Текст книги "Марсиане"

Ты должен подозревать всех!

Эта фраза привязалась ко мне в такси и не отпускала в самолете. У меня было чувство, что я являюсь героем какого-то дурацкого фантастического детектива. Марсиане, Всемирный разум, бессмертное сознание… Об этом написано сотни книг, все проанализировано, разложено по полочкам: будет трудно, но земляне справятся и обязательно победят. Я представлял реакцию Шефа, когда он услышит очередной сюжет марсианской истории. Полусумасшедшая блондинка, сделавшая в своей спальне открытие века, таинственные убийцы, направляемые неведомой силой, перед которой бессильны даже марсиане. И эта сила сейчас нацелилась на землян, а блондинка из пригорода Варшавы им помогает.

Марсиане… А может права ВСБ – нет никаких марсиан? Вот что я знаю – это рассказы Стаса и Кристины… А рассказать можно все что угодно, особенно после многолетнего пребывания на Марсе. Непонятные видения в горном ущелье? А кто сказал, что это не гипноз того же Иштвана, который может являться главным злодеем? Семьи и женщины у него нет, Анри он не любил за то, что тот ухлестывал за Кристиной. А Майк? Тут совсем понятно – элементарная месть: он донес на Иштвана и занял его место. Майк – простой парень, живший по инструкциям. Его мечта была вылечить печень, для этого он мог поверить в любые бредни. Хотя, нет. Иштван давно исчез, к смерти Майка он отношения не имеет. В это надо разобраться.

Пантеон, горошины… возможно что-то и было вроде колумбария. Почему нет? Миллионы лет назад там кипела жизнь, потом все оборвалось. Они прилетели на Землю? Может быть, но условия жизни на земле были никудышными, и они могли погибнуть от болезней. Возможно, часть знаний они сумели как-то передать первым людям, например, в Месопотамии, но это было давно, что нам до древней истории?

Примерно в таком ключе я изложил в редакции результат поездки к Кристине. Шеф слушал молча. Он только недовольно наморщил лоб, когда я излагал гипотезу о роли Иштвана.

– Ты забыл придумать, что главным злодеем в земляно-марсианской банде являюсь я. Ты и Вера, сами того не ведая, работали у меня шпионами-доносчиками, Алекса подослал я, а когда он стал знать слишком много, то добился его командировки на Марс и там его угробил. С помощью моих марсианских агентов, конечно.

– Шеф, я серьезно. Мне все меньше и меньше нравится эта марсианская эпопея. Не зря ВСБ прикрыло все слухи.

– Заметь, прикрыла вместе с научной информацией.

– Согласитесь, не всякая информация полезна и безопасна.

– Немедленно соглашусь. Я говорил и повторяю: могу рекомендовать тебя на работу в ВСБ. Там ты развернешься и вполне официально сможешь разобраться в смерти Анри и Майка. И заодно выяснить, куда пропали Вера, Стас и Иштван. И еще порекомендуй допросить Кристину под воздействием психотропиков, когда она начнет говорить только правду.

– Психотропики давно запрещены.

– Когда речь идет о судьбе целой планеты, то хороши все средства.

– Шеф, не надо. Лучше подпишите мне командировку в Атланту!

– Считай, что подписал. Только придумай, зачем ты туда летишь. Марсиан в твоей придумке лучше не упоминать.

Перед отлетом он мне позвонил:

– Забыл тебя спросить, ты, случайно, не влюбился в Кристину?

– У меня к ней двойственное отношение… – начал я.

– Жаль, – прервал меня он, – свежая любовная линия очень бы украсила твой фантастический детектив.

В Атланте в разгаре лето. Цвели магнолии, пахло разогретой хвоей, работали все фонтаны, не принося прохлады, но создавая видимость свежести. Через час такси остановилось возле дома Майка, такого же аккуратного и чистенького. Сверкал на солнце белый сайдинг, зеленел аккуратный газон, кусты самшита профессионально подстрижены. Дженни стояла около клумбы с розами и поливала их из шланга.

– Здравствуй, Андрей, – она протянула мне руку, предварительно вытерев ее о рубашку.

Моложава, красива, ей идет домашний наряд: джинсы, светлая ковбойка, кроссовки. Теперь она еще и богата. Я уверен, что страховка Майка позволит ей жить безбедно, выйти замуж и родить детей. Черт, теперь я и ее буду подозревать!

– Привет Дженни, прекрасно выглядишь!

– Спасибо, я целый день в саду, других забот пока нет. Почему бы так не выглядеть?

– Приехал попрощаться с Майком. Ты не свозишь меня к нему на могилу?

– Могилы нет, он в колумбарии. Я могу отвезти тебя прямо сейчас. Я только розы срежу, Майк их любил.

Говорит спокойно, голос не дрогнул. Впрочем, я слышал, что американцы спокойно воспринимают смерть. Жил человек в этом мире, теперь живет в другом. И неизвестно, где лучше. Они его помнят, ценят – этого достаточно.

Машина новая, дорогая, с автопилотом. В салоне пахнет краской и лаком. Дженни приоткрывает окно, чтобы не было так душно.

– Майк сам купил это место в колумбарии. Было время, когда он был совсем плох. Врачи сказали, что остался месяц. И вдруг ему стало лучше. Появился аппетит, прибавились силы, исчезла желтизна на лице. Он сдал анализы – врачи ахнули. Печень как у подростка. Просканировали – никаких опухолей, все сосуды чистые. Мы стали подумывать о ребенке, сдали анализы, все было в норме. И вдруг…

– Ты говорила, что ночью у него остановилось сердце.

– Да… Вечером мы ужинали в ресторане – отмечали его успехи. Креветки, лобстеры, белое вино. Ели одно и то же, так что отравления быть не могло. Потом мечтали о маленьком. Оба хотели сына. Обсуждали, какую комнату сделаем детской. Легли спать. Я проснулась от его движений. Вижу, как он привстал, трет себе горло, пытается что-то сказать… Я включила свет, а он повалился на бок и затих. Я его тереблю, а он не дышит. Позвонила в госпиталь, врачи приехали через пять минут, но ничего не смогли сделать. И вот что странно, его тело застыло в той позе, когда он пытался что-то сказать. Его так и унесли из дома полусогнутого.

– Врачи это объяснили?

– Сказали, что это очень редкий случай. И причина смерти им не понятна. Сердце у него было здоровое, сосуды чистые, ему бы еще жить и жить.

Тут Дженни вынула салфетку и вытерла уголки глаз. Я отвернулся и стал смотреть в окно на мелькающие небольшие домики, стоявшие в тени высоких деревьев. Так, ясно, – причина смерти Анри и Майка одна и та же. Остановка здорового сердца, окостеневшее тело. Это не болезнь. И на яд не похоже. Кто-то извне дал команду, чтобы прекратились электрические импульсы, поддерживающие сердцебиение.

Колумбарий представлял из себя большую дугу высотой с человеческий рост. У его основания лежали свежие цветы. Дженни положила свой букет под ячейкой Майка.

– Вечером их уберут, так что тут всегда свежие цветы.

Мы молча постояли, я вспомнил нашу с Майком встречу, его планы о путешествиях, его жизнерадостность, несмотря на болезнь.

– Поехали ко мне, – предложила Дженни. – Заедем в ресторан, где мы с Майком последний раз ужинали, возьмем оттуда креветок и лобстеров. Я так всегда делаю после такой поездки.

Я согласился, Дженни сделала заказ по телефону, и мы отправились назад.

– Давай я покажу тебе кабинет Майка, – предложила Дженни, когда мы встали из-за стола. – Я решила там устроить уголок памяти.

В кабинете я увидел знакомый ящик с марсианскими камнями. Деревянной шкатулки, в которой раньше хранился амулет, нигде не было. Дженни вздохнула:

– Тяжело, конечно, смотреть на эти камни – они отняли у меня мужа. Зачем нам нужен этот Марс? Проку от него никакого, только деньги тратим и людей теряем. Майк мне рассказывал, как они сутками лазили по скалам, пытались какие-то бактерии найти. Ну нашли бы, и что? Нам всем бы стало легче жить? После похорон я его дневник начала читать и бросила. Там о работе на станции. Мистика какая-то, галлюцинации.

– Дневник? – я напрягся, как собака, делающая стойку.

– Ну да… На Марсе он вел официальный дневник, но это секретно, Майк потом по памяти кое-что восстановил. Говорил, что это для нашего сына, пусть гордится отцом. А чем гордиться? Тем, что он ночами не спал, в небо смотрел и представлял, как я тут одна кукую? Да еще у экранов сидел и заботился, чтобы никто не пропал в этих чертовых пустынях. Я в Неваде была – там все на Марс похоже. Не для людей такие места.

– Дженни, могу я посмотреть это дневник? Там о моих друзьях должно быть написано. Они погибли, это как память о них.

Дневник лежал в верхнем ящике письменного стола. Старинная толстая тетрадь в синюю линейку, листы скреплены пружиной.

– Эта тетрадь у него от отца. Он ее много лет хранил, а как с Марса прилетел, сказал, что будет писать. Компьютера опасался, говорил, что не хочет, чтобы ВСБ знала о его приключениях. Он ведь даже на земле марсианскими делами занимался, какие-то преступления пытался предотвратить.

Я листал дневник. Написано по-испански. Это язык я немного знал. Почерк корявый, но разобрать можно. Дат почти нет – это скорее воспоминания. На последних страницах начались сокращения – Майк избегал называть имена.

– Вижу, тебе это интересно, но подарить не могу – это память. Я не знаю почему он по-испански писал. Я только начало прочла, с испанским у меня всегда были проблемы. Если хочешь, то сфотографируй все страницы, их не так много. Я тебе помогу.

Дженни переворачивала страницы, я нажимал кнопку телефона. Через десять минут все было готово.

– Спасибо тебе! Может я скажу неправильно, но я рад, что с Майком в его последние дни рядом была такая замечательная женщина.

– И тебе спасибо, что не забыл друга. Я решила купить новый дом. Хочешь я позову тебя на новоселье? Буду рада познакомить тебя с его друзьями.

– Спасибо, напиши, я постараюсь выбраться.

Дневник я начал читать в самолете. Большей частью Майк писал, как ему грустно на Марсе, как он скучает по Дженни, как ему надоела работа. Но были места, которые показались мне важными. Для легкости чтения я немного обработал текст, но при этом очень старался сохранить оригинальный вариант.

Из дневника Майка

Я пишу для сына, которого может не быть. Но как писать иначе? Всегда ты рассказываешь кому-то. Сына я назову Джонни. Итак, Джонни, слушай!

…

Я попал на Марс, чтобы заработать. Мы с твоей мамой мечтали о собственном большом доме, но цены на недвижимость росли быстрее, чем моя зарплата в полиции. Я мог бы купить дом в кредит, но хотелось его красиво обставить, разбить цветники, купить хороший автомобиль, технику… В общем, когда объявили конкурсный набор в службу безопасности марсианской станции, я подал документы. Здоровье у меня было отличным, с компьютерами общался легко, на память не жаловался. Меня взяли кандидатом и направили на трехмесячные курсы. Закончил с отличием и попал в осеннюю экспедицию на Марс. Сроком на три года.

В полете мы продолжали обучение: изучали география Марса, климат, опасности, способы выживания в экстремальных условиях. На Марсе меня посадили за главный пульт системы безопасности, где мне пришлось отслеживать местонахождения всех трехсот сотрудников станции. Конечно, работала компьютерная программа, и моя задача была только реагировать не внештатные ситуации.

А их случалось много, почти каждый день. У кого-то начинал барахлить скафандр, кто-то плохо себя почувствовал, кто-то попал в зону, где не работали датчики локации. Да мало ли что может случится. Иногда мне приходилось участвовать в работе спасательных экспедиций. Летали на турболете, эвакуировали работников перед началом песчаной бури, исследовали пещеры перед тем, как разрешить там массовые работы. В общем, дел было много.

…

Моим начальников был Иштван. Прекрасный профессионал, я у него многому научился. Мы даже с ним подружились и часто обсуждали цели работы нашей станции. Он рекомендовал меня, я стал его заместителем. Вот, Джонни, если ответственно относиться к работе, то все получится!

…

А сейчас я расскажу о марсианских чудесах. Мои друзья, Кристина (из Польши) и Стас (из России), открыли на Марсе туннели. В этих туннелях марсиане сделали кладбище. В стенах были замурованы останки в виде горошин, а на каждом захоронении помещен рисунок марсианина. Они очень похожи на нас, просто удивительно! Потом все эти открытия засекретили. Именно поэтому, ты читаешь эти записи в бумажной тетради. Тебе, наверное, в школе будут рассказывать, что это легенда, но знай – так и было.

…

Иштван подружился с Кристиной, Стасом и Анри (из Франции). С ними стали происходить чудеса. По ночам им казалось, что в комнату приходит марсианка и расспрашивает о нашей жизни. Мы с Иштваном попросили наших инженеров проверить электромагнитные поля в их спальнях. Инженер обнаружил непонятные аномалии, но ведь на Марсе всякое бывает. Лично я не верю ни в каких марсиан. Да, много лет назад они жили на своей планете, но все погибли. Причину никто не знает. Может метеорит, может атмосфера стала терять кислород. Ученые пока не определили.

…

Однажды меня вызвал к себе начальник станции – очень хороший профессионал, прекрасно разбирающийся в вопросах безопасности. Он сказал, что ему не нравится тесное общение Иштвана со Стасом и Кристиной, что эти двое скрытничают, не всё пишут в официальных дневниках, и надо установить за ними плотное наблюдение. По его приказу им на руки надели браслеты, которые фиксировали перемещения. Я поставил «маячки» на все вездеходы, которые были им доступны. Даже на вездеход Иштвана – такой был приказ.

…

Начальник станции был прав. Иштван с компанией нарушили все инструкции и взорвали вход в туннель марсианского кладбища. Хорошо, что Иштван оказался профессионалом и кладбище не пострадало. Однако начальник освободил Иштвана от обязанностей начальника службы безопасности, и я занял эту должность.

…

Джонни, не верь тем, кто будет говорить, что я «подсидел» Иштвана. Я выполнял приказы и следовал всем инструкциям. Иначе на Марсе нельзя. Там везде опасности, и только слаженная работа всей команды приведет к успеху без потерь.

…

Джонни, не думай, что твой отец жил только по инструкциям. У меня сохранились прекрасные отношения с Иштваном, Стасом и Кристиной. Они понимали, что я только винтик в отработанной системе. Не я, так кто-то другой. А я с ними старался быть помягче. Не записывал их разговоры, которые не представляли опасности для станции и ее сотрудников. Помог им взять марсианские «коммуникаторы». Это такие штучки, которые «разговаривают» с тобой от имени марсиан. Никаких марсиан нет, конечно, все это компьютерные игрушки, но почему бы ни владеть ими, если они безопасны? На Марсе жизнь скучная, а так мои друзья «играли» в общение с инопланетянами. Я это разрешил и не стал докладывать начальнику станции.

…

Одну такую игрушку я взял себе на память. Однако ничего особенного я в ней не нашел, просто кусок железа. Думаю, что мои друзья все выдумали про общение с марсианами. Или у них были галлюцинации. Такое бывает.

…

Иштван как-то сказал, что если я буду им помогать, то они помогут мне вылечить печень. Да, печень у меня стала на Марсе барахлить. Диагноз неутешительный, жить мне осталось недолго, но я надеюсь увидеть тебя и передать эти записки.

…

Все-таки Иштван, Стас, Кристина и Анри – умные ребята. У них много идей о том, как произошла жизнь на Земле, что такое летающие тарелки. Они даже поговаривали о Боге, но тут они неправы. Считают, что Бог (они называют его Всемирным Разумом) появился после образования Вселенной, а ведь известно, что Бог нашу Вселенную и создал. Спорить я с ними не стал. Это ведь не наука, а пустые разговоры.

…

Меня поразило, что Иштван разбирается в физике. Он не такой простой служака, каким показался сначала. Я посмотрел его файл – там нет ничего про физику. Джонни, самообразование – это очень важно. Никогда не прекращай учиться!

…

После возвращения на Землю я долго отдыхал, а потом мне предложили работу секретного агента во Всемирной Службе Безопасности. Слово «секретный» надо, наверное, брать в кавычки – числился я там официально, каждый месяц получал зарплату. Секретным было только мое задание: следить за судьбами всех, кто работал на марсианской станции. Хотя, какие тут секреты? Все знают, что Марс влияет на психику, что от всех, кто проработал там больше года, можно ожидать все, что угодно. ВСБ лишь просила сообщать о любой активности, которая может угрожать человечеству.

…

Джонни, теперь ты понял, почему я пишу по-испански? Я хочу, чтобы ты прочел эти записи после того, как тебя в школе научат этому языку. Это будет нескоро, к этому времени секреты, о которых я немного напишу, станут неважными.

…

Мой начальник в ВСБ намекнул, чтобы я обратил особое внимание на Стаса, Иштвана, Кристину и Анри. Безусловно ВСБ знала об их странных галлюцинациях и привычках многое делать тайком. Я уверен, что среди службы безопасности станции был тайный сотрудник ВСБ, который писал отчеты о всех подозрительных активностях.

…

Напишу о нашей марсианской компании.

Стас. Замкнулся, общается неохотно. Живет скромно на пенсию, не смог устроиться на работу, снимает квартиру под Нью-Йорком. Я к нему съездил, поговорил. Стас хочет найти женщину, с которой переписывался, работая на Марсе. Я его от этого отговаривал, такие виртуальные знакомства ни к чему хорошему не приводят. Еще он сказал, что хочет организовать экспедицию в Африку. Зачем? Он думает, что марсиане туда прилетали, хочет найти их следы. Наивный! Что осталось через миллионы лет? Я так понял, что марсианскую «игрушку» он потерял, так что никаких новых «контактов» у него не было.

Кристина. Тоже замкнулась. Занимается огородом, домом (под Варшавой), любит мужа Марека. О Марсе говорит неохотно, но видно, что думает только о нем. Кажется, пытается вести научную работу. Что-то связано с физикой, что именно, я не понял.

Иштван. Живет в Будапеште, работает в тире, собирает коллекция старинных пистолетов, избегает женщин. Друзей рядом нет. Мечтает вернуться на Марс, но теперь его туда никогда не возьмут. Остро чувствует свою ненужность на Земле. Такое чувство, что склонен к суициду.

Анри. Живет в Париже, снимает маленькую квартиру в Латинском квартале. Сожительница – Франсин. Глуповата, но Анри не обращает на это внимания. Пьет, много пьет. Не работает, живет на пенсию. Книг не читает, ничем не интересуется. Также склонен к суициду. Общался с Франсин, она жалуется, что Анри почти не обращает на нее внимания, как на женщину.

…

Заметил, что Стасом очень интересуется московский журналист Андрей. Навел справки; журналист средний, не звезда, специализируется на околонаучных сплетнях, напорист, мобилен. Даже со мной общался. Я не волнуюсь, вряд ли он соберет больше информации, чем я.

…

Журналист Андрей приезжал ко мне, случайно увидел марсианскую «игрушку», но, кажется, не понял, что это такое. Странный этот Андрей, что-то знает, но молчит. Марсом интересуется не так, как обычный журналист. Я ему к сумке прикрепил «маячок». Так, на всякий случай.

…

А теперь, Джонни, о главном, о том, ради чего я начал эти записи. Читай внимательно, может это поможет тебе в правильном выборе жизненного пути.

…

Это случилось в один осенний вечер. Было уже темно, как мне понадобилось зайти в кабинет. Я потянулся к выключателю, но заметил странный свечение. Светилась щель деревянной шкатулки, где я хранил «марсианскую игрушку». У меня даже мурашки по спине побеждали. Было реально страшно. Кто знает, что за чертовщина скрыта в этой штучке.

Открываю шкатулку, «игрушка» стала оранжевого цвета. Как-будто метал раскалился. Я послюнявил палец, чтобы не обжечься, коснулся – игрушка теплая, не горячая. Взял в руки, а она как живая. Теплая, кажется, что дрожит в руке. И так с ней хорошо, что отпускать не хочется. Держу ее и вижу: стена начинает светится. А там картина марсианской пустыни. Вид сверху, как будто с турболета снимали. Потом картинка начала двигаться, будто турболет летит над поверхностью. Места вроде знакомые, но, если честно, память на картинки пустынь у меня плохая, все они на одно лицо. Кратером больше, кратером меньше, скалы, камни разбросаны. В общем «полетал» я так над Марсом, потом к Земле полетел. Быстро! Вот Земля приближается, вот уже реки и озера можно различить, но тут все оборвалось.

Было такое чувство, что мне запретили смотреть дальше, оборвали на самом интересном месте. Сижу, думаю, что все это значит…

…

Решил позвонить Кристине. Она, как мне кажется, самая умная на станции была. Про «игрушку» конечно ни слова, не положено ей знать, что у меня такая есть. Спрашиваю о самочувствии, она что-то бормочет. Но не так, как обычно. Ага, думаю, значит и у нее сработало! Позвонил Анри – тот пьяный, послал меня к черту. Как обычно послал, ничего я не почувствовал. Позвонил его сожительнице. Та где-то в кабаке. Говорит, что Анри выгнал ее из дома и просил раньше утра не возвращаться. Так, горячо! ВСБ сообщать об этом не стал – ведь ничего мои подопечные пока не сделали подозрительного. Иштвану звонить не стал, в Будапеште у нас хорошая служба, я не хотел, чтобы они заметили мой внезапный интерес. Съездил в центр ВСБ, прослушал записи телефонных разговоров Кристины, Стаса и Иштвана. Они видели точно такой же «фильм», как и я, только сумели досмотреть до конца. Я так понял, что им показали какое-то место в горах Нью-Мексико около города Санта Фе. Но какое, они сами не поняли. Гор там много, из короткого «фильма» не поймешь, а пересмотреть его нельзя.

…

Я начал контролировать каждый их шаг. Если и правда они свяжутся с марсианами, то последствия для человечества могут самыми непредсказуемыми. Все время хотелось сообщить обо все начальству в ВСБ, но я решил подождать. Все записи их разговоров я уничтожал, благо имел такую возможность. Я рисковал? Да, конечно. Но мне хотелось сначала разобраться самому, а потом докладывать начальству. Тем более, что у меня тоже была марсианская «игрушка», о которой начальство не знало. И еще – моя больная печень. Я очень хотел ее вылечить, а такой ситуации поверишь не только в марсиан.

…

Внезапно умер Анри. Шел по улице, присел и умер. Тело закоченело. Об этом я узнал от Франсин, сообщил новость начальнику и попросил направить меня в Париж для выяснения обстоятельств. Тут у меня были и личные причины. А вдруг в этой смерти виновна марсианская штучка? Ведь она была у Анри. Кто знает, какую пакость может она сотворить? Вдруг это бомба замедленного действия?

…

Очень странно, но в парижской командировке мне было отказано. Сказали, что после смерти Анри вопрос с ним закрыт. Я тогда взял отпуск и полетел в Париж за свой счет.

…

В Париже встретился с патологоанатомом, спросил о причине смерти Анри. Он сказал, что не может со мной об этом говорить. Я показал удостоверение ВСБ. Патологоанатом попросил прийти завтра. На следующий день мне сказали, что этот врач у них больше не работает и никто не сможет ответить на мои вопросы. Я нашел священника, который должен был прийти на кладбище, сказал ему, что я из ВСБ, попросил навести справки. Он предложил связаться с ним после похорон. Но и он исчез, как только гроб опустили в могилу. Я стоял за кустами, все видел, но так и не понял, как он мог так незаметно скрыться.

…

В Париже около Франсин крутилась некая журналистка из Москвы. Зовут Вера. Выяснил, что она работает в одной редакции с Андреем. Что-то этот Андрей стал мне часто на дороге попадаться.

…

Стас, Иштван и Кристина стали общаться по шифрованной связи. Я подал заявку в ВСБ, чтобы мне разрешили декодировать их переговоры. Обещали рассмотреть мою просьбу. Последнее, что я успел прослушать до шифрования: они собираются встретиться в городе Санта Фе штата Нью-Мексико. Это недалеко от моего дома, я тоже туда поеду. Они явно возьмут машину напрокат, мне надо успеть поставить на нее «маячок».

…

Получил данные из Информационного центра. Стас интересовался «особыми» точками на Земле. Эти точки были вычислены из анализа марсианских картинок в туннелях и там проводились научные работы. Что за работы – я не успел узнать. Понял только, что ничего интересного не нашли.

…

Вот что любопытно: Стас делал запросы одновременно из двух городов! Это как? Потом я понял: во втором городе был тот самый журналист Андрей – это мне его «маячок» подсказал. Как-то он сумел воспользоваться аккаунтом Стаса. Ох, не прост этот Андрей! Да и Вера, его коллега… Узнал, что Вера – это бывшая «виртуальная подруга» Стаса, раньше работала в Центре космической психологии. Недавно переехала в Америку, жила со Стасом, потом вернулась в Москву. Все так завязано! Получил в ВСБ разрешение на плотное отслеживание действий Андрея и Веры.

…

Получил сигнал от «маячка» в сумке Андрея: он в Санта Фе. Вера тоже там – геолокация у нее была включена. Взял свой грузовик, в кузов загрузил электроцикл, поехал в Санта Фе.

…

«Маячок» в сумке Андрея перестал работать. Он его нашел и уничтожил. Такое чувство, что он профессионал не хуже меня. Хотя, нет! Он профан. Геолокация в его телефоне была включена. Ладно, я представляю, что надо ехать к «особой точке» в горах – там законсервированные объекты научной экспедиции. На месте разберусь.

…

По дороге разболелась печень. Это от нервов. Мне не так много осталось. Врачи предлагали заменить мою печень искусственной, но предупредили, что организм может ее отторгнуть. Рисковать не хочу, почему-то думаю, что «марсиане» мне помогут – ведь я страдаю от марсианской радиации, так пусть Марс меня и вылечит.

…

Марсианская «игрушка» опять начала работать: теплая, светится в темноте, но «кино» не показывает. Подъехал к Санта Фе в конце дня и без остановки повернул в горы. Там спрятал грузовик в ущелье около заброшенной станции ученых, на электроцикле стал обследовать окрестности. Тропы узкие, много камней, но мой верный «конь» со всем справляется. В одной долине я почувствовал, что «игрушка» стала горячей. Решил остановиться и ждать развития событий.

…

Как я и думал, в долине скоро появились «гости». Видел в своем телефоне, что Андрей приближается к долине, где был я с электроциклом. Он появился вместе с Верой. Поговорили, я понял, что они многое знают. И марсианская «игрушка» Анри была у них. Это явно работы Веры – она жила в его квартире. Ладно, решил на этом не заостряться. Главное будет впереди.

Ага! Вот появились Кристина, Стас и Иштван. Стас забрал у меня «игрушку». Потом начались чудеса – «игрушки» заработали на полную мощность. Мне показалось, что даже горы вокруг стал другими – цветными, что ли. Поговорили ни о чем. Стас, Вера, Иштван и Кристина ушли вниз по ущелью. Мы с Андреем хотели пойти за ними, но не смогли. Как будто нас кто-то удерживал. Мы с ним стояли и тупо смотрели, как эта четверка исчезает в темноте.

…

На следующий день мы с Андреем облазили все окрестные ущелья, но ничего особенного не нашли. Ладно, Андрей улетит в Москву, а я займусь основательным изучением этого места.

…

Разговор с ВСБ. Попросили написать рапорт о том, чем я занимался около «особой» точки. Мои передвижения отследили по спутнику и заметили, что я нарушил правила: был без разрешения в запретной зоне около научной станции. Я написал, что следил за маршрутом Андрея, но наверху сказали, что мне следовало заблаговременно поставить их в известность. Короче, меня уволили! Ну и ладно, накопления у меня есть – проживу и без их зарплаты.

…

Меня лишили высокого уровня доступа во Всемирной библиотеке. Но и без этого я почувствовал – что-то происходит. В Сети исчезли публикации о марсианах, туннелях, статуях. Как будто ничего не было. Даже социальные сети и форумы замолчали. Может быть эту тему закрывали модераторы – не знаю. Знакомые спрашивали меня в чем дело, но я только пожимал плечами.

…

Очень нервная обстановка. В магазинах, клубах, на спортплощадках – везде разговоры о марсианах и почему закрыли эту тему. Все боятся какой-то войны миров. Я стараюсь смеяться и говорить, что нельзя воевать с археологическими раскопками. Но на душе беспокойно.

…

Пригласили в ВСБ. Потребовали, чтобы я не вел никаких разговоров о Марсе. Я согласился и попросил устроить меня на любую работу. Пусть даже не связанную с Марсом. Дома сидеть тошно – мысли только о больной печени. Обещали подумать.

…

Напряжение в мире нарастает. В некоторых городах прошли митинги с требованием открыть информацию о работе марсианской станции.

…

Выступил в сетке всемирного вещания руководитель МОИМ (Международного общества исследования Марса). Сказал, что на Марсе действительно были обнаружены подземные «каверны» (!?), но они, вероятно, являются результатом «работы» подземных рек. А все остальное – результат нечистоплотной деятельности журналистов, падких до сенсаций. Показали видеорепортаж из этих «каверн». То ли это монтаж, то ли умелая съемка, но стены туннелей выглядят и правда естественными. Никаких рисунков, никаких колумбариев. Нет даже ступеней на входах в туннели. Показал и кратер С55 – там все пусто. Нет параллелепипеда, статуй… только скалы, песок и камни.

Я ничего не понимаю! Мне что, все это приснилось?

…

Вызвали в ВСБ и предложили возглавить комиссию по пресечению слухов о марсианах.

– Так марсиане существуют? – спросил я.

– Это никто не знает, – ответили мне, – но в любом случает такие разговоры вредны. Кто-то боится войны с ними, кто-то ждет неведомо каких благ от древней цивилизации. То и другое плохо сказывается на производительности труда, значит, представляет опасность для человечества. Ваш регион – Западное полушарие.

Вот так я вернулся на работу в ВСБ.

…

Нашлась Кристина. Написала мне письмо, как она потерялась в темноте, много дней блуждала по горам пока не встретила Андрея с полицией. Рад за Кристину, хотя чувствую, что она не договаривает. И опять Андрей в центре событий, он, похоже, не угомонился.

…

Познакомился с ребятами из электронной группы. Они контролируют Всемирную сеть и блокируют любые разговоры о марсианах – даже попытки написать фантастические рассказы и повести. У меня десятки внештатных агентов в разных городах, которые сообщают мне о настроениях и митингах. Разговоры о Марсе постепенно утихают.

…

Самочувствие хуже с каждым месяцем. Раз в неделю хожу в клинику на процедуры. Процесс разрушения печени замедлился, но не остановился.

…

Узнал у знакомых из ВСБ, что был произведен поиск Иштвана, Стаса и Веры. Десять коптеров с камерами летали в круге диаметром 50 километров с центром в долине, где их видели в последний раз. Поиск ничего не дал, они считаются без вести пропавшими.

…

Как-то раз меня вызвал к себе начальник. Он приказал ознакомиться с перехваченными письмами, которые Кристина писала Андрею. В одном письме описывались последние месяцы нашего пребывания на Марсе, второе письмо было о земных «приключениях» Кристины.

– Как вы прокомментируете ваше нарушение инструкции? – спросили меня. – Вы допустили несанкционированную поездку в кратер С55.