Текст книги "Под знаком Черного Арахна"

Глава 9

Украина, Одесса, 2012 год.

Виктор успел уклониться, и удар битой лишь слегка задел его правое плечо. Оглянулся на Марину и оторопел, – та, размахивая откуда-то взявшейся короткой дубинкой, успешно противостояла еще одному нападавшему. Стронг сковал третьего, с рычаньем трепля его за задницу. Тому никак не удавалось достать своей битой юркую собаку.

Нападение трех громил с битами на мирно бегущих этим ранним осенним утром по Французскому бульвару мужчину и женщину было бы совершенно неожиданным, если бы не бдительность миттельшнауцера, который облаял подозрительную троицу. Уже не скрываясь, мужчины вытащили из-под курток биты и, размахивая ими, бросились на Виктора и Марину. Но эффект неожиданности, тем не менее, был утерян, и теперь схватка только разгоралась.

Блокируя удар биты намотанной на левую руку курткой, Виктор удачно подсек противника. Не ожидая полного его падения, Строков нанес нападавшему мощный удар ногой в лицо. Хрустнули кости, во все стороны брызнула кровь и полуослепленный, отчаянно визжащий бандит рухнул на тротуар. Виктор бросился на помощь Марине. Однако, та уже оседлала своего противника и методично избивала его своей дубинкой. В поддержке нуждался только Стронг, который, вырвав из окорока озверевшего бандита изрядный кусок штанов вместе с плотью, теперь отступал перед его битой. Уже вооруженный трофейной битой, Виктор нанес противнику аккуратный удар по уху, который отшвырнул того на мостовую.

Вдруг взвизгнули тормоза, и из остановившегося рядом огромного внедорожника выскочили два человека с пистолетами и бросились к Виктору.

* * *

Шалимов дождался остановки винтов вертолета и направился к присланной за ним из российского консульства автомашине. Пока водитель вез его по городу, стараясь показать все достопримечательности, генерал погрузился в весьма невеселые размышления. Конечно, он сказал Строкову, что совмещает встречу с ним с поездкой на Черноморский флот, но сам – то отдавал себе отчет, что именно непонятные события, развернувшиеся вокруг сына того, Алексея, и стали главной причиной, заставившей военного контрразведчика срочно прибыть в Одессу. Уже перед самым вылетом из Москвы Шалимова вызвал первый заместитель директора ФСБ. Оказывается, недавние события на Карахачском перевале и результаты экспертиз тел боевиков привлекли внимание высшего руководства службы безопасности России. Срочно была создана рабочая группа из представителей различных департаментов и служб ФСБ. Возглавить ее было поручено Шалимову. Обеспокоенность руководства очень даже была объяснима, – подумать только, неизвестного происхождения микроприбор на квартире офицера 102 военной базы, засада на него, осуществленная неустановленной группировкой с метками на теле, микрочип в мозгу командира боевиков. Не добавили ясности и промежуточные результаты многочисленных экспертиз. Специалисты смогли однозначно определить лишь то, что подобную аппаратуру не использует ни одна из существующих в мире спецслужба. Кроме того, при производстве приборов были использованы элементы, не зарегистрированные в таблице Менделеева. М… да, дела… Может, Строков что-то сможет прояснить? Ведь, не случайно же он так, во время телефонного разговора, отреагировал на упоминание о пауках.

Машина подъехала к небольшой аккуратной даче, утопающей в золотом багрянце осеннего сада. Хозяин уже ждал у ворот:

– Господин генерал, разрешите приветствовать Вас на территории одесского анклава сопредельного государства, – Строков шутливо вытянулся «в струнку» у дверцы машины.

– Вольно, – Шалимов обнял бывшего сослуживца, – а седины у тебя, Андрей Петрович, прибавилось. А как, насчет «беса в ребро»?

– Да ты что, – я же под неусыпным контролем. А вот и контролер!

На крыльце дома показалась Елена Семеновна:

– Андрей, ты чего гостя дорогого у ворот держишь? Обед стынет!

Шалимов, по настоянию Строкова отпустивший машину, подошел поздороваться с хозяйкой:

– Позвольте, какой обед? Ведь еще только полдень!

– Это в Одессе – полдень, а в Москве уже давно обедают! Слюновыделение то за сутки не перестроилось! Прошу к столу, откушать, чем бог послал!

– «А в этот день бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом 1-го сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок», – окинув взглядом полный разносолов стол, процитировал Шалимов.

– Ну, Федор Иванович, твою феноменальную память я, конечно, знаю, но так помнить Ильфа и Петрова…

– Честно признаюсь, хотел поразить хозяев, перечитал перед поездкой «Двенадцать стульев», – рассмеялся Шалимов, выкладывая на стол из элегантного кейса бутылку «Русского стандарта», баночку черной астраханской икры, буханку бородинского хлеба и коробку московских конфет, – ну, не знаю, что еще можно привезти в ваш благословенный город из Москвы.

Затем повернулся к Елене Семеновне и протянул ей конверт:

– Вам письмо от Алексея, он на спецзадании, с ним все в порядке, но позвонить не может.

Хозяйка схватила письмо:

– Ну, слава богу, а то я уже начала волноваться, он уже несколько дней не звонит. Все – на столе, вы тут сами разберетесь, не буду вам мешать.

Разлив по рюмкам айвовку и пригласив выпить, Строков прищурился:

– Ну, ну, расскажи, какое такое спецзадание может быть у командира батальона?

– Ох, крепка, – крякнул Шалимов и, закусив соленым топинамбуром, указал на стены, – «прослушки» нет?

– Обижаешь, – стоит новейшая «глушилка».

– Ну, береженного бог бережет, – и генерал щелкнул чем-то в кейсе. – Так вот, с Алексеем, действительно, все в порядке. Но, сейчас – в госпитале, попал под раздачу. Да не волнуйся ты, спас бронежилет. Но, вот, что странно…

И Шалимов, не вдаваясь в некоторые подробности, рассказал о боестолкновении на Карахачском перевале и предшествующих ему событиях:

– Все, конечно, рассказать не могу. Но, как понимаешь, Андрей Петрович, про пауков я тебя спросил не напрасно. Ты, ведь, что-то знаешь?

– Да знаю, знаю… Снились они Виктору, почитай, каждую ночь. А потом в спальне, совершенно случайно обнаружился хитрый приборчик. Осипенко помнишь? Он теперь в СБУ не последний человек. Так вот, их эксперты сделали однозначный вывод, это – излучатель. Но, когда попытались поковыряться поглубже, он саморазрушился. А самое главное, – при изготовлении устройства были использованы материалы, не занесенные в таблицу Менделеева. И дальше: сегодня утром на Виктора было совершено нападение. Еле отбился, – помогли девушка, с которой он по утрам бегает, да собака. Мои ребята, я, как чувствовал, подключил их к делу, поспели уже к шапочному разбору.

– И где эти бандюки? Их обыскали?

– Сидят в наручниках в подвальчике на нашей базе. Ждут, пока я их допрошу. Конечно, обыскали, стволов не было, шли налегке. Здоровые уроды, рассчитывали на легкую добычу.

– Попытку ограбления исключаешь?

– Исключаю. Ну, сам подумай, кто же будет грабить человека, одетого в спортивный костюм для пробежки и старую куртку?

– Согласен. Слушай, есть одна догадка. Попроси-ка своих ребят посмотреть у нападавших тыльную сторону левого предплечья на предмет наколки или чего-нибудь подобного.

– Уже звоню.

В это время дверь в гостиную широко распахнулась, и в комнату влетел огромный кот, изо всех сил делающий вид, что он спасается бегством от страшной опасности. За ним, смеясь во всю пасть, как это могут делать только очень умные собаки, вбежал миттельшнауцер. Животные сделали круг почета вокруг стола и быстро покинули комнату.

– Представляю: Фунтик и Стронг. Значит, уже приехал наш гамма-близнец. Сейчас все расскажет подробнее.

У вошедшего Виктора правая рука была помещена в аккуратную перевязь. Широко улыбаясь, он подошел к отцу и обнял его. Затем повернулся к Шалимову:

– А вы, наверное, Федор Иванович? Отец предупреждал о вас. Рад познакомиться!

Генерал протянул руку молодому Строкову:

– Точная копия Алексея. А что с рукой?

– Ушиб плеча, а руку закрепили, чтобы избежать лишней нагрузки.

Строков – старший озабоченно оглядел сына:

– Ты ничего об этом не говорил, да и ребята промолчали. Как же ты вел машину?

– Ну, во-первых, сначала я не обратил на это внимание, потом уже плечо разболелось, а во-вторых, меня привезла Марина.

– И ты оставил ее на улице? Виктор, я тебя не узнаю!

– Уперлась и все, – мне неудобно, лучше подожду в машине.

– Ладно, через пару минут мы напустим на нее маму, она отказа не потерпит. А теперь присядь, выпей с нами, раз не за рулем, и расскажи обо всем подробнее.

Виктор, стараясь быть кратким, рассказал о случившемся. Заканчивая, неловко развел руками:

– Все произошло настолько быстро… Но, когда я увидел двух мужиков со стволами, подумал: ну, все, – приплыли. А потом узнал папиных сотрудников. Они быстро упаковали этих ублюдков в машину и сопроводили нас с Мариной и со Стронгом ко мне домой. Пап, налей мне, пожалуйста, еще «Русского стандарта», стресс надо снять.

– Да без вопросов, водка – лучший транквилизатор. Да еще такая, – это Федор Иванович привез из столицы. Так, – зову маму. Для нее легенда, – плечо ты повредил на тренировке. Вместе идете и приводите сюда Марину. Лена, иди сюда! Виктор приехал, да не один!

Когда Елена Семеновна с сыном вышли, Строков повернулся к Шалимову:

– Ну, что скажешь?

Тот только развел руками:

– Надо серьезно разбираться и, боюсь, не только на нашем уровне. А эта Марина – подруга Виктора?

– Сын уверяет, что – нет. Соседка, и тоже бегает по утрам. Работает юристом в какой-то фирме. Впрочем, я ее никогда и не видел. А вот и они!

В гостиную, полуобняв симпатичную, среднего роста, лет 25-ти, рыжеватую девушку, вошла Елена Семеновна. За ними, ухмыляясь, следовал Виктор. Под левым глазом гостьи красовался огромный свежий фингал, который так и не смог скрыть слой тонального крема. Хозяйка быстро взяла бразды правления в свои руки:

– Так, быстро знакомимся и садимся за стол! Мариночка, попробуйте мою рыбу «фиш». А это – шашлык по-карски и хачапури, фирменные блюда Андрея Петровича. Виктор, поухаживай за девушкой.

Затем, обращаясь к Шалимову и Строкову, всплеснула руками:

– Ну, что за молодежь пошла! Виктор с Мариной сегодня на спарринге чуть не покалечили друг друга. В наше время молодежь знакомилась на танцах, а сейчас – на татами.

Посидев несколько минут вместе со всеми, Строков с Шалимовым вышли в сад. Молча прошлись по аллее. Зазвонил мобильник хозяина. Тот, что-то выслушав, выключил телефон, повернулся к гостю, хмуро сообщил:

– У всех троих на тыльной стороне левого предплечья вытатуированы паучки. Что будем делать?

– А делать, Андрей Петрович, я предлагаю вот что…

* * *

Уже под вечер, нагрузив гостей айвовкой, домашним вином и прочим эксклюзивом и проводив их, хозяева расположились на кухне. Разлив по чашкам традиционную вечернюю ряженку, Елена Семеновна повернулась к мужу:

– А теперь, прекращай этот цирк! Давай, милый, колись! Что происходит?

Ретроспектива – 3.

Церера, космическая база, 2010 год по земному исчислению.

Включив режим уединения, позволяющий полностью изолировать рубку управления от остальной базы, Тим Рар устало вытянул все свои восемь конечностей и потянулся к личному сейфу. Набрал код замка и, в предвкушении, потянулся к золотой шкатулке, личном подарке Джима Стюарта. Этот четырехногий за почти десяток лет служения Блистательной Империи показал себя исключительно преданным и, главное, смышленым подданным арахнов. Кроме того, он умел сделать приятное начальству. Взять, к примеру, этот белый порошок, – командор через золотую же трубочку втянул изрядную порцию в трахеи и зажмурился от удовольствия. Умеют же жить эти земляне! Опрокинув в себя изрядную часть содержимого четырехугольной бутылки из того же сейфа, Тим Рар с удовольствием погрузился в воспоминания.

Несомненно, толчком к резкому улучшению результатов работы возглавляемой им экспедиции стало то памятное совещание, когда он применил к некоторым своим подчиненным шоковую терапию. Нет, этиловый спирт арахны пить не перестали, стали только осторожнее. Зато, как заработали! Спустя, буквально, декаду лаборатория базы сделала фундаментальный прорыв в исследованиях четырехногих. А этот Халакарид, Сен Кон, доказал, что он не случайно занимает пост Главного Лаборанта. Надо же, его идея, что внушаемость некоторых четырехногих объясняется особенностями их рождения, оказалась верной. Пришлось представить Сен Кона к высокой императорской награде, а с его алкозависимых подчиненных снять кандалы, допустить к нормальному пайку.

Черный Арахн забери этих землян. Надо же такое придумать, – «дети из пробирки»! Как только в лаборатории выяснили, что более 90 процентов новообращенных сторонников получили жизнь благодаря методам экстракорполярного оплодотворения, дела пошли на лад. Да, пришлось изрядно потрудиться разведчикам и аналитикам, пока архивы соответствующих медучреждений не стали доступными арахнам. Зато после этого работа пошла планово, практически, без срывов. За пять лет были имплантированы около миллиона четырехногих. Челноки перестали ежедекадно шнырять от Цереры к Земле и обратно. Процесс имплантирования был налажен на специально созданных базах в горах и пустынях исследуемой планеты.

Другое дело, что концентрация сторонников арахнов на планете была очень неравномерной. Тим Рар задумчиво крутанул хвостом глобус. Лучше дела обстояли в Северной Америке, Австралии и Западной Европе, хуже – в Южной Америке, Восточной Европе, Африке и Азии. Прежде всего, это объяснялось количеством «людей из пробирки» в регионах. Ну, что же, пройдет некоторое время, и кампания по внедрению упрощенного метода размножения, щедро поддерживаемая финансово и организационно центаврийцами, дойдет до самого глухого уголка Земли. Хотя, – командор хмыкнул, – в некоторых странах четырехногие размножались и естественным путем не хуже арахнов.

Кстати, о размножении… Тим Рар захлопнул дверцу сейфа, и, отключив режим уединения, щелчком хвоста вызвал Низшего. Вбежавший гигантский клоп верноподданнически припал к полу.

– Старшего Стража, – ко мне!

Ждавший в приемной, руководитель службы безопасности вихрем влетел в рубку управления:

– Краг, по Вашему приказанию…

– Доложи об этих «суках», – командор с удовольствием произнес это земное словечко, позаимствованное из недавнего доклада Главного Лингвиста экспедиции, которое, по его мнению, исчерпывающе характеризовало действия новоявленных феминисток.

– Краг, нашей службой было проведено тщательное расследование обстоятельств недавней гибели пяти офицеров спецназа на тренировочной базе Х-3 в пустыне Сахара. Подозрения о причастности к убийству арахнов четвероногих из числа обучаемых не подтвердились. Как оказалось, все пять были умерщвлены своими подругами после акта соития. В ходе допроса третьей степени самки-убийцы признались, что среди контингента нашей экспедиции, как здесь, на Церере, так и на звездолетах поддержки в кольце Сатурна уже два земных года существует глубоко законспирированная феминистическая организация, члены которой практикуют, широко распространенный среди паукообразных Земли, варварский ритуал умерщвления самцов после полового акта.

– И сколько же эти «суки» успели убить? – Тим Рар с ужасом представил, как его третья жена, последовавшая за ним в экспедицию, вонзает свой ядовитый хвост в его, расслабленное после близости, тело.

– Мы провели дорасследование всех случаев смерти арахнов за последние два года. Выяснилось, что кроме пяти последних случаев, жертвами феминисток стали еще 127 самцов, в основном, на земных базах, в Андах, Каракумах, Альпах и на Кавказе. Здесь, на Церере были убиты 12, в кольце Сатурна – 18 арахнов. Все убийства маскировались под несчастные случаи.

– Кто возглавляет организацию?

– Заместитель Главного Медика экспедиции Син Тау, – Старший Страж покаянно сложил на груди верхние щупальца, – к сожалению, задержать ее не удалось. Как только она узнала о начавшихся арестах, так сразу с шестью единомышленницами, захватив легкий челнок, отправилась на Землю. В погоню отправлен спецотряд Ищеек, который сейчас прочесывает местность в районе предполагаемой высадки преступниц в предгорьях Тянь-Шаня.

Командор задумался. Конечно, элитные подразделения Ищеек, состоящие исключительно из самок, давших обет безбрачия и славящиеся особой жестокостью, за всю свою историю поражений и неудач еще не знали, но кто знает этих феминисток…

– Усиль Ищеек своими агентами для спецопераций. Син Тау буду допрашивать лично. Всех арестованных, лично причастных к убийствам, после показательных допросов третьей степени, развоплотить. Все это транслировать во все наши подразделения и на земные базы. Остальных членов организации – в кандалы и на бессрочные каторжные работы в кольце Сатурна…

Разговор был прерван появившимся в рубке Низшим:

– Краг, на связь вышел Министр развития.

Взмахом хвоста отпустив Старшего Стража, Тим Рар вскочил с кресла и принял позу почтения. Появилось голографическое изображение Министра, который традиционно комфортно расположился в лично сплетенной паутине. Тот был явно чем-то встревожен:

– Командор, у меня для тебя неприятное известие. Мы прекращаем поставки в экспедицию мнемочипов…

– Но, краг, это же нарушит все утвержденные Императором сроки экспансии, – у нас уже подготовлены к имплантированию еще более 100 тысяч четвероногих.

– Знаю и уже доложил об этом Императору. Но положение безвыходное, – все оборудование по производству имплантов уничтожено в результате диверсии мятежных кланов сепаратистов. Наши специалисты считают, что восстановить производство в полном объеме удастся только через два оборота, Это, – четыре года по земному исчислению. А пока мы начинаем поставки вам специальных излучателей, – новейшая разработка. Конечно, – это не импланты, но на беспаучье и клоп – арахн. Да, и еще одно, ты посылал мне для исследования белый порошок и раствор этилового спирта земного производства. Можешь прислать еще. Их благотворное влияние позволяет создавать новейшие узоры, – и Министр любовно оглядел свою паутину.

После сеанса связи Тим Рар долго не мог прийти в себя. Что происходит на родине? Что за мятежные кланы? Какие сепаратисты? Благодаря императорской цензуре, экспедиция получала с Центавры весьма скудную информацию о политической обстановке в метрополии, и слова Министра стали для командора полной неожиданностью. Ну и денек! Диверсии, импланты, а тут еще эти доморощенные феминистки! Черный Арахн все побери! И Тим Рар опять потянулся к личному сейфу.

Глава 10

Москва, 2012 год.

«Ну, мой малыш, иди ко мне», – проворковал Даниил, опуская свою руку в пустой аквариум, служивший жилищем Фердинанду. Оживленно бегавший Фердинад, сначала замер, приглядываясь к руке, а потом, распознав руку хозяина, мигом вскарабкался по ней Даниилу на плечо. Он любил подолгу там сидеть, то замирая, то тихонечко трогая лицо хозяина своими волосатыми лапами. В последнее время Даниил стал замечать, что Фердинанд как-то поумнел, что ли. Казалось, что он обладает интеллектом. Становилось даже страшновато. Кто его знает, что у него в голове? Еще кое – что заметил Даниил. Как-то ночью не спалось и пришлось ходить по квартире, анализируя очередную поступившую информацию. Свет не включал. Он мешал думать. Лунный свет достаточно освещал предметы обстановки, хотя он мог и с закрытыми глазами ходить по своей квартире, настолько знал расположение предметов мебели. С вживлением импланта зрение у него обострилось, как, кстати, и обоняние, и осязание тоже. Тогда он заметил, что Фердинанд излучает слабый синий свет, как те пауки, с которыми он контактировал на корабле. Что бы это значило? Ведь раньше за Фердинандом такого не наблюдалось…

Погладил волосатое туловище своего любимца: «Мой хороший, я так соскучился по тебе! Наконец – то мы одни, можем и поработать», – устроился за письменным столом Даниил. Необходимо было решить ряд задач. Все тщательно продумать. Он по недавней привычке стал ощупывать над правым глазом, как поступал в минуты сосредоточенности последнее время. Над глазом отчетливо ощущались уплотнения, которые остались после того памятного посещения Рябининой. Никогда не забыть ему тот день.

Все начиналось так удачно, что просто не верилось, что с такой легкостью можно будет выполнить задание, полученное накануне. Все решилось как бы само собой…

Позвонила Рябинина и сообщила, ч то в понедельник не сможет поехать на семинар. Зная, насколько это важно для лаборатории, позвонила ему, чтобы вместо нее отправили в Тверь кого-то другого из сотрудников. Раздумывавший ранее, как бы проникнуть в квартиру Рябининой, Даниил обрадовался. Вот и повод. Что с того, что Анна его на дух не переносит? «Куй железо пока горячо», – быстро собираясь, подумал Даниил. Адрес Рябининой узнал заранее от тарахтелки Марины. Это было не сложно. Она всегда искала «свободные уши», а уж вниманию начальника так и вовсе обрадовалась. Заодно узнал и о вкусах той, кто ему был нужен. Марина изредка бывала у необщительной Анны. Забежал в супермаркет. Хорошие теперь времена, были бы деньги и… Как говорят в Одессе: «Папу и маму можно купить, и даже атомную бомбу, были бы деньги». Пройдясь по рядам, стал закидывать в тележку деликатесы.

Своим приходом настолько удивил сотрудницу, что она впала в ступор, открыв дверь, даже не приглашала его войти. Пришлось протискиваться самому. И сразу начались сюрпризы…

Очень неадекватно повел себя ее кот. Это рыже-розовое чудовище мгновенно взъярилось, увидав его. Как его? Тимоня, кажется. Так его нежно называла хозяйка. Даниил не мог взять в толк, как можно любить этих мерзостных созданий. Ходят по всяким помойкам, несут в дом на лапах такую заразу, что страшно подумать. Вечно с них лезет шерсть, так и норовит попасть в продукты на столе. Видно, исподтишка лазает по столу, пока хозяйка не видит. А гельминты? Даниилу становилось дурно, едва он только представлял, что в его любимом теле могут обитать такие жуткие существа. Которые кушают его. И могут забираться совершенно во все органы, нарушая их работу, даже… в мозг. То ли его чистенький Фердинанд? Даниил уже привык, что после посещения КОРАБЛЯ, его недолюбливают животные. Что собаки, что коты. Кто попугливее, тот шарахается прочь при его приближении, кто посмелее, тот становится в агрессивную позу, и были даже случаи нападения. Не иначе – имплант провоцировал… Как они его чуют? Зрят в корень. Не то, что доверчивые люди. Что-то могут почувствовать только люди с особым мировосприятием, те же экстрасенсы. Был у него и такой случай. Не так давно прямо на улице подошел к нему старичок и в лицо сказал, что таких, как он надо давить, не жалеючи.

Вот и Тимоня весь встопорщился. Вся, имеющаяся на нем шерсть, встала дыбом, что сделало его визуально в несколько раз больше, чем он был на самом деле. Видно, почувствовал угрозу своей хозяйке с его стороны. Вот паразит. Не сорвал бы операцию. Даниил вспомнил, как, видя, что хозяйку квартиры трясет от высокой температуры, вызвался принести что-нибудь теплое. У самой Рябининой сил на это не было. Она лишь кивнула на его предложение, показав глазами на дверь в соседнюю комнату, очевидно, спальню. Даниил даже не надеялся на такую удачу. Совершенно забыв про закрытого в этой комнате кота, он отворил дверь. Дальнейшее надо было проделать очень быстро, чтобы не вызвать подозрений у Анны. Окинул взглядом комнату, оценивая, где можно спрятать надежным образом излучающее устройство. Комнатка была небольшого размера, чистенькая, уютная, не загроможденная мебелью. Без всяких пуфиков, рюшек на строгих синего цвета шторах, – в тон покрывалу, на стоявшей у стены, кровати. На противоположной от кровати стороне комнаты приютился комод. На нем ряд фотографий, очевидно, родных. То, что люди были родные, прямо таки бросалось в глаза. В центре стояла рамка с фотографией самой Рябининой, по бокам фото красивых мужчин с лицом, абсолютно похожим, на лицо самой Анны. Один из них в военной форме. Не иначе, как родные братья. Но такое сходство? Только линия губ была немного другая, жестче и не лукообразной формы. Тут же фото пожилой пары. Родители, должно быть. И еще одна фотография. Эту женщину Даниил с удивлением узнал – ученая дама с мировым именем, – Ангелина Строкова., которую он безмерно уважал. Осмотр занял ровно минуту. Надо было торопиться. Над комодом – кашпо. Вот это именно то, что требовалось! Пристроив излучатель в завитках ниток, убедился, что его не видно ни с какой стороны, только повернулся взять плед, пушистой горкой лежавший на кровати, как с удивлением увидел летящие ему в лицо растопыренные когти разъяренного рыжего монстра и его совершенно бешеные глаза. Даниил совсем забыл, увлекшись работой, что именно в спальню отнесла Анна злобное животное. Увернуться уже не успевал. В следующее мгновение резкая пронзительная боль разодрала надбровье, и теплая струя хлынула на лицо. Резко отодрав вцепившееся в него вопящее, почти ультразвуком, животное, он отшвырнул его подальше. Забыв про плед, вывалился в гостиную. Хозяйка, (откуда только взялись силы?) рванулась ему навстречу. Из-под зажатого руками правого глаза шефа, ручьем лилась на красивый пушистый свитер, кровь. На светло сером фоне выглядела еще более яркой. «Боже мой, что произошло?», вскричала Анна, хватая чистое полотенце. Даниил только и смог процедить сквозь плотно сжатые от боли зубы: «Посмотрите, цел ли глаз?». Глаз, к счастью оказался неповрежденным, хотя вокруг зияли кровоточащие раны. Анна засуетилась, останавливая кровь, обрабатывая рваные раны перекисью водорода. Быстро засобирался домой, ему было не до общения, да и то, для чего он пришел было сделано, хоть и такой вот ценой.

Вернувшись домой, принял темпалгин, чтобы унять донимавшую боль. Изодранное лицо болело. Правый глаз полностью заплыл. Подбровье налилось кровью, скопившейся под поврежденной кожей. Но во всем надо искать положительные моменты. И в этом случае они тоже были и немалые – глаз уцелел. А это – главное. И на этом, как говорится, спасибо. Видок, правда, был у него еще тот, когда на следующий день он появился в огромных солнцезащитных очках, которые так и не снимал. Не снимал очень долго. Гематома не хотела рассасываться. Потом, все же кожа вокруг глаза очистилась, но остались какие-то уплотнения. Даниил не задумывался, что это такое, надеялся, что когда-нибудь они, все-таки пройдут. Смирился с их наличием, только вот появилась привычка в минуты раздумий трогать их указательным пальцем.

Вот и сейчас поймал себя на том, что опять палец полез к глазу. Только стала схема прорисовываться, только пытался набросать ее на бумаге, как в дверь позвонили. Ссадив Фердинанда на стол, пошел открывать. За дверью обнаружился курьер. Он держал в руках объемистую коробку. Расписавшись в получении и заплатив парню сверх положенного за доставку, отпустил его. Тот, благодарно сверкнув глазами, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, помчался вниз. Даниил догадывался, что находится в коробке. Ему на днях уже приносили такую же. Распаковав, убедился, что оказался прав. В коробке опять были, так сказать, пальчиковые фонарики. На самом же деле в корпусе батареек, вместо обычного содержимого, были… излучатели. Ему накануне было поручено снабдить ими региональных представителей. Днями должна прийти еще одна коробка, и процесс пойдет. Как только все излучатели будут у него в руках, он соберет людей, объяснит задачу. А там уж их забота. Внизу целая сеть представителей организации разных рангов. Имеется разветвленная сеть агентов, которые и должны будут внедрить эти самые излучатели в жилища нужных людей, списки, которых были у Даниила на руках. Агенты под видом электриков, сантехников, социальных работников не должны были вызвать подозрений, люди таких запросто пропускали в свои квартиры. Самое трудное было изловчиться и установить устройство в нужном месте, чтобы время излучения на объект было бы максимальным. Излучатели вручались под строгую ответственность, настолько строгую, что потерявший устройство, лишался, в прямом смысле, головы. О мерах наказания в случае прокола доводилось до каждого исполнителя. Несколько усекновений головы нерадивым показали, что к предостережениям следует относиться очень серьезно. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы «фонарики» попали в руки компетентных органов. Человек, допустивший такую ошибку, лишался памяти. Он не должен был вывести на организацию.

Вот недавно, как раз пришлось проводить целую операцию по изъятию человека, некоторое время подвергавшегося действию излучателя и каким-то образом обнаружившего его. Операция была провалена. Захватить объекта не удалось. Отвечал за захват, кстати, сам Даниил. Ну, и досталось ему тогда. Он уже прощался с жизнью. Чуть было не развоплотили. В последний миг вмешался Верховный. А вот устанавливавшего излучатель подвергли операции, уничтожившую напрочь его память – отдыхает теперь в психиатрической клинике навсегда, радостно пуская слюнные пузыри. Это все же не самый худший вариант. Бедняге можно сказать, несказанно повезло. Один миг и – нет памяти. Без боли, без страданий. А Даниил чуть было на своей шкуре не почувствовал всю прелесть развоплощения.

Его эта участь по счастью миновала, каким-то чудом. Но ему предоставилась «честь» быть на этом показательном процессе. Один из агентов сплоховал. Из-за его оплошности излучатель попал в руки спецслужб. В «Макдональсе» агентом была забыта барсетка, а в ней… находился излучатель. Поскольку никто не спешил предъявлять на него права, официант передал барсетку своему начальству. Обследовав ее содержимое, директор заподозрил что-то необычное в предмете, видом похожим на фонарик, но таковым не являвшимся. Предмет был передан в соответствующие службы. А агент так сильно подставивший организацию – был водворен на КОРАБЛЬ, и ожидал суда над собой. Он был похищен членами организации прямо из – под носа специальных служб. Еще бы 15 минут, и агент был бы в соответствующем учреждении. А уж у них он бы разговорился непременно. Вся операция Арахноидов висела на волоске из-за одного человека. Процесс стал показательным. Землянам необходимо было показать, что ожидает агентов, не должным образом относящихся к работе. Они своими глазами должны были увидеть, что такое развоплощение. На процесс были «приглашены» члены организации – так называемые отвечающие за страну. Гхаррки, если можно воспроизвести на человеческий язык паучью речь. А уж они доведут до сведения остальных. Прибывших завели в просторное полутемное (членистоногие не выносили яркого света) помещение, в центре которого находилась арена с прозрачной сферой на ней. Сфера была высотой метра три. Вокруг арены располагались ярусами сиденья без спинок (так Арахноидам удобнее было сидеть на них). Прибывших людей посадили в первом ряду, чтобы ни один миг казни не был ими упущен, дабы они могли увидеть, что будет с нарушаемыми правила, во всех подробностях. Раздался гулкий звук. Это прозвучал сигнал, дающий понять, что – Арахноиды идут. Открылись парадные двери и в зал стали входить пауки. Шли один за другим, и, казалось, лавина движется в зал, настолько много их было. Они с достоинством нести свои огромные мохнатые тела, пульсирующие неярким синим цветом. На присутствующих людей не обращали ни малейшего внимания. Они не представляли для них интереса. Много чести. Ими можно только пользоваться в своих интересах, пусть и за это спасибо скажут. А ведь и люди мало, чем от них отличаются. Живут своей жизнью, почти никогда не замечая, что рядом, параллельно с ними, существует, как бы другая Вселенная с живущими в ней существами: всякими мошками, таракашками. С другими понятиями, законами и правилами. Живут себе букашки, да и пусть живут… Если какая и попадет под башмак, так что с того? Никто плакать не станет. Этого просто никто не заметит и жизнь продолжится. Зал заполнился до отказа. Не каждый день происходит такое событие. Членистоногие любили поразвлечься, особенно если ожидались такие вот сильные эманации со стороны подвергавшегося развоплощению. Такого никто не хотел пропустить. Все важные члены экипажа КОРАБЛЯ были в наличии. Мохноногие существа заполнили все ярусы, Не осталось ни одного свободного места. Каждый долго топтался на сидении без спинок, устраиваясь поудобнее, затем опускал брюшко на сидение, как бы проваливаясь между вздыбленных лап. Когда шарканье множества лап затихло, в открывшиеся двери ввели провинившегося. Даже в полумраке помещения можно было разглядеть, насколько бледным было его лицо. Его вели, вцепившиеся ему в предплечья, два крепких паука-охранника. Человек был абсолютно обнажен. Арахноиды поняли, изучив психологию людей, что им трудно сохранять достоинство, будучи обнаженными. На арену вышел Паук, поражавший своими размерами. Это был распорядитель казни. В лапах держал жезл, на конце которого застыла капсула в виде прозрачной капли. Торжественно подняв лапу с жезлом на секунду замер, потом резко опустил ее вниз. Капсула заискрилась слабым багровым светом. Пауки взревели. Сфера медленно поднялась, и человека втолкнули вовнутрь. Сфера тут же опустилась. Парень беспокойно заозирался. Распорядитель прокаркал что-то на своем языке, от чего все Арахноиды опять взревели. Он торжественно вскинул лапу, державшую жезл вверх. Капсула засверкала ярко-красным. Пауки в возбуждении приподняли свои брюшка над сидениями заперебирали лапами. В зале возник странный, неслышанный ранее Даниилом, звук. Он даже сначала не понял его источник. Звук издавали коготки, которыми оканчивались лапы пауков. Внезапно звук затих. Даниил оглянулся и волосы его зашевелились у него на голове. Арахноиды все до одного приняли угрожающую позу с выдвинутыми вперед хелицерами. При этом они все разом что-то произносили. Нетрудно было догадаться, что именно: «Смерть! Смерть». Распорядитель засунул капсулу в отверстие в отверстие в сфере, которая тут же заполнилась красным сиянием. Парень сразу же закричал, выпучив глаза. Его кожа начала покрываться огромными пузырями. То в одном, то в другом месте они лопались, из них текла сукровица. Его будто поджаривали на гриле. Парень метался по сфере. Там, где руки его соприкасались с ней, оставались мокрые красные следы и остатки кожи. Нос его и уши почернели и отвалились прямо ему под ноги. Какая – то сила держала еще его на ногах. Вот с отвратительным звуком лопнули глаза. Многим из землян стало плохо. Кто скорчился в неукротимых рвотных позывах, кто потерял сознание и сполз с сидений, кто кричал, даже не понимая, что кричит. Даниил закрыл глаза. Ему казалось, что еще миг и он сойдет с ума. Его была сильная дрожь. Наконец, человек в сфере упал. Через некоторое время на полу арены лежал обугленный остов, только что бывший человеком с его мечтами, желаниями, надеждами. Потом и эти останки исчезли, настолько высокой теперь стала температура в сфере. Пауки, страшно возбужденные, ликовали. Не каждый день можно было получить такое удовольствие. Даниил после этой показательной казни не мог прийти в себя несколько месяцев. Только закрывал глаза, как ему являлся горевший в сфере человек с порванным от жуткого крика ртом. Но самое страшное было в том, что людям еще до начала казни было доведено, что то, чем больше всего люди дорожили, – душа, тоже не сохранилось. Она не могла покинуть пределы сферы. Человек был уничтожен окончательно и бесповоротно. Вот тогда-то Даниил в первый раз засомневался в правильности своего поступка. Он пожалел, что выбрал сторону Арахноидов.