалин, – шутливо погрозила ей пальцем маркиза, – кажется мне, что из этого путешествия ты вернешься отнюдь не такой невинной девушкой, как сейчас.

Покончив с туалетом, Элизабет придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Ей предстоял ответственный разговор, и нужно было выглядеть безупречно. Сегодня она в первый раз надела свое новое платье из красно-коричневого бархата. Как и вчерашний бальный наряд, оно имело длинные широкие рукава, но оставляло открытыми плечи. Роскошные медные волосы Элизабет, подхваченные с одного бока черепаховым гребнем, свободно падали на спину. Розалин тщательно расчесала их и накрутила на горячие щипцы каждый локон.

Поболтав еще немного со служанкой, Элизабет не спеша спустилась на второй этаж и прошла в голубую гостиную. Часы показывали половину пятого, скоро должны были подавать обед. По мере того как стрелки приближались к пяти, девушку охватывало все большее нетерпение. Наконец на пороге гостиной появился дворецкий и церемонно доложил маркизе, что стол накрыт.

Посмотрев на себя оценивающим взглядом в зеркало, Элизабет весело впорхнула в соседнюю комнату. Быстро прошла к столу и… в растерянности замерла возле своего стула. На бледно-розовой скатерти стоял только один столовый прибор.

Нахмурившись, Элизабет медленно обернулась к сопровождавшему ее дворецкому и окинула его недовольным взглядом.

– Что все это значит, Торбин? – спросила она. – Почему стол накрыт только на одного человека? Разве лорд Кроуфорд сегодня не будет обедать дома?

Почтенный слуга открыл было рот, но вдруг в сильном смущении застыл на месте, опустив глаза. Элизабет изумленно ахнула, заметив, что его лицо начинает краснеть. Что это с ним сегодня? Ее дворецкий всегда держался так уверенно, у него был готов мгновенный ответ на любой вопрос…

– Торбин, ради всего святого, не молчите! Что с вами случилось? Или… что-то случилось с милордом? – в ее вопросах явно выражался испуг. – Отвечайте же, разрази вас гром!

– О нет, миледи, с вашим мужем ничего не случилось, успокойтесь, – дворецкий сделал пару неуверенных шагов в ее сторону. – Но… Простите, миледи, но разве лорд Кроуфорд не сказал вам, что уезжает? Я полагал, что вы знаете об этом.

Элизабет облегченно вздохнула, но охватившее беспокойство не проходило.

– Да, разумеется, мне известно, что он вскоре должен уехать в Гибралтар. Однако до отплытия «Принцессы Марии» еще не меньше недели. Я не понимаю, почему маркиз сегодня не захотел обедать дома. Он как-то объяснил вам это?

– Миледи! – дворецкий всплеснул руками. – Да ведь судно отчаливает сегодня вечером! По каким-то причинам отплытие перенесли на более ранний срок, и маркиз выехал в Брайтон еще в девять часов утра.

– Как?! Торбин, возможно ли это?

– Это совершенно точно, миледи, я сам помогал укладывать необходимые вещи! Рано утром милорд куда-то уезжал из дому, а потом вернулся и объявил, что спешно выезжает в Брайтон. Мы все были в растерянности от такой поспешности, но хозяин сказал, что обстоятельства внезапно изменились.

– А я? Почему никто не разбудил меня?

– Потому… потому что милорд запретил нам это делать. Он сказал, что между вами все уже решено и нет необходимости прерывать ваш отдых после утомительного бала.

– Как? – Элизабет почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног, и в отчаянии схватилась за спинку стула. – Как это – все решено? Напротив, ведь ничего еще не было решено! Мы только собирались…

Тихо застонав, она стала медленно оседать на пол, и дворецкий поспешно бросился на помощь госпоже.

– Ради Бога, Торбин, не нужно, со мной все в порядке, – резко выдохнула Элизабет, отклоняя его предложение проводить ее наверх. – О, теперь мне все, наконец, стало ясно… Леон решил, что я наотрез отказалась ехать вместе с ним и уехал один. Господи, будь проклят мой несносный характер! Из-за своего дурацкого упрямства я потеряла мужа…

Опустившись на стул, Элизабет в безмолвном отчаянии закрыла лицо руками. В одну минуту столовая наполнилась слугами. Кто-то протягивал ей флакон с нюхательной солью, кто-то обмахивал полотенцем. Внезапно сквозь толпу слуг протиснулась Розалин и с силой дернула хозяйку за рукав.

– Быстрее! – крикнула она, протягивая Элизабет теплую шубку и капор. – Я приказала подавать дорожный экипаж. Если мы без промедления выедем в Брайтон, можем еще успеть! Бог с ними, с вашими вещами, главное – увидеться с маркизом до того, как фрегат отчалит от берега!

Оцепенение как рукой сняло. Вскочив со стула, Элизабет мгновенно оделась и бросилась вслед за служанкой вниз. Они уже садились в карету, когда кто-то вдруг придержал дверцу экипажа. Раздраженно обернувшись, маркиза увидела Берка Найтли.

– Элизабет, дорогая, куда вы так спешите? – недоуменно проговорил молодой человек. – Я как раз направлялся к вам, чтобы рассказать потрясающие новости.

– Тогда скорее садитесь в карету. Вы все расскажете по дороге, Берк.

Робкие протесты мистера Найтли потонули в возмущенном шиканье обеих женщин. Едва выехав со двора, карета во весь опор понеслась по дороге, будто за ней гналась толпа всадников. Только когда они миновали первые предместья, Элизабет немного успокоилась и, откинувшись на мягкую спинку сиденья, вопросительно обернулась к молодому человеку.

– Ну, Берк, а теперь рассказывайте, что у вас за новости, – потребовала она. – Должна заметить, что вы появились как нельзя вовремя. Теперь мне не придется целых пять часов сходить с ума от волнения. Вы будете меня развлекать всю эту долгую дорогу.

– Развлекать… гм, – он не без опаски посмотрел в ее сторону. – Не знаю уж, как насчет развлечений… Элизабет! Да куда же это вы так спешно направляетесь? Уж не в Брайтон ли? – вдруг осенила его догадка.

Она слегка покачала головой.

– Да, Берк, вы угадали. Я в самом деле еду в Брайтон. Случилось самое страшное, что только могло произойти. Леон решил отплыть в Гибралтар без меня!

Приятель бросил на девушку быстрый внимательный взгляд и многозначительно присвистнул.

– Элизабет, – взволнованно заговорил Найтли, – я, кажется, знаю, почему ваш муж так поспешно покидает Англию. Собственно, я и шел к вам, чтобы обо всем рассказать. Но боюсь, что все же немного опоздал. Однако клянусь, дорогая, я и подумать не мог, что Кроуфорд сорвется так поспешно! И что вы захотите его удержать.

Маркиза пристально посмотрела в глаза Берка и, схватив приятеля за рукав темного плаща, поторопила с объяснениями:

– Ради Бога, не тяните! Выкладывайте все, что знаете! Что случилось? Вы… вы виделись с Леоном сегодня утром?

– Да, – он смущенно кашлянул и торжественно посмотрел на обеих женщин. – Сегодня, в семь утра. Я был секундантом барона Марсанта во время их дуэли.

– Дуэли?!

– Не пугайтесь так, дорогая, ведь, слава Богу, никто не убит. Однако… – Найтли повысил голос, – последствия этого шага могли пагубно сказаться на дальнейшей карьере вашего мужа. Видите ли… хотя поединки между мужчинами и считаются делом чести, но ведь законом-то они запрещены!

– Да, я знаю. Это… это случилось из-за меня?

– Бог мой, Элизабет, а из-за кого же еще?! Вспомните, как неосмотрительно вы вели себя вчера. – Берк укоризненно покачал головой. – Ну вот Кроуфорду и пришлось защищать вашу репутацию от светских сплетников.

Он с живостью начал описывать сцену в курительной комнате, совершенно забыв, что Элизабет является виновницей этого происшествия и ей тяжело все это слушать. Заметив, что лицо хозяйки становится все бледней, Розалин поспешила вмешаться в разговор:

– Довольно, довольно, сэр! Мы это уже слышали. Расскажите же теперь, как все произошло сегодня утром.

– Собственно, придраться тут не к чему, все происходило по правилам, – начал Берк, взволнованно потирая руки. – К семи часам и мы с бароном, и маркиз со своим секундантом были на месте. Я предлагал стрелять одновременно, но Марсант настаивал, чтобы бросили жребий. Полагаю, наш красавчик Симон рассчитывал на свою удачу, ведь ему обычно всегда везло в таких делах. Что ж, капризная фортуна и тут его не подвела! Ему выпало стрелять первым, и если бы он целился более метко, вашему дорогому Леону уже никогда бы не видать своего любимого моря.

Элизабет громко ахнула, и Розалин строго осадила рассказчика.

– Прошу вас, сэр Найтли, выбирайте выражения, – рассерженно прошипела она, сверля его возмущенным взглядом. – Не забывайте, что перед вами утонченная леди, а не какая-нибудь трактирщица!

– О, прошу прощения, дамы, – Берк покраснел от смущения. – Ну так вот. Они разошлись на пятнадцать шагов, и барон выстрелил. Без сомнения, он целил прямо в сердце противнику, но пуля угодила маркизу в правую руку. Уж не знаю, как наш Симон прицеливался, наверное, перепутал левую сторону с правой. Тогда Кроуфорд, за которым еще оставался выстрел, переложил пистолет в левую руку. Честно говоря, я знаю немногих удальцов, способных без промаха стрелять левой рукой. Ваш супруг из таких. И, готов поклясться, наш барон порядком струхнул, поняв, что не смог уложить противника с первого раза. Маркиз выстрелил и тоже ранил Симона в руку, но уже левую. Думаю, он вполне мог бы уложить нашего барона замертво, потому что уже после того, как закончили с перевязками, я слышал обрывки его разговора с секундантом. Но, так или иначе, все закончилось благополучно.

Найтли глубоко вздохнул и откинулся на сиденье, испытывая облегчение, от того что наконец свою роль, хоть и неприятную, информатора выполнил. Несколько минут все молчали. Элизабет нервно теребила меховую муфту, осмысливая услышанное. Теперь для нее многое стало понятным. И то, почему Леон так поспешно увел ее, не дождавшись окончания бала, и его неожиданную настойчивость там, – у дверей ее комнаты.

Сердце Элизабет сковал леденящий холод. Боже мой! Ведь она чуть не потеряла своего дорогого Леона! Он был на волосок от гибели, а она даже ни о чем не догадывалась. И он… он ни словом не обмолвился о том, что ожидает его утром. Сколько же мужества надо иметь, чтобы оставаться спокойным накануне такого тяжкого испытания! И вместо того, чтобы поддержать его в трудную минуту, она хладнокровно и жестоко разбила все его надежды. Ведь ему так важно было услышать, что он ей нужен. Он смотрел на нее с такой болью, словно просил поддержки перед суровым испытанием, не имея возможности все рассказать. А она, прекрасно видя эту безмолвную мольбу в его глазах, осталась к ней безучастной. Можно не сомневаться, что, когда опасность миновала, ему не захотелось видеть женщину, которая так бессердечно его предала. Он уехал, даже не пожелав с ней проститься, в последний раз взглянуть в ее глаза. Что ж, она вполне заслужила такое отношение.

– Ах Берк, – печально промолвила она, – это из-за меня Леон так поспешно уехал из Лондона.

– Нет, Элизабет, не только из-за вас, – покачал головой молодой человек. – Видите ли, как я уже сказал, дуэли запрещены законом. А о том, что ваш муж собирается стреляться с Марсантом, слышали по меньшей мере двадцать человек. Уже сегодня эта история должна была дойти до властей. Ну и как вы думаете, что тогда? Кроуфорда непременно отстранили бы от командования кораблем. Но он оказался хитрее и смог обвести всех вокруг пальца. Теперь ему уже ничего не смогут сделать – ведь не бросится же флотское командование вдогонку за уплывающим фрегатом?

Найтли рассмеялся, довольно потирая руки, что буквально вывело Элизабет из себя.

– Ради всего святого, Берк, прекратите смеяться! – раздраженно прикрикнула она. – Неужели вы не понимаете, как неприятно мне слушать ваши мудрые рассуждения? Ведь бросившись вдогонку за «Принцессой Марией», я ужасно боюсь, что не застану Леона в брайтонском порту!…Кстати, – спросила она, чуть помолчав, – насколько велика вероятность, что Кроуфорда все-таки задержат до отплытия?

– И отстранят от командования кораблем, а то и от службы, да? – с неожиданным ехидством спросил Найтли. – Ах Элизабет, Элизабет! Все-таки, вы большая эгоистка, всегда думаете только о себе и своей выгоде.

Опустив глаза под его осуждающим взглядом, девушка молча уставилась в сгущающуюся темноту за окном. Да, ее друг во всем прав. Она действительно всегда думает только о себе. Вот и сейчас ради того, чтобы Леон остался с ней, она готова призвать на его голову позор. Но разве это не жестоко? Ведь Леон так мечтает вырваться из опостылевшего Лондона, обрести уверенность в своих силах, ощутив под ногами привычную палубу корабля. И если бы она не повела себя так бессердечно, они бы вместе сбежали из столицы и сейчас дружно смеялись над опоздавшими преследователями. Если бы она повела себя по-другому… Если бы она могла измениться и стать другой!..

Когда путники достигли Брайтона, было совсем темно. Переходя от надежды к горькому отчаянию, Элизабет принялась расспрашивать всех подряд о «Принцессе Марии», без устали перебегая от одного причала к другому. Пока один из таможенных начальников не сказал ей, что этот фрегат покинул порт четыре часа назад и догнать его уже не представляется возможным.

– А не сможете ли вы посадить меня на какой-нибудь другой корабль, следующий в Гибралтар? – в отчаянии умоляла девушка. – Я хорошо заплачу вам и капитану, вам не придется жалеть о том, что вы мне помогли!

– Что вы, миледи, это совершенно исключено! – с ужасом отшатнулся от нее офицер. – Во-первых, в ближайшие недели в те края не отправится ни одно судно. А во-вторых… Простите, миледи, но без специального разрешения и письменной просьбы супруга никто не возьмет вас к себе на борт.

– Но ведь есть же и торговые суда! – не унималась Элизабет, вцепившись в рукав его шинели. – С капитанами торговых кораблей всегда можно договориться!

Однако таможенный начальник лишь покачал головой, красноречиво поглядывая на спутников настойчивой леди.

– Нет, миледи, это совершенно невозможно. Нападения на торговые суда участились, и желающих плыть в южные края поубавилось. Тем более что два торговых брига покинули порт под охраной «Принцессы Марии». Но они вернутся назад нескоро.

С большим трудом Берку удалось оттащить Элизабет от офицера и усадить в карету. Уткнувшись в плечо служанки, маркиза долго плакала, пока ее не сморила усталость. Итак, все кончено. Она не сможет догнать Леона и объясниться с ним. Он уехал, увозя с собой память о ее предательстве и жестоком, безрассудном поведении. Она осталась одна со своими поклонниками, роскошными нарядами и полной свободой. Той самой свободой, о которой она так мечтала в родительском доме и которая ей была теперь совершенно не нужна.

Глава 14

Следующие полтора месяца Элизабет провела в имении Мелиссы Харвилл в Центральной Англии. На глаза родителям маркиза даже не смела показаться, боясь гнева отца и неизбежных объяснений по поводу отъезда мужа. Сразу после приезда в имение Харвиллов она послала в Бартон-холл короткую записку и вскоре получила два ответных письма. Одно было от матери, полное сочувствия и теплых, ободряющих слов. Другое, от отца, было написано в колких выражениях, которые явно отражали гнев и возмущение автора. Как Элизабет и ожидала, лорд Девери возложил всю вину за отъезд Леона и семейный разлад на нее, и ей было нечего возразить на его упреки, потому что это было горькой правдой.

В апреле, когда начался новый лондонский сезон, леди Кроуфорд вернулась в столицу. Как и предсказывала Мелисса, число поклонников Элизабет после отъезда мужа возросло по меньшей мере в три раза. От настойчивых кавалеров просто не было отбоя. Они буквально осаждали маркизу в Норвудском дворце, засыпали визитками и приглашениями на светские вечера. Уступив просьбам своих приятельниц, Элизабет начала устраивать у себя небольшие вечеринки. Однако число желающих попасть на них так стремительно росло, что вскоре ей привилось давать настоящие светские приемы с угощением, приглашением различных артистов, художников и начинающих поэтов. Все эти люди как мотыльки слетались на этот огонек. Порой они не давали ей проходу, не позволяли ни дня побыть наедине со своими мыслями. Поначалу такое внимание к своей особе нравилось девушке и льстило ее самолюбию, но уже спустя месяц она почувствовала заметную усталость.

Первое время Элизабет регулярно справлялась, не готовится ли к отплытию в Гибралтар какое-нибудь судно, но ответ каждый раз был неутешительным. А вскоре она и вовсе перестала этим интересоваться, закружившись в круговерти светской жизни. Балы, приемы, театры, выезды за город в компании таких же беспечных молодых красавиц и светских новее – все это отнимало уйму времени и не позволяло даже отдохнуть. Да ей и не хотелось думать о чем-то серьезном, переживать из-за былых ошибок и предаваться мучительным угрызениям совести. Гораздо легче было жить, как жилось, пользуясь теми благами, которые она получила благодаря щедрости мужа – человека, безвозмездно подарившего ей свой титул и богатство и предоставившего полную свободу.

И все же Элизабет не могла забыть Леона, сколько бы ни старались ее предупредительные поклонники. Воспоминания о его нежных и пылких объятиях, задумчивых ласковых глазах настигали ее внезапно, посреди бального веселья или театрального действа. И тогда ее изумрудные глаза темнели, как небо перед бурей, а на лицо словно набегали тучи. И напрасно встревоженные кавалеры старались развлечь маркизу и развеять ее тоску. Боль не уходила до тех пор, пока глаза Элизабет не слипались от усталости или долгой бессонницы. А утром все становилось, как раньше. И снова начинались бесчисленные визиты, выезды в свет, приемы гостей…

Элизабет по-прежнему повсюду сопровождали ее преданные рыцари, но теперь их было не трое, а двое. Симона Марсанта девушка даже видеть не желала, и он перенес свое внимание на других дам. Однако отношения между Найтли и Катлером с некоторых пор стали заметно ухудшаться. Заметив это, Элизабет решила вызвать одного из них на откровенный разговор. Свой выбор она остановила на Берке. Однажды, когда они завтракали в ее будуаре, она напрямик спросила, в чем тут дело. Элизабет ожидала, что ее вопрос застанет приятеля врасплох, но Берк ничуть не смутился и сразу приступил к объяснениям.

– Видите ли, дорогая маркиза, – с легкой усмешкой начал он, – выходит, что в этом опять виноваты вы, хотя и невольно. Если бы вы не были так заняты собственной персоной, могли бы уже давно заметить, что с Джоном не все ладно.

– Но позвольте, Берк, при чем же здесь я? – удивилась Элизабет, чуть нахмурившись. – Если в ваших отношениях что-то не ладится, зачем обвинять в этом кого-то другого? Кажется, я вовсе не старалась вас поссорить. Наоборот, делаю все возможное, чтобы вы помирились.

– Так-то оно так, но результат ваших усилий совершенно противоположный. И знаете, почему? Да потому, что Джон давно влюблен в вас. Еще с тех времен, когда вы не были маркизой Норвудской. – Перегнувшись через стол, Берк пристально смотрел на нее, пытаясь понять, какое впечатление произвели на Элизабет его слова. – Неужели вы ничего не замечали? – Молодому человеку в это совсем не верилось.

Смущенно кашлянув, она торопливо расправила складки своего муслинового платья.

– Ну, конечно, я замечала, что Джон иногда так странно посматривает на меня… Однако не больше, чем все остальные мужчины. И потом: если все обстоит так, как вы говорите, почему же он не попросил моей руки еще до замужества?

– Не попросил вашей руки? Элизабет, да прекратите вы, в самом деле! Спросите лучше, почему я тоже не попросил вашей руки, когда вы еще были свободны. Хотите услышать ответ? Я не сделал этого не потому, что боялся отказа вашего отца. Вы бы сами мне отказали, потому что у меня нет ни титула, ни большого богатства. А вы всегда были слишком тщеславны, чтобы довольствоваться малым. Ну, признайтесь же, что это так!

– Да, да, да, я в этом признаюсь! И перестаньте меня пытать, черт возьми! – Элизабет вскочила из-за стола, резко отодвинув стул. – В самом деле, Берк, зачем вы говорите мне все эти ужасные вещи? Я и без вас знаю, что я тщеславная, капризная и жестокая. Ну и покончим на этом.

– Э нет, разговор еще только начинается, дорогая маркиза!

Встав из-за стола, Найтли быстро обогнул его и остановился напротив девушки, не давая возможности уйти в сторону.

– Элизабет! Вы наконец получили все, что хотели, – роскошный дом, деньги, возможность заказывать шикарные туалеты. Теперь… Теперь вы должны сделать то, чего от вас все давно ждут. – Он сделал паузу, многозначительно посмотрев ей в глаза. – Выбрать себе любовника из числа ваших обожателей. Этого ждет и наш друг Джон. И именно поэтому он стал таким раздражительным в последнее время: боится, что ваш выбор падет на другого мужчину. И в особенности на меня. Потому что мне вы уделяете гораздо больше внимания, чем всем остальным из вашего круга. Клянусь честью, еще немного – и наши разногласия закончатся дуэлью, как это случилось между вашим мужем и Марсантом!

Элизабет ошеломленно смотрела на Берка, не зная, что и сказать ему. Все ждут, чтобы она выбрала себе любовника… Ничего себе, заявление! Да как они смеют, ведь она порядочная женщина, у нее есть муж. Или они уже забыли об этом? Да, похоже, что так. Вот к чему привело ее легкомысленное поведение и дерзкие выходки. Осталось совсем немного, чтобы переступить черту дозволенного.

– Берк, послушайте, – от возмущения Элизабет едва могла говорить, – а как же то, что я замужем? Что же, это обстоятельство не в счет? Неужели вы хотите сказать, что все эти галантные мужчины с утонченными манерами только и думают, как затащить меня в постель?

Он снисходительно усмехнулся, прохаживаясь по комнате.

– Ну, зачем же так грубо, дорогая леди Кроуфорд? Мы ведь светские люди, а не какие-нибудь простолюдины. Но, в общем-то, вы совершенно правы. Да, все эти любезные кавалеры не прочь попользоваться вашими милостями. А чего же вы ожидали, дорогая моя? Ведь вы живете одна, муж неизвестно где и неизвестно когда вернется. Впрочем, присутствие супруга вовсе не останавливает других дам и не мешает им иметь интрижки на стороне. И не говорите мне, что вы этого не знаете. А в вашем случае, как говорится, сам Бог велел.

Опустившись на стул, Элизабет подавленно молчала. «Смотрите, не наградите меня непрошеным наследником, миледи», – вспомнились ей слова Леона. – Или же, если такое случится, не вздумайте избавляться от ребенка…» Элизабет вдруг почувствовала, что ей стало нечем дышать. Ее дорогой Леон… Неужели он даже не сомневался, что после его отъезда она пустится во все тяжкие? И все-таки уехал, оставил ее одну! Отказался от нее, как от безнадежно испорченной женщины. И даже если она останется ему верна, он ни за что не поверит, будет считать ее лгуньей и искусной притворщицей.

– Берк, прошу вас, ответьте мне честно, – почти со слезами обратилась она к другу, – что вы думаете о моей репутации? Считают ли меня в свете порядочной женщиной? Или… думают, что я… – она замолчала, судорожно глотнув воздух.

– Ради Бога, Элизабет, успокойтесь! – Он опустился перед ней на колени, пытаясь согреть ее дрожащие руки. – Какой же я болван, зачем я вообще завел этот неприличный разговор! Нет, нет, дорогая моя, никто не думает о вас плохо. Ваша репутация остается безупречной, во всяком случае пока. И это несмотря на все ваши эксцентричные выходки. Просто ваше чрезмерное кокетство рождает у ваших поклонников радужные надежды. Но не более того, уверяю вас. Да подумайте сами: ведь вас приглашают на свои приемы самые строгие моралистки. А между тем многих из замужних дам высшего света они не пускают и на порог своих гостиных!

– Да, правда, я как-то не обращала на это внимания, но теперь припоминаю, что это так. Во всяком случае я кое-кого из них не видела на благотворительном вечере герцогини Бедфорд, а эта дама очень разборчива в своих знакомствах…

– Вот видите!

– Но, возможно, это только из уважения к моим родителям! И потом, ведь все может измениться! Если, – она рассерженно взглянула на него, – если я последую вашему совету и заведу любовника!

Найтли поднялся с колен и, прежде чем отойти от Элизабет, поинтересовался:

– А для вас так важно сохранить безупречную репутацию?

– Представьте себе! – Снова в волнении вскочив, она заходила по комнате. – Потому что в противном случае Леон совсем перестанет меня уважать. Я и так боюсь, что он не поверит в мою верность, когда возвратится. Я должна прекратить все эти приемы, разогнать ко всем чертям этих несносных поклонников! Иначе я просто не представляю, как докажу ему, что ни разу не изменила за все это время.

– Леон, Леон… – Берк задумчиво обрывал лепестки комнатного цветка, бросая на девушку хмурые взгляды. – Значит, вы все-таки любите его, Элизабет! Та суматошная поездка в Брайтон… Она не была случайным порывом, очередным капризом?

– Нет, – Элизабет прижала холодные пальцы к губам. – Нет, Берк, это не было… очередным капризом избалованной женщины. Я действительно люблю моего мужа и очень страдаю от разлуки с ним.

Тихо выругавшись, Найтли стремительно повернулся к ней. Глубоко вздохнув, он сокрушенно покачал головой, не сводя с девушки досадливого взгляда.

– Элизабет, мне жаль, что я не ваш отец, я просто выпорол бы вас за все ваши безрассудные выходки. Вспомните, как вы издевались над Кроуфордом все время, что он был с вами! И вот теперь вы заявляете, что не можете без него жить. И это после четырех месяцев разлуки! Похоже, что вы действительно не шутите. Ну, ладно, успокойтесь, моя бедная сумасбродка, – он прижал ее к себе и нежно погладил по вздрагивающим плечам, видя, что она вот-вот расплачется. – Мы найдем способ переслать ваше письмо Кроуфорду, где вы расскажете ему обо всем. А насчет ваших назойливых поклонников не беспокойтесь. Я буду присматривать за тем, чтобы они не слишком досаждали вам, и научу вести себя так, чтобы вас оставили в покое.

– Спасибо, Берк, – тихо поблагодарила она, с глубокой признательностью глядя в его темные погрустневшие глаза. – Вы – мой единственный настоящий друг.

– Друг… Да, Элизабет, всего лишь друг, – с горечью усмехнулся он. – Но ничего не поделаешь – придется мне и впредь оставаться всего лишь преданным другом. Если уж такая пылкая и своенравная женщина кого-то полюбила, то остальным не стоит питать иллюзий.

Элизабет последовала совету Берка и написала Леону пламенное письмо, которое было немедленно отправлено в Гибралтар кружным путем, через Францию и Испанию. Однако отказаться от светских соблазнов она не могла и продолжала вести ту же легкомысленную жизнь, что и прежде. Но с каждым днем на сердце у нее становилось все тревожнее. Привычные развлечения уже не доставляли радости, постоянные балы утомляли, поклонники вызывали раздражение. Вдобавок ожидание ответа от мужа затягивалось, рождая мучительное нетерпение. Конечно, было понятно, что ее письмо не скоро попадет в Гибралтар, но почему от самого Леона так долго нет никаких вестей? За столько времени – ни одной короткой весточки. Элизабет несколько раз обращалась к его поверенному, но тот лишь растерянно пожимал плечами.

– Что же это такое, Розалин? – хмуро спрашивала она свою верную служанку. – Или Леон совсем забыл меня? Не желает даже знать, как у меня дела? Может быть, мне и в самом деле следует завести веселого любовника и перестать разыгрывать из себя леди с безупречной репутацией? Пожалуй, еще немного – я так и сделаю.

Розалин лишь недовольно качала головой в ответ, зная, что госпожу трудно переубедить. Однако дни проходили за днями, а известий с Юга все не было. Однажды Элизабет возвратилась домой ранним утром, усталая и совершенно разбитая после очередного бала в загородном имении своей приятельницы. Она хотела сразу подняться к себе и лечь в постель, но дворецкий Торбин решительно преградил ей дорогу, сообщив, что в гостиной ее уже полчаса ожидает важный посетитель. Возмутившись, что ее осмелились побеспокоить в такое раннее время, Элизабет велела послать нежданного визитера ко всем чертям, но старый слуга не сдвинулся с места.

– Да в чем дело, Торбин? – раздраженно спросила она. – Почему вы не торопитесь выполнять мое приказание? Мне что, нужно повторять дважды?

Посмотрев на маркизу с молчаливым укором, дворецкий еще раз почтительно попросил ее пройти в гостиную.

– Прошу простить меня, миледи, но, кажется, у этого джентльмена очень важное сообщение, – всегда такой невозмутимый, Торбин был взволнован. – Этот мистер Дэлхем служит в адмиралтействе Его величества.

Элизабет стремительно бросилась в гостиную, чуть не сбив дворецкого с ног. Сердце ее так сильно забилось, что стало трудно дышать. Она интуитивно почувствовала, что визит мистера Дэлхема как-то связан с Леоном. На минуту задержавшись на середине лестницы, Элизабет порывисто закрыла руками лицо. Только бы ничего не случилось с ее дорогим мужем! Все остальное можно пережить.